Текст книги "История Испании"

Культура христианской Испании этих веков была довольно бедной, особенно в сравнении с аль-Андалусом. Она была полностью подчинена церкви и носила религиозный характер. В культуре Астурийского королевства было очень сильно вестготское влияние, самыми значимыми текстами для всех сфер культуры были произведения Исидора Севильского, прежде всего его Этимологии. Монастыри были центрами сохранения и передачи культурной традиции, и среди них особо выделялся монастырь Сан-Мильянде-ла-Коголья, где в Х в. трудился знаменитый переписчик Эксимен. Также значительные книжные собрания и скриптории были при кафедральных соборах в Леоне и Овьедо. Наиболее известным произведением, созданным в Астурийском королевстве, было «Толкование на Апокалипсис» Беата Льебанского2626
  «Толкование на Апокалипсис» Беата Льебанского (730–800) известно по многим рукописям. Их главной особенностью является обилие миниатюр, среди которых одна из самых ранних европейских карт мира (mapa mundi) с указанием регионов миссионерской деятельности апостолов. Эти манускрипты принято именовать «беатами».


[Закрыть]. Другим жанром, получившим развитие в это время, были исторические сочинения, в качестве примера можно упомянуть «Хронику Альфонсо III». Но труды античных авторов в Астурии практически не сохранились: хотя знание латинского языка было необходимо Церкви, так как это был язык священных текстов и литургии, однако дохристианская латинская литература воспринималась очень настороженно. От эпохи древности здесь до середины XI в. известна только одна рукопись с произведениями Теренция. От Х в. до нас дошли первые свидетельства о старокастильском языке, сохранившиеся в виде глосс в двух рукописях монастырей Сан-Мильян-де-ла-Коголья и Санто-Доминго-де-Силос.

В восточной части христианских земель, где было сильно каролингское влияние, элементы вестготской и мосарабской культурных традиций были не так значимы. Здесь рано распространился каролингский минускул в рукописях, а также утвердился бенедиктинский устав. Испанская марка поддерживала тесные прямые контакты с аль-Андалусом, и монахи нередко отправлялись в земли мусульман в поисках научных или философских трактатов. Главными культурными центрами будущей Каталонии были монастыри, прежде всего Риполь и Эшалада-Куша´, а также некоторые соборы, например в Вике. В их книжных собраниях были произведения многих античных авторов, в том числе Цицерона и Аристотеля, а также научные тексты арабского происхождения. Именно в Риполь приехал для изучения математики, астрономии и музыки монах Герберт де Орильяк, будущий папа Сильвестр II.

4. XI век.
Усиление христианских королевств

С середины XI в. мы наблюдаем резкое изменение расстановки сил в Испании. Несомненно, этому в первую очередь способствовал кризис аль-Андалуса, возникший из-за распада халифата. Но кроме того, сказался и общий прогресс христианской Европы, от которого неизбежно выиграли и юго-западные ее окраины. В это время христианские политические объединения севера полуострова добиваются все бо´льших военных успехов. Начинается собственно «Реконкиста». Этот известный термин, безусловно, имеет специфическое идеологическое содержание: он изначально использовался для обозначения военных кампаний против мусульман, организованных с целью отвоевания земель «утраченной Испании». Еще до конца XI в. к Леоно-Кастильскому королевству был присоединен Толедо, который с VIII в. был важнейшим городом мусульманской Испании. Одновременно шло наступление на мусульманские владения и в восточных областях христиан, хотя и не столь масштабное: мусульмане по-прежнему оставались в долине Эбро до самого конца XI в. Кроме того, приход к власти в аль-Андалусе новой династии североафриканского происхождения – Альморавидов – замедлил продвижение христианских королевств; на какое-то время аль-Андалус вновь стал единым государством. В любом случае христианская Испания не только территориально расширилась в течение XI в., но и обновилась ее социальная жизнь: выросли города, появилась новая социальная группа – горожане, сложился феномен паломничества в Сантьяго-де-Компостела.

После краха халифата аль-Андалус распался на множество удельных княжеств, или эмиратов, которые стали именоваться тайфами, что означает группировки2727
  Тайфа – (от араб. тауаиф) – группа, религиозная община.


[Закрыть]. Правящие кланы в тайфах были разного происхождения – берберы, сакалиба, арабы и иногда мулади. Они просуществовали недолго – немногим больше полувека, к концу XI в. их вытеснили Альморавиды. Наиболее влиятельными были тайфы Сарагоса под управлением рода Бану Худ, Бадахос с Афтасидами во главе, Толедо, контролировавшийся Бану Зеннум, а также Гранада и Севилья с правителями Зиридами и Абадидами соответственно. Правители тайф были очень слабы политически, хотя они и старались подражать образцам омейядских эмиров и халифов. Этой ситуацией сполна воспользовались христианские короли, которые сделали эмиров тайф своими данниками в обмен на покровительство и военную помощь. Чтобы выплачивать дань, а также для содержания армии, которая состояла почти исключительно из наемников, эмиры были вынуждены увеличивать объем податей, и это порождало нарастающее недовольство. Поэтому большинство мусульман поддержало вторгшихся на Пиренейский полуостров Альморавидов.

Одновременно эпоха тайф была временем культурного расцвета аль-Андалуса. Эмиры выступали покровителями литераторов и художников. А некоторые и сами были известными поэтами, как правитель Севильи аль-Мутамид, или авторами мемуаров, как Абд Аллах, последний из гранадских Зиридов. Поэтическими творениями прославился иудейский автор Соломон ибн Габироль. Но, несомненно, самым блестящим литературным произведением эпохи тайф было «Ожерелье голубки» Ибн Хазма. Это прозаическое прославление любви оказало очень значительное влияние на мусульманскую литературу в целом, а позже и на христианскую. В историографии прославился Ибн Хайан с сочинением «Муктабис», а в географии – аль-Удри и аль-Бакри. В период тайф работал знаменитый астроном аз-Заркали, который усовершенствовал астролябию, создав прибор, известный как «астролябия заркала», или тимпан зиджей. Кроме того, он составлял астрономические Таблицы, которые позже вошли в состав Альфонсинских астрономических таблиц.

Пережив эпоху вторжений кочевников, норманнов и мусульман, а также преодолев «страх 1000 года»2828
  «Страх 1000 года» – эсхатологические настроения, которые, по мнению ряда исследователей, распространились в европейских странах в канун наступления 1000 г.


[Закрыть], который предположительно существовал во многих регионах, христианская Европа, включая и области на Пиренейском полуострове, вступает в период роста, который отразился и в духовной культуре, и в материально-хозяйственном укладе. Уже в XI в. заметен демографический рост, связанный прежде всего с изменениями в аграрной технике (распространение плуга с отвалом, мельниц, использование хомута в упряжи, трехпольный севооборот), приведшими к росту урожайности. Одновременно растет и специализация в организации хозяйства. Города все больше превращаются в центры развития ремесленного производства и интенсивного товарообмена. Именно прогресс в сфере хозяйства и экономики стал отправной точкой для восстановления христианской Европы; уже к концу XI в. она смогла организовать Крестовые походы, основной целью которых было отвоевание Святых мест, захваченных мусульманами. Европа, теснимая в IX–X вв. на западе норманнами, на востоке – кочевниками, а с юга – мусульманами, в XI в. перешла из обороны в наступление. И в этой перспективе можно увидеть много сходства между событиями на Пиренейском полуострове и в христианском мире в целом. Движение так называемого «отвоевания» испанских христиан – это в конечном счете аналог крестоносного движения европейских христиан.

С другой стороны, одиннадцатое столетие было отмечено разнообразными достижениями в военном деле. Наиболее важным из них стало окончательное формирование тяжелой конницы. Вооружение всадников совершенствовалось день ото дня, и одновременно развивалась выездка лошадей, а также приемы управления животными в бою. Нельзя не упомянуть также появления и распространения в европейской коннице стремян, шпор и подков. Таким образом, экипировка и вооружение конного воина стали намного более совершенными, чем в предшествующие эпохи. И к тому же улучшилась защита всадников, что уменьшало боевые потери. Все это, вместе взятое, значительно повысило боеспособность христианского войска.

Надо также подчеркнуть, что связи между североиспанскими политическими центрами и запиренейскими, очень ограниченные в предшествующий период, стали активно развиваться в XI в.; это относится главным образом к Астуро-Леонскому королевству. Можно даже сказать, что многие испанские монархи XI в. в своей политике были «открыты Европе». Центральную роль здесь играл, конечно, паломнический путь к галисийскому городу Сантьягоде-Компостела, к гробнице апостола Иакова. «Путь Сантьяго», как часто именовалась эта дорога, прочно связал европейский и испанский христианские миры. И христианская Испания из изолированной окраины превратилась в один из составных элементов мозаики христианской Европы.

После смерти Санчо III Великого в 1035 г. его второй сын Фернандо унаследовал графство Кастилия и принял королевский титул. Двумя годами позже, в 1037 г., он командовал армией в сражении при Тамароне с королем Леона Бермудо III, которому приходился шурином, поскольку был женат на его сестре донье Санче. Фернандо I вышел победителем в этом сражении. После этого Фернандо, получивший прозвище Великий, провозгласил себя королем Леона. Кастилия и Леон вновь соединились, но теперь как два королевства. В 1054 г. произошло сражение при Атапуэрке между войсками Фернандо I и его брата Гарсии Санчеса III, короля Памплоны, который проиграл и умер вскоре после него. В последние годы своего правления Фернандо I организовал две военные экспедиции – в 1055 и 1064 гг. – в земли мусульман. В результате были заняты несколько важных крепостей, находившихся на территории современной Португалии – Ламегу, Визеу и Коимбра.

После смерти Фернандо I в 1065 г. его королевство было поделено между его тремя сыновьями: Санчо II получил Кастилию, Альфонсо VI – Леон, а Гарсия – Галисию. И каждому из них предназначалась доля в дани от тайф: кастильскому королю платила дань Сарагоса, леонскому – Толедо, галисийскому – Севилья и Бадахос. Вскоре между братьями вспыхнула вражда. Первоначально удача была на стороне Санчо II, который победил в битвах при Льянтаде (1068) и Гольпехере (1072), в результате чего он смог объединить под своей властью все три королевства, где правил его отец. Альфонсо VI бежал в Толедскую тайфу под защиту своего вассала. Во время этого изгнания, где его сопровождал его приближенный Педро Ансурес, Альфонсо VI начал переговоры с аль-Кадиром, будущим правителем тайфы, которые в конечном итоге помогли ему овладеть Толедо. Младший брат – король Гарсия практически сошел с политической сцены. Гибель в 1072 г. Санчо II от рук Бельидо Дольфоса у стен Саморы, которой управляла сестра трех королей Уррака, позволила Альфонсо VI вернуться из изгнания и начать править в Леоне и Кастилии (1072–1109).

Согласно традиции Альфонсо VI должен был публично поклясться в Санта-Гадеа, что он не имел отношения к гибели старшего брата. Наиболее приближенный вассал Санчо II Родриго Диас де Вивар, более известный как Сид Кампеадор, якобы потребовал эту клятву, прежде чем Альфонсо унаследует Кастилию. Никаких достоверных свидетельств того, что такой эпизод был в действительности, не сохранилось. Однако известно, что отношения Альфонсо VI и Сида складывались трудно: последний несколько раз подвергался изгнанию из королевства. Несмотря на этот конфликт, Альфонсо VI добился впечатляющих успехов за время своего правления. Пользуясь ослаблением королевства Памплоны, он присоединил в 1076 г. несколько областей Риохи и современной Страны Басков.

Центральным событием правления Альфонсо VI, несомненно, было присоединение Толедской тайфы в 1085 г. Наиболее вероятно, что правитель тайфы аль-Кадир заключил договор с леонокастильским королем о сдаче города в обмен на помощь в захвате Валенсии. После того как христианские войска вошли в город, где при вестготских королях собирались знаменитые Соборы; столицу обширной Центральной марки аль-Андалуса, Альфонсо VI стал использовать в документах титул «император всей Испании» или «повелитель двух вер». «Леонская империя» прошлого превратилась теперь в «Испанскую империю». Толедо был первым крупным городом аль-Андалуса, завоеванным христианами. Кроме того, взятие Толедо означало получение контроля над значительной частью долины Тахо. В Толедо стали приезжать новые жители – христиане с севера, воины и торговцы. Первым архиепископом после восстановления здесь кафедры стал выходец из Франции Бернард де Седирак. Но большинство все же пока составляли местные – мосарабы и иудеи.

Это продвижение на юг позволило активизировать колонизацию на землях между рекой Дуэро и горами Центральной Системы, которые было принято называть «эстремадура»2929
  Не путать с современным автономным сообществом Эстремадура.


[Закрыть]. Чтобы увеличить население, здесь было разрешено селиться и правонарушителям. Сюда стекались переселенцы из областей к северу от Дуэро, но большинство – из Риохи. Основой административной организации территории стали так называемые «общины города и земли» (comunidades de villa y tierra), или «города и села» (de villa y aldeas). Самыми важными со стратегической точки зрения были крепости Сеговии, Авилы и Саламанки. Их стали именовать пограничными городами из-за важности их военной функции. Наиболее влиятельной группой в этих городах были кабальеро, которые стали главными участниками знаменитых «cabalgadas» – военных экспедиций в мусульманские земли с целью захвата добычи. Многие большие и мелкие города «эстремадуры» получили фуэро, среди которых наиболее знаменито фуэро Сепульведы.

Всего год спустя после взятия Толедо Альфонсо VI потерпел крупное поражение при Саграхасе от войска Альморавидов, выходцев из Северной Африки, которые за несколько месяцев до этого высадились в Альхесирасе. Начался сложный период в правлении Альфонсо VI. Альморавиды, утвердившие свою власть над северо-западом Африки, вторглись в земли аль-Андалуса по призыву правителей тайф Севильи, Гранады и Бадахоса. Но кто же были эти «люди из обители» – так переводится понятие «аль мурабитун», от которого произошло слово «альморавиды»? Так называли берберов, которые очень строго придерживались вероучения ислама, и особенно важной для них была идея священной войны. В большинстве своем это были скотоводы. Центром их владений стал Марракеш, основанный в 1070 г., а первым правителем – Йусуф ибн Ташфин.

После победы при Саграхасе Альморавиды вернулись в Африку, но с 1090 г. начали активную военную кампанию по подчинению тайф аль-Андалуса. Первой покорилась в 1091 г. Севилья, затем Бадахос. Мусульманские земли полуострова вновь стали единым государством. Основной чертой этого периода было усиление позиции той части исламского общества, которая ратовала за строгую религиозность и была враждебно настроена ко всем иноконфессиональным общинам, что привело к преследованию мосарабов и иудеев. Альморавиды начали чеканить собственную монету, снизили налоги для того, чтобы добиться поддержки своей власти. С точки зрения развития интеллектуальной культуры это был менее благоприятный период, чем время тайф.

Одной из главных целей альморавидов, безусловно, было возвращение Толедо. И хотя им не удалось ее достичь, они смогли нанести еще несколько крупных поражений Альфонсо VI – в 1097 г. при Консуэгре и в 1108 г. при Уклесе. В последнем сражении погиб единственный сын Альфонсо VI, что стало тяжким ударом для короля. Он умер спустя несколько месяцев после битвы при Уклесе. Это военное противостояние привело к потере христианами нескольких важных пунктов. Немного иначе развивались события, связанные с фигурой Родриго Диаса де Вивар. После изгнания он становился вассалом того господина, который был щедрее, и это в конце концов привело его на службу к правителю Сарагосы. В 1094 г. Сид захватил Валенсию. Город стал центром его владений, которые представляли собой, по сути, феодальное княжество. Родриго Диас де Вивар правил Валенсией до своей смерти в 1099 г. и отбил несколько атак Альморавидов, продемонстрировав свои исключительные способности военачальника. Вдова Сида донья Химена смогла удерживать Валенсию до 1102 г., но все же в конце концов город был завоеван Альморавидами.

Политические центры христиан на востоке полуострова также завладели инициативой в противостоянии с мусульманами, однако их успехи до конца XI в. были не столь заметными, как у Леоно– Кастильского королевства. Хуже всего складывалась ситуация для королевства Памплона. Гарсия Санчес III, наследник Санчо III Великого, погиб в сражении при Атапуэрке в 1054 г. с войсками своего брата Фернандо I. Королевство потеряло область Буреба, отошедшую к Кастилии. Санчо IV, о правлении которого очень мало что известно, стал жертвой заговора знати и был убит в Пеньялене в 1076 г. В результате королем Памплоны был провозглашен Санчо Рамирес, правитель Арагона.

На востоке Испании именно Арагон добился значительного увеличения своей территории. Это графство превратилось в королевство при сыне Санчо III Великого, Рамиро I (1035–1063). В 1044 г. он смог присоединить в качестве наследства владения своего сводного брата Гонсало – графства Собрарбе и Рибагорсу. В горах Гуара он также учредил несколько владений, которые должны были оборонять южные границы Арагона. Наконец он собрал войско для похода против Сарагосы, но кампания оказалась неудачной – в битве при Граусе христиане потерпели поражение, а Рамиро I погиб. Его наследник, король Санчо Рамирес (1063–1094), начал свое правление с похода на крепость Барбастро. При этом он обратился за помощью к рыцарству французских земель, которые принимали участие в этой кампании под знаменем креста, получив благословение папского престола. Барбастро был взят в 1064 г., однако мусульмане довольно быстро его вновь отвоевали. В 1076 г. Санчо Рамирес провозгласил себя королем Памплоны. Арагон и Наварра вновь объединились, но в отличие от предыдущей унии теперь главенствующую роль играли арагонские правители. Наиболее значительных военных успехов Санчо Рамирес добился в конце своего правления, заняв крепости Граус (1083), Аргуэдас (1084), Монсон (1089) и Монтеарагон (1091). При попытке завоевать Туделу он потерпел поражение. Новый король Арагона Педро I (1094–1104) продолжил продвижение на юг. Победив мусульман в битве при Алькорасе, он занял Уэску в 1096 г., а в 1100 г. окончательно утвердился в Барбастро. Также он захватил Болеа и замок Каласанс. Педро I иногда оказывал помощь Сиду в его военных экспедициях. Он объявил о своем намерении участвовать в крестовом походе, провозглашенном в 1095 г. папой Урбаном II, однако в итоге не осуществил его. Арагон в результате всех описанных действий занял область, которую называют Равнинная Земля (Tierra Llana), где мусульманское население оставалось в большинстве. Эта область стала объектом активной колонизации, в которой принимали участие группы свободных неблагородного происхождения и часть знати. Наиболее заселенными стали земли между реками Гальего и Синка.

Каталонские графства также добились некоторых успехов в расширении своих владений в южном направлении, однако внутренние распри, особенно между братьями Рамоном Беренгером II и Беренгером Рамоном II сыграли свою негативную роль. В правление Рамона Беренгера I (1035–1076) активно осваивались земли в области Таррега, при Рамоне Беренгере II (1076–1082) – в долинах Уржеля, а при Беренгере Рамоне II (1082–1097) – в Камп-де-Таррагона. В 1090 г. было объявлено о восстановлении епископской кафедры Таррагоны. Но самых ощутимых результатов в продвижении на юг добился Рамон Беренгер III (1097–1131) в начале XII в., который участвовал в завоевании Балагера (1106) и активно поддерживал колонизацию земель вокруг Таррагоны.

Господство сельского мира в христианской Испании XI в. было полным. Большинство населения жило в сельских поселениях, а источником материального богатства оставалась земля. Однако очень постепенно значение городов росло. Традиционно особое внимание уделяется роли, которую сыграл в этом «Путь Сантьяго». Один отрывок из Саагунской хроники прекрасно отразил это: анонимный автор пишет, что в последние годы XI в. в «этот город съехались умельцы во многих ремеслах: кузнецы, каменщики, портные, сапожники, кожевники». А родом они были, продолжает автор, «гасконцы, бретонцы, немцы, англичане, бургундцы, нормандцы, тулузцы, ломбардцы, провансальцы». Таким образом, множество ремесленников и торговцев, в большинстве своем выходцы из Франции, селились вблизи замков и монастырей вдоль всего «Пути Сантьяго». И это были в основном городские поселения. Есть множество примеров городов, которые стали активно развиваться именно благодаря росту потока паломников: Хака в Арагоне, Памплона и Эстелья в Наварре, Логроньо в Риохе, Бургос и Кастрохерис в Кастилии, Саагун, Леон и Асторга в Леоне и, собственно, Сантьяго-де-Компостела в Галисии. Наиболее ярким примером стал Бургос. Вблизи замка, завоеванного христианами в 884 г., сложилось поселение из ремесленников и торговцев. В Х в. некоторые источники упоминают о существовании лавок в Бургосе. Но именно то обстоятельство, что «Путь Сантьяго» прошел через город, стало главным фактором, обеспечившим его рост.

Тем не менее не следует забывать, что специализация в разных сферах и постепенный рост торгово-ремесленного населения именно в городах проявились еще до складывания «Пути Сантьяго». Примером этого может служить история Леона. В прошлом римская колония, где располагался легион, он был отвоеван христианами в середине IX в., а в Х в. уже превратился в центр еженедельной ярмарки. Кроме того, здесь фиксируется довольно заметное число ремесленников, некоторые из них приехали из мусульманских земель, т.е. были мосарабами. Тот факт, что через Леон прошел «Путь Сантьяго», имел разнообразные последствия, и среди прочих появление в XI в. квартала франков (vico francorum), т.е. тех, кто пришел из-за Пиренеев и остался жить в городе. И безусловно, были довольно крупные города, располагавшиеся на значительном удалении от основного паломнического маршрута. В качестве примера можно привести Жирону в землях восточно-пиренейских графств и, конечно, Барселону, которая уже с XI в. была крупнейшим центром, прежде всего морской торговли. Также развивалась городская среда к югу от «Пути Сантьяго» – в долине Дуэро, на ее северных берегах, мы видим такие города, как Самора, Паленсия, Бурго де Осма или Вальядолид. Последний получил очень сильный импульс в своем развитии в конце XI в. при графе Педро Ансуресе, вассале Альфонсо VI. К югу от Дуэро, в пограничной зоне, в конце XI в. важную роль стали играть города Сеговия, Авила, Саламанка, которые в этот период были прежде всего важными центрами для организации военных действий.

Ремесло в городах было довольно разнообразно и ориентировалось в первую очередь на удовлетворение спроса местного населения. Были ремесленники, занятые производством продуктов питания, одежды, строительством, изготовлением керамики, обработкой металлов. Но пожалуй, самой динамично развивавшейся отраслью было изготовление тканей. Что касается организации торговли, то она существовала в форме как постоянной продажи товаров, так и еженедельных ярмарок. На них происходил товарообмен между городом и его ближайшей округой. Если же речь шла о торговле между близлежащими городами, то ярмарки назначались на разные дни, чтобы между ними не возникала конкуренция. Так, например, вдоль «Пути Сантьяго» существовала такая последовательность: в понедельник была ярмарка в Саагуне, во вторник – в Мансилье, в среду – в Леоне.

С точки зрения социальной иерархии жители городов входили в социальную страту «работающих» (laboratores), однако были отдельные черты, выделявшие их из общей массы сословия трудящихся. В самых общих чертах горожане были более свободны, чем крестьяне. Представление о единении жителей одного города обычно выражалось в таком явлении, как conjuration – коллективная клятва, которую приносили все горожане. В целом, в противоположность феодальным иерархическим структурам, городские общины в момент своего зарождения существовали как сообщества равных. Именно это подразумевает пословица: «Городской воздух делает свободным». Горожане обычно выходили из-под юрисдикции сеньоров территорий, где располагался город. Пример тому мы находим в истории Саагуна, жители которого должны были обязательно выпекать хлеб в печи, принадлежавшей сеньору, т.е. бенедиктинскому монастырю. Но в конце XI в. горожане добились освобождения от этой обязанности, взамен, правда, на уплату подати монастырю.