Текст книги "Город.Хоррор"

Крик тревожный. Нашел Жанну или обнаружил что-то в вещах.

– Зачем я с вами связался? – роптал Скоробогат.

– В следующий раз набор по тесту Роршаха, – на колкости Илоны Скоробогат уже не оглядывался.

Витюш вдруг увидел ее глаза и ошалел: они были наполнены ненавистью.

Вернулись. Оказалось, Алекс зря времени не терял – нашел записку.

«Ребята, за мной зашел друг из соседнего лагеря. Завтра вернусь. Ждите, а то я потеряюсь. Всех целую. Жанна».

Илона подтвердила почерк. Зацепились за слово «Завтра». Указанный ею срок возвращения зависел от того, записка была написана до полуночи или после. На всякий случай еще раз поднялись по веревке, звали-кричали, прошлись по округе. Тишина, никого поблизости, даже других отрядов.

Что за мифический друг, – понять было невозможно. Скорее всего, знакомый Жанны тоже в походе, шутки с построением пирамид и ночное приглашение Жанне – его работа. Заготовили дрова. Решили вернуться в лагерь и дождаться Жанну. Больше всего настораживало то, что она не взяла телефон. Вечером он как раз зазвонил, – ответили, – подруга Жанны не смогла подсказать, кто из знакомых пропавшей сейчас в походе.

– Стружке скучно без подружки, – вздыхала Илона, будто с иронией.

Ночь мужская часть коллектива поделила на троих, – Илону отправили спать.

Часть 3.

Ранним утром, когда Скоробогат с Илоной грелись чаем, Виктор выбрался из палатки с запиской.

– Ты когда вышел с бумажкой, я сразу понял: несешь третье послание.

– Да уж, «Третье послание Иоанна».

– Серьезно?

– Шучу, такой же текст. «Ребята, за мной зашел друг из соседнего лагеря. Завтра вернусь. Ждите, а то я потеряюсь. Всех обнимаю. Алекс». А вот его телефон.

Скоробогат начал трясти Илону за плечи, она как будто теряла сознание.

– Скоробогат. Я знаешь, что подумал, Алекс воспроизвел текст с записки Жанны, а записка Жанны хранится у тебя. Ты как это объяснишь.

– А никак.

– Твой прикол?

– А ты вроде как подозреваешь, да?

– Ага. Потому что текст он не помнил.

– А ты посмотри на себя. Как ходил к психиатру и по какой причине, это тебе напомнить? – спросил Скоробогат. – Так что давай не будем.

– Еще есть версия, – сказал Виктор, будто не слышал слова Скоробогата, – Он мог записку сфоткать и нам для прикола воспроизвести?

Они сравнили две записки. Текст абсолютно совпадал, но написан был разным почерком. Скорее всего Алекс там же, где Жанна. Скажем, у тех же «друзей». Жанна не позвонила, Алекс скорее всего тоже, – Скоробогат впервые почувствовал саднящую тревогу. – Смена Алекса была последней, с пяти до половины восьмого. Костер погас.

– Выходит, ночью перед ним появляется человек, которому он доверяет, он пишет записку, несет ее в палатку, не берет телефон, костер бросает на произвол судьбы, как и нас, поднимается по веревке и раненько так чешет к каким-то мифическим друзьям.

– Нет, все кажется нереальным, – сказал Виктор.

– К тому же Жанна и Алекс должны были сами подняться на веревке. А! Вот что хотел спросить, вас ребята. Может вечером кто-то из них что-то говорил? Жанна – Илоне, Алекс – тебе, Виктор?

Нет, припомнить никто ничего не смог.

Тогда Скоробогат в который раз взялся за разгадку этого ребуса.

– А почему именно их куда-то увели. Есть же смысл в том, что Жанну не забрали вместе с Илоной. Это раз. Два – каждый уходил поодиночке. Три – люди исчезают по ночам, в то время, когда все спят. Четыре – написаны одинаковые тексты. Пять – они не звонят, с ними теряется связь.

Скоробогат строил догадки. Участники его экспедиции разбегались в неизвестном направлении с непонятными мотивами. Что предпринять? Илонку оставить в лагере, отправиться в лес и зайти подальше? Да, лучше ее пожалуй оставить, вон она уже что-то увидела наверху и повела Виктора показывать. Ей теперь все будет мерещиться.

– Илона, остаешься. Мы пошли на поиски.

– Мне страшно. Мне кажется за нами все время кто-то наблюдает.

– Где?

– За моей спиной. Я показала Виктору.

Все напряглись.

– Как ты определила?

– Спиной, естественно.

– Ну, тогда мы можем сняться с лагеря и заявить о пропаже людей.

– Я Жанну здесь не брошу.

– Где?

– В горах.

– Не бросишь. Ее в живых может уже нет. Подумаем о спасении живых.

– Ты уже похоронил Жанну? – Илона внесла в вопрос столько укора, сколько смогла. – Хорошо, я передам ей. А кстати, среди нас есть хоть один человек, которому ты не сделал какой-то гадости? Может, для этого и в поход позвал.

– Так, закрой лавочку, хорошо?

– Как ты можешь так говорить о людях? Ты, Недоносок!

– Стоп, стоп, стоп, не горячитесь, – вмешался Виктор.

Скоробогат был в бешенстве, и скорее от своего бессилия. Он пнул котелок с водой и рванул вперед. Если это происходило на глазах того кукловода, который это задумал, то Скоробогат явно его потешил.

Виктор решил следовать за ним. Он успел сказать Илоне:

– Мы ненадолго. К тому же днем, судя по всему, эти люди не так опасны, к нам не сунутся. Знаешь, мы, когда поднимемся, веревку спрячем. К тебе никто не спустится. Да, ты не видела ножа? Такой, с костяной ручкой?

– Ёжик нашёл ножик.

– Ну, не время шутить.

– Да, вон, в бревно воткнут.

– Я понял, это не тот. Значит, не видела. Ну ладно, жди нас. Если что, ори. Мы веревку спрячем.

…Между Сциллой и Харибдой обнаружили две пирамиды, – резонно. Как все началось? Из лагеря исчез человек и рядом с лагерем появилась пирамида. Исчезло двое – нате вам две пирамиды. Жанна и Алекс неизвестно где, живы ли. Но веревка висела на месте. Трудно было представить, как Жанна ночью по ней поднималась, чтобы покинуть лагерь.

– А Витек! Помнишь я поговорку сказала: «Стружке скучно без подружки»?

– Ну да.

– Так вот, а полностью она звучит так: «Стружке скучно без подружки, без подружки и дружка». Видишь, как в воду глядела.

– Я понял. Вот что думаю. С нами никто знакомиться здесь не будет, – отметил Виктор и добавил неутешительный вывод: –Надо делать ноги, пока нас не перещелкали по одному.

– Я тебе толкую об этом же, – подтвердил Скоробогат.

– Но кому мы нужны, до сих пор понять не могу, – пожимал плечами Виктор.

– Не в этом дело, – сказал Скоробогат. – Это чья-то игра. Проигрыш в карты. С нами играют. Вдобавок, маловероятный вариант, но тоже вариант: здесь орудует маньяк, который нас укокошит по одному.

Скоробогат напрягся:

– Ты хочешь сказать, что Жанны и Алекса нет в живых?

– Ничего не хочу сказать, но ловить тут нечего.

– Фуф! Не проверили, кроме ножа может еще что пропало.

Наверху, преодолев веревочный подъем, они резко повернули влево, еще позавчера Жанна с Илоной туда уходили до спуска в ущелье. Тропа обогнула пояс горы, и привела к небольшому выступу. Нашли окурок женской сигареты. Вернулись на главную тропу, опять нацепили веревку на крюк и спустились.

У реки три пирамиды. Злоумышленник не мог успеть спуститься по своей веревке, Значит, он здесь. По мелководью направились к лагерю.

– Илона!

У кострища ее нет. В палатках тоже.

Покричали – да где там…

Очередная записка ждала в палатке. Текст можно было не читать. Третья пирамида обо всем рассказала. По содержанию текст дублировал два предыдущих. «Ребята, за мной зашел друг из соседнего лагеря. Завтра вернусь. Ждите, а то я потеряюсь. Всех обнимаю. Илона».

Отличие между записками было в имени автора текста и почерке.

Если Жанна и Алекс пропали ночью, то Илона – днем.

Спешно стали собирать вещи. Не знали, что делать с палаткой девчонок, но было понятно, пять рюкзаков не утащить. Женскую палатку решили оставить, три рюкзака спрятать, и двинуться в путь, чтобы вернуться с подмогой. Кого звать на подмогу, было еще не ясно. Чем больше спешишь – тем хуже. Не все вещи помещались в рюкзаки, а бросать жалко.

– Ну что, пирамиды развалим? Пусть знает, что мы в курсе.

– А давай!

Но Скоробогат взял вдруг паузу. Как бы после развала пирамид не стало хуже. Он успел уже нарисовать себе не самые радужные картинки. Лучше не трогать построения и уйти по-тихому, – так порешили.

По веревке первым полез Скоробогат. Сначала подошел, недоверчиво подергал веревку. Поднимался медленно, с одышкой, остановками. «Что с ним?» – спрашивал себя Витюш. Преодолев две трети он остановился, затих. Прямо затаился. Явно что-то услышал и пытается разобраться в своих ощущениях. Виктор прислушался тоже, выждал сколько мог, а потом начал кричать ему, но Скоробогат не отзывался.

Что его напугало? Он продолжал молча висеть, как заколдованный.

Витюш никогда не видел, как люди срываются с веревок, а тут прокрутил эту сцену уже не один раз. Ему показалось, что Скоробогат лезет не меньше часа. Витюша бросило в пот.

…В какой-то момент Витюш увидел над собой веревку и человека, повисшего в воздухе. Но это были доли секунды, – перед ним, на камнях лежал, распластавшись Скоробогат и Виктор боялся к нему притронуться. Упавший просипел «Витя!» и скончался.

– Скоробогат! Ты что?

Виктор сидел там несколько часов, его будто парализовало.

Погибший человек, а рядом его охотничий нож и перерезанная веревка. Как такое могло с ними случиться? Виктор уже не способен был думать. Кто-то наверху перерезал веревку ножом Скоробогата, и незаметно швырнул его вниз, – это было ясно.

Ночью он дотащил труп до лагеря, накрыл пледом. Попытался дозвониться. От злости бросил телефон, рука разболелась, ушиб, пока лазил по камням. Потом вспомнил про скороговорку, Скоробогат говорил, экстремалы такими надписями помечают, где прячут аптечки, на всякий случай. Сумерки еще не рассеялись, но рука начала опухать и ныть, сейчас одному идти туда было страшно, но если подниматься по веревке, рука не выдержит, надо сходить.

Он набрался смелости и пошел, пирамиды его уже не волновали, за скалой он пошарил рукой, нашел небольшой целлофановый пакет с разными бинтами и йодом. На всякий случай оглянулся на надпись. Что-то в ней было не так. Ну конечно, вон тот печальный смайлик откуда взялся? Да, наверное был и раньше, просто они тогда со Скоробогатом не заметили.

Остаток ночи просидел у погасшего костра.

Утром он с удивлением обнаружил, что четвертая пирамида не появилась. Значит, кто-то жив еще кроме него, кто же: Жанна, Илонка или Алекс?

Виктору несколько раз показалось, будто красная куртка Алекса мелькнула между скал, ну это уже от страха. Еще он вспомнил, как Жанна опасалась, что веревку перережут. Вот и накаркала. Перерезали, когда лез Скоробогат. Его же ножом. Это умышленное убийство. И уже трое убитых. Что с ними сделал этот маньяк?

Оставалось ждать «с моря погоды» – вдруг какие-нибудь люди сюда придут или их опередит этот «сумасшедший шутник».

P.S.

Об этой истории узнали из обнаруженных записок Виктора Копыто и протоколов допроса единственного свидетеля Илоны Горченевич. Девушка, скрываясь, скорее всего от преступника, сумела дойти до первого населенного пункта и сообщить о случившемся с группой.

Из пяти человек, отправившихся в поход, выжила она одна. Виктора Копыто обнаружили мертвым в том же месте, куда упал Скоробогат. Как установит следствие, Копыто погиб от удара головой о камни при падении с высоты. Кстати, Скоробогат погиб так же.

Из записей Копыто В. следовало, что, по какой-то причине он изменил свое решение ждать подмогу, и решил покинуть лагерь.

Послесловие

Если попытаться восстановить события той ночи, с поврежденной рукой он пытался подняться, с помощью веревки, по отвесной скале. Предположительно, кто-то его позвал, помогал подняться, но отпустил веревку во время подъема. Потом это неустановленное лицо спустилось за веревкой (которая не была обнаружена), а также возможно за некоторыми вещами, ибо пропали записки, которые собирал Скоробогат.

Двое человек, пропавшие ранее, были найдены на дне ущелья, в полутора километрах от лагеря этой группы. Они разбились при падении со скалы. В те дни был сильный камнепад, возможно, он стал причиной трагедии. В итоге, четверо туристов погибли при падении. Четыре пирамиды возникли не случайно, они обозначали смерть этих членов группы. Но кому нужна была их смерть? Почему убийца отпустил последнего свидетеля Илону Горченевич? Эти и некоторые другие вопросы остались невыясненными. Нож Скоробогата был найден в лесу, но все отпечатки пальцев и возможные следы крови на нем были стерты. По словам Горченевич И. некий неизвестный человек преследовал ее, и она тоже оказалась на той горной площадке, с которой сорвались двое туристов, но заманив преследователя за собой, ей удалось скрыться в лесу. Это и объясняет, по мнению следствия, что кроме следов погибших Бунеевой Ж. и Калистратова А. на том утесе были найдены следы Горченевич И. Следы преследователя, равно как и описание внешности в уголовном деле так и не появились. Какие-либо приметы мужчины, Горченевич И. дать не смогла, только указала, что он часто употреблял скороговорки. Подозрения к Горченевич И. были сняты за отсутствием улик.

Лапы старой легенды адыгов из пещер Горячего ключа Краснодарского края

1. Сцена первая. Путешествие

Женщина – это испытание для мужчины, да еще какое…, мы не догадываемся, что лишь единицы сдают зачет. Я вспоминаю одну историю, небольшую, маленькую историю.

Мы совершили не меньше дюжины путешествий, но одну поездку все время откладывали, хотя очень хотелось, нам предстояло первое путешествие в категории пещерного туризма. Меня давно посещала мысль, что неглубокие пещеры, возможно, хранят тайну о своей действительной глубине. Возможно, за одной из каменных стен есть проход, в который проникнешь лишь взорвав камни.

И вот звезды сошлись, мы поехали к Богатырским пещерам в Горячем Ключе.

От Краснодара по трассе М-4 «Дон» мимо Горячего Ключа, через 2,5 километра свернули налево – у указателя на село Фанагорийское. По правую руку миновали гостиничный комплекс «Очаровательная поляна» и сделали остановку справа у дороги, напротив пасеки с водонапорной башней.

С воодушевлением первопроходцев, обнаруживших в тумане остров, которого не было на карте, мы приветствовали дубовую рощу, вышли к широкой натоптанной тропе на подъем, обошли череду старых скал и уперлись в два зияющих входа. Если повысить на моей радиоле громкость фантазии – вид этих пещер представлял собой что-то наподобие полуистлевшего черепа мамонта, если можно так выразиться.

Но восхищению моей спутницы видами на лес, лежавший теперь у наших ног, не было предела. Мы сделали восхитительные кадры, на которых моя девушка умудрилась эффектно устроиться между корней деревьев, которые подобно жилам циркового акробата, протянулись по песчаным буграм леса.

Исследовав «горячеключевские» пещеры мы не отказали себе в удовольствии вспомнить одну из легенд адыгов, восходящую к 18 веку. Здесь, в горных теснинах, ущельях, норах и пещерах укрывались осужденные на казнь преступники, и вот те невидимки, которым долго удавалось остаться не пойманными, получали своего рода индульгенцию. Хотя особо тут не спрячешься, может в стародавние времена и было где разгуляться.

Поэтому плохой приметой считается взять осколок скалы с собой, на память.

Нелепым образом моя подруга теряет на фотосъемке свое любимое кольцо с небольшим камешком.

Ну просто дух одного из преступников, не иначе. Залетел, слямзил, и ищи-свищи, – дух счастливца ждет индульгенцию.

Наверное, у меня был один вариант из сотен тысяч найти пропажу и он мне выпал, осенью (а были мы там весной) я припомнил все точки съемок, – не постеснялся пошарить пальцами под кустарниками и и камнями – кольцо по счастью закатилось в одно углубление, и спокойно без нервотрепки, дожидалось меня. Когда не надеешься ни на один процент – тогда шанс обязательно выпадет, уж сколько раз убеждался.

Но что творилось с ней тогда, надо было видеть как она переживала, как сокрушалась, связывала сей факт с какими-то суевериями, со знаками судьбы, которые гласили: потеряла – жди неприятностей. Три дня она дулась на меня, потом немного отогрелась.

2. Сцена вторая. Отчуждение

– Помнишь окрестности Горячего ключа? Пещеры? Я тебя фотографировал, и ты обронила кольцо, ну вот – хочу тебе его вручить.

– Ты? Подожди, подожди, о чем ты?

– О нашем последнем путешествии к скалам в Краснодарском крае. В том году, весной…

– Ну и…?

– Нашел твое кольцо.

– Ага! Подожди-подожди, значит, кольцо все это время было у тебя, ты с ним год сидел, и теперь…, тебе что, заняться больше нечем?

– Да нет, сейчас зима, нашел его осенью. Тебе набрал, но ты меня заблокировала, написал в ВК, – тоже заблокировала. Вот решил с другого номера тебе позвонить.

– Молодец!

– Мы там все облазили тогда, забыла что ли?

– Ты просто фокусник, слямзил мое кольцо и сидел с ним год, это ты вернуть меня так хочешь? Прямо Властелин кольца.

– Да ты что! Я еще раз поехал осенью и действительно его там нашел. Сам удивился. В поездках много удивительного. Ты помнишь наши поездки? В Железноводск, Карелию, Дагестан, Грузию? Везде было интересно.

– Тебе интересно.

– И тебе.

– Нет, тебе было интересно, а мне, знаешь, фиолетово.

– Ты все позабыла.

– Да нет, это ты забыл. Мы с тобой расстались, у меня серьезный молодой человек, а ты тут названиваешь…

– А! Да ты не беспокойся, я…

– Это ты не беспокойся, и забудь мой номер, раз и навсегда. Иначе по-другому с тобой будут разговаривать.

– Да я просто хотел…, думал, обрадую тебя. Куда мне его девать? В ломбард же не понесу при живом человеке?

– Ты что прикалываешься?

– Нет.

– Я же не дура, – я знаю, зачем ты звонишь. Короче, отвали, мне уже противно.

– Мне ничего от тебя не надо, просто думал ты удивишься находке.

– Я знаю тебя, как облупленного, – заныкал мое кольцо, и теперь нашел типа.

– Да нет! Ну что ты.

– Ты все-таки сволочь, гадкая, тщедушная сволочь, – я крайне разочарована. Все! Хватит. Меня тошнит от тебя.

Разговор прервался, – моя «бывшая» нажала на «стоп». Моя «нынешняя» сочувственно улыбнулась и предложила угадать, какими словами я был только что награжден. Конечно, она не могла слышать, то, что услышал я.

И вот от другой девушки, я услышал те же слова «сволочь», «гадкий и тщедушный». И далее моя новая девушка говорит интересные вещи: «А зачем ты туда поперся? Хотел ее вернуть?»

Здесь какая-то мистика: две девушки, не знакомые друг с другом, абсолютно одинаково, в тех же словах интерпретировали мои действия и дали мне характеристику. Телепатическая связь?

Выходит, финал моего нового романа предрешен?

Вот задуматься: а каким боком замешана в этой истории легенда о находке, которую нельзя выносить, надо оставить тем, кто спрятался в скалах, иначе… Иначе после таких путешествий ты не узнаешь свою спутницу. Ей надо, просто чертовски надо побыть одной, так сказать, все осмыслить, Но потом предложит расстаться, ибо поезд ушел. Душа охладела. А ты что-то недопонял. А легенда то сработала, – вынес пропажу и получил свое, тебя покинула девушка, с которой столько дорог исходил.

Синее, синее дерево сливы

 
…К ним тянемся,
очнувшись ото сна,
но руки вдруг о воздух ударяются –
в нем выросла стеклянная стена!
 

(Е.Евтушенко)

– Ну, давай, можешь выговориться! – выпалил я сыну.

«Тебя все не терпят, – сказали глаза напротив: – Не терпят, не терпят…»

Ну я уже понял, чего заладил, как заезженную пластинку. Тем более, это не его слова, а слова моей умершей матери, его бабки.

Я услышал голос. Я увидел ненавистный взгляд. Слова донеслись, хотя губы сына были в тот момент неподвижны. Я попытался разгадать ребус «Голос без привлечения голосовых связок». Но тщетно. Тщетно, когда пятнадцатилетний подросток смотрит на тебя серыми глазами своей бабки, когда пятнадцатилетний подросток говорит ее фразу, которую он не мог слышать, когда он упрекает тебя, не произнося ни единого слова.

Да! Откуда у него взгляд своей бабки, которая часами, под сигаретный дым, ссутулившись слонялась под стенами кухни, коридора и своей комнаты?

* * *

– Вы ждете мою реакцию, – говорит мой собеседник. – Ее не будет, рассказывайте во всех подробностях.

– «Тебя все не терпят». Фразу свою сын стал повторять как…, как псалмы, каждый день, как «Доброе утро!» и «Спокойной ночи!», повторял с фанатизмом религиозного адепта. Ему еще предстоял поворот головы в сторону, я ждал и уже чувствовал холодную волну от колебаний воздуха.

И презрение с его стороны бьет ключом. Думаю: «Ну, поверни голову! Скажи! Доставь мне «удовольствие»». Нет же, смотрит и молчит.

«Разговор глазами плюс насмешка», – ребус, хочешь, разгадывай – хочешь, нет. И взгляд, взгляд как газонокосилка, ровненько стрижет травку на территории моих мыслей и чувств.

«Эти глаза напротив» – как поется в песенке (хотя там другая немножко ситуация), мне запомнились раз и навсегда в тот момент, когда я достиг зрелого возраста, и «ничтоже сумняшеся» собирался передать сыну свой жизненный опыт по ряду сложных вопросов жизненного устройства, а он, он вдруг замкнулся, закрылся, затаился что ли. В общем, тогда, в первый раз произнесения его обвинения, его взгляд пригвоздил меня к полу, и мне нечем было «крыть».

Тональность голоса (чуть не сказал тотальность, что тоже было бы правильным) – в тональности спрятан второй ребус, который состоял из стальных ноток звучания голоса владелицы серых глаз, его бабки – инструмент для укладывания прочных негнущихся плиток несогласия с ней кого-либо по курсу ее движения в пространстве ее власти.

У меня с моей матерью непростая история.

Она была мне матерью, пока однажды не оставила меня соседям, пока не пришла вечером за мной, как обещала. А я всю ночь думал, что она попала в беду и больше никогда не вернется. Такого нафантазировал… Матерью она осталась, конечно, но уже не настоящей. Помню, я все время представлял, как она едет в поезде и скучает обо мне.

От соседей я попал к родственникам. Дяди и тетя меня вырастили. И вот, когда у меня была уже своя семья, родился Костик, мать вдруг звонит и заявляет, что переезжает к нам. Заявляет так, что я не в силах отказать.

«Тебя все не терпят», – слова, сказанные сыном вчера, прозвучали будто из ее уст, но как, если после ее смерти прошло 13 лет.

Став бабушкой, она вдруг заговорила со мной через внука. Ловлю себя на мысли, что ждал этого момента, но не верил в него до конца. Даже спрашивал себя: «Когда она объявится?» И вот случилось, – а ведь я уверил себя, что страхи мои напрасны.

После того, как меня бросила, она жила отдельно. Замуж не вышла. Но вот, когда сын родился у меня, она объявилась, и сразу заявила, что переезжает к нам. После ее переселения из небытия в нашу квартиру, я все-таки выяснил, причину ее поступка со мной в детстве, – было гадание или пророчество (не помню точно): если она будет со мной рядом, я погибну, но вместе мы можем оказаться лишь после моего совершеннолетия. Сгоряча я наговорил ей много жестоких слов. Я обвинил ее во вранье.

Она долго молчала, потом вдруг сказала эту фразу: «Тебя все не терпят». Но я не придал ее словам значения. Я помнил другую фразу матери, сказанную давным-давно, когда она еще возила меня на «юга», она смотрела на садовые деревья и сказала задумчиво: «синее, синее дерево сливы».

Через год мать умерла. А я так и не решился спросить, что она подразумевала под той странной метафорой.

Для нее честность – это был принцип. ОНА НЕ ПРОСТИЛА МНЕ МОИХ СЛОВ. И в душу ее закралось презрение. Человек умирает, а презрение – нет. Оно перешло к сыну, когда он стал подростком. Презрение через столько лет вернулось и поселилось в сыне.

– Так что у вас случилось? – говорит мой собеседник.

– Так вот. Перед тем, как он мне сказал эти слова своей бабки, которые он, замечу, не мог от нее услышать, ему всего годик был тогда, мы с женой пошли прогуляться. Мы любим гулять вечерами, по улицам города. По старым улицам особенно.

И вот. В Кривом переулке разместился магазин редкой мебели. Темное место, да еще окна оформлены в ритуальном стиле. На витрине стоит антикварное кресло и стеклянный сосуд с камнями внутри, а в глубине – траурный зал – я понимаю, что не траурный, но впечатление такое. Так все выглядит, будто гроб посреди зала стоит, хотя это стол так выглядит. Освещение мерцающее. На кресле – кусок черной материи, это что? Случайно накинули?

В другом окне этого же зала – сухой ствол какого-то плодоносного дерева и платье черное. Я обратил внимание: слабая подсветка выхватывает контуры предметов уже из зала, и фигуру, стоящую у стены, – жутковато, если честно. Будто человек стоит там в тени комнаты. Затаился.

– А как жена это восприняла? – спрашивает мой собеседник.

– Она вообще отошла в сторону и говорит, пошли отсюда. …Сказать, что я сошел с ума и какой-то человек сейчас прячется в зале, за антикварным диваном, я не мог. Как такое скажешь. У меня голова кипела, тер виски. Вот так (показываю как). Предметы показались неестественными, – шевелятся и шипят, как в квесте, когда изучаешь их в закрытых комнатах. А человек то выглядывал из темноты, то прятался.

– Простите, если Ваша жена его не увидела, может Вам показалось. Поймите меня правильно, не хочу Вас обидеть, но выглядит по меньшей мере, странно.

– Погодите, вспомнил, ту витрину я видел раньше – она была по–другому оформлена.

– Что изменилось?

– В ту ночь она была оформлена в таком, винтажно–ритуальном стиле.

Пришли домой. Костика нет. Начали звонить – недоступен. Ночью объявился. А утром я увидел ценники – все выполнены в одном стиле, с надписями предметов антикварной мебели и адресом того самого магазина. Я сходил в магазин – это были их ценники. Понял – он был тогда, ночью, в магазине. Но это еще не все, …. Я говорю сыну, откуда сосуд, в котором кристалл горного хрусталя, кусок розового кварца, кусок сердолика? Церковная утварь откуда? Молчит.

– Может, сначала надо понять, зачем он влез в магазин?

– А я вам скажу. Когда мы чистили кладовку – раз в год мы ее перетряхиваем – набивается много мусора. Я увидел старые альбомы матери. Жена говорит: твоя мать все вывезла к родственникам. Да, – говорю, но вот видишь – альбом оставила. Стал листать – нашел фото, где мама стоит в том антикварном магазине, что в Кривом переулке и рядом тот же сосуд.

Фото размытое. ОНА НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ЕЕ ФОТОГРАФИРУЮТ, И ВООБЩЕ НЕ ЗНАЕТ, ЧТО МАГАЗИН АНТИКВАРНЫЙ, ОНА СТОИТ ОТРЕШЕННАЯ, БУДТО НАХОДИТСЯ В ДРУГОМ ИЗМЕРЕНИИ.

Я много размышлял над этим. В магазинах она никогда не фотографировалась. И вот недавно попалась мне книжка «Москва дореволюционная», в этом месте было ритуальное агентство… А Моя прабабка, рассказывали, работала там, причем, моя мать, бабка Константина, похожа на нее, как две капли воды. Значит, тогда, ночью моя покойная мать позвала Костю туда, в то место, передала ему предметы, заклинания или еще что. Я его не узнаю, меня упрекает, вообще ни во что не ставит, – чужой какой-то стал в один момент. Мне кажется, моя мать через него хочет связаться со мной.

– Да, так.

– А почему Вы решили подойти ко мне? Вы – экстрасенс, говорите?

– Я ждал этого вопроса. Медиум, экстрасенс, – называйте, как хотите. Бывают случаи, когда я сам предлагаю помощь. Абсолютно бесплатно. Когда вижу, что человек в тяжелой ситуации. Но все зависит от того, что конкретно ожидает человека… Вы знаете, я понял из нашего разговора – Вам не нужна помощь экстрасенса. Ваш случай – это скорбь и боль утраты; невысказанные слова, нереализованная просьба о прощении. Я вижу какое-то дерево, плоды на нем, но оно без корней, будто нависло над землей. Это символ, это ваша встреча с умершими. А плоды – это Ваша жертва умершим, чтобы они успокоились. Идите сегодня на встречу, и сделайте так, чтобы этой жертвой не стал Ваш сын.

Признайтесь себе в том, что не исполнили перед матерью, и Вымолите жизнь сына. Это – раз. Два – груз переживаний, несбывшихся устремлений перешел к Вашему сыну, и подсознательно он хочет Вам помочь. Он нашел место, куда приходят души Вашей мамы, и еще кого-то, – место обитания душ умерших, можно верить – можно не верить. Но Вы сына видели там своими глазами. Вы одни, без сына должны пойти туда за прощением. Вы с женой оказались там не случайно. Вас тянуло туда. Надеюсь, Вы осознаете, в какой опасности Ваш сын, он услышал зов, его может затянуть. Но его не пускайте.

Собеседник вдруг засуетился, полез за телефоном, и добавил:

– И еще, не терзайте себя тем, что не так лечили, что не досмотрели. Наконец, что сделали кремацию, а не традиционное захоронение в могилу. Вас за это никто не винит, но Ваш сын оказался на перекрестках энергий. Это опасно для него. С вами повторяется библейская история о жертве сына. Бог призвал Авраама принести своего любимого сына Исаака в жертву. Пока Авраам не начал действовать, Бог не передумал. Ночью идите туда, куда позвали Вашего сына.

Он отвернулся, и как внезапно появился, так и исчез, не попрощавшись.

Незнакомый человек. Неизвестно откуда.

Бывает же. Всю жизнь пытаешься разбить этот орех, этот сгусток сомнений, – а появится человек, и одним махом….

Сегодня будет бессонная ночь. Сегодня я снова вернусь к словам сына: «Я все время представляю наш двор. Просыпаюсь, а посреди двора стоит дерево, синее-синее, и на нем синие сливы, и они осыпаются, и я вижу, что это кусочки меня».