Текст книги "От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России"

Для понимания специфичности российского женского движения представляется важным определение и описание дискурса движения, с тем чтобы воссоздать «профиль эпохи» (по М. Фуко), то есть реконструировать основные смысловые категории, в которых «работало» движение. Дискурс не является некой текстовой или диалогичной структурой. Это сложное коммуникативное явление, которое включает в себя социальный контекст, дающий представление об участниках коммуникации, о процессах производства и восприятия текста. Дискурс движения выступает одновременно как фактор его развития, как внешний ресурс движения и как канал мобилизации его участников.

Понятие «дискурс» имеет множество интерпретаций и пониманий. По Ю. Хабермасу, дискурс – вид речевой коммуникации, ориентированной на обсуждение и обоснование любых значимых аспектов действий, мнений и высказываний их участников. По Ю. Кристевой – элемент практики, включающей в себя ансамбль бессознательных, субъективных, социальных отношений, находящихся в состоянии борьбы, присвоения, разрушения и созидания, что и есть «литература» или текст. По М. Фуко – определенные интеллектуальные практики и стратегии178178
  См.: Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003. С. 249–278; Кристева Ю. Разрушение поэтики // Кристева Ю. Избранные труды. М., 2004. С. 5–30; Фуко М. Порядок дискурса // Фуко М. Воля к истине: По ту сторону власти и сексуальности: Работы разных лет / Сост. и пер. С. B. Табачникова. М., 1996. С. 47–96.


[Закрыть]. Принимая во внимание все приведенные выше трактовки, в данной работе в качестве рабочего инструмента используется определение дискурса Т. А. Дейка как «единства языковой формы, значения и действия»179179
  Дейк Т. А. ван. Анализ новостей как дискурса // Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. С. 121–122.


[Закрыть]. Это значит, что дискурс – это есть и специфический язык с его понятиями, терминами, определениями, и идеологические построения, и коммуникативное действие одновременно, воздействующие на реальность и конструирующие ее. Это «социальный диалог, происходящий посредством и через общественные институты между индивидами, и организациями, а также и между самими социальными институтами, задействованными в диалоге»180180
  Дука А. В. Политический дискурс оппозиции в современной России // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. № 1. С. 92.


[Закрыть], включенными в этот диалог социальными институтами, организациями движения, партиями, политическими группами, индивидами.

Дискурс – одна из характеристик исторического контекста, на фоне которого развивалось общественное движение, и в то же самое время составляющая движения, его внешний ресурс.

Основная категория политического дискурса женского движения – концепция женщины, то есть основная идея для описания феномена. Концепция женщины менялась на протяжении всего существования движения: от зарождения до его ликвидации.

На первом этапе движения (1850–1905 годы) продуцировалась концепция женщины, стремящейся найти свое место в «общем деле», в едином строю с мужчиной, то есть общедемократические установки были приоритетными. Для второго этапа движения (1905–1918) характерны гендерные приоритеты: концепция женщины, обнаружившей дискриминацию по признаку пола в самих демократических движениях и в ходе демократических преобразований с дальнейшим определением гендерного неравенства как основы социальных конфликтов. На первом этапе движение не носило протестного характера, это пришло позже с появлением оппозиционного сознания, выработкой протестной идеологии.

Интерпретация концепции женщины, моделей женственности в различных дискурсах – официальном, либеральном, радикальном – была различна. Согласно А. Дуке:

в ситуации сохранения понимания при сложностях взаимодействия, а то и при отсутствии прямой коммуникации между субъектами социального процесса, говорит именно о различии дискурсов взаимодействующих субъектов181181
  Там же.


[Закрыть].

И о противостоянии их друг другу, добавим от себя. Таким образом происходит языковая демаркация, свойственная любому общественному движению и являющаяся качественной характеристикой протестного движения.

Если женское движение в начале своего становления использовало политический дискурс зарождающихся либерально-демократического и радикально-демократического движений, которые в то время разнились мало, и он вполне удовлетворял потребности в описании и объяснении, мобилизации, то, начиная с 1890‐х годов, движение начинает продуцировать собственный дискурс. Это повлекло за собой изменение в постановке проблемы, в ее описании и в дальнейшем конструировании, привело к изменению мобилизационного потенциала движения – новшества отпугнули одних и привлекли других. А. В. Амфитеатров зафиксировал этот процесс в своей блестящей полемической статье «Женщина в общественных движениях России»182182
  Амфитеатров А. В. Указ. соч. С. 43.


[Закрыть], в которой он ядовито констатировал тот факт, что русские писатели – «жорж-зандисты 40‐х годов», поддерживавшие женщин в их стремлении к эмансипации, – «сплоховали» и отступились, когда русская женщина всерьез взялась добиваться своих прав, не дождавшись ответов от Рудневых и Лаврецких. К этому же выводу пришла М. К. Цебрикова, анализируя творчество А. Ф. Писемского – одного из первых разработчиков «женской» темы в русской литературе (1840‐е годы), которого она обвинила в отречении от своего детища – темы эмансипации женщин183183
  Цебрикова М. К. Гуманный защитник женских прав // Отечественные записки. 1870. № 2. С. 227.


[Закрыть].

Происходило это потому, что «печальники женского вопроса» проблематизировали и конструировали ситуацию в рамках господствующего патриархатного дискурса, «работая» в рамках существующих концепций и стереотипов женственности, и при всем своем искреннем желании помочь женщинам они не могли предложить им какого-либо реального пути. Потому что реальный путь женского освобождения пролегал через ломку этих самых концепций, стереотипов и моделей женственности.

Концепция женщины, создаваемой и поднимаемой мужчиной до своего уровня (изваянной Галатеи), и концепция мужчины (ваятеля Пигмалиона) соответствовали уровню понимания проблемы и определили пути ее решения российской общественностью в 1830–1860‐е годы.

Процесс осмысления женских проблем был двусторонним и взаимообусловленным. Не только представители мужской интеллигенции видели специфичность и «недостаточность» положения женщины в обществе, ущемленность ее прав и думали о необходимости изменения такого положения, что зафиксировано отечественной исторической наукой, но и образованные русские женщины, переживая кризис идентичности, также размышляли на эту тему и развивали ее – то, что российская наука еще практически не исследовала.

Провинциальная писательница Е. А. Ган в 1837 году написала:

кажется, будто мир Божий создан для одних мужчин; <…> для них свобода и все таинства жизни <…> <а если надежды женщины. – И. Ю.> на семейное счастье не сбудутся, что остается ей вне себя? Ее бедное ограниченное воспитание не позволяет ей даже посвятить себя важным занятиям, и она поневоле должна <…> до могилы влачить жалкое бесцветное существование184184
  Ган Е. А. Идеал // Русская романтическая повесть. М., 1992. С. 231.


[Закрыть].

Только современные исследования, проведенные с позиций гендерной методологии, позволяют обнаружить «женскую» составляющую социальных процессов. Образованные женщины-дворянки переосмысливали в 1840‐е годы модели женственности, предлагаемые им обществом. Они искали новой идентичности и отходили от прежних моделей женственности185185
  Савкина И. Л. Кризис идентичности: мужская и женская версии. Дневники и письма Александра и Натальи Герценов (1841–1846) // Женщина в российском обществе. 2000. № 3. С. 27.


[Закрыть].

 
У прогресса с старым веком спор великий рос.
«Уходи, старик, без злости», – говорил прогресс:
Мы твои положим кости под тяжелый пресс.
Мы в способность женщин верим, в их гражданский путь,
Не запрем их в душный терем, им дадим вздохнуть.
 

Обличительный поэт

Тема «русской женщины в российском обществе» впервые была поднята в 1830–1840‐е годы в среде «мыслящих людей», стремившихся к умственному и нравственному развитию186186
  Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. Лекция XVIII. М., 1993. С. 174–187.


[Закрыть], то есть российской интеллигенции в самом широком смысле слова. Позднее, в 1860‐е годы, она стала предметом национальной дискуссии.

В целом 1830–1840‐е годы отмечены подъемом интеллектуальной и духовной жизни русского общества. Деятельность студенческих кружков с начала 1830‐х годов, в том числе кружков Н. В. Станкевича и А. И. Герцена, развивалась в обсуждении разного рода этических, философских, социальных и политических проблем. Например, проблемы «нравственного государства» – не подавляющего, а охраняющего личную свободу, что общеизвестно. Или «проблему женщины» – ее роли, предназначения, моделей женственности, что не очень известно. П. Н. Милюков писал:

Женщина играла в этих спорах очень важную роль; теоретически ей предоставлялась роль высшего существа, предназначением которой было пересоздать мужчину. Среди табачного дыма и за стаканами вина решались вопросы, как женщина должна любить: то от нее ждали любви по Шиллеру, то она должна была чувствовать по Гегелю, то ей рекомендовалось проникнуться настроениями Жорж Занд. И все это предъявлялось одному и тому же женскому поколению на очень коротком промежутке времени в одинаково безусловной догматической форме187187
  Милюков П. Н. Любовь у идеалистов тридцатых годов. СПб., 1903. С. 164.


[Закрыть].

Женщины 1840‐х годов не могли участвовать в этих спорах. Правила приличия не допускали их в круг молодых людей. Кроме того, они не имели достаточной интеллектуальной подготовки для подобного рода дискуссий. А между тем перед ними встала проблема соответствия предписываемым моделям чувствования, поведения, женственности. И с той же неизбежностью встала проблема собственного осознания, обнаружения собственной идентичности, поиска ответа на вопросы: «Кто я?» и «Как мне остаться самой собой?»

Активизировавшаяся в эти годы издательская деятельность, появившиеся новые печатные издания – «Московский телеграф» (основан Н. А. Полевым в 1825 году), «Московский вестник» (основан М. П. Погодиным и С. П. Шевыревым в 1826 году), «Телескоп» (основан Н. И. Надеждиным в 1831 году) – доводили до читателей новые идеи.

Дискурс основных печатных изданий – газет, толстых журналов и беллетристики – составил культурный ресурс, который во многом определил дискурс женского движения и его мобилизационный потенциал.

Представляется, что художественная литература занимает в этом ряду законное место, так как была «единственной трибуной подцензурного печатного слова» (А. Герцен) и имела широкое распространение в различных слоях общества. Эта функциональная особенность русской литературы осмыслялась русской интеллигенцией. В числе многих об этом писал П. А. Кропоткин:

Ни в какой иной стране литература не занимает такого влиятельного положения, как в России. <…> Причина такого влияния литературы в России вполне понятна. За исключением немногих лет перед и вслед за освобождением крестьян, у нас не было политической <курсив мой. – И. Ю.> жизни и русский народ был лишен возможности принимать какое-либо активное участие в деле создания институций родной страны188188
  Кропоткин П. А. Идеалы и действительность в русской литературе. СПб., 1907. С. 2.


[Закрыть].

Таким образом, художественная литература в России вошла в сферу политики и выполняла несвойственные ей мобилизационные функции. Читатель той эпохи искал в художественных произведениях ответы на актуальные вопросы жизни; ценил нравственный, воспитательный, обучающий аспект художественного произведения; относился к писателю как к учителю жизни. Писатели, в свою очередь, оперативно реагировали на новшества, на инновации российской жизни, отражая и осмысляя идеи эпохи в своих произведениях. Писатель эпохи русского реализма осознавал гражданскую ответственность за отображение действительности. Он находился в состоянии непрерывного диалога с читателем, в значительной степени определял смыслы, установки, интерпретативные схемы (фреймы), в рамках которых шло формирование общественного мнения.

Критика того времени также оценивала художественные произведения, оперируя категорией «пользы», прежде всего с позиции «общественных интересов». В. Г. Белинский приветствовал и поддерживал «общественное направление» в литературе.

Писатели – духовные отцы нации 1830–1840‐х годов – никак не могли пройти мимо женской темы. Причин тому было несколько.

Первая из них – осознание российской реальности: позора рабовладения и патриархатной зависимости всех классов и слоев общества от абсолютной власти одного человека, переосмысление идей Просвещения о ценности и суверенности личности, о правах человека и гражданина, об инициативе личности, о принципиальном равенстве людей – все это входило в «умственные интересы» русского образованного общества. Идеи европейских революций о суверенитете каждого гражданина были восприняты в этой среде и имели своим результатом вывод о необходимости эмансипации русского общества. Эмансипация рассматривалась как освобождение от феодально-абсолютистского уложения жизни и становление общественного равноправия и свободы, как процесс становления личности и возможностей ее реализации, а также появление новой личности. В России шел процесс индивидуализации сознания, в котором мужская личность уже воспринимала себя субъектом и ценностью общества. Права человека осмыслялись как высшее достижение гуманизма. Практика ограничения женщин исключительно делами семейными рассматривалась, соответственно, как нарушение ее человеческих прав. Декларации об уважении к естественным правам человека вплотную подвели русскую интеллектуальную элиту к проблеме женской личности и прав женщины. Эти идеи поставили женщину в центр интеллектуальных дискуссий.

Одновременно с этим «женская тема» нашла отражение в общих тенденциях русской культуры. Это было время, когда в русле романтической традиции шло конструирование мужской идентичности, а выстраивание романтических образов «героев» и «избранников» требовало, соответственно, конструирования и женской романтической идентичности. Об этом писала Л. Я. Гинзбург:

Романтическая культура непременно предполагала и требовала присутствия женщины в качестве прекрасной дамы, носительницы вечно-женственного начала и проч. Это побуждало женщин романтического круга189189
  Под «женщинами романтического круга» в книге имеются в виду женщины-дворянки.


[Закрыть] играть определенную роль, независимо от своих личных данных и дарований190190
  Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. Л., 1971. С. 57–58.


[Закрыть].

Другими словами, романтическая культура определяла роли, манеру поведения женщин, а вторичное положение женщин в патриархатной культуре общества принуждало их «встраиваться», соответствовать предписываемым и навязываемым моделям женственности и образцам поведения. Однако не ставился вопрос о том, насколько соответствовал образ «шиллеровской девы» внутренним устремлениям, самовосприятию и самоосознанию реальных женщин, насколько удовлетворяли их предлагаемые модели женственности – «ребенка», «святой чистой девы» при муже «отце и учителе». Но в любом случае переосмысление концепции женщины и выработки новых моделей женственности шло не только в среде мужской интеллектуальной элиты, но и в среде реальных женщин.

Исследования И. Л. Савкиной показали, что идеализация мужской интеллектуальной элитой «женского элемента» – женщин, женского, женственного – по сути была одним из способов умаления женщины, всего женского и отражала фактическое положение женщины в патриархатной культуре191191
  Савкина И. Л. Кризис идентичности: мужская и женская версии. Дневники и письма Александра и Натальи Герценов (1841–1846) // Женщина в российском обществе. 2000. № 3. С. 17.


[Закрыть]:

агрессивно-идеологическая, патриархатная позиция «подлинных идеологов», которые третировали все неидеологическое, а точнее и все другое (и женское как самое привычное другое, другое, которое всегда под рукой), как несущественное и незначимое, разрешала им <мужчинам. – И. Ю.> поглощать и использовать в своих целях реальных женщин192192
  Там же. С. 17.


[Закрыть].

С позиции изучения движения важно, что это отношение вызывало определенную реакцию женщин – самоопределение себя, поиски собственной идентичности и понимание того факта, что общий строй патриархатной культуры не позволит им реализовывать себя.

С другой стороны, на актуальность женской темы в кругах русских интеллектуалов повлияло обращение к этой теме западной социальной мысли. Женская тема стала предметом интереса и рассмотрения во французской интеллектуальной мысли, в диалоге с которой в значительной степени развивалась русская интеллектуальная мысль.

Идеи Жорж Санд обозначили «общественный», «политический», «идеологический» поворот в теме женщин.

Имя Жорж Санд (1802–1876) стало популярным в России в контексте идей новых моделей женственности. Тем самым она заняла особое место в подготовке общественного мнения России к восприятию проблем женской личности. Проникновение в Россию в начале 1830‐х годов ее романов, представлявших «живой протест против рутинных, вековых предрассудков, порабощавших женщину»193193
  Лихачева Е. О. Материалы для истории женского образования в России (1828–1856). СПб., 1895. C. 222.


[Закрыть], усилило в России интерес к «женской» теме. Встречены они были недружественно.

Жорж Санд разрабатывала темы, составляющие женский мир XIX века, – мир любви, брака, семьи, детей. Правда, в иной постановке. Она рассматривала проблемы властных отношений, зависимости и угнетения женщины в браке, в семье; писала о безнравственности брака без любви, о влиянии сословных предрассудков и социального неравенства на отношения мужчины и женщины; требовала равенства чувств и фактического равенства в семье. Она «прописала» путь женщины к своей независимости, хотя и не декларировала его: это была деятельность женщины вне семейной сферы, право женщины на самостоятельное решение собственной судьбы.

Идеал женщины по Жорж Санд вобрал в себя опыт общественной деятельности женщин-республиканок, участниц французских революций 1830 и 1848 годов, свидетельницей которых она была. И этот идеал сильно отличался от романтического женского идеала «чистой девы» при муже-учителе.

Феномен самой Жорж Санд, своим интеллектуальным трудом, практикой своей жизни отрицавшей традиционные нормы поведения для женщины и взявшей на себя новую для женщины роль писательницы, общественной деятельницы, идеолога, – свидетельство кризиса традиционной женской идентичности в Европе – воспринимался россиянами как образец «новой женщины», способной обновить мир.

По свидетельствам современников, влияние Жорж Санд на русское общество 1830–1840‐х годов было огромным. Франция с 1789 по 1848 год пережила три революции, и из крепостной России на нее глядели как на школу гражданской зрелости, а на романы Жорж Санд – как на популярное изложение новых идей и интеллектуальных течений.

Трудно сказать, сколько романов Ж. Санд было переведено и опубликовано в 1830–1850‐е годы. Они переводились и печатались многими толстыми журналами, но несомненно одно: и в оригинале, и в переводах романы были очень популярны. Период между 1830‐ми и 1850‐ми годами называли 20-летием «жоржзандизма».

Для официальной идеологии взгляды Жорж Санд были абсолютно неприемлемы. Консервативная критика увидела в ее романах, в которых протест против семейной тирании сочетался с идеями утопического социализма, угрозу женской нравственности, идущую из революционной Европы. Такие издания, как «Сын Отечества» Греча, «Северная пчела» Булгарина и «Библиотека для чтения» Сенковского194194
  N. N. Литературное замечание // Северная пчела. 1836. № 182. С. 727–728; № 183. С. 731–732; Мнение известного английского журнала Edinburgh Review о нынешней французской словесности // Библиотека для чтения. 1834. Т. 1. С. 52–78. Знаменитости парижские. Из путевых заметок Н. Греча // Северная пчела. 1838. № 232. С. 926–928.


[Закрыть], характеризовали ее романы в терминах «неженской смелости», «бесстыдства», «цинизма» и «безнравственности» и «относились с глумлением к только что тогда провозглашенной во Франции сен-симонистами идее женской эмансипации»195195
  Лихачева Е. О. Указ. соч. С. 220.


[Закрыть]. Ф. В. Булгарин «с яростью нападал на Жорж-Занд, обзывая ее „чудовищем“ и „нравственным уродом“»196196
  Там же.


[Закрыть].

В полемике с ней определились взгляды многих представителей российского духовного олимпа.

Социолог, критик, философ и лидер славянофилов А. С. Хомяков был принципиальным противником Жорж Санд. Он находил ее идеи «одинаково безрассудными и одинаково отвратительными»197197
  Хомяков А. С. Полн. собр. соч. Изд. 2‐е. Т. 1. М., 1878. С. 592.


[Закрыть]. Разделенность и неравность полов он рассматривал как Божий промысел, а женская эмансипация была для него не чем иным, как правом женщины на разврат наравне с мужчиной, дорогой к «войне полов», к полной женской зависимости и к деградации общества. Место женщины, по его мнению, было только в семье, которая являлась единственной оградой женщины от «буйной энергии мужского превосходства», и с исчезновением этой ограды эмансипированная женщина должна была превратиться в рабу мужчины198198
  Там же. С. 593.


[Закрыть]. При этом «старый бретер диалектики» не сомневался, что «протест целой школы, проповедующей эмансипацию, не пройдет без следа и что обществу предстоит впереди неизбежный выбор: или расширение пределов дозволенного разврата на женщину, или подчинение мужчины строгости нравственного закона»199199
  Там же. С. 605.


[Закрыть].

Его высокая оценка «сердца женщины», облагораживающей «ум мужчины» (образец все того же умаления женского), вполне соответствовала концепции женщины и идеальным образцам женственности, которые подтачивала Жорж Санд и которые хорошо отражены в известных строчках М. А. Дмитриева-Мамонова:

 
Пленяйте, красоты, любовью нас своею!
Вы наши суть звезды, блистайте так собой
И зверский нрав людей мягчите красотой.
Красавица моя красавица есть станом;
Красавица лицом,
Красавица умом;
А более всего, красавица и нравом 200200
  Дмитриев-Мамонов М. А. Эпистола к красавицам // Поэты XVIII века: В 2 т. 2‐е изд. Т. I. Л., 1972. С. 435.


[Закрыть].
 

Н. В. Гоголь оценил Жорж Санд как писательницу, которая «в немного лет произвела сильное изменение в нравах, чем все писатели, заботящиеся о развращении людей»201201
  Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. Т. 8. М., 1952. С. 457.


[Закрыть].

Демократическая критика поначалу приняла Жорж Санд очень сдержанно, но быстро продвинулась в сторону поддержки ее идей, а затем и восторженной оценки ее творчества, видя в ней выдающуюся писательницу, сумевшую раскрыть миру истинное, зависимое и трагическое положение женщины. Тот факт, что Жорж Санд совместно с П. Леру издавала журнал Revue indépendante, серьезно поднимал ее авторитет и придавал «идеологичность» и значимость ее идеям о женщинах в среде русской интеллигенции. Журнал рассматривал и развивал идеи равенства, общинного самоуправления, коллективной собственности, обязательности труда и был источником сведений для русских интеллектуалов о западной социальной мысли.

Д. И. Писарев назвал Жорж Санд «полезным работником нашего века»202202
  Писарев Д. И. Реалисты // Писарев Д. И. Полн. собр. соч.: В 6 т. Т. 4. СПб., 1914. Ст. 119.


[Закрыть]. К. Д. Кавелин называл ее книги «нашим Евангелием»203203
  Кавелин К. Д. Воспоминания о В. Г. Белинском // В. Г. Белинский в воспоминаниях современников. М., 1962. С. 182.


[Закрыть].

Изменил свое первоначально отрицательное отношение к Жорж Санд «гладиатор русской критики» Белинский. Как сложившийся к тому времени «европеец», он ратовал за европейский путь развития страны, и идеи Ж. Санд были полностью восприняты им. Она предстала ему «гениальной женщиной», «первой поэтической славой мира», «Иоанной Д’Арк» и «энергическим адвокатом прав женщин», взгляды которой он называл «откровением», а ее творчество осмыслялось им как призыв к освобождению человека, как отказ от лжи в человеческих отношениях204204
  Письмо В. Г. Белинского Н. А. Бакунину 7 ноября 1842, Петербург // Белинский В. Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. Т. 12. М., 1956. С. 113–115; Белинский В. Г. Русская литература в 1845 году // Там же. Т. 9. М., 1955. С. 378–406; Он же. Тереза Дюнойе. Роман «Евгения Сю». 1847 // Там же. Т. 10. М., 1956. С. 102–122.


[Закрыть].

П. Н. Ткачев и Л. Н. Толстой отзывались о ней дурно205205
  Грачиолли П. [Ткачев П. Н.] Жорж-Занд (Биографический очерк) // Дело. 1874. № 9. С. 247–281; № 11. С. 83–113; 1875. № 3. С. 131–160; № 5. С. 221–262; Григорович Д. В. Литературные воспоминания. М., 1961. С. 148.


[Закрыть].

Герцен услышал в романах Жорж Санд «голос женщины». «Разве голос G. Sand не заявил мнение женщины?» – вопрошал он206206
  Герцен А. И. Соч. М., 1958. Т. 9. С. 102.


[Закрыть].

Хотя, по мнению исследователей, русских интеллектуалов в романах Ж. Санд куда больше привлекали социальные идеи, нежели проблемы женщин207207
  Дрыжакова Н. Е. Герцен на Западе. СПб., 1999. С. 253–265.


[Закрыть].

Отношение к Ж. Санд было мерилом прогрессивности. По свидетельству современников, в 1830–1850‐е годы не только литераторы, но и рядовые читатели должны были определить свое отношение к ней. «Пора нам бросить эту Жорж Санд, которая всем надоела со своей бабьей эмансипацией», – писал переводчик И. И. Введенский А. П. Милюкову в 1843 году208208
  Милюков А. П. Иринарх Иванович Введенский (Из моих воспоминаний) // Исторический вестник. 1888. Т. XXXIII. Сентябрь. С. 578.


[Закрыть]. Но и в 1847 году «Санкт-Петербургские ведомости» еще писали: «Если вы не стоите на коленях перед Жорж Занд, то вы несовременный человек»209209
  Санкт-Петербургские ведомости. 1847. № 251. 2 ноября. С. 1137.


[Закрыть].

Другим основанием обращения к теме «положения женщин в российском обществе» было то, что проблема эта становилась частью освободительной доктрины и рассматривалась как составляющая задача освободительного движения. Деятели демократического направления – А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. Г. Белинский, М. В. Буташевич-Петрашевский, Ф. М. Достоевский, М. Е. Салтыков-Щедрин, В. П. Боткин, М. А. Бакунин, Т. Н. Грановский – в той или иной степени признавали, что частью общей эмансипации российского общества должна стать эмансипация женщины. Другой вопрос, оказавшийся позднее очень значимым, – что понимать под эмансипацией женщины?

Помимо этих внешних факторов, повлиявших на легитимацию проблем женщин в русской интеллектуальной среде и общественной мысли в 1830–1840‐е годы, существовали еще и внутренние причины, способствовавшие этому процессу. А именно – личный опыт «духовных отцов нации».

Исследование И. Л. Савкиной210210
  Савкина И. Л. Кризис идентичности: мужская и женская версии. Дневники и письма Александра и Натальи Герценов (1841–1846) // Женщина в российском обществе. 2000. № 3. С. 17–28.


[Закрыть] демонстрирует нам на примере А. И. Герцена, жизнь которого подробно описана в дневниках и мемуарах, как драматично проходило переживание кризисов идентичности, переосмысление концепций и моделей женственности четой Герценов.

Драматизм судьбы Н. А. Герцен – супруги А. И. Герцена – оставлял, по мнению исследовательницы, ощущение «избыточности задатков ее женской натуры» и невозможности их реализации. С высокой степенью достоверности можно предположить, что в эти годы не одна только г-жа Герцен переживала подобное состояние, что оно было знакомо многим женщинам ее круга. Об этом пишет другая исследовательница – И. М. Рудая:

Именно в 1830–1840‐е годы в русском обществе все глубже и трагичнее осознавалась невозможность проявить то душевное богатство, которым была наделена женщина и которое силой социальных обстоятельств было замкнуто для нее узким кругом домашних забот и обязанностей. Неудовлетворенность жизнью, проникавшая все глубже в сознание женщины, составляла своего рода знамение времени и вскоре нашла яркое воплощение в литературе211211
  Рудая И. М., Благоволина Ю. П. Предисловие к публикации писем Н. А. Герцен (Захарьиной) к Т. А. Астраковой // Литературное наследство. М., 1997. Т. 99. Кн. 1. C. 578.


[Закрыть].

Таким образом, 1830–1840‐е годы можно определить как начало формирования новой идентичности женщин образованных групп, канун кануна формирования коллективной идентичности, самосознания женщин привилегированных сословий.

Г. Зиммель писал, что изменение исторической жизни происходит тогда, когда средний класс осваивает ту или иную идею и интенсифицирует процесс: «Социальное и культурное движение стало идти в совсем ином темпе с той поры, как его возглавило tiers état (третье сословие)»212212
  Зиммель Г. Мода // Зиммель Г. Избранное: В 2 т. М., 1996. Т. 2. С. 287.


[Закрыть]. Но постановка самой проблемы часто в истории была приоритетом высших классов.

Рассмотрение проблем женщин в общественных дискуссиях шло в двух направлениях: проблемы женщин в приватном пространстве и в публичном. В первом развивались сюжеты роли и бесправия женщины в семье, неравенства в браке. Во втором – роль и назначение женщины в обществе, рассматривалась принципиальная возможность деятельности женщины вне семьи, формы этой деятельности, а также ложность и односторонность женского воспитания как причины, формирующей ситуацию. Отдельно ставился вопрос о праве женщин быть писательницами, то есть о праве женщин влиять на духовную жизнь общества, об отношении к романам Жорж Санд и идеям Сен-Симона.

Между тем широкая российская читающая публика восторженно приняла произведения писательницы, увидев в них освещение давно назревших проблем. Отрицательное отношение официальной прессы, попытки дискредитировать личность писательницы, ирония над читателем, зачитывающимся ее романами213213
  Санкт-Петербургские ведомости. 1847. № 251. С. 1137.


[Закрыть], только подогревали интерес к личности Жорж Санд, ее романам и спровоцировали «моду на Жорж Занд». Мода популяризировала «апологию свободы чувств» в среде социально пестрой, в том числе эти идеи проникли и в оплот девичьей аристократии – Смольный институт214214
  Быкова В. П. Записки старой смолянки. Ч. 1. СПб., 1898. С. 143–144.


[Закрыть]. Идеи «жорж-зандизма» разнеслись по просторам Российской империи, где они попали в благоприятную почву и получили дальнейшее развитие.

Отношение к женской проблематике духовных отцов нации было неоднозначным. С одной стороны, русские «жоржсандисты 40‐х годов» – и Герцен и Белинский в их числе – в качестве безусловных идей Жорж Санд приняли идею женской свободы, права женщины на выбор и выход ее в сферу «общих интересов», то есть в публичную сферу. С другой стороны, их беспокоило, как бы эмансипация не разрушила женственность, «ее главные патриархатные тотемы – грацию, прелесть, кроткость и любовь»215215
  Савкина И. Л. Указ. соч. С. 17–28.


[Закрыть]. Об этом же беспокоился Н. И. Пирогов:

Женщина с мужским образованием и даже в мужском платье всегда должна оставаться женственной, – утверждал он, – и никогда не пренебрегать развитием лучших дарований своей женской природы216216
  Пирогов Н. И. Письмо к баронессе Раден. О Крестовоздвиженской общине сестер милосердия. О женском вопросе // Пирогов Н. И. Избр. пед. соч. М., 1917. С. 569.


[Закрыть].

Этот страх перед неженственной женщиной, то есть перед женщиной, разрушившей традиционные модели женственности, хорошо слышен в рассуждениях критика этого времени Н. Н. Веревкина (псевдоним Рахманный):

Женщине надобно быть женщиной. Когда она <…> вооруженная пером, <…> пускается в умствования, все женское в ней исчезает. Мы <…> причисляем ее к разряду чудовищ, которых настоящее место не в будуаре, благоухающем резедой и амброй, а в кабинете естественной истории217217
  Степная барышня: Проза русских писательниц XIX века. М., 1989. С. 11.


[Закрыть].

Именно эти умонастроения позднее позволили А. В. Амфитеатрову определить первых «печальников женского вопроса» «сплоховавшими жоржсандистами 40‐х годов»218218
  Амфитеатров А. А. Указ. соч. С. 31.


[Закрыть].

Но искреннее стремление осмыслить проблему присутствовало, и начало разработки темы было положено. Так, Герцен много размышлял в своих дневниках о проблемах семьи, брака, положения женщины в обществе. Одной из причин, сделавшей эту тему актуальной для него, как уже было сказано, был семейный кризис и попытка выстроить отношения с супругой. Герцен объяснял личностные проблемы своей жены и ситуацию их семейного кризиса ее «воспитанием» и «илотским», то есть рабским, положением женщины в обществе, женской замкнутостью в тесной сфере домашних интересов219219
  Савкина И. Л. Указ. соч. С. 17–28.


[Закрыть]. Он сделал вывод, что спасение для женщины – это эмансипация и выход во «всеобщее».

Что же понимать под эмансипацией женщин? Каким «подлинные идеологи» общества видели путь выхода женщины «во всеобщее»? Что могли они ей предложить в качестве ее общественного участия? Увы, немногое. Большинство общественных деятелей, сочувствующих женской эмансипации, предлагали женщине самореализацию опять-таки в круге традиционных «женских призваний»: ответственное материнство (роль матери-воспитательницы), обязанности в отношении мужа (роль подруги-соратницы), а также некую деятельность в сфере религии и искусства.

Как относились сами женщины к «женскому вопросу», идеям Жорж Санд, столь активно обсуждаемому мужчинами?

Реакция женщин на романы Ж. Санд, судя по мемуарной литературе, была восторженной. Ее творчество и политическая деятельность способствовали формированию нового образа женщины, нового женского идеала – свободной, сильной женщины, выбирающей самостоятельно свою судьбу, идущей рядом с мужчиной, но отдельно от него. Так, 13 ноября 1846 года Н. А. Герцен записала в своем дневнике:

О, великая Санд, так глубоко проникнуть в человеческую натуру, так смело провести живую душу сквозь падения и разврат и вывести ее невредимую из этого всепожирающего пламени. Еще четыре года назад Боткин смешно выразился о ней, что она Христос женского рода, но ведь в этом много правды220220
  Герцен Н. А. Дневник (1846–1847) // Русские пропилеи: материалы по истории русской мысли и литературе. М., 1915. С. 238.


[Закрыть].

В отличие от мужчин-идеологов, женщин в романах Ж. Санд (на примере Н. А. Герцен) привлекали не идеи социального переустройства общества, а конструкция новой женственности, представление о женщине как о свободной самостоятельной личности, имеющей право на собственный, не продиктованный мужчиной и не определенный обычаями и предрассудками выбор, на собственные желания221221
  Савкина И. Л. Указ. соч. С. 27.


[Закрыть]. Н. А. Герцен пережила смену модели женственности (самости) как глубокий кризис идентичности. Она отказалась от образа «святой чистой девы» при муже – «отце и учителе» и приняла как приемлемую для себя «жоржсандовскую» модель женственности222222
  Там же.


[Закрыть]. Вот почему критик В. Ф. Боцяновский с высоты конца XIX века увидел связь Жорж Санд с изменениями в русской женщине – смене идеала и концепции женщины, моделей женственности – и написал: «Положение, которого добилась современная русская женщина, является одним из наиболее видных листков в лавровом венке Жорж Санд»223223
  Боцяновский В. Ф. Жорж Санд в России // Новый журнал иностранной литературы, искусства и науки. 1899. № 2. С. 11.


[Закрыть].