Текст книги "Черный путь"

Лорд вздрогнул, в глазах мелькнула надежда, и это не укрылось от внимательного взгляда Инквизитора.

– Вы мне дадите это слово или вы мне его уже дали? – несмело поинтересовался Аскен.

Экзекутор усмехнулся.

– Можете считать, что уже дал.

Де Векрет с облегчением выдохнул…

Через стан Себастиан выходил из допросной, пряча в кармане мантии убойный компромат на некоторых несговорчивых коллег. Того, что ему удалось заполучить, достаточно было, чтобы уничтожить почти всех, кто ему мешал. А Ковен… с этим Ковеном еще слишком многое было неясно.

Привычно кольнуло в правом виске. Инквизитор незаметно поморщился, слушая телепатическое сообщение, и вскользь подумал, что амулеты связи надо будет доработать. Впрочем, то, что он услышал, сразу же вернуло ему хорошее настроение. Поднявшись наверх, он передал бумаги своему секретарю, чтобы тот сформировал обвинение и все прочее, после чего приказал подать коня и через несколько минут уже мчался, распугивая прохожих, прочь от резиденции.

Осадив горячего жеребца возле Храма Сияющего, Себастиан швырнул поводья пареньку-служке и поднялся по ступеням самого красивого и самого жуткого здания в Атане.

Собор, увенчанный девятью шпилями, был воистину великолепен. Высокие, гулкие своды, разукрашенные фресками и лепниной, изящные балюстрады второго яруса, мозаичный пол и тысячи плавающих в воздухе огней – все это производило неизгладимое впечатление даже на десятый раз. Однако экзекутору было не до красот храма – произнеся короткую молитву, он пересек огромный зал и скрылся за колоннами, где была дверь во внутренние помещения.

– Брат Грегориан у себя? – поинтересовался Инквизитор у попытавшегося незаметно прошмыгнуть мимо Стража. Тот испуганно кивнул и склонился в глубоком поклоне – но Себастиана он больше не интересовал.

Эта дверь была, пожалуй, единственной, в которую он стучал. Неприметная дверь из хорошо обработанного дерева, тяжелая и гладкая, без резьбы и таблички. Все и так знали, чья келья за ней находится.

– Войдите, – прозвучал сухой голос. Экзекутор не заставил себя ждать и последовал приглашению, сразу же плотно прикрыв дверь за собой.

Инквизитор третьего ранга Грегориан сидел за столом и что-то торопливо писал. На вошедшего он даже не взглянул – да и незачем было. Он и так прекрасно знал, кто к нему пришел.

Себастиан терпеливо ждал, пока тот закончит. Единственное, что он себе позволил – так это выпить воды и сесть на простую деревянную скамью.

Через несколько минут в дверь снова постучали. На сей раз в келью вошла немолодая седовласая женщина в простом, но прекрасно пошитом платье. Она чинно поклонилась Инквизиторам и села на другую скамью.

Наконец Грегориан отложил перо и поднял голову.

– Приветствую, друзья, – открыто улыбнулся он.

– Приветствую, – отозвались оба. На лице Себастиана отпечаталась некоторая нервозность, не укрывшаяся от пристального взгляда хозяина кельи.

– Ты сам ставил здесь защиту, – усмехнулся он.

В следующее мгновение седой Инквизитор преобразился. Волосы стали черными и упали тяжелой волной до пояса, лицо помолодело, лишилось печати аскетизма, он стал чуть выше ростом, но эже в плечах. Глаза тоже сменили цвет с бледно-синего на антрацитовый.

Этьен де Каррадо, граф Нисселет, Носитель Духа Предела, с остервенением сорвал с себя инквизиторскую мантию, оставшись в штанах и простой рубашке, и швырнул ее на скамью.

– Позвольте выразить вам мое восхищение, Грегориан, – проговорил он, вновь садясь. – Столько лет выдерживать в этой клоаке… За те четыре декады, что я изображаю этого Себастиана, я уже множество раз был в шаге от того, чтобы сорваться и раскрыть себя, но уничтожить хотя бы часть этого кошмара, зовущегося Церковью.

– Терпение, друг мой. Вы же знаете, что если мы сумеем добиться нашей цели, то сможем уничтожить не малую часть Инквизиции, а всю ее, без остатка.

– Знаю. Но все равно – тошно. Знаете, я многое повидал в своей не такой уж короткой жизни, но то, что каждодневно творится в этом городе, более того – считается здесь обыденностью… – Графа передер-нуло.

– Я понимаю вас, граф, но все же – давайте перейдем к делу, – негромко проговорила Мари де Реннит.

– Именно, – поддержал герцогиню Грегориан. – Этьен, прошу вас, начинайте.

– С Ковена или с Инквизиции? – уточнил Хранитель.

– С Инквизиции, пожалуй.

– Хорошо. Итак, я сегодня все же добился ареста лорда-коменданта. При обыске в его кабинете я нашел немало интересного – алеартское золото, эльфийские артефакты и книги, статуэтку этого их божества… в общем, немало. Доказательства неопровержимые. Я его припугнул на допросе – но лорд даже под страхом самой жуткой смерти отказался говорить про Ковен. Пришлось считывать память… ладно, об этом позже. Но мне все же удалось найти с ним общий язык. Я пообещал ему отсутствие пыток и яд перед казнью, за это мне сообщили имена покрывавших его Инквизиторов. Но это не все – дальше я пообещал ему жизнь и свободу – а он в благодарность в своих показаниях вывел заговорщиками Дориана и Харкета, которые нам здорово мешали. Теперь я могу убрать их буквально за день – на Неррека тоже есть управа, и я легко стравлю его с коллегами, после чего те лишатся всяческой поддержки, и их можно будет в любой момент устранить совершенно официально – хотя затягивать не следует, настоящий Себастиан не стал бы откладывать казнь отступников. Другой вопрос, что делать теперь с лордом-комендантом? Он, в сущности, неплохой человек, и мне не хотелось бы его убивать.

– А и не надо, – тонко улыбнулась Мари. – Организуем ему побег так, чтобы казалось, что это сделали Дориан и Харкет. Вот и будут дополнительные доказательства их вины.

– Хороший план, герцогиня, одобряю. – Грегориан усмехнулся. – Этьен, прекрасная работа. Я не ожидал таких результатов от новичка, будь вы хоть трижды Черный Властитель.

Настала очередь графа усмехаться.

– Я рад. Итак, на данный момент мы теми или иными способами уничтожили более двадцати влиятельных Инквизиторов. Разумеется, я считаю только тех, кто выше пятого ранга. Осталось их еще примерно столько же, но почти на всех есть управа.

– Неплохой результат для шести декад упорной работы, – задумчиво отметила герцогиня.

– Да, неплохой – только если бы не многолетняя подготовка, ничего бы не вышло. Это я к тому, что в других городах подобное провернуть не удастся, – с сожалением проговорил Грегориан. – Но сейчас наша проблема в том, что нам не хватает людей. Треть важных постов в городе занимают члены Тайного Ордена – но мы могли бы поставить еще как минимум столько же, если бы было кого.

– Да, а еще меня скоро начнут подозревать, – добавил Этьен. – Я зашел слишком далеко даже для помешанного на чистках собственных «братьев» Себастиана.

– Как только тебя начнут всерьез подозревать, нам придется действовать открыто и решительно. – Инквизитор покачал головой. – А на это у нас пока что не хватит людей. И даже в перспективе не хватит… нужно человек двести, не меньше, причем не абы кого, а влиятельных людей и хороших воинов.

– Ковен, – негромко сказала Мари. – Ковен, о котором мы почти ничего не знаем, кроме того что он как-то связан с Алеартом, высокими эльфами и неизвестной нам религией.

– По поводу Ковена мне удалось кое-что узнать, – вскинулся граф. – Во-первых, вы не поверите, но на первый взгляд эта их религия мне нравится. Единый бог всего живого, отрицающий жестокость и подлость, шестеро его помощников, как бы святых – так называемые Покровители. Бог не прощает предательства, но всегда рад принять к себе новообращенных. Единственное, что мне не очень по душе, так это то, что все собрания Ковена всегда заканчиваются свальным грехом – но это уже их личное дело. Не сказать, что эта религия может быть альтернативой вере в Сияющего – слишком она… специфическая, но сама по себе вполне неплоха.

– Это хорошо, но есть ли конкретика?

– Когда я пытался считать память лорда-коменданта, я наткнулся на сильные щиты, и мне не удалось узнать всего. Но сейчас мне известно, во-первых, когда следующее большое собрание Ковена, а во-вторых – имена некоторых влиятельных людей, которые являются членами Ковена.

– Вы полагаете, лучше прийти на встречу или же попытаться переговорить с кем-нибудь из этих людей?

– Второе. А вот с кем именно – это надо решить отдельно.

– Решим, – вновь заговорил Грегориан. – Что еще?

– У меня в подземелье накопилось слишком много «казненных». Их необходимо вывести и спрятать – они помогут нам. К сожалению, они только грубая боевая сила, но в нашем положении и это хорошо.

– Это мы тоже решим. Что-нибудь еще?

– Нужно назначить примерную дату переворота, – вставила Мари. – Этьен и так рискует, столь нагло вычищая Инквизицию изнутри; как уже говорилось, его скоро начнут подозревать.

– После контакта с Ковеном, – отрезал глава Тайного Ордена. – Узнаем, что они такое и можно ли рассчитывать на их помощь – тогда и назначим дату. Сейчас – рано. Что-нибудь еще?

– Вроде нет.

– Тогда на сегодня все. Следующее собрание через три дня, в особняке герцогини.

Попрощавшись с Мари и Грегорианом, Этьен накинул висевший на стене плащ и покинул келью, через потайную дверь спустившись в подземный ход. Через полчаса он был у входа в ту самую комнату с табличкой «Святая Инквизиция», где шесть декад назад прятался от всего мира.

Наскоро перекусив оставленными Кёрнхелем лепешками и сыром, Хранитель растянулся на кровати и расслабился. Последние шесть дней ему пришлось провести в личине Себастиана, и он до безумия устал, причем и энергетически, и морально. Все же болезненно честному графу было дьявольски сложно двадцать станов в сутки изображать жестокого Инквизитора и постоянно общаться с другими церковниками, делая вид, что он почти такой же, как они.

Этьен думал, что заснет почти моментально – но сон не шел, вместо этого мысли как-то плавно вернулись к недавнему прошлому…

Некоторое время назад

Операция внедрения прорабатывалась хоть и тщательнейшим образом, но в условиях дикой спешки. На все детали и обучение совершенно неопытного в таких делах Этьена было ровно десять дней. Конечно, можно было подождать и подменить влиятельного Инквизитора, прибывающего в Атан по повелению Святейших Отцов на декаду-другую позже, но, во-первых, одному Создателю ведомо, что успел бы натворить проклятый фанатик, а во-вторых, было бы очень сложно объяснить другим церковникам внезапное изменение целей Себастиана. Так что устраивать подмену было решено в день, предшествующий торжественному появлению экзекутора в городе.

Эти десять дней запомнились Этьену как нескончаемый, растянутый на месяцы кошмар. С раннего утра и до конца дня он изучал историю Империи, историю Церкви, историю Инквизиции. Божий Закон, святые книги, все правила, которые должен знать высокопоставленный экзекутор. Детали интриг прошлого и настоящего, нынешнее положение дел при Главном Храме, имена и биографии Святейших Отцов. Бесконечное количество молитв, долгие и сложные, полные мелких, но очень важных деталей обряды и ритуалы. История жизни самого Себастиана, его привычки и знакомства. И что самое страшное и сложное, но при этом жизненно необходимое – теория и практика пыток. По счастью, мучить кого-то на самом деле Этьену все же не пришлось – Меч сжалился над графом и научил его создавать максимально детализированное псевдопространство, эдакую полную иллюзию реальности, где можно было создать некое подобие человека, лишенное чувств, эмоций и, разумеется, не имеющее души.

Вечером за Хранителя брался Кёрнхель. Получив задание за одну декаду превратить просто опытного воина в бойца экстракласса – по меркам Империи, конечно – он отбросил в сторону всякое сочувствие и по шесть часов гонял Этьена самым жесточайшим образом. В этом, конечно, тоже помог Меч, забивая все приемы и уловки напрямую в мышечную память, что позволило уложиться в необходимые сроки.

После тренировок граф ложился… но отнюдь не спать. Пожалуй, все же самая сложная часть обучения проходила именно ночью. Эстаи обучал Хранителя всем тем аспектам магии Предела, какие только могли понадобиться в предстоящей операции. Вместо сна Этьен погружался в глубокий транс, переходил в подпространство и часами продумывал и выплетал экспериментальные заклинания, раз за разом ошибаясь, сбиваясь, а то и просто не выдерживая энергетического напряжения.

Но все же он справился. Хорошие учителя, совершенно потрясающая работоспособность, приобретенная благодаря Мечу нечеловеческая выносливость, абсолютная память и отчаянное желание стереть с лица Аенгроста это жуткое явление – Инквизицию – прекрасно справились с чудовищными нагрузками, внутренним отвращением ко многому из того, что приходилось изучать, и слишком слабыми для Носителя Духа магическими способностями.

В последнюю ночь, когда Этьен, едва волоча ноги, добрался до постели и, рухнув на спину, привычно уже попытался перейти в тренировочное подпространство, Эстаи остановил его.

«Не стоит, граф. Отдохните сегодня. Завтра вам потребуются силы, а вы и так измотаны». – Слышать в голосе безжалостного обычно артефакта сочувствие было странно, но у Хранителя уже не было сил удивляться. Он просто пробормотал в ответ некое выражение согласия, вышел из транса и мгновенно отключился.

На следующий день Кёрнхель разбудил его поздно, около полудня. В первый момент Этьен даже испугался – неужели что-то случилось и операцию, в подготовку к которой вложили столько сил, пришлось отменить? Но полуэльф поспешил его успокоить. Просто торжественный въезд Себастиана в Атан перенесли на следующий день, и соответственно операция по подмене Инквизитора тоже переместилась на ночь. Благо, среди слуг посланца Отцов был человек, преданный лично Мари, и через нее глава Тайного Ордена успевал узнать обо всех изменениях в планах Себастиана вовремя.

Ранним вечером небольшой отряд, возглавляемый Инквизитором третьего ранга Грегорианом и Инквизитором четвертого ранга Нерреком, выехал навстречу высокому гостю. В предназначенный для почетной встречи Себастиана отряд вошли также два десятка Стражей высшего ранга, помощник лорда-коменданта Атана, несколько высокопоставленных родовитых апостолитов, в том числе – герцогиня Руэлская, неожиданно для всех принявшая приглашение сына поучаствовать во встрече. Ну и, разумеется, кавалькаду сопровождали три десятка разномастных слуг. Никто не обратил внимание на двух лишних…

До стоянки Себастиана добрались к полуночи. Пока проводилась торжественная встреча Инквизиторов, а прислужники ставили лагерь и готовили ужин, Этьен и Кёрнхель незаметно отделились от толпы и, укрывшись заклинанием невидимости, пробрались к шатру посланца. Притаившись в тени высокого дерева, под которым был установлен этот шатер, Этьен сосредоточился…

«Грегориан, вы меня слышите?»

«Да, граф. Вы на месте?»

«На месте и готов. Но в шатре сейчас слишком много лишних людей…»

«Я позабочусь об их устранении. Не думайте об этом, у вас другая задача».

Оборвав связь, Хранитель отбросил капюшон с лица и посмотрел на друга. Кёрнхель был спокоен и сосредоточен – на его долю выпала одна из самых сложных задач. Полуэльфу предстояло выбраться из тщательно охраняемого лагеря, вынеся с собой настоящего Себастиана, и надежно спрятать его до того момента, когда представится возможность перевезти пленного Инквизитора в тайное убежище.

– Ты уверен, что сможешь выскользнуть отсюда незамеченным с такой ношей? – одними губами в сотый уже раз спросил Этьен.

– Да. Я прошел хорошую школу. – Кёрнхель улыбнулся – и неожиданно наклонился к своему спасителю. – Не стоит волноваться обо мне. Я справлюсь, поверь. А ты лучше сосредоточься на своей миссии – я рискую только сейчас, а ты будешь подвергать себя риску каждодневно и ежесекундно. Береги себя… прошу.

Граф тяжело вздохнул. Он так и не смог понять, кто такой этот полуэльф и почему он столь беззаветно предан ему, Хранителю. Это спокойное, теплое обожание, абсолютная, нерушимая верность и святая, непоколебимая уверенность Кёрнхеля в нем пугали – но и побуждали отвечать если не тем же, то хотя бы чем-то близким. Этьен безмерно уважал и любил друга и уже тысячу раз поблагодарил Создателя за то, что оказался на площади в момент, когда там умирал загадочный полуэльф. Вот только никак не мог понять граф, почему порой в брошенном на него случайном взгляде Кёрнхеля проскальзывала неизбывная, бесконечно-пронзительная тоска – проносилась мимолетной птицей и исчезала без следа, растворяясь в теплой улыбке.

– Брат Себастиан, я бы хотел поговорить с вами с глазу на глаз до ужина, если возможно, – донесся из шатра спокойный, почтительный голос Грегориана. – Это касается некоторых… гм, подозрительных событий, происходивших в последнее время в городе, вверенном на ваше попечение Святейшими Отцами.

– Конечно, брат, – ответил Инквизитор и властно распорядился: – Оставьте нас!

Спустя минуту в шатре не осталось никого, кроме них двоих.

Пора!

– Это довольно щекотливый вопрос, – начал глава Ордена.

Этьен сосредоточился, выплетая заклинание.

– И в чем же он заключается? – со сдержанным интересом спросил Себастиан. – Я надеюсь на вашу полную откровенность, брат. И рассчитываю, что вы обязательно…

На что он рассчитывал, узнать уже не удалось. Граф наконец закончил заклинание, и инквизитор, пошатнувшись, начал заваливаться на бок. Грегориан ловко подхватил его, не позволяя шумно рухнуть на землю – в шатре аскетичного экзекутора не было даже ковра.

Кёрнхель быстро полоснул ножом по растянутой кольями и веревками парусине и первым проник внутрь, Хранитель последовал за ним. Кивнув собратьям, Грегориан осторожно опустил тело Себастиана на землю и выпрямившись, сложил пальцы в сложный символ, опуская на шатер полог тишины – рисковать лишний раз никто не хотел.

– Что с ним? – на всякий случай уточнил он у Этьена.

– Потеря сознания на сутки. Привести его в себя сейчас не сможет никто и ничто, – отозвался тот. И тут же, не теряя времени, опустился на колени возле тела Инквизитора, обхватил его голову руками, прижав подушечки указательных пальцев к вискам, и, закрыв глаза, погрузился в транс. Графу предстояло считать личность Инквизитора, все его привычки и любимые слова, манеру разговаривать и двигаться, и все тому подобное.

Несколько минут в шатре царила напряженная тишина. Наконец Хранитель выпустил Себастиана и поднялся на ноги. Лицо его было мертвенно-бледным.

– Да уж… В высшей степени неприятный тип, – брезгливо пробормотал он.

– А чего вы хотели? Инквизитор… – со скрытой горечью усмехнулся Грегориан. Кёрнхель же, не тратя времени на разговоры, быстро стягивал с экзекутора одежду.

Когда он закончил, Этьен снова опустился рядом с неподвижным телом и внимательно всмотрелся в каждую черточку лица, запоминая все родимые пятна и шрамы, неровно сросшуюся после перелома ключицу и следы от оспин, характерную кривизну рта и выступающий сильнее, чем следовало бы, позвонок… Полностью скопировать тело Инквизитора за столь короткое время он мог исключительно благодаря абсолютной памяти.

Через минуту граф поднялся на ноги и быстро сбросил плащ и рубашку, оставшись только в простых тканых штанах. Вновь закрыл глаза, потянулся к силе Предела, бесконечным черным океаном расстилавшейся вокруг него, и полностью погрузился в эти спокойные, доброжелательные волны. Хранитель даже не плел заклятие – он просто отчетливо представлял себе и его структуру, и конечный результат. Предел действовал сам, подчиняясь воле своего носителя.

Спустя пять минут перед Грегорианом и Кёрнхелем стоял еще один Себастиан. Отличить его от настоящего можно было разве что по нервному подергиванию пальцев да по судорожно кусаемым губам – Инквизитор был человек жесткий и о самоконтроле имел самое что ни на есть четкое представление. О чем, собственно, Этьену не преминул напомнить глава Ордена.

«Я должен быть спокоен и подчеркнуто безразличен. Чуть высокомерен и очень внимателен. Смотреть так, словно я подозреваю в ереси всех присутствующих. Я должен это сделать».

– Вы готовы, брат? – спросил Грегориан.

– Да, почти… – пробормотал Этьен, застегивая на шее поданную полуэльфом мантию Инквизитора. – Вот теперь все.

– Тогда я пошел. – Кёрнхель взвалил на плечи тело настоящего Себастиана и выскользнул из шатра через ту же дырку, сквозь которую около четверти стана назад проникал вместе с графом. – Ты прикроешь меня невидимостью?

– Да, разумеется. – Хранитель на миг прикрыл глаза – а когда открыл их, Кёрнхель словно бы исчез. Только колыхнулась, как высокая трава на ветру, парусина шатра.

– Разрез. – Инквизитор указал на длинную дырку в стене.

– Сейчас… – Короткий взмах рукой – и края парусины вновь прирастают друг к другу, как будто бы и не происходило ничего.

– Тогда желаю удачи, друг мой. Она вам понадобится. Все, я снимаю полог тишины.

Этьен кивнул. Грегориан сделал легкий пасс, деактивируя заклятие.

– Что же, брат Себастиан, я рад, что мы с вами нашли общий язык. А теперь позвольте пригласить вас к столу. – Он почтительно поклонился.

Этьен-Себастиан последний раз позволил себе нервно вздрогнуть – и полностью отключил все свои собственные привычки и микрореакции, заместив все свое личностное психоматрицей настоящего Инквизитора, в данный момент безо всякого почтения влекомого по лесу.

На следующий день состоялась торжественная церемония официальной встречи посланца Святейших Отцов. Инквизитор спокойно выслушал все приветствия, ответил протокольными словами – а потом вдруг поинтересовался, отчего в прекрасном и благочестивом Третьем городе Христесара на улицах творится демон знает что? В ответ на недоуменный взгляд Первого Инквизитора Себастиан резко шагнул вперед, к одному из стоявших в подобии почетного караула Стражей. Никто не успел заметить, как экзекутор выхватил из-под одежды кинжал и рассек одежду на спине молодого церковника, но через мгновение стоявшие рядом увидели кожу Стража и бросились от него, как от прокаженного. Спину покрывала затейливая вязь татуировок, знакомая каждому – так метили своих людей члены Братства Крови. Эта зловещая секта, приносящая в жертву своему божеству людей и делающая это едва ли не с большей жестокостью, чем самый изощренный экзекутор, уже два месяца служила пугалом для жителей Атана – причем не только простых людей и апостолитов, но даже служителей Церкви.

Казнь состоялась вечером. К тому моменту город уже стонал. Себастиан взялся за чистку жестко, и вместе с неудачливым Кровавым братом, как называли себя члены секты, на кольях, решетках и кострах оказались еще полтора десятка еретиков и отступников.

Во время аутодафе новоприбывший инквизитор вновь отличился. Спустя буквально пятнадцать минут после начала казни он встал и приказал добить казнимых. В ответ на изумленные и возмущенные взгляды «братьев» он сухо заявил:

– Вверенный вам город затопили тьма и беззаконие, ересь и грязь. Сейчас не время возиться с каждой тварью. И пока мы не уничтожим отступников всех до единого… – Далее Себастиан многозначительно замолчал.

После аутодафе к нему подошел раздосадованный Неррек и вкрадчиво намекнул, что Первому Инквизитору не очень-то по душе самоуправство новичка. На это экзекутор только усмехнулся и попросил передать Первому пожелание внимательно изучить бумаги посланца Святейших и в особенности ту, в которой говорится о его полномочиях.

Произвели ли на главу Церкви в Атане такое впечатление бумаги Себастиана или же он сам – но чинить ему препятствий в открытую не рисковал более никто. А если вдруг даже и находился такой идиот – то он очень быстро узнавал на собственной шкуре, каково оказаться на колу или гореть заживо в костре.

Никогда еще со времен последней Благословенной Войны Инквизиция не несла таких чудовищных потерь…