Текст книги "Конструктор миров: Прибытие в Люксурию. Том 9"

Глава шестая. «Султан» для гостей

Солнце потихоньку уходило за горизонт, который тянулся тонкой линией водной глади. Не бушевали волны, лишь еле заметные колыхания нарушали его покой, ветер не гнал облака, а давал им размеренно плыть по нему. На просторной палубе, отчётливо отстукивая небольшими туфельками по деревянной поверхности ступала девочка – красивая певица Ники, со своей мамой. Его небольшое белое платье казалось простым по сравнению с платьем матери.

Иногда на девятой палубе можно было встретить господ, вышедших отдохнуть и насладиться красивым закатом. Ведь после отплытия «Султана» все поспешили в свои каюты, рестораны, торговые и спортивные залы, театры, в целом во все внутренние помещения судна.

Потрясающий закат в океане

– Смотрите, мама, какой красивый закат, – прильнув к перилам сказала девочка.

– Да-да, доченька, – подходя ближе ответила добродушная мать, в душе вспоминая событие последний дней.

Подумать только, как же непредсказуема судьба и насколько она богата на самые различные чудеса. Ещё, кажется, вчера они были в Индии, в Пахалгаме. И бедная женщина не знала, как ей быть после гибели своего мужа на восстании, как же она боялась, что в один прекрасный день всё раскроется и все узнают, что отец маленькой девочки служил при ныне покойном принце Даккаре – одном из предводителей восстания, а звали его гордо генералом Гопалом.

Но в один прекрасный день, когда пришла весть о некоем конкурсе, маленькая девочка целый день уговаривала мать, которая в конце концов согласилась. Надежда на чудо и возможность хоть как-то быть в безопасности, спрятаться, ещё теплилась и на удивление всё получилось. В мире есть ещё люди, которые всегда готовы сделать добро и несомненно к таким относится господин Уна, да сохранит его Бог.

И если одни воспоминания вызывали радость и улыбку, то другие заставляли ужаснуться. Леди прекрасно помнит, как она боялась на конференции, когда произошло восстание, ведь людям всё равно, они готовы как хищные звери растерзать кого угодно и что угодно, только бы это что-то чем-то им не понравилось. Ей, как супруге одного из помощников предводителей настоящего восстания, той которая своими глазами видела ужасающую человеческую силу, по сути существа, не наделённого сильной мускулатурой или размерами тела, но сильным умом, это казалось ещё более страшнее. Как же они переживали, когда произошёл пожар и нападение на господина Амета. Сколько бессонных ночей она провела в молитвах, вместе со своей дочкой, прося Всевышнего спасти его, оставить в этом мире.

От размышлений леди отвлекла девочка, которая прибежала к Ники. Она была младше её, что было заметно как по росту, так и по небольшой пухлости её лица, свойственная детям в раннем возрасте.

– Здравствуй, – произнесла маленькая девочка.

– Здравствуйте, – вежливо ответила Ники. – Как вас зовут?

– Элайза, – последовал ответ.

– Здравствуй, Элайза, а меня – Ники, – с улыбкой заметила старшая подруга.

Маленькая леди улыбнулась в ответ и её карие глаза на несколько удлинённой в ширину голове, с небольшой причёской, который дополнял её вид, вместе с малым платьем, опустился на одежду старшей собеседники, внимательно осматривая каждую деталь. Ники заметила это и решила спросить.

– Тебе понравилось моё платье?

– Да, оно красивое, – ответила девочка.

– Спасибо и твоё тоже, – Ники не хотела заставить маленькую собеседницу лет шести скучать, поэтому спросила. – Хочешь посмотреть на закат?

– Хочу.

После этих слов Ники подошла и обняв маленькую девочку подняла на руки, показывая заказ.

– Вот, смотри.

На лице девочки появилась улыбка, демонстрирующая ещё не выпавшие молочные зубы. Мать только обратила внимание на происходящее, и чтобы не маленькая девочка не упала, поспешила взять с рук дочери и поставить на землю. Однако, не успели они начать беседу как внезапно послышались торопливые шаги и показался силуэт мужчины, известный почтенному читателю как мистер Лерик.

– О, вот ты где, проказница, – немного ругая подошёл мужчина.

– Я же была тут, пап, – отвечала Элайза.

– Быстро пошли в номер, – твердил отец и крепко схватил её за руку.

– Не ругайте Элайзу, – заступилась Ники.

Мужчина хотел ответить, но вперёд вышла мать девочки и красиво ответила:

– Не стоит злиться, господин, у вас замечательная дочь, которая просто захотела посмотреть на закат.

Кажется, гнев его несколько поубавился, после его он отпустил Элайзу, которая почти начала плакать и ответил:

– Спасибо, леди. Вы…

– Леди Сани.

Как же хорошо, что господин Лерик не был знаком с индийским языком, иначе один лишь перевод бы его устрашил, ибо эта фамилия происходила от Саини, что означало «предводитель армии», «солнце» или «полководец».

– Рад знакомству, мистер Лерик Стилус.

– Взаимно.

– Кажется ваша дочка выступала на конференции?

– Да, всё благодаря его сиятельству графу Амету, да сохранит его Бог.

– Да-да, согласен. И она кажется уже в возрасте, уж не думаете ли вы о её будущем, коль ей оказано такое внимание?

Ники, которые только было 10 лет, было несколько страшно слышать подобные слова о ней. Её матери стало неловко, и она постаралась переменить тему разговора:

– Скоро начнёт темнеть, давайте войдём внутрь, господин Стилус.

– Вы не ответили, – заметил Лерик, держа дочку за руку.

В его глазах можно было проследить гнев, он не потерпит конкуренции. К большой радости, в этот миг послышались шаги и на палубе показался Вениамин.

– О, Вениамин! – обрадовалась Ники и побежала к мальчику.

– Ники! Как же я рад тебя видеть, – они поздоровались. – Как же вы тут оказались?

– Благодаря маме, – ответила девочка.

– Замечательно. О, здравствуйте, леди, – поздоровался мальчик. – Здравствуйте, господин Стилус.

– Приветствую, – холодно ответил Лерик, который, кажется, при виде такой картины несколько успокоился.

– Если вы здесь, то разрешите мне провести вам небольшую экскурсию, что скажешь, Ники?

– Я была бы очень даже рада, – ответила девочка.

– Замечательно, в таком случае прошу следовать за мной, – улыбнулся мальчик.

Услышав эти слова Лерик кивнул присутствующим и со своей дочерью поспешил удалиться, а леди Сани была очень даже рада, такому своевременному появлению Вениамина, вместе с его предложением. Они начали свой путь на девятой палубе, доходя до передней части больших верхних палуб, по пути проходя через ослепительный парк, тем самым наблюдая за несколькими ресторанами, которые недавно посетили лично сами графы, с самим Вениамином.

– Как же тут красиво, – оглядывая пышный сад, заметила Ники.

– Да, господин Уна и господин Барруа сами выбрали виды растений для этого сада, – заметил мальчик.

– А что это такое? – указывая на приближающиеся отделения, уже под верхними палубами, а не под большим стеклянным куполом, который мог убираться, спросила мама талантливой девочки.

– Это отделы для различных товаров, это была идеей его сиятельств Амета и Самуила, – ответил Вениамин. – Он предположил, что если всё предоставить людям, сколько угодно, как угодно, и когда угодно, то возможно люди насытятся, увидев все богатства, красоты и уже успокоят себя. Для этого даже провели небольшой эксперимент, но, к сожалению, результаты оказались не утешительные, даже если предоставить людям на целую неделю самые различные ресурсы, ситуация от первого дня мало чем отличиться, людям всегда будет нужно большее, однако они даже не задумаются о своих талантах и возможностях.

– Тогда почему созданы эти отделы? – спросила девочка.

– Господин Уна настоял на том, чтобы они всё равно были открыты, но на верхние палубы могут прибыть редкие персоны, специально чтобы оградиться от прочего общества, – объяснил Вениамин.

– Получается, здесь всё бесплатно? – уточнила мать.

– Да, совершенно, верно, здесь вы можете взять всё, что вам только будет угодно.

Они уже проходили мимо ветрин, где были развешаны самые ослепительные и красивые платья, различные украшения, аксессуары для господ, в том числе и трости, вместе с костюмами, шляпами, из самого редкого и красивого материала. Девочка внимательно осматривала различные интересные предметы, среди них были также малые и большие часы, статуэтки, перо для письма, даже мебель, среди которых были кресла, столы, секретеры и прочее. Казалось, что тут есть практически всё. Однако, много было представлено в особом более светлом стиле и виде освещения, дополняющий общий более современный дизайн.

Далее они осматривали дополнительные части сада, зоны отдыха, небольшие столовые, а также малые бассейны, вместе с небольшой библиотекой. Затем они поднялись на следующую десятую палубу. Тут уже обстановка была в строгом европейском стиле, ибо здесь располагались каюты для господ. После того как быстрый лифт удачно их поднял наверх под действием электрических сил, они прошли вокруг центральных частей, вновь наблюдая уже с большей высоты за водной гладью, однако затем они прошли в центральных зал десятой палубы, который был одним из самых лучших украшений этого огромного судна.

Здесь располагалась большая винтовая лестница, массивные аквариумы и большие часы, а также большое место для всех посетителей. Обои, потолок с лепниной, мраморной статуей Посейдона в самом центре и небольшими клумбами, вместе с картинами развешанными рядом со скамьями по периметру зала, показывали всеобщее величие. Если бы господа были знакомы с таким судном как «Титаник», то наверняка они сравнили бы эти два больших зала, ибо на самом деле такой дизайн был посвящён именно тому в будущем трагически погибшему судну.

– Давайте пройдём к вашей каюте, насколько я понимаю, ваши вещи уже расположили, – говорил мальчик.

– Да, один из членов экипажа уже сказал нам, – ответила мать.

– Если они в специальной униформе и под соответствующим номером – это ваш личный лакей, миссис Сани, к каждому из членов высшего класса предоставляется два для малого, три для среднего, четыре для высшего и шесть для наивысшего класса. Вы в высшем классе.

Такое объяснение несколько удивило и смутило леди Сани, но очень даже обрадовало Ники, потому что с ними можно с радостью поиграть или поговорить, если мама будет занята своими делами. В этот момент рядом с ними проходил один из названных лакеев, которых жестом позвал Вениамин и уточнил путь до номера их каюты, который назвала сама леди Сани.

Затем он решил лично проводить их. Как оказалось, этот скорее отдел нежели помещение, находилось почти на носовой части корабля, если огибать вокруг, или в самом конце большого коридора, в «элитной линии», если идти изнутри. Мальчик не решился водить их по внутренним путям, поэтому они продолжили идти вокруг, после чего прибыли после поворота к небольшой выходящей террасе, куда вела одна дверь, туда они и прошли, воспользовавшись ключом от слуги.

Как только они оказались на террасе, которая была довольно просторной, можно было наслаждаться приятной морской прохладой, водной гладью, а также наблюдать за людьми, которые находились на 9-й выходящей вперёд палубе. Тут уже был установлен удобных деревянный столик со стеклянной столешницей, вокруг коих были поставлены элегантные стулья с высокими спинками.

Ближе к стене, где находились окна было установлено кресло, небольшая растительность в горшках, а также малая тумбочка. Освещение было просто ослепительным и полностью электрическим. Затем они открыли дверь, ведущую в просторную гостиную.

Уже тут можно было поразиться этой прекрасно выполненной дизайнерской работе, благодаря шикарным королевским обоям. Тут уже находился белый электрический камин, диваны, столы и кресла. Овальное зеркало украшало пространство над камином, а светильники по всему периметру улучшали освещение, чередуясь с различными картинами или окнами. Стол находился в центре, на котором уже была белоснежная скатерть, а также столовые приборы, со стульями из красного дерева. Для самых главных вещей же был предусмотрен небольшой комод.

Главное освещение составляла небольшая люстра, вместе с малыми своими копиями по сторонам. В целом эта комната была довольно просторной, для сравнения она по своей длине была явно не меньше 6 метров, а по ширине все 7. Тут также находились две двери, одна из которых вела как раз к выходу в главный коридор, для выхода из каюты, а следующая в сторону спальни. Владельцы каюты впервые её видели, как можно было догадаться, поэтому их радости и удивлению не было предела, особенно когда они прошли в просторную спальню.

Сама спальня была довольно просторной, обладая длиной в 6 метров и соответствующей шириной, она вбирала в себя большую просторную кровать, туалетный столик, шифоньер, трюмо, вместе с комодом, гардеробом и кладовкой для дополнительных вещей. Освещение было очень даже удобным, вместе с красивой росписью на стенах, лампах, силу освещения которых можно было свободно менять, как и уже менее роскошной люстры на потолке с лепниной.

Далее следовала очередная дверь, куда они и прошли – это оказался небольшой внутренний коридор, с правой стороны от коей находились две уборные, а слева просторная ванная комната и дополнительная кладовая. В конце же коридора, следовала ещё одна дверь, ведущая в детскую, а точнее в комнату самой Ники. Разумеется, что для каждого пассажира каюты подбирались индивидуально, ровно, как и все остальные детали, поэтому и Ники со своей мамой не были исключением.

Детская давала полный комфорт для девочки, предоставляя возможность творить, ведь для этого тут уже был установлен рояль, удобный диван, мягкая кровать, с кладовой, столик, держатели для нотного стана и пара музыкальных инструментов. На стенах висели картины великих художников или портреты композиторов. Для развлечений тут также была установлена доска, небольшой гардероб, большое зеркало, а все оттенки комнаты уже не являлись столь строгими, ведь они придавали вдохновение своими светлыми тонами, силой создания воспоминаний…

Глава седьмая. Небольшая картина

Когда они осмотрели эти помещения, то выяснилось, что терраса, где они были – это было только началом, на самом же деле, оно имелось продолжение. Туда проход остальным пассажирам был строго запрещён, кроме тех, кого лично пригласили хозяева и эта часть составляла большое прогулочное помещение с дополнительными столиками, креслами, шезлонгами, приятным мягким освещением, окнами из внутренних помещений. Но самое главное, в отличие от богатой мебели, ковров на полу или пышной растительности в горшках и даже специальных клумбах – это просто замечательный вид на морскую гладь, вдаль, насколько только видит глаз.

– Я надеюсь вам нравится? – уже на площадке спросил мальчик.

– Очень-очень, – радовалась девочка.

– Конечно, Вениамин, – подтвердила мать. – Но объясните мне, почему наша каюта такая большая?

– Всё дело в том, что нижние пять палуб, с четвёртой по первую предназначены для малого класса и если общая площадь палубы для занятия людьми составляет 258 750 квадратных метров, на тех палубах на одну каюту приходится в среднем 220 квадратных метров площади, но на последних палубах находятся уже каюты побольше, для среднего класса и здесь самые большие из доступных прочим людям каюты. К примеру, ваша составляет по площади 296 квадратных метра, – объяснил мальчик.

– А сколько всего кают? – поинтересовалась Ники.

– Всего 6875 кают, из них 875 – большие для высшего класса, 6000 – для второго и третьего класса.

– А где же находится сам господин Уна? – спросила вновь девочка.

– Он на самых верхних палубах, мне кстати уже пора отправляться к нему, – отметил мальчик.

– Да-да, конечно, мы вас задержали, Вениамин? – поспешила спросить мать.

– Нет-нет, миссис Сани, я был только рад побыть вместе с вами.

– Передайте большой привет, господину Уна, – попросила Ники.

– Конечно, Ники, обязательно передам.

Они попрощались и мальчик, раскланявшись удалился. Он вышел из отделения своих недавних собеседников и направлялся на верхние палубы, но прежде, по пути его внимание привлекли громкие крики, как только он посмотрел, находясь на прогулочной внешней части. Как оказалось, звук шёл сверху, где мальчик увидел небольшую стаю птиц, которые громко щебеча взмывали высоко над морской гладью. Иногда они перекликались и это создавало иногда своего рода мелодию, а иногда какофонию, но порой олицетворяла гул природы.

Эти звуки отчётливо доносились и до верхней палубы, в частности до передней части капитанского мостика, который имел свойство передвигаться по всей длине корабля, имея специальные удлинённые опоры. И на небольшой террасе капитанского мостика сейчас находился человек, до коего прекрасно доносились те же самые звуки. Он являлся не только автором проекта всего этого гиганта, но и полноправным владельцем, заработавший весь свой капитан за максимально короткий срок.

Молодой человек погладил свою чёрную не совсем пышную бородку, но затем ухватился обоими руками за поручни, пока его длинный синий плащ ниже колен с золотыми пуговицами развивался на ветру. На голове красовалась белая фуражка, под цвет его перчаткам, а также рубашке под плащом, цвет коего же в свою очередь перекликался с цветом брюк, как и окрас чёрного ремня и туфлей между собой. Взор молодого человека было устремлено вдаль, совсем скоро должны показаться очертания Земли – очередного острова, где он должен передать письмо от Его Величества. Однако, в его душе была полная и беспросветная пустота.

Его работа, наука и мышление стали подобны опиуму, при помощи коего он старался не вспоминать, не погружаться вновь в свои мучения. За столько времени ещё сильнее показалась его тоска по родному дому, по родным, которые он всё сильнее и сильнее старался глушить. Возможно, это можно назвать обстоятельствами, но вряд ли сама природа или её законы стали бы настолько жестокими. Скорее сами люди стали для него преградой, ведь именно они хотели закидать его камнями и именно их руки наносили беспощадные удары в институте, который сегодня активно восстанавливается, хоть и огонь унёс не малую от него часть.

Ведь именно их руки погубили его творение – его любимого Ицала, который теперь ожидает его на том свете, и видя свободно парящих птиц, а также пару перьев, которые мерно спадали с них, он невольно вспоминал об этом удивительном орле Хааста. Ему хотелось забыться и эта тяга побега от боли, от мучений были настолько сильны, что он даже был готов уйти в вечное забвение, и словно делая жесть начал закрывать глаза. Перед глазами переносились самые различные воспоминания, от того, как он впервые покинул будущее и попал в прошлое. Интересно, что же произошло с машиной времени после этого? Смог ли кто-нибудь догадаться?

Воспоминания о ночах, проведённых Странником в бескрайней пустыне

А после его путешествия в Европе, прибывание в пустыню, первая дружба с принцем Даккаром и его людьми. Кажется только после этого, после этой светлой встречи его прошлое приобретало краски, даже если учитывать сражение в Агре. Радостная встреча с господином Барруа, Харуном, Годфри и прочими, первое создание «Митры» и прибытие на острова Перпентуум. Всё вспоминалось, вплоть до момента гибели его творения. Словно всё разделилось на «до» и «после». Может ли радоваться после этого живое существо и будет ли его улыбка той же улыбкой после гибели своего близкого, любимого и дорогого ему существа?

Многие могли бы обвинить его в безрассудстве, если бы увидели его смех, который после этого стал несколько громче, а зрение несколько ухудшилось. Однако, мало кто может догадаться, что всё это из-за той боли утраты. Но, неужели всё так жестоко? Может стоит ему остановиться? Эти мысли появились внезапно, их принесла обычная прохлада, поток воздуха, о котором он внезапно вспомнил. Как же удивительны обычные детали, кои не замечаются чаще всего, но сколько всего они могут придать, какие эмоции они способны вызвать в душе.

Вот точно также, молодой мужчина вспомнил о прохладе, свежем воздухе и дыхании моря, которое всё это время его окружало, и он тут же открыл глаза. Наполняя лёгкие этим приятным воздухом, он словно очищал свой разум, словно вновь чувствовал на себе те удивительные времена, которые он прожил когда-то, ибо ему вспомнилось детство. Ему вспомнился небольшой балкон, где он ставил диски и смотрел свои любимые мультфильмы вечером, а днём любил помогать маме по дому, словно это была игра. Чего стоит только воспоминания о том, что маленький мальчик никогда не пропускал времени, когда мама пылесосила, ибо он любил переставлять предметы или представлять, что поток воздуха, вырывающийся сзади гудящего прибора – это поток энергии, который придавал силу палке – «метле», который он оседлал.

А какие были удивительны игры на том самом балконе, когда он, используя конструктор собирал интересные устройства, а также старался догадаться до различный свойств и идей. В мальчике была заложена прекрасная артистичность, режиссёрский талант, вместе с научным интересом, которым он пользовался, создавая сцены, давая роли игрушкам, а также устраивая целые спектакли из бумажных фигур на праздники. В школе он даже соревновался с Лермонтовым, который как говорилось в учебнике поставил свой первый спектакль в 12 лет, а мальчик же поставил вместе с друзьями в 11. Какие же это были прекрасные времена.

Да, тогда не было всех этих достижений и как хотелось их достичь, но хорошо, что сейчас есть те воспоминания и возможность, вновь погружаться в тот миг. Ощущать эту радость. Особенно вспоминая про особую любовь мальчика к персонажам различных мультфильмов, которые он пересматривал по нескольку раз настолько, что даже запоминал реплики, даже когда не понимал ни своего родного, ни прочего языка, не говоря уже о том, что смотрел мальчик разные мультфильмы на трёх языках. И если обычные дети чаще даже при сильной фантазии представляли, что персонажи – это их друзья или создавали себе одного-двух воображаемых друзей, то мальчик воображал себя отцом почти всех героев его любимых мультфильмов.

В начале он представлял, что он друг семей героев. Особенно в раннем детстве он любил семью пингвинов из одного известного мультфильма, так что порой даже видел их во сне, наряду с другими, не говоря уже об оленёнке, львёнке и прочих известных героях, возможно мало известных почтенному читателю. Играясь дома он представлял, что находится в своём огромном замке на облаке, а квартира – это его небольшое отделение и вот он, паря на облаке над всем миром, полулёжа на диване перед включённым телевизором иногда смотрел на ковёр, который был постлан на полу и имел интересный узор, центр коего очень даже походил на портал.

Эта центральная часть и была «большим видом» из зала «правителя» замка. Ему нравилось играть, веселиться, говорить со своими детьми, а когда он лежал на кровати вместе с мамой, ему представлялись его «дети», который он также «укладывал спать», приятно гладя по голове, спине и обнимая, хотя на самом деле он обнимал воздух. Даже идя в школу или из школы, он шёл гордо, как и подобает правителю и чаще всего, все воображаемые герои называли его просто – «отец», а на вопрос о том, как они появились, он объяснял, что он их создал при помощи волшебства. Именно поэтому он часто называл себя королём-волшебником.

И что радовало, когда он впервые начал писать истории, создавать что-то или творить, в частности при помощи конструкторов самые примечательные аппараты, а иногда и модели, его мама всегда его поддерживала. Хоть и своего отца он никогда не видел, а знал лишь имя, ему не хотелось даже вспоминать о подробностях, ведь у него была мама, бабушка, старшая тётя, которая на самом деле была дочкой сестры его бабушки, но её он называл просто «богатая бабушка», что было гораздо короче на его родном языке, а также его тётя, которую он называл «дия».

Какие же приятные это были воспоминания, от которых на лице появилась улыбка, а в душе захотелось вновь увидеть знакомых героев, которые были так милы с самого детства. Изобретатель достал из внутреннего кармана листок и карандаш, после чего принялся активно рисовать. Сначала были обведены основные контуры, затем создавались детали, делались добавления, придающие картине живости. Вот уже появилась причудливая округлая голова, тело, вытягивались крылья, а также остальное туловище, в нижней части появились лапы.

Вскоре настал черёд клюва, миловидных глаз и контуров для разности цвета перьев, оставляя белоснежные части в области живота, верхней части лица, приятно огибая клюв так, что показывались щёки. Затем пошла лёгкая штриховка и наконец первая картина, на которой был изображён милейший пингвинёнок была готова. За ней следовала следующая картина, на которой уже красовался причудливый дракон, за ним следовала яркая рыбка, машущая своим хвостом, а после красивый мальчик, внимательно устремляющий свои большие глаза вверх.

Граф буквально погрузился в этот процесс, особенно его вдохновляла эта атмосфера и то, что он с удовольствием теперь может написать об этом истории, не только вести свой дневник, но и записывать свои будущие истории про своих детей. И обязательно среди большинства своих картин, он обязательно будет хранить рисунок Ицала, который также некогда изобразил Вениамин. Он обязательно покажет его своим будущим новым творениям и пусть, что он на время перегорел, но теперь он вновь полон энергии и сил, новых амбиций, ведь пора вновь вставать на ноги, пока он находится в этом мире. А его первый сын – Ицал, будет гордо ожидать своего отца на том свете, но это ожидание не продлиться для него долго, поскольку для того мира время летит незаметно и то, что для учёного займёт десятки лет, для его творения секунды, если не мгновения, а потом они вновь встретятся, но уже с его новыми творениями и друзьями. Обязательно тогда, каждый из них будет рад, и они будут вместе.

Глаза вновь загорелись этим озорством, азартом и радостью. Он посмотрел высоко в небо с улыбкой благодаря небеса за его дар и новые силы, после чего послышались сзади шаги и прозвучало знакомое:

– Ваше сиятельство, господин Амет Уна.

Приятный голос принадлежал некому иному как самому барону Жану Барруа, которому также был разрешён доступ во все отделения судна и теперь он решил проведать своего дорогого друга.

– О, барон, рад видеть вас, – тут же подошёл господин Уна, машинально сложив бумаги и направив в сторону кармана, однако, он промахнулся и один листок паря, незаметно улетел вниз, ловко проскользнув через перила, затем он поспешил поздороваться с пришедшим товарищем.

– Как я вижу вы решили придаться размышлениям? – ответил месье Жан, в ответ здороваясь с изобретателем.

– Да, действительно так, вы даже не представляете ко скольким размышлениям может привести один обычный порыв ветра.

– Гм, – на лице барона появилась улыбка и он, заложив одну руку за спину, второй похлопал изобретателя по плечам.

Затем они прошли в сторону перил, внимательно наблюдая за огромными просторами. Уже близилось лето, а они всё ещё находились на северном полушарии и ещё ни разу не пересекали экватора, поэтому день у них был довольно длинным и заход Солнца намечался на время близкое к 8 часам, поэтому было ещё достаточно светло. Однако, они отплыли ещё во время «стандартного заката», то есть чуть больше, чем 2 часа тому назад, из-за чего графы успели, как осмотреть корабль, так и подкрепиться, побеседовать, а после Вениамин успел помощь семье Ники.

– Сколько нам ещё осталось, ваше сиятельство? – поинтересовался месье Жан.

– Достаточно не много, дорогой барон, – спокойно говорил учёный. – Наша скорость составляет чуть больше 30 узлов или 56 км/ч, а расстояние до довольно немалого острова Люксургии составляет 477 км, если верить картам, откуда следует, что общий путь занял бы 8 часов 31 минуту и 4,29 секунды. Как видите, если верить тому, что сейчас 19:30 часов вечера, а отбыли мы в 17:45, то получается, мы уже преодолели 2 часа и 45 минут времени или 154 км пути, а уже из этого мы рассчитываем, что осталось ещё 5 часов 46 минут и 4,29 секунды.

– Как всегда поражаете своей точностью, – улыбнулся барон и с улыбкой оглянулся по сторонам. – Кстати я уже позаботился о размещении всех наших гостей, в этом кстати мне подсобил ваш ученик, он помог довести Ники и её маму до их каюты.

– Замечательно.

– Вы хорошо его воспитываете, молодой человек.

– Спасибо, месье Жан, он считает меня своим родственником, или чуть ли не родным братом.

– Вы ему уже скорее, как отец, – намекнул барон.

Граф Уна немного смутился от такого утверждения и невольно вспомнил про Ицала чуток загрустил, поникнув головой.

– О, – с волнением заметил барон. – Извините меня.

– Нет-нет, барон. Всё в порядке.

– Ах да, и я забыл упомянуть, – старался сменить тему месье Жан. – Леди Ханко попросила при возможности увидеть вас, она хочет, чтобы вы показали ей корабль, но я постарался объяснить ей, что вы заняты…