Текст книги "Размышления о политике"

Нам необходима новая универсальная теория, свободная от культурного предубеждения, нейтральная по отношению к различным отраслям индустрии и определенно не элитарная; теория, которая пропагандирует демократические процессы и общественные взаимоотношения, способные дать превосходные экономические результаты.

На протяжении последних тридцати-сорока лет я активно занимаюсь разработкой такой теории, которую мне удалось применить на практике в более чем пятидесяти двух странах как в промышленных, так и прочих организациях, в частности, в художественных заведениях, правительственных структурах, организациях здравоохранения и образовательных институтах. Тысячи людей по всему миру прошли обучение по моей программе и практикуют мои методы, и еще несколько сотен прошли сертификацию, чтобы преподавать мою методологию. Эту методологию можно применять в различных областях, получая предсказуемые, качественные экономические результаты. Я изложил свои методы в ряде книг, видео– и аудиозаписей, а также в тысячах различных учебных материалов, которые используются рядом учебных заведений, присвоивших мне почетные учебные степени[24]24
  Подробный список моих книг, видео– и аудиозаписей, а также отзывы читателей можно найти на моем сайте www.adizes.com.


[Закрыть].

Позвольте рассказать подробнее о моей методологии. Я буду краток.

Начну со своего определения «менеджмента», свободного от культурного предубеждения или ограничения по размеру и целям применения. Это определение применимо как к коммерческим, так и благотворительным организациям. Более того, оно может быть использовано в любой индустрии.

Менеджмент – это процесс, который применяют, чтобы сделать организацию результативной и эффективной как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Если организация нерезультативна или неэффективна, будь то в настоящем или в будущем, это означает, что ею плохо управляют. (В ряде языков нет буквального перевода слов «результативность» и «эффективность». Так, в русском языке перевод слова «эффективность» отличается по значению от английского efficiency[25]25
  Специфические термины методологии Адизеса: результативность (effectiveness) – степень соответствия результата функционирования системы требованиям и ожиданиям потребителя этого результата; эффективность (efficiency) – соотношение достигнутых результатов и использованных ресурсов. Подробнее см.: Ицхак Адизес. Как преодолеть кризисы менеджмента. Диагностика и решение управленческих проблем (How to Solve the Mismanagement Crisis: Diagnosis and Treatment of Management Problems; М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014); Управляя изменениями. Как эффективно управлять изменениями в обществе, бизнесе и личной жизни (Mastering Changes; М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014); Управление жизненным циклом корпораций (Managing Corporate Lifecycles; М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014). Прим. науч. ред.


[Закрыть], а в иврите нет понятия «результативность»).

Теперь я хотел бы подчеркнуть, что настоящие участники менеджмента – это все, кто делает организацию результативной и эффективной. Поэтому менеджмент – это функция, а не принадлежность к некоей элите. В частности, рабочие у конвейера, специалисты по продажам и т. д. зачастую лучше понимают нужды покупателей, чем высший менеджмент. Их вовлеченность и усердие незаменимы для того, чтобы организация работала результативно. Именно они непосредственно занимаются удовлетворением потребностей клиентов, то есть оправдывают первоочередную причину существования любой организации.

Каждой стране следует разработать собственные учебные методы на основе своих самых сильных сторон, чтобы преодолеть традиционные культурные трения.

Я открыл для себя четыре управленческие роли, которые, если их правильно исполнять, обеспечивают результативность и эффективность организации в краткосрочной и долгосрочной перспективе.

Это следующие роли:

1) P (Producing) – производство результатов, ради которых существует организация (что по определению означает, что организация результативна в краткосрочной перспективе);

2) A (Administration) – организация, систематизация и программирование производства таким образом, чтобы энергия не растрачивалась впустую на изобретение колеса. Это обеспечивает эффективность в краткосрочной перспективе;

3) E (Entrepreneuring) – применение таких предпринимательских навыков, как дальновидность и предусмотрительность, которые позволяют организации всегда быть на шаг впереди событий в целях обеспечения долгосрочной результативности; предсказание потребностей текущих и будущих клиентов; своевременная подготовка процессов, необходимых для обслуживания этих потребностей в неопределенном будущем. (Стоит отметить, что в некоторых языках, например в шведском, нет точных аналогов термина entrepreneuring. В некоторых культурах этот термин несет негативное значение. Скажем, при коммунистическом режиме «предприимчивость» однозначно ассоциировалась со спекуляцией и подрывом государственных порядков и преследовалась как преступление).

4) I (Integrator) – это роль, позволяющая сводить все остальные воедино для обеспечения долгосрочной эффективности. Выживание организации не должно зависеть от усилий одного человека. Интегратор занимается вопросом, как и почему люди сотрудничают друг с другом.

Я пришел к выводу, что один человек – менеджер, руководитель, лидер, родитель – не может успешно играть одновременно все четыре роли. Другими словами, «идеального руководителя», который мог бы единолично обеспечивать успех организации в настоящем и будущем, просто не может быть.

Люди не идеальны. Все мы в каком-то смысле «недоменеджеры», кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. У каждого из нас свои достоинства и недостатки. Управленческий процесс слишком сложен, чтобы один человек мог достичь в нем совершенства.

Современное управленческое обучение построено на ложной предпосылке, что можно воспитать идеального менеджера, что человек может руководить единолично. Миллиарды долларов потрачены на то, чтобы изобрести этого несуществующего индивида. Нам нужно перестать обучать менеджеров в вакууме и начать обучать в контексте команды.

Однако не подумайте, что под командой я подразумеваю новомодный тренд «коллективного лидерства». Коллективное лидерство основано на предпосылке, что один руководитель не обладает полным знанием, поэтому вынужден работать с теми, кто владеет разными фрагментами нужной информации. Я же говорю не об информации, а о действии. Для руководства необходима совместная работа людей, практикующих разные стили менеджмента.

Почему? Например, потому, что человек, преуспевший в предпринимательстве, склонен к риску. Он быстро принимает решения и мыслит на поверхностном уровне. Такой стиль необходим для того, чтобы организация была гибкой и изобретательной, но в то же время сам по себе он может привести ее к банкротству: предприниматели редко фокусируются на мелочах, а именно в них, как известно, прячется дьявол. Предпринимателю необходим хладнокровный партнер – вдумчивый лидер-администратор, не склонный к риску. Их совместные решения будут более оптимальными, чем решения, принятые в одиночку.

А еще лучше, если они найдут третьего партнера – руководителя-производителя, который меньше склонен к восторгу по поводу создания нового продукта, в меньшей степени интересуется анализом деталей, зато глубоко сосредоточен на действиях и финальном результате.

Если всем троим партнерам не хватает внимания к человеческому фактору, им поможет руководитель с навыками четвертой роли: интегратор, который знает, как откорректировать курс действий, чтобы все были максимально удовлетворены.

Наиболее успешное руководство не может осуществлять один человек. Это командная работа, подобно воспитанию детей. В бизнес-школах следует учить тому, что для успеха менеджерам нужно искать партнеров, дополняющих их стиль управления. Единолично никто не сможет добиться полного успеха, независимо от того, как успешно они решали бизнес-кейсы в школе.

Все члены управленческой команды одинаково важны. Конечно, среди них может выделиться один лидер, primus inter pares («первый среди равных»), но без команды его решения неизбежно приведут организацию к провалу, потому что окажутся однобокими. Только командное принятие решений с учетом мнений разных взаимодополняющих стилей руководства способно создать баланс, необходимый для того, чтобы организация была результативной и эффективной в настоящем и будущем.

Далее, для достижения успеха необходимо вовлечение рабочих. Согласно моей методике, проверенной опытом, нужно ввести рабочих в состав дирекции и в комитеты младшего управленческого звена, где они могут разделить ответственность за выбор направления развития компании. Нам всем нужно работать вместе, учитывать взаимные интересы и активно удовлетворять их вовремя, а не после того, как разовьется кризис. Когда рабочие разделяют интересы руководства и сотрудничают, благотворные перемены внедряются намного быстрее, а это критический фактор успеха для любой компании в условиях постоянно изменяющейся среды. Даже если рабочие не считаются сотрудниками управленческой категории, они должны быть участниками управленческого процесса. Таким образом, хотя по рангу управленцы могут отличаться от рабочих, они не считаются особенными.

Будущим лидерам следует понять, что в команде, состоящей из руководителей, практикующих разные стили менеджмента и обладающих различными интересами, конфликты неизбежны. Однако это предсказуемые, конструктивные конфликты, разворачивающиеся в атмосфере взаимного уважения и доверия. Доверие выражается в убеждении, что в долгосрочной перспективе команда выработает общие интересы, даже если в настоящем они не совпадают; уважение проявляется в желании слушать и учиться у членов команды, которые не соглашаются с вами ввиду разницы в управленческом стиле.

Хорошие менеджеры понимают недостатки своего стиля. Они стремятся сотрудничать с теми, кто практикует другие методы, и поэтому не боятся конфликтов. Они окружают себя теми, кому доверяют, и готовы выслушать чужое мнение в случае разногласий. Они создают вокруг себя климат доверия и уважения.

Менеджеров в странах переходной экономики нам необходимо научить строить и развивать такую культуру. Для этого требуется сформировать единое видение и общие ценности, а также организационную архитектуру, которая благоприятствует разнообразию управленческих стилей. Тем, кто занимается по программе менеджмента, нужно овладеть умением совместно принимать управленческие решения в команде с людьми, практикующими разные управленческие стили. Их также нужно научить, к кому следует обратиться за помощью в подборе управленческой команды с нужными компонентами; как трансформировать конфликт из деструктивной в конструктивную силу, контролировать свое эго и культивировать командный дух.

Другими словами, хороший менеджер – не тот, кто знает, как руководить, а тот, кто правильно руководит: создает вокруг себя доверие и уважение и отличается скромностью. Именно этому следует обучать менеджеров по всему миру.

Каждой стране следует разработать собственные учебные методы на основе своих самых сильных сторон, чтобы преодолеть традиционные культурные трения.

Так, в Израиле я рекомендую акцент делать на преподавании администрирования, системного подхода, процедурного порядка, дисциплины – качеств и навыков, которых зачастую не хватает предпринимателям.

В Японии советую фокусироваться на обучении предпринимательству. Им необходимо полностью переделать свою образовательную систему, которая в настоящее время сосредоточена на освоении информации; вместо этого необходимо научить студента учиться самостоятельно. Им нужно развить навык изобретательности и стать терпимыми к разногласиям.

Возьмем Балканские государства и страны Ближнего Востока. Одной из характеристик этих культур является паранойя. Весьма забавно, если бы не было грустно, наблюдать за тем, как руководители из этих стран рассказывают о своих проблемах: в истории обязательно фигурирует какой-нибудь заговор, и истоком проблемы наверняка служит какой-нибудь злодей, а не системная причина. В этих странах особенно важно учить руководителей культуре взаимного уважения и доверия.

Управленческое образование для лидеров в разных странах нельзя копировать с чужой, непохожей культуры. Оно должно отвечать нуждам конкретной страны, в которой эти лидеры будут работать, а если речь идет о международной компании, то нам требуется универсальная теория менеджмента, которая учит, как работать в многонациональных командах не вопреки, а благодаря различиям. Эти различия предоставляют нам богатые возможности научиться новому; более того, благодаря им мы оттачиваем нашу рассудительность, поскольку решения, принятые в одиночку, всегда так или иначе предвзяты.

В атмосфере взаимного уважения и доверия благодаря различиям мы обогащаем друг друга, следуем демократическим принципам, добиваемся лучших, более устойчивых экономических результатов и создаем среду, которая насыщает нас эмоционально и социально вдобавок к экономическим благам.

Благодарю за внимание.

Терроризм – проблема Израиля?[26]26
  Выдержки из публикации в Adizes Insights, август 2006 года.


[Закрыть]

Когда нам что-то не нравится, что-то нас не устраивает, мы называем это проблемой. Если идет дождь и мы промокли, это проблема. Если муж – алкоголик, это проблема. И кризис на Ближнем Востоке – тоже проблема.

Однако, наклеив на ситуацию наклейку «проблема», ее не решишь. Более того, это даже мешает, поскольку отвлекает от правильной мобилизации необходимой энергии. Определим проблему не как нечто, что нам не нравится (нечто нежелательное или неожиданное), но как нечто, находящееся в зоне нашего контроля: это то, что мы можем решить. Можете ли вы решить проблему алкоголизма мужа? Вы знаете, что не можете: только сам супруг способен найти решение. А если проблема вне зоны вашего контроля, то это и не ваша проблема. Это неприятная реалия.

Ошибочно также определять проблему в соответствии с ее причиной. Почему этот человек – алкоголик? Почему кредитные ставки меняются непредсказуемо? Предпосылка состоит в том, что если разобраться в причине, то это поможет решить проблему.

На самом деле фокус должен быть на том, кто может решить проблему. Это хорошая отправная точка. Если мы не знаем, кто может решить проблему, поиск причины становится чисто академическим упражнением. Он помогает лучше понять проблему, но что делать дальше?

На Ближнем Востоке разворачивается трагедия.

Убийства и разруха никому не нужны. Это факт. Но чья это проблема?

Израиль в самом начале конфликта мог бы вести себя иначе. Более рассудительно. Тогда, возможно, сейчас все было бы по-другому. Но это вопрос прошлого. Что можно сделать в настоящем?

«Хезболла»[27]27
  «Хезболла» («Партия Аллаха») – военизированная ливанская организация и политическая партия, выступающая за создание в Ливане исламского государства. Пользуется финансовой и военной поддержкой Ирана и Сирии. Признана террористической организацией в США, Канаде, Израиле, Евросоюзе и ряде других стран. Прим. перев.


[Закрыть] публично посвятила себя делу разрушения Израиля, и их действия полностью соответствуют словам. Израиль не может решить эту проблему, потому что не может изменить курс «Хезболлы», независимо от того, сколько ливанских партизан они готовы убить. На месте каждого убитого партизана появляются новые.

И ливанская армия не может контролировать «Хезболлу». Два года назад ООН приняло постановление, требующее от Ливана полного разоружения «Хезболлы». И что? А ничего. Они не могут этого сделать.

Сирия и Иран, возможно, могли бы повлиять на «Хезболлу». Выходит, это их проблема? Нет, потому что, с их точки зрения, действия «Хезболлы» желательны. Со своей точки зрения, они вправе спросить: «Разве это проблема?»

Так чья же это проблема?

Тех, кто может ее контролировать.

Кто это?

Для разоружения «Хезболлы» требуется глобальное давление, а этого не произойдет. Китай, например, импортирует больше иранской нефти, чем любая другая страна. Китай мог бы воспользоваться этим фактом, чтобы повлиять на Иран. Вместо этого Китай поставляет в Иран боеголовки в обмен на нефть, а Иран затем поставляет эти боеголовки «Хезболле», которая применяет их в атаках на Израиль.

Я прихожу к печальной мысли, что проблему под названием «Хезболла» в настоящее время, с учетом расстановки мировых сил и их интересов, решить невозможно. Объединенные вооруженные силы Южного Ливана – это примочка на рану[28]28
  Объединенные вооруженные силы Южного Ливана при Организации Объединенных Наций были созданы летом 2006 года постановлением Совета Безопасности № 1701 с целью кратковременно развернуть 15 000 миротворцев ООН в Ливане, чтобы помочь ливанской армии обезоружить боевиков «Хезболлы» на израиле-ливанской границе и обеспечить прекращение атак на Израиль, а также координировать вывод израильских войск из Ливана. Однако боевые действия так и не прекратились. Продолжается ракетный обстрел Израиля с территории Ливана, в то время как «Хезболла» продолжает частые нападения на солдат Израиля и ООН, периодически при поддержке «Аль-Каиды». Ежегодно ООН принимает постановления о продлении операции в Ливане еще на год. На сегодня силы ООН не добились какого-либо значительного результата в регионе.


[Закрыть]. Если немного надавить, она отвалится. «Хезболла» убила несколько сотен американских пехотинцев, включая 241 человека в одной атаке террористов-смертников в Бейруте в 1983 году.

Что произойдет, если «Хезболла» убьет несколько сотен миротворцев ООН? Заставит ли это международные силы объявить войну «Хезболле», или они в конце концов опустят руки и выведут войска из Ливана?

«Хезболла» не единственный пример.

Терроризм – это глобальный феномен, требующий глобального решения. Такого решения на сегодня просто не существует. Решение появится, когда те, кто способен его принять и внедрить, наконец-то осознают, что в их интересах будет собраться вместе и что-то предпринять. Для этого, очевидно, проблема должна сначала значительно усугубиться.

Каким может быть возможное решение? Может быть, международное сообщество решит бороться против терроризма, включая «Хезболлу», по всему миру, несмотря на трудности и риски? Или оно позволит стереть Израиль с лица земли, как угрожает президент Ирана, и так будет проще? Сторонники такого решения, а также те, кто готов закрыть на это глаза, ошибочно полагают, что уничтожение Израиля приведет к исчезновению терроризма.

Но подумайте сами: разве Израиль имеет какое-то отношение к Талибану или к террористам в Индии или Чечне?

Если глобального решения этой глобальной проблемы не существует, что делать Израилю?

Вернемся к началу рассуждений. Во-первых, определим проблему. В чем состоит проблема для Израиля? На что Израиль может повлиять? Факт заключается в том, что у Израиля нет ни одного партнера, который мог бы принять участие в реализации решения. «Хамас», фактически находящийся у власти в секторе Газа, хочет уничтожить Израиль, как и «Хезболла»[29]29
  «Хамас» («Исламское движение сопротивления») – палестинское исламистское движение, правящее в секторе Газа. Признано террористической организацией в США, Канаде, Израиле и Японии. Согласно идеологии «Хамас», любой еврей (сионист) считается врагом, и освобождение всей Палестины от сионистов является священной целью. Прим. перев.


[Закрыть]. Миролюбивые палестинцы и израильтяне не обладают политической властью, чтобы разработать решение, которое бы устроило обе стороны.

Что остается Израилю в подобных обстоятельствах? Принимать все меры, необходимые для выживания, даже в одностороннем порядке. Как жене в приведенном примере о муже-алкоголике, Израилю нужно решить, оставаться наедине с проблемой или удалиться прочь.

Вот только удалить шесть миллионов евреев куда-нибудь в другое место невозможно. Поэтому Израиль продолжает изо всех сил бороться за выживание.

К сожалению, чем решительнее израильтяне воюют, тем более ухудшается ситуация. Она подобна раковой опухоли: чем больше с ней борешься, тем сильнее она разрастается. Чем больше боевиков «Хезболлы» уничтожает израильская армия, тем больше поддержки «Хезболла» получает от арабского мира и тем прогрессивнее становится их вооружение. Этой войне не видно конца.

Мне попался на глаза лозунг во время исламского протеста: «Настоящий Холокост еще впереди». Я верю, что они именно это и имеют в виду. Если позволить этому Холокосту осуществиться, он только начнется с Израиля. Следом исламские фанатики объявят войну всем неверным.

Израиль не имеет отношения к террористическим актам в Афганистане, Индонезии, Индии, Мадриде, Лондоне или Париже. Террористическая война против Израиля – это не проблема Израиля. Это глобальная проблема. И если мир позволит «Хезболле» и «Хамас» победить, то нас всех ждет Холокост.

Терроризм: анализ и прогноз[30]30
  Впервые опубликовано в Adizes Insights в октябре 2004 года.


[Закрыть]

Для того чтобы решить проблему, сначала необходимо дать ее точное определение. Для этого нужно спросить: кто и что есть террористы?

Террористы убивают и калечат мирных граждан, но так делает любая армия во время войны. Жертвы Хиросимы и Нагасаки не были случайными: бомбы были намеренно применены в отношении мирных жителей. Однако мы не называем бомбежку Японии терроризмом.

Что отличает терроризм? То, что террористы не разговаривают с врагами. Они не вступают в переговоры. Принцип их поведения в условиях конфликта прост: «Примите наши требования или готовьтесь к террору». Они не идут на компромисс. «Хамас», например, не согласен ни на какие уступки, кроме полного уничтожения Израиля. Или «Аль-Каида»: никакой компромисс не убедит их прекратить террористические атаки.

Есть ли разница между «террористами» и «освободительным движением»?

И те и другие воюют против мирных граждан, используя такие нетрадиционные методы борьбы, как атаки террористов-смертников, и выдвигая требования, не подлежащие переговорам.

Я полагаю, что разница между «террористами» и «освободительным движением» зависит от точки зрения. Например, во время алжирского восстания против французской оккупации в 1950-х французские колонисты считали восстание актом террора, в то время как алжирские мусульмане полагали, что борются за свободу. Или атаки террористов-смертников в Палестине: с точки зрения сторонников права Израиля на существование, это терроризм; однако те, кто считает, что Израиль оккупировал эту территорию и должен ее покинуть, считают, что это борьба за свободу.

Именно эта терминологическая неопределенность обеспечивает терроризму его спорное право на существование, будь то в Чечне, Тамиле или Ираке. Благодаря этому террористы могут надеяться, что их террористические действия принесут желаемый эффект. Я считаю, что неопределенность зародилась в 1974 году, когда Ясиру Арафату (председателю Организации освобождения Палестины) позволили выступить с речью перед Генеральной Ассамблеей ООН, будучи одетым в военную форму, с кобурой и, как многие утверждают, пистолетом на поясе. Его выступление было встречено бурной овацией.

Для того чтобы разработать решение проблемы терроризма, необходимо в первую очередь прийти к согласию, что ни при каких условиях недопустимо применение силы, если не были испробованы возможности переговоров и компромисса. Неважно, насколько благородна цель. Терроризм в этом смысле подобен насилию в семье, которое современное общество признало совершенно недопустимым.

Если мы будем судить терроризм по средствам, а не по цели, мы устраним грань между «террористами» и «освободительным движением». Тогда, возможно, мы наконец увидим свет в конце тоннеля.