Текст книги "Права Церквей и единство Церкви. Каноническое и историческое исследование по поводу украинского церковного вопроса"

Права Церквей и единство Церкви. Каноническое и историческое исследование по поводу украинского церковного вопроса

Рекомендовано к публикации

Издательским советом Русской Православной Церкви

ИС Р21-114-0333

Издание осуществлено при финансовой поддержке некоммерческой организации «Фонд поддержки христианской культуры и наследия»

Перевод с греческого игумена Дионисия (Шленова)

© Благотворительный фонд «Познание», 2022

© Издательский дом «Познание», 2022

© Московская духовная академия, 2022

© Игумен Дионисий (Шленов), перевод, 2022

Обращение игумена и братии монастыря Григориат[1]1
  Общее сопроводительное письмо к книге, разосланной каждому из греческих архиереев. – Примечание редакторов русского перевода (далее обозначаются как Ред. или добавляются в квадратных скобках).


[Закрыть]

Ваше Высокопреосвященство!

Наша Святая Церковь претерпевает в настоящее время великое испытание из-за украинского церковного вопроса. Единство между Поместными Святыми Божиими Церквами подвергается потрясениям, и вероятность раскола весьма велика.

Тревога за Церковь побудила нас поручить братии нашей священной обители глубокое исследование данного вопроса, в котором в качестве путеводной звезды было бы использовано каноническое Предание и драгоценное наследие церковных Соборов и святых отцов.

Мы молимся, дабы Утешитель, Дух Истины, Который «в соединение вся призва»[2]2
  Кондак праздника Пятидесятницы. – Ред.


[Закрыть], осенил и озарил святых архиереев, чтобы при помощи даруемой свыше премудрости они удержали в единстве Тело Христово, Его неделимый и нешвенный хитон.

Сейчас мы хотим с почтением и доверием предложить на рассмотрение святым архиереям первую часть нашего исследования – в надежде, что с его помощью сможем мы внести посильный вклад в дело церковного единства.

Игумен священной обители Преподобного Григория на Святой Горе Афон

+ Архимандрит Христофор и иже с ним во Христе братия

1 октября 2019 г.

К читателю от переводчика

Дорогие читатели!

Вы держите в руках книгу, посвященную самому актуальному вопросу для православия – единству Церкви. Книга, написанная иеромонахом Лукой из афонского монастыря Григориат, называется «Права Церквей и единство Церкви». Под «правами» Церквей подразумевается, в сути вещей, полнота прав и компетенций каждой Поместной Церкви, а также равенство Церквей. Греческое слово δίκαιον «право» является однокоренным со словом δικαιοσύνη «справедливость» – одним из ключевых этических понятий в античной, а вслед за ней и в христианской традиции.

Выражение «права Церквей» широко использовал известный богослов и полемист свт. Досифей Иерусалимский, который жил в XVII в. в эпоху османского владычества, когда власть Константинопольского Патриарха, как этнарха порабощенных греков, была велика. Свт. Досифею приходилось жить в Константинополе и особо тонко чувствовать опасность возвышения первого по чести, но не по власти Константинопольского престола. До разделения Церквей в 1054 г. Римский Папа претендовал на преимущество чести и власти, но патриархи православного Востока противопоставили такому настойчивому превозношению полномочий Римского престола идею равенства в духе соборности. Эта идея на языке того времени выражалась в учении о пяти (реально – четырех, после отпадения Рима) первопрестолах, которые аналогичны пяти чувствам человеческого тела. В так называемой пентархии (сам термин применительно к церковному устройству появился много позднее) нет места для особой главы, принципиально отличающейся от других членов тела. Главой Церкви с большой буквы был и остается Христос Спаситель. На уровне каждой местной Церкви главой является епископ согласно 34 апостольскому правилу. Между епископом самой маленькой епархии и Христом нет другой третьей главы, ибо тогда роль Христа будет затемняться ролью того, кто претендует на особое преимущество чести и власти[3]3
  Ср., в частности: Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος. 4 Σ. 301:31-302:4. «И епископу иметь место Господа, как после Него главе Церкви, которую он получил, и заметь, что если каждый епископ является главой Церкви, которую он получил после Христа, нет между епископом и Христом третьей главы (ούκ εστιν άνα μεταξύ τού ’Επισκόπου και τού Χριστού τρίτη κεφαλή), так что Папа не является главой всех Церквей или главой всецелой Церкви как епископ всех».


[Закрыть]. Такова логика рассуждений свт. Досифея Иерусалимского, который полемизировал одновременно и с преувеличенным приматом Рима, и с аналогичным и, может быть, даже более опасным приматом Константинополя.

Но почему понадобилось особо доказывать или раскрывать равенство Церквей? Всем хорошо известно, что Константинопольский патриархат в одностороннем порядке признал две украинские раскольничьи группировки в качестве «Православной Церкви Украины» (так называемая ПЦУ), а епископов канонической Украинской Православной Церкви, включая ее предстоятеля митрополита Онуфрия, объявил лишенными своих кафедр. Это решение Константинопольского Патриарха основывается на значительно завышенных и ошибочных представлениях о его реальных полномочиях. Решение об авторитарном курсе было утверждено на заседаниях Синода Константинопольской Церкви 7 сентября 2018 г. (после Синаксиса представителей КПЦ 1–3 сентября) и 11 октября того же года. В конце 2018 – начале 2019 г. Константинополем был проведен ряд мероприятий по подготовке и предоставлению Томоса автокефалии ПЦУ (официально переданного 6 января 2019 г.), а далее еще более интенсивно продолжилась пропагандистская кампания по склонению других Православных Церквей к точке зрения Фанара. 2019 г. стал годом борьбы за другие Поместные Церкви, прежде всего – за Элладскую Православную Церковь. Итог этой борьбы известен: вопреки церковным канонам и голосам здравомыслящих и принципиальных иерархов, Архиепископ Афинский и всей Эллады 12 октября 2019 г. и ряд иерархов ЭПЦ присоединились к антиканонической позиции Фанара, что стало самой настоящей экклезиологической катастрофой. Трещина церковного раскола стала расти вширь, приобретая при этом все более этнофилетический характер, хотя многие греки стойко выступили на стороне истины.

1 октября 2019 г., незадолго до принятия руководством ЭПЦ рокового решения, иноками из монастыря Григориат на Святой Афонской Горе всем греческим архиереям была разослана книга «Права Церквей и единство Церкви» – в стремлении предупредить худшее. Вскоре на Афоне разошелся русский перевод данной книги. К сожалению, «глас вопиющего в пустыне» не был услышан.

Предлагаемый читателю перевод максимально точно следует оригиналу, чтобы лучше передать текст, имеющий судьбоносное значение. Все ссылки на первоисточники проверены и уточнены. Основными авторами, которые регулярно цитируются в книге, являются свт. Досифей Иерусалимский и прп. Никодим Святогорец. Ни тот, ни другой не были сторонниками теории о «преимуществе власти». Их подход – и в целом, и в частном – соответствует той смиренной монашеской духовности, которая являлась характерной чертой афонских обителей.

Издание книги на русском языке поможет раскрыть для русскоязычных читателей подлинную соборную экклезиологию, которая не совместима с единоличной попыткой оказаться «первым без равных».

Игумен Дионисий (Шленов)

Пролог

Наша Православная Церковь, Единая Святая Соборная и Апостольская, хранит полноту освящающей Божественной благодати и Божественного опыта. Ее вечная и единственная Глава – Господь и Бог наш Иисус Христос. В течение веков Церковь пребывает среди мирских треволнений и лукавых козней ненавистника добра, однако, имея Кормчим Владыку Христа, «среди ярости волн не утопает»[4]4
  loannes Chrysostomus. In Eutropium // PG. 52. Col. 397. – Ред.


[Закрыть]. Поскольку же Церковь обладает умозрительным компасом священных канонов, она исправляет то, что время от времени случается в результате уклонения от прямого пути. И возможно это благодаря ее вожделенному единству, которое иногда сотрясается по человеческой немощи.

В наши дни Церковь обуреваема волнением, и ее единство подвергается испытанию так называемым украинским церковным вопросом. Во-первых, одностороннее предоставление автокефалии раскольничьим группировкам (которые составились из отлученных и нерукоположенных), во-вторых – прекращение, в порыве противостояния, евхаристического общения, вызванное тем, что предоставление автокефалии произошло без получения предварительного согласия всех Поместных Церквей, ввергают в глубокое смятение многих православных верующих. И самые большие опасения вызывает возможность глубокого разделения и раскола. Серьезные пастырские проблемы уже возникают на приходах православной диаспоры, внутри семей (из-за различного происхождения супругов), а также на Святой Афонской Горе и среди верующих во всех Православных Церквах.

Мы страдаем из-за разделения и молимся «о благостоянии Святых Божиих Церквей». Мы любим и почитаем все Поместные Православные Церкви, ибо все они являются мученическими и создавшими сонмы святых, особенно же – Великую Константинопольскую Церковь Христову, которая взращивает и питает нас во Христе. Однако при опасности раскола интересы всей Церкви в целом и ее единство являются более важными, чем интересы отдельных Церквей.

Данный текст порожден любовью к Церкви и чувством тревоги за нее. Мы, монахи, не являемся в Церкви учителями: мы призваны каяться в своих грехах и лишь в случае крайней необходимости считаем своим долгом помогать ей по мере наших сил сохранять единство во Христе и пребывать в Истине. Хотя наше слово и убого, но оно сказано с любовью и глубоким благоговением ради единства Церкви. Это – призыв к единству в момент, когда из-за так называемого украинского вопроса единству этому угрожает опасность.

Введение. Общий обзор

1. Единство Церкви, несомненно, является более глубоким и священным, чем любая другая форма благородного и похвального единства в земном и тварном мире. Церковь живет в этом мире, однако ее бытие происходит не от мира сего. Ее единство относится к ее бытию, которое является вышеестественным. Оно основано на приобщении Святому Духу: мы являемся единым телом и единым духом, как и призваны в единой надежде нашего звания (см. Еф. 4:3)[5]5
  «Стараясь сохранять единство духа в союзе мира» (Еф. 4:3). – Ред.


[Закрыть].

Нас связывают и соединяют в Церкви не какие-то факторы психологического или социального характера, но Сам Христос, Сам Святой Дух превращают нас в единое Тело Христово и обеспечивают наше единство[6]6
  Об этом просил Господь Отца в Своей Архиерейской молитве: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17:21–23). Свт. Афанасий Великий описывает единство членов Церкви как неразрывное единение, в котором Христос соединяет нас через дарование Святого Духа, Своей Божественной благодати: «Прошу, и тии едино да будут – по телу во Мне и по его совершенству… Ибо все мы, приобщаясь от Него (к Духу), делаемся единым телом, имея в себе Единого Господа» (Athanasius Alexandrinus. Orationes contra Arianos // PG. 26. Col. 369; [ср.: Афанасий Великий, свт. Творения. Сергиев Посад, 1902. Ч. 2. С. 398]). Равным образом тот же великий святой дает нашему единству и триадологический смысл: «Поелику Слово во Отце, а Дух дается Словом, то хочет (Господь), чтобы мы приняли Духа, и когда примем Его, тогда, имея в себе Духа Слова, сущего в Отце, чтобы оказались и мы по Духу соделавшимися едино в Слове, а через Него – и в Отце. А когда говорит ‘‘как Мы’’, это значит не что иное, как пожелание, дабы сходящая на учеников таковая благодать Духа стала непреклонной и непреложной» (PG. 26. Col. 376; [ср. Творения. Ч. 2. С. 401]).


[Закрыть].

Святые отцы скорбят о потере мира и любви между нами как о потере Святого Духа. «Ибо если бы мы не имели союза любви и не пребывали в мире друг с другом, то неизбежно потеряли бы единство, которое нам даровал Дух Святой», – рассуждает святитель Феофилакт Болгарский[7]7
  Νικόδημος Αγιορείτης. Ερμηνεία εις τάς ΙΔ’ Έπιστολάς του Αποστόλου Παύλου. Θεσσαλονίκη, 1990. Τ. 2. Σ. 428. См.: Φειδ&ς Β. Προϋποθέσεις διαμορφώσεως του θεσμου της Πενταρχίας τών πατριάρχων. Άθηναι, 1969. Σ. 19.


[Закрыть].

Мы тоже не можем сегодня оставаться равнодушными, видя, как вновь раздирается нешвенный хитон Христов и разрушается единство Поместных Православных Церквей. Тело Христово разделяется, евхаристическое общение разрывается, члены Церкви теряют единство Духа, лишаются возможности вместе причащаться единого Святого Тела и из единой Чаши, и – что особенно горько – целые Церкви утратили союз мира и единства во Христе.

2. Исторически доказан и канонически обоснован тот факт, что Поместные Церкви теряют единство, согласие и мир, когда происходит нарушение так называемых прав Церквей (τά δίκαια των Εκκλησιών). Этим термином обозначаются привилегии, которые каждая Поместная Церковь получила на основании священных канонов и тщательно соблюдает в своих связях с другими Поместными Церквами, чтобы жить в общении с ними в мире и любви Христовой. Когда эти права нарушаются, тогда создаются напряженные ситуации и нестроения, теряется согласие и распадается единство, о котором молился Господь (да будут все едино [Ин. 17:21]) и ежедневно молится Церковь («о благостоянии Святых Божиих Церквей и соединении всех»)[8]8
  Великая мирная ектенья. – Ред.


[Закрыть]. Гарантией, обеспечивающей права Церквей, служит строгий запрет на вмешательство (вторжение) Поместных Церквей во внутренние дела друг друга.

Когда мы смотрим на права Церквей духовно, то понимаем их не в юридическом духе, не связываем их с равновесием церковных и политических сил, но видим в них существенный богословский и духовный смысл. Права Церквей не являются эгоистическими требованиями определенных Поместных Церквей, которым противостоят столь же эгоистические требования других Поместных Церквей. Напротив, это атрибуты (ιδιότητες), которые были предоставлены Поместным Церквам священными канонами, чтобы они служили сохранению единства веры и общения Святого Духа в Церкви.

Церковь говорит о «правах» Церквей не в смысле современных личностных, международных и иных прав, являющихся человекоцентричными величинами, но в христоцентричном смысле: Христос есть наша правда (1 Кор. 1:30)[9]9
  «От Него и вы во Христе Иисусе, Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением, чтобы было, как написано: хвалящийся хвались Господом» (1 Кор. 1:30–31). Греческое слово «δικαιοσύνη» обозначает и «праведность», и «правду», и «справедливость». – Ред.


[Закрыть] – Тот, Кто является единственной невидимой и в то же самое время видимой Главой Церкви. Они именуются правами (δίκαια), потому что служат той же самой цели, какой служит правда (δικαοισύνη) Божия, а именно: обновлению во Христе падшего естества и спасению народа Божия.

Таким образом, права Церквей в нашем православном Предании имеют священный характер. Благодаря этому становится понятным тот факт, что они не «похищаются» у Поместных Церквей, но предоставляются им всецелой Церковью[10]10
  Так переводится выражение «ή καθ’ ολου (καθόλου)Έκκλησία», которое широко используется в дальнейшем тексте. Близкое к традиционному эпитету «Кафолическая (Соборная)», это определение делает особый акцент на полноте и целостности. – Ред.


[Закрыть] как канонические привилегии. Так, автокефалия, то есть самостоятельность Поместной Церкви в рукоположениях, судах епископов и внутреннем управлении, не является некой церковной «независимостью» в мирском смысле, достигаемой посредством «церковного восстания»[11]11
  Или «революции»: в греческом эти слова не различаются. – Ред.


[Закрыть], но предоставляется ей всецелой Церковью как подтвержденное свидетельство того, что данная Поместная Церковь имеет полноту освящающей благодати и общения с другими Поместными Церквами. Когда всецелая Церковь не может (из-за ереси, канонических препятствий или политических причин) свидетельствовать о том, что Поместная Церковь, просящая автокефалии, обладает этой сугубой полнотой, тогда предоставление автокефалии является бессмысленным. Бог не есть Бог неустройства, но мира (1 Кор. 14:33) – вот факт, которого не понимают мирские деятели, государственные власти и другие силы, произвольно вмешивающиеся в церковные дела. Они смотрят на Церковь как на мирское учреждение, относятся к ней как к пространству для удовлетворения мирских амбиций, преследуют собственные корыстные интересы, не заботясь о мире в Церкви. А Церковь смотрит на свое устройство, организацию и управление как на плод предстательства Святого Духа.

3. Священные правила (каноны) выражают волю Единой Святой Кафолической (Соборной) и Апостольской Церкви, то есть волю Божию, не только в отношении каждого члена Церкви в отдельности, но и в отношении самих Поместных Церквей как единого целого, поэтому они предписывают, чтобы «всякая епархия сохраняла в чистоте и без стеснения изначально принадлежащие ей права»[12]12
  8-е правило III Вселенского Собора.


[Закрыть].

Священные правила являются залогом сохранения прав каждой Церкви от посягательств со стороны других Церквей, предотвращающим смятения и разделения в Церкви. Кроме того, они служат восстановлению поруганных прав, когда те нарушаются. Неправильное понимание священных канонов является первостепенной причиной нарушения прав Церквей и вызываемых им расколов и нестроений.

Рассматривая соблюдение священных правил как предпосылку к благочинию в Церкви, блаженный игумен священной Григориатской обители, архимандрит Георгий (Капсанис), указывает на встречающиеся печальные примеры их неправильного понимания и нарушения: «Несмотря на то, что Православная Церковь строго придерживается своего канонического Предания, и внутри нее не прекращаются случаи, когда больная воля духовно не возрожденных ее представителей презирает богочеловеческую волю Церкви в том виде, как ее выражают священные каноны, и стремится вопреки канонам управлять церковными делами или искажать каноны в своих корыстных целях.». О. Георгий подчеркивает, что соблюдение священных правил обеспечивает Церкви единство и благочиние и делает ее прообразом небесной иерархии Дионисия Ареопагита, приводя соответствующий отрывок из «Пидалиона» прп. Никодима Святогорца: «“(Святая Троица), устроив и сей второй умопостигаемый мир Кафолической Церкви, составила его и сплотила посредством этих священных Божественных правил. От них рождается благочиние патриархов, согласие архиереев, благолепие иереев, благоприличие диаконов, благочестие клириков, благоустроение монахов. И, говоря в общем, через эти священные правила дольняя церковная иерархия становится подражанием и отпечатком иерархии небесной. И обе эти иерархии вместе делаются одной, слагаясь в единую мелодию, гармонично исполняемую на всех струнах.”[13]13
  Пидалион. Т. 1. С. 154–155. – Ред.


[Закрыть]. Согласно богословскому рассуждению св. Никодима (…) конечной целью церковного благочиния и небесной иерархии является слава Троичного Бога»[14]14
  Γεωργίος (Καψάνης), άρχιμ. Ή Ποιμαντική Διακονία κατά τούς Ιερούς Κανόνας. Πειραιεύς, 1976. Σ. 77–79. В продолжение отрывка из «Пидалиона» о. Георгий уточняет: «Таким образом, церковное благочиние – это не внешнее послушание какой-то человеческой организации, но раскрытие через земную Церковь Церкви небесной, в единстве и чине служащей Богу» (Σ. 78).


[Закрыть].

4. Из истории хорошо известно, что односторонние действия одной Поместной Церкви в отношении другой не одобряется всецелой Церковью. Например, вмешательство Римского Папы Николая I во внутренние дела Константинопольской Церкви в IX веке было осуждено на Вселенском Соборе 879 года[15]15
  Константинопольский Собор 879–880 гг. проводился как «Вселенский» и иногда признается в таком качестве отдельными греческими авторами. – Ред.


[Закрыть] при Патриархе Фотии, а разрыв в одностороннем порядке евхаристического общения Диоскора Александрийского с Римским Папой Львом был поставлен ему в вину на Халкидонском Соборе. Ибо право решать такие серьезные межправославные проблемы принадлежит только всецелой Церкви.

Единство Поместных Церквей подвергается опасности (иногда и скрытой), когда провозглашается некое преимущество власти, как это было во времена Римских Пап Николая I и Евгения IV. Самыми яркими характерными проявлениями притязаний на «преимущество власти» со стороны отдельного церковного престола, как показала история, являются расширение его юрисдикции, требование дополнительных прав апелляции, помимо установленных священными канонами, стремление стать судьей для всех, не подлежа суду других, возвеличивание над другими престолами и выставление этого превосходства как необходимого церковного служения (Мелетий Пигас назвал такое надуманное «служение» Римского Папы «мнимо-христианской овечьей шкурой»[16]16
  Του μακαριωτάτου πάπα της μεγάλης Αλεξάνδρειάς κυρίου Μελετίου, Λόγος περί του τίς έστιν ή άληθής καθολική’Εκκλησία // Δοσίθεος. Τόμος Χαράς. Σ. 497 («ύποχριστιανίζον κώδιον»). – Ред.


[Закрыть]). Подобное преимущество власти бросает вызов равночестности Поместных Церквей, ведет к разрыву евхаристического общения и расколам между ними, вызывает политические разделения и национальные бедствия и, что самое печальное, порождает богословские уклонения для узаконения раскола. Великие расколы на Востоке и на Западе (монофизитский и латинский), ереси, которые параллельно распространялись в этих географических регионах, и последовавшие бедствия являются убедительным доказательством этого.

Церковное разделение, которое вызвал украинский кризис, может исправить только всецелая Церковь. Руководствуясь правильным и не вызывающим разногласий толкованием священных канонов, касающихся преимущества, права апелляции и соборности во всеправославных решениях, Церковь может придать решению данной проблемы верное направление, заботясь о духовном единстве Тела Христова в Духе Святом, а не о сиюминутных нуждах. Обладая исключительными правами и вселенской властью, всецелая Церковь:

1) могла бы предоставить, если сочтет это правильным, автокефалию канонической Церкви Украины;

2) могла бы помочь раскольничьим группировкам вернуться в общение с Церковью способом, точно определенным священными правилами;

3) исцелить застарелые националистические предрассудки, используя духовный опыт великих святых, почитаемых всем нашим православием (святого Нектария Эгинского, преподобного Серафима Саровского и других);

4) восстановить евхаристическое общение между Церквами, устраняя при необходимости препятствия догматического характера (связи с украинскими униатами и прочее);

5) принести таким образом полноте Церкви желанный мир.

В исследовании, которое мы с почтением и любовью предлагаем ниже, мы привели толкование священных правил и соответствующие исторические факты, которыми подтверждаются три положения:

1. Равночестность Поместных Церквей (отрицание любого антиканонического преимущества в Церкви).

Как ясно показывают многочисленные исследователи, преимущество чести является привилегией первого (то есть предстоятеля) Поместной Церкви (как определяет 34-е апостольское правило) по отношению к его епископам в своей Поместной Церкви, а не какой-то исключительной привилегией какого-то одного первого по отношению к первым других Поместных Церквей; преимущество чести первых является равным, отличаются «только чин и порядок упоминания их имен при перечислении: раньше или позже»; преимущество чести первых не подразумевает различия в степени их достоинства, но лишь предоставляет одному из них право председательствовать на Соборах и наделяет его координирующими компетенциями, из этого проистекающими; неправильное понимание понятия преимущества чести как разных степеней достоинства престолов привело к появлению папского примата, хотя он и не проявлялся изначально в своей крайней форме.

2. Канонически установленные для каждого престола географические границы права апелляции (совпадающие с границами его юрисдикции).

Право апелляции и его значение является главной темой нашего исследования, потому что его неправильное понимание стало в прошлом способом выражения и реализации совершенно антиканонического примата папы. Первым примером этого служит Римская Церковь, которая претендовала на право апелляции со стороны всей Церкви, представляя в искаженном виде правила Сардикийского Собора. Как известно, правила Сардикийского Собора предоставляют Римскому епископу право принимать апелляцию от клириков, находящихся в его собственной юрисдикции – и только. В связи с этим следует подчеркнуть, что правила Карфагенского Собора рассматривают расширение права апелляции как нарушение границ юрисдикции и запрещают Римскому епископу экстерриториальное применение этого права. Также мы показываем, что 9-е правило IV Вселенского Собора касается только решения Константинопольским престолом судебных дел (а не права апелляции), имеющих отношение исключительно к епископам и клирикам данного патриаршего престола; что это правило не предоставляет престолу Константинополя права принятия экстерриториальной апелляции, которое, согласно святому Никодиму Святогорцу («Пидалион»), «было принято только латинянами и латиномудрствующими»[17]17
  Πηδάλιον. Σ. 158; рус. пер.: Пидалион. T. 2. C. 81. – Ред.


[Закрыть]. Кроме того, мы поясняем, что 17-е правило IV Вселенского Собора устанавливает право апелляции Константинопольскому престолу не вообще, но лишь внутри его границ (т. е. внутри патриаршей юрисдикции).

3. Тот факт, что единственным правильным и богоугодным способом решения крупных церковных проблем является Вселенский (Всеправославный) Собор (разумеется, если он не ущемляет права Поместных Церквей).

Мы показываем, что сначала принижение Александрийского престола в результате вмешательства со стороны возвышающегося престола Константинополя в его дела (при Феофиле, Диоскоре, Тимофее Элуре), а затем высокомерное отношение к четырем восточным престолам Римского престола (в лице Пап Феликса III, Геласия I, Николая I и Евгения IV) привели к болезненным расколам (монофизитскому и латинскому) и ересям, сделавшим эти расколы.

Надеемся, что предлагаемое ниже смиренное исследование позволит нам подобающим образом выполнить свой долг по отношению к нашей Святой Церкви, родившей нас во Христе и терпеливо готовящей для Царствия Божия во Христе Иисусе, и внести свою лепту в сохранение ее единства.

В заключение приведем фрагмент сочинения Патриарха Иерусалимского Досифея «История Патриархов Иерусалимских», разъясняющий действительные привилегии церковных престолов: «И другие многие – и патриархи, и архиепископы, и даже некоторые простые епископы – преувеличивали свое значение, как покажет это сочинение (то есть «История Патриархов Иерусалимских»). Например, непомерно себя превозносили, и в посланиях, и в других своих сочинениях, некоторые Патриархи Рима. Однако Соборная Вселенская Церковь считает, что они, то есть патриархи, папы и прочие епископы, имеют только те привилегии, которые она сама дала им посредством Вселенских Соборов и обычая, – и ничего больше. Все, что какие бы то ни было епископы присвоили себе вопреки правилам, она считает незаконным и не имеющим оснований. Под обычаем мы понимаем, разумеется, ту практику, которая на Вселенских Соборах или стала фактом, или была принята, или была подтверждена. Все остальное, сказанное или установленное кем-то ради кого-то, даже ради патриархов и пап, или из-за страха, или из-за раболепства, или из-за необразованности, или по невежеству, или по наивности, или из-за предвзятого и ни на чем не основанного мнения, или из-за неправильного понимания и ложных представлений; все, что некоторые сказали о себе самих, либо считая, что таково истинное положение вещей, либо по причине обладания властью, либо пытаясь превознести свои высокие престолы, либо возводя в ранг закона сказанное или сделанное отцами по икономии во время борьбы с еретиками или из крайней необходимости; все, что некоторые написали или сказали, обращаясь к каким бы то ни было лицам или Вселенским Соборам, особенно в том случае, когда святые отцы или Вселенские Соборы об этом умолчали, не принимая этого и не отвергая, поскольку видели угрозу раскола или опасались соблазна, который мог бы дать еретикам повод похваляться или утверждать и распространять свои ереси, – все это и подобное, даже если некоторые претендуют на основании этого на особые привилегии, мы не считаем Преданием или обычаем Церкви»[18]18
  Δοσίθεος. Δωδεκάβιβλος, I. 11. 6. Σ. 112–113.


[Закрыть].