Текст книги "Ятаган Смотрителя"

Игорь Адамович
Ятаган Смотрителя

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Пролог

В небольшой безлюдной долинке, зажатой между огромных гор западного Тибета, приютился древний монастырь. Свирепые ветры, круглый год насквозь продувавшие долину, делали ее крайне непопулярной для паломников и туристов, но живущие здесь монахи были этому только рады. Заработки на пастве и туристах не были здесь приоритетом, как во многих внешне похожих обителях. Если бы обитатели крошечного монастыря открыли только лишь десятую часть известных им тайн, журналисты и падкие до сенсаций толстосумы отвалили бы за них миллионы. Но носители истинного знания занимались совсем другими проблемами, которые отличались от целей обычных людей так же, как игры в песочнице от взрослой жизни.

Старика, неподвижно стоявшего у стреловидного окошка небольшой древней башенки обители, можно было бы принять за статую, если бы легкий ветерок изредка не шевелил полы его выцветшей шафрановой рясы. Послушники монастыря знали, что учитель Лханор способен стоять так часами и очень не любит, когда его отвлекают, но сегодня раздумья настоятеля были прерваны раньше обычного. Молодой послушник, зашедший в келью, вежливо поклонился, произнес положенное этикетом извинение и доложил, что учителя желает видеть его лучший ученик Ценлинг, двенадцать лет назад ставший настоятелем соседнего монастыря. Лханор устало вздохнул и направился встречать гостя.

– Что привело уважаемого искателя мудрости в нашу скромную обитель? – поинтересовался наставник, когда ритуал приветствия завершился.

– Прошу вас опустить положенные церемониалом речи, учитель. Осмелюсь предположить, что они сегодня излишни, – попросил гость.

– Что случилось, Ценлинг?

– Тревожные признаки растут как снежный ком на склонах Тянь-Шаня, боюсь, скоро мы будем свидетелями схода такой лавины, которая погребет весь этот мир, и кто знает, кому удастся выбраться наружу…

– Да, знаки грядущих перемен видны всюду, и знаки ясные. В глубине тайной пещеры, ведущей, ты сам знаешь куда, пошевелился… – Остаток фразы старик прошептал на самое ухо гостю, глаза которого изумленно расширились. Учитель кивнул, подтверждая правильность догадки собеседника, и добавил: – Похоже, он готовится пробудиться, а ты понимаешь, спящие тысячелетия просыпаются далеко не всегда, для этого нужна весьма серьезная причина. Но что за новости принес ты?

– До нас дошли вести о запуске древнего портала, связывающего Землю с Миром древних путей, спустя двадцать тысяч лет священная дорога восстановилась, как и было предсказано.

– Я почувствовал изменения в мировых токах, вроде бы прошли две переброски, но как-то странно. Что ты знаешь об этом?

– Первая переброска была в одном из центральных регионов европейской части России, телепорт активировали дети, портал был в заряженном состоянии, и сам пуск произведен случайно в процессе какой-то новомодной игры. Объект переброски – молодой мужчина, возраст – двадцать лет, о второй переброске я не знаю ничего.

– Странно, судя по моим ощущениям, путешественники и в первом и во втором случае – не люди. Как были установлены названные тобой факты?

– Наша тайная служба отследила из одного региона серию целенаправленных запросов через мировую информационную сеть о телепортациях и древних конструкциях, сооруженных для этих целей. Была локализована группа молодых людей, с одним из представителей которой мне удалось установить мысленный контакт и внушить намерение прибыть к нам. Его проверили всеми доступными способами, это действительно всего лишь ребенок, он не входит ни в какие государственные или тайные организации и не проходил специализированного обучения. Наставник, я полагаю, что все произошедшее – нелепая случайность.

– Ценлинг, во вселенной вообще не бывает случайностей, я уже говорил тебе об этом, ты невнимателен, – укоризненно покачал головой старик. – И уж тем более нет случайностей в межмировых перебросках, для чего-то этот юноша был там нужен.

– Просветленный Лханор, ваша мудрость не вызывает и тени сомнения, но проясните: молодой человек, недоучившийся студент, почти ребенок на древних путях не случайность?! Вы шутите надо мной, учитель!

– Мне нравятся хорошие шутки, Ценлинг, но это не тот случай, и еще я предвижу, что эти переброски будут иметь большое значение не только для Мира древних путей, но и для Земли. В высший совет я сообщу сам, официальным лицам правительств и мировых церквей пока ни слова, пусть знают только посвященные, а ты добудь мне все данные, какие сможешь, про использованный портал и эти переброски, но пусть твои послушники будут незаметнее тени и немее рыб, это очень важно.

Глава 1
Особенности жизни приграничного государства

Мир – хорошо, однако при том дремать не надлежит, чтоб не связали рук, да и солдаты чтоб не сделались бабами.

Петр Первый

– Ха! – Меч Хорта, обойдя по крутой дуге вскинутый в блоке вражеский клинок, стремительно опускается на лоб молодого орка.

– Уй! – Выпустив оружие и взмахнув всеми четырьмя конечностями, противник опрокидывается.

– Вставай, отбивная на ножках! Что разлегся, как обожравшийся боров? С твоей быстротой беременной улитки тебя не то что эльф, любой занюханный человечишка сожрет. – Хорт разглядывает новобранца, демонстративно презрительно кривя зеленую морду, и салютует противнику деревянным учебным клинком. – Поднять меч, брюхоногое, в позицию!

Бум! Хрясь!

– Уй-йе-о-о-о…

– Вы двое, тащите эту слякоть к колодцу, пару ведер воды на его расквашенную морду, и чтобы через пять минут был в строю. – Хорт кивает курсантам на полубессознательную тушку их коллеги, с воем катающуюся в пыли, и, повернувшись к остальным, снова взмахивает мечом. – Продолжаем спарринг, дармоеды. Следующий!

Я довольно улыбаюсь, хотя мою улыбку люди чаще называют оскалом. Здесь у нас все в ажуре – Хорт, опытный меченосец, как старый волк-вожак, способен в рекордно короткие сроки сделать из глупого щенка матерого хищника. Раздумывая над загадкой, почему при серьезных отличиях в обычаях и культурах разных народов лексикон сержантов всегда одинаков, я иду дальше.

С другой стороны полигона слышен нарастающий топот, из кустов вываливаются вперемешку сотня пыхтящих орков и гоблинов, тяжко бегущих за Санором-кузнецом. Больше всего эти существа напоминают пациентов легочного профилактория, помирающих от астматического приступа, значит, Санор проводит очередной двадцатикилометровый марш-бросок. Брезгливо оглядев задыхающихся спортсменов, наш кузнец-прапорщик выносит свой вердикт:

– Да вы же просто полутрупы! Вас, прежде чем в армию брать, надо было к нашему некроманту отправить, чтоб он вам хоть видимость жизни придал! Не-эт, жаболапые, я вижу, без свинства не обойтись!

При этих словах бегунов охватывает ужас, лица становятся заискивающе умильными, как у бакалавров-двоечников при отработке задолженности. Но сейчас молящее выражение глаз курсантов не трогает, Санор принял решение и издает разбойничий посвист. Из кустов, как камень из пращи, выметывается Хика – наш ручной кабанчик, для которого погонялы моей учебки нашли свое применение.

– Хика, поможем! – радостно осклабившись в предвкушении интересного зрелища, ревет Санор, и кабан стремительно летит к пыхтящему строю.

Догнав отстающих, он начинает чувствительно кусать их за пятки, икры и ягодицы. В адрес ручного поросенка слышны маты и пожелания увидеть его на ближайшем празднике в роли главного блюда. Но Хика хорошо знает о своей неприкосновенности и нисколько этого не боится, напротив, кабанчик удваивает свои педагогические усилия. Ругань отставших довольно быстро сменяется истошными воплями и взвизгами, несмотря на почти поросячий возраст, клыки у Хики что надо, потому быть отстающими никому не хочется, и темп марш-броска сразу ускоряется. Санор удовлетворенно кивает, парой пинков доделывает работу поросенка и разворачивает строй новобранцев в сторону речки. Значит, марш-бросок закончится марш-заплывом. Температура воды – градусов пятнадцать, бедные новобранцы.

Впрочем, другого выхода нет. Земли нашего клана в основном окружают или откровенные враги, или такие заклятые друзья, что армию надо подымать срочно, вот я и пошел на сии зверские меры. Как показывают исторические примеры, они всегда дают быстрые плодотворные результаты. Права солдатская мудрость: пока сержант гоняет новобранцев – он зверь зверем, зато на поле боя обученные им бойцы вспоминают прапора как отца родного. Сейчас мои слова о том, что каждый боец нашего клана стоит трех любых других орков, да и не только орков, уже не пропагандистский ход, а реальность.

– Лорд, как вы и приказали, я оповестил всех вождей, они собираются в главном зале вашего терема, – прерывает ход моих мыслей Снупи.

Крошечный гоблин-разведчик появился, как всегда, беззвучно, но все равно прозевать его – это не есть хорошо, что-то я расслабился, такая расхлябанность может выйти боком.

– Хорт, Санор, кончайте гонять это мясо, все в штаб, совещание! – ору я и, наклонившись к гоблину, снижаю голос до шепота: – Снупи, раскидай своих нюхачей по всем углам, чтобы ни одна собака нас не подслушала.

Н-да, похоже, сегодняшний день будет еще хлеще вчерашнего, но, как сказал мне однажды Хорт: «Назвался лордом – полезай на трон».

По дороге меня захлестнули воспоминания. С тех пор как я, студент четвертого курса биолого-химического отделения университета Сергей Ильин, оказался в этом мире, прошел год. Попав сюда и взглянув в крохотное зеркальце, случайно взятое с Земли, я сначала решил взять талон к психиатру – из зеркала на меня смотрел орк. Понадобилось довольно много времени, чтобы поверить в случившееся и при этом не свихнуться. Я стал вождем небольшого клана, который сам же и создал, и новое орочье имя – Торн – уже давно воспринимаю как свое. Мы завладели довольно обширной территорией, называемой здесь Дикими землями, и до сих пор удерживаем их.

Хотя, по правде говоря, завладели – это сильно сказано. Есть хороший анекдот:

«Едут два ковбоя по прерии, и вдруг в кустах зашуршало. Один ковбой спрашивает:

– А что это там?

– А это неуловимый Джо, – отвечает второй.

– Его и правда так трудно поймать?

– Да нет, просто на фиг никому не нужен…»

Примерно так обстоит дело и с Дикими землями. Расположены они аккурат между владениями светлых и темных народов и населены преимущественно отребьем, которое не нужно ни тем, ни другим, впрочем, как и сами эти земли. Ну кому понравится, когда любая война, да что там война, каждая стычка происходит прямо посреди твоих владений? Тут урожай не вырастишь – сразу сожрут, дом не построишь – спалят, да и просто поселиться немного желающих – очень уж велик шанс быть зарезанным.

Первоначально сильно помогло то, что мне удалось уничтожить упырей, обитающих в кратере гигантского потухшего вулкана, расположенного посреди Диких земель и представляющего собой природную крепость. Кое-как нам удалось укрепиться в этой долинке, а именно перегородили вход кривобоким частоколом жутчайшей орочьей работы, по сравнению с которой даже изделия гастарбайтеров из Средней Азии покажутся шедевром. Тем не менее неказистая, но прочная ограда помогла нам отбиться, правда, у меня такое впечатление, что с момента появления в этом мире я только и делаю, что сражаюсь.

Кто только не совал сюда свои загребущие лапы: жадные злобные люди и обнахалившиеся дикие банды гоблинов, огров и орков, захаживали орды темных кланов. А как нам удалось преодолеть экспансию отмороженных на всю голову, да что там на голову, скорее отмороженных целиком, от пяток до макушки, сектантов церкви Черной ямы, я до сих пор не понимаю – просто сказочно повезло. Хотя глава секты и приходил один (рабы и пара аколитов не в счет), но эта схватка, пожалуй, была самой опасной из всех.

Даже профессиональное рыцарское войско, что тоже не обошло нас своим вниманием, да еще вместе с боевыми магами, и то не стоило нам столько нервов.

Но есть и плюсы – при такой жизни мои подданные быстро закалились, кто выжил, конечно. Сейчас у нас довольно неплохая дружина, морд этак в тысячу, а наше поселение уже можно назвать небольшим преуспевающим городком.

И у меня появились настоящие преданные друзья, каких не было даже на Земле, например, огромный тролль Гиг – по своей сути наивный как ребенок великан, могучий и добродушный. Кстати, мнение о том, что тролли злы, не совсем справедливо, они действительно уничтожают все, что движется, но не из-за плохого характера, а по гораздо более прозаической причине – просто хотят жрать, сытый же тролль – добряк и шалунишка, правда его шутки не всегда находят понимание, на Земле их вообще назвали бы членовредительством.

Своими друзьями я так же смело могу назвать умелых кузнецов орка Санора и гнома Дварина, нашего главзнахаря Нерена-травника, крошечного гоблина-разведчика Снупи с целым выводком гоблинят и, наконец, Хорта, матерого орка-меченосца, он не просто друг, а мой побратим. Есть среди моих друзей и люди: бежавший от людей маг-некромант Мезлен и мальчишка Конрад, выкупленный нами из долговой ямы в Бардсити.

А главное, я нашел здесь свою настоящую любовь, необыкновенную девушку Саэну. До сих пор не могу понять, как светлая эльфийка решилась жить у орков, в этом мире до сих пор подобного не случалось, проще поверить, что на Земле американцы стали вдруг мирными и честными филантропами. Надеюсь, причина неслыханного решения девушки – я. Вон она ходит, счастье мое ушастое, сады наши ревизирует…

Полгода спустя за мной сюда ухитрились прорваться мой младший брат Витька – невероятно шебутное и беспокойное существо, прозванное друзьями Тридцать Три Экстрима, и наша младшая сестренка Виола, красавица и умница, как она сама о себе думает. И если с первым утверждением я согласен, то вот второе – явное преувеличение. Нет, она не классическая блондинка со сквозняками вместо извилин, но упрямство и гонорок сестренки частенько доводили ее до ситуаций, из которых она спасалась, опережая собственный визг.

Поскольку благодаря загадочной магии телепорта Виола с Витькой при переброске стали эльфами и успели поступить в здешнюю магическую академию, живут пока не у нас, а в своем эльфятнике, что меня немного злит.

Кстати, обитатели нашего городка к присутствию среди них эльфов относятся терпимо, по словам Нерена, это из-за дроу, что весьма часто селились по соседству с орками. Привыкнув видеть ушастых рядом, орки спокойно воспринимают Саэну и моих родственников. Это притом, что светлых эльфов зеленокожие люто ненавидят, настолько, что частенько даже кушать не могут. И сколько бы Саэна ни вещала на каждом углу, что она светлая, орки в ответ обычно молча кивают головами, но сами остаются в твердом убеждении, что мои эльфы – это не есть светлые эльфы. Хотя, по словам того же Нерена, если даже я приволоку в город светлого инквизитора из западной священной империи, то его все равно не убьют, по крайней мере сразу, настолько верит мне мой народ.

Вроде бы прошло совсем немного времени, но я уже почти перестал воспринимать свои клыки и острые уши как что-то неестественное, напротив, круглые уши людей стали казаться мне чем-то не совсем обычным.

Я подхожу к входу в нашу долину, раньше здесь был уже упомянутый мной деревянный частокол, грубо сработанный орочьими лапами из толстенных бревен, с деревянными же кривоватыми воротами.

Остатки палисада уже давно растащили на дрова, а на его месте возводится идеально ровная крепостная стена. Мне, привыкшему к кособоким сооружениям моих соплеменников (орки никогда не заморачивались со всякой чепухой вроде уровня и отвеса), видеть сие даже как-то странновато. Добротно обработанные каменные блоки подогнаны с прямо-таки неправдоподобной точностью, впрочем, это и неудивительно, поскольку авторы проекта и основные исполнители – гномы, непревзойденные строители, во главе со своим старейшиной Огиленом. Полгода назад мы их выкупили из плена, а точнее, отобрали у орков клана Кровавого клыка. По договору дварфы должны были заплатить нам двойную цену за себя, исходя из расценок рабских рынков Трейдгарда – центра торговли темных кланов.

Но гномы обычно очень нервничают, когда слышат слова «платить», «давай деньги», и предпочитают отдавать долги работой, в крайнем случае – тумаками, вот и подрядились в счет погашения долга возвести стену на входе в нашу долину. Стена эта чрезвычайно важна, поскольку перекрывает единственную дорогу к нам.

Сейчас два десятка гномов и полсотни орков под руководством Огилена и Дварина приближаются к финалу. Огромные ворота уже навешены на петли, снизу с пыхтеньем и матюгами подают последние блоки. Тут главный герой – Гиг. Тролль – это не только качок-переросток, но еще и живой подъемный кран, являющийся по совместительству копром для забивки свай и грузовым КамАЗом, правда способным преодолевать только небольшие расстояния, дыхалка у гигантов слабая. Наш Гиг вообще незаменим, этакое универсальное три в одном, но угодить сварливым гномам непросто, вот и сейчас…

– Я тебе сказал подвинуть блок вперед и влево, а ты чего сделал! – задрав бороду почти вертикально, шумит на тролля Дварин. – Вон как вымахал, дубина стоеросовая, а ума не нажил, хоть бы пару извилин у кого на время стройки одолжил… тоже мне ходячий утес… мохом порос. Стой! Куда ты его двигаешь! Назад! Осади! Гиг! Гиг, я тебя сейчас стукну по носу!

– А ты сначала до него допрыгни, – иронично бурчит тролль.

Вообще-то сказать троллю, что он тупой, или напомнить гному о его росте – вещи весьма рискованные, но Гиг и Дварин друзья, и вся их перепалка не более чем дружеские подначки. Однажды, когда наорать на тролля попробовал другой гном, Гиг даже не успел ответить, как к охальнику подскочил обиженный за товарища Дварин, и излишне резкого орателя унесло кувырком.

Я разглядываю радующую глаз картину, и на душе теплеет, но потепление души всегда вызывает у меня новые идеи, и я прибавляю шаг.

Глава 2
Замок Пернишес

– Молодой человек, не подскажете, как дойти до города?

– Вот по этой тропинке, леди, через погост, вас проводить?

– Ах, как это мило, вы такой галантный кавалер.

– А знаете, леди, я таким и при жизни был.

Разговор на окраине кладбища в полночь

Юго-западные отроги Тролльих гор были пронизаны сетью пещер, служащих логовищами многих представителей темных народов. За последние пятьсот лет среди их обитателей доминировали темные эльфы, поработившие или уничтожившие местные разношерстные стаи.

Дроу временами были настолько сильны, что вполне могли бы покорить весь мир, но у них не было единого короля. Высокомерие и гордыня, которые и побудили когда-то эльфов ступить на темный путь, сыграли с ними злую шутку. Спесь их князей была настолько сильна, что не позволяла объединить хотя бы половину темных эльфов под единым знаменем, да и в тех альянсах, что удавалось создать, постоянно совершались предательства, убийства правителей, плелись заговоры и интриги. Хотя дроу, в отличие от своих светлых собратьев, старели и умирали, ни один из их князей или более-менее крупных вождей не скончался своей смертью, просто не смог до нее дотянуть.

Темный эльф, пробиравшийся еле заметными захламленными тропинками Проклятой лощины, был одним из самых влиятельных вождей самого большого клана, дома Ночных убийц, звали его Хелиоглас. Голова дроу изрядно поседела, нынешней зимой ему стукнуло триста пятьдесят шесть лет, и все годы он стремился к верховной власти, как муха к дерьму. За это время Хелиоглас пришел к печальному выводу о невозможности с его ресурсами подчинить даже всех соплеменников, не говоря уж о мировом господстве. Настало время союзов.

Проклятая лощина имела зловещую репутацию, там постоянно исчезали путники, что было неудивительно, поскольку за ней высился мертвый замок Пернишес, более четырехсот лет служащий логовищем старейшего вампира этого мира Виктора-носферату.

По дороге Хелиоглас не раз ощущал на себе оценивающие взгляды голодной нежити, но темного эльфа в окрестных горах хорошо знали, эта дичь была не по зубам ночным охотникам. Жадно почмокав осклизлыми губами, твари так и не решились на атаку.

Мертвый замок был побит временем, как старая шуба молью, повсюду стоял неистребимый запах разложения, пересохший ров был завален мусором и перепревшей листвой, камни парапета частью выпали, надвратные зубцы обрушились. Проникнуть внутрь не составляло никакого труда, левая створка ворот висела на одной проржавевшей петле и со скрипом колыхалась под порывами ветра, вторая половина, оторванная напрочь, валялась посреди загаженного двора.

Хелиоглас направился к центральной башне, брезгливо морща тонкий, с горбинкой нос. Отполированные до зеркального блеска агатовые сапоги князя перешагивали через остатки надворных построек, сгнившие обломки карет, каких-то бочек, перемешанные с разбросанными повсюду костями и целыми скелетами представителей практически всех рас, в жилах которых текла кровь.

В донжоне грязи было побольше и пахло еще гаже, на лестнице, в залах и коридорах валялись истерзанные трупы на разных стадиях разложения, и повсюду стояла звенящая тишина, только поскрипывали рассохшиеся половицы да клубами взлетали облака потревоженной пыли. Покои хозяина замка располагались на последних этажах донжона, куда и направился дроу.

В просторном помещении на самом верху главной башни тоже были тела мертвых, в нелепых позах привязанные и прибитые как попало к мебели и стенам. Князь приостановился, соображая, что делать дальше.

– И что это мы морщимся, ну разве можно так вести себя в столовой хозяина, когда находишься в гостях? – раздался за спиной дроу скрипучий голос.

– Твоя столовая по ароматам и антуражу ближе к выгребной яме, – незаметно положив руку на лунный клинок, презрительно прошипел через плечо, словно плюнул, Хелиоглас.

– Ой, вот только не надо строить из себя аристократа в седьмом колене, я ведь не раз бывал в затхлых норах, которые вы называете городами, – насмешливо проскрипел Виктор-носферату из-за спины гостя. – Эти заплесневелые смрадные дыры кишат мокрицами и крысами, под ногами ползают черви и слизни, а за шиворот постоянно сыплется помет летучих мышей.

– По крайней мере, даже в самой ничтожной мокрице есть жизнь, а не ее жалкое подобие, как у некоторых, – с гаденькой улыбочкой парировал дроу.

– Хам и скот, впрочем, ты всегда был таким, Хелиоглас. – Вампир обошел гостя по большой дуге и остановился перед ним. – Все как всегда с вашим отсыревшим в пещерах народцем, годным лишь в пищу.

– Я тебе не по зубам, нежить. – Дроу не убирал руки с сабли, исподтишка цепко следя за каждым движением вампира.

– Ты слишком стар и желчен, на ту скисшую жижу, что струится по твоим жилам, польстятся разве что голодные вурдалаки, а отнюдь не мы, аристократы среди бессмертных, – презрительно скривился Виктор, а потом качнул головой в сторону стрельчатого окна с выбитым стеклом. – Вот те, кто помоложе, еще могут на что-то сгодиться, хотя по сравнению с кровью истинных эльфов ваша – как деревенская самогонка против коньяка.

Под башенным окном к стене был привинчен верстак из почерневшего от времени и пролитой на него крови дерева. На верстаке, прибитый гвоздями за ступни и ладони, лежал труп темной эльфийки. Запрокинутая голова перевешивалась через стол, оттянутая вниз и привязанная за косу к ножке стола. На бледном бескровном лице застыл ужас, горло было истерзано и обслюнявлено.

– А я-то думал, куда моя горничная подевалась, – грустно покачал головой Хелиоглас.

– Я пригласил ее на ужин, – скривил рот вампир в гротескном подобии улыбки. – Она все грозила тобой и была жутко занудной. Впрочем, у каждого свои недостатки, и как пища твоя подстилка оказалась гораздо лучше, чем в качестве собеседницы.

– Виктор, ты не боишься однажды проснуться от ощущения некоторого неудобства, вызванного серебряным кинжалом в твоей ненасытной глотке?

– Князь, не надо делать вид, что любил ее или вообще кого-нибудь. Во всей твоей тощей тушке не хватит тепла, чтобы согреть осиротевшую бактерию.

– Девочка была правильно обучена, полезна и удобна, ты сломал хорошую вещь.

– Ай-яй-яй, мне почти стыдно, а ты не припомнишь, что стало с двумя запропавшими девчонками из моего ковена? Между прочим, следы похитителей вели в сторону твоей норы, а ведь я лично обратил каждую из них в бессмертную, тратил время, силы! Так что давай перестанем мериться обидками, ты не агнец, я, кстати, тоже.

– Если тебе интересно, то слушай: твоих шлюх мы продали демонам, кстати, одна из них, кажется, еще жива, а точнее, не мертва. Но ты прав, обсуждать подобные мелочи сейчас не стоит, есть более важная тема. Перемирие?

– Перемирие. – Вампир кивнул в сторону вершины башни, и они прошли наверх, где расположились в потертых кожаных креслах под навесом на открытой площадке, венчающей донжон замка. Пепельно-бледная девица с ярко-красными губами, одетая в какую-то выцветшую хламиду, подала гостю вина и кубок с подозрительной красной жидкостью – хозяину.

– Ты знаешь, наша столица построена над капищем Утрара-пожирателя плоти, – начал дроу, откинувшись в кресле.

– Знаю, этому демону поклонялись когда-то все гоблины окрестных гор, – согласно кивнул вампир.

– Капище на самом деле представляет собой портал в Лимбо – один из миров демонов.

– И это знаю, такой же портал сокрыт на дне пропасти под святилищем Черной ямы, но посвящен он другой нечисти, Фурию-разрушителю. Кстати, в каких они отношениях?

– Эти два демона ненавидят друг друга больше, чем отцов-инквизиторов, что поделаешь, конкуренция.

– А зачем вам это древнее орочье капище?

– Мы используем портал для путешествий в мир демонов. Дело это, конечно, опасное, но только там можно найти некоторые редкие вещи, которых больше нет вообще нигде, а еще мы торгуем с обитателями Лимбо, обмениваем у тамошней публики секреты и заклинания на рабов, ну и так далее.

– И что? Это все знают, тоже мне откровение!

– Откровением было то, что недавно сообщил Утрар. Демоны встревожены, они боятся потерять не только наш мир, но и тот, из которого все мы когда-то сюда пришли, под названием Земля.

– В смысле «потерять»? Они же и так не могут надолго приходить сюда, даже когда вызваны, вскоре проваливаются к себе в преисподнюю, ибо их астральный вес слишком велик для наших миров.

– Все верно, но если на планете становится больше существ, источающих злобу, зависть, ненависть и прочие подобные эмоции, такой мир астрально тяжелеет, и настает момент, когда демоны могут поселиться в нем насовсем. А вот если планета становится легче, то обитатели ада уже не могут добраться до нее, и это для них даже хорошо. Ибо если демонам удастся просочиться в посветлевший мир, то они будут испытывать там ужаснейшие муки, примерно как ты, если выйдешь на яркое солнце без защиты. Такой мир для рогатых потерян.

– Это значит, что на планете будут жить одни праведники? Жуть!

– Верно, кстати, при таком раскладе нам с тобой тоже крышка, но, с другой стороны, позволить победить демонам – не менее скверно. Стоит миру потемнеть настолько, что сюда прорвутся рогатые, и мы сразу превратимся в их рабов – это в лучшем случае.

– Так что, наш мир готовится стать раем?

– Пока нет, но может сильно полегчать, а это для ада как кость в горле. А вот за счет чего такое может произойти – ни я, ни демоны пока не знаем. Но ад не привык медлить и колебаться, они уже предложили нам сделку: помочь демонам пробраться сюда, взамен пообещали разделить с нами власть.

– И?

– Темным эльфам появление в этом мире чертей без надобности, да и верить демонам – себе дороже, мы отказались, но, похоже, такое же предложение сделано сектантам Черной ямы. Утрар долго шипел и плевался, а потом поделился опасениями, что этот мир может достаться Фурию, чего совсем не нужно Утрару, для него лучше уж совсем потерять планету, соперничество, однако!

– Продолжай.

– Фурий готовится появиться в этом мире лично и надолго, есть ритуал, который может придать ему нужную легкость на срок до ста лет. Сила же этой твари очень велика, вряд ли у нас ему найдется достойный противник.

– И как же быть?

– Что бы мы ни надумали, пришла пора действия, а значит, надо подготовить почву. Светлые и неподконтрольные нам темные государства должны погрузиться в смуту и разлад, пора провоцировать войны, где только сможем.

– Ты прав, при таком раскладе проще будет работать потом…

– Командир, вернулись лазутчики с Тролльих гор, есть очень-очень срочные новости, – сообщил Снупи, как всегда материализовавшийся из ниоткуда. – Я осмелился объявить общий сбор вождей. Это, конечно, самоуправство, мой лорд, но сильно сэкономит время, я нахал, мои извинения.

– Все, что идет на пользу клану, оправдано, извинения приняты, – понимающе кивнул я.

Волчья жизнь на границе темных и светлых земель научила орков оперативности, народ собрался быстрее, чем наш кот Барсик, заслышавший звон своей миски.

– Командир, люди графа Штрайна основали несколько поселений на Диких землях и восстановили древний каменный форт, настоящую крепость, перебив семью огров и где-то с сотню гоблинов, что обосновались там, – доложил разведчик. – Численность гарнизона сейчас составляет триста семь воинов-людей, солдаты графа патрулируют весь запад наших владений…

– Снупи, это у короля Таннии начался территориальный зуд или граф сам такой умный? – поинтересовался я по окончании доклада.

– Наши агенты в столице Таннии уверяют, что король в целом не против начинаний графа, но солдат ему не дал и предупредил, что вся военная кампания на его личной ответственности.

– А сколько всего солдат у Штрайна? – подал голос Хорт.

– Сейчас до шести-семи сотен, из них половина – ветераны пограничных войн, остальные попроще, ну и при желании граф может мобилизовать тысячи две-три мяса, необученных ополченцев, – сообщил разведчик.

– Странно, у Сильвата в экспедиционном корпусе было до семи сотен профи плюс маги, и мы всех уделали, – задумчиво протянул Хорт. – А сейчас к нам заявились только триста семь солдат, на что же надеется граф?

Все надолго задумались, потом повернулись ко мне, как будто я телепат и мог прочесть мысли Штрайна. Баронство Сильватия, как и графство Штрайн, были граничащими с нами территориями, входящими в соседнее королевство людей Таннию. Сильвата вместе с его карателями мы завалили полгода назад, но желания новых земель у местных рыцарей это не поубавило.