Текст книги "Ятаган Смотрителя"

Глава 7
Таверна «Орчаночка»

Возле хлебопекарной лавки зазывала:

– Пирожки! Пирожки с капустой, с повидлом!

Тут перед его лотком машина сбивает кошку. Лоточник задумчиво смотрит на тушку, кивает на нее поваренку и кричит:

– Беляши! Свежайшие вкусные беляши!

Сейчас и так бывает…

– Нам нужны контакты, деньги, союзники, иначе не выжить. – Я в задумчивости неосознанно отстукивал стаккато кончиками пальцев по крышке стола, получилась мелодия: «Мани-мани, мани-мани». – Мы сидим на золотой жиле, между светлыми и темными землями, а торгуем только с темными. А если через нас пойдет торговля светлых и темных – озолотимся. Вывод?

– Надо попробовать установить торговые контакты с Норией. – Конрад вопреки своим привычкам заговорил первый. – У меня на рынке в Бардсити множество знакомых, друзей, они будут с нами.

– Пока им не будет дано добро сверху, с нами вместе они смогут оказаться только в общей могиле. – Хорт был настроен скептически.

– Попробую добиться разрешения на торговлю от властей Нории. – Я опять стал выбивать «Мани-мани». – Граф Райнер, да и сам Валиас Второй, их король, вроде настроены к нам нейтрально, а это уже неплохо.

– Разрешение властей – хорошо. – Дварин теребил свою роскошную бороду. – Но одного этого мало, надо, чтобы люди и другие светлые перестали видеть в клане Изумрудного дракона монстров. Тогда будет торговля, а значит, и золото, а для этого хорошо бы, например, пожить рядом.

– А что, оркский квартал в Бардсити – это мысль! – Санор одобрительно посмотрел на гнома. Подумал немного и удрученно добавил: – Только ведь его сразу же сничтожат.

– Пожить вместе – хорошо, – кивнул седой головой Нерен-травник. – Но этого мало, потому как приглядываться друг к другу с людьми мы будем слишком долго, а время поджимает, нужен другой путь. А ничто так не сближает, как совместная еда, а еще лучше – совместная пьянка.

– Угу, еда и вино – это хорошо! – оживился Гиг, причмокнув губами. – Кстати, неплохо бы перекусить.

– Давайте откроем в Бардсити хорошую таверну, – подалась вперед Саэна. – Назовем ее, скажем, «Орк» или «У орков».

– Таверна – замечательно, – довольно оскалился Снупи. – Там можно разнюхивать новости и всякие интересности и нужности. Спьяну люди часто-часто говорят много-много интересного.

– Сожгут, – покачал головой Дварин. – Идея бесспорно хороша, но вывеска «У орков» взбесит людей.

– Название «Орк» – взбесит, поэтому таверна будет называться «Орчаночка» или «У орчаночки». – Я одобрительно смотрел на друзей. – Орчанка – женщина, а женщина не вызывает явной агрессии, даже если она орк. Значит, так, покупаем несколько домов, прилегающих к рынку, выкупаем торговый ряд и в сердце этого квартала открываем таверну, решено! Но сначала надо навестить графа Райнера.

– А чтобы не сожгли, у меня есть пара мыслей, – снова заговорил Конрад. – Скажем, начальник городской стражи и пара командиров патрулей будут обедать у нас бесплатно, рядовым стражникам – скидка. Я хорошо знаю, что такое городская стража Бардсити, при таком раскладе наш квартал никто и пальцем не тронет, а потом горожане привыкнут, да еще и мы создадим себе репутацию.

Райнер, наследный граф Нории, тысячник армии его величества, сидел в кресле посетителя перед собственным столом в своем же уютном кабинете. Столь непривычное месторасположение графа было вызвано тем, что его любимое кресло занял сам король. Валиас II напряженно размышлял над предложениями соседствующего с Норией клана орков, его вождь Торн нравился королю дерзостью и находчивостью, но поселить в своем государстве орков – это, знаете ли… Тут, чего доброго, самого короля могут обвинить в пособничестве тьме.

– Подумайте, ваше величество, юго-западная часть границы Нории обезопасится, плюс торговля, по самым скромным подсчетам, наши доходы возрастут в два раза, – повторял аргументы орка Райнер. – К тому же мы можем поселить их и на выселках, за городскими стенами, для нас почти никакого риска. И еще одно: если кого-то из наших подданных или друзей захватят темные, Торн поможет выкупить их на рынках Трейдгарда, он обещал. Агенты Изумрудных драконов проникли во многие кланы темных земель, и в случае нашего согласия с их планом орки обещали обмениваться с нами некоторой информацией, если она касается Нории.

– Мы не можем селить у себя приверженцев темных богов, – сожалеющим голосом, но как-то неуверенно сказал король. – Хотя, конечно, жалко упускать перечисленные вами возможности, королевский совет пришел к такому же выводу, что и вы, граф, выгод от подобного добрососедства гораздо больше, чем минусов.

– По заверениям Торна, у Изумрудных драконов нет дьяволопоклонников, а главу церкви Черной ямы он сам лично заколол полгода назад.

– Гм… это несколько меняет дело, но все равно, допустить появление у нас орочьего поселения я пока не смогу, соседи немедленно используют это как повод, чтобы надавить на нас. Хотя… есть вариант. Мы имеем право открыть у нас посольство любой, даже самой враждебной, державы. Условия такие, орки селятся здесь, неподалеку от вашего дворца, кстати, это рядом с рынком, если они захотят торговать, специального разрешения для этого не нужно, только уплата торговых налогов. И вот что, граф, чтобы зря не дразнить гусей, разрешите Изумрудным драконам не более десяти вооруженных солдат охраны, это не считая послов и командира, а слуг и прочих невооруженных орков – не более сотни. Далее, они просят открыть таверну, это вполне законно, любое посольство имеет право организовать свое питание по своему вкусу, а если при этом у них еще кто-то ест, пусть и за деньги, то это их право. Давайте попробуем так. Городскую стражу проинструктируйте лично, нам не нужны эксцессы.

Бывший трактирщик Вильям Мур, которого обычно называли просто дядюшка Вильям, переживал не лучшие времена, харчевни вокруг множились, как грибы. Но трактирщик всегда умел найти подход к клиенту и ухитрялся быть на коне. Потому конкуренты, обозленные его успехом, сговорились нанять отморозков ночной гильдии, к тому же отношения Мура с ворами Бардсити еще больше ухудшил отказ делиться деньгами или хотя бы информацией. И таверна дядюшки Вильяма сгорела, а вдобавок у него стащили все деньги, откладываемые на черный день. И преуспевающий трактирщик чуть не оказался на паперти. Правда, он открыл небольшую лавку, торгующую подержанным товаром, превратившись в старьевщика, но прибыли едва хватало на пропитание.

Сегодня с утра не было ни одного посетителя, который хотя бы посмотрел его товар, а не то чтобы купил. И бывший трактирщик, сидя в тени подранного дерюжного полога, предавался грустным мыслям. От меланхолии его отвлек ломающийся голос подростка лет пятнадцати.

– Здоровья и счастья вам, дядюшка Вильям!

– И вам, милсдарь, доброго дня, – ответил на приветствие бывший трактирщик.

– Вы не помните меня? Я Конрад.

– Конрад? – Мур внимательнее всмотрелся в гостя. Да, мудрено было сразу узнать базарного мальчишку-сироту, которого сердобольный трактирщик частенько подкармливал. Вместо обносок на нем был приличный камзол преуспевающего горожанина, а на шее золотая цепь! Хотя и не особо толстая, но настоящая золотая, в этом трактирщик ошибиться не мог.

– Да, дядюшка Вильям, тот самый Конрад, мальчик на побегушках в лошадном ряду.

– Тебя прямо не узнать! Подрос, возмужал. Здравствуй, шустрик, здравствуй, у тебя нашлись родственники?

– Нет, но нашелся повелитель, я уже год служу у могучего лорда, он замечательный че… мм… властитель.

– Не человек, значица. – Старый трактирщик схватывал все на лету. – К гномам али эльфам подался?

– Ну скажем так, не к людям, хотя и люди у нас там тоже есть. В связи с этим к тебе предложение: мой лорд хочет взять тебя на службу. Ты честный и славный трактирщик, умеешь вести таверну, как никто другой. Обижен не будешь, лорд дает тебе в этом свое слово.

– Гм… – Мур в задумчивости потеребил нижнюю губу. Конрад смотрел на душевные метания бывшего трактирщика, хорошо зная их результат, всем в округе было известно, как тяжко Муру без таверны.

– Так кто твой повелитель, парень?

– Лорд клана Изумрудного дракона.

– Изумрудные драконы… – поморщил лоб бывший трактирщик. – Не припомню такого домена… Постой! Ты сказал, клан?!

– Да, дядюшка Вильям, мой лорд и правда не человек, орк он.

– Хо-хо, ты славно пошутил. – Объемистый живот Мура заколыхался. – А теперь давай серьезно.

– Куда уж серьезней. – Конрад протянул лист пергамента с огромной сургучной печатью. Бывший трактирщик взял документ, прочитал, очень внимательно перечитал еще раз, тщательно осмотрел печать.

– Официальное разрешение графа Райнера, надо же, – покачал он головой. – Вот, значица, оно как. Люди меня пожгли, в беде бросили, а орки помогают вроде как. Дела, дела… А, была не была! Согласен. Да ты, шельмец этакий, и сразу знал, что соглашусь. Ну что же, пошли к твоему лорду… хотя, чего там юлить, к моему будущему лорду, веди, парень.

Все три девчонки были бойкими и активными, обладали стройностью молодых березок и грацией кошек, зеленоватая кожа и слегка выступающие клыки совсем их не портили, скорее наделяли некоторым шармом.

Рина, жгучая брюнетка с волосами цвета воронова крыла, прославилась тем, что при попытке изнасилования ее пришлым орком сначала откусила тому кусок щеки, а когда тот вырвался и убежал, выследила, оглушила и кастрировала насильника.

Тигри, миловидная шатенка, умела сказочно готовить и метко бросать кинжал. Чем стоит гордиться больше, она для себя еще не решила.

Третью девушку, Яру, за глаза называли огоньком, и не только за ярко-рыжие волосы, но и за соответствующую им живость характера. Девушка обладала высоким чистым голосом, прямо созданным для песен, и была лучшей орчанкой-лучницей клана, самой способной ученицей Саэны.

Подбирал и обучал девчонок лично Торн, он говорил, что подготовка обслуги таверны – дело ответственнейшее, ибо от нее во многом зависит установка дипломатических отношений, торговли, а возможно, и союза с Норией.

– Запоминайте правила, первое: никого не убивать, не грабить, не обворовывать и не насиловать, пока начальник не разрешит, – вдалбливал своим ученицам лорд. – Второе: клиент всегда прав, если он допустил ошибку, немедленно скажите мне, Хорту или Муру, самим клиентов не калечить и даже не рычать на них, если клиент неправ, я сам его покалечу или убью.

– А если клиент хамит? – подала голос Тигри.

– А ты его все равно не бей, найди нужный ответ, который и не оскорбит присутствующих, и поставит охальника на место, сделай так, чтобы он стал посмешищем всей таверны, и посетители всегда будут на твоей стороне. Не надо обострять ссоры, но и ноги о себя вытирать не позволяйте, вы Изумрудные драконы, и ваша честь – честь всего клана. В посольстве будет шар дальновидения, в случае каких-либо проблем немедленно вызывайте меня, но, думаю, вы и сами справитесь. Я же не просто так выбирал вас, вы умны, находчивы и остры на язык, да и какие же вы девчонки, если не сможете справиться с мужчиной в словесной баталии? Разве вы не знаете, что у мужчин только одно полушарие мозга управляет речью и языком, а у женщин – целых два!

– Но ведь есть подковырки, на которые нельзя придумать ответ, – упавшим голосом прошептала Тигри.

– Например, – прищурился лорд.

– Ну например, посетитель скажет, что все, кто в юбках, – балаболки и пустомели, на такое в ответ можно только в морду дать.

– Не-а, в ответ ты говоришь, что поняла заказ, приносишь юбку и предлагаешь ему примерить, и все будут довольны, поскольку сказануть такое может не мужчина, а действительно балабол и пустомеля.

– А если это прямое оскорбление? – подала голос Яра. – Вот, только вчера моей соседке муж сказал, что она дура.

– Это еще проще, – чему-то усмехнулся лорд. – Надо ответить так: «Правильно, дура, а был бы ты бароном, я была бы баронессой».

– А если кто-то распустит руки? – подала голос Рина, когда все отсмеялись.

– Рук не резать! – строго насупил брови Торн. – Распустить руки им и не удастся, этим Мезлен займется, а если кто буянить станет, так и это не ваше дело, на то вышибалы есть, все понятно?

Девчонки закивали головами, хихикая, переглядываясь и перешептываясь.

– А теперь будем учиться ходить, – предвкушающе оскалился Торн.

– К-как ходить? – изумленно выдохнула Рина. – Мы же умеем ходить!

– Нет, вам надо не просто ходить, а так пройтись, чтобы все мужчины в таверне на слюну изошли. Ходить, двигаться, говорить, улыбаться – будете учиться всему. Итак, начнем, походка от бедра, легче, изящнее… нет, не виляя попой, как гулящая девка, а чуть покачивая бедрами. Так-так, еще разок, пошли, уже лучше, улыбка легкая и неопределенная, но приветливая, хорошо!

– Торн, ты что, бордель хочешь открыть? – поинтересовался тяжело задышавший после созерцания новой походки Хорт.

– Счас, размечтался. – Лорд погрозил побратиму пальцем. – Этих девчонок не тронет никто, как я и сказал, их честь – это честь клана, и подкладывать своих подданных под нужных людей я не собираюсь, как и зарабатывать на проституции. Да я за них любому пасть порву, ты меня знаешь.

– Но зачем эти выкрутасы?

– Надо! Светлые увидят живых орчанок впервые, пусть знают, что наши девушки самые красивые, умные, обаятельные и желанные, а легкодоступных среди них вообще нет!

Таверна разместилась на первом этаже старого деревянного двухэтажного здания, которое люди позволили нам купить. На втором этаже было собственно посольство.

Заведение стало пользоваться в Бардсити бешеной популярностью буквально сразу после открытия. Виола притащила с Земли целый набор самых разных семян, все под недовольное бурчание Витьки, что лучше бы, мол, лишний нож взяла, а то попадешься людоедам, тут тебе семена как раз пригодятся, вместо специй, с ними тебя и зажарят. Тем не менее своенравная девчонка, как всегда, поступила по-своему, и правильно сделала, умничка. Большинство семян, правда, не пригодилось, поскольку местные эльфы вытворяли с растениями такое, что земным ботаникам и не снилось, и, например, здешние помидоры были крупнее, вкуснее и красивее.

Но среди ее запасов были и такие, которых в местной флоре попросту не имелось. Сразу после возделывания грядок она наложила на свои овощи, а заодно и на наши картофельные поля, заклинание «невсхожесть», которому ее научила Саэна. И теперь размножить эти растения могли только лица, упомянутые в магической формуле, и никто иной, будь он хоть трижды друидом. «Невсхожесть» была сформулирована столь хитро, что снять ее не могли даже архимаги, в здешнем мире оно играло роль закона по защите авторских прав и интеллектуальной собственности, не оставлявшего пиратам никаких шансов. Так что эксклюзивность Виолкиных овощей, как и моей картошки, гарантирована.

Но до урожая еще далеко, триумф впереди, а пока нас выручали изыски кухонь пяти народов, эльфов в лице Саэны, земной кухни в исполнении Виолы, а также рецепты гоблинов, орков и троллей, которые натащили мои подданные во множестве.

Дворяне и знать пока что появлялись нечасто, хотя чем дальше, тем их становилось больше, но основными посетителями были молодые купцы, ремесленники, стражники, для которых пообедать у орков стало неким показателем смелости и крутизны, правда, среди них попадалось довольно много неадекватов, но от хамства посетителей имелись средства. В принципе с таких моментов и началась наша работа, как это ни странно, прибавившая таверне популярности.

А начиналось так.

– Слабо!

– И ничуть не слабо! А вот спорим, что пощупаю ее за коленки и не только! – уловил острый слух Яры шепотки юнцов за крайним столиком, по виду ремесленников, уже изрядно поднабравшихся пива.

– Эй, еще выпивки, – выкрикнул самый крупный из них.

Молодая орчанка подошла к столику, периферическим зрением отмечая потянувшуюся к ее ногам руку ремесленника. Яра с непроницаемым лицом поставила заказанное, исподтишка наблюдая, как дрожащая конечность наглеца приближается к ее коленке, в глазах девушки плясали бесенята. Как только пальцы коснулись девичьей ножки, из пряжки ремня орчанки в шаловливую ручонку ударил небольшой разряд, киловольт на триста. Охамевший посетитель опрокинулся вместе со стулом, вскочил и с плаксивыми воплями затряс онемевшей конечностью.

– Господин желает чего-нибудь еще? – томно выдохнула орчанка, и таверна содрогнулась от смеха.

Глава 8
Ночная гильдия

Только в России есть выражение: «незаконные бандформирования».

Неизвестный автор

Хорт вошел в терем настолько хмурый, что я сразу заподозрил неладное.

– Наша таверна сгорела, – убито сообщил он. – Мур по дальновизору сейчас сообщил.

– Подробности, – кивнув другу на кресло, потребовал я. – Кто?

– Ночная гильдия, они уже сжигали таверну Мура, а сейчас решили надавить на нас, а заодно напакостить Райнеру. Рассчитали верно, ведь если граф покарает за нападение на орков людей, пусть и самых распоследних, то сразу станет непопулярной фигурой для своей расы. А если «не заметит», то бандиты вроде как могут творить что хотят, их авторитет взлетит до небес, а граф опять-таки в проигрыше.

– Как это случилось?

– Приходил какой-то оборванец, требовал двойную дань, поскольку, видите ли, орки не местные. Мур его шуганул, потому мы ждали чего-то подобного и держали караул, но здание таверны старое, и там был лаз, о котором даже трактирщик не знал. Эти крысы пролезли, убили часового, натаскали смолы и подожгли, занялось сразу, дерево сухое, потушить не удалось.

– Что-о?! Агрр! – На мой бешеный рык в терем влетел часовой с мечом наперевес. Успокаивающе махнув воину рукой, я отправил его на пост и снова впился взглядом в шар. – Эти существа посмели убить моего подданного? Они убили орка?!

– Да, лорд, и я хочу за него отомстить.

– Можешь быть спокоен, за него обязательно отомстят, на этом стоит наше государство, – злобно скрипнув зубами, заверил я друга. Спускать подобные выходки местной шантрапе значит потерять лицо, мне придется быть жестоким.

Хотя я нисколько не жалел об этом, наверно, сказалось желание любого нормального человека раздавить мразь, как только ее перестанут защищать наши очень заботливые по отношению к подонкам законы.

– Конечно, лорд, – буднично, как на само собой разумеющееся кивнул Хорт. – Весь клан знает, что их владыка справедлив и никого не даст в обиду, но я хотел бы зарезать эту падаль сам.

– Зарезать его мало, но об этом после, – возвратился я к делам. – Есть еще жертвы?

– Кроме караульного, несколько легких ожогов у персонала и охраны, ничего такого, что стоит упоминания.

– Да, орка-часового жаль, и за него они ответят по полной, а вот все остальное просто отлично!

– Что тут отличного? – округлил глаза Хорт. – Такие убытки!

– Эта старая развалюха мне никогда особо не нравилась, престиж клана подрывает, так что здесь беды нет. Более того, граф Райнер не разрешал снести ее, здесь бандюки сработали скорее на нас, чем против. Мерзавцы не учли одного, а может, просто не знали, ведь это была не просто таверна, а наше посольство, а по договору за ущерб посольству платит казна Нории, так что убытков не будет. Зато граф, король и казначей очень на налетчиков обидятся и, что бы мы с ними ни сотворили, на все закроют глаза, я даже не надеялся на такой фарт. Ты понимаешь, у нас ведь руки теперь развязаны, а они уже давно чешутся, нам пора проявить характер. Собирайся, поднимай мою охрану и скажи Снупи, пусть подберет полсотни лучших нюхачей, мы срочно едем в Бардсити.

Мур грустно обозревал пепелище, заваленное обугленными бревнами, когда на улице показался кортеж властелина орков. Впереди ехал сам лорд на вороном коне, за ним – свита: с десяток тяжеловооруженных орков с колючими взглядами телохранителей и полсотни гоблинов. В отличие от своего повелителя на конях они держались так себе, и было видно, орки спешиваются с явным облегчением.

– Лорд Торн, моя вина, недосмотрел, – склонил голову трактирщик. – Такая беда!

– Вильям, эта беда поправима, и твоей вины в том нет, купив старый дом, ты не мог знать всех крысиных ходов. – Против ожидания, орк выглядел довольным.

– Это как же? – Трактирщик удивленно поднял брови.

– Все, что не убивает, делает нас сильнее. Теперь о деле: найми лучших мастеров, пусть начинают строить новое здание, на этот раз из камня, вот по этому проекту. – Лорд протянул Муру свиток пергамента.

– Это же настоящая крепость, нет, пожалуй, дворец! – развернув чертеж, потрясенно прошептал трактирщик.

– Нравится? – подмигнул Муру орк. – Это наше посольство, и таверны при нем больше не будет, вместо нее откроем дорогой ресторан.

– Но оно стоит больших денег!

– Оно стоит, действительно стоит того, и при этом довольно быстро окупится. Граф Райнер, в связи с опасностью от лихих людей и с ведома короля, разрешил нам увеличить количество орков в Бардсити втрое, и мы можем выкупить еще несколько домов по соседству. Подбери себе двух надежных тороватых помощников, первый будет вести для нас торговлю, второй откроет в одном из выкупленных домов таверну для посетителей попроще, ему надо помочь с набором персонала, старайся брать местных людей. А тебе, почтенный Вильям Мур, всем этим управлять и заведовать рестораном.

– Спасибо за доверие, лорд, больше я не подведу вас.

– А теперь что касается напавшей на нас падали, пойдем-ка пошепчемся…

Шнырь-заморыш вырос настолько мелким, что его часто принимали за мальчишку. Но вор нисколько не комплексовал по поводу своей внешности, напротив, это позволяло ему пролезать в такие щели, куда другим было ну никак не пробраться. Вдобавок его незаметность и шустрость быстро оценили заправилы ночной гильдии, сделав своим шпиком и порученцем. Он довольно быстро продвинулся по иерархической лестнице и частенько получал задания у лидеров ночной гильдии Бардсити.

Но у воришки был и крупный недостаток – подвыпив, он становился неимоверно болтлив. Вот и сейчас, сидя в дешевой забегаловке, вор заливался соловьем, рассказывая о последней проделке – ведь это он приходил требовать плату у поганых темных орков. Да они вообще должны отдавать все, что имеют, только за то, что люди позволяют им жить! И именно он, Шнырь, замочил лопуха-охранника и спалил как сухую щепку этот рассадник монстров, когда те платить отказались. А кто еще мог протиснуться крысиным лазом и запалить все так мастерски, что и не потушить никак, а? То-то!

При этом Шнырь нисколько не боялся доноса городской страже. Во-первых, никто не станет впрягаться за орков, а во-вторых, и взять-то с него стражникам вроде бы нечего. На Заморыше уже висело немало грязных делишек, в том числе мокрых, но вор знал, насколько неохотно стражники занимаются нищими и бродягами, вот будь преступник посостоятельнее, дело другое! На самом деле на местном кладбище у воришки была припрятана целая кубышка с золотом, но одеваться он предпочитал в обноски и вообще особо не отсвечивать.

За залитым грошовым вином грубо сколоченным столом кроме Шныря сидели еще двое оборванцев, но был и третий слушатель, самый внимательный. Натренированный взгляд воришки отмечал обостренное внимание мальчишки на побегушках, что слушал его рассказы с восхищенно открытым ртом, пока не схлопотал от хозяина забегаловки полотенцем по шее.

– Правильно, бывалых людей всегда слушай, – обращаясь к нему, покровительственно проворчал Шнырь. – Там, смотришь, шустрить подучишься, и толк с тебя будет.

Мальчишка восторженно кивнул. Собеседники Шныря совсем осоловели, и Заморыш потерял к ним интерес. Бросив на стол медную монетку, вор поднялся на нетвердые ноги и, покачиваясь, вышел наружу.

Свежий воздух немного отрезвил его, и метнувшуюся к нему слева тень Шнырь увидеть успел, но хмель не дал ему среагировать вовремя, что-то тяжелое ударило вора по голове, и мир пропал.

В себя Заморыш пришел в каком-то подвале, он был связан по рукам и ногам, а вокруг стояло не менее десятка стражников. Стоп, какие же это стражники, без гербов на коттах, хотя и с мечами? По всему видать, Шныря взяла конкурирующая банда, а если так, то худшего варианта и представить нельзя. Тут вперед вышел невысокий человечек с факелом, и Заморыш понял – вокруг него стояли отнюдь не люди, это были орки и гоблины. Впрочем, факелоносец был человеком – подростком лет пятнадцати, чем-то смутно знакомый Шнырю. Вперед протиснулся еще один человек, тот самый пацаненок, который так восхищался в забегаловке подвигами Заморыша и кому вор прочил большое будущее.

– Господин Конрад, это тот самый, что поджигал и убивал, он сам рассказывал! – сообщил мальчишка факелоносцу.

– Рассказывай, – обратился Конрад к вору.

– Да пошел ты, щенок, – окрысился Шнырь. – Когда в гильдии узнают, что вы творите, кишки наружу повыпускают.

– Снупи, он не хочет, – обернулся подросток к маленькому гоблину, взгляд которого очень не понравился Шнырю.

Гоблин неторопливо подошел, наклонился над пленником, крепко ухватил вора за голову и, ни слова не говоря, деловито начал жевать ухо Шныря прямо на нем. Так дико Заморыш не визжал с того самого дня, когда его допрашивала стража графа Райнера в своих знаменитых подвалах.

– Погоди, – остановил гоблина здоровенный орк. – Заткни ему пасть, а то он счас голос сорвет, как потом разобрать, что он там сипит? Голос допрашиваемого – это самое ценное. И, это, Снупи, человечину есть нехорошо, тем более заживо.

– Лорд, я не ем, только жую, вот смотри, – обиженно заявил гоблин и демонстративно выплюнул на пол кусок уха. – А как он расскажет все, если у него в пасти кляп?

– А ты пока жуешь, кляп вставь, а как увидишь, что он чего сказать хочет, так жевать переставай, кляп вынь и послушай.

– А если он ничего не расскажет, когда ухо закончится?

– У него есть еще одно ухо и нос.

– Нос я жевать не буду, он сопливый!

– Ну зачем обязательно жевать, вон, нож возьми, или лучше – на вот вилку… и не переживай ты так, если этот кусок дерьма умрет героем, мы быстренько найдем тебе следующего. Ладно, заболтались мы с тобой, а до рассвета надо узнать все, так что особо с этим не возись, если скоро не расколется – ты его того… догрызай, и надо за следующим сходить. Кстати, Хорт, на всякий случай этих крыс брать надо сразу побольше, боюсь, стараниями Снупи они быстро закончатся, значит, будем надеяться на количество.

На количество оркам надеяться не пришлось, еще полностью не закончилось первое ухо, как Шнырь рассказал все, что знал, слышал или хотя бы предполагал. Больше всего в рассказе одноухого вора орков порадовала новость о намечающейся внеочередной сходке бандитов местного филиала ночной гильдии.

Как ни странно, но воришке после всего этого ужаса даже перевязали голову, а потом просто развязали, выволокли на улицу и дали коленом под зад. Заморыш шлепнулся физиономией в пыль, огрызок уха отозвался адской болью, но разлеживаться вор не собирался. Подхватившись на ноги, Шнырь со всей возможной скоростью, что могли давать его затекшие от веревок ноги, припустил в сторону городских трущоб.

Жаловаться стражникам на обнаглевших сверх всякой меры орков Заморыш не собирался, а вот поплакаться главарю ночной гильдии – это было не только его самое жгучее в данный миг желание, но и долг.

Еще воришку тревожила мысль, почему орки отпустили его живым? Иногда хитрые городские стражники якобы выпускали самых отпетых бандитов, чтобы, проследив за ними, выйти на их подельников или просто притоны местного сброда. Потому уходил вор лисьей побежкой, все время оглядываясь и путая следы. Но за ним никто не следил, чтобы окончательно убедиться в этом, Шнырь даже дважды пересек свой след – никого. Заморыш, несмотря на боль, преисполнился к оркам величайшим презрением. Они действительно безмозглое зверье, ну ничего, скоро они запоют погромче Штыря, когда ими займется Ласковый Боров, глава ночной гильдии Бардсити, отпетый садист, получивший свою кличку за вес в шесть пудов и всегда ласковый голос, особенно во время пыток и издевательств над своими жертвами.

Если бы Шнырь знал, что как раз сейчас кусок его уха тщательно обнюхивает Снупи и что гоблин способен идти по следу не хуже дипломированной ищейки, вор не был бы так спокоен.

Сход ночной гильдии как раз и организовали для обсуждения орочьей проблемы. Приезд вожака темного клана был для бандитов неприятной неожиданностью, они и подумать не могли, что какая-то захудалая таверна для орков настолько важна.

Когда Шнырь подошел к старой заброшенной смолокурне, заросшей хмызником, она была полна бандитами, около сотни членов ночной гильдии уже собрались. Головорезы, подпиравшие плечами трухлявую дверь, хорошо знали Заморыша и пропустили сразу.

Шныря вытолкали на центр довольно просторного зала, и сидящий на единственном целом стуле невысокий, но очень толстый человек поощрительно кивнул. Заморыш, захлебываясь и глотая слова, торопливо заговорил, умолчав только о том, что он и оркам рассказал все, что знал.

– А почему тебя отпустили, дружочек? – нежно проворковал толстяк.

– Меня не отпустили, Ласковый Боров, я сбежал, – не моргнув глазом, солгал Шнырь.

– Что скажете, господа хорошие? – обратился главарь к остальным.

– Можа, и сбег, – хмуро буркнул бугай по кличке Крюк, стоящий за спиной атамана. – Орки, оне ж звери, дожрали бы этого чмыря, эти твари никогда не отпустят просто так.

– Крюк, приятель, возьми-ка пяток парней да погуляй по окрестностям, – распорядился Боров. – А ну как у нас гости незваные.

Шестеро бандитов вышли наружу и сноровисто нырнули в окружающие кусты, словно бы растворились там.

– Шнырь, послушай-ка, милый, – обратился Боров к воришке и кивнул на то место на его голове, где сегодня утром еще было ухо, а сейчас красовалась пропитанная кровью грязная тряпка. – А что, если ты навестишь нашу славную стражу, да и расскажешь ей о последнем обеде орков?

– Боров, стражи меня даже слушать не станут, сразу повесят, до судьи не доведут, – заскулил вор. – Третьего дня в подворотне близ рынка купца из столицы причкнули, и стражники почти уверены, что это я.

– Нехорошо, ох нехорошо на порядочных людей так думать, – грустно покачал головой толстяк. – Но это ничего, для блага ночной гильдии и в тюрьме посидеть можно. Главное, чтобы с орками разобрались, нам совсем не нужна головная боль, а эту кашу заварил ты.

– Но я выполнял твой приказ!

– Приказы можно выполнять по-разному, и лучше это делать, дорогой мой, так, чтобы потом не приходилось нам лишний раз собираться. А к стражникам ты, друг, сходи, люблю, когда сыскные псы нашу работу делают.

– Так у меня ни доказательств, ни свидетелей нет, мне стража не поверит, – отчаянно взвыл Шнырь, моментально взмокший, как мышь под веником. – И потом, за убийство купца не тюрьма, а виселица светит.