Текст книги "Про100шпионы"

Глава третья. Великий мастер разведки

ГРИФ СЕКРЕТНОСТИ СНЯТ

В январе 1992 года меня и троих студентов из северокавказских республик руководство Литературного института делегировало для участия в похоронах знаменитого детского писателя Воскресенской Зои Ивановны.

Смеркалось, когда мы отыскали место на Новодевичьем кладбище, где проходила панихида. В темноте мы столкнулись с группой пожилых мужчин в генеральских шинелях, которые молча прижимали к груди вишневые подушечки с орденами и медалями. Рядом – шеренга солдат почетного караула с карабинами наизготовку.

«Ты куда нас привел, Сусанин?! – зашипели кавказцы. – Здесь хоронят какого-то полководца!»

Я уже было хотел отшутиться, что у нас в Москве так хоронят полководцев от литературы, как мертвую тишину разорвал мегафон: «Слово предоставляется генерал-лейтенанту КГБ Судоплатову Павлу Анатольевичу – боевому товарищу Зои Ивановны Воскресенской-Рыбкиной!»

Генерал огорошил толпу в шубах и дубленках: «Лишь вторую половину жизни Зоя Ивановна была мастером пера, а вообще-то она – мастер разведки, полковник, воспитанница ОГПУ. Положа руку на сердце могу сказать, что она рождена для разведки, как птица для полета… Настал момент истины, пора рассекретить и саму Зою Ивановну, и снять гриф секретности с ее подвигов!..»

Львицы столичного бомонда в роскошных норковых манто зашлись в истерике: «Это что ж такое творится?! Нашу любимицу Зоиньку, кумира детей и родителей пяти континентов, какой-то густопсовый кагэбист хочет опорочить связью с кровавым ОГПУ?! Не бывать тому!» Ну, и так далее, и тому подобное. Вмешался мегафон, и хвалебные речи московских литераторов, в коих не было и намека на героическое военное прошлое усопшей, заполнили кладбищенский эфир. Завершилась панихида согласно воинскому ритуальному уставу – троекратным залпом…

С речи генерала Судоплатова началось и в Зале истории внешней разведки РФ продолжилось мое знакомство с великим мастером разведки полковником Зоей Ивановной Воскресенской-Рыбкиной. Жаль, заочное…

ВОСТРЕБОВАНА МНОГОКРАТНО

Зоя Ивановна Воскресенская родилась 28 апреля 1907 года на станции Узловая Бочаровского уезда Тульской губернии в семье помощника начальника железнодорожной станции. Детство провела в городе Алексин. В 1920 году ее отец Иван Павлович умер от туберкулеза, и его вдова Александра Дмитриевна перевезла Зою и двух ее младших братьев в Смоленск. Вскоре она слегла от тяжелой болезни, и Зоя была вынуждена в одиночку содержать семью.

В четырнадцать лет Зоя – библиотекарь 42-го батальона войск ВЧК, в семнадцать – политрук в колонии малолетних преступников, в девятнадцать – делопроизводитель в штабе Частей особого назначения (ЧОН) Смоленской губернии. Затем она трудилась на заводе имени М. И. Калинина и занималась комсомольской работой. В двадцать лет Зоя вышла замуж за комсомольского активиста В. Казутина и родила сына.

В начале 1928 года Воскресенская, став кандидатом в члены ВКП(б), принята на работу в Заднепровский райком партии Смоленска заведующей учетно-распределительным подотделом орготдела. А в конце того же года по партийной путевке уехала в столицу на работу в Академии коммунистического воспитания имени Н. К. Крупской. Перед отъездом Зоя развелась с Казутиным и сына поднимала вместе с матерью, которая тоже перебралась в столицу.

В апреле 1929 года Воскресенскую приняли в члены партии, и в августе она стала сотрудницей Иностранного отдела ОГПУ – внешней разведки. Во время обучения на разведывательных курсах у нее обнаружились потрясающие лингвистические способности: через месяц занятий она по-немецки говорила не хуже коренной жительницы Берлина!

Дебют ее разведывательной деятельности состоялся в Харбине в начале 1930 года. Никому из ее сослуживцев в советском синдикате «Союзнефть» и в голову не могло прийти, что красавица делопроизводитель Зоя с блеском выполняет ответственные задания Центра во время жестокой борьбы на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД). А бо́льшую часть своей закордонной разведывательной жизни Зоя Ивановна проведет в Хельсинки и Стокгольме: в 1935–1939 годах, работая в Финляндии, в 1941–1944 годах – в Швеции.

РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫЙ ТАНДЕМ

В конце 1935 года Воскресенская, к тому времени искушенная разведчица, за плечами которой многообразный, в том числе и закордонный, опыт работы, направлена на работу в Финляндию заместителем резидента. Ее официальное прикрытие – должность руководителя советского представительства ВАО «Интурист» в Хельсинки. Оперативный псевдоним – «Ирина». Ей хватило трех месяцев, чтобы овладеть финским языком настолько, что финны принимали ее за местную жительницу.

В начале 1936 года резидент советской внешней разведки в Финляндии был отозван в Москву и на его место прибыл титулованный разведчик Рыбкин Б. А. Его официальное прикрытие – заведующий консульским отделом по фамилии Ярцев. Кодовое имя – «Кин».

Справка из рассекреченного архива НКВД СССР

Борис Аркадьевич Рыбкин родился 19 июня 1899 года в Екатеринославской губернии в многодетной нищенствующей семье еврея-ремесленника. Окончив 4 класса сельской школы, десятилетний пацан, никогда в жизни не евший досыта, в поисках лучшей доли перебрался в Екатеринославль и, чтобы заработать на кусок хлеба, устроился в типографию учеником наборщика, где проработал 8 лет. В свободное от работы время много читал, занимался самообразованием. Без отрыва от производства окончил коммерческое училище. В 1917 году экстерном сдал экзамены за среднюю школу и стал учиться в Петроградской Горной академии.

В 1920–1921 годах Рыбкин – красноармеец Рабоче-крестьянской Красной армии, затем – боец Екатеринославской ЧК. Окончив Высшую школу ОГПУ, Рыбкин служит в контрразведывательных подразделениях. В 1931 году «за беспощадную борьбу с контрреволюцией» награжден именным боевым оружием, переведен на работу во внешнюю разведку и направлен в длительную командировку в Париж, где проработал до 1934 года. Затем последовали командировки в Персию, Болгарию, Австрию и вновь в Париж.

За время работы во внешней разведке Рыбкин Б. А. награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, «Знак Почета» и двумя десятками медалей.

Отношения между «Кином» и «Ириной» не сложились изначально. Резидент-холостяк по отношению к своему очаровательному заместителю был предельно официален и требователен, стремясь доказать свое главенствующее положение как в должностном, так и в оперативном плане. Вот что об этом рассказывала позже Зоя Ивановна:

«Мы спорили по каждому поводу. Я решила, что не сработаемся, и попросила Центр отозвать меня. В ответ мне было приказано помочь новому резиденту войти в курс дел, а потом вернуться к этому вопросу».

Однажды в споре Ярцев обмолвился, что военный разведчик Германии Вальтер Николаи стал для него авторитетной фигурой после ознакомления с его трудом «Тайные силы». Чтобы узнать, чем же вражеский разведчик привлек внимание шефа, «Ирина» взяла книгу в посольской библиотеке. И – находка! – в одной главе утверждалось, что в разведке женщины работают эффективнее, чем их коллеги-мужчины.

Зная о привычке Ярцева делать обход рабочих кабинетов резидентуры перед уходом домой, Зоя Ивановна «забыла» убрать книгу в сейф, оставив ее открытой на странице, где превозносилась роль женщин-разведчиц.

На следующее утро резидент попытался устроить разнос своему заму «за халатное отношение к работе с документами». Они проговорили до самого обеда. Изобретательность «Ирины» заставила «Кина» взглянуть на нее под другим углом и сражение, нет – междусобойную войну выиграли оба, а свидетельством обоюдной победы была шифртелеграмма в Москву за двумя подписями. Об этом Воскресенская написала в своих мемуарах:

«Мы запросили Центр разрешить нам пожениться. Я была заместителем резидента, и мы опасались, что Центр не допустит такой «семейственности». Но Москва дала «добро».

Так одним из первых в советской внешней разведке появился супружеский тандем разведчиков. Зоя Ивановна по жизни стала Воскресенской-Рыбкиной, а в иночестве – «мадам Ярцевой»…

«ОХОТНИЦА ЗА ГОЛОВАМИ»

«Ирина», будучи прекрасным психологом и свободно владея немецким и финским языками, активно привлекала к секретному сотрудничеству финнов и других иностранцев, аккредитованных в Финляндии. Так, ее источником была жена высокопоставленного сотрудника японского посольства в Хельсинки, которая работала на «Ирину» в течение длительного времени, в результате чего Москва получила доступ ко многим секретам финской дипломатии.

Для решения разведывательных задач «Ирина» неоднократно выезжала из Хельсинки в Стокгольм, а также в Норвегию, где координировала работу группы из агентов и разведчиков-нелегалов. И это было всего лишь одно из направлений ее оперативной деятельности в Финляндии.

«Кин», ставший временным поверенным в делах СССР в Финляндии, по личному указанию Сталина установил секретные контакты и вел деликатные переговоры с финским высшим руководством с целью заключения пакта о ненападении и сотрудничества между двумя странами; недопущения на финскую территорию немецких войск в случае возникновения войны, а также о взаимном обмене территориями.

К сожалению, из-за того, что политический курс финского правительства развивался в фарватере устремлений фашистской Германии, эти переговоры не принесли положительного результата. Позже известный финский политический деятель, экс-президент Финляндии Урхо Кекконен говорил по этому поводу:

«Переговоры 1939 года не имели успеха не по вине поверенного в делах СССР в Хельсинки господина Ярцева, а вследствие недостатка интереса к этому вопросу со стороны Финляндии».

Военный конфликт с Финляндией вынудил супругов Ярцевых покинуть страну.

ОРАКУЛ ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ

В 1939 году по возвращении в Москву Воскресенская-Рыбкина занялась аналитической работой и вскоре стала одним из самых авторитетных аналитиков в системе разведки. Заместитель начальника советской внешней разведки того периода генерал Судоплатов по этому поводу вспоминал:

«С ноября 1940 года мы все находились в состоянии повышенной боевой готовности. К этому времени Зоя Рыбкина и ее непосредственный начальник Павел Журавлев завели литерное дело под кодовым названием «ЗАТЕЯ», где сосредоточивались информационные материалы о подготовке Германии к войне против Советского Союза. С помощью этого дела было легче регулярно отслеживать развитие немецкой политики, в частности, ее возрастающую агрессивность. Данные из этого литерного дела постоянно поступали к Сталину и Молотову, что позволяло им корректировать их политику в отношении Гитлера».

Именно к Воскресенской-Рыбкиной стекались все разведданные от знаменитой «Красной капеллы» – группы антифашистов, действовавших в гитлеровской Германии. Во главе организации стоял оберлейтенант штаба ВВС Германии Харро Шульце-Бойзен (агент НКВД «Старшина»), племянник гросс-адмирала Тирпица, и Арвид Хорнак (агент НКВД «Корсиканец»), ведущий сотрудник министерства экономики Германии.

С января 1941 года они независимо друг от друга, практически ежедневно информировали Москву о реальности нападения Германии на Советский Союз. В апреле «Корсиканец», ссылаясь на данные, добытые в общении с лицами из окружения главы внешнеполитического отдела НСДАП Альфреда Розенберга, доложил в московский Центр: «Вопрос о вооруженном выступлении против СССР решен». Ему вторил «Старшина»: «Окончательно решен вопрос о выступлении Германии против Советского Союза. Начало его следует ожидать в ближайшее время».

17 июня 1941 года Зоя Ивановна закончила подготовку той знаменитой аналитической справки для И. В. Сталина, где утверждалось, что нападения Гитлера на Советский Союз можно ожидать в любой момент. Вспоминая об этом, она писала в своих мемуарах:

«Специализированная группа под моим руководством и непосредственном участии проанализировала информацию о военных планах гитлеровского командования и подготовила докладную записку. Для этого мы отобрали материалы из наиболее достоверных источников, проверили надежность каждого агента, дававшего информацию о подготовке гитлеровской Германии к нападению на Советский Союз.

Аналитическая справка вышла довольно объемистой, но резюме – кратким и четким: «мы на пороге войны».

17 июня 1941 года я, опираясь на последние сообщения «Старшины» и «Корсиканца», с волнением поставила точку в документе. Его заключительным аккордом звучала фраза: «Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время».

Подчеркиваю, это было 17 июня 1941 года. Тогда же начальник внешней разведки П. М. Фитин повез доклад лично И. В. Сталину.

Иосиф Виссарионович ознакомился с нашим докладом и отшвырнул его. «Это блеф, – раздраженно сказал он. – Не поднимайте паники. Не занимайтесь ерундой. Идите-ка и получше разберитесь!»

У Зои Ивановны была возможность и лично убедиться в близости войны. Чтобы опровергнуть слухи о якобы готовящемся нападении на СССР и продемонстрировать свою приверженность заключенному в 1939 году германо-советскому договору, руководство Германии в первой декаде июня 1941 года прислало в Москву группу солистов балета Берлинской оперы. Германский посол в Москве граф Вернер фон Шуленбург устроил в здании посольства прием в их честь и пригласил солистов Большого театра. Присутствовала на приеме и представитель Всесоюзного общества культурных связей с заграницей (ВОКС) госпожа Ярцева. В ее задачу, в частности, входило оценить обстановку в посольстве и настроение его сотрудников.

Ослепительная красота госпожи Ярцевой не могла не привлечь внимания посла. При первых же аккордах «Венского леса» гениального Иоганна Штрауса граф Шуленбург пригласил ее на тур вальса. В ритме танца Зоя Ивановна прошлась с послом по всему залу. Заметила, что на стенах смежных комнат были отчетливо видны светлые прямоугольные пятна от снятых картин. Не ускользнула от разведчицы и груда чемоданов, возвышавшихся напротив приоткрытой двери одной из комнат. Наблюдения Зои Ивановны являлись подтверждением, хотя и косвенным, агентурных данных о скором начале войны. Обо всем увиденном она в тот же вечер письменно доложила руководству внешней разведки, отметив в заключении:

«Германское посольство в Москве по указке из Берлина ведет продуманную в мельчайших деталях и нюансах, тщательно скоординированную и неукоснительно претворяемую в жизнь дезинформационную кампанию, чтобы ввести в заблуждение советское руководство относительно целей Гитлера и, таким образом, зашифровать готовящееся нападение на СССР».

РАЗВЕДЧИКИ В РЯСАХ

С первых дней войны Воскресенская-Рыбкина вошла в Особую группу НКВД, возглавляемую заместителем начальника внешней разведки генералом Судоплатовым П. А. Особая группа занималась подбором, обучением и заброской в тыл врага диверсионных и разведывательных отрядов. И Зоя Ивановна стала одним из создателей партизанского отряда № 1 под командованием легендарного Никифора Захаровича Каляды по прозвищу «Батя». Отряд действовал в районе треугольника Орша-Витебск-Смоленск и уже в 1941–1942 годах сумел восстановить там советскую власть.

Воскресенская-Рыбкина приложила руку и к созданию и заброске в тыл противника разведывательной группы № 1, которая с ее подачи работала под весьма оригинальным – церковным – прикрытием. В своих мемуарах она пишет:

«Я узнала, что в военкомат обратился епископ Василий, в миру Василий Михайлович Ратмиров, с просьбой направить его на фронт, «дабы послужить Отечеству и оборонить от фашистских супостатов православный люд».

Я пригласила его к себе домой и в течение нескольких часов убеждала его взять под свою опеку двух разведчиков, которые не помешают ему выполнять долг архипастыря, а он «прикроет» их своим саном. Больше всего святого отца заботило, не осквернят ли его «подручные» храм Божий кровопролитием. В итоге он дал согласие, и на следующий день в моей квартире началось обучение двух сотрудников внешней разведки – «Васько» (старший группы) и «Михася» богослужению: молитвам, обрядам, облачению…

18 августа разведгруппа, которую наши острословы окрестили «Святой троицей», начала вести службы в Покровской церкви Пресвятой Богородицы в г. Калинин, а когда немцы ее разбомбили, перебралась в городской собор.

С захватом немцами г. Калинин разведчики стали выполнять задания по широкому фронту: собирали сведения о дислокации немецких штабов, складов и баз; о численности войск и наличии у них новых образцов оружия; выявляли пособников оккупантов; налаживали контакты с населением. Для связи с Центром «Святой троице» была придана радистка «Марта».

Результаты разведывательной деятельности группы «Васько» были более чем убедительны: выявлены две резидентуры Абвера; разоблачены более тридцати агентов гестапо; обнаружены тайные склады оружия, которые гитлеровцы законсервировали при отступлении, надеясь вернуться через некоторое время.

Не обошлось без казусов. Однажды при выходе из собора на отца Василия с криком: «Амбец тебе, фашистский прихвостень!» набросился местный милиционер, скрутил его и доставил в штаб СМЕРШа. Хорошо, что в нужное время и в нужном месте оказался заместитель начальника местного управления НКВД подполковник Крашенинников (только он один знал о группе «Васько»), и инцидент был исчерпан.

Патриотизм и убежденность в правоте веры отца Василия были высоко оценены Синодом: ему присвоили сан архиепископа с разрешением отправлять службы в соборе Смоленска. От внешней разведки Василий Михайлович Ратмиров получил в награду золотые часы. Кадровые разведчики «Васько», «Марта» и «Михась» были награждены соответственно: орденом «Знак Почета», медалями «Партизану Отечественной войны» I степени…»

ТАНДЕМ «КИН – ИРИНА» В СТАНЕ ВИКИНГОВ

В конце 1941 года руководство разведки приняло решение направить супругов Ярцевых в Стокгольм. «Кина» – резидентом под дипломатическим прикрытием советника посольства. «Ирину» – заместителя резидента – под «крышей» личного пресс-атташе посла Александры Коллонтай.

Позже генерал Судоплатов П. А. вспоминал: «В дипломатических кругах Стокгольма эту русскую красавицу знали как Зою Ярцеву, блиставшую не только аристократически изысканной красотой, но и прекрасным знанием немецкого и финского языков. Супруги пользовались большой популярностью в шведской столице».

«Играя на чужом поле», супруги-разведчики добывали разведывательные сведения; приобретали источники информации, то есть создавали оперативные позиции в тех пластах западноевропейских стран, которые являлись объектами устремлений советской внешней разведки; устанавливали и развивали контакты с членами антифашистского движения Сопротивления в оккупированных гитлеровцами странах, куда «Ирина» с риском оказаться в гестаповских застенках регулярно выезжала под разными легендами.

Нисколько не преувеличивая заслуг разведывательного тандема «Кин – Ирина», можно с полным основанием утверждать, что благодаря их усилиям и подвижнической деятельности Швеция до конца войны осталась нейтральной, а Финляндия досрочно вышла из гитлеровской коалиции!

ИЗ РАЗВЕДКИ – В ГУЛАГ

В марте 1944 года супруги возвратились в Москву. Борис Аркадьевич в должности начальника одного из оперативных отделов внешней разведки курировал заброску нелегальной агентуры и разведывательно-диверсионных групп в оккупированные немцами страны Восточной Европы. Зоя Ивановна вернулась к аналитической работе, а когда закончилась война, была назначена начальником немецкого отдела внешней разведки.

27 ноября 1947 года полковник Рыбкин погиб под Прагой при исполнении служебных обязанностей. Официальная версия – автомобильная катастрофа. Однако Зоя Ивановна в нее не верила и собиралась провести собственное расследование, но руководство разведки запретило ей любые действия.

5 марта 1953 года, когда полковнику Воскресенской-Рыбкиной до выхода на пенсию по выслуге лет оставалось чуть больше года, умер Сталин. Вот как она вспоминает об этом:

«После траурных дней стали приоткрываться черные страницы неоднозначной личности «отца народов». Начались аресты тех, кто участвовал в расправах 1937–1938 годов. На Лубянке поспешно освобождались от старых кадров, увольняли, как это обычно у нас делалось, всех подряд. Под подозрение брали каждого».

В августе 1953 года в своем рабочем кабинете без предъявления обвинения был арестован начальник Четвертого управления НКВД генерал-лейтенант Судоплатов, под чьим началом Зоя Ивановна долгое время и результативно работала. В декабре на отчетно-выборном партийном собрании, где ее выдвигали в партком управления внешней разведки, она, будучи офицером чести и непоколебимой чекистской принципиальности, выступила в защиту Павла Анатольевича, сказав о нем много добрых слов. На следующее утро ей объявили об увольнении «по сокращению штатов». Вместе с тем должность начальника отдела, которую она занимала, не была упразднена.

Реальная угроза остаться и без любимого дела, которому она посвятила 25 лет жизни, и без пенсии заставила Зою Ивановну действовать решительно и бескомпромиссно. И она добилась справедливого решения по «своему делу»: ей дали доработать до пенсии… в ГУЛАГе.

Больше года полковник-орденоносец Воскресенская-Рыбкина, входившая в элиту советских разведчиков, работала в Воркутинском лагере (Ворлаг) для особо опасных преступников на лейтенантской должности. Поэтому и пенсия ей была назначена по лейтенантскому тарифу…

…Накануне прибытия Зои Ивановны в лагерь в Воркуте и в окрестных деревнях пропал мужской одеколон «Шипр». Все запасы скупили офицеры Ворлага, как только узнали, что к ним едет работать красивая незамужняя женщина-полковник. Действительно, в свои сорок семь Зоя Воскресенская-Рыбкина по-прежнему была неотразима…

БЕЗ ПРАВА НА СЛАВУ, ВО СЛАВУ ДЕРЖАВЫ

[4]4
  БЕЗ ПРАВА НА СЛАВУ, ВО СЛАВУ ДЕРЖАВЫ – девиз сотрудников российской (советской) внешней разведки.


[Закрыть]

Система, которой Зоя Ивановна отдала лучшие годы своей жизни, ударила ее наотмашь и обожгла душу. Но она, благородный рыцарь разведки, ответила Системе великодушно: она ее простила. Осталось излечить душу. И целебное снадобье было найдено. Им стал литературный труд, а с ним состоялось и чудесное возвращение к жизни. Воистину в ее фамилии – Воскресенская – сокрыт глубокий смысл!

Талантливый человек талантлив во всем, поэтому неудивительно, что Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина, разведчица-кудесница, стала виртуозом пера. Она – лауреат Государственной, премии Ленинского комсомола и многих литературных премий. Ее книги изданы тиражом в 21 миллион 642 тысячи экземпляров и переведены на 24 языка мира.

И последнее. Последнее по очередности, но не по важности. То, что ратный и писательский труд Зои Ивановны отмечены самыми высокими наградами Родины: орденом Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны, двумя орденами Красной Звезды и десятком медалей, известно всем, а вот то, что станут ли когда-нибудь достоянием общественности ее подвиги, не знает никто, ибо большинство архивных материалов, касающиеся оперативной деятельности великого мастера разведки Зои Воскресенской-Рыбкиной, до сих пор содержат данные высочайшей степени секретности…