Текст книги "Святитель Феодорит Рязанский"

Святитель Феодорит Рязанский
Составитель Игорь Евсин

Допущено к распространению Издательским советом

Русской Православной Церкви

ИС Р23-313-0339

Икона святителя Феодорита, архиепископа Рязанского и Муромского

В оформлении обложки использована картина почетного работника культуры и искусства Рязанской области Е.А. Борисова «Архиепископ Феодорит благословляет Прокопия Ляпунова».

© Евсин И.В., текст, 2024

© Издательство «Зёрна», 2024

Предисловие
Стариною говорить о старине

В этой книге автор рассказывает о событиях Смутного времени (1598–1613 гг.) и о роли в них святителя Феодорита Рязанского.

Период, о котором повествует автор, изменил государственное устройство нашей страны в самом его основании: пресеклась династия Рюриковичей, разгорелись гражданская и крестьянская войны, появились самозванцы и в итоге – децентрализация государственной власти и иностранная интервенция.

Новое время вывело на арену новых героев и антигероев, и простому человеку разобраться в происходящих событиях было сложно – на чьей стороне быть… Но Русь рисковала попасть в полное подчинение Польше, а значит – конец православной вере! Как только русские это поняли, то с октября 1610 года их национальное и религиозное чувство начало активно пробуждаться, и все взоры обратились на патриарха Ермогена (Гермогена).

Как пишут историки, патриарх не сразу понял свое предназначение, но во второй половине декабря 1610 года начал рассылать по городам грамоты. Призыв патриарха был услышан. Первой поднялась наша Рязанская земля, и вместе с ней – Прокопий Ляпунов, легендарный герой и доблестный воин.

Центральное место в издании занимает образ святителя Феодорита. Рязанцы любили и чтили своего владыку. Каким он был, каков был его характер? Видимо, доподлинно этого мы никогда не узнаем. Но остались его дела.

Одним из важнейших дел святителя Феодорита было обретение и перенесение мощей святителя Василия в Успенский собор Рязанского кремля. С.Д. Яхонтов, историк, краевед и архивист, председатель Рязанской губернской учёной архивной комиссии, писал об этом событии: «…во главе стоял архипастырь Феодорит. Полный энергии, воодушевления патриотического и религиозного… умевший разбираться в современных событиях и оценивать их, ставленник великого подвижника Русской Церкви и государства, патриарха Гермогена, архиепископ Феодорит дышал духом иным, который не знает сделок с совестью. Такие люди являются в критические моменты жизни общества и свой порыв они передают современникам и производят необычный подъем сил духовных».

Его духовных сил хватало на всё. Видимо, и любви в нём было много: и к русскому духу, и к русскому человеку, и к русскому менталитету. Поляки-захватчики отзывались о русских и православной вере недостойно, называя русских глупцами и выродками «давней Святой Греческой Церкви, которые, по непослушанию, как отпали от единства, так, не имея пастыря и руководителя, и святую веру и церковные обряды обратили в суеверие».

Но святитель Феодорит был достойным пастырем, любимым и любящим. Он много потрудился для русской земли, о чём и говорит эта книга.

Как известно, святитель был погребен в Архангельском соборе Рязанского кремля. «Воздвигнутая любовью народной» гробница, к сожалению, уже не существовала к 1912 году, когда члены учёной архивной комиссии на своем заседании 20 октября хотели увековечить память рязанского архиепископа, который был участником событий общероссийского масштаба. Тогда они решили: «Пора же, наконец, чтобы могила доблестного архипастыря была ведома каждому рязанцу и всей России».

Через 75 лет после этого решения членов учёной архивной комиссии архиепископ Рязанский и Муромский Феодорит по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена был прославлен в лике Рязанских святых, и его имя стало известно всей России.

Хочется закончить словами С.Д. Яхонтова: «Отчего как музыкой заслушиваемся мы лекциями Ключевского? Оттого, что он умеет о старине стариною говорить, переживая сам, заставляет и нас ею трепетать». И пусть будет больше хороших изданий о людях «прошлого», ведь и настоящего без них нет. Пусть эти книги будут стариною говорить о старине. А мы будем впитывать эту музыку.

Синельникова Т. П.,

директор Государственного архива Рязанской области

Великая смута

Жизнь святителя Феодорита, архиепископа Рязанского и Муромского, воплотила в себе целую эпоху. Он жил при царствовании Иоанна Грозного, его сына Феодора, а также Бориса Годунова и Василия Шуйского. Святитель пережил во времена Великой смуты захват Москвы поляками и правление Лжедмитрия I. Был сподвижником святого патриарха Гермогена, по призыву которого русский народ восстал против иноземного ига. Будучи в заточении, патриарх Гермоген возлагал надежды на архиепископа Феодорита, видя в нём духовную опору народного ополчения. Так и случилось. Святитель стал вдохновителем и первого рязанского ополчения, которое возглавил воевода Прокопий Ляпунов, и второго ополчения во главе с Мининым и Пожарским. Рязанский архиерей показал себя истинным сыном своей Родины, государственно мыслящим деятелем, преданным своему Отечеству.

Это не осталось не замеченным русским народом, и потому после изгнания поляков из Москвы Земский собор поручил именно архиепископу Феодориту возглавить посольство к юному Михаилу Романову и просить его стать русским царем.

* * *

Святитель Феодорит, четвертый архиепископ Рязанский, родился в 1551 году. О том, кто были его родители, сведений не сохранилось. Существует лишь предание, что происходил он из знатного рода Шереметевых и у его родителей имелись поместья в Рязани. История его жизни до пострижения в монахи в настоящее время неизвестна. Также неизвестна и точная дата принятия монашества, однако это не могло произойти ранее 1589 года, когда было учреждено на Руси патриаршество, поскольку считается, что именно первый русский патриарх Иов благословил будущего рязанского архиерея на пострижение в монахи с наречением имени антиохийского священномученика Феодорита, а затем и на принятие сана священника. История его монашеской жизни до посвящения в сан рязанского архиепископа также покрыта тайной. Понятно лишь, что это были тяжёлые годы для всей страны.

После смерти царя Фёдора, последнего представителя правящей династии Рюриковичей, в 1598 году Земский собор избрал преемником престола Бориса Годунова.

После нескольких неурожайных лет (1601–1603) возник массовый голод и вспыхнули эпидемии, начались народные восстания, повлекшие за собой разбои и грабежи. Люди во всём винили власти. Государство постепенно скатывалось в хаос.

Этим воспользовались поляки, они убедили оппозиционных царю Борису Годунову бояр в том, что царевич Дмитрий жив. В 1605 году, снарядив Лжедмитрия I (которым был Григорий Отрепьев) войском, поляки направили его на Москву. В том же году, 13 апреля, Годунов при весьма странных обстоятельствах внезапно умирает и на престол возводят сына его, шестнадцатилетнего Фёдора. Но вскоре он в результате заговора лишился трона, а 10 июня был убит. После убийства царя Фёдора II Борисовича с Патриаршего престола был низвергнут и патриарх Иов. Новым патриархом был избран грек Игнатий, митрополит Рязанский и Муромский.

Когда место на рязанской архиерейской кафедре стало свободным, святитель Гермоген, бывший в то время Казанским митрополитом, совершил хиротонию архимандрита Феодорита в архиепископа и назначил его управляющим Рязанской и Муромской епархией. «С этого времени начинается деятельное служение этого архиепископа отечеству и Церкви в самое бедственное для государства время. В каждом важном событии он принимал более или менее деятельное участие, сопровождавшееся благодетельными последствиями»[1]1
  Половцов А.А. Русский биографический словарь. С.-Петербург, 1896. URL: https://runivers.ru/lib/book7666/ 436359 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

Венчанный на царство патриархом Игнатием Лжедмитрий I правил недолго. 17 мая 1606 года в ходе восстания, организованного боярином Василием Шуйским, самозванец был свергнут. На престол поставили Шуйского, а на венчание его на царство в числе других архиереев пригласили и рязанского архиепископа. Патриарх Игнатий к тому времени был лишён сана и отправлен в заточение в Чудов монастырь. Василий Шуйский венчался на царство митрополитом Исидором 1 июня 1606 года. А через два дня новый государь всея Руси, чтобы показать народу самозванство Лжедмитрия, приказал перенести в Москву тело убитого в Угличе царевича Димитрия.

3 июня 1606 года мощи царевича Димитрия были обретены нетленными. Их торжественно перенесли в Москву и положили в Архангельском соборе Московского Кремля. Среди сонма священства в торжестве участвовали рязанский архиерей Феодорит и рукополагавший его в архиепископа митрополит Гермоген. А вскоре после этого, 3 июля 1606 года, Гермогена возвели на Патриарший престол. В торжестве по случаю этого события участвовал и архиепископ Феодорит, после чего приступил к своим непосредственным обязанностям в Рязанской епархии.

Фрагмент иконы «Царевич Димитрий Угличский в житие». ГИМ, XVII в.

Заботясь о нуждах священников, терпевших в то время лишения, Феодорит подал государю прошение о наделении соборного духовенства Рязанской епархии более широкими правами для надлежащего исполнения своих обязанностей. Василий Шуйский удовлетворил это прошение.

«Спустя три недели после своего воцарения пожаловал милостивую грамоту всему соборному духовенству с причтом и служащими при соборах. <…> В ней восстанавливались прежние права, какими пользовалось соборное духовенство при рязанских князьях, и давались новые. Соборное духовенство постановлялось вне суда архиепископского, кроме духовных дел, и вне суда наместников царских, кроме уголовных дел, – преимущество важное. Соборное духовенство снабжалось и жалованьем, и ругой, получало право на взимание разнообразных пошлин в обширном кругу торговых дел; права на торговые пошлины, начинаясь с Рязани и посадов, простирались в волость Кузьминскую до пределов зарайских, по рекам Павловке, Трубежу, Быстрице и Боже; оно имело право пользоваться частию пошлин из таможенных сборов как царских, так и архиерейских.

Понимали и архиепископ, и царь, что представительное духовенство епархии, как посредствующий орган между властью и народом, должно в пример другим служить престолу и Церкви безукоризненно, и потому должно быть совершенно изъято от всяких нужд, тягостных в быту житейском»[2]2
  Рязанские епархиальные ведомости, 1870. № 12–23. С. 361–362.


[Закрыть].

Кроме того, владыка решил закончить перестройку кафедрального Успенского (ныне Рождественского) собора. Датой его начальной постройки считается 1483 год. Но впоследствии он стал тесен для существенно увеличившегося числа прихожан. В 1598 году архиепископ Митрофан решил расширить собор, однако средств на это не хватало. Тем более не было их в Смутные времена. И тогда архиепископ Феодорит обратился с просьбой о помощи к царю Василию Ивановичу. Царь охотно исполнил просьбу архипастыря, которого очень ценил за духовное устроение и деятельную натуру. Вскоре он прислал в Рязань «каменных дел подмастерья Сергейку Абрамова и с ним вологодских 18 и старицких 6 человек каменщиков для церковныя поделки»[3]3
  Там же. № 1. С. 363.


[Закрыть] и приказал рязанскому архиерею следить за ними, «чтобы церковное дело делали хорошо, и крепко, и вечно и доделали бы то гож лета».

В 1606 году собор был перестроен. Из описи этого храма, сделанной в 1638 году Иваном Ляпуновым, мы узнаем, что церковь Успения была «каменна, о пяти верхах, крыта немецким железом… кресты обложены белым немецким железом… Над дверьми в сводах образа… писанныя стенным письмом, над ними киоты крыты немецким железом… Перед троими дверьми три рундука о пяти ступенях без папертей… двери железныя»[4]4
  Макарий (Миролюбов), архиепископ. Сборник церковноисторических и статистических сведений о Рязанской епархии. М., 1863. С. 121. URL: https://elib.rgo.ru/handle/123456789/216734 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

Христорождественский кафедральный собор Рязани

В тот же год на Руси заполыхало восстание Ивана Болотникова. Причинами его стали ужесточение эксплуатации крестьян помещиками, боярский произвол и непризнание власти Василия Шуйского.

Восстание Болотникова трудно назвать крестьянским. Основной ударной силой его войска были не крестьяне, а иностранные наёмники и казачество, то есть те же самые силы, что воевали за свергнутого Шуйским Лжедмитрия I. Силы эти, хотя и были руководимы некоторыми дворянами и боярами, создавались внешними врагами Руси. И своей целью они имели не восстановление на Руси справедливости, а разрушение государства. Ради этого хорошо оснащённое наёмное войско Болотникова захватило многие русские города и осенью 1606 года подошло к Москве, остановившись в селе Коломенском.

Шуйский всё своё недолгое правление был озабочен восстановлением на Руси порядка и законности. В этом ему помогал племянник, знаменитый русский полководец Михаил Скопин-Шуйский, который к концу 1606 года разгромил осаждавшие Москву войска Болотникова. Успех царских войск в большой степени был обусловлен призывами патриарха Гермогена ко всем православным людям из войска Болотникова сдаться на царскую милость. Архиепископ Феодорит поддерживал патриарха, и среди первых, кто последовал призыву святителя Гермогена, были рязанские дружины во главе с рязанским дворянином Прокопием Ляпуновым.

Так, 15 ноября 1606 года Ляпунов и его ближайшее окружение (не более сорока человек) перешли на сторону Василия Шуйского. Москва зазвонила во все колокола, радуясь приходу Ляпунова, за которым потянулись и другие рязанцы, а за ними ушел от Ивана Болотникова Истома Пашков, предводитель тульских и венёвских дружин. В упорном, кровопролитном сражении 2 декабря 1606 года Болотников потерпел сокрушительное поражение от правительственных войск и отошел под Калугу[5]5
  Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею. Том первый. Санкт-Петербург. 1872. URL: http://www.runivers.rU/bookreader/book428092/#page/l/mode/lup (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

Ляпунов подтвердил свою верность царю Василию Шуйскому и участием в решающей битве с войском Ивана Болотникова на реке Восме (неподалеку от Каширы) 5 июня 1607 года. Успешный для царя итог этого сражения не в последнюю очередь был обеспечен участием сотен рязанских дворян и детей боярских под командованием воевод Фёдора Булгакова и Прокопия Ляпунова. Рязанцы, судя по описанию битвы, оставленному автором «Карамзинского хронографа», попали в самое пекло: «воровские казаки», укрепившиеся в «бояраке», по ним «из ружья стреляли… и людей ранили и самих и лошадей побивали». Выстояв под обстрелом, рязанцы совершили неожиданный маневр, они отошли от укрепления, из которого их обстреливали, и «…скочили всем полком к речке к Восме», «напустили на воров» и заставили их побежать. После этого основные силы всего правительственного войска во главе с воеводой боярином князем Андреем Васильевичем Голицыным начали преследовать казаков и полностью разбили их[6]6
  Козляков В.И. Год 7119-й. «Междуцарствие». URL: https:// litresp.ru/chitat/ru/K/kozlyakov-vyacheslav-nikolaevich/geroi-smuti/3 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

В конце октября воевода Ляпунов получает высокий чин думного дворянина, третий по рангу боярской думы, а в ноябре назначается главным воеводой в Переяславль Рязанский, получив от царя Василия Шуйского исключительные полномочия, полностью соответствовавшие суровым законам военного времени[7]7
  Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею. Том первый. Санкт-Петербург. 1872. URL: http: //www.runivers. ru/bookreader/book42 8092/#page /1 /mode /1 up (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

Весной 1608 года отряды самозванца Лжедмитрия II под водительством Александра Лисовского появились уже на рязанской земле и захватили Пронск. При сражении за город Ляпунов был ранен, и царь Василий дал ему указание отойти в крепость Переяславля Рязанского и сосредоточиться на защите города.

«Опасаясь осады Переяславля Рязанского и других рязанских городов Лисовским, царь предписывал рязанским воеводам убеждать служилых людей, чтобы они «для воровского приходу» отсылали своих жен и детей к Москве со своими людьми. Рязанцы послушались, отослали в Москву семьи, и случилось то, чего Шуйский хотел избежать: жены и дети их попали в «осадное положение», когда Тушинский вор, Лжедмитрий И, расположился поблизости от Москвы. Вследствие этого и сами рязанцы были вызваны в московскую осаду, и образовалась тесная связь между Москвой и Рязанским краем. Шуйский стал часто требовать от рязанских воевод присылки хлеба и ратных людей и неоднократно благодарил рязанского воеводу Ляпунова за его верность и усердие»[8]8
  Половцов А.А. Русский биографический словарь. С.-Петербург, 1896. URL: https://runivers.ru/Hb/book7666/ 436359 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

Рязанский воевода, как талантливый организатор сделал всё для военного укрепления Переяславля Рязанского.

В мае 1609 года Ляпунов с войском направился к осаждаемой отрядами самозванца Коломне. Москва тоже была в опасности.

В это неспокойное время архиепископ Феодорит решил перенести мощи святителя Василия из Борисоглебского собора в Успенский кафедральный собор, защищенный стенами крепости Переяславля Рязанского.

Фрагмент иконы святителя Василия Рязанского

Мощи епископа рязанского, святителя Василия, найдены были нетленными. Архиепископ Феодорит открыл их 10 июня, накануне Недели всех святых и с подобающим торжеством перенес их от Борисоглебской церкви в Успенский собор. «Как благоговейный архипастырь Феодорит внес имя его в число святых, сложил в честь его хвалебные песни в стихирах, тропарях и кондаках, по подражанию Антонию Римлянину, составил описание жития его на основании сказания в Четьях Минеях, написал летопись перенесения святых мощей его от Борисоглебского собора в нынешний Рождественский, сам воспел ему молебное пение и, наконец, велел изобразить святой лик угодника Божия на иконе, так как при открытии святых мощей он мог видеть святое лицо праведника лучше всех. По его же поведению над тем местом в соборе, где положены были мощи святого, воздвигнута была каменная гробница, и на ней поставлена та чудотворная икона Божией Матери, с которой святой Василий приплыл в Рязань. В тяжелые для России минуты архиепископ Феодорит дал обет Богу принести дар церкви в благодарность за свое спасение и паствы от угрожавших бедствий во время первого самозванца Лжедимитрия и, спустя два года после перенесения мощей святителя Василия, исполнил свой обет»[9]9
  Половцов А.А. Русский биографический словарь. С.-Петербург, 1896. URL: https://runivers.ru/lib/book7666/436359 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть]. (В 1611 году он внес в соборную церковь Успения Божией Матери драгоценный напрестольный крест, «осьмиконечный, из чистого золота, чеканной работы, украшен драгоценными камнями и обнизан жемчугом, весу в кресте 3 фунта и 28 золотников; длина его 10 1/2 вершков, ширина в средних концах 5 вершков. На лицевой стороне креста изображены: распятие Спасителя и по сторонам его – справа Богоматерь и Мария Магдалина, слева – Иоанн Богослов и Лонгин сотник, над распятием – ангелы и херувимы, внизу распятия – царь Константин и царица Елена. На задней стороне креста находятся изображения: вверху – Иоанна Предтечи, в середине – великого князя Владимира с сыновьями Борисом и Глебом, внизу – великомученика Феодора Тирона. На кресте вязью вычеканены: «Спаси, Господи, люди Твоя…», «Вознесыйся на Кресте волею…», «Кресту Твоему…», «Совершися честны сей крест соборныя церкви Успения Пресвятыя Богородицы по обещанию Феодорита, архиепископа Рязанского и Муромского лета 7119 (1611) генваря 6-й день»[10]10
  Макарий (Миролюбов), архиепископ. Сборник церковноисторических и статистических сведений о Рязанской епархии. М., 1863. С. 179–180. URL: https://elib.rgo.ru/handle/123456789/216734 (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].)

Таким образом, деяния Прокопия Ляпунова и архиепископа Феодорита были тем примером укрепления государственной и церковной власти, который вселял надежду в терпящий бедствия народ и усиливал его дух. Особенные заслуги в этом были у рязанского архипастыря. Проявляя ревность и усердие к православным святыням, архиепископ Феодорит свидетельствовал о том, что опорой государства и его внутренней силы является православная вера, святые и святыни русского народа.

К тому времени обстановка на Руси стала совсем бедственной. В сентябре 1609 года польско-литовский король Сигизмунд III вторгся на Русь и захватил Смоленск и другие города.

Первое ополчение

24 июня 1610 года в битве при Клушине (Смоленская область) поляки наголову разбили войско Василия Шуйского и установили полный контроль над дорогой, ведущей в Москву. Остатки русской армии разбежались, и она фактически перестала существовать. Поляки подошли к пригородам Москвы и стали под Можайском. В связи с этим на царя Василия Шуйского воздвигли обвинения в неумении управлять государством.

Часть боярства и дворянства готова была заключить договор с поляками и впустить их войско в Москву. Против Шуйского был организован заговор.

Патриарх Гермоген и его сподвижники, в том числе святитель Феодорит, всячески предостерегали от выступлений против царя. Они понимали, что административные и военные умения Василия Шуйского удерживали страну от окончательного распада. Заговорщикам, к сожалению, этого понимания недоставало. Конечно, было очевидно, что законным царём Василия Шуйского признал в основном только московский народ. Об этом и заявили патриарху Гермогену заговорщики: «Князя-де Василия Шуйского одной Москвой выбрали на царство, а иные города и того не ведают, и князь Василий Шуйский нам на царстве не люб, и для него кровь льётся и земля не умирится!» Ответ же Гермогена был такой: «До сих пор Москва всем городам указывала, а ни Новгород, ни Псков, ни Астрахань и никакой другой город не указывал Москве, а что кровь льётся, то это делается по воле Божьей, а не по хотению нашего царя!»[11]11
  Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Москва, 2007.


[Закрыть]

Что означали эти слова? Во-первых, они указывали на роль Москвы, стремящейся к централизации русского государства. Во-вторых, на то, что кровь лилась не ради царя, а ради Отечества, и не по хотению царя, а по воле Божьей. Кровь лилась в сражениях против Божьих врагов, желающих уничтожить православную Русь, православное царство. А заговорщики, как некогда фарисеи и саддукеи, стояли за свою законность, держались за букву, а не за дух. Потому не послушались они святителя Гермогена и в июле 1610 года свергли Василия Шуйского с престола. К власти пришёл совет из семи бояр, названный в истории Семибоярщиной.

Новое московское правительство избрало Владислава царём на Земском соборе на поле у Серпуховской башни (Сухаревом поле) и стало чеканить в Москве и Новгороде от имени царя «Владислава Жигимонтовича» золотую и серебряную монету.

Иванов С. В. В смутное время (Лагерь самозванца).

Фрагмент. 1908

27 августа 1610 года Москва присягнула Владиславу целованием креста, и в ночь с 20 на 21 сентября в русскую столицу вошли польско-литовские войска. Свои действия бояре оправдывали тем, что войска были необходимы для защиты города от нападения Тушинского вора, Лжедмитрия II, который считался большим злом, чем польский королевич.

По предварительному договору королевич Владислав должен был принять православную веру, венчаться на царство по чину Русской Православной Церкви и «блюсти и чтить святые храмы, иконы и мощи целебные, патриарха и духовенство; не отнимать имения и доходов у церквей и монастырей; в духовные и святительские дела не вступаться… не склонять никого в римскую, ни в другие веры»[12]12
  Карамзин Н.М. История государства Российского. – М.: Издательство «Эксмо», 2007. С. 968.


[Закрыть].

Этот договор, скрепя сердце, одобрил патриарх Гермоген, считавший, что безвластие для Руси более гибельно, чем призвание польского королевича, который, согласно договору, будет защищать православную веру и, обладая военными силами, наведёт в Московском государстве порядок. Архиепископ Феодорит и большая часть епископата поддержали решение Гермогена. Также договор был поддержан Прокопием Ляпуновым и некоторыми видными представителями элиты того времени.

Несмотря на то, что Семибоярщина и большинство москвичей заочно присягнули Владиславу, который находился в Польше, королевич Владислав не был прислан в Москву, поскольку сам король Сигизмунд решил вместо него взойти на московский престол, не следуя пунктам договора с Семибоярщиной. Он рассчитывал на то, что захватившие Москву польские войска смогут обеспечить ему царствование на его же условиях. Условия эти были таковы: вместо принятия православия – крещение Руси в католическую веру; вместо правительства русских бояр – правительство польских дворян.

Тогда по благословению патриарха Гермогена патриоты земли русской начали организовывать национально-освободительное движение против поляков, захвативших власть в Москве и решивших поставить на трон своего короля. Это было страшное время, когда в борьбе за национальный суверенитет погибла треть населения Руси, русское государство должно было исчезнуть с карты мира. Почему же оно не исчезло? Откуда в обессиленном русском народе взялся дух самозащиты? Ответ один – от Церкви Божией, от патриарха Гермогена и патриотов-архиереев, среди которых был и архиепископ Рязанский и Муромский Феодорит. Его заслуги перед Отечеством в годы тяжких народных бедствий столь же велики, как и заслуги келаря Троице-Сергиевой лавры Авраамия Палицына, Прокопия Ляпунова, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Он принимал самое непосредственное участие во всех важных событиях, совершившихся от начала царствовали Василия Ивановича Шуйского до изгнания поляков из Москвы и избрания на царство Михаила Романова. Пользуясь любовью и сердечною преданностью своей паствы, во времена Великой смуты он призывал народ к умиротворению. Однако, когда русской государственности грозила опасность, благословлял браться за оружие так же, как и патриарх Гермоген, который освободил москвичей от присяги польскому королевичу Владиславу и призвал к вооружённой борьбе против поляков.

В рукописи патриарха Филарета (Романова) о Смутном времени говорится, что Гермоген обращался в разные города русские, «а наипаче к воеводе и властителю Рязанские земли Прокопию Ляпунову, дабы не дал в расхищение и в вечное падение царствующего града Москвы». Поляки и прислуживавшие им московские бояре пытались угрозами остановить деятельность патриарха, когда же у них этого не получилось, заключили Гермогена под стражу. И тогда Прокопий Ляпунов выступил в его защиту. Он перестал поставлять в занятую поляками Москву продовольствие и фураж. Благодаря рязанскому воеводе, патриарху Гермогену смягчили суровый режим содержания под стражей и вернули ему служителей патриаршего двора.

В то же время, несомненно, по благословению архиепископа Феодорита Ляпунов стал рассылать грамоты по городам с призывом объединяться против поляков.

В одном из воззваний, которое подписали «Прокофей Ляпунов и всих станов всякие люди резанскаго повета», говорилось: «Станем крепко за землю нашу, подвинемсе всею землею до царствуючого града Москвы, а всею землею Московскаго государства раду зделаем, кому быть на Московском государстве государем», то есть «не будем подчиняться захватившим Москву полякам, а соберём народный собор и выберем себе царя». За это Боярская дума (Семибоярщина) решила наказать Прокопия Ляпунова. На рязанскую землю была послана армия из нанятых казаков. Они осадили Пронск, в котором находился рязанский воевода. Владыка Феодорит взывал к Всесильному Богу о победе рязанцев. Чаяния владыки – молитвенника и миротворца – сбылись. В октябре 1610 года на выручку к Прокопию пришёл с отрядом зарайский воевода князь Дмитрий Михайлович Пожарский. В его лице Ляпунов приобрёл верного союзника для общей борьбы. Враги были разбиты и бежали, Ляпунов же и Пожарский поехали вместе в Рязань, где «им была оказана торжественная встреча под звон колоколов».

Владыка Феодорит, священство, бояре и народ с ликованием вышли навстречу победителям. Рязанский владыка воодушевил их и благословил единодушно постоять за святую православную веру. Особое благоволение прозорливый архипастырь проявил к Дмитрию Пожарскому. Он полюбил Дмитрия Михайловича, «как друга и благодетеля», и «оказывал на него самое благотворное влияние»[13]13
  Феодорит, архиепископ Рязанский и Муромский. Рязанские епархиальные ведомости, 1870. № 12–23. С. 424.


[Закрыть].

Однако частные победы не означали того, что Русь пошла в наступление на врага. Для этого нужно было сплочение всех русских земель. С декабря 1610 года патриарх Гермоген начал писать и рассылать воззвания с призывом объединиться и освободить Москву от поляков.

«Вы видите, как ваше отечество расхищается, – писал Гермоген в январском послании 1611 года, – как ругаются над святыми иконами и храмами, как проливают кровь невинную… Бедствий, подобных нашим бедствиям, нигде не было, ни в каких книгах не найдёте вы подобного… Мужайтеся и вооружайтеся и совет между собой чините, как бы нам от всех врагов избыти». Сподвижник патриарха архиепископ Феодорит горячо откликнулся на его призыв: архиерей сплотил людей, готовых бороться за свободу, и воодушевил воеводу Прокопия Ляпунова на борьбу за освобождение первопрестольного града от иноземной власти. «Понятно, где было исходное начало такого настроения умов и сердец: религиозное движение их исходило от духовенства и преимущественно от пастыреначальников, как представителей веры православной, во главе которых стоял святейший Гермоген; и в Рязани оно главным образом опиралось на Феодорита. Сильнее всех принимая к сердцу воззвания, исходящие из столицы России, Феодорит неусыпно действовал в том же духе»[14]14
  Феодорит, архиепископ Рязанский и Муромский. Рязанские епархиальные ведомости, 1870. № 12–23. С. 425.


[Закрыть].

Так Рязанская земля стала одним из оплотов освободительного движения русского народа против иноземных и иноверных захватчиков и изменников, помогавших им.

Прокопий Ляпунов в своей грамоте в Нижний Новгород, писал: «…Володимир, господа, и иные городы с нами одномышленныж, хотят за веру все помереть. И мы, господа, послали к вам о всяком договоре и о добром совете стряпчаго Ивана Ивановича Биркина, да дьяка Степана Пустошкина с дворяны и всяких чинов людей, и вам бы, господа, прося у Бога милости, в тот час идти со всеми людьми к царствующему граду Москве на разорителей веры Крестьянской, на Польских и на Литовских людей, на Володимер, или вам на которые городы податнее, а к нам тотчас отписати; и мы со всеми людьми и с Понизовою силою, которые ныне стоят под Шацким, пойдем на Коломну, а с Тулы Иван Заруцкой, а из Калуги боярам велим идти прямо к Москве, чтоб нам к царствующему граду Москве придти всем в один день; да и во все, господа, Понизовские городы и поморские и к Андрею Просовецкому велите отписати, чтоб они все шли к царствующему граду Москве наспех, к нам же в сход; а мы, господа, о том к ним писалиж»[15]15
  Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. Часть вторая. М., 1819. С. 497. URL: https://runivers.ru/lib/book6820/174865/ (дата обращения: 26.06.2023).


[Закрыть].

К этому воззванию сразу же присоединились Нижний Новгород, Тула, Калуга, а потом поднялись ополченцы Ярославля, Владимира, Суздаля и Костромы, а также некоторых поволжских и сибирских городов. Два больших отряда выдвинулись из Тулы и Калуги. Предводителем тульского ополчения был боярин, казачий атаман Иван Мартынович Заруцкий, а калужского – князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой. Ополченцами из Зарайска командовал князь Дмитрий Пожарский. В марте 1611 года по благословению рязанского архиерея собранное ополчение двинулось к Москве. «С радостью и душевным восторгом архиепископ Феодорит напутствовал своим святительским благословением и молитвами рязанское ополчение, двинувшееся к русской столице, куда собрались по взаимному договору дружины из разных городов»[16]16
  Левитский Н.М. Феодорит, архиепископ Рязанский. ГАРО. НСБ. РЕВ, № 4, 5 за 1913 г.


[Закрыть].

Боевой дух народных дружин был высок, и потому их наступление на Москву увенчалось успехом. В мае ополченцы захватили значительную часть города. Поляки скрылись за стенами Московского Кремля. Воевода Ляпунов не спешил идти на штурм, предполагая осадой принудить поляков к сдаче в плен. И этот план вполне мог быть реализован. Это признавали и сами осаждённые, которые в своём послании королю Сигизмунду III сообщили о том, что смогут продержаться не больше трёх недель, если они не получат продовольствия и фураж для лошадей. Осаждённые в Кремле поляки не раз посылали послов к патриарху Гермогену с требованием, чтобы он приказал русским ополченцам отойти от города, угрожая при этом ему смертной казнью. Святитель твёрдо отвечал: «Что вы мне угрожаете? Боюсь одного Бога. Если все вы, литовские люди, пойдёте из Московского государства, я благословлю русское ополчение идти от Москвы, если же останетесь здесь, я благословлю всех стоять против вас и помереть за Православную веру».