Текст книги "Рысь Господня"

Глава 13

Все увиденное так меня поразило, что во время завтрака, поданного в комнату де Брега, я был совершенно разбит и рассеян. Руки предательски дрожали, а перед глазами стоял образ убитого. Сделав неосторожное движение, я перевернул бокал, и вино растеклось большим красным пятном на белой ткани, которая покрывала небольшой круглый стол.

– Простите, де Брег… – Мне стало неловко за свою небрежность. – Никак не забуду эту ужасную картину.

– Не переживайте, – кивнул он, продолжая резать кусок жареного мяса. – Одним пятном больше, одним меньше… Невелика беда.

Неожиданно Орландо замер и уставился на разлитое мной вино, будто увидел нечто интересное и привлекательное.

– Что-то не так? – спросил я, но шевалье не ответил. Он наклонил голову и продолжал разглядывать пролитое вино, которое уже впиталось в ткань.

– Хм… Знаете, Жак, – неожиданно он положил нож на стол и поднялся. – Вы, пожалуй, начинайте завтракать без меня. Я должен прояснить одно обстоятельство. Скоро вернусь.

– Я иду с вами!

– Жак, поверьте, это лишнее! Вы не успеете разделаться с куском мяса, как я вернусь, и мы продолжим нашу беседу. Кстати, сыр здесь совершенно чудесен!

Не успел возразить, как шевалье вышел из комнаты. Оставалось лишь последовать его совету и приступить к завтраку. Когда я разделался с мясом и принялся за пирог с сыром и зеленью, вернулся де Брег. Он был задумчив и, как показалось, даже слегка напряжен. Молча закончил завтракать и посмотрел на меня:

– Вы сыты, мой друг?

– Да, благодарю вас.

– Между прочим, Жак, перед завтраком вы забыли помолиться. – Он весело усмехнулся и подмигнул. – Не переживайте, я никому не скажу. Даже нашему аббату. Поднимайтесь! Нам надо съездить в городок и пройтись по лавкам.

– Сударь, мне жаль, но это совершенно невозможно.

– Перестаньте, Жак де Тресс! Ваша излишняя щепетильность меня убивает! Прекрасно знаю, что у послушника нет и не может быть денег. Пока он не стал монахом, разумеется! Не хмурьтесь и не удивляйтесь! Если вы полагаете, что братья из монастыря Святой Женевьевы не любят золото, то сильно ошибаетесь! Деньги любят даже святые, а монастырская братия, что ни говори, на них совсем не похожа.

– Вы говорите ужасные вещи, де Брег.

– Увы, мой друг, но это свидетельство моего печального опыта!

Мы закончили завтрак, после чего спустились во двор и оседлали лошадей. Слуги, которые попадались нам по пути, опускали глаза и старались прошмыгнуть незамеченными. Их можно понять: смерть хозяина – тяжкое испытание. На многих лицах светился не только испуг, но и плохо скрываемый страх перед грядущим.

– Этим людям придется нелегко… – сказал я.

– Пожалуй, – кивнул де Брег и равнодушно окинул взглядом двор замка.

– Две смерти подряд…

– Не знаю, кто это сделал… – Он нахмурился и поднял руку. – Но обязательно это выясню. Мы выясним.

– Чем я могу быть вам полезен?

– Для начала, Жак де Тресс, освежите в памяти все услышанное в замке. Вспомните до мельчайших подробностей слова управляющего, его жесты, выражение лица и звуки голоса. Представьте комнату убиенного графа и почувствуйте напряжение, которое витает в этих стенах. Хотя что я такое говорю? В Баксвэре вы сами все сказали и, позволю себе заметить, очень верно сказали! Уловили суть, но и не научились ей пользоваться.

– Я?!

– Вспомните фразу, сказанную вами в таверне: «Объяснение можно найти всему, если обращать должное внимание на мельчайшие подробности и любопытные совпадения!»

После этих слов шевалье пришпорил гнедого жеребца, и мы выехали из ворот замка…

Несмотря на свои небольшие размеры, городок, расположенный на берегу реки, мог соперничать с множеством провинциальных городов, разоренных последними войнами. Война и смута – вот вехи, которыми отмечены последние десятилетия нашего королевства. Признаться, городок выглядел богаче Баксвэра! Не скажу, что это сильно меня задело или опечалило, но мне было довольно любопытно. Разумеется, это не улучшало жизнь нищих и бедняков, чьи лачуги виднелись на окраинах. Тем не менее здесь обосновалось множество мастеров, а разнообразные ткани, изготовленные ткачами, славились по всему побережью.

Сначала мы наведались в лавку портного, где мне, покрасневшему от неловкости, была подобрана новая одежда. На самом деле она была пошита для одного из местных жителей, но щедрость де Брега сделала свое дело, и портной продал наряд нам. Кроме нового дублета со стеганой подкладкой и раздельными рукавами мне достался плащ из толстой серой шерсти, серебряная заколка для плаща и несколько рубашек. Ко всему прочему, портной был так любезен, что подобрал черный берет с белым пером и сапоги, каким-то чудом оказавшиеся в его лавке и […]

…[ска]зал кузнец. Немного помолчав, он тяжело вздохнул и продолжил:

– Смерть старого графа сильно опечалила горожан. Арно де Буасси пользовался большой любовью среди жителей.

– Вот как? – удивился де Брег. – Мне доводилось слышать и нечто другое.

– Простите?

– Мне рассказывали, что его терпеть не могли.

– Сударь, вы ошибаетесь… – сухо заметил мастер-оружейник и выложил на прилавок еще несколько клинков. – Вот, извольте взглянуть.

Однако отвлечь внимание Орландо оказалось не таким уж легким делом! Он так искусно вел беседу, что с легкостью повернул разговор в нужное ему русло. Вопросы задавал легким и слегка скучающим тоном, будто праздный гуляка, который не знает, как убить время. Не прошло и получаса, как шевалье выслушал бесчисленное количество слухов, на которые так щедры горожане. Кузнец, несмотря на угрюмую внешность, оказался весьма словоохотлив, хотя поначалу и неохотно отвечал на вопросы. Это было удивительно! Возможно, причиной красноречия стали серебряные монеты, которыми его задабривал шевалье де Брег. Пожалуй, вы не станете держать на меня обиду, если я, дорожа вашим вниманием, опущу некоторые факты из жизни этого города.

– Да, год выдался тяжелый… – кивнул оружейник, продолжая описывать жизнь горожан.

– Что, много людей умерло в этом году?

– Несколько торговцев… – задумчиво произнес кузнец и почесал в затылке. – Каменотес и десяток ребятишек. Год выдался неурожайным, и, да простит меня Господь, за зиму умрет еще десяток, не считая тех стариков, которым подошло время преставиться. Ну и старый Дарг, но он не горожанин, а конюх его светлости.

– Вот как… – удивился де Брег. – Я знавал его. Старый воин. Умер от старости?

– Нет, – покачал головой кузнец. – Старик так переживал по поводу смерти хозяина, что даже запил! Чего, надо сказать, с ним прежде не случалось. Одним вечером он так набрался в кабаке, что свалился с лошади, когда проезжал по новому мосту. Угодил в реку, нахлебался воды, отчего и помер. Дарг был хорошим человеком, да упокоит Господь его душу.

– Это случилось сразу после смерти Арно де Буасси?

– Нет, не сразу. За седмицу до приезда молодого графа. В начале зимы.

– И как вам Лион де Буасси?

– Не знаю, сударь! – пожал плечами кузнец. – Он редко появляется в городе. За все это время только один раз и приезжал.

– Говорят, он любит охоту?

– Охоту? – переспросил кузнец, а потом провел рукой по бороде и нахмурился: – Хм… Не приходилось слышать, чтобы он гонял оленей в этих лесах.

– Благодарю вас, мастер, – кивнул де Брег и выложил на прилавок еще одну монету. Потом повернулся ко мне и спросил: – Ну как, Жак, вы уже выбрали себе меч?

Признаться, это было нелегким делом. Пусть здешний кузнец и был лучшим мастером в городе, но его изделия уступали мечам, изготовленным в Ровальи. Тем не менее я выбрал один из предложенных клинков и с большим удовольствием ощутил в руке его приятную тяжесть. Как говаривал мой отец, «это оружие для боя, а не для дворцов и турниров».

Не прошло и часа, как мы выехали из города. Надо сказать, что я был в смятении от столь быстрых перемен, которые произошли в моей жизни. Еще недавно я носил рясу послушника и связывал мечты со служением Богу, а сейчас не знал, что и думать! Да, мои мысли греховны, и признаю это со всем смирением, но общение с Орландо де Брегом мне было больше по вкусу, нежели скучная жизнь в монастыре.

Вскоре мы подъехали к замерзшему ручью, через который был перекинут небольшой мост. Де Брег привстал в стременах и окинул взглядом окрестности. Невысокий берег, несколько вязов и старый дуб с раскидистой кроной.

– Как вам кажется, – после небольшой паузы спросил шевалье, – здесь можно утонуть?

– Не знаю, сударь, – пожал плечами я и украдкой провел ладонью по рукаву купленного дублета. Признаться, у меня никогда не было такой красивой и дорогой одежды. Мой отец был небогат и никогда не баловал сыновей излишней роскошью.

– Жак, я рад, что новый наряд пришелся вам по вкусу, – улыбнулся де Брег, – но сделайте милость, взгляните на этот ручей!

– Боюсь, что здесь и овца не утонет, – хмыкнул я. – Подо льдом видны камни.

– Вот и мне так кажется. Разумеется, если не упасть головой в заводь, которая находится на приличном расстоянии от моста. Сдается, что конюх долго примеривался, прежде чем окунуться в воду. Не самая простая задача для вусмерть пьяного.

– Как такое возможно?

– Поверьте, Жак, я бы не меньше вашего хотел знать ответ. Пока что в голову приходит лишь одна, не самая веселая мысль.

– Какая же?

– Его подкараулили и убили.

– За что?!

– Возможно, старый конюх видел нечто такое…

– Хотите сказать, что он был свидетелем убийства старого графа? – не выдержал я.

– Почему бы и нет? Кузнец сказал, что конюх умер за неделю до приезда наследника.

– Но позвольте! Как же колдун и проклятье?

– Забудьте эти пустопорожние словеса, которыми нас потчевал управляющий! Колдун! Если в этих краях и есть какой-нибудь деревенский знахарь, то он так же причастен к смерти графа, как я к сонму святых, да простит меня Господь за эти богохульные речи!

– Кто же это сделал?

– Меня волнует другое. Никому нельзя верить! Лжет управляющий, лжет оруженосец, и даже служанки, которые в постели щебечут как певчие птички, молчат как рыбы. В одном я уверен…

– В чем же?

– Старый граф был убит где угодно, но только не в уединенной комнате.

– Вы уверены?!

– Да, уверен, – кивнул Орландо де Брег и придержал лошадь. Он задумчиво посмотрел на открывшийся вид и прищурился: – И вот что я добавлю к своим словам! Сдается, что убийца графа Арно де Буасси и человек, убивший молодого Лиона, это… – Он покачал головой. – Это совершенно разные люди!

Глава 14

Когда мы миновали замерзший ручей и поднялись на холм, то нашему взору открылся прекрасный вид на приютивший нас замок. Вид, достойный внимания и восхищения! Будь это возможным, его неприступные башни могли бы многое поведать о тайнах прежних, канувших в Лету времен! Увы, но нам не дано постигнуть их величавое молчание. Я перевел взгляд на де Брега и поразился тому напряжению, с каким он смотрел на замок. Будто ждал чего-то ужасного, скрытого за этими стенами.

– Почему вы так решили?! – спросил я, прервав затянувшуюся паузу.

– Что эти деяния совершены разными людьми? – покосился на меня де Брег.

– Да.

– Не знаю, Жак. – Он поджал губы. – Возможно, это всего лишь мои домыслы, но тело графа было уложено так, словно кто-то повторял уже увиденное.

– Повторял?!

– Повторял, и позволю себе заметить, со всем усердием!

– Почему вы так решили?

– Судя по следам крови, тело убитого несколько раз двигали, стараясь придать определенное положение.

– Вы хотите сказать, что кто-то пытается скрыть свое злодеяние, прикрываясь убийством старого графа?

– Возможно.

– Простите, – нахмурился я, – но зачем?!

– Увы, но это мне не известно, – пожал плечами де Брег. – Наверное, кто-то преследует свои тайные цели.

– Тогда нам этого никогда не узнать! – воскликнул я.

– Будь у меня возможность увидеть останки графа, я бы сравнил раны, нанесенные этим господам. Увы, но никто не согласится потревожить прах Арно де Буасси.

– Признаюсь, я содрогаюсь от одной только мысли, что пришлось бы в этом участвовать.

– Это дело привычки, Жак! Поверьте, это не самое страшное. Тем более графа убили три месяца назад. Погода стояла холодная, и тело старика должно было прекрасно сохраниться.

– Господи, помилуй! – Я вздрогнул и осенил себя крестным знамением. – Как можно осквернять прах убиенного? Это ужасно!

– Оставьте, Жак! Поверьте мне на слово – бояться надо живых! Живых, которые смотрят вам в глаза и льстиво улыбаются, придерживая за пазухой кинжал!

– Скажите, шевалье, – продолжал допытываться я, – отчего вы решили, что графа Арно убили в другом месте?

– Жак, я готов не только пояснить, но и предоставить доказательства моих слов. Правда, для этого понадобится вернуться в замок, а затем избавиться от внимания управляющего.

– Зачем?

– Мне бы не хотелось, чтобы этот старый лис начал догадываться о подозрениях, которые не дают покоя моему разуму.

– Вы ему не верите?

– Я никому не верю! – неожиданно резко ответил де Брег. – Советую и вам относиться к людям таким же образом. Это сбережет вашу душу от множества разочарований!

Орландо вдруг замолчал и провел рукой по лицу, словно ему стало неловко за невольную резкость. После небольшой паузы он продолжил:

– Итак… Пол в покоях выложен из небольших каменных плит. Как бы слуги ни старались стереть кровь, оставшуюся после убийства старого графа, им бы не удалось уничтожить все следы. У меня очень зоркие глаза, но я не нашел ни мельчайшего пятнышка!

– Кровь могла высохнуть.

– Увы, Жак, но в силу некоторых… особенностей моей сущности я обладаю совершенно удивительным обонянием. Будь там следы крови – я бы почувствовал запах. Легкий, едва уловимый, но почувствовал.

– Простите меня, – смутился я. – Не хотел вас обидеть.

– Вам незачем извиняться. Несмотря на это, – продолжал де Брег, – удалось разглядеть застарелую пыль между камнями. Это значит…

– Это значит, что пол давно не чистили.

– Его подметали, не спорю, но без должного усердия. Когда я вошел в покои графа, там уже суетились слуги, убирая тело Лиона. Один из них показался мне довольно растерянным. Его так испугало мертвое тело, что он ответил на мой вопрос не задумываясь.

– Какой же вопрос вы ему задали?

– Я спросил, где лежало тело старого графа. Он, не подозревая подвоха, указал на правую часть комнаты. Когда они ушли, в комнату вошел управляющий. Я задал ему тот же вопрос и получил ответ, что старый граф лежал недалеко от окна.

– Слуга мог и ошибиться!

– Разумеется! Но там не было следов крови! Ни подле окна, ни подле оружейной стойки, на которой, если вы запамятовали, висел десяток мечей. Все это дает мне право высказать догадку о лжи, которой нас потчует челядь.

– Как вы догадались искать эти пятна?

– Благодаря вашей неловкости, Жак! Только благодаря вашей неловкости!

– Вино, разлитое мной во время завтрака?

– Вы умный малый, Жак де Тресс!

– Там был еще и гобелен… – вспомнил я.

– Да, конечно! – поморщился де Брег. – Гобелен, якобы испачканный кровью! Не самая искусная ложь, которую доводилось слышать.

– Почему?

– Судите сами, Жак де Тресс! Вы внимательно смотрели на стены?

– Я не могу сказать это с полной уверенностью, но…

– Рассматривать потолки было приятнее, чем пялиться на обезглавленное тело?

– Да, – признался я.

– Там висят три гобелена. Кстати, два крайних изображают сцену охоты. Они подвешены к потолку и доходят почти до середины стены. Ниже начинаются деревянные панели.

– Украшенные довольно тонкой резьбой!

– Все-таки заметили… – усмехнулся де Брег. – Вы очень наблюдательны, Жак!

– Благодарю вас, сударь!

– Так вот, мне не верится, что кровь, испачкавшая гобелен, не попала на дерево! Конечно, вы можете возразить, что его вычистили, но резьба довольно старая и потемнела от времени. Начни слуги чистить пятна, это было бы хорошо заметно. Да и запах опять же…

– Вы хотите сказать, что на убранном гобелене не было крови?

– Именно это и хочу донести до вашего внимания!

– Зачем же его убрали?!

– Поверьте, Жак, я сам хотел бы это узнать! Кроме этого, есть и другие странности.

– Недостойное поведение оруженосца, – кивнул я.

– И книги!

– Какие книги?

– Исчезнувшие книги – или книга, над которыми, по словам старика управляющего, любил засиживаться убитый граф.

– Он мог писать письма, – попытался возразить я.

– Почему же на столе не было пергамента и чернил? Ни одного письма, не считая свитка, на котором лежало вырванное сердце! Кстати, вы знаете, что это был за свиток?

– Нет, сударь! Признаться, я был так испуган, что не обратил на это внимания.

– Зря. Этим свитком было письмо, которое мы привезли из Баксвэра от отца настоятеля. Оно довольно короткое, и нет нужды сидеть всю ночь напролет, чтобы разобраться в его содержании. И последнее… Это касается мифического проклятья.

– О котором упомянул управляющий?

– Именно! Наш велеречивый кузнец, который поведал все городские сплетни, почему-то не вспомнил о такой интересной истории, как проклятье рода Буасси!

Де Брег замолчал и похлопал по шее своего жеребца. Тот, будто отвечая на ласку, кивнул головой и фыркнул. Шевалье улыбнулся и продолжил свои рассуждения:

– Молодого графа убил кто-то из знакомых. Человек, которому граф доверял.

– Разумеется! В замке не могло быть посторонних.

– Между тем у него пробит затылок.

– Как так?

– Очень просто! Когда все обратили взор на бедного слугу, упавшего в обморок, я успел ощупать отрубленную голову. Кто-то вошел в комнату, каким-то образом оказался у графа за спиной и нанес довольно сильный удар.

– Старик управляющий уже стар…

– Стар, но не настолько, чтобы не проломить череп, если под рукой окажется нечто ухватистое и тяжелое.

– Простите, шевалье, но у меня голова идет кругом! Убийцей может оказаться любой из обитателей замка!

– Жак, вы совершенно правы, и посему эта тайна привлекает меня все больше и больше. Особенно если учесть интерес нашего аббата.

– Отца настоятеля?

– Поверьте, это сейчас не так важно, – улыбнулся де Брег. – У нас есть дела и поважнее, чем заботы святого отца о своей… пастве.

– Найти убийц?

– Выжить, мой друг! Выжить. Мне кажется, что эти смерти в замке не последние.

Должен признаться, что последняя фраза шевалье де Брега меня изрядно встревожила. Нет, я не испугался, но буду честен – это не самое приятное, что мне доводилось слышать. Таинственная смерть, которая уже забрала жизнь двух человек, витала где-то рядом. Пусть это и покажется вам вымыслом, но я почувствовал, как легкий холод прошелся по моей щеке. Будто на самом деле рядом присутствовала незримая и страшная сила. Сила, которая пришла убивать и которой нет дела до наших имен и титулов!

Мы не успели добраться по замка…

Даже не знаю, как это получилось, но шевалье немного отстал, разглядывая звериный след, оставленный на дороге. Я немного отвлекся и опомнился, лишь услышав невольный крик. Обернулся и увидел шевалье де Брега, который склонился в седле и держался за плечо. Из его тела торчал арбалетный болт.

– Орландо!

– Раздери меня дьявол, Жак! Возьми эту тварь! – прошипел от боли де Брег.

– Сударь… – воскликнул я.

– Не медли! Стреляли из этих зарослей! – Он кивнул на заснеженные кусты, росшие по левую сторону от дороги. – Будь осторожен! Пр-р-роклятье!

Глава 15

К сожалению, мне не удалось настигнуть неизвестного, который покушался на жизнь де Брега. Следы, обнаруженные в заснеженных зарослях кустарника, вели в сторону от замка и обрывались на каменистой осыпи, ведущей в глубокий и заросший овраг. Как я ни старался догнать этого мерзавца, но не смог – он исчез. Единственное, что обрадовало, – был найден арбалет, выброшенный или потерянный во время столь поспешного бегства.

Орландо де Брега доставили в замок и уложили в постель. Старик управляющий при виде его раны чуть не потерял дар речи. Признаться, если у меня и были подозрения в отношении этого древнего старца, то они тотчас исчезли. Побледневшее лицо и трясущиеся от страха губы – прекрасное доказательство его непричастности к покушению.

Был вызван один из слуг, известный своим умением врачевать раны, но де Брег отказался от его помощи, попросив принести горячей воды и свою седельную сумку. Все необходимое было доставлено, и Орландо прогнал всех, оставив только меня и одну из служанок, которая, судя по всему, добилась особого расположения. Когда мы его раздели, то увидели множество ужасных шрамов, которые покрывали тело густой вязью. Да, я видел шевалье без одежды в Лесной обители, но тогда не обратил внимания на следы старых ран.

С моей помощью арбалетный болт был вырезан из тела. Не самое приятное занятие, но мне доводилось присутствовать на врачеваниях такого рода. Де Брегу изрядно повезло, что неизвестный стрелок не отличался особой меткостью и кости не были задеты.

Рану обработали высушенными и растертыми в порошок травами, которые хранились в промасленных кожаных мешочках, и бережно перевязали чистым полотном. Когда служанка вышла из комнаты, де Брег взял в руки арбалетный болт, внимательно осмотрел наконечник и выругался:

– Старый дурак! Никак не уймется…

– Клянусь, я найду человека, который стрелял в вас!

– Эта история не стоит ваших треволнений! – Он сделал паузу и скривился от боли. – Со мной ничего не случится. Ступайте отдыхать, но будьте настороже! Что касается стрелка, то я с ним знаком.

– Знакомы?!

– Да, знаком. Он никак не связан с этими убийствами.

– Вы уверены?

– После того как смог рассмотреть арбалетный болт повнимательнее – да, уверен.

– Все равно его нужно найти.

– Даже не пытайтесь! Мне бы не хотелось хоронить вас раньше срока. Земля промерзла, и долбить могилу с раненым плечом, – он поморщился, но пересилил боль и улыбнулся, – не самая хорошая затея.

– Чем я могу вам помочь?

– Думайте, Жак! Вспомните наш разговор по пути в замок и думайте! Вы умный малый, и, полагаю, найдете что-то ускользнувшее от моего внимания. Ничего не предпринимайте, но думайте! И еще…

– Я вас внимательно слушаю, шевалье!

– Знаете, что я вам скажу, Жак де Тресс… Пусть это и не станет для вас откровением, но в делах такого рода нужно помнить о трех вещах! Вещах, которые во все времена становились главными причинами бесчисленных смертей и злодеяний. Женщины, борьба за власть и деньги. Именно в этих словах и содержатся ключи ко всем тайнам человеческих поступков.

Я уже собирался уйти, как вдруг на столе, на котором стояло широкое блюдо и валялся целый ворох окровавленных тряпок, заметил нож, принадлежащий де Брегу… Орландо носил его на шее, словно оберег или ладанку. Тот самый нож, который я впервые увидел в Лесной обители за несколько мгновений до его преображения в дикого зверя. Нож оборотня. Мне не доводилось видеть ничего подобного.

Это был нож с коротким, но широким обоюдоострым клинком. Длиной чуть больше моей ладони. Вместе с массивным навершием он напоминал букву «Т». Серебряная рукоять была увенчана изображением двух лиц. Поистине, талант безвестного мастера создал уникальную красоту! С одной стороны на вас смотрело знакомое лицо де Брега, а с другой – скалилась рысь. «Двуликий». Нож, который заключил в себе тайну этого человека. С большим трудом я оторвал взгляд и посмотрел на де Брега. Он откинулся на подушки и слабо кивнул:

– Ступайте отдыхать… Все будет хорошо. И еще… Завтра вы поедете к здешнему кузнецу и закажете ему две легких кольчуги без рукавов, которые можно надевать под наши дублеты. Деньги возьмете в моем кошельке. От арбалетного болта не спасет, а вот от кинжала в спину вполне поможет. Кроме этого, следует написать письмо настоятелю, дабы поведать о гибели графа и беде, постигшей Лесную обитель.

Весть о кончине молодого графа разлетелась по окрестностям, и в замке Буасси начались приготовления к похоронам. Из города прибыл священник, пожелавший перенести тело убиенного в городскую церковь, но управляющий, ссылаясь на завещание, отказал в этой просьбе. Гроб был выставлен в часовне замка. Святой отец, хоть и разочарованный таким решением, заверил, что в храме будет отслужена заупокойная месса и прочие необходимые обряды, сопутствующие христианской вере.

Телу покойного был придан должный вид. Омытое белым вином и перечным настоем, оно должно было пролежать в часовне три дня, после чего гроб с телом бедного Лиона де Буасси найдет свой последний приют в фамильном склепе.

Должен признаться, что эти хлопоты как-то прошли мимо меня. На следующий день у де Брега начался жар, и я, вместо того чтобы выполнять данные мне поручения, сидел у кровати и возносил молитвы Всевышнему.

Вы удивлены?

Пожалуй, вы вправе осуждать меня со всей строгостью истинно верующих! Молиться во здравие оборотня – это смертный грех! Грех, за который я был готов понести самое строгое наказание. Несмотря на мои молитвы, жар не спадал, грозя страждущему новыми болезнями. Тогда по моей просьбе служанка принесла кувшин вина и кувшин крепкого уксуса, смешав которые мы получили хорошее средство для лечения этого коварного недуга. Девушка, надо заметить, искренне переживала за здоровье Орландо де Брега и старательно растирала его тело приготовленной смесью. Слава Всевышнему, наши труды были вознаграждены, жар спал, и шевалье наконец уснул.

– Сударь, вы должны немного поспать. – Девушка положила руку на мое плечо и ласково улыбнулась. Поверьте, у меня перехватило дыхание! Молодое тело бунтовало, отказываясь от монашеского смирения. Оно требовало! Требовало женского тепла и ласки! Чувств, доселе мной неизведанных, но горячо желаемых.

– Побуду здесь, – неожиданно охрипшим голосом произнес я. – Устроюсь на полу.

– Принесу оленью шкуру, чтобы вы не простудились, – кивнула служанка и вышла.

Проводил девушку взглядом и почувствовал, как в моих жилах закипает кровь. Господи, помоги мне справиться с этим искушением! В этот момент застонал де Брег, и я бросился к его ложу…

Прошло три дня, и Лион де Буасси обрел вечный покой в усыпальнице своего рода. Мне было искренне жаль этого человека. Пусть мы почти и не были знакомы, но он был одним из достойных представителей древнейшего рода, славного подвигами и верностью престолу.

Тем вечером я вернулся в свою комнату, помолился и лег отдыхать, но, к сожалению, сон не торопился подарить спасительную дрему. Наступила ночь, а я лежал, смотрел в потолок и думал о бедах, которые обрушились на графский род. Поняв, что не усну, решил подняться и насладиться чтением, но книга осталась в комнате шевалье, и мне пришлось набросить какие-то одежды и выйти из комнаты […]

…[спрос]ил де Брег, когда наутро я начал рассказывать о событиях прошлой ночи. Он был слаб, но смертельная бледность начала отступать. Глаза приобрели живой блеск, а лицо наполнялось слабым, но живительным румянцем.

– Ночью я вышел из комнаты, чтобы проведать вас, но вдруг мне показалось, что в конце коридора мелькнула какая-то тень. События последних дней обострили мое внимание, и я со всевозможной осторожностью дошел до лестницы.

– Очень интересно, – кивнул шевалье. – Что было дальше?

– Признаться, мне стало страшно.

– Не сомневаюсь. Приняли эту тень за призрак убиенного графа, не так ли?

– Вы совершенно правы! Это известно каждому, что невинно пострадавший обязательно вернется на место своей гибели, чтобы изобличить убийцу! – сбиваясь от волнения, сказал я.

– Вынужден вас разочаровать, Жак, – усмехнулся Орландо де Брег, – не всегда, но сейчас это не так уж и важно. Рад, что не ошибся в вашей смелости! Вы не отступили, и это делает вам честь! Продолжайте.

– Так как я неповинен в смерти Лиона де Буасси, то прочитал молитву, вверяя себя в руки Господа, и направился следом за тенью. Поднявшись по лестнице, я увидел фигуру человека, который держал в руках свечу и направлялся в уединенную комнату. Признаться, я никогда не слышал о призраках, нуждающихся в свете. Они его излучают. Мерцающий, едва заметный глазу живых людей, но…

– Дальше… – напрягся де Брег. Его глаза хищно сощурились, и мне показалось, что в них сверкнул огонек зверя. – Вы убедились, что это не призрак?

– Да, я был вынужден признать свою ошибку.

– Вы узнали, кто это был?

– Мне удалось разглядеть лицо. Пусть и не во всех подробностях, но я его узнал.

– Кто это? – глухим голосом спросил де Брег.

– Гуарин Гранд. Оруженосец Лиона де Буасси.

– Дьявол… Что он делал в комнате?!

– Признаться, этого я не смог узнать. – Я покачал головой и развел руками. – Он прикрыл за собой дверь.

– Как долго он там пробыл?

– Полагаю, не больше часа.

– Интересно, какого дьявола он там возился целый час? Вы что-нибудь слышали? Треск дерева или что-нибудь подобное?

– Нет, но мне кажется, он изучал гобелены.

– Что?! – воскликнул Орландо. – Гобелены?!

– Да, вы верно меня поняли. Гобелены. Когда он ушел, я немного обождал и отправился к себе в комнату. Эти загадки не давали мне покоя, и я со всей предосторожностью вернулся в кабинет графа.

– Зачем? – нахмурился шевалье.

– Осмотрел пол и нашел следы воска.

– Браво, Жак! Они были рядом с гобеленами?!

– Судя по всему, оруженосец долго стоял перед ними. Иногда он подносил свечу к этим картинам, будто старался рассмотреть детали. Расплавленный воск оставил следы на полу.

– Жак… Вы просто уникальный помощник и достойны награды!

– Вы слишком добры ко мне, – улыбнулся я, хотя его похвала очень меня обрадовала.

– Помогите мне подняться. – Он поморщился и попробовал сесть.

– Вам нужно лежать! – возразил я.

– К дьяволу эту кровать и к дьяволу эти подушки! Эти четыре дня прошли впустую, но это уже в прошлом! Пора нам заняться делом. Время, мой друг, не ждет! Я голоден и готов сожрать даже лошадь. Жак, будьте любезны, прикажите подать обед.

– Вы хотите сказать – завтрак?

– Плевать! Можете назвать это ужином, но пусть он будет достойным!