Текст книги "Право вернуться"

6

Первые минуты прошли в механическом, совершенно бездумном состоянии. Потом, уже много позже, я подумал: какой же ты, Александр Талицкий, везучий сукин сын! Меня можно было брать голыми руками вместе со всем арсеналом, наставлениями по выживанию и прочим бредом, которым пичкали Михалыч и его коллеги.

Понемногу ступор прошел, и я начал соображать. Распаковал вещи, зарядил винтовку и револьвер. Нацепил широкий ремень. Смешно прозвучит, но именно патронташ, набитый патронами, окончательно привел в чувство. Блестящие гильзы – как риски на линейке, с которой начался отсчет новой жизни.

Подобрал отброшенный люк и поставил его на место, не забыв выдернуть ярко-желтую ручку, закрепленную с левой стороны от ложемента. Щелкнул замок. Теперь можно уходить. Даже нужно! Потому что через десять минут сработает ликвидатор и внутренняя оболочка выгорит дотла, оставив лишь тонкую, почерневшую скорлупу капсулы.

Огляделся по сторонам – обычный сосновый бор, только деревья потолще и повыше. Сквозь густые ветви пробивались солнечные лучи. Птицы поют. Идиллия! Впереди, в просветах между деревьями, блеснула вода. Мне, если не ошибаюсь, туда и надо. Картой, как вы понимаете, меня не снабдили ввиду отсутствия таковой. Приходится полагаться на отчет Влада, вызубренный наизусть.

Парни из научного отдела утверждали, что меня выбросит неподалеку от того места, где три года назад появился Влад. Только рассказывали как-то не очень уверенно, словно и сами не знали, куда меня выкинет. Хотя… озеро в рапорте упоминалось. Первым пунктом.

Забросил на плечо рюкзак, взял винтовку и пошел вперед.

Не оглядываясь.

Я вообще не люблю оглядываться.

Солнце уже клонилось к закату, когда я подошел к озеру. Большое, надо заметить, озеро. Противоположный берег едва просматривался. Поначалу я подумал, что это какой-нибудь морской залив, но вода была пресной.

Под обрывом, заросшим высокими соснами, виднелась песчаная отмель. Валялись сухие деревья, выброшенные на берег, и целая россыпь гранитных валунов. Ни людей, ни лодок. Даже какой-нибудь струйки дыма, которая могла бы указать направление, не было.

Ну и черт с ними, аборигенами этими. Ночевать буду здесь.

Мирно потрескивал костер, разгоняя сумеречный бархат чужого мира. Звездное небо над головой, россыпи неизвестных созвездий. Нет, романтиком я не был. Никогда, даже в молодости. Несмотря на это, было спокойно. Прошел мандраж, прошли первые часы в этой параллельной реальности.

Подоспела каша, приправленная стружками вяленого мяса, которую я умял с большим аппетитом. Жевал, пялился на окрестности и размышлял, откуда мне начинать поиски. Для начала надо было найти какое-нибудь приметное место и спрятать посылку. Потерять, как и таскать с собой, эту пятикилограммовую коробку желания не было. Да и опасно – мало ли куда влипну.

Теперь, когда я оказался в этом «призраке», можно поделиться информацией, которой меня снабдили на базе. Как уже говорил – карты не было. Лишь скупое описание местности, которое Влад успел передать на базу. Эти факты, по большей части весьма приблизительные и отрывистые, могли помочь лишь в самом начале. Связь с этим миром неустойчивая, и полученный отчет Влада был расшифрован не полностью. Удалось зафиксировать эпоху и описание стартовой точки. Упоминались большое озеро и городишко, который находился в двух днях пути на юго-запад.

Уровень опасности, определенный Владом, относился к «желтой зоне», что значит… Да ни черта это не значит! Красная зона – это военные действия, а желтая… Фронтир, со всеми приличествующими развлечениями. Зеленый уровень – благодать земная. Только Михалыч как-то проговорился, что таких миров не было зафиксировано. Нигде и никогда. Желтый… Постреливают, надо понимать, и весьма активно. Ладно, поживем – увидим. Я выпил чаю и даже выкурил трубку, словно заключил мир с этой «призрачной» реальностью. Поглазел на звезды, подбросил в костер дров и лег спать. Утро вечера мудренее.

Ночь прошла спокойно, хоть и спал урывками, часто просыпаясь и вздрагивая от лесных шорохов. Где-то совсем рядом бродил какой-то большой зверь. Он шумно фыркал и даже рычал, будто я занял его место и мешал отдыхать. Тем не менее прекрасно выспался.

Меня разбудили птицы. Орали, перепархивали с ветки на ветку и устраивали свои птичьи разборки. Я выругался и открыл один глаз. Костер подернулся пеплом, и едва дымился. Светало.

Не знаю, как здесь с цивилизацией, но дикого зверья с избытком! На берегу, недалеко от места ночлега, встретил стадо оленей. Они спокойно паслись в распадке и ушли не сразу. Настороженно покосились в мою сторону и неторопливо потянулись в лес.

Спустя два дня мне посчастливилось рассмотреть слабый дымок. Заметил, когда выбрался из густых зарослей и оказался на открытой равнине. Впереди виднелись островки перелесков, небольшие холмы и речка, впадающая в озеро. Вода была прозрачной и очень холодной. Пока перебрался на тот берег, здорово продрог. Не знаю, какое сейчас время года в этом мире, но вода в ручьях ледяная! Да и по ночам, если честно, жарко не было.

Дымок… С одной стороны, это здорово, что здесь есть люди, а с другой… Еще неизвестно, как встретят незнакомого человека, который вышел из лесу и даже не может объяснить свое появление.

Единственное, что приходило на ум, так это классическое «поскользнулся, упал, потерял сознание…». Ну и про потерю памяти добавить, чтобы оправдать незнание местных правил. Поможет не поможет, а другого выхода все равно нет.

Пока добирался до источника дыма, ничего нового в голову не пришло. Спустился с холма и увидел несколько строений, окруженных деревьями и зарослями кустарника. Обычный бревенчатый домишко. За ним простиралось поле, засаженное кукурузой, и виднелся пустой загон для скота, вытоптанный до серых земляных проплешин. Делать нечего – все равно пришлось бы общаться с местным населением. Почему бы не начать с фермеров?

Обошел заросли – и остолбенел.

Прямо передо мной, на ступеньках веранды, лежал убитый мужчина. Кто-то несколько раз выстрелил ему в грудь. Рядом валялся короткоствольный дробовик с расщепленным прикладом. Чуть дальше, у входа в дом, лежал еще один – молодой парень лет двадцати. Русоволосый, с куцей бороденкой, одетый в испачканный пылью комбинезон. Вся веранда была вымазана кровью. Даже на двери виднелись бурые подтеки.

Мне доводилось видеть трупы, да и видом крови меня не удивишь, но сладковатый запах, витающий в воздухе, добил. К горлу подкатил тугой комок, и меня просто вывернуло. Резко, до боли в желудке. Едва успел отдышаться, как в стороне заметил еще несколько тел – двух женщин и седого старика, лежащего рядом с колодцем.

Дед был еще жив. Он тяжело дышал, уставившись в одну точку. Хрипел, пуская розовые слюни, и понемногу отходил. Я опустился на одно колено, положил винтовку на землю и взял его за руку.

– Вы меня слышите?

Фразу я повторил несколько раз, на всех известных мне языках, но он не отреагировал. Мне кажется, он вообще не слышал и не хотел слышать. Прошло несколько минут, а я сидел и смотрел, как умирает этот старик. Да и что я мог сделать? Попробовал напоить, но он даже пить не смог.

Он умер тихо, без всех этих «последних вздохов» и судорожных движений, о которых так любят писать в книгах. Я закрыл ему глаза и хотел подняться. Протянул руку к винтовке, но не успел дотронуться, как за спиной послышался шорох, и чей-то хриплый голос, растягивая слова, сказал:

– Сынок… даже не думай…

– Хорошо… – У меня даже в горле пересохло.

– Будь добр, держи свои руки так, чтобы я их видел. Ты ведь не хочешь умереть раньше времени?

– Н-нет…

– Вот и прекрасно. Теперь подними руки повыше и поднимайся сам.

Делать было нечего, и пришлось подчиниться. Тем более что голос звучал убедительно, а изображать бессмертного не хотелось. Не тот случай. Я поднялся и задрал руки вверх.

– Повернись. Медленно. Ты меня понял?

– Да…

Вот тебе и первый контакт с местными жителями, господин Талицкий. Во всей красе воинствующего фронтира. Передо мной стоял мужчина лет сорока. Загорелый, седовласый и круглолицый. Щегольская, аккуратно подстриженная борода, пухлые щеки и густые брови. Глаза темно-зеленые, зло прищуренные, а от уголков лучики морщин разбегаются, будто он стоит и раздумывает, куда вам заряд отправить – в живот или в голову.

Как бы ни было неприятно стоять под прицелом, но мозги работали четко, фиксируя мельчайшие подробности фигуры. Массивный мужик. Высокий, плотный, и даже небольшое брюшко имеется.

Одежда… Пожалуй, с эпохой Влад не ошибся. На моем визави был серый сюртук, под которым виднелся палевый жилет. Массивная цепочка с брелоками. Небрежно повязанный платок на шее и широкополая шляпа. Из кобуры торчала рукоять револьвера, украшенная белыми накладками. Что и говорить – колоритная личность. В руках он держал короткий дробовик, похожий на двухствольную пушку.

– Ты кто? – спросил он. Говорил на английском, но с каким-то странным и непонятным акцентом. Вроде и растягивал слова, но они звучали резко, как щелчок бича.

– Человек.

– Вижу, что не медведь. Откуда ты здесь взялся?

Объяснить я не успел. Послышался лошадиный топот, и к ферме подскакали несколько всадников. Один из них, молодой мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, соскочил на землю и подошел поближе.

– Марк, эти твари ушли. Наши парни отправились за ними, но ты же знаешь… – Он не договорил, злобно сплюнул и посмотрел на меня.

– Как видишь, ушли не все, – усмехнулся мужчина и ткнул дробовиком в мою сторону.

– Это один из них?

– Не знаю… – протянул он. – Мне так кажется.

– Он не похож на бандита, – заметил парень.

– Это почему?

– Слишком чистенький.

– Хм… – Мужчина, которого назвали Марком, поморщился и обратился ко мне: – За каким дьяволом ты остался? Решил обыскать трупы?

– Я не бандит, – хмуро ответил я.

Дело, что и говорить, оборачивалось не лучшим образом. Глупейшая ситуация, и черт знает, чем она кончится. В голове мелькнул образ повешенного, который как две капли воды похож на меня.

– Можно, я опущу руки?

– Если хочешь умереть прямо сейчас, то можешь опустить, – милостиво разрешил Марк.

– Нет, не хочу.

– Тогда заткнись и не мешай нам разговаривать.

7

За моей спиной лязгнула дверь. Щелкнул замок. Приехали…

Камера выглядела как небольшой закуток, отделенный от офиса железной решеткой. Два грубо сколоченных лежака и бревенчатые стены. Рядом, за тонкой перегородкой находилась еще одна камера. В общем, четырехместная гостиница «на пути к виселице», как выразился помощник шерифа.

В город меня доставили ближе к полудню. Связанным и переброшенным поперек седла, поэтому я не смог разглядеть местные достопримечательности. Только вывеску на въезде, в нескольких местах простреленную, и запомнил.

«Rivertown»…

Первой буквы было почти не видно из-за пробоин. Видимо, каждый, кто проезжал мимо, считал своим долгом выпалить по дорожному указателю, салютуя своей лихости.

Контора местного законника словно сошла с киноэкрана.

Большая квадратная комната, часть которой была выделена для вышеупомянутых камер, и присутственная половина – два письменных стола, несколько стульев и рогатая вешалка у входа. Рогатая – в том смысле, что сделана из разлапистых оленьих рогов, закрепленных на широкой доске.

Оружейная пирамида с шеренгой разнообразных ружей и стенд на стене, похожий на доску для объявлений. Камин, несколько полок и громоздкий сейф в углу, сверкающий латунными деталями. Четыре окна с мутными от грязи стеклами и дверь с мощным засовом. Судя по двум пулевым пробоинам, по ней тоже иногда постреливали.

На письменном столе царил привычный офисный бардак: увесистая папка в бархатной обложке и ворох разрозненных бумаг, разбросанных по столешнице. Две глиняных кружки, жестяной кофейник и пепельница. Чернильница, пяток патронов и серебряная ложка. Вот такой натюрморт.

Парни, приехавшие с шерифом, куда-то разбрелись, и даже рыжеволосый Стив, похожий на актера Дэвида Уэнэма, куда-то запропастился. В конторе остался только Марк, который сразу устроился на стуле и начал неторопливо раскуривать сигару, наблюдая за моей хмурой физиономией. Он закурил, выпустил клуб дыма и несколько минут молчал. Наконец кивнул своим мыслям и задумчиво заявил:

– Пожалуй, Стив был прав: ты слишком чистый для бродяги.

– Я же объяснял, что не бандит… – опять начал я, но меня не дослушали.

– Как знать, как знать… – протянул Марк и потянулся за пухлой папкой, лежащей на его столе. Перелистал несколько страниц и хмыкнул. – Дорогая одежда, дорогое оружие… Не каждый может себе такое позволить. Так кто ты такой, говоришь?

– Вы уже спрашивали.

– Ну да, ну да… – задумчиво кивнул он. Потом взял несколько листовок, отпечатанных на грубой желтоватой бумаге и подошел к решетке. – Подойди сюда, сынок. Дай старому дяде Марку взглянуть на твое лицо.

Он внимательно сравнивал меня с изображениями людей, украшенными хищными словами «Wanted!» или «Reward!»[3]3
  «Разыскивается!» или «Вознаграждение!» – за поимку или ликвидацию преступника» (англ.).


[Закрыть], и недовольно хмыкал.

– Что, не похож? – спросил я, стараясь выглядеть спокойным. Надеюсь, что получилось.

– Не завидую твоей судьбе, малыш, окажись ты похожим на одного из этих парней!

– Меня там не может быть.

– Как знать, как знать… – опять затянул он и прикусил пожелтевший от табака ус. – Это ничего не доказывает. Пока ситуация не прояснится, будешь сидеть здесь.

– Но…

– Лучше заткнись, – устало отмахнулся Марк, – целее будешь.

Шериф вернулся к своему столу и начал осматривать мои вещи. Особенно внимательно рассматривал швы на куртке. Щупал, разглядывая стежки, словно надеялся найти на них что-то особенное. Его даже оружие не так интересовало, как разная мелочовка, которая была в моем рюкзаке. Наконец он закончил осмотр и свалил вещи в угол комнаты. Золото, которое было мне выдано, я разломал на несколько пластинок и зашил в брючный ремень еще в нашем мире, так что его не нашли. Меня и обыскивали, надо заметить, не усердствуя. Забрали оружие, рюкзак и куртку. Посылка для Влада была закопана неподалеку от места моей первой ночевки, так что и с этим проблем не было.

Дурацкое положение. Совершенно дурацкое. Мысли в голове путались. Присел на лежак и задумался. Как-то все неправильно разворачивается. Я рассчитывал прогуляться по этим местам, расспросить жителей и найти своего безбашенного братца, но сидеть в околотке с непонятными перспективами на будущее в мои планы не входило!

Через несколько часов послышались шаги и в дом, позвякивая шпорами, вошел рыжий Стив. Он что-то жевал и даже урчал от удовольствия. С набитым ртом он напоминал хомяка. У меня даже настроение улучшилось. Всего на несколько секунд, но тем не менее. Лучше, чем сидеть и размышлять о своей незавидной судьбе.

– Марк! Наши парни возвращаются!

– Одни?

– Кажется, с подарками!

– Слава богу…

Не прошло и пяти минут, как снаружи раздались лошадиный топот и веселые крики, перемежавшиеся забористой бранью. Как оказалось, взяли еще одного пленника – щуплого мужчину средних лет. Высохший, как жердь, с морщинистым лицом и грязными русыми волосами. Наряд вполне соответствовал эпохе. Разве что сюртук был испачкан сухой глиной и в двух местах порван.

– Господи, какие люди! – весело воскликнул шериф и подбоченился. – Джек, ты ли это?! Какая несказанная радость! Видно, Бог услышал мои молитвы…

– Дерьмо! – Пленник сплюнул кровью и скривился. – Сказал бы я тебе…

– Вот и поговоришь, когда судья вернется, – пообещал Стив и подтолкнул его в сторону камеры. – Будешь болтать сколько твоей душе угодно.

– Пошел ты…

Доставленный пленник был изрядным грубияном. Он с ходу высказал законникам все, что про них думает, и даже намекнул на некую вполне определенную связь с матушкой шерифа. После этого он получил несколько приличных зуботычин и был заперт в соседнюю камеру. Правда, ругаться перестал лишь после того, как Марк пригрозил отправить его в холодный погреб.

Ночь прошла… хотелось бы написать, что спокойно, но, как вы понимаете, покоем здесь и не пахло. Пахло оружейным маслом, лошадиным потом и кофе. Вечером стало холодать, и Стив, который остался ночевать в этой богадельне, развел огонь в камине и зажег керосиновую лампу. Ужин принес какой-то скрюченный старик. Он тяжело дышал и шаркал по полу разбитыми в хлам ботинками. Меня, само собой, никто кормить не собирался. Если честно, то у меня и аппетита не было. Лежал и думал, что предпринять в этой глупейшей ситуации.

Утро началось с прихода Марка. Он заявился в офис и покосился на своего помощника, который спал на стуле, закинув ноги на стол.

– Стив!

– Да, шериф! – подскочил рыжий. Он захлопал глазами и едва не свалился на пол.

– Откуда это взялось? – спросил Марк и показал помощнику конверт из серой бумаги.

– Не знаю!

– Меньше спи, и тогда будешь знать. Я нашел это рядом с нашей дверью. Будь добр, Стив, заведи себе почтовый ящик, чтобы девки знали, куда складывать свои девичьи сердца.

– Да, сэр! – гаркнул помощник и весело оскалился.

Шериф хмыкнул и перебросил ему конверт из серой бумаги.

– Лови, бездельник. Какая-нибудь очередная дурочка, которой ты наплел с три короба о бесконечной любви. Если тебя поймают ее братья, то учти – я не буду тебя защищать! С тех пор, как ты появился, в городе стало рождаться подозрительно много рыжих ребятишек.

– Сэр…

– Мне наплевать, но судья был недоволен, когда увидел своего третьего сына.

– Это не я!

– Ну да, конечно, – Марк не дослушал и отмахнулся, – тогда с какого такого перепугу он отправил роженицу в Брикстоун? Уж не затем ли, чтобы избежать ненужных разговоров?

– Не знаю, – как-то хмуро ответил его помощник, читая письмо. – Сэр…

– Что там? Сообщили, что ты станешь папашей?

– Нет. Это письмо для вас.

– Что? От кого?

– Оно касается этого парня. – Стив кивнул на соседнюю камеру.

– Джека? И кто подписался?

– Подписался? – переспросил Стив и уставился на письмо. – Уильям Фоули, эсквайр.

– Тьфу… – Марк выругался и вырвал письмо из рук парня. Несколько минут читал, а потом выругался еще раз. Надо сказать, довольно витиевато. Я даже не все понял.

– Хреновые дела. Эти подонки не успокоятся, пока не вытащат своего парня, – сказал рыжий и кивнул на соседнюю камеру.

Не успел Марк ответить, как послышался скрипучий смех.

– Что, шериф, наложил в штаны? Я говорил, что наши ребята меня не бросят?! Лучше бы тебе одуматься и отпустить меня на волю, пока не стало слишком жарко.

– Заткнись!

– Мистер Фоули тебе кишки на руку намотает, – ехидно проскрипел сиделец.

– Стив, он меня достал! Закрой эту мразь в погреб!

Пленника и правда переселили под землю, добавив несколько раз по хребту, чтобы меньше возражал и быстрее двигался.

– Что будем делать, шериф? – спросил Стив, когда запер люк.

– Парни уехали?

– Да, еще засветло, – кивнул рыжий. – Они что-то выведали и отправились на юго-запад. Раньше субботы и не вернутся.

– Это плохо.

– Очень плохо! Мистер Фоули может нагрянуть в любой момент.

– Не умирай раньше времени, сынок, – скривился Марк и посмотрел в окно, – что-нибудь придумаем.

Стив вздохнул и устроился за соседним столом, поглядывая на крышку люка, словно хотел удостовериться в ее прочности.

– Что будет со мной? – не выдержал я.

Марк удивленно уставился на меня, словно первый раз увидел.

– Сиди и не каркай под руку! Без тебя проблем хватает, – отмахнулся шериф и посмотрел на Стива. – Кто сейчас в городе?

– Несколько торговцев из Брикстоуна… – начал перечислять рыжий, – и старик Микаэль, который из Форт-Росса нагрянул в гости к своей дочери.

– Черт… как-то все не вовремя.

– Да уж… – хмуро согласился Стив и начал разбирать револьвер.

8

Шериф, озабоченный письмом, решил остаться в конторе вместе со Стивом и местным кузнецом по имени Чак. Здоровенный мужик лет тридцати. Высокий, черноволосый и голубоглазый. Черты лица грубые, будто их топором вырубили. Просто гранитная глыба, а не человек. Несмотря на грозный вид, выглядел очень тихим и добрым человеком. Он даже ружье – короткий дробовик – держал в руках как-то смущенно. Мол, вы извините, но так уж получилось, что пришлось взять эту «дудку». Разве что не вздыхал, когда Марк патроны выдавал. Того и гляди покраснеет, начнет ножкой по полу шаркать. Только бы дробовик в лапищах не крутил, а то сломает и не заметит.

Мне ничего не объясняли, но и так было понятно, что дело пахнет жареным. Покормили, сказали сидеть и не высовываться. При любой заварушке падать на пол и ползти под лавку, чтобы не прилетело что-нибудь ненужное и вредное для здоровья. Я молча кивнул и присел на пол, привалившись спиной к бревенчатой стене. Пользуясь задумчивым настроением Марка, я даже несколько сигарет из рюкзака выпросил и чашку кофе, опять же из личных запасов.

Настроение… Как вам сказать… Слегка тревожно, слегка любопытно. Умом понимал, что ситуация не самая завидная, но все это… Даже не знаю, как объяснить. Будто не со мной все происходило. Отстраненно наблюдал за приготовлениями парней, курил и пил кофе. Иногда из-под люка доносился скрипучий смех Джека. Мужик откровенно нарывался на грубость, пока Марк не разозлился и пообещал открыть подпол и разрядить туда револьвер, не заботясь о том, куда попадут пули – в голову или задницу.

Парни наскоро перекусили, покормили меня и засели играть в карты. Потрескивал камин. Я сидел, жевал бобы с мясом и ждал. Чего именно? Понятия не имею, но предчувствия были нехорошими.

Все началось ночью, а точнее, под утро, когда ночная мгла отступает и превращается в предрассветные сумерки. Послышался протяжный свист, а потом чей-то голос крикнул:

– Шериф, мы уже здесь!

– Я так и думал… – пробурчал Марк.

– Ты как? – раздался смех. – Не передумал насчет нашего приятеля?

– Как бы не так…

– Марк! Выходи, поговорим!

– Ну что, джентльмены, – сказал Марк и сбросил карты на стол. – Постреляем немного?

– Пожалуй… – кивнул Стив.

Чак не ответил. Он смущенно улыбнулся, пожал плечами и потянулся за своим дробовиком.

– Билли, это ты?! – крикнул шериф. – Ты опять привел своих голодранцев в город? Я же тебя предупреждал, чтобы ты убирался с наших земель!

– Верни мне Джека, и мы уйдем!

– Извини, приятель, но Джек предстанет перед судом.

– Не будь дураком, шериф! Вас там только трое! Ты, Стив и этот увалень кузнец Чак. Вы что, решили сегодня умереть?

– Мистер Фоули, идите в задницу! – вежливо предложил Марк.

Я уже понял, что шериф – образчик вежливости, но не думал, что до такой степени. Так или иначе, но было не по себе. В животе стало пусто и холодно, как перед экзаменом.

В ответ на вежливое предложение по-хамски грохнул выстрел, высадив оконное стекло. Зазвенели осколки. Марк выстрелил в ответ, и понеслось… Перестрелка разгоралась, будто лесной пожар под хорошим ветром. Едва я успел завалиться на пол, а парни уже устроились рядом с окнами и начали стрелять в эту серую предрассветную хмарь. Черт!

Через некоторое время ранили Чака. Я не видел, как это произошло, но Марк выругался и приказал ему не изображать мишень и убраться в сторону. Судя по движениям кузнеца, это было не так просто сделать: он получил две пули сразу – в плечо и ногу. Нет, так дело не пойдет! Неожиданно меня охватила злоба. Злоба на эту дурацкую ситуацию, из-за которой сижу, как кролик в клетке.

– Марк, черт бы тебя взял! – рявкнул я. – Выпусти меня!

– Заткнись, парень!

– Он же кровью истечет! Выпусти, хотя бы перевяжу!

– Сиди, где сидишь!

– Придурок! – рявкнул я. – Из-за твоей тупости…

Выстрел! Еще один! Разлетелось стекло. Меня душила злоба. Адреналин зашкаливал, а я сидел у решетки и материл идиота Марка. Казалось, еще немного – и вырву решетку голыми руками.

– Держи! – неожиданно крикнул шериф и швырнул мне связку ключей.

Он добавил что-то еще, но я уже не слышал. Страшно стоять на коленях, пытаясь попасть ключом в замок, когда хочется забиться глубоко под нары и накрыться чем-нибудь тяжелым! Трясущими руками отпер решетку и выбрался наружу.

Подобрался к рюкзаку и достал аптечку. Чак сидел на полу и шипел, как кот, пытаясь затянуть рану на бедре. Да, это не так просто сделать с простреленной рукой! Я перекатился к нему и невольно вздрогнул, когда в стену над головой впилась пуля.

– Держись, Чак!

– Все нормально… Мистер, мне, право слово, неловко…

Дьявольщина! Этот кузнец и правда безбашенный идиот! Сидит с двумя дырками в теле и еще извиняется, что мне приходится перевязывать его раны.

– Молчи!

– Я бы и сам, но…

– Заткнись, Чак!

Выстрел! Страшно? Это было очень страшно! Меня трясло, будто старого эпилептика, но потом чувства отступили куда-то в сторону, и я видел лишь побледневшего кузнеца, который смущенно улыбался, наблюдая за мной.

– Нож! Мне нужен нож!

Чак кивнул и вытащил из ножен тяжелый тесак. Я распорол штаны и добрался до раны. Рана на внешней стороне бедра была глухой, но это уже забота местных хирургов! Мое дело – остановить кровь. Зубами вскрыл пакет и, стараясь не обделаться от страха, наложил на рану повязку. Несколько минут… Готово! С рукой было проще. Чак сам разорвал рукав рубашки. Сквозная рана. Уже хорошо!

Выстрел! Взвизгнула пуля, попав в железную решетку, и рикошетом ушла в пол. Мама дорогая! Какого черта я здесь делаю?! Комнату заволокло пороховым дымом.

– Готово! – крикнул я.

– Спасибо! Я ваш должник, сэр!

– Сочтемся!

Шум выстрелов перебил ответ Чака. Он поморщился и попытался подняться, но задел бедром за камин и опять зашипел.

– Сиди здесь!

– Надо помочь ребятам… Это не дело…

Потом была пауза. Глухая пауза в сознании, и я даже не понял, как оказался под окнами и откуда у меня в руках появился дробовик Чака вместе с набитым патронташем. Стив что-то крикнул, но я уже не слышал – вместе со всеми стрелял по мелькающим теням, оглохнув от собственных выстрелов. Попал? Не смешите! Если и зацепил кого-нибудь, так совершенно случайно. Страшно было. Зубы свело судорогой, да так, что и ножом не разжать.

Через какое-то время рядом появился Чак, который притащил патроны. Он уже разжился винтовкой и устроился по другую сторону от окна, добавляя сумасшествия в эту картину. Иногда я успевал заметить неожиданно серьезное лицо кузнеца, и где-то в глубине души мелькало странное чувство восхищения этим человеком. Парень делал свою работу – воевал. Без лишних эмоций и глупых выкриков.

Вспышки выстрелов, чьи-то крики. Ругань Стива, которому прострелили шляпу, едва не влепив пулю в голову. Рычание Чака, который только сейчас разозлился по-настоящему. Все это слилось в непрерывную ленту картинок, каким-то чудом оставшуюся в моей памяти…

Рассвет наступал медленно.

Солнце появилось из-за горизонта и осветило разгромленный офис шерифа. Я сидел на полу, пытался разобраться в оглушительно глупых мыслях. Куда впутался? Зачем? Понятия не имею. Голова болела, а в ушах стоял легкий гул. Да, стрелять в закрытом помещении – это не самая лучшая идея. Тем более из дробовика Чака. Это просто гаубица какая-то, а не ружье. В горле саднило от порохового дыма.

Напротив меня сидел кузнец. Его серьезность куда-то испарилась, и он опять превратился в сопящего и смущенного медведя. Чак придерживал раненую руку, будто заранее извинялся перед нами за доставленные неприятности.

Стив устроился за столом и перезаряжал свои револьверы, поглядывая на улицу. Шериф? Марк стоял рядом с открытой дверью с винчестером наперевес и курил, старательно выдувая табачный дым наружу. Это выглядело немного смешно, учитывая, что в комнате столько пороховой гари – хоть топор вешай. Так или иначе, но все уже закончилось.

– Пойдем прогуляемся, – сказал шериф, когда Стив закончил перезаряжаться. Отбросил окурок и даже сплюнул. – Надо посмотреть на трупы этих парней.

– Сдается, сэр, что мы увидим нескольких знакомых.

– Буду счастлив, если одним из них окажется Уильям Фоули, – поморщился шериф.

– Эти бродяги испортили мою шляпу, – пожаловался Стив.

– Купишь себе новую. Готов идти?

– Да, сэр!

– Вот и прекрасно, – кивнул Марк и обвел взглядом комнату. Посмотрел в мою сторону и, видимо, хотел что-то сказать, но только отмахнулся и вышел. Следом за ним поплелся Стив, продолжая ругаться по поводу изувеченного головного убора.

– Вам нужно к доктору, – сказал я кузнецу, – вытащить пулю, и вообще…

– Да, сэр. Надо будет прогуляться к этим коновалам, когда парни немного осмотрятся.

– Странно…

– Что именно?

– Я думал, что сюда прибежит половина горожан с ружьями.

– Хм… Как вам сказать, сэр… – Кузнец повел плечами и слегка поморщился. – Здешние люди не любят вмешиваться в такие дела. Особенно когда это касается Уильяма Фоули.

– Знаменитая личность?

– Вы разве про него не слышали? – На лице Чака мелькнуло нечто похожее на удивление.

– Я недавно в городе.

– Года три назад он был шерифом этого города и…

Закончить историю про бандита, который в прошлом был представителем закона, кузнец не успел – вернулся Марк.

– Я послал Стива за доктором.

– Спасибо, сэр! – сказал кузнец и попытался подняться.

Общими усилиями мы подняли его на ноги и посадили на стул. Через некоторое время вернулся Стив с лекарем, которого, судя по состоянию одежды, вытащили прямо из кровати и приказали собираться. Пожилой врач с опаской покосился на улицу, потом вздохнул и поставил чемоданчик на стол.

– Ну-с, джентльмены, показывайте свои дырки.

На улице уже совсем рассвело. Это было чертовски хорошее утро.