Текст книги "Как я (на)учился жить без папы, лежать в больнице, любить маму и многому другому… Книга для мам и сыновей"

Игорь Вячеславович Павлов
Как я (на)учился жить без папы, лежать в больнице, любить маму и многому другому… Книга для мам и сыновей

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

От автора
Из чего и для кого сделана эта книга

Признаюсь сразу: сначала эта книга была задумана как пособие для мальчиков. Что-то вроде энциклопедии о том, как вырасти настоящим мужчиной. Но, сев писать, я впал в отчаяние. Во-первых, а что я сам знаю о настоящих мужчинах? Я, конечно, видел их в кино. И даже в детстве мечтал стать одним из них. Правда, чуть повзрослев, а потом еще больше повзрослев и поработав детским психологом, я понял, что настоящие мужчины бывают разными. А те, что в кино, – они не совсем настоящие. Особенно супергерои, которые хоть и воплощают в себе наши мальчишеские идеалы мужественности, в реальной жизни лично мне ни разу не встречались.

Во-вторых, стать настоящими мужчинами, если уж на то пошло, своим сыновьям помогают папы. У меня не было папы, поэтому мне помогала мама. Клянусь, она старалась, как могла. Но все равно процесс моего возмужания нельзя было назвать легким и безболезненным. А раз так, подумал я, то и другие мальчики, которые живут без пап, могут иметь похожие проблемы по части превращения из маменьких сынков в настоящих мальчиков, а потом и в настоящих мужчин.

Как только я об этом задумался, сразу решил отказаться от идеи писать энциклопедию. Вместо этого мне захотелось придумать такую книгу, которая была бы полезна и мальчикам, и их мамам (а может быть даже и папам, которые иногда забывают о том, что у них есть дети). Чтобы какая-нибудь мама, прочитав книгу, смогла по-новому взглянуть на своего сына, стать мудрее или еще раз убедиться в том, что она все делает правильно. Ведь роль мамы во взрослении мальчика очень-очень важна, тем более, когда рядом нет папы. И чтобы какой-нибудь мальчик, прочитав книгу, увидел, что его переживания и проблемы не уникальны, их могут испытывать другие мальчики, но процесс возмужания – это путь, который каждый проходит по-своему.

И тогда я решил написать несколько историй взросления. Часть из них навеяна личным опытом. Другая часть основана на историях детей и мам, с которыми мне приходилось общаться в роли психолога или просто друга. А некоторые истории выдуманы, но это вовсе не значит, что они не имеют отношения к реальным переживаниям и проблемам мальчиков.

Как автору, мне хотелось, чтобы в лице главного героя читатель нашел собеседника, которому можно было бы сопереживать, чьи секреты можно было бы хранить, с кем можно было бы делиться собственными трудностями. Как психологу, хотелось избежать морализаторства и скучных нотаций, сделать истории яркими и живыми, а не «методически правильными». Поэтому они написаны в форме воспоминаний и размышлений персонажа книги. Это молодой человек, уже достаточно взрослый для того, чтобы осмыслить свои детские переживания и поделиться опытом с другими детьми, но еще не настолько взрослый, чтобы забыть об уроках своего детства.

Некоторые из этих историй могут вызвать удивление, некоторые даже возмущение. Особенно у мам и других взрослых читателей. С какими-то выводами главного героя можно согласиться, а с какими-то – поспорить. Но при всем этом сложно не поверить в то, что его детские переживания, трудности и радости естественны для любого ребенка и почти универсальны. А уж стал ли он в результате настоящим мужчиной и научился ли ладить со своей мамой, пусть каждый маленький и большой читатель решают самостоятельно.

Предисловие или Из чего сделаны мамы

Привет! Меня зовут Илья. Видишь на фотографии разрисованного и показывающего язык малыша? Это я. Вернее, этим малышом когда-то был я. Но если говорить уж совсем точно, то я был им ровно двадцать три года назад. Тогда я не только не умел рисовать, но и вообще мало что умел. Однажды, пытаясь разукрасить свой унылый черно-белый портрет, я слишком увлекся фломастерами – ведь они так забавно скользили по глянцевой фотобумаге, и из хмурого мальчика превратился в клоуна. Впрочем, тогда мне казалось, что вышло совсем даже не плохо.

А сейчас мне двадцать пять лет, и я многое умею делать сам. Умею стирать и гладить свою одежду, штопать носки, готовить пиццу, делать покупки в магазине, устраиваться на работу, воспитывать детей, писать книги и жить самостоятельно (хотя моя мама в последнее пока еще не очень-то верит). И даже худо-бедно умею рисовать.

Но должен тебе признаться, всему этому я научился далеко не сразу. Когда я родился, то ничего не умел делать, кроме как пускать ртом пузыри и беспорядочно двигать в воздухе ручками и ножками. И если бы не моя мама, наверное, я так бы ничему и не научился. Она с самых первых дней моей жизни принялась учить меня всевозможным полезным навыкам: улыбаться в ответ на ее улыбку, ходить ножками по полу, писать в горшок, а не в штанишки, и еще много-много чему. Не всегда ей удавалось научить меня быстро и легко. Я был своенравным как, наверное, и все мальчишки, и некоторым вещам учиться попросту не хотел. Тогда мама злилась на меня, обижалась и даже начинала ругаться. А потому мне пришлось еще и учиться ладить со своей мамой, хотя это было совсем не легко, потому что «мамасофия» (так называется философия обращения с мамами) – самая трудная наука на свете, и на ее освоение уходит почти вся сознательная жизнь. Даже сейчас в свои двадцать пять лет я до конца эту науку пока еще не освоил. И впереди мне предстоит совершить огромное количество открытий в науке обращения с мамой. Правда, кое-какие открытия мне все-таки уже удалось сделать. Ими я и хочу поделиться с тобой.

Мое первое открытие заключается в том, что все мамы иногда ведут себя как роботы. Может, это вовсе и не открытие никакое, скажешь ты, но когда я это понял, мне с моей мамой сразу стало легче жить. Потому что бывает, она как заведет свою пластинку и повторяет одно и то же час, два, а то и целых три часа подряд! Наверняка и твоя мама так иногда делает. Но теперь я знаю – что бы ни говорила в сердцах моя или твоя мама, вполне вероятно, что мама твоего друга, соседа или любого другого мальчика на Земле говорит ему то же самое. Будто все мамы запрограммированы одинаково реагировать на поступки своих детей. И вот в один прекрасный момент у них в голове запускается такая «мамская» программа: «Я тебя родила, воспитала, все лучшее тебе отдавала, а ты со мной как поступаешь?! Даже стакан воды на старости лет не подашь!»

Программа под названием «Стакан воды на старости лет» запускается в голове мамы-робота чаще всего. Могу поспорить, тебе и самому неоднократно приходилось в этом убедиться. «Неужели мама на самом деле считает, что я брошу ее и не захочу принести ей стакан воды, когда она будет не в состоянии сделать это сама?» – скорее всего ты не раз задавался этим вопросом. Вряд ли она думает так всерьез. Просто бедной и уставшей маме иногда хочется вообразить себя несчастной и брошенной, чтобы ее непременно пожалели и извинились за нанесенные ей обиды. Такие уж мамы капризные создания, и ничего с ними нельзя поделать.

Правда, бывает, что некоторые мамы требуют извинений и внимания к себе более грубыми способами – они могут ругаться, обзываться и даже… драться! Особенно обидно, когда мама начинает драться с тобой. Ведь она знает, что ты никогда не сможешь, а даже если и сможешь, то, конечно, не захочешь дать ей сдачи. Когда с тобой дерется собственная мама, нередко приходится покорно сносить ее удары или убегать из дома. Конечно же, это неравный поединок, и жаль, что есть мамы, которые не понимают, как глубоко ранят своих детей такими поступками.

Но как бы тебя ни называла мама в приступе злости и чего бы она ни наговорила – не следует принимать это слишком близко к сердцу. Редкой маме потом в глубине души не стыдно за свои слова и поступки. Просто представь, что мама на какое-то время превратилась в робота. Если ей грубить и раздраженно отвечать – она обычно заводится еще больше, и в ее голове одновременно запускается десяток «мамских» программ, вроде «Стакана воды», «Ты меня до гроба доведешь» и «Всю жизнь на тебя потратила, а ты такой-сякой». Если встать и уйти – мама-робот непременно последует за тобой и не успокоится, пока не выскажет все, что задумала. Наверное, лучше всего в такой ситуации терпеливо выждать, пока у мамы-робота не закончится заряд или не сядут батарейки. Обычно после этого она успокаивается и вновь превращается в обычную маму.

Однако мамы похожи не только на роботов и состоят не только из «мамских» программ и заезженных пластинок. Каждая мама – натура противоречивая и непредсказуемая. И это мое второе маленькое открытие, которое гласит: любая мама похожа на… погоду! Как и погода, мама может меняться моментально, и предсказать ее иногда совершенно невозможно. То она как лето – такая добрая, светящаяся и жизнерадостная, готовая дарить тебе любовь и теплоту. То вдруг неожиданно мама меняется и становится занудливой осенью, а иной раз и того хуже – настоящей зимней пургой и обрушивает на твою голову целый град упреков и обвинений. Вот тогда аж мороз по коже пробирает, когда слушаешь ее. Хотя не всегда перемены эти бывают неожиданными. Думаю, тебе не раз удавалось с точностью предсказать перемены в мамином настроении. Особенно легко это сделать, когда знаешь, что натворил дел, вот-вот об этом узнает мама и тогда уж начнется…

Конечно, все мамы разные. У кого-то мама – это почти вечное лето. С такой мамой жить хорошо и легко. А у кого-то другого мама больше похожа на осень или даже на зиму. Если твоя мама всегда похожа на лето, тебе очень повезло, но такие мамы – большая редкость. А если твоя мама чаще осень или зима, поверь, это еще не конец света. В такие моменты просто лучше не нарываться, а дождаться потепления в маминой душе. Вот тогда-то и можно будет сказать маме, как было больно и неприятно слушать ее обвинения, особенно если они оказались несправедливыми, или спокойно извиниться, если знаешь, что сам был виноват. Поверь, с «мамой-летом» и «мамой-весной» куда легче разговаривать, чем с «мамой-осенью» или «мамой-зимой». Ну а с «мамой-роботом» вообще бессмысленно говорить. Ее надо просто выслушать и не делать резких движений.

Вот такие разные бывают мамы. Но какой бы ни была твоя мама, помни, что ценный опыт можно извлечь из общения с любой мамой. И что бы ни случилось, всегда есть шанс научиться чему-то новому и полезному. Во всяком случае, я старался этот шанс использовать в каждой ситуации, в какой оказывался по вине своей мамы или по собственной глупости. А о том, насколько прилежным я оказался учеником и какие еще открытия совершил в науке обращения с мамами и не только с ними, ты скоро узнаешь сам.

1
Как я (на)учился жить без папы

Первым делом хочу рассказать тебе о том, как я научился жить без папы. А это было, пожалуй, самым трудным из всего, чему мне пришлось когда-либо учиться. Мои родители развелись, едва мне исполнилось три года. После развода папа ушел от нас, и с тех пор я его больше никогда не видел. Так что выбора у меня особо и не было: или учись жить без папы, или всю оставшуюся жизнь страдай без него. А если предположить, что в среднем я проживу около ста лет (во всяком случае, я на это надеялся), то впереди мне предстояло еще 97 лет жизни. Подумать только! Девяносто семь лет страдать о того, что у меня нет папы! Поэтому я выбрал первое – то есть учиться жить без него.

Пока я был совсем маленьким, обходиться без папы было не так уж и трудно. Все, что мне нужно было для полного счастья, – так это быть сытым, тепло укутанным и обласканным малышом. А мама меня окружила такой любовью, что ее хватало и за маму, и за папу.

Зато проблемы начались, когда я пошел в школу. Тогда я впервые почувствовал, как трудно, оказывается, быть мальчиком, у которого нет папы. В первый же день в школе учительница собрала нас – всех первоклашек – вместе и попросила по очереди назвать свои имена, имена своих родителей и сказать, кем они работают. Пока другие ребята хвастались мамами и папами, я сидел за партой и заливался краской, в ужасе представляя, что подумают обо мне, когда узнают, что у меня нет папы.

– Мой папа – водитель автобуса…

– А у меня папа программист…

– Наш папа – директор… э-э-э… просто директор на своей работе…

– Папа работает в институте, он там пишет книжки и десерты…

– Мой папа почему-то не работает…

– Мама говорит, что наш папа очень занят…

– Я люблю бывать у папы на работе…

Каждый из учеников рассказывал о своем папе. А я сидел и думал, что хоть бы водителем, хоть бы ночным сторожем, хоть бы дворником работал мой папа, я бы со всем смирился, лишь бы он у меня был. Но его у меня уже три года как не было, и сказать о его работе я ничего не мог. Тем временем приближалась моя очередь. Я чувствовал, как у меня в горле начинает расти комок, а ладони отчего-то становятся влажными, будто я натворил что-то плохое, и сейчас меня станут при всех за это стыдить. Я хотел бы уменьшиться до крошечных размеров, как Алиса в Стране чудес, или превратиться в Человека-невидимку, лишь бы меня не заметили и пропустили.

– Ну, Илья, теперь твоя очередь. Расскажи нам немного о себе, о своих маме и папе. – Слова учительницы лишили меня всякой надежды остаться незамеченным. – Смелее, здесь никто не кусается!

С большим трудом я смог подняться, потому что к тому времени мои ноги стали невыносимо тяжелыми, будто наполнились водой, и виновато посмотрел на учительницу. На ее лице застыло вопросительное выражение. Я почему-то подумал, что учительница все знает обо мне и сейчас намеренно хочет выставить меня перед всеми дураком.

– Меня зовут Илья, – неуверенно произнес я, чувствуя, что комок в горле сильно мешает мне говорить.

– Хорошо, продолжай, – подбадривала учительница, которую я уже возненавидел за то, что она заставляет меня рассказывать о себе при целом классе.

– Мне шесть лет… Мо-ю… ма-му… зо-вут… Ан-на… Ни-ко-ла-ев-на… – Я нарочно стал растягивать слова и промежутки между ними, чтобы оттянуть тот момент, когда мне придется сказать об отце. Ребята в классе, наверное, подумали, что я тормоз, раз говорю по слогам. – О-на… ра-бо-та-ет… пре-по-да-ва-те-лем… му-зы-ки… в… му-зы-ка-ль-ной… шко-ле…

– А как зовут твоего папу? – Новый вопрос учительницы болезненно отозвался у меня в животе. Конечно, я знал имя своего папы. Это единственное, что я о нем знал. Мама не любила рассказывать об отце. А я не решался задавать ей вопросы, хоть мне и было жутко интересно, где он жил и работал, как выглядел. Я хотел знать о нем все, но не знал ничего.

– Мо-е-го… па-пу… зо-вут… Де… ни… с… – Имя папы я произнес еще медленнее, словно сам не был уверен в том, что правильно его помню. Ребята в классе, наверное, решили, что я тормоз вдвойне, раз говорю так медленно.

– Кем, Илья, твой папа работает? – Учительница задала контрольный вопрос, который сразил меня наповал.

Лучше бы я умер прямо сейчас, чем сказал бы при всех, что не знаю, кем работает мой папа, потому что у меня его нет и больше никогда не будет! Я еле сдерживал слезы.

– Илья, кем работает папа? – повторила вопрос учительница.

После того как учительница задала вопрос еще раз, я окончательно оцепенел. Мои губы перестали двигаться. Комок в горле вырос настолько, что заполнил весь рот. Я почувствовал, как в меня впились двадцать пар глаз, нацелились двадцать пар ушей и двадцать ртов скривились в усмешке. Не знаю, были ли одноклассники действительно так настроены в тот момент против меня, или мне это только казалось. Лицо учительницы приняло двойное вопросительное выражение – такое лицо бывает у взрослых, когда они намерены получить ответ на свой вопрос любой ценой. И я понял, что мне придется постараться как-то выдавить его из себя. С большим трудом я заставил губы пошевелиться и тихо произнес:

– Мой… па-па… он… ра-бо-та-ет…

Все замерли, будто я собирался признаться в какой-то страшной тайне. В классе повисла невыносимая тишина, и даже на последних партах ребята перестали переговариваться и уставились в мою сторону. «Может, соврать?» – пронеслась спасительная мысль в моей голове.

– Ра-бо-та-ет… – Я еще раз повторил последнее слово и добавил: …!

Слово «работает» – это последнее, что я помню. Сейчас, спустя почти двадцать лет после того случая, я, как ни странно, не могу вспомнить, что ответил. Не знаю, хорошо это или плохо, но человек часто забывает неприятные события, потому что воспоминания о них могут вызывать боль. Вот и моя память решила не сохранять все воспоминания о том дне, чтобы я не переживал этот позор снова и снова, прокручивая его у себя в голове все эти годы. Однако я отлично помню, как в тот день решил: никто и никогда не должен узнать о том, что у меня нет отца. Вернувшись из школы домой, я приступил к составлению грандиозного плана по сокрытию этого постыдного, как мне тогда казалось, факта моей биографии.

Как же заставить других поверить в то, что у меня есть папа, если никто и никогда его не видел? Это была очень нелегкая задача, но я приказал себе не ложиться спать, пока ее не решу. И вдруг меня осенило! Я вспомнил один старый фильм, который как-то видел по телевизору. В этом черно-белом фильме грустный черно-белый мальчик, похожий на меня, целыми днями сидел на пороге своего черно-белого дома и ждал черно-белого папу, который был капитаном черно-белого корабля. И мне не пришло в голову ничего лучше, чем придумать, будто и мой папа – капитан какого-нибудь судна, который отправился в кругосветное плавание, и поэтому его сейчас нет дома и еще долго-долго не будет. Ведь кругосветное плавание – это такая штука, которая может длиться месяц, два, а то и целый год! С этого момента смыслом моей жизни стало убедить других в своей выдумке.

Со следующего дня я принялся рассказывать новым друзьям, приятелям и одноклассникам о том, какой сильный и отважный капитан мой отец и какие приключения с ним приключаются в море. Я врал напропалую. Чтение книги «20 000 лье под водой» Жюль Верна давало мне богатую пищу для фантазий и необходимые географические сведения, а Капитан Немо был лучшим образцом для папы, которого я придумал.

Мне, конечно, поначалу мало кто верил, но я бил себя кулаком в грудь и яростно отвергал любые обвинения во лжи. И рано или поздно ребята начинали мне верить. А некоторые даже стали завидовать, что мой отец – мореплаватель. Более того, спустя какое-то время я и сам поверил в выдуманную мной же историю про папу-капитана. Я так проникся вымышленными приключениями своего вымышленного отца, что поверил в него всем сердцем и стал ждать его возвращения, как тот несчастный черно-белый мальчик из черно-белого фильма.

Естественно, мама не знала о моих выдумках. Я же ничего не мог с ними поделать и продолжал бесстыдно лгать направо и налево, рассказывая о том, как мой папа бороздит просторы Тихого океана или борется со штормом где-то посреди Средиземного моря. Эти фантазии были моим единственным спасением. Они спасали меня от насмешек сверстников и вызывали их уважение. Поверив в них сам, я впервые ощутил, что значит быть сыном и иметь настоящего папу, да еще какого! Отважного капитана!

Но счастье мое, как всегда, продлилось недолго. Самые скептически настроенные ребята не хотели верить и продолжали докапываться:

– А кем был твой папа до того, как стал капитаном?

– Можешь показать папины фотографии?

– Почему у тебя дома нет никаких папиных вещей?

– А сколько звезд у твоего папы на погонах?

– Наверное, папа тебе привозит всякие морские штуки, где они? Покажи!

– Почему никто никогда не видел твоего отца?

Меня терзали самыми разными вопросами, а я не успевал придумывать на них ответы. С каждым днем вопросов становилось все больше и больше, а моих сил сопротивляться и доказывать, что у меня есть отец, все меньше и меньше. И вот однажды выдуманный мной корабль разбился о железные аргументы моих врагов. Я сдался и ощутил внутри себя какую-то пустоту, будто бы лишился отца во второй раз.

После того как рассеялись мои последние фантазии о папе, мне пришлось смириться с тем, что его у меня действительно нет и что он вряд ли когда-нибудь появится. Я почувствовал стыд за то, что я «безотцовщина». За то, что пытался обмануть своих друзей. Я был готов к насмешкам и издевательствам с их стороны. Я был достоин презрения.

Когда ребята в классе узнали правду, я ожидал самого худшего. Но худшего не произошло. Не произошло почти ничего! Никто не стал меня дразнить или обижать. Никто не стал надо мной смеяться и обзывать меня. Иногда кто-то из ребят говорил обо мне: «У него нет отца». А в остальном все оставалось по-прежнему. Со мной дружили, гуляли и играли, как с самым обычным мальчиком. Никто меня не сторонился, никто не презирал. Для меня же это было настоящим открытием – оказывается, я такой, как и все! Постепенно я преодолел свое стеснение и смог уверенно смотреть в глаза учителям и сверстникам. Я научился смело отвечать на вопрос: «Кто твой отец?», говоря всякий раз: «У меня нет отца». И все это благодаря тем маленьким открытиям, которые я чуть позже совершил.

Открытие первое. Если папа ушел навсегда, то это не моя вина. Он мог уйти, потому что разлюбил маму, или мама разлюбила его. Или они оба разлюбили друг друга. Увы, но так бывает, и мы – дети – ничего не можем с этим поделать. А поэтому я не должен чувствовать себя виноватым, когда мне приходится говорить о том, что у меня нет отца.

Открытие второе. Иногда папы хотят встречаться со своими детьми, иногда, к сожалению, нет. И в этом мы тоже не виноваты. Просто папе тяжело пережить развод, или мама не хочет его подпускать к нам. А может быть, папа уехал куда-нибудь очень далеко и не может навещать нас. Некоторые папы даже заводят себе новые семьи, и у них могут появляться еще дети. И тогда новые жены и новые дети не пускают их к нам в гости. Поэтому я не должен винить отца в том, что он оставил меня навсегда, пока не узнаю настоящую причину его поступка.

Открытие третье. Если мама разлюбила моего папу, это вовсе не означает, что она может разлюбить и меня. И что бы я ни вытворял, мама не разлюбит меня никогда, даже если она очень злится и иногда говорит, будто не любит. Поэтому я не должен бояться, что меня когда-нибудь бросит мама, как бросил папа.

Открытие четвертое. Если я расту без папы, этого вовсе не стоит стыдиться. И правда, а чего здесь постыдного? По-моему, это только повод для гордости за то, что я сумел позаботиться о своей маме и вырасти отличным парнем, какие вырастают далеко не из всех мальчиков, у которых есть отцы.

Открытие пятое. Если у меня нет папы, это еще не значит, что я хуже или лучше других детей. У многих детей нет пап, и этим я с ними схож. Но я такой же обычный мальчик, как и любой другой мальчик, у которого есть папа. Поэтому не важно, есть у тебя папа или нет, ведь если ты постараешься – тебе всегда будет чем гордиться. А если не веришь – смотри пункт четвертый!