Текст книги "Вчерашние небеса"

– Званцев… – слабо прозвучало откуда-то. – Коля…

Голос тихий, но вполне реальный. И до боли знакомый…

– Ты кто? – Званцев внимательно смотрел на мужчину. Ствол автомата был нацелен прямо в лоб.

– Я Митька… Только ты убей меня лучше…

– Докажи! Иначе получишь еще зелья нейтрализующего!

– Я… Третий стакан, учебка… Помнишь?

Этого, кроме них двоих, не мог знать никто. Даже если учесть, что кто-то и узнал, все равно – как эта зверюга могла стать Медведевым? Или все это – бред? Его чем-то напичкали?

– Допустим. Так ты кто?

– Я не могу, Коля… – мужчина слабо усмехнулся. – Если узнают, что ты со мной контактировал, – тебе… конец. И мне… Убей меня…

– Не-е-ет, я человек военный. У меня приказ, и я тебя живым доставлю по назначению! Так что или колись, или…

– От тебя пахнет этим… Кто-то рядом с тобой, такой как я! Берегись, Коля! Убей же меня, хрен собачий! – Мужчина стал приподниматься.

– Ну, ну, не балуй! Стреляю без предупреждения! Раз…

Он не договорил. Луч лазерного прицела, скользнув по Митькиному лбу, оставил в нем небольшую красную дыру…

– Кто… Какого хрена! – Званцев обернулся в направлении стрелявшего, но что-то кольнуло его в правый бок, и он стал терять сознание. Последнее, что увидел, – искаженное ухмылкой лицо зверя-Митьки…

…Большое, ярко освещенное, полное самых фантастических приборов помещение было пустым, не считая кресла с лежащим в нем человеком. От тела к приборам тянулись многочисленные датчики. Голова была закреплена в металлическом кольце, утыканном странными стержнями, похожими на электроды. Ноги и руки совершенно нагого Николая Званцева были надежно схвачены металлическими держателями.

За стеклом стояла молодая женщина, одетая в форму офицера Специального отдела. Увидев приближающегося майора Ширяева и еще одного, высокого, одетого в дорогой костюм мужчину, она вытянулась по стойке смирно.

– Анна, отличная работа. Все в порядке, вы можете отдыхать, – Ширяев улыбнулся женщине.

– Благодарю, господин майор! – Анна развернулась и быстрым шагом ушла по коридору.

Ширяев смотрел, как мужчина провожает ее взглядом.

– Она… э-э-э… тоже? – спросил тот, когда стройные бедра Анны исчезли за поворотом.

– Точно так, господин директор.

– Да… неплохо… Ну что ж, майор, вы славно поработали. Скажете ему пару слов?

– Разумеется, господин директор!

Званцев открыл глаза. Он пытался вспомнить, как сюда попал, но хаотические обрывки всевозможных событий, в том числе и минувшей ночи, никак не складывались в общую картину…

– Ну, здравствуй, Званцев, – Ширяев усмехнулся.

– А-а-а… Вы… Где я? И что это значит? – Голос был хриплым, словно простуженным.

– Ты в лаборатории, майор. Спецлаборатории.

– Какой лаборатории? Зачем? Где зверь этот?

– Видишь ли, Коля, – Ширяев опустился на металлический табурет около кресла, – ты имел контакт с объектом «Икс-Зе 121», а именно – со сверхсекретной разработкой наших ученых, которые смогли создать этакое… существо, имеющее нечеловеческие способности. То есть очень полезное в боевых условиях. Такой зверь может безоружным ухлопать десяток бойцов. Заметь, безоружным.

– Он… это Дмитрий?

– Да… – Ширяев сделал паузу, – это Дмитрий. Его в свое время, раненого, подвергли специальной обработке. И… результат ты видел.

– Зачем же вы его… И я почему здесь?

– Ты… Твои данные вполне соответствуют требованиям обработки. Мы из тебя сделаем супербойца. – Ширяев поднял вверх указательный палец.

– Ясно… Все ясно… Что ж вы, тренировались на своих… людишках?

– А что толку тренироваться на «отребье»? Оно и сопротивления-то оказать не сможет! Другое дело – тренированные профессионалы: охрана там, спецназ… Результаты, сам знаешь, – прекрасные. Не печалься, ты в этом… обличье еще сто лет проживешь. Если постараешься. – Ширяев захохотал, довольный своей шуткой.

Званцев с фотографической ясностью увидел всю картину. Они были приманкой, решающим этапом в серии испытаний. Но он вошел в контакт со «зверем». Может, всё подстроили специально?

– Мы это подготовили, – словно угадывая его мысли, проговорил Ширяев. – Именно то, что зверь тебя узнал, спасло твою жизнь. Кроме того, он владеет сильнейшим гипнотическим внушением. Некие биотоки мозга, усиленные во сто крат нанотехнологией. Отсюда и паранормальные способности.

«Вот почему они все выходили из машин… Он мог их заставлять…»

– Тебе же под видом анализа крови влили дозу наноматериала. Нет, пока еще не того – он позволил без вживления всяких чипов точно отследить все перемещения.

– Вторая группа шла за нами…

– Верно. Они всё видели. И сделали свою работу.

«Что же он имел в виду, когда сказал: “Кто-то с тобой рядом. Такой как я”? Он ведь чуял, словно бы…»

И снова, будто читая его мысли, Ширяев, усмехаясь, произнес:

– Мы тебя давно контролируем. Все твои жизненные функции и параметры, что любишь, что нет. Даже… сперму твою исследовали. Тоже нужно.

«Анна. Она – их человек, теперь ясно, однако…»

– Анна – ваш человек?

– Не совсем человек, Коля. Такой же наномутант, но несколько иного предназначения. А «зверь» свою задачу выполнил, теперь твой черед – ты будешь лучше. Ну а сейчас спи. Скоро начнется действо…

Николай молча закрыл глаза. Перед внутренним взором, застывшая в смертельной неподвижности, появилась последняя ухмылка Митьки…

Сбой системы

Черпаков стоял перед огромной дверью, вернее, он считал это дверью, ведь единственное, что давало ему повод так думать, – эта «дверь» имела все же какие-то очертания среди сероватого тумана с багровым оттенком, неясно пульсирующего вокруг. Высоченная, серо-стального цвета, абсолютно гладкая стена, резким прямоугольником выделявшаяся на фоне размытых, странно-неестественных субстанций, колышущихся вокруг.

…Он заснул, как обычно приняв снотворное. Бессонница мучила его уже долго, невзирая на физическую и душевную усталость, апатию, так внезапно вдруг заполнявшую все естество, не дающую отдыха и послабления. Безразличие ко всему… Пара желтых крохотных таблеток, и через несколько минут – тьма. Тьма тяжелого, искусственно усыпленного усталого мозга, равнодушно отдавшего телу команду – «спать!».

Сны ему обычно не снились. Как-то не снились – и все. Тяжелая мутная темень, длящаяся строго регламентированное время, такое же мутное пробуждение, несущее сначала хаотичность мыслей, слабость и отвращение, а затем – привычную тупую апатию человека, свыкшегося с существованием робота, выполняющего команды, иногда «зависающего»… Все это не двигалось ни в каком направлении, не нарастало, не убывало, не достигало апогея или нижней критической точки, лишний раз доказывая тщетность всех попыток что-либо изменить. До сегодняшнего сна…

То, что он назвал дверью, изменило цвет. Багровые тона, меняясь и пульсируя, поползли по всей поверхности, затем огромный прямоугольник словно бы растворился в воздухе, открыв странный коридор с высокими сводами, ярко освещенный непонятным сильным и ровным светом. Коридор терялся в перспективе, создавая впечатление чего-то бесконечного, чуждого, пугающего своей беспредельностью и этим непонятным свечением.

Черпаков, внутренне холодея от страха, несмело ступил вперед.

– Стой, душа! Назовись, прежде чем ступить на эту дорогу! – прозвучал голос. Такой строгий, патетически-громовой, он принадлежал невесть откуда возникшему лицу, похожему более на маску. Это было нечто среднее среди классических изображений нечистой силы, с крючковатым носом и злобными глазами, все же напоминавшее хэллоуиновскую гротескную личину.

Черпаков, сам удивляясь своей решительности, спокойно произнес:

– Я Сергей Черпаков.

– Правильно! – рожа осклабилась. – Черпаков Сергей Иваныч, идентификационный номер – 19996789332145771, с прибытием!

– С прибытием куда?

– Как куда? В ад, значит, – весело ответила рожа. – Ты чего, не въехал?

– А-а-а-а… – Черпаков удрученно вздохнул, – значит, вон оно что, – пора, значит… И что же?

– А то! Следуй за мной, душа. Пойдем… По инстанциям…

Адская Рожа, как мысленно окрестил своего провожатого Черпаков, медленно поплыла по коридору. Черпаков так же неспешно двинулся за ней. Странно, чувство некоей неотвратимости происходящего не мешало привычной апатии заполнять мозг и душу тягучей, словно смола, спокойно-насмешливой иронией, столь неподходящей для места, в котором он находился.

Они проделали по коридору довольно длительный путь в молчании. Прямая дорога уперлась в еще одну дверь, на этот раз поменьше, полупрозрачную и легкомысленно оранжевую.

– Так что ж будет со мной? – Черпаков вопросительно посмотрел на своего провожатого. – Куда меня? В ад? В котел, значит, или прямо в пламя?

– Не задавай вопросов, душа, я не уполномочен на них отвечать. Это первое. А второе – вы, людишки, напридумывали всякой ерунды сами для себя. А здесь все не так, не для ваших мозгов! Все продумано! Мудро! Каждому – по заслугам! И… это… ты жди здесь – скоро призовут.

Адская Рожа исчезла, оставив после себя лишь стайку багровых искорок.

Через пару секунд оранжевая дверь растворилась, открыв небольшое помещение со стерильно-белыми стенами. Оно было абсолютно пустым, не считая прозрачной кушетки, парившей в воздухе. На койке возлежала некая особа, одетая в строгий, но немного фривольный наряд. Элегантный жакет и белоснежная блузка деловой женщины, узкая мини-юбка, стильные туфли багрового цвета на высоченных «шпильках». Только жакет слишком уж облегал великолепные формы, а блузка была расстегнута на «лишнюю» пуговицу, открывая вид роскошных персей, на которых светился красным цветом огромный кулон непонятной формы… Узкая же мини-юбка подчеркивала длину и красоту идеальной пары женских ножек. Все это принадлежало зеленоглазой брюнетке ослепительной внешности, с томно-скучающим выражением лица лениво орудовавшей позолоченной маникюрной пилочкой. Черпаков обратил внимание, что ногти, покрытые багровым светящимся лаком, явно наращены. Кроме того, прелестную головку венчала пара кокетливых рожек, указывавших, что перед ним не тривиальная офисная секретарша, а нечто иное.

– Черпаков? – с ленцой в голосе спросила девушка-дьяволица. – ИД… – она с невероятной быстротой протараторила номер.

– Точно… – несколько ошалело произнес Черпаков.

– Та-а-ак… Смотрим, что с тобой хотят сделать.

Девица махнула рукой, и перед ней внезапно возник светящийся экран, похожий на плоский монитор компьютера. Еще один взмах руки – и по экрану забегали, бойко выстраиваясь рядами, багровые буковки. Несколько секунд девица, хмурясь, вглядывалась в текст, затем, насупившись еще больше, взмахнула рукой снова. Опять смена буковок, какая-то рябь и тут – внезапно возникший на экране ярко-красный странный знак, напоминающий пентаграмму. Девица с досадой хлопнула по монитору, и он исчез. Затем изящным движением высвободив длинный тонкий хвост, раздраженно щелкнула пальцами. Удлиненная дамская сигарета возникла в уголке ее рта, а хвост ловко поднес к ней невесть откуда взявшуюся элегантную, инкрустированную каменьями зажигалку. Щелк! – язычок пламени зажег оранжево-красный огонек.

Черпаков почуял запах ароматизированного чем-то дорогого табака.

– Так… Ошибочка вышла, душа, – девица-дьяволица затянулась сигаретой, – ты не должен был здесь быть. Время перепутали. Кто? А… черти его знают! Может, отдел доставки, может, – она указала пальчиком с длинным коготком на место, где несколько секунд назад светился экран, – система сбой дала. Не знаю!!!

– А… что, и у вас система сбой дает? – с несмелой иронией вопросил Черпаков, начинающий сомневаться в реальности ситуации.

– А ты думал? Сами изобрели это, сами и мучаемся… Знаешь, ведь и компы вкупе с Интернетом – все это наше… ноу-хау, – дьяволица с раздражением выговорила слово, – а проку-то… Только проблемы… Путаница и ошибки. И никто не в силах навсегда навести порядок.

– А у вас и программисты есть? И эти… техники?

– Есть, есть, – девица презрительно усмехнулась, – и те, и другие, и ваших привлекаем, да толку-то мало… Вот что, – она резким движением соскочила с кушетки, – я – к начальству. Доложить надо о тебе, только лично. Пусть решает, что с тобой делать.

– А… я?

– Жди здесь.

Девица, махнув хвостом, растворилась в воздухе. Черпаков уныло присел на корточки, побоявшись опуститься на кушетку, – мало ли?

– Ай-яй-яй, позорище! – плаксиво протянула возникшая рядом с ним Адская Рожа. – Так прокололись…

– Ты… И что же будет?

– Не знаю и не имею права говорить! – Рожа многозначительно скорчила серьезную мину. – Узнаешь скоро. Жди, сказали тебе…

Пара минут прошла в молчании. Наконец Черпаков не выдержал:

– Слышишь, а раньше такие случаи бывали? Как могут со мной поступить?

– Не имею я права говорить с тобой об этом! Жди, всё решат!

– Эх… Котлов, значит, нет, смолы нет… А что есть?

– Душа, любопытен ты, однако! Узнаешь сам скоро! – Адская Рожа многозначительно подмигнула.

Девица возникла так же внезапно, как и растворилась. Всем своим видом она показывала раздражение и злость. Блузка была застегнута на все пуговицы, даже юбка казалась длиннее.

– Так, душа! Ты идешь к Заведующему Приемом! Веди себя соответственно, он решает твою судьбу! Испепелить грозился, – добавила она обидчиво, – как будто я виновата, что болваны систему не могут настроить… А ты, – она ткнула пальцем в Адскую Рожу, – сопроводишь душу до начальства! Всё!

– А этот Заведующий, он кто? – Черпаков несмело встал.

– Не твое дело! Он – бес Высшего Ранга! Ты его только слушаешь, говоришь мало, он спросит – отвечай. Ничего лишнего! Сам – никаких вопросов! Всё, ступайте, у меня дел… – дьяволица взгромоздилась на кушетку. – Прощай, душа!

Снова коридор, освещенный неземным светом. Шли довольно долго. По дороге Черпаков краем глаза успел увидеть несколько совершенно голых девиц, с рожками и хвостами, весело хохочущих вокруг такого же голого толстяка. Тот замученно молчал, обливаясь потом, на его спине сидела одна из них… Еще пару раз попадались похожие на разносчиков пиццы бесенята, молниеносно летящие куда-то с какими-то коробками в руках.

– Зажми нос, – вполголоса произнесла Рожа.

– Зачем?

– Зажми, говорю!!! И не спрашивай ни о чем!

Нахлынувшее зловоние заставило вспомнить о самых неприятных ощущениях. Черпаков несмело, краем глаза глянул в сторону – в гигантском бассейне барахтались люди разных возрастов, мужчины и женщины, но все почему-то одетые с иголочки, с папками и кейсами в руках. Жижа, заполнявшая бассейн, издавала адскую вонь.

– А это что было? И кто эти… – не выдержал Черпаков, когда они удалились на приличное расстояние.

– Адвокаты… – нехотя пробормотала Адская Рожа, – они всю жизнь в дерьме копаются, из дерьма вытаскивают дерьмо же – вот и получают бассейн из дерьма. Так вот…

Черпаков, всю жизнь недолюбливавший адвокатов, усмехнулся.

– Вот, пришли, – Рожа облегченно вздохнула. – Я – доложить, ты – ждешь.

Эта дверь показалась Черпакову более всего похожей на обычную начальственную дверь какого-нибудь офиса. Строгий серый цвет. Никаких переливов и пульсаций багрового – сама дверь говорила о педантичности и занятости того, кто находился за ней.

– Иди! – Адская Рожа выкатилась стремительно, словно гонимая кем-то. – Иди, Он ждет!

Черпаков несмело шагнул вперед…

Это помещение можно было назвать кабинетом, хоть и ощущалось в нем нечто, не соответствующее обычному офису. Окон не было. Строгий массивный, очевидно, дубовый стол. Кресло кожаное, бордового цвета. На столе – подобие телефона, в тон креслу, а рядом – знакомый экран с бегущими по нему багровыми буквицами. Сам хозяин стоял у стола, всем видом пытаясь выказать приветливость и радушие.

Черпаков с некоторым удивлением разглядывал высокого роста, крупного мужчину с каменно-приветливым лицом, морщины на котором придавали ему еще более внушительный вид, как и аккуратно подстриженная черная борода, безукоризненного вида костюм черного же цвета и ослепительно-белая сорочка. Довершал все это немного кокетливый, но элегантный серо-зеленый галстук с огромной булавкой, украшенной багровым светящимся камнем. Глаза Заведующего, серо-зеленые изначально, постоянно меняли цвет. Крупные острые рога, чуть изогнутые, венчали голову хозяина кабинета.

– А-а-а-а, душа неучтенная, проходи! – Заведующий радушно махнул рукой. – Да садись, вот!

Антикварного вида венский стул с дугообразной спинкой возник перед Черпаковым. Тот, несмело приблизившись, присел на краешек.

– Итак, – Бес уселся в кресло, поигрывая брелком с пентаграммой, – вышла… техническая ошибочка. Ты, обуреваемый апатией и безверием, грешник и атеист, должен был к нам прибыть для принятия наказания, так сказать, не сейчас… А еще – открылись некие иные обстоятельства, ибо вмешалась другая сторона! – Он с некоторой опаской указал длинным, покрытым волосами пальцем с бордовым ногтем куда-то вверх. – Они, оказывается, имеют на тебя виды тоже… А поелику у нас паритет и мир, и, – он многозначительно поднял ладонь, – даже… сотрудничество, мы решили тебя после тщательной проверки вернуть! Но с условиями.

– К-какими? – совсем ошалело вопросил Черпаков, не верящий во внезапное свое спасение. Странно, но ему стала вдруг дорога и интересна его жизнь, и к почти забытому чувству радости спасшегося от беды добавилось некое незнакомое чувство чего-то несделанного, но вымученного в многолетних мечтах…

– Слушай внимательно! – Бес подвинул к Черпакову лист бумаги, скрепленный печатью, непонятного вида и цвета. – Здесь перечислены условия возвращения и твои обязанности. Сейчас ты это читать не должен – просто подпиши! А вот по возвращении – каждую букву выучи наизусть! И постарайся вникнуть полностью в смысл написанного, ибо там ясно сказано, что можно, а чего нельзя! Понял?

– Э-э-э-э… Да… – Черпаков несмело взял в руки бумагу. – А подписывать обязательно?

– Да! И немедленно! – Заведующий строго постучал пальцем по столешнице.

Черпаков мучительно рассуждал, вся жизнь пронеслась перед глазами, мельчайшие подробности полузабытых событий… Даже последние диковинные вещи вспоминались бегло, главное было не в них…

– А ежели я… не подпишу? – глухо произнес он, отодвигая бумагу.

Бес побагровел, обличье стало меняться, напоминая все больше те самые изображения злобствующего Сатаны, которые были так знакомы по фильмам и рисункам. Даже глаза его стали ярко-багровыми от гнева.

– Тогда пеняй на себя, грешник! Ваши рассказцы об адовых муках – чепуха и детский лепет по сравнению с тем, что тебя ждет здесь! Опомнись, подпиши же и будешь свободен!

– Не хочу! – выдохнул Черпаков. – Я так понимаю, подпишу – значит вам, бесам, душу продам. А мне этого не хочется. Даже за счастливую жизнь, и не в адских муках дело. Лохануть меня хотите, ваше… бесовское благородие… Не-е-е, не подпишу. Лучше – в котел!

Черпаков встал со стула, готовый принять все муки и удивляясь сам своей смелости.

Но… гром не прогремел, никто не низвергнул его в кипящую смолу. Бес внезапно весь расплылся в ухмылке, глаза позеленели, а рожа стала добродушной, словно у тренера команды-аутсайдера, внезапно опередившей лидера лиги.

– Браво, душа! – Заведующий весело рассмеялся. – Отлично пройдено испытание!

Он выскочил из-за стола и быстро заговорил, меряя шагами кабинет.

– Ты молодец, и меня не подвел, и… их, – он ткнул пальцем вверх, – не разочаровал. Значится, недаром они тебя велели испытать, недаром! Итак, испытание пройдено – ты возвращаешься назад, правда, срок твоего пребывания открыть тебе не могу – правила! А за техническую ошибку, – он, усмехнувшись, подмигнул Черпакову, – компенсация! Какая – увидишь. А пока… коньячку не желаете? Отличный есть…

– А, была не была! – Черпаков усмехнулся, впервые с начала пребывания в этом непонятном месте. – Давай!

Бес-Заведующий хлопнул в ладоши, и на столе возникли два бокала с янтарно-коричневой жидкостью, наполнившей комнату ароматом настоящего напитка, серебряная тарелочка с мелко нарезанным лимоном и кусочки сыра, нанизанные на палочки-зубочистки.

– Вот, прости, у нас тоже… лимит, – Бес усмехнулся, – видишь, это ограничено.

– Да ладно уж, пьем?

– За грешных и святых! – Бес многозначительно поднял бокал.

– Ага… За программистов, – усмехнулся в ответ Черпаков.

У самой входной двери его догнала невесть откуда взявшаяся девица с кушетки.

– Это… Вот, велено передать, – она протянула Черпакову маленький сверточек.

– Это что?

– Разверни, увидишь.

Черпаков удивленно смотрел на флешку, обнаруженную внутри свертка.

– И что на ней? – Он вопросительно посмотрел на девицу-чертовку.

– Там? Файлы оптимизации баз данных. Наша разработка. Это тебе – компенсация за… неприятности! Гудбай! – девица взмахнула рукой с коготками и, вильнув хвостом, исчезла, оставив запах дорогого парфюма…

Офис встретил Черпакова обычным шумом, трелями телефонов и невообразимой неразберихой, впрочем позволявшей кое-как все же работать…

– Серега! Наконец-то! – его коллега, Павел, весь взъерошенный, словно мокрый воробей, подбежал к Черпакову.

– Привет! Что стряслось-то?

– Опять сбой в базе данных. Перепутано все, ни хрена не работает эта прога… Мы уж не знаем, что делать. А шеф рвет и мечет – тебя требует! Он ждет уже, три раза справлялся, где ты, как, зачем и почему…

– Ладно, все исправим, не переживай! Так мне к нему?

– Да! Иди, вон Эльвира, сучка, уже здесь!

– Сергей Иваныч, вас заведующий требует немедленно! – прозвучал голос секретарши шефа, Эльвиры, длинноногого существа с роскошными формами, совершенно несоответствующими содержанию и качеству работы того, что покоилось под черепной коробкой шикарной брюнетки с зелеными глазами.

Эльвира была столь же тупа, сколь и высокомерна, правда, никто не знал, обязано ли это высокомерие складу характера или же личным отношениям с боссом, слывшим изрядным любителем женского пола, да поглупее.

– Уже иду, Эльвира! – Черпаков одарил ее самой приветливой улыбкой.

Он вздохнул и смело открыл дверь кабинета, где хозяином восседал за массивным столом толстяк с обеспокоенно строгим выражением лица, удивительно похожий на полузамученного голого человека, виденного им в Чистилище.

– Здрасте, Порфирий Саныч! Что-то опять не в порядке? – усмехаясь про себя и сжимая в кармане подарочную флешку, бодрым голосом произнес Черпаков. – Сейчас разберемся!