Текст книги "Панарин, Василевский, Тарасенко, Бобровский. Русские дороги к хоккейной мечте"

То же самое и голы мои. Два «кикса»! Одну шайбу, с неудобной руки, хотел вверх поднять, в «девятку» ворот Семена Варламова, а она полетела ниже. Получилось бы так, как я задумал, – он бы поймал, потому что был готов к такому броску. «Киксанула» – зашла. Второй гол – то же самое. Хотел под ловушку бросить, но после откидки Строума шайба сильно крутилась и вместо этого полетела в «домик». Опять зашла!

И вроде я в порядке. Хотя на самом деле до этого было много матчей, где я гораздо лучше играл, создавал намного более качественные моменты для партнеров, для себя. Но ни они, ни я не забивали. Успокаиваю себя тем, что нужно продолжать работать, – и когда-то награда в виде таких вот «киксов» или удачных набросов к тебе придет. Объемом надо брать! Тебе не может везти в ста процентах твоих действий. Взять Макдэвида – он создает огромное количество моментов для партнеров. И в итоге все равно что-то набирается. Что-то не получается – он делает это еще больше. Все равно все сводится к возможностям игрока – может он создавать моменты или нет…

Как вкусно может хоккеист рассказывать о своем деле! Но это происходит только в том случае, если он – Панарин…

У его великого предшественника Павла Буре, игравшего в Нью-Йорке под тем же 10-м номером (Тёма вообще меняет номера спокойно, привязанность к какому-то конкретному – это не про него, и то же самое касается агентов, которых он уже поменял за карьеру несколько), все сложилось в «Рейнджерс» гораздо хуже. Он подписал контракт с ними в 2002-м году, но травмы замучили Русскую Ракету настолько, что тот сезон стал для него последним, и в тридцать один год он вынужден был завершить карьеру не только в НХЛ, но и вообще в хоккее. О том, насколько это была колоссальная и ранняя потеря для игры, говорит тот факт, что при таком раннем уходе из хоккея Буре стал не просто членом Зала хоккейной славы, но и частью элитарнейшего клуба 100 лучших хоккеистов в истории НХЛ.

В этот клуб слишком молодому для этого Панарину попасть уже не суждено, зато для «Рейнджерс» он уже принес намного больше пользы, чем Буре. И снова доказал, что способен одинаково эффективно играть в разных клубах и с разными партнерами. В «Коламбусе» он оба сезона повышал личный рекорд результативности за регулярный чемпионат – и продолжил делать то же самое в Нью-Йорке.

Как же жаль, что пандемия остановила его, казалось бы, уже неизбежный путь к стоочковому сезону-2019/20! В 69 матчах у него было 95, и гроссмейстерский показатель впервые в карьере был на расстоянии вытянутой руки. И тут, когда до конца регулярки оставалось 13 матчей, вдруг грянула «корона», которая так и не позволила довести чемпионат до конца. Впрочем, попадание Артемия по итогам того сезона в тройку номинантов на «Харт Трофи» – несомненный показатель суперзвездности игрока, перешел он рубеж в сто очков или нет.

Панарин продолжил опровергать законы природы. Ведь, допустим, Александр Овечкин набирал максимум очков в карьере, больше ста, в промежутке с 20 до 24 лет. Евгений Малкин – с 21 до 25. У Ильи Ковальчука два 52-голевых сезона были в 22 и 24. Панарину в год 95-очкового сезона было 28, и он прибавлял в показателях каждый год.

Я спросил Артемия:

– Как это можно объяснить?

– Думаю, это вопрос созревания, – ответил он. – У меня это происходило дольше, чем у остальных. На фоне, например, Кузнецова и Тарасенко, с которыми мы играли за молодежку. Они в семнадцать-восемнадцать лет были в полном порядке, а я только подходил к взрослому хоккею. Может, уже и играл, но созревшим еще точно не был. Посмотрите на Овечкина уже в его первые сезоны. Машина здоровенная! Бежал, бросал, всех сметал с пути и размазывал по бортам… Я в том возрасте, мне кажется, выглядел как его сын. А сколько очков в восемнадцать лет набирал Макдэвид в НХЛ! Я тогда в КХЛ думал один гол в месяц забить и пойти в караоке попеть. Какая там гонка бомбардиров? Одну свою заковырять – и радоваться…

За полтора месяца до пандемии я в большом интервью для «Спорт-Экспресса» спросил Панарина, готов ли он к борьбе за «Арт Росс Трофи» – приз лучшему бомбардиру лиги. К тому времени он отставал от лидера, Коннора Макдэвида, на восемь очков. А ответил он, как всегда, небанально:

– Вообще об этом не думаю. Честно. Даже постоянно ругаюсь со своими друзьями, когда они приводят мне всю эту статистику. Не надо! В этом плане Инстаграм мне не очень нравится – когда заходишь в поисковик, какие-то цифры обязательно увидишь. Все уже рассчитали, сколько очков я в конце сезона наберу. Мне это только мешает, поэтому и стараюсь об этом не думать. Наверное, потому и везет, что не особо заморачиваюсь на этот счет.

– Хотите сказать, что гонка бомбардиров вас вообще не волнует?

– Сказать, что это для меня вообще не важно, – значит чуть солгать. В принципе – важно. Но я перед каждой игрой себе говорю, что просто выйду и буду стараться на все сто процентов. Создавать партнерам моменты, выигрывать единоборства. Стараюсь вбить себе в голову – не думать о голах и очках. Как только начинаю думать об этом – все, сразу провал. Поэтому себя от этого ограждаю.

– Сколько раз в месяц заглядываете в статистику лучших бомбардиров?

– Ноль раз за сезон. Никто не верит. С Бучей[2]2
   Павел Бучневич, форвард.


[Закрыть] недавно ругался. Он мне что-то сказал на эту тему, отвечаю: «Я не в курсе, сколько у них очков». Бучневич мне не поверил, я разозлился, потому что говорил чистую правду. Захожу в статистику отдельных матчей, вижу, кто и сколько там забил-отдал. А в общий список зайти, чтобы увидеть десятку, двадцатку – ни разу!

От партнеров еще многое зависит. Почувствовал один игру в этом сезоне, ему что ни дашь на край – он все вваливает. Или наоборот. В этом хоккее один ничего сделать не можешь. Разве что Макдэвид – и то не весь сезон. У нас сейчас неплохо получается со Строумом и Фастом. Фаст делает черновую работу, мы со Строумом – свою, и получается хорошая связка. А когда все техничные, одинаковые – тоже ничего хорошего из этого звена не выйдет.

А еще круче Панарин ответил на мой простой вроде бы вопрос – дает ли ему главный тренер «Рейнджерс» Дэвид Куинн большую свободу, чем Джон Торторелла. Передо мной разверзлись целые философские глубины:

– У меня на самом деле свобода была и в «Коламбусе», и в «Чикаго». Наверное, сработало то, что на уровне подсознания я раскрепостился. С возрастом у человека немножко меняются ценности в жизни, ты не думаешь об одном только хоккее. И за счет тех навыков, которые получал до этого, когда развивал себя как спортсмена, это вместе дает нужный эффект. Главное – не заморачиваться! А навыки эти работают на автоматизме, тем более что нахожусь в неплохой физической форме.

Хотя у меня в карьере было и много таких игр, когда ощущаешь себя отлично, эмоции на пределе, заряжен, по хоккею соскучился, физическая форма – просто монстр, шайбу чувствуешь обалденно, а при этом – ноль очков. А когда выходишь больной, хромой, в команде говорят: «Надо помочь», и ты делаешь это через силу – набираешь два-три очка. Связываю это с тем, что лучшее – враг хорошего. Ты стараешься сделать очень много, еще лучше – и это не работает. Нужен определенный тайминг – оказаться в правильном месте в правильное время. Иногда можно прибежать на место слишком рано, и тебя закроют. Поэтому с чем связана результативность – точно ответить сложно. Стараюсь об этом просто не думать…

А о ком Панарин думает – так это о людях, с которых хотел бы как игрок брать пример. И особо выделяет в этом плане Никиту Кучерова, который за год до того, как Артемий вошел в тройку номинантов на «Харт», этот самый «Харт», а также бомбардирский «Арт Росс» и еще кучу индивидуальных призов как раз и выиграл.

В 2019-м он говорил про Кучерова и Макдэвида:

– Звери, куда мне с ними тягаться…

Годом позже, когда Тёма будет опережать Никиту в гонке бомбардиров, спрошу его, что с тех пор изменилось, кроме названия панаринского клуба.

– Вообще ничего, – ответит он. – В том же «Коламбусе» было много матчей, когда я играл даже лучше, но очков набирал меньше. В этом сезоне удача на моей стороне. Может, в хорошем смысле расслабился, потому что предыдущий год был контрактным, а теперь все подписано на большой срок. А за Кучеровым слежу внимательно. Мне интересно, какие голы он забивает, какие передачи отдает. Почему у него покатило, как раньше, только в последний месяц? Та теория, которую я вам излагал про Макдэвида, относится и к нему. Он классный игрок, создает много моментов. Просто иногда удача есть, а иногда – нет. У него, видимо, в первые месяцы сезона ее не было.

На Кучерова разговор вышел еще раз – и в неожиданном ключе. Я напомнил Панарину об анонимном опросе среди хоккеистов НХЛ, который провел портал The Athletic, с кем из коллег по лиге они попили бы пива. Первое место в нем занял Александр Овечкин. Артемий, как выяснилось, в опросе не участвовал. Он рассмеялся и объяснил это так:

– Наверное, они знают, что я пиво не пью – только воду. Вот и не спрашивали.

– Сергей Бобровский как раз и ответил в интервью, что Панарин пиво не пьет. Даже в межсезонье?

– Мне просто вкус пива не нравится. Так-то с алкоголем у меня все нормально.

– А ты бы за кого проголосовал? С кем бы выпил – не пива, так чего-то другого?

– С Бобровским, с корешком своим!

– С корешком вы и так можете. Совсем недавно он к тебе вместе с Владом Гавриковым на католическое Рождество домой приезжал. А из тех, с кем еще не доводилось?

– Из НХЛ? Надо подумать. Сложный вопрос, боюсь промазать. А то ведь не назову кого-то – обидятся люди, потом предъявят.

– Даже если хотелось бы со многими – назови одного. Скажи, что я виноват – ограничение строгое ввел. В этом случае не обидятся.

– Тогда – с Кучеровым!

– Неужто никогда не доводилось с ним присаживаться?

– По-моему, никогда. Общались, но в весельях вместе не участвовали.

Уже позже, увидев знаменитую пивную пресс-конференцию Кучерова после выигрыша второго Кубка Стэнли подряд, да и насмотревшись на празднования его первого трофея, я пойму, что чутьишко-то на лихих партнеров у Артемия работает не только на льду…

Туда, на лед, и вернемся. 14 апреля 2021-го Панарин провел сотый матч в форме «Рейнджерс» и забил в ворота «Нью-Джерси». За это время Хлебушек набрал 138 очков и стал рекордсменом по этому показателю в более чем столетней истории клуба, который входит в так называемую Оригинальную Шестерку. Он обошел на очко не кого-нибудь, а величайшего капитана «рейнджеров» Марка Мессье. 93 передачи Панарина за 100 матчей – еще один клубный рекорд ньюйоркцев.

– Молодец! – восклицает знаменитый литовско-российский защитник 90-х и 2000-х, участник четырех Олимпиад в составе сборной России Дарюс Каспарайтис о Панарине, с которым они едва знакомы. – Про него говорят меньше, чем он заслуживает, потому что «Рейнджерс» не так сильно играют и пока не попадают в зону плей-офф. Но он стал настоящей звездой этой команды. Здорово, что у него все получается! Многие не думали, что Панарин так заиграет в новом клубе. Когда-то я сказал, что, если он будет показывать плохой хоккей, на него будут сильно давить. Играть в Нью-Йорке, Монреале или Торонто очень тяжело – большое давление со стороны болельщиков и СМИ. Но Артемий доказал и по очкам, и по игре, что он самый важный хоккеист «Рейнджерс» на данный момент. Его сразу полюбили в Нью-Йорке. Надеюсь, он так же будет продолжать, потому что если играть там хорошо и стабильно, то можно стать королем этого города. А Нью-Йорк – одно из лучших мест, чтобы стать звездой на всю жизнь.

Хорошо выразился Каспарайтис. И, мне кажется, Панарин это прекрасно понимает. Иначе не поехал бы в этот город и в этот клуб.

* * *

Нью-Йорк, как и Москва, и любой мегаполис – город соблазнов. В связи с чем вскоре после подписания контракта я спросил Панарина, не боится ли он того, что там слишком много факторов, отвлекающих от хоккея. Тёма усмехнулся и сказал, что все это уже прошел. Сначала в хоккейном интернате «Витязя», потом в начале карьеры, в тех же «Витязе» и «Ак Барсе», когда уже пошли деньги и он «веселился весь день». Теперь это, по его словам, ему неинтересно.

Практика в «Рейнджерс» покажет, что это действительно так. Кстати, он и поселился не посреди нью-йоркского житейского вулкана. Спрашиваю его, освоился ли он в роли хозяина собственного дома – прежде-то в его жизни случались только квартиры.

– Не до конца, – признается Артемий. – Все ведь сумбурно получилось. Мы его купили, когда сезон уже шел. И еще какое-то время туда не приезжали, потому что документы оформлялись, и не было мебели – а значит, не было и ощущения дома. Тут и игры пошли через день. Вначале было тяжеловато психологически. Не то чтобы загонялся – но как-то нервозно себя ощущал. Не до дома было. В общем, такого огромного удовольствия, какое хотел, я не получил. Потому что в межсезонье в нем время не проводил. Но все равно очень круто. Я доволен.

– От Нью-Йорка сколько времени ехать?

– Без пробок – сорок минут, а с ними можно и два часа. Миль тридцать, если не ошибаюсь. У нас тренировочная арена в том же направлении, так что постоянно в этот район приезжаю.

– Многие ньюйоркцы вообще не пользуются автомобилем в городе – в первую очередь из-за ломовых цен на парковку. А ты?

– В принципе, так же. У нас же еще квартира на Манхэттене есть. Большую часть времени нахожусь в доме, но иногда перед домашними играми остаюсь в квартире. Она не в самом даунтауне, а рядом с хайвеем. Приезжаю туда, машину ставлю. Если мне дальше надо ездить по городу – беру такси. Там поставить автомобиль часа на два-три стоит где-то шестьдесят долларов. Это очень большие деньги, парковка того не стоит. Лучше за двадцатку на такси поехать – и не надо геморрой себе устраивать. А на улице вообще не найдешь место, где припарковаться, – все занято. То есть в машине в самом Нью-Йорке смысла вообще нет.

– Видел твое фото в нью-йоркском метро. Часто им пользуешься?

– Не особо. У нас, по-моему, метро от квартиры не очень близко. А на игры я из нее езжу на машине, поскольку в принципе водить люблю, а дорога там – минут пятнадцать. Против метро ничего не имею, но пока еще его не освоил. Заблужусь, если спущусь. Надо будет время выделить, подучить это дело.

Замечательная бытовая зарисовка крупнейшего по площади мегаполиса планеты. После такого грех было не спросить, хорошо ли он уже разбирается в Нью-Йорке, знает ли, куда сходить. Панарин не стал строить из себя краеведа:

– Толком еще не знаю. Потому что пока приехали, пока освоился в новой команде, пока дом искали, квартиру, пока быт наладили – столько дел было, что ничего не выясняли. Во время сборов еще было время для прогулок, но тогда мы были заняты другими вещами. А потом начался сезон – и вообще шансов на что-то постороннее нет. Тренировка, дом, сон, еда, выезд – и так по кругу.

Алиса ходит, гуляет, узнает Нью-Йорк, я же – как робот, по программе живу. И в Бруклине, в русском районе, на легендарном Брайтон-бич еще не был. Перед следующим сезоном хочу пораньше сюда приехать – и домом насладиться, и в Нью-Йорке освоиться. Тогда время на это и будет. В доме гораздо лучше, свободнее. Летом точно будем там жить. Пляжи рядом с ним есть, если искупаться захотим – пожалуйста…

Тем летом, однако, в Нью-Йорке будет свирепствовать ковид. И не только там, но и по всей Америке аж до следующей весны наступит время жесточайшего карантина.

В феврале 2020-го, еще до пандемии, я спросил Артемия и о том, кучкуются ли четверо россиян «Рейнджерс» своей компанией, ходят ли на ужины в этом составе – Панарин, Бучневич и два вратаря, Шестеркин с Георгиевым. Разговор плавно выехал на вопросы изучения английского языка.

– Вчетвером еще ни разу не ходили – был только один выезд, когда Шестеркина из фарм-клуба подняли. Но в тот раз был командный ужин. А в основном – да. Я, правда, хотел в этом году английский учить, ходить ужинать с ребятами, которые по-русски не говорят. Пару раз попробовал – но у кого-то папа приехал, у кого-то друг, у кого-то агент… В общем, так неудачно спросил, что в итоге опять английский отложил в сторону и хожу с русскими ребятами. Видит бог – я спрашивал! Алисе тут сказал: «Давай по-английски друг с другом говорить». Она отвечает: «Только разругаемся, потому ты ничего понимать не будешь и начнешь психовать». День разговаривали – и все. Идея тоже захлебнулась. У нее английский хороший. Все подходят, говорят: «Как круто она разговаривает, без акцента!»

– Говорят, ты интервью на английском наконец-то начал давать?

– Да, но пока без камер. На простые вопросы ответить могу. Но понимаю, что словарного запаса вообще нет, язык нужно учить. Сейчас у Алисы за четыре дня восемьсот раз переспрашивал, как одно слово произносится. Постоянно забываю! Не знаю, что происходит. Видимо, на русском суждено разговаривать всю жизнь.

– Твои бывший и нынешний партнеры Сет Джонс из «Коламбуса» и Крис Крайдер из «Рейнджерс» на Матче звезд говорили, что твой английский гораздо лучше, чем ты пытаешься на публике изобразить.

– Они просто хотят меня подставить, чтобы я за них интервью давал! – рассмеялся Панарин. – Пускай сами разговаривают!

– Но в Нью-Йорке без интервью вообще никак, город – супермедийный…

– Кстати, журналисты подходят ко мне раз в две недели максимум. И особо подробно не расспрашивают. Хотя в диктофон я готов что-то сочинять! Притом что по-русски больше люблю видеоинтервью.

Открытость Панарина миру полностью совпала с открытостью Нью-Йорка как города, где жизнь кипит двадцать четыре часа в сутки, и можно найти людей абсолютно любой национальности, веры, жизненных принципов. Они совпали – недаром Тёма так хотел играть и жить именно там.

Еще одно свидетельство открытости Панарина миру – их огненные лайвы в Инстаграме с нападающим Александром Радуловым, которые перепечатывали и цитировали все мировые СМИ. Степень откровенности там зашкаливала, и именно в одном из подобных лайвов Панарин назвал Матчи звезд НХЛ «шнягой» – а это, конечно, не могло найти одобрения в лиге.

– От клуба мне не прилетело. Хотя, может, это было неподходящее слово, – сказал мне потом Артемий.

Когда я поинтересовался, почему долго уже нет любимых народом лайвов, он усмехнулся:

– Видите, плохо заканчивается. Много лишнего люблю говорить. Всегда настраиваюсь перед интервью, что ничего острого не скажу, а по ходу завожусь. Метла моя за зубами не держится!

…И немедленно – нет, не выпил, как написал бы Веничка Ерофеев, но эту способность своей неподражаемой «метлы» подтвердил. На мой вопрос, что они с Алисой делали во время четырехдневных каникул в Мексике, Панарин сообщил:

– Были на вилле Пабло Эскобара.

– Ого. И как?

– Кокаин вроде не разбросан, все нормально!

Ну как этого человека не обожать?

И еще чуть-чуть бытовых зарисовок. Спрашиваю Тёму, как дела у его знаменитого пса Рыжего. Как собака освоилась в новом доме.

– Рыжий доволен, – расплывается в улыбке Панарин. – Мы сейчас наконец-то сделали забор, поэтому выпускаем его во двор. Он там за белками гоняется.

– Ни одной, надеюсь, не догнал?

– Да какое там. Это только Алиса говорит всем, что он у нас суперохотник, был в миллиметрах от белок: «Вот чуть-чуть – и поймал бы». А там метров десять. Рыжий только увидит ее – а она уже убежала. Как родители очень любят своих детей и приписывают им несуществующие заслуги – так же и Алиса. Бобровским уже все уши прожужжала про этого Рыжего! Каждый ужин его обсуждаем!

* * *

Мало с кем из спортсменов можно открыто обсуждать финансовый вопрос – но для Панарина запретных тем нет. Я рассказал ему о стереотипах начала 90-х – тогда утверждалось, что западный спортсмен, заработав миллион, хочет еще, а российский – радуется и транжирит первый. Но сейчас, кажется, у нас выросло совершенно другое поколение хоккеистов…

– На самом деле я вижу много плохих примеров, которых другие не видят. Эти люди делают то же самое, что наши первопроходцы, когда получили первые большие деньги. Очень обидно за ребят. И есть понимание того, что потом они будут зависимы от системы, и им придется говорить не то, что они думают. Только из-за того, что сейчас они хотят кому-то показать, что у них есть деньги.

Панарин не скрывает, что для него стала серьезнейшим уроком история Сергея Федорова, который послушал афериста и потерял все заработанные в НХЛ деньги. Он рассуждает очень по-взрослому, и тут стоит привести целый монолог Артемия. Молодым хоккеистам следовало бы заучить многие фразы из него наизусть.

– Это плохой опыт для Сергея, но очень полезная история для нас, чтобы быть более осторожными. И еще большая задача эти деньги сохранить, не транжирить. Сейчас я в Нью-Йорке – дорогом городе. И, если потерять контроль над собой, над своими тратами, потакать своим маленьким и не очень маленьким хотелкам…

Несколько дней назад я шорты за сто долларов отказался себе купить! Посчитал, что теряю контроль над тратами, деньги уплывают незаметно от меня. Большие потери начинаются с малых. Мы же – спортсмены, в бизнесе немножко «плывем», образования у нас нет. И нам будет гораздо сложнее заработать эти деньги после хоккея. Поэтому наша задача – сохранить их и грамотно ими распорядиться.

Это не так-то просто. Вот поехали в отпуск в Швейцарию, и все надо мной смеются: куда бы ни приехал, в каком бы красивом месте ни поселился, хочу сразу все купить, чтобы все было мое. Но это неграмотно! Каждый день идет борьба с собой! И все это делается для того, чтобы потом жить с детьми, дать им хорошее образование, делать все, что посчитаю нужным, говорить все, что хочу.

И еще надо понимать: это не та сумма, которую подписывают баскетболисты или игроки в американский футбол. Там контракты больше наших в несколько раз. Это совсем другие деньги. А у нас вложился в какой-нибудь бизнес, прогорел – и у тебя уже, грубо говоря, половины нет. Лучше вовремя заняться, насколько это возможно, своим образованием, чтобы понимать, как можно разместить консервативно, без риска, деньги и получать с этого пассивный доход. Например, вложить что-то в акции, жить на проценты с них. А потом, после хоккея, можно уже и больше углубляться в бизнес. Но это моя стратегия. У кого-то она может быть другой – каждому свое, кто как хочет, так и делает…

Что ж, вот вам, читатели, лайфхак от Панарина. А произошедшее с Федоровым Артемию было бы интересно обсудить с ним лично. «Блин, да я просто ребенок по сравнению с ним!» – искренне говорит Артемий о трехкратном обладателе Кубка Стэнли, а сейчас – главном тренере ЦСКА. И надеется, что возможность потолковать с ним по душам когда-нибудь ему представится.

После таких рассуждений на финансовые темы вас наверняка не удивит, что Панарин увлекся таким редким для спортсменов делом, как шахматы. А не увлекся (может, пока?) столь популярным среди хоккеистов-миллионеров гольфом. Где тоже фигурируют клюшки…

– Не могу сказать, что хорошо играю в шахматы, – говорит Тёма. – Я самоучка, ни одной книги на эту тему не читал. Тактики не знаю, куда вижу – туда хожу. Но играю, наверное, в сезоне каждый день. Мне нравятся быстрые партии, минут на десять. А на гольф мне терпения не хватит! Я такой, нетерпеливый. Бывает, три лунки прохожу, а потом надоедает. Поэтому и в шахматы играю не час, а десять минут. Хотя, может, когда-то к гольфу и приду…

В одном из интервью Панарин развеселился: «Когда я Знарка в шахматы обыгрываю, он мне кофе носит». Хотелось бы посмотреть на это зрелище! А еще – на то, как сбывается желание Тёмы. В феврале 2020-го я попросил его прокомментировать приход в штаб сборной России – тогда еще не на пост главного тренера – его босса по золотой молодежке-2011, Валерия Брагина. Я поинтересовался, делает ли этот факт его возможный (в случае невыхода «Рейнджерс» в плей-офф) приезд в национальную команду еще приятнее. Он ответил:

– Безусловно. Наконец-то я его в шахматы обыграю!

– До этого только он вас обыгрывал?

– До этого он боялся сыграть. Поэтому ради него приеду в сборную – чтобы Валерию Николаевичу мат поставить.

Не получилось. Спустя месяц после нашего разговора грянула пандемия. Досрочно завершился регулярный чемпионат НХЛ, а Кубок Стэнли разыграли только спустя несколько месяцев. Отменили и чемпионат мира.

На следующий год, в Риге, мировое первенство состоялось. Без Панарина. Учитывая, что на этот турнир, проходивший в «пузыре», вообще приехало очень мало энхаэловцев, считать его неучастие чем-то экстраординарным не стоит. Главное, чтобы Артемий сыграл на Олимпиаде в Пекине. И сам он в интервью после благотворительного матча своего фонда в августе 2021-го четко подтвердил, что очень этого хочет.

Грустно другое: после ряда его оппозиционных политических заявлений словно кем-то в России была дана команда: придать имиджу Панарина негативный оттенок. Его будто начали подталкивать к тому, чтобы он не играл за сборную. Потому что у нас полагается быть лояльными действующей власти или по крайней мере не вступать с ней в публичные контры.

Артемий пошел другим путем.

* * *

Сначала Панарин в Инстаграме жестко отреагировал на рассмотрение Госдумой законопроекта о «суверенном интернете» в России. Когда мы с ним разговаривали перед началом серии плей-офф 2019 года «Тампа» – «Коламбус», я среди прочего спросил, никто ли ему после этого не звонил: мол, не в свое дело лезешь?

– Звонили, – не стал скрывать Артемий, не назвав, правда, фамилии звонивших. – Говорили, что я не так понял… Все я так понял. Поэтому остаюсь при своем мнении, и людям извне на меня никак не повлиять.

По любопытному совпадению, в мае того же года, после вылета «Коламбуса» во втором раунде Кубка, ему даже не предложили присоединиться к сборной России на чемпионате мира. Да, состав там и так был напичкан звездами – например, после поражения как раз от «Блю Джекетс» играть за национальную команду приехали и Кучеров, и Василевский. Но Панарин в любом случае принес бы огромную пользу.

– Можешь разъяснить, что там произошло? – спрашивал я Артемия почти год спустя, в феврале 2020-го, в интервью «Спорт-Экспрессу».

– Мне просто никто не позвонил – и все. Никто меня ни о чем не спрашивал, никуда не звал. Две недели прошло – прислали эсэмэску с извинениями. Она пришла уже после того, как я сам высказался. Просто мне начали писать болельщики: «Чего не приехал?» Я им и ответил – мол, как приеду, если меня не звали?

Дальше – больше: тем же летом Панарин дал нашумевшее видеоинтервью журналисту Александру Головину для портала Sports.ru, где негативно высказался о ситуации в России. О Владимире Путине, например, он сказал следующее:

«Думаю, он уже не понимает, где – хорошо, где – плохо. Мне кажется, ему уже психологически не так просто трезво оценивать ситуацию, потому что есть много людей, которые подводят его к решениям. Если тебе все будут говорить двадцать лет, какой ты молодец и все правильно делаешь, ты что, думаешь, станешь видеть свои ошибки? Как ты будешь их видеть? В Америке есть два срока по четыре года – и все, невозможно вернуться к власти. Круто: сделал максимальную пользу для страны, не оброс ничем и ушел спокойно. Пришла молодая кровь, еще сделала позитива.

Я говорю так не из-за личных выгодных моментов, которых нет. Я за людей – чтобы у всех все было хорошо, зарплаты росли. Чтобы всякие балерины – Волочкова или кто там – не говорили, что “кому не нравится, могут уезжать из страны“. Это же бред полный. Уже и так все поуезжали – основные мозги. Я считаю, что такого не должно быть. Мы все должны вместе развиваться и делать правильные вещи. Должен быть закон [один] для всех. Вот Алиса встала на дороге – опять форум, не форум. Молодцы, ездят тут. А люди едут с работы уставшие к своим семьям – и должны ждать, пока он проедет. Выезжай заранее тогда».

«Из твоего длинного спича я понял, что Путин засиделся у власти».

«Ну да, так».

«Что тебе не нравится в его управлении страной?»

«Беззаконие. Он лет двадцать уже? В законе мы особо не выросли за это время. Футболистов только бедных наказали, показали, как могут. Еще претензия – он долго сидит, никому не дает».

«За него голосуют семьдесят процентов страны, все люди за него».

«К сожалению, семидесяти процентам правда и не нужна. То, что я сейчас говорю, многие воспримут так, что я агент какой-то, хотя я говорю свое мнение. Даже если ошибаюсь, то говорю искренне и с благими намерениями. Да и за него голосуют, потому что нет какого-то другого достойного варианта. Это из-за того, что нет свободы слова. Нет каналов, которые бабушкам бы рассказали правду. Есть только Навальный с тремя миллионами подписчиков, но это маловато. Наша ошибка, что мы относимся к нему, как к суперчеловеку. Но он такой же, как и мы, и, по идее, служит нам. У меня нет к нему отношения, что он сверхчеловек… Наша главная ошибка – хотя их много – что все думают: “Лучше Владимира Владимировича у нас никого нет“. Но это же бред. У нас сколько миллионов в стране, и нет ни одного такого человека? И лучше есть, по-любому».

Не собираюсь здесь оценивать содержание сказанного – это книга не о политике, а о хоккее. Но почему знаменитость, один из лучших спортсменов России не имеет права высказать мнение о том, что происходит на его родине? Почему великий американский боксер Мохаммед Али мог возглавить движение против войны своего государства во Вьетнаме – а топовый российский хоккеист не может покритиковать президента собственной страны?

Тут же нашлось немало людей, начавших заявлять – да потому что он живет в Америке. Постойте, господа. В Америке Панарин работает. Как и лидер движения Putin Team Александр Овечкин, между прочим. И делают они это потому, что там находится лучшая хоккейная лига мира, а у любого профессионала в любой сфере есть амбиции трудиться среди сильнейших. У нас же – КХЛ, второсортная по мировым меркам, и то, что Артемий уехал из нее на значительно меньшие, между прочим, деньги в НХЛ, только делает ему честь. При этом Панарин не отказывался играть за сборную России, он был и остается гражданином нашей страны.

По той же причине высочайшего уровня собственных амбиций все лучшие представители IT-среды, например, едут в Кремниевую долину Калифорнии, а сильнейшие футболисты планеты – в Английскую премьер-лигу, итальянскую Серию А, немецкую Бундеслигу и испанскую Ла Лигу. Давайте теперь запретим Месси говорить о политической ситуации в Аргентине, а Неймару – в Бразилии из-за того, что они играют в Европе!

Я сравнил интервью Панарина Головину с эпохальным открытым письмом Игоря Ларионова Виктору Тихонову в журнале «Огонек» в 1988 году. Тогда впервые в истории советского хоккея, да, пожалуй, и спорта вообще личность открыто бросила вызов системе. Здесь впервые в новейшей истории популярный спортсмен раскритиковал действующего главу государства.