Текст книги "Ненавредители. Как стать счастливым родителем счастливого ребенка"

Предлагаю начать анализ с банальных жизненных ситуаций. Не стоит сразу нырять в глобальный вопрос «кем он вырастет», потренируйтесь «на кошках» – выбор пижамы на ночь, например. Постепенно вы сможете осознанно подходить к более сложным задачам.

Эту практику сложно зафиксировать по времени. Вам придется учиться фокусировать внимание на деталях в момент общения с ребенком.

1. На протяжении недели старайтесь обращать внимание на ситуации, когда ребенок проявляет инициативу, предлагает план действий, совершает выбор. Любую инициативу, не выделяя по степени важности и сложности. Ваша задача на первом этапе: научиться слышать и видеть ее.

Чтобы добиться результата, общайтесь с ребенком вовлеченно, слушайте его, анализируйте его слова. Да, сперва вы не будете различать, где он просто поделился мыслями, а где высказал предложение, вы ведь только учитесь держать фокус внимания. Но постепенно начнете слышать – вот он предложил попить вместе чаю, вот хочет погулять в выходные в парке, вот предпочел конфету печеньям, а сейчас изъявил желание раскрасить шар синим, а не красным цветом.

Выделите пять минут перед сном, чтобы кратко зафиксировать, сколько раз за день вам удалось услышать детскую инициативу и в чем именно она проявлялась.

2. Спустя неделю переходите к анализу собственной реакции: какой отклик вызывают у вас его инициативы? Вы всегда одобряете, поддерживаете его? Или по-разному? Не углубляйтесь. Просто соберите статистику. В итоге вы получите срез – малыш чаще получает поддержку и одобрение своих действий или вы «продавливаете» свои решения?

Понаблюдайте за собой и на вечерней пятиминутке фиксируйте, как именно вы ответили на детскую инициативу.

А если вы не поддерживаете его, накладываете запрет, то какова причина? Это следующий этап в работе над вашими отношениями.

3. Третью неделю посвятите анализу последствий. Представьте, что вы разрешили ему сделать то, что он хочет, или поступили так, как он предлагает, – что тогда? Ну, наденет он другую пижаму, а не заранее приготовленную вами, что тогда? Нарисует он хвост и ноги колобку, хотя этого не было в задании, что тогда? Нальет он себе воды сам, что тогда? Разольет? И? Да, будет лужа, зато можно вытереть ее вместе. Намочит рукава – можно переодеться. И так далее. Подвергните критическому анализу ваши запреты и отказы. При этом доводите их до крайней степени абсурда.

Давайте на конкретном примере. Сын не хочет надевать шапку, а на улице +3°. Если вы разрешите ему выйти без шапки, что тогда?

Включаем негатив – он замерзнет и простынет. И что тогда?

Мне придется его лечить и брать больничный. И что тогда?

Мне придется уходить на удаленку и совмещать «работу мамой» с «работой сотрудника банка». И что тогда?

Я буду сильнее уставать и больше злиться. И что тогда?

И ничего… Злая буду… И что тогда?

Буду кричать и ругаться на ребенка. И что тогда?

Испорчу с ним отношения. Он вырастет запуганным и забитым.

А вот тут стоп. То есть то, что вы все решаете за него и запрещаете ему учиться понимать собственное тело, осознавать терморегуляцию, чтобы укрепить ваши отношения и помочь ему расти сильным и уверенным в себе? Серьезно?

В подобных цепочках есть два варианта финала: либо вам станет смешно и вы поймете, что ничего страшного не случится, либо вы придете к абсурдному итогу, нелогичному, неразумному.

Вернусь к этому примеру чуть ниже. А сейчас – следующий уровень осознанности в отношениях с запретами.

4. Если из анализа следует, что ничего страшного не случится, когда вы поддержите инициативу ребенка, то предлагаю изменить решение, отменить ваше «нет».

Посвятите следующую неделю тому, чтобы в режиме реального времени отлавливать отрицательные реакции на детскую инициативу и корректировать их. Фиксируйте результаты на вечерних пятиминутках.

И про шапку. Практика показывает: если вы позволите ребенку выйти на холод без шапки, фантастически велика вероятность, что он через несколько минут ее попросит. Просто суньте заранее шапку в карман и все.

Можно научиться улавливать тонкую грань: где у малыша настоящее беспокойство и он не в силах с ним справиться, а где начинается манипуляция и капризы с целью получить желаемое. Хорошо бы понять, чего именно ребенок хочет. Выглядеть взрослым? Так покажите ему, что взрослые – и папа, и мама, и сестра, – ходят в шапке. Важно объяснять: «Я забочусь о тебе, беспокоюсь, что замерзнут твои ушки. Давай договоримся: я возьму шапку с собой. Если тебе станет холодно, ты мне об этом скажешь и мы ее наденем».

И пожалуйста, оставьте вот это вот: «Ааа! Я же тебе говорил, что будет холодно. Ага, ты меня не слушал!» Давайте относиться с уважением к любому детскому опыту. Упреки не научат ребенка принимать решения и понимать причинно-следственные связи.

Давайте сейчас для наглядности раскидаем по чашам весов два типа последствий наших реакций, опираясь на пример с шапкой:

Для меня совершенно очевидна разница в последствиях. И вес каждого плюса и минуса. Глобальные, да и локальные плюсы позитивной, поддерживающей ребенка реакции на порядок массивнее всех минусов. И я готов на конкретном примере показать, почему.

Есть у меня знакомые. А у них – сын, Леша, лет 18–20. Так вот, он целиком и полностью существует под пристальной опекой мамы. При этом по полгода Леша находится под домашним присмотром, а по полгода проводит в больницах, чаще психиатрических.

Почему? Потому что уже фактически взрослый человек вообще не хочет жить. Ничто не вызывает у него позитивных эмоций или желаний.

В семье также есть старшая дочь, Полина. Отличница, спортсменка, комсомолка, сделала прекрасную карьеру, чуть ли не содержит их всех. В общем – мамина и папина гордость. За компанию с родителями тоже постоянно пытается вытащить, «спасти» брата. Показывает его докторам, возит к шаманам, таскает по расстановкам и тренингам.

И однажды она случайно в разговоре, сама того не понимая, раскрыла семейную трагедию. Рассказала о своем детстве и отношениях в семье.

Испытывая гордость за старшую дочь, родители бесконечно шпыняли сына. Прямо говорили, чуть ли не обвиняли, что он не такой, как сестра. Сперва: «Ты должен учиться на пятерки, получить медаль/красный диплом», «Какой хоккей, что еще за глупости, ноги только ломать да зубы терять», «Поступать надо в лучший вуз мира», «Нет, не на эту специальность, что за ерунда, а вот на эту, которую мы выбрали, это ведь надежный путь к успеху». Потом он должен был хорошо зарабатывать, найти достойную девушку и так далее. Лешу постоянно сравнивали со старшей сестрой, причем в достаточно жестких формулировках: «Да кто тебя родил? Вообще не в меня. И не в сестру. Совершенно никчемный». Представляете? Годами человек слушает, что он не такой, неправильный, плохой, всем неприятен, а значит – никому не нужен, ему не рады. Его не любят.

В классификации, которую дает в своей книге Елена Друма[4]4
  Елена Друма – психолог и гештальт-терапевт, блогер-миллионник. Упомянутая классификация дается в книге «Сама себе психолог».


[Закрыть], такой случай относится к установке «Не живи». И она неизбежно ведет к болезням и даже гибели человека. Ведь его личность, его заботы и боли, интересы и цели никого не волнуют. Такому человеку нет смысла оставаться в этой парадигме. Душа стремится удовлетворить запрос самых значимых в его жизни взрослых – исчезнуть. Ведь «не они его родили». Это страшная трагедия.

Конечно, Леша вырос психически неуравновешенным. Его личность полностью задавлена, стерта. Беда знаете в чем? Его родители ведут себя так «из позиции любви», искренне, страстно желая помочь ребенку. Согласен, есть такой тип людей, которых заряжает мотивация от противного. «Да ты не сможешь!» – «Нет, я это сделаю!» Но далеко не для всех она работает. А в случае с Лешей даже наоборот.

Мы тогда долго общались с его сестрой. Она вдруг увидела всю свою жизнь и жизнь брата под совершенно другим углом. Я предложил Полине: «А может, вы все отстанете от него? Перестанете его бесконечно лечить, внушать, что он больной, ненормальный? Вы настолько глубоко зашили ему эту программу, что теперь уже сами боитесь за его жизнь».

Каждый человек хочет жить. Каждая душа хочет жить. Потому что у каждой души есть предназначение и она ему следует.

Но когда родители не хотят признавать право ребенка на самореализацию, он начинает заболевать.

Леша – нормальный, здоровый пацан. Реально здоровый! Я общался с ним: уравновешенный, здравомыслящий человек. Безусловно, я не психиатр и могу не видеть тонкостей, возможно, изменения в его организме перешли уже на физико-химический уровень, но все же склоняюсь к тому, что я прав.

Полина смогла на время изолировать брата от родителей. Не погружая никого в детали, просто поставила эксперимент – что будет, если создать ему благополучную, ободряющую, поддерживающую атмосферу. Сказала: «Я еду в монастырь, на ретрит. Хочешь со мной развеяться, отвлечься?»

Цель была – отключить Алексея от бесконечного лечения, дать возможность почувствовать свободу.

Они уехали. И пока я не знаю, чем закончится эта история.

Это яркий пример ситуации, когда родители из любви и с благими намерениями загнобили ребенка. Он вырос неуверенным и психически неуравновешенным. Будем надеяться, что все еще можно исправить.

Если копнуть глубже, к теме этой главы эта история также иллюстрирует и предыдущее отражение. Из рассказа Полины совершенно очевидно, что ее родители сами не реализованы. Оба! Поэтому хотели осуществить все свои мечты и планы через детей. Но если в ситуации с дочерью предназначение ее души совпало с планами родителей, то с сыном явно случился промах. Он устал демонстрировать им: «Я – не вы» и выбрал путь в болезнь и страдание.

Что же касается Елены…

– Вы же можете работать финансистом, но при этом заниматься музыкой, – сказал я ей во время очередной встречи. Появилось ощущение, что после разговора о собственном детстве в ней начал тлеть огонек. Я ухватился за это. – Можно ведь иметь хобби отдельно от работы. Играть на скрипке и таким образом налаживать отношения с собой.

– Да? Я как-то не думала об этом.

– Попробуйте. Вы просто будете играть, а ваша энергия будет восстанавливаться. А потом поделитесь со мной впечатлениями.

Через некоторое время Елена позволила дочери свободно заниматься рисованием. А сама пошла на скрипку.

После окончания потока «Осознанный родитель», она написала мне в вотсапе: «Не знаю как это получилось, наверное, дочка просто одумалась… Но она стала спокойнее, наладила учебу и перестала без конца ругаться со мной».

Уверен, что вместе со скрипкой к Елене вернулась и любовь к себе, которую в детстве отрезали родители своим запретом. Ее любовь выражалась через творчество, а родительское «нет» перекрыло этот поток. А по цепочке оно перекинулось и на дочь Елены.

Мне безумно жалко, когда люди не осознают, как быстро меняется ситуация, стоит только посмотреть в себя. Сконцентрироваться на собственной жизни. Чаще всего говорят: «Так не бывает».

Ведь по сути творческая энергия – это та же сексуальная энергия. Энергия креатива, в результате которой получается нечто прекрасное. Именно через творчество выражается любовь к миру. И к детям. Только нужно разрешать себе эту энергию проявлять.

И всегда помнить, что ребенок – это не вы. Он не ваша собственность. Ведь истинная задача, поставленная перед вами Господом, Вселенной, миром, природой – назовите, как хотите, – это научить вашего ребенка жить без вас. Жить самостоятельно. Легко и уверенно принимать решения.

Глава 3
Мальчики не плачут

Как запрет на эмоции влияет на развитие ребенка

Зеркало – это мой лучший друг, потому что, когда я плачу, оно никогда не смеется.

Чарли Чаплин

«Сижу, рыдаю… Ну что я за отец? Почему я так поступал?» – прилетело сообщение от Константина.

«Сейчас зашла в комнату, а он сидит весь в слезах», – тут же написала его жена.

Вера и Константин пришли в школу «Осознанный родитель» вместе. Воспитывая единственного ребенка, они разделились на «плохого» и «хорошего» полицейского. Мама заняла позицию «хорошего», а папе досталась роль «плохого».

«Вставай, давай! Ты че, баба? Ну-ка не плачь!» – каждый день звучало в их доме.

Вере часто было жаль сына, но перечить мужу она не смела. Тем более что результат такого воспитания был налицо – ребенок послушный, не спорит, игрушки на место убирает. У нее же не получалось быть с сыном строгой.

В детстве Вера сама жила в семье жесткого папы и мягкой мамы. Страх и трепет перед главой семьи хозяйствовали в ее душе практически с рождения. Это было нормальное для нее состояние. Она не осознавала, что в детстве переживала то же самое, что и сейчас ее ребенок.

При этом оба родителя – и Вера, и Константин – всегда действовали исключительно из позиции любви. Отец вел себя так не потому, что «мне было плохо, значит, я и ему тоже плохо сделаю», а потому, что он любил ребенка и хотел защитить. Помочь ему вырасти сильным и мужественным. Для Константина любить – равно держать в ежовых рукавицах, а «внушать страх» и «воспитывать уважение» – синонимы.

Но однажды мать зашла в комнату и увидела, как ее славный, спокойный, покладистый малыш ломает машинку. Со всей силы бьет по ней деревянным молотком и хладнокровно добивается конкретного результата – разрушения. Машинку Вера отняла, ребенку сделала выговор.

Но приступы агрессии стали повторяться. В разных ситуациях малыш совершенно без причины начинал швырять, пинать или ломать игрушки. При этом он выглядел достаточно безмятежно и бывал даже весел. То есть делал это, получается, ради забавы.

Беседы, внушения, угрозы и наказания не дали позитивного результата. Мальчик только лишь стал скрывать свои действия от взрослых, ожидая неодобрения…

Прежде чем разбираться, как родительские эмоции влияют на детей, нужно понять природу этих эмоций, откуда они берутся. Предлагаю пойти в одну из самых спорных и всем понятных тем. Слезы.

Допустим, вы – родитель – плачете, и ребенок спрашивает у вас: «Что случилось?»

Как отвечает большинство родителей? Бинго! «Ничего, я не плачу». Но ребенок-то видит, что вы лжете.

Так из одной ситуации образуется сразу три ветви неприятных последствий.

Первая. Если ребенок знает истинную причину переживаний, то ваш ответ «все в порядке» приведет к выводу: с мамой (папой) можно так поступать, ничего страшного не случится. Не имеет значения, что или кто стал причиной слез. Просто сделали плохо, причинили боль твоему самому сильному, самому важному в жизни человеку, который все знает и все умеет (а для ребенка до 7–8 лет родитель представляется именно в таком свете). Однако он (самый сильный и главный) говорит, что все окей значит, все окей. Нет сомнений. Ребенок верит взрослому безоговорочно. Мама все выдержит, с ней можно так поступать. Папа не чувствует боли, с ним так можно.

В результате из таких детей вырастают жесткие сердцем люди, которые не считают необходимым думать о чувствах близких людей, сопереживать их проблемам.

Во-вторых, в следующий раз, когда малыш будет расстроен и захочет плакать, он применит ту же модель поведения. Ведь ему показал пример значимый взрослый. Ребенок станет подавлять и обесценивать собственные эмоции и ощущения. Он постарается «не расстраиваться из-за пустяков», не прислушиваться к собственной боли, глушить ее. А она начнет искать выход. Как вода, будет просачиваться везде, где предоставится возможность. Например, проявится в агрессии на одноклассников, братьев и сестер или игрушки. Ведь это наиболее понятный вариант реализации негатива.

Ребенок не способен с ним справляться самостоятельно. Исследования подтверждают: функция самоконтроля формируется у человека в подростковом возрасте, поэтому малыш по определению не может остановиться в момент выплеска. Это вам кажется, что он «плохо воспитан и не умеет себя вести». Нет, его просто разрывает изнутри этот химический коктейль из катехоламинов[5]5
  Катехоламины – физиологически активные вещества, выполняющие роль химических посредников и «управляющих» молекул (медиаторов и нейрогормонов) в межклеточных взаимодействиях у животных и человека, в том числе в их мозге. (Википедия)


[Закрыть]. Не сформирована еще та область мозга, которая отвечает за преодоление подобных состояний.

Каждый взрослый в той или иной степени обладает эмоциональным интеллектом. По крайней мере, способен отличить грусть от зависти или удивления. Эмоции вызывают физическую реакцию – агрессию, смех или слезы. Именно по этим внешним проявлениям можно понять, что эмоция «вышла», организм отработал полученный от нее набор гормонов.

Но, к сожалению, вырастая, мы перестаем давать выход своим чувствам. Так уж принято в социуме. Дети же автоматически считывают любую эмоцию папы или мамы. И, если родители не отрабатывают ее сами, малыш делает это за них. Все сам, все сам… Сам кричит и топает ногами, сам рыдает и тоскует. А нам в этот момент часто кажется, что у него истерика «без веской на то причины».

Важно научить детей правильно выражать свои эмоции и не подавлять их.

Например, моя дочь Серафима недавно проходила весьма эмоциональный этап развития. Но контролировать себя у нее пока не получается. Если что не выходит, она сразу же начинает верещать, топать ногами с криками «Не трогайте меня!».

Сперва я даю ей время побыть в охватившем ее состоянии. Не кричу: «А-ну, перестань!»

Затем спокойным голосом говорю: «Серафима, давай ты сейчас успокоишься, а когда будешь готова, мы обсудим, что произошло, хорошо?» Через минут 10 она подошла сама:

– Я накричала на маму и на няню, потому что у меня не получалось.

– Я горжусь тобой! Ты понимаешь, что причинила им боль. Они не виноваты в твоих неудачах или трудностях. Что теперь нужно сделать?

– Извиниться перед ними.

Я не заставлял ее. Она сама прожила этот опыт и сама приняла это решение.

«Перестань, ты что делаешь!», «Ты не прав», «Хорошие дети так себя не ведут», «Ну-ка не плачь!» – подобные высказывания можно услышать на каждом углу. И не только от родных ребенку людей. Сердобольные прохожие всегда готовы включиться в воспитание. Из раза в раз мы заставляем ребенка проглатывать свою агрессию, боли, страхи, разочарования, не выясняя причин и не объясняя последствий. Дети не учатся ценить и проживать эти ощущения, не умеют обсуждать их, не понимают, зачем проговаривать случившееся. И часто они возвращают нам неотработанные эмоции либо неконтролируемыми выплесками, либо болезнью.

Идем дальше.

Третья ветка. В стрессовой ситуации на вопрос: «Что с тобой?» ребенок по вашему же шаблону ответит: «Ничего. Все окей». Он закроется. Чем младше ребенок, тем сложнее ему справиться с душевной болью. А потому опять же на передний план выступают капризы «на пустом месте». Сперва малыш умалчивает, что он испугался собаки, а затем устраивает скандал из-за не того цвета мороженого. Родитель недоумевает: что это вдруг его кроха швыряет игрушки об стену или бьется в истерике на полу? «Безобразное поведение» маскирует истинную причину – внутреннюю боль. Ведь ребенка уже научили, что быть искренним, раскрываться, проговаривать проблему – это неправильно. Нельзя сознаваться в своей боли.

Этот механизм внедряется в работу на всю дальнейшую жизнь. Вы наверняка знаете таких взрослых, которые без видимой на то причины ведут себя неадекватно. Но ко взрослым вернемся чуть позже.

Чтобы избежать таких последствий, искренне объясняйте, что с вами происходит, честно отвечайте на вопрос ребенка. Если понимаете, что не навредите ему деталями, расскажите, в чем дело, что случилось. Считайте, что вопрос «Почему ты плачешь?» был задан вами самому себе. Что вам дана возможность self-исповеди.

Зачастую эмоции живут в нас своей жизнью, крутятся в голове, и мы не замечаем их. Проживаем «по накатанной», злимся, боимся. Многолетними исследованиями и практикой специалистов в области эмоционального интеллекта доказано: часто достаточно проговорить эмоцию вслух, чтобы понизить градус ощущений, испытать облегчение.

Честно скажите ребенку: «Ты знаешь, я не справился(ась) с эмоциями. Я очень люблю тебя и хочу быть в ресурсе, чтобы на все хватало времени и сил. Но вот именно сейчас не хватило. Хочу понять, как с этим быть. Пока не могу, оттого и плачу. Это нормально, и это пройдет. Спасибо, что ты пришел и спросил. Без тебя я, наверное, себе не признался(ась) бы в этом».

Вы не представляете, как возрастает уровень доверия в этот момент!

Или вот еще пример: мама в разводе не показывает сыновьям свои слезы. «Им больше не на кого рассчитывать, – говорит она. – Я их единственная опора. Если я буду раскисать, кто тогда будет им поддержкой?» Она не может при них плакать.

Это совершенно другая грань, которая напрочь стирает с мамы образ человечности. Мальчики растут рядом с «железной» женщиной. Их мама никогда не бывает слабой, уставшей, она все способна вынести и не нуждается ни в чьей помощи.

Жены этих мальчиков, будущих мужчин, будут ровно такими же. И этим мальчикам никогда даже не придет в голову, что их «стальные» жены остро, просто катастрофически, как любой живой, нормальный человек, нуждаются в поддержке и заботе.

Конечно же, не надо на ребенка вываливать все проблемы. Нужно уметь гармонично показывать – я хоть и родитель, но живой человек. Устающий, порой ранимый, нуждающийся в отдыхе, ресурсе и помощи.

Маме иногда может быть страшно или больно. Главное при этом обязательно объяснять, что ребенок в этом не виноват.

Про детали вашего ответа. Тут, конечно, нужно учитывать глубину погружения в проблему. Важно трезво оценить, что стоит, а что пока не стоит говорить ребенку. Если вы ушиблись так больно, что не сдержали слез, то даже нужно озвучивать подробности события, ваши ощущения и переживания. Если же причина в измене любимого человека или крахе компании, достаточно назвать вашу эмоцию: «Мне очень больно, меня предали», «Мне страшно, я потерпел неудачу и не знаю, что делать дальше». И добавить, что сейчас вы не готовы рассказывать подробности, так как еще сами в них не разобрались. Потом, спустя время, обязательно поделитесь в деталях. Но сначала честно озвучить саму суть своего состояния – это важно.

Внимание! Не «ТЫ не дорос», «мал еще», «подрастешь – поймешь», а «Я – не готов(а)». Дело не в ребенке, с ним все в порядке. Это вам нужно собраться с мыслями. Кардинально другой подход к настройке маленького человека.

Помните про эгоцентричную картину мира? Растущему человеку жизненно важно получить от вас подтверждение, что с ним все в порядке. Не он причина ваших слез или агрессии. Все нормально, и все пройдет, наладится.

Поэтому радуйтесь, когда ребенок спрашивает вас, проявляет внимание. Говорите с ним, проговаривайте, разгребайте вместе, что вас беспокоит. Пусть он даже не понимает всех слов, но почувствует вашу искренность.

Например, я прихожу домой, а сын просит внимания. Если я не готов, прямо говорю ему: «Матвей, ты знаешь, у меня сейчас был не очень приятный разговор по телефону. Мне необходимо немного подумать о случившемся, нужно найти вариант выхода из сложившейся ситуации. Дай мне полчаса, а потом мы обсудим все твои вопросы». Этой паузой оставляю себе, так скажем, пространство «для маневра» – возможность остыть и подумать, успокоиться. Через 30 минут я сам подхожу к нему и спрашиваю, что он хотел мне сказать. Показываю ребенку мою заинтересованность в нем, в его вопросе. Спросит меня, что случилось, – расскажу. Если, конечно, буду твердо уверен, что это даст ему дальнейшее развитие и принесет пользу. Но если о деталях произошедшего ему пока знать рано, спокойно и честно отвечу: «Сынок, спасибо большое за твою внимательность, я разобрался с ситуацией. В следующий раз, когда у меня возникнут затруднения, мы обязательно вместе это обсудим. А теперь давай рассказывай, о чем ТЫ хотел со мной поговорить».

Главное – успокоить ребенка. «Мир в безопасности, все целы». И дать ему жить своей жизнью, а не вашей.

И конечно, важно честно реагировать на их потребность понять свои эмоциональные переживания. Так однажды ко мне подошел озадаченный Мирон. На тот момент ему еще не исполнилось 7 лет:

– Пап, у меня есть одна девочка в классе, она меня раздражает. Постоянно что-то выдумывает. Недавно сказала, что подарит мне плейстейшен. Но я-то знаю, что этого не будет. Зачем она это говорит?

– Просто ей так легче. Хочет порадовать тебя, но не знает как, вот и выдумывает. У каждого свой способ взаимодействия с окружающими, но мы необязательно всегда должны понимать друг друга. Я рад, что в твоей картине мира обман – это плохо. И если ты видишь обман с ее стороны и это вызывает у тебя агрессию, нужно сообщить ей о своих чувствах. Либо перестать с ней общаться, чтобы избежать неприятных ощущений.

Когда возникают подобные осознанные диалоги с ребенком, ты замираешь от восторга. Вот бы достать сейчас смартфон и записать все, что он говорит! Но боишься лишний раз вздохнуть, лишь бы не спугнуть этот удивительный поток рассуждений. Какое счастье, что сын делится со мной своими переживаниями. И я всегда делюсь своими в ответ.

А недавно классный руководитель Мирона рассказала мне невероятную историю. На днях его однокласснику Роберту не достался диплом за участие в конкурсе. Учительница при всех пообещала, что принесет его «завтра». Мирон встал и громко сказал:

– Очень прошу вас не забыть. Я переживаю, что если Роберт не получит завтра диплом, то очень расстроится. К тому же, вы сейчас пообещали не только ему, но и всему классу.

Я не сдержался, повернулся к сыну и прямо при всех сказал: «Я тобой горжусь!»

Нет, он не стремится казаться лучше. Просто это уже привычное ему поведение – проговаривать, что чувствуешь. Он часто поступает так. И друзья ценят его мнение, тянутся за ним.

Но такую модель отношений в семье и с миром возможно настроить только при условии, что мы – родители – ведем себя соответственно. Открываемся, искренне проживаем не только радость или удовлетворение происходящим, но и недоумение, страх, печаль или агрессию.

Иногда мы приходим домой и приносим с собой гнев, полученный от других людей. На работе, или от грубого таксиста, или соседа, который поцарапал машину. А тут нам навстречу летят наши любимые дети! Они жаждут качественного времени. Будучи не в ресурсе, не в настроении, мы можем причинить им боль, вред. Мы автоматически начинаем сливать негатив на самых близких.

Что же делать?

Если гнев держать в себе, он будет провоцировать болезни. Ведь все эмоции основаны на химических реакциях, происходящих в крови. Если химическая реакция не завершена подобающим образом, она провоцирует воспалительные процессы в тканях и органах. А наш организм очень умный, он старается защитить себя, и поэтому ищет любые доступные возможности эту реакцию завершить, пытается реализовать этот гнев. Способов его реализации, как вы наверняка знаете, не так много – бить, убегать или хотя бы кричать. Помогают физическая нагрузка и медитации, практики благодарности и прощения. Нужно обязательно давать выход злости и агрессии, только делать это осознанно, и не в сторону родных и даже не в посторонних. В отличие от детей, мы с вами уже вполне в состоянии контролировать это!

Я, например, люблю проораться в поле или у реки. Или дать мощный выброс во время тренировки, на пробежке. А назвал это «Практикой викингов» – после просмотра фильма, в котором скандинавские воины перед началом каждого боя собирались огромной толпой и громко орали. Они раскачивали свою агрессию, повышали уровень адреналина.

Необходимо выбрать тихое и удобное место, найти объект, которому свою агрессию можно «отдать». Обычно я выбираю крупный камень. Сначала от души, громко ору на него. Потом делаю несколько глубоких медленных вдохов и благодарю его за то, что принял мою агрессию. Я понимаю, что будучи частью Земли, он сильнее меня, и с легкостью выдержит всю энергию, которая во мне кипела.

Ребенку, своей половинке или даже коллеге по работе, если он попался под руку в неподходящий момент, стоит сказать: «Я сейчас немного расстроен(а), я пойду к себе, а чуть позже мы поговорим. Окей?»

А дальше уже приступайте к легальным выплескам гнева.

Давайте обсудим, как именно можно отработать подступивший гнев или желание рыдать. Вы можете:

• пойти к себе в комнату и проораться в подушку (только не в ту, на которой кто-то спит);

• побить эту подушку, чем сильнее – тем лучше. Можно зажать в углу коленями фитбол и от души поколотить его кулаками, издавая при этом звериный рык. Если у вас есть боксерская груша – просто замечательно! Груша вам в помощь;

• можно принять ванну или успокаивающий душ. Вода прекрасно забирает негативную энергию, нейтрализует ее. Плавание в бассейне даст тот же эффект;

• и, наконец, пение! Ну, или просто крик. Через голос точно так же можно нейтрализовывать негативные эмоции.

Гнев, страх, тоску всегда нужно выбрасывать наружу, нельзя держать их в себе, чтобы вас не разорвало. И контролировать тоже не надо. Негатив надо выпускать. Всегда выбирайте экологичный способ выброса этой энергии.

Мы – поколение современных родителей – выросли в парадигме: отрицательные эмоции – это плохие эмоции. А раз плохие, то и испытывать их нельзя. Но что значит «нельзя испытывать эмоцию»? Как это вообще возможно? Ведь она естественным образом рождается в ответ на события во внешней среде, в ответ на поступки или слова других людей. Запрещая себе испытывать их, мы, так же как и дети, страдаем, заболеваем, или внезапно, без, казалось бы, видимой причины, сливаем давящую неотработанную энергию в «неположенных местах».

Минутка самоанализа

Когда в последний раз вы были честны со своим ребенком? На его вопросы «Как дела?» или «Что с тобой?» вы чаще правдиво отвечаете или отмахиваетесь, скрываете свое истиное состояние? Как для вас проще и привычнее?

Любая проблема решаема, поправима. Мы можем натренировать новые, нужные нам реакции, когда фокусируемся на этой задаче, выводим ее на уровень осознанности. Чтобы соответствующим образом реагировать на вопросы ребенка в стрессовой ситуации, лучше тренироваться «на кошках», «в мирное время». Выбрать опережающую тактику. Давайте не будем ждать вопросов и начнем учиться искренности (в пределах разумного) без первоначального запроса. Вы же продолжаете практику «Качественное время»? Предлагаю усилить ее еще одной.

Практика «Разрешаю»

1. Во время общения с ребенком расскажите ему об одном событии, произошедшем с вами в течение дня, которое вызвало у вас эмоциональную реакцию. Вариант «ничего такого не происходило» – не принимается. Не обязательно выбирать для практики участие в международном конфликте или ограбление банка у вас на глазах.

Если на пути к офису вы увидели корзину с необычными цветами или в лифте вам просто так улыбнулся незнакомый старичок, – расскажите об этом. Обязательно добавьте к рассказу, что вы при этом почувствовали: удивление, любопытство, радость.

Из-за угла на вас выскочил лающий бульдог? Оказалось, что лаял он вовсе не на вас, а на кошку, но вы при этом: испугались, разозлились?