Текст книги "Мажор. Умереть, чтобы родиться"

Эффектная высокая секретарша обходила стол и раздавала тонкие мягкие папки всем присутствующим на совещании. Соколовский-старший замолчал на время, ожидая, пока все подчиненные получат материалы. Его взгляд остановился на фотографии в изящной рамке, стоявшей на столе слева. Все присутствующие знали, что это за фото. И когда взгляд шефа останавливался на нем, все старательно отводили глаза.

Простая черно-белая фотография, сделанная еще лет пятнадцать назад. Молодая красивая женщина смотрела на него жизнерадостной и немного кокетливой улыбкой. Взгляд Соколовского почти не изменился, остановившись на фотографии. Только рука отодвинула рамку как-то мягко. И очень осторожно.

– С цифрами ознакомитесь потом. Они не обсуждаются. Эти показатели я хочу увидеть у вас в течение трех месяцев.

Соколовский заговорил снова. И в его голосе появились угрожающие нотки.

– На работу вас принимал я. Все вы профессионалы. Я знаю, как достичь этих показателей, значит, должны знать и вы. Если не сможете – это моя вина. Я ошибся. Ошибся в вас и исправлю свою ошибку. Будут искать других. Таких за этими дверьми полно. Молодых. Злых до карьеры. Энергичных.

В конце тирады Соколовский поднял руку, указывая на дверь, и дверь тут же распахнулась. Вошедший Игорь Соколовский выглядел, мягко говоря, предосудительно. Особенно на фоне интерьеров изысканного минимализма комнаты для совещаний. Локоть и колени в пыли, ссадина на щеке, припухшая нижняя губа с засохшей болячкой. Не глядя ни на кого, Соколовский-младший прошел вправо к небольшому диванчику, где обычно располагались во время межведомственных встреч референты, и с усталым видом повалился на него.

Секретарша Соколовского-старшего беззвучно пропархнула по комнате и склонилась у плеча шефа:

– Владимир Яковлевич… Я просила подождать.

Шеф, продолжая мрачно смотреть на сына, слушал взволнованный шепот своей помощницы, потом нетерпеливо дернул головой. Секретарша мгновенно выпрямилась и, еле слышно цокая каблучками, тенью скользнула к выходу.

– На сегодня все. Все свободны, – тихо, но внятно приказал Соколовский.

Подчиненные суетливо стали двигать кресла и собирать бумаги со стола. Замершая было у входа секретарша повернулась к двери.

– И воды, пожалуйста, – театрально простонал ей вслед Игорь.

Секретарша вздрогнула и испуганно обернулась.

– Вот же, Игорь Владимирович… – Она показала рукой на небольшой столик справа от диванчика, где, тесно прижавшись боками, стояли две бутылки минеральной воды и небольшой поднос со стаканами.

– Там мало, – с капризной улыбкой заметил Игорь.

– Воды не нужно! – властно отрезал Владимир Яковлевич и поднялся из своего кресла.

Секретарша поймала его взгляд, кивнула и исчезла, плотно прикрыв за собой дверь. Засунув руки в карманы брюк, Соколовский-старший двинулся к сыну, недобро прищурив глаза.

– Что, батя? – попытался улыбнуться разбитой губой Игорь.

Отец ударил коротко, но очень сильно. Игорь слетел с дивана на пол так, как будто его сдуло ветром. Тряся головой и хлопая глазами, он попытался подняться на ноги, но сделать это было трудно. И бессонная ночь, и алкоголь, и травка. И кулак этого придурка с кобурой под мышкой. Игорю было откровенно нехорошо.

– Батя… – бормотал Игорь, продолжая тереть лицо и тряся головой, – ты… же… не знаешь.

– Не знаю? – угрюмо процедил сквозь зубы отец. – Нападение на ментов. Наркота. Это не знаю? Или не знаю, во что мне обошлось тебя отмазать? Или не знаю, сколько раз я тебя за год отмазывал?

– Дай объясню, – попросил Игорь.

– Встать! – рявкнул Владимир Яковлевич.

Игорь неохотно и с большим трудом стал подниматься на ноги. Для этого пришлось преодолеть положение «на четвереньках». Он вздыхал и тихо беззлобно ругался.

– Наркота….не моя… друга, – стал объяснять он.

Но отец снова наотмашь ударил его по лицу. Игорь опять упал. На этот раз он уже не делал попытки встать и сидел, прижимая руку к щеке и глядя на разъяренного отца снизу вверх. Таким он его еще не видел.

– За друзей ты отвечаешь тоже, – повысил голос Владимир Яковлевич. – Сам их выбрал. И жизнь свою выбрал. На фига ты живешь? Что хочешь в жизни?

– Что и все, – Игорь, сидя на полу, пожал плечами.

– Что все хотят, у тебя сразу было. Любые машины, шмотки, страны. Люди для этого полжизни живут. У тебя оно сразу. Дальше что?

– Семью. Женюсь, – послушно ответил Игорь. – Ты хотел же… Вчера Лерке предложение сделал… Отмечали…

– Я хотел, чтобы ты за ум взялся. Женился! Встать! – снова приказал отец.

– Батя, хватит… – взмолился Игорь.

– Встань! – рявкнул отец.

Игорь послушно заскреб ногами по полу, оперся на диван и со стенаниями поднялся наконец на ноги с обреченным видом. Отец толкнул его к столу для совещаний, подошел следом и стал грубо, грубее, чем в полиции, обшаривать его карманы. Он вытаскивал содержимое, коротко осматривал, видимо, ища следы наркотиков, и бросал на стол. Вытащив из внутреннего кармана пиджака Игоря портмоне, отец извлек оттуда несколько банковских пластиковых карт и пошел к своему столу. Игорь с беспокойством смотрел ему вслед. Владимир Яковлевич достал ножницы и стал резать карты пополам. Одну, вторую, третью…

– Батя, ты что? – опешил Игорь.

Отец держал в руке последнюю карту. Но смотрел он сейчас не на нее, а на фото женщины на столе. Потом он решился. Швырнув карточку через весь стол сыну, Владимир Яковлевич заявил:

– Это было все. Доигрался. Что на этой карточке – твое. Остальное заработаешь сам. На это и жить будешь. Пора тебе жизнь узнать. Год протянешь – поговорим.

– Где я заработаю? – неохотно ответил Игорь, подбирая со стола банковскую карту.

– Где я скажу! – отрезал отец.

Стеклянные двери послушно разошлись, выпустив Игоря на яркое утреннее солнце. Здание отцовского офиса за спиной незримо давило на психику, и поэтому оборачиваться не хотелось. Зато на парковке возле офиса он вдруг увидел Леру, выходившую из своей машины. Увидев Игоря, она замахала рукой.

Сунув руки в карманы, Игорь со вздохом посмотрел на свои мятые пыльные брюки и двинулся между припаркованными машинами к невесте. Лера хлопнула дверью машины и побежала навстречу.

– Я волновалась… – Девушка прижалась к Игорю, потом отстранилась, прикусила губку и посмотрела на его лицо. – Была в отделении, а вас уже выпустили.

– Отец порешал, – снова вздохнул Игорь, потрогав губу. – Стас со мной по одному делу, если дела нет, то и он на свободе.

– Я уже знаю, сразу сюда приехала.

– Брат как?

– Дома Стас. Отходит от вчерашнего.

– Отходит он… – с язвительной усмешкой повторил Игорь.

– Не злись на него, – попросила Лера, погладив Игоря по щеке. – Он переживает.

– Вряд ли, – недоверчиво усмехнулся Игорь. – Колесами закинулся, и все переживания далеко.

– Игорь, после нашей свадьбы я им займусь, – убежденно заявила Лера. – Уговорю в клинику лечь. Просто сейчас мы о другом должны думать.

– Да, должны, – неопределенно согласился Игорь и пошел к своей машине.

– У тебя еще проблемы? – растерянно спросила вслед Лера. – С ментами?

– Если ты про ночь, то нет, – громко, не оборачиваясь, ответил Игорь.

– Тогда ты куда? Я побыть с тобой хотела. Поговорить.

– О чем? – Игорь остановился и повернулся к невесте.

– Как о чем? Ты мне вчера предложение сделал… – Лера улыбнулась широко, почти по-детски. – Или забыл?

– Не забыл, – покачал Игорь головой. – Потом поговорим. Мне сейчас ехать надо.

– Поехали вместе. Куда ты? – Лера с готовностью подскочила к нему и взялась за ручку машины.

– На работу, – с нажимом в голосе ответил Игорь.

– На чью? – не поняла девушка.

– На мою. Отец психанул. На работу меня загнал. Лучше его не злить сейчас. Неделю понапрягаюсь, потом его отпустит, – пообещал Игорь, открывая дверь и садясь в машину. – У него, кроме меня, все равно никого нет.

– Игорь… – Лера стояла растерянная и готовая расплакаться.

– Вечером зависнем где-нибудь, – спохватился Игорь и постарался улыбнуться как можно нежнее. – Под пивком поговорим. Все, люблю.

Махнув рукой, он завел двигатель и захлопнул дверь. Лера, шагнувшая было к нему, чтобы поцеловать, осталась посреди парковки одна. Она так и не поняла или не поверила в то, что ей сказал Игорь. Про работу какую-то…

Жека сидел спиной к окну и усердно стучал по клавишам ноутбука. Разбитая и немного поджившая губа мешала ему улыбаться, и поэтому он больше корчил довольные рожи, чем улыбался своим мыслям.

Кабинет был большой. Еще один стол справа в углу. Это рабочее место Данилы. Даня не любит много света и всегда стремится устроиться в некотором полумраке. Он любит уют на рабочем месте. И не только он. Когда начальница женщина, то в кабинете обязательно будет много цветов. В кабинете оперативников уголовного розыска в этом отделе милиции цветов было много. И в кадках на полу, и в горшках на окнах, на тумбочках, в кашпо на стенах.

Вика любит цветы. И не только. Неподалеку от ее стола издает скрипящие звуки попугай в большой клетке. Начальство ценит Вику, поэтому на интерьер комнаты оперативников смотрит сквозь пальцы.

– Я работаю в банке… – бормочет себе под нос Жека. – Начальник департамента.

Эта девушка на сайте знакомств нравилась ему уже целую неделю, но вот познакомиться с ней так, чтобы инициатива с его стороны не просматривалась, удалось только сегодня. И Жека не хотел упускать такого удобного случая. Он же по «легенде», которую сам для себя придумал, крутой парень, весь при делах. И он должен быть снисходителен к даме. Какая она, к черту, дама – гламурная девочка!

– Сейчас жду деловой встречи в ресторане, – довольно ухмыляясь, шептал Жека, набирая текст. – Есть время.

– Порядок! – Жека откинулся на спинку стула и не глядя взялся за ложку в чашке с чаем. Помешав, не отрывая взгляда от фото девушки, он положил ложку, взял с тарелки бутерброд с колбасой и, ухмыльнувшись при мысли о ресторане, где он ждет встречи, откусил приличную часть бутерброда. Оп! Вопрос задала…

– Какая у меня тачка, – почесав мизинцем лоб, пробормотал Жека. – Какая у меня тачка?

Схватив со стола мобильник, он набрал номер и судорожно сглотнул непрожеванный кусок. На счету каждая секунда, «легенда» не должна рухнуть из-за куска бутерброда в горле.

– Миха, привет, – бросил Жека в трубку. – Слушай, что у вас там у задержанного стоит? А получше? Понял, спасибо.

Отложив телефон, он снова начал стучать по клавиатуре, помогая себе шепотом:

– «Крузак»…

Допечатав, Жека с удовольствием посмотрел на экран, протянул руку и… свалил чайную ложку на пол. Помянув «блин» и всех его родственников, Жека полез под стол. Ложка лежала у дальней ножки, но тут Жека стал принюхиваться. Чем-то пахло таким, что сразу пропадал аппетит.

– Блин, чем тут воняет… Колбаса, что ли…

Ничего подозрительного под столом и вокруг не было, но запах оставался. Жека проворчал очередное ругательство и вылез из-под стола. Перед ним стоял Данила. И от Данилы попахивало помоями, отбросами и еще чем-то неприятным. Лицо у коллеги было мрачнее мрачного. Жека открыл было рот, чтобы спросить, но Даня опустился на свободный стол и сказал сам:

– Был в коллекторе. Не находили ствол. В стоках мог застрять где угодно. Как его утащило, не понять. – Даня пожал плечами: – Тяжелый же вроде.

– Сообщал уже? – спросил Жека.

– А ты как думаешь? – раздраженно огрызнулся Даня. – Прямо вижу уже Пряника: «Погоны не жмут»?

Дверь распахнулась от сильного толчка. От того, как она распахнулась, по уверенному шагу проследовавшего в кабинет подполковника милиции любому стало бы понятно, что пришел хозяин. Или начальник, который чувствует тут себя хозяином. Жека ругнулся вполголоса и прикрыл рукой рот. Этот невысокий, невероятно широкоплечий мужчина с лысеющим черепом и недовольными глазами и был начальник их РОВД подполковник Пряников.

– Не работаем, чаи гоняем? Погоны не жмут? – голосом автомата произнес подполковник, даже не глянув на рабочий стол Жеки, а обходя помещение. Он заглядывал за столы и в урны для бумаг с видом человека, который уверен был, что вот-вот найдет там нечто такое, из-за чего можно будет сделать вывод, что кому-то здесь «жмут погоны». Это была любимая фраза Пряникова. Или Пряника, как его звали за глаза подчиненные.

– Никак нет, товарищ подполковник, – с готовностью ответил Данила, поднялся со стула и ушел к своему столу.

– А у тебя что там, Аверьянов? – принюхиваясь, спросил Пряников. – На интернетных баб таращишься?

– Никак нет, товарищ подполковник.

Жека косил нечестивым глазом на экран ноутбука и шевелил мышкой, закрывая окно сайта знакомств. Полуголая дама с аппетитным бюстом и призывным взором исчезла. Вместо нее появилось меню «рабочего стола». Последний щелчок – и Жека незаметно убрал руку. Пряников, закончив обход кабинета, остановился за его спиной и уставился на экран.

– Так и было? – с некоторым удивлением в голосе осведомился начальник.

– Так точно, товарищ подполковник, – с готовностью согласился Жека.

– Молодец, но не обязательно, – Пряников похлопал Жеку по плечу и отошел.

На экране красовалась фотография Пряникова в кителе, при всех наградах и знаках отличия и с устремленным вдаль орлиным взором. Сделана она была на прошлой неделе, когда заканчивали отделку фасада здания РОВД и Пряников принимал работу. На самом деле взгляд его в тот момент был устремлен не вдаль, а на двух рабочих, устранявших его замечание на уровне второго этажа.

– Что за запах? – наконец спросил подполковник, продолжая водить носом.

– Растение какое-то подгнило, – глянув на свои испачканные ботинки, ответил Данила.

– Да я вижу, развели тут ботанический сад. Доиграетесь, что у вас тут преступник в партизаны уйдет. Прочесывать кабинет придется. А где…

– Капитан сейчас подойдет, товарищ подполковник, – с готовностью ответил Жека, готовый защищать начальницу, если Пряников начнет заострять внимание на отсутствии Вики.

Но подполковник остановился возле клетки с попугаем и постучал легонько пальцем по прутьям.

– Пряников хороший! Пряников хороший! – потребовал он. – Скажи!

– Не хочет говорить – ничего не помогает, – обрадовался смене темы разговора Данила.

– В мое время и не такие говорили! Не умеете, значит! – суровым голосом наставника заметил подполковник. Он обвел взглядом подчиненных и только теперь увидел разбитую губу Жеки.

– С губой что?

– Нарколыга один приложился, – ухмыльнулся Жека.

– Ночью сволочь одну брали… – начал было докладывать Данила, но тут в дверь постучали.

– Входи! – зычно провозгласил подполковник.

Игорь вошел в кабинет с выражением рассеянного безразличия на лице. Но когда, кроме Пряникова, он увидел медленно поднимающегося со стула и играющего желваками Данилу, да еще и Жеку, сверлящего его мрачным взглядом, безразличие улетучилось мгновенно. Игорь смотрел на разбитую губу Жеки и многозначительно морщился.

– Оформился? Служебное получил? – деловито спросил подполковник и тут же повернулся к оперативникам: – Как думаете, это кто?

– Это, товарищ подполковник, сволочь одна, – с угрозой в голосе произнес Данила.

– Это нарколыга, – поддакнул Жека.

Пряников посмотрел на подчиненных с неудовольствием, потом повернулся к Игорю:

– Шутят тут так. Привыкай, – наставительно сказал он Игорю, потом объявил всем: – Сотрудник это наш новый. Любите его, как брата.

Расправив плечи, Пряников покинул кабинет. Данила и Жека удивленно переглянулись, а потом уставились на Игоря, который невозмутимо достал из кармана коммуникатор и уселся на стол, отправлять от скуки эсэмэску Лере.

Буквально в двух шагах от кабинета Пряников столкнулся с молодой миловидной женщиной лет тридцати. Остановив ее движением руки, подполковник критически осмотрел брючный костюм, сумочку на плече подчиненной, потом начальственно указал на кабинет, из которого только что вышел.

– Хорошо, что тебя встретил, Вика. Я там тебе новенького привел.

– Какого новенького, Андрей Васильевич? – непонимающе вскинула брови женщина.

– У тебя же оперов некомплект был. Теперь комплект. Жаловалась начальству – начальство учло.

– Я не жаловалась, – уточнила Вика. – Я просила.

– Чем мог – помог, – важно объявил Пряников, но тут же поморщился и понизил голос: – И вот еще. Помучаешься ты с ним, Вика. Этот твой новый, он вообще ноль. Образование у него юридическое, но купленное. Мажор он. Сынок Соколовского. Слышала такую фамилию?

Вика нахмурилась. И тут оба повернули головы в сторону кабинета, откуда донесся невнятный шум. Как будто там кто-то передвигал мебель.

– Да, конечно. Слышала.

– Это его сын, – многозначительно покивал Пряников. – Родной.

– Сын Соколовского у меня в отделе опером? – все еще не веря, переспросила Вика.

– Достал он папу. Окончательно. Папа его перед выбором поставил – или год пашет здесь, или оставляет его без всего. Жизнь ему показать хочет.

– Товарищ подполковник… – Вика сделала большие глаза. – Он же самого Соколовского достал. А я что с ним смогу сделать?

– Тебе проще, – обнадежил Пряников. – Относись к нему как к обычному оперу. Накосячит – докладывай мне и на выход, к папе. Он знает: если его выпрут отсюда – останется без привычных денег.

Вика прикусила губу и снова напряженно стала прислушиваться к непрекращающемуся шуму в кабинете. Теперь там что-то с шумом упало.

– Я тут, Вика, не виноват, – тоже посмотрев в сторону кабинета, признался Пряников. – Мне самому позвонили и сказали «взять». Ты даже себе представить не можешь, кто позвонил. Сынок Соколовского, что тут скажешь. Иди, знакомься.

Проводив взглядом Пряникова, Вика с некоторым беспокойством поспешила к своему кабинету. Звуки, доносившиеся оттуда, уже больше не походили на звуки перестановки мебели. Она очень надеялась, что Даня с Жекой там этой мебелью не кидаются. Может, принесли еще одни стол и двигают торопливо шкафы?

Мебель никто не двигал. Все было еще хуже! На полу посреди кабинета на спине лежал парень лет двадцати шести – двадцати восьми. Нависшие над ним в недвусмысленных позах оперативники замерли и одновременно повернули головы на звук открывающейся двери.

– В чем… – Вика поперхнулась от возмущения и неожиданности. – В чем дело?

– Упал человек, Вика, – деловито принялся объяснять Жека, поднимаясь и отряхивая собственные колени. – Он всю ночь пил, не спал. Голова закружилась.

Парень, лежавший на полу, поднял голову и с интересом посмотрел на женщину. Из уголка его рта заметно сочилась кровь.

– Упал и ударился при падении, – проворчал Даня, отходя от парня к своему столу и демонстративно углубляясь в чтение бумаг.

– Что здесь произошло? – потребовала Вика ответа уже у Соколовского.

Судя по тому, что четвертого человека в кабинете не было, а Пряников только что отсюда вышел, этим парнем на полу и был Соколовский-младший. Очень характерно, что он умудрился за несколько минут и здесь всех достать.

– Первый день на работе. Дальше будет лучше. Наверно, – улыбнулся Игорь, поднимаясь с пола и трогая свою губу.

– Тебя кто-то ударил? – потребовала Вика, бросая сумочку на стол и сверля взглядом новичка.

– Да никто не бил. Все нормально, – заверил Игорь и вдруг повернулся к Дане и подмигнул ему: – Считай, за пистолет в расчете.

– За какой пистолет? – не поняла Вика.

– Вика, я тебе потом объясню, – злобно глянув на Игоря, отозвался Данила из-за своего стола.

– Он пистолет из-за меня в канализацию уронил, – добродушно поведал Игорь.

– Ты его, гнида, пнул! – взорвался Даня и вскочил из-за стола так, что стул отлетел в сторону.

– Хватит! Спокойно! – прикрикнула Вика. – Для меня! Объяснили!

Данила стиснул зубы и отвернулся. Жека посмотрел на друга, вздохнул и принялся объяснять:

– Мы этого козла ночью приняли.

– Попрошу без оскорблений, – усмехнулся Игорь и, вытащив из кармана удостоверение, помахал им в воздухе. – Я теперь тоже при исполнении.

– Он пьяный был, – буркнул Данила.

– Наркотой вмазанный, – поддакнул Жека.

– Тут мимо, – с иронией в голосе заявил Игорь. – Можем экспертизу сделать.

Данила грохнул об стол папку с документами, а потом выставил палец, указывая на Игоря, и зло проворчал:

– Нападение при исполнении. Приняли, оформили, в «обезьяннике» закрыли. А теперь его к нам на службу приводят?!

– Даня, Жека! – Вика посмотрела на своих оперативников строгим взглядом. – Потом поговорим. Сейчас успокоились и познакомились.

Игорь улыбнулся своей новой начальнице снисходительно:

– Соколовский Игорь.

– Судя по тачке и фамилии, родственник, что ли? – насторожился Жека.

– Сын, – с готовностью кивнул Игорь.

– Сынок, – угрюмо осведомился Данила, – здесь ты что забыл? Что за хрень вообще творится?

Вика пропустила вопрос мимо ушей и кивнула на Даню:

– Это старший лейтенант Данила Королев.

– Вика, – не выдержал наконец Жека, – мы что, с этим козлом теперь вместе службу тянем?

Вика снова пропустила мимо ушей тираду подчиненного, только глянула на Жеку еще строже.

– Это лейтенант Евгений Аверьянов.

– Мог бы сказать, что мне очень приятно, – улыбнулся разбитой губой Игорь, – но утром обещал больше не врать.

– Полезное обещание. Фамилия моя Родионова… следователь Родионова. Зовут Вика. Мы тут без отчеств и формальностей.

– Мне нравится, – беззаботно отозвался Игорь. – Где мое место?

– В «обезьяннике», – тут же выпалил Жека.

– А когда мне тоже ствол дадут? – самым невинным взглядом посмотрел на Вику Игорь.

– Тебе скоро по почкам дадут, – проворчал из своего угла Данила. – Неизвестные.

– Даня! – снова повысила голос Вика.

– Я же сказал неизвестные – а не я, – недобро осклабился Данила. – Считай это неожиданным случаем ясновидения.

Вика решительным шагом двинулась к двери и, проходя мимо стола Данилы, коротко бросила ему приказным тоном:

– На пару слов.

Данила послушно поплелся за начальницей, одарив Игоря уничтожающим взглядом. Игорь оглянулся по сторонам и подошел к свободному стулу, стоявшему возле стола Аверьянова. Собственно, Игорь нечто подобное и ожидал от Жеки, когда тот ударом ноги выбил стул, на который тот собрался садиться.

– А если я тебе жизнь спасу? – Игорь проникновенно посмотрел в глаза Аверьянова. – Через месяц? Закрою от бандитской пули? Тебе будет стыдно.

– Это вряд ли, – зловеще пообещал Жека. – Сам отсюда сбежишь, мажорчик. В слезах и через неделю.

Вика в коридоре дождалась, когда следом из кабинета выйдет Данила, и отошла с ним к окну.

– Даня, а теперь спокойно и для меня.

– Спокойно?! – повысил было голос Данила, но, покосившись на проходивших мимо офицеров, заговорил громким шепотом: – Вика, этот упырь сейчас в камере сидеть должен и про будущих восемь лет думать! А не с нами в одном кабинете!

– Не кричи. Его Пряников привел. Он сам ничего сделать не мог. Ему сверху позвонили. Соколовский будет в нашем отделе. За нас решили.

– А завтра он решит быть следователем, – прищурился Данила. – Дальше что?

– Он здесь на общих основаниях. Накосячит – пойдет на выход.

– А он накосячит, – горячо пообещал Данила. – Я прослежу.

– Что вчера случилось? – отмахнулась от неуместных эмоций подчиненного Вика. – Что с табельным?

– Этот урод мой ствол в канализацию выбросил, – процедил сквозь зубы Данила. – Так вышло. Выбил из руки и…

– И ты искал?

– Все утро искал, – уныло глядя в окно, ответил Данила. – Не нашел. Не пойми куда утащило.

– Даня, ты же понимаешь… – начала было Вика, но Данила ее перебил:

– Да все я понимаю.

– Рапорт нужно писать.

– Вика, – без особой надежды в голосе заговорил Данила, – может, где-то в решетках застрянет? Мне обещали показать места. Есть еще шанс. А после рапорта….

– До вечера, – строго заявила Вика. – Но потом пиши рапорт. Я не могу дольше ждать, Даня.

– Спасибо, Вика… – кисло улыбнулся Данила и приобнял Вику.

Женщина вывернулась, быстро глянула по сторонам, одернула на себе жакет и укоризненно зашептала:

– Даня… мы же договорились. На службе никогда.

И тут Вика вздрогнула. Буквально в двух шагах от них стояла невысокая женщина лет сорока с бледным лицом. Опытный взгляд отметил сразу и царапины на щеке, ссадину на локте, видимо от падения. Ясно, что у нее беда и что пришла она сюда за помощью. Заявление делать.

– Мне, кажется, в этот кабинет сказали… – унылым голосом произнесла женщина.

Женщина назвалась Светловой. Ее направили к следователю Родионовой из дежурной части в связи с ограблением. Ситуация была привычно примитивной. Подбежал неожиданно, схватил, убежал в неизвестном направлении. Вика сидела за своим столом. Светлова расположилась на стуле перед ней, теребя в руке истерзанный и уже основательно мокрый платочек. Жека и Данила сидели каждый за своим столом и, кажется, не столько следили за допросом потерпевшей, сколько сверлили взглядами Соколовского.

Игорь был единственным в комнате, кто стоял и подпирал стену. Правда, он уткнулся в свой коммуникатор и лазил по Интернету, и это делать было удобнее сидя. Единственный свободный стул находился неподалеку от стола Жеки, возле окна. Но сесть на него Игорь не успел. Жека ловко, словно давно готовился к этому поступку, схватил со своего стола стопку папок и положил на сиденье стула. Игорь пожал плечами и прошел мимо, снова прислонившись спиной к стене.

Вика все видела, но делать замечания при постороннем человеке, тем более при потерпевшей, с которой предстояло работать, не стала.

– А как он выглядел, помните? – продолжала она допрос.

– Не помню. Совсем. Я не видела его даже. Сзади толкнул, я упала. Сумочку выронила. Он схватил, побежал. Только со спины видела. Сумочка белая такая… застежка желтого металла…

– А что в сумочке? – делая предварительные записи, снова спросила Вика.

– Деньги. Зарплата вся. Почти тридцать тысяч. Косметика… зеркальце. Но это не важно ведь.

– Да, пожалуй, – сосредоточенно прикусив губу, кивнула Вика. Она смотрела на Данилу и Жеку, прикидывая план мероприятий по предстоящему делу.

– Вы понимаете, что шансы найти напавшего минимальны? – не столько спросил, сколько попытался убедить Светлову Данила. – Свидетелей нет, вы его не видели.

– Я понимаю… только я не знаю, что делать… – беспомощно посмотрела на присутствующих женщина и всхлипнула. Вика достала из ящика стола салфетку и подала потерпевшей.

– Мне деньги нужны… – тихо сказала Светлова, прижимая салфетку к носу. – Но я понимаю. Я зря пришла… понимаю. Просто не знала, что делать. Понимаю, что не найдете.

Женщина поднялась со стула, ни на кого не глядя. Она явно хотела уйти. Вика решительно пододвинула к краю стола чистый лист бумаги и ручку.

– Пишите заявление, – велела она. – Потом поедете на место происшествия с одним из наших сотрудников.

Светлова снова села, осторожно взяла ручку. Вика посмотрела на своих подчиненных.

– Данила знает, чем ему сейчас нужно заниматься. Женя, возьми новенького. Введешь в курс дела. – Вика перевела взгляд на Соколовского: – Делай все, что Женя скажет.

– А если он извращенец? – спросил Игорь, сделав озабоченное лицо.

Узкая дорожка между стеной котельной и глухим забором какой-то производственной базы вела к арке жилого дома. Высокие деревья, росшие по краям дорожки, почти скрывали ее от глаз жильцов дома. Да и со стороны проезжей части этот участок был виден плохо. Даже сейчас, в утренние часы, тут не было никого. Прошла женщина с детской коляской, прошел мужчина деловым быстрым шагом, и снова никого.

– Вот, я из магазина выходила… – Светлова показала налево, где виднелись витрины продовольственного магазина.

Игорь, скучая, посмотрел в указанном направлении, на свою припаркованную неподалеку машину, пустынную улицу.

– Он там рядом стоял, – показала в другое место потерпевшая. – Я же не знала, может, ждал кого.

Игорь продолжал, скучая, глазеть по сторонам.

– Вам неинтересно? – спросила женщина.

– Его же там сейчас нет? Что мне пялиться? – Игорь пожал плечами.

– Извините, я думала… – растерянно пробормотала Светлова и замолчала.

– Слушайте, вас раньше не грабили? – немного оживился Соколовский.

– Нет… А что? – еще больше растерялась потерпевшая.

– Может, знаете, что я должен спрашивать? – пояснил Игорь.

– Свидетелей должны найти, – догадалась женщина.

– Свидетелей уже мой новый друг пошел искать, – разочарованно ответил Игорь и посмотрел в сторону арки жилого дома.

Жека появился из-за угла дома, пряча в карман блокнот и авторучку. Вид у него был озабоченный. Он подошел к Соколовскому и, не глядя на потерпевшую, объявил:

– Здесь глухо. Давай, молодой, шопинг-тур по мусорникам.

– Давай, пожилой, в пешее эротическое, – тут же беззлобно парировал Игорь.

Жека вспыхнул, но воздержался от грубых выражений при женщине. Он подошел к Соколовскому вплотную и тихо заговорил:

– Ты не забыл, что на службе? Или мне доложить, что ты отказываешься проводить оперативные мероприятия? Не хочешь искать возможно выброшенную сумку? С отпечатками гада на ней?

Взвесив все «за» и «против», Игорь с особым унынием вспомнил не столько тяжелую руку отца, сколько его непреклонность. Она привела к тому, что сын лишился большей части своих банковских карточек. И эта работа, век ее не видеть, тоже была каким-то способом выживания. Не в смысле доходов, Игорю смешно было даже подумать, сколько получают эти лейтенанты и старшие лейтенанты, а в смысле обещания отца ограничиться испытаниями в пределах одного года.

Придется делать какие-то телодвижения, с неудовольствием подумал Игорь, подходя к мусорным бакам. И кто это додумался устанавливать их прямо рядом с проезжей частью? Нет чтобы в глубине дворов, где никто не видит. Хотя это ближайшие баки к месту, где эту тетку ограбили. Вонь была терпимая, но внешний вид содержимого… какие-то гнусные коробки стоят рядом. Из них что-то течет.

Появившийся из-за кустов бомж деловито остановился возле баков, поставил на землю два набитых всяким хламом пакета и погрузился по пояс в бак, активно шебурша содержимым. Игорь поморщился и отошел назад на пару шагов. От бомжа воняло еще сильнее, чем от баков. Бомж, ни на кого не обращая внимания, проверил все шесть баков, выудил несколько банок из-под пива, сплющил их и затискал в свои пакеты.

И тут Игорю в голову пришла блестящая идея.

– Эй, Миклухо-Маклай, – окликнул Соколовский бомжа, – там сумки нет? Белой?

Тот оглянулся, посмотрел стеклянными мутными глазами на молодого человека и, не удостоив его ответом и подобрав свои сумки, подался в сторону домов. Игорь вздохнул и оглянулся по сторонам. Никого. И хорошо, и плохо! Задержав дыхание, он заглянул в первый из баков. Зрелище тошнотворное. Самое интересное, что все это люди ели, это носили. Каким же образом это все превращается в одно мгновение в смрадную кучу отбросов?

Игорь понял, что сам себя уговаривает и оттягивает момент неизбежного. Увидев, что из второго бака торчит какая-то палка относительно чистого вида, он взял ее двумя пальцами и попытался сдвинуть в сторону большой мусорный пакет. Пакет не слушался. Пришлось взяться за палку основательно, всей пятерней. Пакет наконец отвалился в сторону и лопнул. Из него посыпалась картофельная кожура, обрывки бумаги. В углу бака под грязной коробкой виднелся бок чего-то белого. Не сумки ли? Игорь попытался подцепить палкой эту находку, но тут услышал за спиной знакомый голос: