Текст книги "Мажор. Умереть, чтобы родиться"

– Вам, товарищ капитан Родионова.

Второй пакет он поставил на стол Жеки. Вика, не понимая посмотрела на пакеты, потом на Соколовского.

– Это что? – спросила она.

– Суши. Обед же, – улыбнулся Игорь.

– Я тебя просила? – железным тоном спросила Родионова.

– А для того чтобы угостить, нужно обязательно чтобы тебя просили? – резонно возразил Игорь, поставив третий пакет на стол Данилы.

– Не до обедов ему сейчас. И точно не от тебя, – прокомментировал его действия Жека.

– Мое дело – предложить, – пожал плечами Игорь.

Жека с ехидной улыбкой протянул руку вперед и сделал вид, что нечаянно столкнул свой пакет со стола.

– Ой, упал, – сказал он.

– Держи мой. Может, тоже упадет. – Игорь поставил перед Жекой четвертый пакет.

– Некогда обедать. Нужно ехать. – Родионова решительно поднялась из-за своего рабочего стола. – Установлено, где работала покойная Глазунова.

Игорь шел последним. Родионова, поворачивая голову, рассказывала Жеке и, наверное, Игорю тоже:

– Сама из Саратова. В Москве год. Через кадровое агентство «Комфорт» пыталась найти работу горничной. Полгода назад нашла. За городом.

– На чем поедем? – тут же заинтересовался Аверьянов, прикидывая время поездки.

Игорь стоял за спинами своих коллег и наблюдал, как мастера частной аварийки меняют ему колеса. На этот раз ему не просто спустили воздух, а элементарно пробили все четыре колеса.

– Я машину заказала, – сказала Родионова.

– К ночи вернемся, – хмыкнул Жека, посмотрев на часы.

– Можно на аэротакси, – как бы между прочим вставил Игорь. – Я иногда заказываю.

– На чем?! – не понял Аверьянов.

Вертолет, взлетая, взметнул сухую траву на лужайке, откуда-то взявшуюся бумагу, старые пакеты и волосы Родионовой. Вика, пригнувшись, поспешила к асфальтированной дороге, ведущей к въезду на территорию дачного поселка. Игорь шел последним, посмеиваясь. Пилоты вертолетов, работающие по таким вот заказам, часто шалят, когда кто-то из пассажирок бывает одет в легкую свободную юбку. Как сегодня капитан Родионова. Вика еле успела прижать юбку, которая под воздействием бешеной струи воздуха, закрученной лопастями вертолета, едва не задралась ей до головы. А ноги у капитана были ничего. Стройные.

– Только для экономии времени, – не преминула напомнить Родионова, когда они ступили все втроем на асфальт, а рокот вертолета уже достаточно удалился.

– Я ж для этого сам и предложил, – пожал плечами Соколовский.

– Реалити-шоу, – язвительно заметил Аверьянов, – полиция в гостях у олигархов, блин.

Вика первой подошла к большой остекленной будке охраны. Хотя будкой это уже не назовешь, площадью она была не менее десяти квадратных метров. Вытащив из сумочки служебное удостоверение, Вика показала его вышедшему навстречу охраннику в форменном кепи.

– Капитан Родионова. Нам нужно поговорить с господином Денисовым.

– Вам назначено? – равнодушно спросил охранник.

– Скажите, что по поводу смерти его сотрудницы.

Охранник снял трубку внутреннего телефона, а Родионова посмотрела на Соколовского. У Игоря был странный вид.

– В чем дело? – спросила Вика.

– С Денисовым, ты сказала? – задумчиво спросил Соколовский.

Двор, куда их пропустила охрана, оказался довольно обширным. Под стать величественному дому. Чувствовалось, что живет здесь человек состоятельный. Вика вышагивала первой, по правую руку, как и положено, шел Аверьянов. Игорь, равнодушно и немного недовольно насупившись, шел сзади. Он смотрел больше под ноги, чем по сторонам, и поэтому воткнулся головой в спину своей начальницы, когда та вместе с Жекой резко остановилась.

Из-за угла дома вылетел и понесся на гостей здоровенный ротвейлер. Вика остановилась и попятилась назад. Она принялась озираться по сторонам в поисках человека, который остановит собаку, отзовет ее. Жека тоже замер на месте, и его рука рефлекторно легла на кобуру под правой полой пиджака. Игорь вышел вперед, оттеснив решительно плечом Аверьянова.

– Лайма не кусается, – заверил он и присел на корточки.

Собака подбежала к Соколовскому и стала ластиться и лизать ему руку, как хорошему знакомому.

– Ты тут бывал? – дошло наконец до Родионовой.

– Игорь! А говорили, полиция! – раздался сочный мужской голос. – Какая-то смерть… Берут в охрану идиотов…

Все обернулись на голос и увидели крепкого солидного мужчину лет сорока пяти с крутым лбом и властными глазами. Игорь поднялся навстречу хозяину и выжидающе посмотрел на начальницу.

– Капитан Родионова, – представилась Вика, раскрыв перед лицом мужчины свое удостоверение. – Полиция.

Денисов прочитал написанное в красной книжечке, перевел взгляд на гостей, потом на Соколовского.

– У Игоря проблемы? – понял он ситуацию по-своему.

– У него проблем нет. Он с нами, – ответила Вика.

– Ничего не понимаю.

– Он тоже служит в полиции, – пояснила Вика.

– Игорь Соколовский? – сделал большие глаза Денисов и нервно, как-то недоверчиво засмеялся. Но быстро взял себя в руки: – Извини, Игорь. Неожиданно. Отец в курсе?

– Вообще-то мы приехали говорить не об Игоре, – заявила Вика.

– Хорошо. Прошу в дом, – стал серьезным Денисов и пошел вперед, позвав за собой собаку.

Хозяин проводил гостей в обширную гостиную. Точнее, каминный зал первого этажа. Усадив гостей в креслах и на диване, Денисов открыл бар, достал четыре бокала и бутылку дорогого вина. Родионова запротестовала, сославшись на то, что они находятся на службе. Денисов налил себе и уселся в кресло напротив.

– Может, тоже все-таки будете? – Он посмотрел бокал на свет.

– Мы на службе, – снова повторила Вика.

– Да, понимаю, – согласился Денисов. – Так по какому вопросу?

– Вам знакома эта девушка? – Родионова вынула из папки несколько фотографий погибшей Глазуновой и положила их перед хозяином на низкий столик закаленного стекла.

Денисов взял фотографии, причем было заметно, как у него дрогнули руки, но он быстро собрался.

– А… почему такие фотографии? Что с ней? – спросил Денисов хриплым голосом.

– Она мертва.

Денисов встал с дивана, потирая одной рукой лицо. Он сделал пару шагов к бару, и вдруг фотографии вывалились из его руки. И сам мужчина вдруг повалился на пол. Жека вскочил с дивана и в последний момент успел подхватить мужчину и опустить его на толстый ковер у камина.

«Скорая помощь» прибыла через пятнадцать минут. Врач занималась Денисовым и хвалила сотрудника охраны, который квалифицированно оказал пациенту первую помощь при сердечном приступе. Наконец водитель «Скорой» и охранник помогли уложить мужчину на носилки и понесли к выходу. Вика аккуратно собирала упавшие на пол фотографии в свою папку. Игорь заметил, что она берет их через платок. До него дошло, что начальница пытается сберечь отпечатки пальцев Денисова на глянцевой бумаге фотографий.

Наконец Родионова скомандовала уходить, второй охранник должен был запереть входную дверь. И тут Игорь увидел, что Аверьянов тайком берет бокал, оставшийся на столике, заворачивает его в носовой платок и прячет в карман.

– Ты что, офонарел, бокалы тырить? – накинулся Соколовский на коллегу.

– Заткнись, придурок. Это ты офонарел, – зашипел на него Аверьянов.

– Он все правильно делает, – тихо одернула Игоря Вика. – На бокале слюна Денисова. Девушка была беременна. Анализ ДНК поможет установить отцовство.

Они уже выходили с территории дома, когда к воротам подкатила дорогая иномарка. Из машины вышла хорошо и дорого одетая женщина лет тридцати пяти – сорока, с темными очками, поднятыми на темя.

– В чем дело? За кем «Скорая» приезжала? – потребовала она, бегло оглядывая всех троих.

– А вы… – начала Родионова.

– Я хозяйка, – резко ответила женщина, но Родионова не дала ей продолжить. Она сразу вынула из папки фотографию и показала ее.

– Тогда вы знаете эту девушку?

– Свою горничную? – Женщина мельком глянула на фото. – Уволилась два дня назад. Игорь?

Денисова подошла к Соколовскому и с тревогой посмотрела ему в глаза, чуть наклонив голову набок. Игорь вздохнул и признался:

– Вероника, там… Евгений Петрович.

– Что? Что с ним?

– Сердечный приступ.

– Молчите чего?! – закричала Денисова и бросилась назад к своей машине. Она круто развернулась и унеслась в ту сторону, куда уехала «Скорая помощь».

– Тебя кто-то просил говорить? – укоризненно сказала Родионова.

– Это ее муж.

– Она ему ничем не поможет, – стала объяснять ему ситуацию, как ребенку, Вика. – Для этого врачи есть. А мы не смогли поговорить насчет Глазуновой.

– Вот же баран… мозги пропитые, – поддакнул стоявший рядом Жека.

Игорь глянул на него со злостью, но промолчал.

– Нужно возвращаться, – посмотрела на наручные часы Вика. – Должен быть готов ответ по звонкам Глазуновой. Проверим. А потом в больницу к этим. Женя, ты записал, куда Денисова забрали?

В сумочке зазвонил телефон, и Вика остановилась.

– Да… Я звонила… Я понимаю, что под землей был. Что у тебя? Ясно. Через сколько будут смотреть? Хорошо. Если что – звони сразу.

Аверьянов вопросительно посмотрел на Вику, но та отрицательно покачала головой.

Жека ел суши прямо руками из пакета, успевая менять фотографии на экране ноутбука.

– Позор! – проверещал попугай из своей клетки, шелестя перьями и хватаясь клювом за решетку.

– Мне больше нравилось, когда ты молчал, – жуя ответил ему Аверьянов.

Облизав пальцы, он аккуратно сложил пакет так, как он выглядел, когда был с содержимым. А потом положил его на пол на то же место, куда днем сам же смахнул со стола. В коридоре около двери послышались шаги, и Жека метнулся опять на свое рабочее место. В дверях стоял Соколовский, который открыл дверь и пропускал теперь перед собой начальницу.

– Пришла расшифровка звонков Глазуновой, – сказала Вика, кладя сумку на свой стол.

– Что там? – поинтересовался Аверьянов, тайком вытирая пальцы под столом влажной салфеткой.

– Там интересно. Регулярные звонки Денисову.

– И без ДНК ясно, что ребенок его, – заявил Жека.

– Скорее всего. Посещала дорогие салоны, скорее всего не на зарплату горничной. Похоже, что связь была.

Жека энергично начал жестикулировать и тыкать пальцем в Соколовского:

– А я тебе говорил – такой же, как ты, поигрался с девушкой и выбросил. А для нее все серьезно было.

– Это одна из версий, – уточнила Вика, посмотрев на Аверьянова с неодобрением. – Вчера звонила в женскую консультацию. После обеда. Это последний звонок с ее телефона. Женя, записывай адрес, едешь туда. Я с Игорем поеду в больницу к ее знакомому. Если что – звони.

Игорь шел рядом с Родионовой и думал: хорошо, что она отослала Аверьянова в женскую консультацию. Они с Данилой начинали уже утомлять его. А так вот вдвоем с начальницей, пусть и со строгой, но вроде как… Вика остановилась посреди сквера перед поликлиникой и достала мобильный телефон. Игорь послушно остановился рядом и стал рассматривать проезжающие машины.

– Глазунова была вчера в консультации. Диагноз – смерть плода, – сказала она Игорю. Точнее, сказала она сама себе, только вслух. Игорь подумал, что, отойди он в сторону, Вика произнесла бы эту фразу с теми же интонациями. М-да, я пока у них действительно пустое место. А Родионова уже набрала номер эксперта:

– Иван Петрович, сделайте анализ плода. Да, если возможно, быстрее. Не знаю, что искать. Но мало ли. Уже сделали? И что там?

Вика спрятала телефон в сумочку.

– И что там? – спросил Соколовский.

– Следы кониина в крови.

– А что это?

– Сильный растительный алкалоид. Яд органический. В болиголове содержится.

– Болиголов – это растение?

– Да. У нас растет, – ответила Вика и двинулась в сторону поликлиники. Игорь продолжал стоять. Вика обернулась и посмотрела внимательно на Соколовского: – Ты идешь?

Врач вышел из палаты и покачал головой. Игорь шагнул чуть в сторону и успел заметить, что Денисов в сознании. Что он подключен к какой-то аппаратуре.

– Нет, любые разговоры в его состоянии исключены, – отрицательно покачал головой врач.

– Я буду говорить! – раздался из палаты слабый, немного хриплый, но уверенный и все еще властный голос Денисова. – Я буду говорить!

– Евгений Петрович! – врач вернулся в палату и попытался возразить, но Денисов перебил его:

– Это мое решение!

Родионова уверенно шагнула в палату, обойдя врача. Денисов, увидев ее, запротестовал:

– Нет! Только с Игорем!

Соколовский посмотрел на Вику, вошел в палату и плотно прикрыл дверь за вышедшими в коридор врачом и Викой. Денисов поманил Игоря рукой:

– Садись ближе, Игорь. Мне тяжело говорить громко… Ты на самом деле в органах? – Игорь кивнул молча, потому что говорить сейчас с Денисовым на эту тему, обсуждать этот вопрос было глупо. И неуместно. – Сказал бы кто… не поверил. Я же тебя лет десять знаю. Но твой выбор… Его нужно уважать.

Больной замолчал, чуть прикрыв глаза. Молчал и Соколовский. Торопить человека не стоит, если он сам хочет говорить, просто ему надо дать возможность собраться с мыслями.

– Первая любовь от бога, последняя от черта… – заговорил снова Денисов. – Так говорят. Я не знаю, что у нас было с Настей… Только я от нее с ума сходил. Знаю, что Вероника… знаю, что взрослые дети уже. А не смог удержаться… Вероника знала, ревновала… А мне было все равно… Скажи… – больной повернул голову к Соколовскому, – что знаешь про нее. Прошу.

– Ее утром на стройке нашли, Евгений Петрович. Утром.

На приборе, к которому был подключен Денисов, запикали какие-то датчики. Игорь посмотрел на них с беспокойством. Но Денисов стал его торопить:

– Дальше говори, все…

– Спрыгнула, наверно. С высоты. Беременна была.

– Да… – прошептал Денисов, глядя в сторону невидящим взглядом. А может, он видел Анастасию. – Четвертый месяц. С небольшим…

– Все, – закончил Игорь.

Денисов повернул голову к Соколовскому, посмотрел на него с теплотой и грустью:

– Ты хороший парень, Игорь… Отец может тобой гордиться.

– Ему это только не говорите.

– Хороший. Ты не умеешь врать. Я же вижу. Что-то еще? Говори…

– У нее ребенок умер… – решился сказать Соколовский. – Вчера.

Снова что-то запищало в медицинской аппаратуре. Уже сильнее. Денисов стал заметно тяжелее дышать.

– Она… очень хотела… ребенка… от меня. Так говорила… А может, боялась, что я брошу ее без ребенка. Уже не узнать. Еще… – потребовал Денисов.

– Все… – опустил голову Соколовский.

– Игорь… ты мне в глаза не смотришь, – еще больше волнуясь, заговорил Денисов. – Сейчас тоже. Все говори.

– В крови – следы болиголова.

– Вот почему не смотришь в глаза.

Игорь замолчал, прикусив губу и глядя на пикающие приборы. Денисову явно становилось хуже. Игорь начал злиться, потому что рядом за дверью стояла Вика, как скала. Она давила и заставляла мучить человека с сердечным приступом. Соколовский и сам понимал, что информация нужна. Что в смерти нужно разобраться и найти виновных, если они есть. Но вот так…

– Ты… говорил? – тихо спросил Денисов, задыхаясь.

– Нет.

– Не говори… Так… наверно, лучше. Не говори… прошу. День не говори… За день уберем все…

В палату ворвались врач и медсестра. Врач был вне себя от возмущения:

– Я же просил!

Появился шприц, Денисову стали что-то вводить в вену, а он только смотрел на побледневшего Соколовского и отрицательно чуть качал головой.

– Выйдите же наконец! – повысил голос врач.

Игорь отвернулся и вышел. Родионова сразу кинулась к нему:

– О чем вы говорили?

– Он спрашивал, что мы знаем про девушку, – меланхолично ответил Соколовский. – Что случилось.

– Что еще? – спросила Вика, глядя пристально ему в глаза.

– Он любил ее. Это его ребенок.

– Еще?

– Все.

Вика еще некоторое время смотрела Игорю в глаза, потом сказала:

– Поезжай в отделение. Я буду позже.

Соколовский стоял и смотрел ей вслед до тех пор, пока Родионова не скрылась на лестнице. Спустя десять минут он догнал ее на улице и поехал рядом.

– Вика, давай подвезу, – предложил Соколовский.

– Если бы хотела – я бы тебе сказала.

– Мне не в напряг, – улыбнулся Соколовский.

– Ты так со своими подругами разговаривай. Со мной – не надо. Я твой начальник. А ты, мальчик, кто? Что ты сделал без своего отца? Кто ты без него? Тебя в мой отдел навязали. И пусть тебя не обманывает то, что я единственная к тебе нормально отношусь. Я просто думаю, что скандалы мешают службе. А отношусь я к тебе так же, как Даня и Жека.

Игорь нажал на тормоз и остановил машину, глядя вслед уходящей Вике. И очень кстати зазвонил мобильный телефон. Игорь очень надеялся, что он зазвонит быстро. Слишком много всего накопилось за эти дни. Надо хоть с чем-то разобраться.

– Да, батя. Где?

Отец всегда обедал в этом ресторане. Да и Игоря здесь знали хорошо. Дорогой престижный ресторан, где почти никогда не бывает людно. Здесь днем всегда чинно, уважительно тихо. А по вечерам бывает хорошая музыка.

Отец сидел, как всегда, в небольшой нише в стороне от окна. Уютное место, где можно и с дамой уединиться, и с партнером, и просто побыть немного вне чужих глаз. И от окна подальше. Игорь всегда подозревал, что отец втайне пытается держаться подальше от окон. Мало ли как жизнь повернется. Возьмут и закажут его, а он у окна привыкнет сидеть. Может, догадки, а может, отец в глубине души был все же несколько нелюдимым. Игорь прошел мимо раскланивающегося перед ним метрдотеля и остановился возле стола.

– У меня к тебе вопрос… – сразу начал он.

– Мне звонил Денисов, – бесцеремонно перебил его отец, отложив вилку с ножом и вытирая губы салфеткой. – Он просил. Сильно просил.

– Я его слышал…

– Он просил, чтобы ты услышал его просьбу, – снова перебил отец. – Ты знаешь, что он мой хороший товарищ. Я все не знаю, но если ты можешь помочь…

– Меня тоже услышь, – с нажимом попросил Игорь.

– Говори.

– Как умерла мама? – выпалил Игорь взволнованно.

– Она разбилась, – нахмурился отец. – Свидетелей не было. Врезалась в дерево и…

– Я видел ее дело. В нем написано – самоубийство.

Отец молчал, продолжая машинально вытирать губы салфеткой. Он смотрел прямо перед собой, и по его каменному лицу было не понять, о чем он думает в этот момент.

– Это правда? – снова потребовал ответа Игорь.

– Я тебе не говорил.

– Правильно. Мне не нужно этого знать.

– Пятилетнему мальчику не нужно этого знать! – резкими фразами начал отвечать Соколовский-старший. – Десятилетнему не нужно! Ребенку не нужно знать, что его мать самоубийца!

– А потом? – спросил Игорь, чувствуя, как у него пересохло во рту, а ноги стали ватными.

– А потом ты не спрашивал!

– А тебе так удобнее! – не выдержал и сорвался на крик Игорь.

– Не ори, – осадил его отец.

– А ты не ври. Ты врал. Всегда. Все время.

– Игорь…

– Хочешь, чтобы я ментом был? Стану. Честным ментом! Честным! Не таким, как ты!

Игорь круто повернулся и быстрым шагом пошел к выходу. Он ждал, что отец окликнет его, остановит и станет объяснять, рассказывать. Ждал и одновременно не верил в то, что такое может произойти. Он слишком хорошо знал своего отца. Так ему казалось.

Во дворе было полно полиции. Только что участковый провел на задний двор понятых из поселка. Родионова с Аверьяновым наблюдали за работой экспертов. Игорь стоял чуть в стороне и тоже смотрел на теплицу. Сейчас в нем было что-то от отца, тот же непроницаемый взгляд, по которому не прочитаешь, что творится в его душе. Но было в нем и что-то от той женщины, чей портрет стоял на рабочем столе Соколовского-старшего.

Из теплицы вышел Смоленцев, вытирая руки и благодаря какого-то мужчину в очках с толстыми стеклами и острой бородкой.

– Болиголов есть, – объявил он Родионовой. – И куча всего еще – аконит, дурман, белена, спорынья…

– Его жена… – подал голос Игорь. – Она ученый какой-то. Растениями занималась. Ядовитыми.

– Я заметил, – согласился криминалист.

– Мотив – ревность, – убежденно заявил Аверьянов. – Траванула девушку.

– Микродозой болиголова, – с сомнением покачал головой Смоленцев. – Чтобы паралич у плода вызвать. А у девушки недомогание. Пойдем, Женя, помощь нужна.

Жека ушел следом за экспертом. Вика оглянулась на Соколовского и подошла к нему:

– О чем он тебя просил? В больнице. Не говорить?

– Дать сутки, – ответил Игорь. – Потом сказать про жену.

– За сутки хотел теплицу снести. Понятно, – убежденно заявила Родионова. – Нет улики – остальное слова. А почему ты сказал?

– А какая разница? – вдруг ответил Игорь странным напряженным голосом. – Я – никто.

Он повернулся и пошел в сторону ворот. Вика смотрела ему вслед, покусывая губу.

Вечер медленно наползал на усталый город. Игорь остановил машину возле РОВД. И ни на кого не глядя, прошел в здание. Он уже привык к двусмысленным взглядам сотрудников. Все уже знали, кто он такой, все уже относились к нему примерно одинаково.

Данила в кабинете ожесточенно набирал какой-то текст, потом отправил его на печать. Вика молчала и смотрела на него покрасневшими глазами. Из принтера выполз документ. Данила встал, прошел тяжелым шагом, вытащил лист и шлепнул на стол перед Родионовой.

– Все, – угрюмо сказал он. – Забирай и неси Прянику.

– Даня… – тихим безнадежным голосом попросила Вика, – может, еще…

– Нет его там, где он должен был быть. Нет надежды.

– Ты же понимаешь?…

– Я понимаю. Это все. – Данила подошел к Вике и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.

Дверь кабинета открылась, и вошел Игорь. Данила посмотрел на него, и его лицо пошло красными пятнами от бешенства.

– Пошел вон! – заорал он на Соколовского.

Вика, стоявшая с листом бумаги в руках, вдруг всхлипнула. Лист в ее руках задрожал и упал на пол. Закрыв лицо руками, Родионова выбежала из кабинета, задев Игоря плечом.

– Вика! – Данила сорвался с места и бросился за Викой. По пути он толкнул Игоря так, что тот отшатнулся к стене.

Постояв несколько секунд, он подошел к оброненному Викой листу бумаги и поднял его. Рапорт…