Текст книги "Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы"

Игорь Закурдаев
Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы

Введение

Тюрьма – обратная сторона государства. Еще Ф.М. Достоевский заметил: «Если общество хочет проверить уровень своей цивилизации, пусть заглянет в тюрьму».

Так что же такое тюрьма? Что думает простой обыватель о местах не столь отдаленных? Вспомним народную поговорку – «от тюрьмы и от сумы не зарекайся». И еще народные присловья: «тюрьма только портит человека», «из тюрьмы нормальными не выходят». Так может ли тюрьма вообще исправить человека? Или это миф, доставшийся нам от прошлых поколений?

Тюрьма – это прежде всего наказание и изоляция. Человеку дают время подумать, хочет он повторить преступление и попасть туда еще раз – или нет. Лишение свободы – это метод защиты условно социально положительных членов общества от прочих. Тюрьма, выходит, исправляет заочно. Пока ты в нее не попал.

Тюрьма ограждает, во-первых, от тех, кто туда попал, во-вторых, от поступков, которые могут туда привести. Места лишения свободы, безусловно, меняют человека. Кому-то такое наказание помогает исправиться, а для других становится «тюремным университетом», где есть шанс продвинуться в воровской иерархии и продолжить свою «карьеру» в преступном сообществе.

Происхождение свое слово «тюрьма» ведет, по разным версиям, от немецкого «turm» – башня, тюркского «türme» или татарского «törmä» – темница. Это пенитенциарное (исправительное) учреждение, в котором люди содержатся в изоляции от внешнего мира и, как правило, лишены целого ряда прав и личных свобод. Тюрьмы обычно являются частью системы уголовного правосудия; лишение свободы методом заключения в тюрьму – юридическое наказание, которое может быть наложено государством за совершение преступления. Тюрьмой также часто называют учреждение, где подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений содержатся под стражей до суда. В большинстве случаев в разговорной русской речи под тюрьмой понимается любое учреждение для исполнения уголовных наказаний или для предварительного заключения.

В качестве места заключения тюрьма существовала с древнейших времен. Тюрьмы устраивались для содержания преступников, пленных и должников, как частных, так и государственных, а также для усиления других наказаний и для приведения в исполнение различных казней. В России под тюремным содержанием понималось заключение в острог. Острогом называлось:

1) деревянное укрепление в пограничной полосе древнерусских княжеств, известное с XII века. В XIV–XV веках остроги были распространены на южных рубежах Русского государства, с конца XVI – начала XVII века – в Сибири. Некоторые из них впоследствии стали крупными городами;

2) в XVIII–XIX веках – тюрьма, обнесенная стеной.

Одно из самых известных учреждений российской пенитенциарной системы – Владимирская тюрьма, в народе именуемая «Владимирский централ». О Владимирском централе много говорят и пишут, снимают фильмы. Известный певец Михаил Круг посвятил Владимирскому централу песню, ставшую невероятно популярной. Однако все это лишь малая часть истории одной из самых знаменитых тюрем России.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
История Владимирского централа

Прообразом Владимирской тюрьмы стал рабочий дом. Строительство первого такого заведения во Владимире закончилось в 1783 году. Согласно указу Екатерины II за мелкое воровство «ценою ниже 20 рублей» «виновника взять под стражу и отослать в рабочий дом, где ему работать, дондеже заплатит то, что украл, и 6 процентов выше того тому, у кого украл».

За вторичную кражу наказание увеличивалось: в рабочем доме «его принимать с двумя ударами плетью», виновнику необходимо было отработать то, что украл, да столько же сделать в пользу рабочего дома. При третьем попадании число плетей возрастало до трех, а отработка – «вдвое противу того».

В рабочие дома направляли также за некрупное мошенничество и сажали на хлеб и воду (если попадался в первый раз – одни сутки, во второй – на двое суток, в третий – на трое суток).

Владимирское наместническое правление вынесло в 1783 году решение послать губернскому архитектору Николаю фон Берку «Указ Ея Императорского Величества» для ознакомления и велеть «к построению в здешнем губернском городе означенного рабочего дома, учиняя прожект, и смету представить наискорее в наместническое правление».

Фон Берк представил готовый проект, план и смету рабочего дома 10 апреля 1783 года. По плану предполагалось «построить рабочие избы из 4 срубов и сделать в оных двое сеней с чуланами, также сруб длиною и шириною по 9 аршин, вышина оные срубы о 16 венцах, и чтоб бревна были толщиною не менее 6 вершков. Срубы с двумя сенями составляют мерою длиной 14 сажен, шириною 9 аршин.

Сделать около двора забор бревенчатый длиною 25 сажен, вышиною 4 аршина, а сверх забора пробить рогатины».

На строительство по смете предполагалось отпустить 1457 рублей 50 копеек. Закончилось строительство 15 августа 1783 года, о чем свидетельствует опись, учиненная в городе Владимире новопостроенному дому.

В положении рабочего дома писалось: «При рабочем доме должен быть надзиратель для мужчин и смотрительница для женщин, коим полагается в год жалованье, первому – шестьдесят, а последней двадцать рублей, оное жалованье производить из доходов, принадлежащих рабочему дому». За особо тяжкие преступления: разбой, убийство, казнокрадство – преступники подвергались заключению в острог. Один из острогов во Владимире находился на улице Жандармский спуск, недалеко от места, где находился кинотеатр «Мир» (сейчас – развлекательный комплекс). В рабочих домах отбывали наказание за незначительные преступления. Утвержденное положение предписывало, как содержать колодников. «Точного числа денег в день колодникам назначить не можно, ибо сие зависит от числа людей, содержащихся под стражею, и полагать до особого дня на каждого человека в артели по копейке в сутки».

Особое внимание уделялось тому, «чтобы колодник был в беспрестанном упражнении, следовательно, мужчина должен употребляться в пилку досок и тесу. Оные доски и тес продавать по рассмотрению рабочего дома. Впрочем, городская работа отпускаема быть и иметь рабочих под надлежащим присмотром с платой по 7 копеек в день на человека».

Для охраны колодников назначалась воинская команда: «Потребно для караула преступников воинской команды человек рядовых, кои жалованье получать в своих командах». Городовой лекарь осматривал заключенных два раза в неделю: «…А когда нужда того требовать будет, оно почаще». В 1787 году императрица Екатерина II пишет собственноручный проект устава о тюрьмах, где закладывает основные принципы тогдашней пенитенциарной системы. Тюрьмы предполагалось разделить на уголовные и гражданские. Уголовную тюрьму указ также делил на следующие виды. В губернском городе на три части: подстражную, приговорную и осужденную. В уездном городе на две части: подстражную и приговорную. Также в указе оговаривалось наличие в каждой части двух отделений для каждого из полов. «Тюрьмы строить замком. Замку быть каменному, чтоб из оного уход никто учинить не мог, и чтобы того оградою уменьшено было число людей для стережения. Замки строить… на вольном воздухе, при текущей воде, от огня и наводнений безопасно».

Строение уголовной подстражной было таково: в губернском городе – три горницы для мужского пола, две горницы для женского пола, в уездном городе – две горницы для мужского пола, одна горница для женского пола.

Описание горницы уголовной подстражной: «…строить величиной в 3 сажени или 9 аршин в длину, вышина 2 сажени; в горничной окошко величиною в 1,5 аршина, от потолка тоже с железною решеткою; у стены стол каменный, неподвижный; перед столом скамья каменная, неподвижная; в углу печь с лежанкою, длина оной 4 аршина и ширина 1,5 аршина. Печь топится снаружи, двери двойные, из коих наружная железом окованная, замки крепкие. Строение уголовной приговорной в губернском городе: две разные тюрьмы составляют уголовную и приговорную.

Первая – для тех, кои власть на то имеющая, судом по тяжким делам их, к временному содержанию в тюрьму приговорены. Вторая – в губернском городе устроить для уголовно-приговорной тюрьмы: 3 горницы для мужского пола, 2 горницы для женского пола.

В уездном городе устроить для уголовно-приговорной тюрьмы: 2 горницы для мужского пола, 1 горницу для женского пола. Горницу уголовно-приговорной строить не менее 3 сажен, в длину и ширину столько же, окошко с железной решеткой, двери двойные, из коих наружная железом окованная, замки крепкие.

В губернском городе ссылочную устроить в 2 горницы, одна мужского пола, другая женского пола.

В уездном городе так же, как и в губернском городе. Ссылочную строить величиною в 4 сажени, в длину и ширину столько же, в вышину 6 аршин, окошки закрыты железною решеткою, печь топится снаружи, двери двойные, из коих наружная железом окованная, замки крепкие».

В собственноручном проекте Екатерина II одним из важных требований вводит понятие обращения с теми, кто находится под стражею: «…с тюремными обходиться человеколюбиво, но притом иметь за ними крепкое, неослабное во всякое время смотрение, чтоб сами себе и никому вреда не учинили».

Учреждается должность уездного надзирателя. Надзиратель назначался по представлению Уголовной и Гражданской палаты государственным надзирателем прав и правосудия. В его обязанности входил осмотр тюрем и тюремных больниц: «…много ли людей, в которой части тюрьмы, имена и прозвания их; зачем, кем и когда приведены, когда допрошены, приговорены и осуждены, много ли осталось с прошедшего срока тюремных, когда, кто, куда оправданы и выпущены, кто перешел из одной части тюрьмы в другую, все ли налицо, много здоровых или больных, кто умер».

Музейная экспозиция

Уездный надзиратель сам не мог брать под стражу – «не сажает, не запирает, не распоряжается тюремными», – однако должен был иметь неусыпное попечение обо всем, касающемся тюрем и тюремных больниц. Все тюремные должности были ему подчинены. Также была введена должность тюремщика и присяга для него: «Аз ниже именованный обещаюсь пред всевидящим Богом чистосердечно, что хочу и должен всеми силами своими отправлять стражу над тюремными так, как мне в должности предписано, и оную поступать и упущать не буду ни для вражды, ни для дружбы, ни лицеприятия. Определенную тюремную пищу, питье, одежду и прочие содержания доставлять без малейшего ущерба. Сурово с ними поступать не буду, но человеколюбиво, без послаблений; подарков, посул и взятков ни от кого брать не буду, за подчиненными неусыпное смотрение иметь обещаю. Дабы свою должность исправно и радетельно исправляли и отправляли».

В обязанности тюремщика входило следующее: «…чтоб тюремные в надлежащие места помещены были, чтоб отобранные у них вещи прилежно хранились и в свое время возвращены были кому следует, чтоб тюремная пища была приготовлена, чтоб тюремные больные были осмотрены и отправлены в больницу, чтоб в замке был предписан порядок, ключи замка у тюремщика, тюремщику иметь в ведомстве своем: тюремщиков отделений, сторожей, поваров, слуг и прочих и смотреть, чтоб каждый из них прилежно отправлял свою должность.

О порядке в замке уведомлять ежемесячно уездного надзирателя, в небытность же его – городничего. Он же принимает от доброхотных людей добровольное подаяние, что кому рассудится, как то: деньги, хлеб, мясо, рыбу, масло, соль, холст, сукно, дрова и т. п., все принятое книгосодержателю записать в приход. Тюремщик сам собою не берет под стражу, не сажает, не запирает, не выпускает. С тюремными, кто самовольно снимает железы или кто учинит подвиг к уходу, тюремщик властен отвесть в темную тюрьму замка».

Вводились должности книгосодержателя и бухгалтера: «Иметь шнуровую книгу за печатью уездного надзирателя тюрем, в которой записывать весь приход и расход. Книгодержатель имеет при себе писаря». В тюремной больнице вводились должности доктора, лекаря, подлекаря и смотрителя тюремной больницы.

Доктор «должен уездного надзирателя или городничего еженедельно уведомлять о состоянии больных и иметь неусыпное смотрение, чтобы больные в лечении и в пище под предписанным содержанием были».

Но это был только проект устава о тюрьмах; лишь после смерти императрицы Екатерины II часть этих нововведений была воплощена в жизнь.

Путь в Сибирь и на остров Сахалин ссыльнокаторжных проходил по Владимирскому тракту, в народе дорогу эту называли «Владимирка – кандальная» или просто «Владимирка». Жители уездного города Владимира нередко видели проходящих по центральным улицам каторжан. Осужденные шли группами по 200 человек. Они были построены в особом порядке: сначала ссыльнокаторжные в кандалах, в середине ссыльнопоселенцы, прикованные за руки к цепи, затем ссыльные на каторгу женщины, в конце обоз с больными и багажом, с женами и детьми ссыльных. По бокам, впереди и сзади шел конвой. Женщинам перед ссылкой на голову выдавали серые платки, мужчинам наполовину сбривали волосы, чтобы в случае бегства их было проще поймать (от процедуры бритья волос были освобождены те, кто раньше принадлежал к дворянскому сословию), выдавали серые тулупы с вышитыми на спине тузами: один туз – на вольное поселение, два – на каторгу.

Экспонаты музея Владимирского централа

Весь путь длиной 12 тысяч верст осужденные шли пешком в любую погоду. За месяц они проходили 500 верст, а всю дорогу – за два-три года. Многие из заключенных умирали по дороге. С постройкой железной дороги ссыльных стали перевозить поездом.

Николай I, проезжая через Владимир спустя годы после введения этих установлений, заметил, что город находится в упадке, и приказал принять меры по оживлению городской жизнедеятельности. Одним из способов оживления губернского города было учреждение арестантской роты гражданского ведомства.

Экспонаты музея

Арестантские роты – один из родов исправительных наказаний. Своим возникновением эта карательная мера была обязана многочисленным жалобам чиновников Сибири на неудовлетворительное положение ссыльных в их краях ввиду постоянно увеличивающегося количества наказанных. Эти жалобы в царствование Николая I вызывали стремление уменьшить количество ссыльных в Сибири. Министр внутренних дел Блудов рекомендовал заменить ссылку в Сибирь арестантскими ротами. Арестантские роты несли в себе две главные выгоды: дешевый способ производства различных городских работ и отмену издержек на отправление арестантов и продовольствие в пути; с уменьшением пересылочных, как писал министр, «уменьшаются и земские повинности».

Солдатская служба для крестьян и для всех непривилегированных сословий сама по себе была каторгой, но арестантские роты инженерного ведомства должны были стать каторгой еще более тяжелой.

Большинство арестантских рот гражданского ведомства находилось в распоряжении строительных комитетов. Работа арестантов заключалась в строительстве и ремонте казенных зданий, улиц и дорог. Заработная плата в размере четырех копеек поступала на улучшение условий содержания. Командир роты в звании капитана получал 730 рублей в год.

Подобные положения об арестантских ротах были утверждены в военном, сухопутном и морском ведомствах. Это была попытка широкой милитаризации тюрьмы, превращение тюрьмы в каторжные казармы.

Первые арестантские роты гражданского ведомства были сформированы в Новгороде и Пскове. В 1838 году было утверждено Положение о Владимирской арестантской роте инженерного ведомства. В Положении о Владимирской арестантской роте гражданского ведомства говорилось: «В состав арестантской роты поступают способные к работе: а) беглые и бродяги; б) осуждаемые к ссылке в Сибирь на поселение, по маловажным преступлениям и за бродяжничество, не наказанные палачом и знающие мастерство».

Владимирский губернатор подробно изложил в своей пояснительной записке причины расположения арестантской роты в строящемся рабочем доме:

«Во-первых, в городе Владимире нет ни одного удобного здания, как казенного, так и общественного, в котором можно было бы поместить арестантскую роту; во-вторых, городские дела столь ограничены, что с трудностью покрывают самонужнейшие расходы, а потому в настоящее время нет никакой возможности устроить особое помещение для арестантской роты; в-третьих, по правилам об арестантской роте дозволено людей, присылаемых в рабочий дом, употреблять в работы вместе с арестантами сей роты, следовательно, и помещение их в одном здании допустить можно; в-четвертых, вновь устраиваемое здание рабочего дома с предполагаемыми пристройками с удобностью поместит то число людей, какое предназначается для арестантской роты; в-пятых, в течение последних 10 лет в рабочем и смирительном домах находилось 1134 человека мужского пола, но как люди они присылаются временно, то есть на месяц, на два, не более, следовательно, в один раз в рабочем доме не может быть более от 20 до 30 человек, а посему не должно встретиться стеснение при помещении в здании рабочего дома арестантской роты».

Из приведенных объяснений губернатора следовало, что функции рабочего дома исправительная арестантская рота возьмет на себя. Губернскому архитектору Петрову поручалось составление проекта и сметы на переделку здания рабочего дома под арестантскую роту.

24 ноября 1835 года министр внутренних дел препроводил владимирскому губернатору повеление Его Императорского Величества «разрешить Владимирскому Приказу общественного призрения приступить к постройке для рабочего дома нового каменного здания с принадлежащими к нему службами по плану, фасаду и смете, рассмотренным и одобренным в Главном управлении путей сообщений и публичных зданий. Исчисленные на постройку 73 736 рублей 96 копеек употребить из суммы, определенной на сей предмет по смете Министерства внутренних дел в 1836 году. Построение предложено провести в два года: в 1 год выстроить главный корпус вчерне со службами и оградой и с покрытием листовым железом крыши, а 2 год кончить всю отделку в месте, где находился старый военный лазарет», о чем свидетельствует «Дело о приеме строений, отданных ранее под воинский госпиталь, в ведомство Владимирского Приказа общественного призрения».

В 1836 году, проезжая через город Владимир, Николай I заметил, «что он нимало не улучшился, а, напротив, время от времени приходит в худшее состояние. Высочайше повелеть бывшему товарищу Министерства внутренних дел генерал-адъютанту графу Строганову собрать и представить Его Величеству подробные сведения о причине сего города и средствах к улучшению оного».

2 июля 1837 года владимирскому губернатору было предписано составить проект положения «Об устройстве губернского города Владимира» и «Об учреждении во Владимире арестантской роты гражданского ведомства». Николай I предполагал покрыть всю Россию сетью арестантских рот, и ко времени издания Свода законов 1842 года такие роты существовали в 33 городах. Положение об арестантских ротах издавалось отдельно для каждого города. В 1833 году Николаем I было утверждено Положение об арестантских ротах инженерного ведомства.

27 декабря 1837 года владимирский гражданский губернатор, действительный статский советник И.Э. Курута препроводил в Министерство внутренних дел составленные проекты положений. Губернатор отметил, что к устройству города предложено только два способа: вспомогательный капитал и рабочие арестантские роты. Предполагалось поместить таковую в устраиваемом при заведениях общественного призрения рабочем доме.

В сообщении губернатора от 11 июля 1839 года Министерству внутренних дел говорилось: «Во исполнение Высочайшего повеления относительно формирования арестантской роты в городе Владимире, я снесся с инспекторским Департаментом военной команды… приступил в свое время к удержанию арестантов в количестве на первый раз 100 человек для укомплектования роты преимущественно из людей, знающих мастерство, и, наконец, поручил губернской строительной комиссии заняться составлением сметы на устройство временных помещений в здании тюремного замка и рабочего дома».

Для арестантской роты губернскому правлению было предложено подобрать для начала «25 плотников, 4 пильщиков, 8 столяров, 9 мостовщиков улиц булыжным камнем, 10 кирпичников, 5 кузнецов, 3 слесарей, 3 каменотесов, 10 каменщиков, знающих и делающих фундаменты из булыжного камня, 6 печников, 6 штукатуров, 5 маляров, 3 стекольщиков, а всего 100 впредь до устройства для арестантской роты постоянного помещения».

Из-за неявки на торги желающих взять подряд на строительство временных помещений для арестантской роты эту работу губернатор поручил «произвесть экономическим образом: в тюремном замке смотрителю штабс-капитану Щелкунову, а в здании рабочего дома – смотрителю здешних заведений здешнего Приказа общественного призрения 14 класса Загрешскому».

Во вновь формируемую арестантскую роту гражданского ведомства 12 сентября 1839 года был направлен первый унтер-офицер Максим Чирков из владимирского внутреннего батальона. 20 сентября прибыл из ярославского внутреннего гарнизонного батальона унтер-офицер Николай Николаев и цирюльник Семен Васильев, 25 сентября из ревельского – два унтер-офицера: Алексей Нивошеев и Федот Волосов, а также барабанщик Михайло Зверенюга, из костромского – унтер-офицеры Андрей Огородников и Григорий Гусев, с ними барабанщик Михайло Федоров.

По штату в арестантской роте полагалось 26 воинских чинов. До формирования роты все нижние чины находились в ведении городской полиции.

5 августа 1839 года военное министерство направило владимирскому губернатору «Соображение о вещах, которыми должны быть снабжены нижние чины и арестанты… о цене, по которой обмундирование… будет обходиться».

Унтер-офицеру полагались «кивер, шинель, мундир с панталонами, галстук и прочее… Арестанту – шапка суконная, куртка и брюки серого цвета, полушубок, варежки, полусапоги». На полное обмундирование нижнего чина шло 76 рублей 29 ¹/₂ копейки, арестанта – 37 рублей ³/₄ копейки.

Арестантские роты гражданского ведомства предназначались для осужденных за различные преступления. Сюда же направлялись по воле помещиков, без суда, и крепостные, а также беглые и бродяги. Рабочий дом предназначался для черни, а в арестантские роты попадали лица привилегированного сословия. Арестантские роты были военизированы, николаевская муштра воцарилась в исправительных арестантских ротах еще прочнее и шире, чем в обыкновенных полках. Арестантские роты находились в распоряжении губернских строительных комитетов, работы арестантов в этом случае заключались в строительстве и ремонте казенных зданий, улиц и дорог.

ПЕРВЫМ КОМАНДИРОМ ВЛАДИМИРСКОЙ ИСПРАВИТЕЛЬНОЙ АРЕСТАНТСКОЙ РОТЫ БЫЛ НАЗНАЧЕН ШТАБС-КАПИТАН ЕСАУЛОВ АПОЛЛОН СЕМЕНОВИЧ, ПРИБЫВШИЙ ИЗ КОСТРОМСКОГО ВНУТРЕННЕГО ГАРНИЗОННОГО БАТАЛЬОНА.

17 ноября 1839 года во Владимире началось формирование роты из арестантов. В том же месяце Провиантский департамент учредил довольствие арестантской роты провиантом. Нижним чинам полагалось в год по три четверти муки, по два четверика и два гарнца крупы; арестантам каждому – по три четверти муки, по одному четверику и четыре гарнца крупы.

Жалованье офицерам и нижним чинам выплачивалось в размере:

Командир роты, капитан (в год) – 780 руб.

Поручик – 690 руб.

Подпоручик – 600 руб.

Прапорщик – 510 руб.

Фельдфебель – 72 руб.

Унтер-офицер – 24 руб.

Барабанщик – 12 руб.

Писарь – 24 руб.

Цирюльник – 12 руб.

Преобразование рабочего дома началось 13 декабря 1840 года, когда владимирский строительный комитет рассмотрел предложения и справку, в которой предполагалось соорудить «вновь постройки при существующем рабочем доме для арестантской роты: 1) двухэтажной казармы для помещения 154 человек арестантов; 2) двухэтажной казармы для нижних чинов и квартирования 4-х обер-офицеров; 3) одноэтажного флигеля для кухни, пекарни и кладовой для провианта; 4) одноэтажного флигеля для бани, прачечной, кузницы, сарая и конюшни; 5) одноэтажного флигеля-службы для офицерских квартир, столярки и мастерской; 6) при означенных строениях забор, ворота и ретирадные места». Данные сметы на все эти здания и сооружения было поручено составить городскому архитектору Гавердовскому, гражданскому инженеру Каринскому и капитану Никитину. Для скорейшего окончания работ был определен срок в две недели, но сметы были готовы лишь только к 30 апреля 1841 года. Затем весь материал, проекты и сметы, были отправлены на проверку и утверждение в Департамент исполнительной полиции.

В течение года данные документы ходили по разным службам и оставались без должного внимания. 6 марта 1842 года гражданскому губернатору было вручено письмо, где Министерство внутренних дел потребовало «ускорить доставление требуемых предписанием МВД… смет на устройство помещений для Владимирской арестантской роты гражданского ведомства». В свою очередь губернатор направляет губернскому архитектору предписание: «…Я требую от Вас подробного нынешний же день объяснения, что Вас отвлекало с 21 октября поныне не окончить столь важного поручения, показав мне лично дневные занятия Ваши по составлению этих смет и архитектора Гавердовского с господином Каринским».

13 апреля 1842 года все необходимые бумаги были отосланы в Департамент исполнительной полиции. Спустя некоторое время рабочий дом стал преобразовываться, строились здания для Владимирской арестантской роты. Из отчетов за 1843 год владимирская строительная комиссия отмечала: «Вновь строятся 5 каменных зданий для помещения арестантской роты гражданского ведомства в г. Владимире, в которой к 1843 году состояло 96 арестантов, в оном 1843 году прибыло 6, а убыло 5 человек, содержание 97 арестантов обошлось в год в 4128 рублей 92 копейки серебром, за работы получено в роту по распоряжению строительной комиссии 109 рублей 64 и 2/7 копейки серебром и сверх того по заказам разных мест и лиц 342 рубля 6 и 6/7 копейки.

Арестанты ведут себя добропорядочно, а в обучении мастерством прилагают должное старание».

В 1846 году закончилось строительство казарм, и в октябре того же года арестанты были переведены из рабочего дома в новое здание, но в декабре из-за сырости вынуждены были снова вернуться в рабочий дом. Лишь в конце сентября 1847 года после проведения дополнительных работ владимирское губернское правление уведомило министра внутренних дел: «…в новом здании здешней арестантской роты гражданского ведомства сырость уничтожилась, и арестанты переведены в оное».

Через некоторое время арестантские роты были переименованы в исправительные отделения. Владимирская исправительная арестантская рота выглядела так: «Состояло налицо арестантов с января по март 190 человек, с марта по октябрь 80 человек, с октября 150 человек».

В Уложении о наказаниях 1845 года предусматривались наказания уголовные и исправительные. На первом месте находились исправительные арестантские роты гражданского ведомства, а вслед за ними шли рабочий дом, крепость, тюрьма и кратковременный арест.

Закон без всякого стеснения устанавливал две различные мерки для измерения вины и меры наказания. При выборе наказания он разделял российских подданных на изъятых от телесного наказания и не изъятых от него. Деление на изъятых и неизъятых отягощало наказание вторых по ссылке на каторжные работы и заключалось в наказании плетьми и клеймении лица. По Уложению 1845 года для неизъятых непременное наказание было розгами от 50 до 100 ударов. Таким образом, если преступление было совершено людьми различных сословий, например помещиком и крестьянином, суд приговаривал их одинаково виновными, но крестьянину добавочно присуждалось 100 ударов розгами и клеймение лица.

27 ФЕВРАЛЯ 1831 ГОДА ВО ВЛАДИМИРЕ УЧРЕЖДАЕТСЯ ПОПЕЧИТЕЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО О ТЮРЬМАХ. КНЯЗЬ ГЕНЕРАЛ-АДЪЮТАНТ ТРУБЕЦКОЙ B.C. ПРЕДСТАВИЛ ПРАВИЛА.

Арестанты во владимирской арестантской роте сами шили себе обмундирование из материалов, отданных губернским правлением. Ежедневный стол арестантов состоял из двух блюд. Арестанты сами покупали продукты и занимались приготовлением пищи. В конце 1867 года были сделаны значительные изменения в помещениях арестантской роты: 1) заведена общая столовая, которая давала возможность сохранять в роте чистоту и порядок, устраняла обеды по камерам, таскание кусков хлеба. Кроме этого, общая столовая была местом общих сборов, где проводились утренние и вечерние молитвы, пелись церковные гимны; 2) устроены особые мастерские и слесарни; 3) отведено особое помещение для школы.

В 1868 году работы для арестантов состояли из работ внутри арестантской роты: земляные, огородные, кирпичные, сенокосные, выгрузка и погрузка барок, очистка дорог от снега и пилка дров, а также работы столярные, кузнечные, сапожные, портняжные в устроенных с этой целью мастерских.

Благодаря всем этим работам Владимирская арестантская рота в 1868 году заработала 3000 рублей. Свой огород обеспечил овощами роту на целый год.

В это же время в мастерских роты обучалось ремеслам 30 человек. В ноябре 1867 года в арестантской роте была устроена школа, которая находилась «в особом светлом помещении… учащихся 40 человек, из которых обучаются азбуке – 21 человек, письму и арифметике – 7 человек. При школе устроена небольшая библиотека, предполагалось выписать журнал “Мирской вестник” и 40 книг духовно-нравственного и исторического содержания» (Владимирские губернские ведомости от 18.01.1869 г.).

Особенностью режима Владимирской арестантской роты было проведение времени за работой, молитвой или чтением книг, особенно религиозных. Прямо запрещались «повести, сказки, романы, театральные сочинения». В качестве занятий допускались живопись и рисование, но с оговоркой, чтобы никогда не рисовали портретов с натуры и притом чтобы «самые предметы не были соблазнительными». К сожалению, неизвестно, как на практике воплощались эти статьи тюремного распорядка.

Попытки централизации управления тюремным делом в России были предприняты в период создания Александром I функциональных министерств. В 1811 году было учреждено Министерство полиции, в ведении которого находились тюрьмы. В 1819 году под юрисдикцию Министерства внутренних дел передается исполнительный департамент полиции, ведающий тюремными делами. В это же время создается Попечительное о тюрьмах общество.

27 февраля 1831 года во Владимире учреждается Попечительное общество о тюрьмах. Князь генерал-адъютант Трубецкой B.C. представил правила.

Как писалось гражданскому губернатору, действительному статскому советнику И.Э. Куруте (Иван Эммануилович Курута (1827–1832, 1836–1842) управлял губернией два срока – в общей сложности почти двенадцать лет. Ему удалось применить эффективные меры по пресечению бушевавшей тогда эпидемии холеры, за что был отмечен орденом Святой Анны I степени. Он покровительствовал сосланному во Владимир Герцену. Приняв его на службу, губернатор ходатайствовал перед министром внутренних дел о снятии с А.И. Герцена полицейского надзора. В этот период проводились реставрационные работы в Дмитриевском соборе, строились мосты через Лыбедь, здание для пожарной команды, шоссе Москва – Нижний Новгород и другие объекты), в состав попечительного совета входят «люди нравственные и человеколюбивые, как из дворян, так и почетного купечества. Для открытия такого комитета нужно положить в основание небольшой капитал, для поддержания первоначальных действий». Капитал составлять из добровольных приношений: «…главная обязанность каждого тюремного комитета на усердие, искреннее желание добра своему ближнему, исполнения Евангельского учения, внутреннее чувство удовольствия от доброугодного дела происходящее и, наконец, уверенность, что таковые благотворительные занятия угодны Чадолюбивому Монарху Нашему Августейшему Покровителю тюремного общества».