Текст книги "Хранитель сфер"

– Когда выдвигаемся?

– Завтра вечером вылетаете в Севилью. Оставшееся до вылета время потратите на подготовку к операции. Изучите маршруты и схемы, получите документы и необходимое оборудование. Илья, ты – старший группы, – отдал распоряжение полковник Кравцов.

– Ясно. Вопросов больше нет.

Глава 6. ГИБРАЛТАРСКАЯ СКАЛА

Восьмой день мы с Никитой откровенно скучали, находясь на «отдыхе» в небольшой испанской деревушке Пальмонес, расположившейся на берегу реки Каньяс О Пальмонес, впадающей в Гибралтарский залив. Мы жили в небольших апартаментах, недалеко от песчаного пляжа, с которого открывался шикарный вид на Гибралтарскую скалу. Не знаю, кому взбрело в голову поставить нефтеперерабатывающий завод прямо на берегу залива. Но он там был и подрывал уверенность в чистоте прибрежных вод, отбивая всякую охоту плескаться в заливе. Пытаясь скрасить свой досуг и старательно изображая беспечных туристов, пару раз съездили в ближайший город Альхесирас, но он совсем не понравился. В конце июня дни стояли изнурительно жаркие, и это особенно чувствовалось в тесно застроенных пыльных улочках небольшого испанского городка. А вечером в кафе пришлось вежливо отказывать местным назойливым «сеньоритам», находящимся под контролем неприветливых темноволосых мужчин, сидевших неподалеку. Женщины сразу обращали внимание на «руссо туристо» и делали весьма недвусмысленные намеки на приятное времяпровождение в их компании.

Узнав, что мы туристы, нам наперебой делали предложения о посещении интересных городов, типа Тарифы и Кадиса, местные гиды, организующие непродолжительные поездки по югу Испании. Но удаляться далеко от Гибралтара мы не могли, поэтому решили не искушать судьбу, посещая другие места. Проводили время на пляже среди многочисленных отдыхающих, валяясь на песке и наблюдая за лодками и яхтами, бороздившими залив.

Никита все уши прожужжал мне про дочку. Вот уж не думал, что из него получится такой заботливый папаша.

– Эх, – мечтал Никита, разглядывая фотографии дочери в телефоне, – сейчас бы Анютку мою сюда! Она бы с удовольствием повозилась в песочке! И мне было бы веселей!

– Какой песочек, Никита? – я рассмеялся. – Ей всего три месяца! Она ещё сидеть не может! Хочешь песочка, приезжай ко мне в Керчь! Съездим на Генеральские пляжи, почувствуем себя генералами. Или к озеру Чокрак. В лечебной грязи вывозимся, а потом на песочке поваляемся. А там песочек покруче этого! Вот выполним это задание, вернёмся домой, попросим пару недель отдыха. Бери жену с дочкой, и приезжайте к нам! Родители будут вам рады. Правда, мама начнет меня укорять, когда же я её таким счастьем порадую в виде внучки или внука.

– А что, – загорелся Никита. – Отличная идея! Мы её как раз покрестить собирались! А ты, Ильюха, крёстным папой будешь! Это уже решено, не отпирайся!

– Да я и не собирался, Никита! Это – честь для меня!

Неожиданно раздался звук входящего сообщения.

– «Мамочка выехала, встречайте утром», – прочитал я вслух. – Никита, кажется, скучать нам больше не придётся. Завтра утром выходим на экскурсию в Гибралтар.

– Вот и прекрасно! – ответил Никита, разваливаясь на песке. – Быстро всё сделаем, глядишь, к ночи домой вернёмся.

Около восьми часов утра мы подъехали на такси к пограничному пункту. Народу было много, в основном испанцы, спешащие на работу на полуостров. Но были и туристы, человек сорок. Две организованные группы, а остальные сами по себе. Туристов было сразу заметно. Все в шляпах и панамах, защищающих головы от палящего солнца, лёгкой удобной обуви для длительной прогулки, у некоторых по старинке фотоаппараты на шее, маленькие рюкзачки за плечами с торчащими бутылочками с водой. Мы с Никитой ничем не отличались, разве что без фотоаппаратов – у нас были смартфоны с изумительными встроенными камерами.

Испанский пограничный пункт все проходили быстро. Офицеры погранконтроля лениво провожали взглядом спешащих людей, на ходу показывающих обложки паспортов.

– Как демократичненько, – восхитился Никита, когда мы прошли мимо испанца, даже не взглянувшего на наши документы. – Интересно, британцы так же действуют?

Британцы действовали иначе. Они внимательно просматривали документы, вещи отправляли на сканер, поэтому люди продвигались медленно. Прошло часа полтора, прежде чем подошла наша очередь. Проверяющих было двое, Никите досталась молодая, но грузная женщина-пограничник, а мне хмурый мужчина.

– Цель вашей поездки? – тоном механического робота спросил у меня пограничник, сканируя паспорт с мультивизой.

– Туризм, – ответил я, доброжелательно улыбаясь.

– Когда планируете обратно?

– Сегодня.

– А что это такое? – неожиданно поинтересовался офицер, увидев на сканере небольшой круглый предмет.

– Это фонарик. Я бы хотел побывать в пещере Святого Михаила.

Офицер неожиданно улыбнулся.

– Фонарик не понадобится. В этой пещере хватает иллюминации. Там даже большой концертный зал.

– А я думал, что в пещере темно и сумрачно, – сказал я, забирая свой рюкзак.

– Хорошего отдыха, – пожелал мне пограничник. – Следующий.

Я оглянулся. Женщина-пограничник отдавала Никите его документы, а он что-то говорил ей с улыбкой. За последние годы ему пришлось хорошо выучить английский язык. Теперь он не являлся для него китайской грамотой. Никита подошёл, и мы отправились дальше прямиком через взлётно-посадочную полосу знаменитого Гибралтарского аэропорта. Именно она была своеобразным разделительным барьером между Испанией и Гибралтаром. Я слышал, что некоторые туристы специально приезжают, чтобы взглянуть на самую экстремальную взлётно-посадочную полосу, к тому же пересекаемую автомобильной дорогой. Нам повезло, в это время не планировался вылет или посадка самолета, и полоса была свободна для перемещения пешеходов.

– Да уж, самое подходящее место для аэропорта, – заметил Никита.

– Я так понимаю, другого места на скалистом полуострове не нашлось, – вставил я. – Мне это чем-то напоминает малогабаритные квартирки. Когда в двадцать метров надо впихнуть кухню, прихожую, санузел и при этом где-то спать и принимать гостей.

– Зато в этой «квартирке» шикарная кладовая, – присвистнул Никита, когда мы оказались перед воротами в старый город.

Над нами нависала северная часть Гибралтарской скалы, испещрённая множеством бойниц.

– Интересно, что в этой «кладовке» спрятано, – задумчиво проговорил я, и мы вошли в город.

Из тесной душной Испании мы мгновенно перенеслись в чистенькую аккуратную Англию. Нет, мы не телепортировались, просто возникло ощущение, что мы оказались в Лондоне. Англичане всеми силами старались доказать, что Гибралтар «их». Я никогда не был в Лондоне, но достаточно видел город в учебных фильмах и на фотографиях. Типичные лондонские улочки, витрины магазинов, мусорные контейнеры, разметка улиц и дорожные знаки. Сразу за выходом пассажиров ждал красный автобус, отправляющийся в центр города. Мы с Никитой сели в него, и через десять минут вышли на конечной остановке вместе с остальными пассажирами. Собственно говоря, а чего мы ожидали, городишко-то крохотный. Мы бродили по нему, фотографируя друг друга на фоне разных видов и оживлённо болтали. Если кто-то за нами и наблюдал, то видел двух беспечных туристов. Походив по городу, мы направились к фуникулеру, доставлявшего экскурсантов на скалу. Мы сделали так же, как и другие – купили билеты сразу на фуникулер и в пещеру Святого Михаила и взмыли вверх вместе с возбуждённой толпой туристов. Не отставая от людей, проследовали ко входу в пещеру, но заходить не стали, а продолжили фотографирование, постепенно удаляясь на юг, в сторону искомого объекта. Такие себе два туриста, увлеченные выбором лучших ракурсов. При этом я поглядывал на экран своего телефона, на который была выведена карта с точными координатами интересующей нас пещеры. Наконец, маркер на экране телефона загорелся зелёным, оповещая, что мы находимся рядом с объектом. Действительно, за густым кустарником, темнел небольшой вход в пещеру. Мы ещё раз оглянулись по сторонам, никого вблизи не заметили и, цепляясь руками за тонкие ветки кустов, вскарабкались по склону прямо ко входу. Внутри было мрачно и сыро. Мы достали фонарики и надели их на головы, осветив стены пещеры.

– Где-то здесь должна быть бетонная плита, – сказал я, внимательно осматривая скалистые своды природного происхождения, проходя вглубь.

– Может, ошиблись разведчики? – предположил Никита. – Скала, да и только.

– Вроде бы не ошиблись, – ответил я. – Смотри, Никита. На первый взгляд стены одинаковые, а теперь присмотрись внимательнее. Кусок дальней стены отличается по цвету, оттенок совсем другой.

– Действительно, – согласился Никита, подходя ближе. – А вот и совершенно ровный, едва заметный стык. Что ж, попробуем это сдвинуть.

Никита скинул со спины рюкзак, снял тенниску и, играя мышцами, подошёл к стене. Упёрся в неё обеими руками и изо всех сил надавил. Стена не пошевелилась. Тогда Никита упёрся в неё плечом, ногами в пол и, рыча от напряжения, продолжил давить на стену. Сверху посыпалась каменная крошка, стена задрожала, на месте стыка начала образовываться трещина.

– Получается, Никита! Ты, молодец! – подбадривал я его.

Никита ослабил напор и взял паузу, чтобы отдышаться. Я с восхищением смотрел на плоды его труда. Я прекрасно знал о его силовых сверхспособностях, но каждый раз удивлялся. Ему удалось сдвинуть бетонную стену на несколько сантиметров. Я посветил фонариком в образовавшуюся щель, за ней просматривалась тёмная пустота. Никита отдышался, а потом снова приступил к нелёгкой работе. Стена ещё немного подвинулась. С третьей попытки Никите удалось сделать щель, достаточную для того, чтобы протиснуться в неё даже такому богатырю, как он. Мы посидели немного, чтобы Никита отдохнул, а потом начали приготовления.

Из корпусов своих мобильных телефонов извлекли по одному микронаушнику – гарнитуру для поддержки связи. Аккуратно вставили их поглубже в ухо, проверили качество связи. Вот и всё наше вспомогательное оборудование. Мобильные телефоны в надёжных водонепроницаемых, пуленепробиваемых и жаропрочных корпусах со встроенными маячками, по которым отслеживают наше местоположение, в ушах – приборы для связи, ах, да, в моём телефоне в специальном гнезде ещё мини-флешка с программой-преобразователем.

– Готов? – спросил я. Никита утвердительно кивнул, – Тогда, с Богом!

И мы по очереди протиснулись сквозь щель.

Глава 7. В ЛОВУШКЕ

Мы оказались в тёмном узком тоннеле, уходящем вправо и влево. Я сверился с картой-схемой, нужно было двигаться вправо. Мы пошли друг за другом, слегка пригнув головы под низким сводом. Тоннель был круглой формы, как широкая труба с отсыревшими стенами, и уходил вдаль под наклоном вниз. Приблизительно через каждые пятьдесят метров стояли полусгнившие деревянные распорки, когда-то подпиравшие проседающий потолок. В нескольких местах дерево полностью сгнило, и нам пришлось протискиваться ползком под низко нависшим каменным сводом.

– Надеюсь, он не рухнет до того, как мы выберемся отсюда, – тихо прошептал Никита, выкарабкиваясь из очередного узкого проёма.

В таком месте страшно было даже громко разговаривать, казалось, потолок обрушится от малейшего звука. Счётчик пройденного расстояния, одометр, установленный в моём телефоне, насчитал около пятисот метров, когда мы наконец-то вышли к точке окончания тоннеля на схеме. Мы оказались на краю отвесной стены в просторной пещере со свисающими со стен сталактитами. Где-то внизу был слышен звук плещущейся воды. Я осторожно выглянул и осветил фонариком широкую расщелину, метрах в двадцати внизу заполненную водой.

– Где-то там должен быть вход в затопленный тоннель, – предположил я. – Как же туда спуститься? – И направил луч фонарика на стену под нами.

Старые проржавевшие скобы, вмурованные в скалу, указывали путь вниз.

– Никита, сначала я погружусь в поисках входа в тоннель, – объяснял я другу, разоблачаясь для купания.

Под широкими льняными брюками и свободной тенниской скрывался гидрокостюм из тонкой прорезиненной ткани. Я вытащил ноги из кроссовок и остался в мягких резиновых тапочках. Мобильный положил в специальный, плотно застегивающийся карман в гидрокостюме. Надел очки для плавания.

– Как только найду вход, вынырну, чтобы сообщить тебе об этом. С этого момента начинай обратный отсчёт. Если через час не вернусь, забирай вещи и немедленно уходи.

– Час – это мало, – буркнул Никита. – Я буду ждать тебя дольше.

– Этого достаточно, чтобы преодолеть шестьсот метров туда и обратно и потратить полчаса на съемку. Хотя, не думаю, что мне позволят полчаса безнаказанно шастать по засекреченному объекту. Это время с запасом.

– Хорошо, – согласился Никита. – Надеюсь, связь будет работать.

– Хотелось бы, – согласился я. – Нас уверяли, что сигнал пройдёт сквозь воду и скалу. Но, как говорится, посмотрим. Как ты понимаешь, разговаривать во время погружения я не смогу, но твой голос будет подбадривать, – Я поёжился, глядя вниз.

Я начал спуск вниз, осторожно прощупывая на прочность каждую скобу. Много лет назад кто-то предусмотрительно вбил их в скалу, чтобы иметь возможность доступа к нижнему тоннелю. Скобы были ржавые, но вес выдерживали. Я медленно переставлял одну ногу за другой, и так добрался почти до поверхности воды. Чем ближе к воде, тем ржавее становились опоры. Над самой водой скоба раскрошилась под тяжестью тела, и нога окунулась в воду. Я аккуратно снял с целой скобы вторую ногу и повис, держась руками. Я боялся разрушить последнюю уцелевшую скобу над водой, иначе не смогу выбраться по отвесной стене обратно.

– Что там? – с тревогой тихо спросил меня голос Никиты в ухе.

– Всё в порядке. Последняя ступень сломалась, – ответил я, разжал руки и полностью погрузился в тёмную воду.

Она была не холодная, градусов восемнадцать. Но для меня уже давно, всё, что выше нуля – это тепло. Фонарик работал хорошо, в прозрачной воде от его света в разные стороны разбегались стайки небольших рыбок. Несмотря на метра три глубины, обзор был хороший. Я находился в естественной расщелине, образованной скалой, вокруг возвышались полуразрушенные сталагмиты. «Да, место опасное для ныряния с большой высоты», – подумал я, лавируя между причудливыми образованиями, поросшими подводной растительностью, богатым материалом для исследователей. Так, подводная красота пещеры – это хорошо, но мне нужно было найти вход в тоннель, и я медленно поплыл вдоль расщелины. К счастью, она не была длинной. Сначала я преодолел около двадцати метров в одну сторону до упора в тупик, а потом поплыл в другую. Примерно через тридцать метров от точки погружения мои поиски увенчались успехом – я обнаружил деревянную трухлявую дверь, рассыпавшуюся от моего прикосновения. Я заглянул в образовавшийся проём и огляделся. Передо мной был длинный коридор, метра два в высоту, под самый потолок затопленный водой. Видно было, что это не природное образование, а плод человеческого труда. Стены и потолок были ровными, кое-где виднелись обрывки каких-то коммуникаций и надписей. Не мешкая, я вернулся в расщелину, вынырнул и позвал Никиту по связи.

– Я нашёл вход в тоннель, засекай время.

– С Богом, возвращайся скорее, – ответил Никита.

Сверху меня осветил луч его фонарика, я ободряюще махнул рукой, набрал воздух в лёгкие и нырнул. Хотя, дело было вовсе не в лёгких. Как утверждали медики, изучавшие мои сверхспособности, кислород поступал в организм через кожу, взаимодействующую с водой. Иного объяснения у них не было. Я вплыл в тоннель и начал размеренное движение, согласно карте-схеме, по направлению к озеру на нижнем уровне. Мне предстояло преодолеть около шестисот метров.

Вокруг меня шныряли беспокойные морские обитатели. Фонарик то и дело выхватывал из темноты проносящихся мимо рыб. С каменного дна тоннеля от моих движений взметались вверх остатки водорослей и разного морского мусора. Было удивительно встретить такое разнообразие животного и растительного мира, обитающего в темноте. Свет от фонарика потревожил большого ската-хвостокола, отдыхавшего на дне. Он зашевелил своими широкими плавниками и поплыл прямо подо мной, слегка замутив воду. Но с хвостоколами я знаком ещё с детства – порой приходилось нечаянно наступать на отдыхающих скатов на мелководье Азовского моря. Обычно встреча заканчивалась взаимным испугом, они нападали на человека только в крайних случаях, но на всякий случай я ускорил темп, оставляя ската позади себя. Не хотелось получить укол его ядовитым шипом. Смертельного исхода не будет, но сильная опухоль и высокая температура на несколько дней гарантированы.

– У тебя всё хорошо? – раздался в ухе слегка прерывающийся голос Никиты. – Надеюсь, да.

Я улыбнулся. Бедный Никита, сидит в темноте один и ждёт. А, как известно, нет ничего хуже ожидания. Я расслабился на какое-то время, а потом в ужасе шарахнулся в сторону – на мгновение фонарик выхватил из темноты скалящийся череп. Я посветил в ту сторону и увидел небольшую груду костей и человеческий череп. Вокруг него вились несколько длинных оранжевых рыб, похожих на пушистых сороконожек. Это были средиземноморские огненные черви. Мое появление их встревожило, и вода вокруг наполнилась подозрительными ворсинками, от соприкосновения с которыми, зачесалась неприкрытая гидрокостюмом часть руки. Я проплыл быстро мимо, не задерживаясь, искренне в душе посочувствовав чьим-то бренным непогребённым останкам. Плыть приходилось осторожно, в некоторых местах на дне и стенах колыхались толстые мясистые водоросли. То ли анемоны, то ли актинии. У меня они вызывали чувство тревоги, я старался не прикасаться к ним. Возле таких водорослей я заметил несколько морских ежей с длинными острыми колючками, торчащими во все стороны. Меня крайне поразило разнообразие живности, которое довелось встретить. Получалось, что разная мелкота могла пробираться сюда из моря. Я поёжился, вспомнив об акулах, обитающих в Средиземном море, но надеялся, что дайверы не ошиблись, и тоннель надёжно закрыт от проникновения крупных морских тварей.

По моим приблизительным подсчётам я преодолел почти всю дистанцию, но тоннель всё ещё не заканчивался. «Главное, не нервничать», – успокаивал я себя, как вдруг заметил, что стены тоннеля обрываются метрах в двадцати. Я выключил фонарик и поплыл в полной темноте. Постепенно глаза привыкли, и я увидел легкое свечение впереди. Свет шёл откуда-то сверху. Я пересёк границу тоннеля и сквозь толщу воды увидел над собой светящиеся фонари. Через пару секунд я тихо вынырнул из воды, сделал глубокий вдох и снял очки.

Оглядевшись по сторонам, я понял, что нахожусь посреди озера в просторной пещере, созданной совместно природой и людьми. Высокий, скалистый свод пещеры терялся в темноте, стены были ровными, отшлифованными. Пещера была погружена в полумрак, только три тусклые лампочки на стенах слегка освещали её. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть огромную белую установку с широкой трубой, уходящей в пол и большой чашей наверху. Установка стояла перед подземным озером, за ней с трудом угадывались очертания лабораторного оборудования с множеством выключенных компьютеров. «Попалась, красавица», – подумал я и замер на несколько минут, вслушиваясь в тишину и всматриваясь в окружающую обстановку. Не было слышно ни звука. Я подплыл к берегу озера и вылез на поверхность.

– Никита, я на месте, – тихо сказал я.

– Слава Богу, – прошелестел голос Никиты в ухе. – Что там?

– Всё, как предполагали. Готовая установка. Охраны не наблюдаю. Приступаю к выполнению задачи.

Нужно было всё быстро сфотографировать и убираться обратно. Я достал из кармана телефон и принялся отщёлкивать кадры грозного оружия, обходя установку со всех сторон. Увлёкшись фотографированием, я нечаянно зацепился ногой за одну из труб, торчащих из установки. Она отвалилась и с глухим звуком покатилась по полу.

– Что это? – раздался встревоженный голос Никиты.

– Не волнуйся, – прошептал я. – Просто кое-кто неуклюжий растяпа.

Я включил камеру на видеозапись, склонился к отвалившейся трубе и в удивлении уставился на неё. На полу лежал белый круглый кусок пластмассы. Я осветил место, откуда он упал, и увидел зияющую дыру. Посветил внутрь – пустота.

– Что за чёрт? – пробормотал я.

– Что там, Илья?

– Ерунда какая-то. Нечаянно отломал кусок установки.

Я подошёл к основной трубе и постучал по ней. Внутри отозвалась пустота, слегка ударил ногой по трубе, и она отвалилась. Я положил телефон в карман, чтобы не мешал. Поднял двумя руками отвалившуюся трубу и в недоумении рассматривал её. Внутри труба была полая, кусок бесполезной пластмассы, только больших размеров. Внезапно меня осенила страшная догадка.

– Никита, – взволнованно зашептал я. – Установка ненастоящая. Это муляж.

– Что-что?

– Это обманка…

Неожиданно в темноте за установкой ярко вспыхнул большой монитор. Заиграла весёлая музыка, и на экране появилась фотография покойного доктора Робинса. Его челюсть начала двигаться, и послышались громкие слова:

– Добро пожаловать, Илья!

– Никита! Это ловушка! – закричал я, понимая, что скрываться бессмысленно. – Немедленно уходи!

– Я не…

– Это приказ старшего группы! – я бросился к озеру, но из темноты сверху на меня упала широкая сеть, которую быстро стянули с четырёх сторон люди, сидевшие в засаде.

– Уходи! – кричал я, пытаясь выбраться из сетки, но упал на пол, крепко стянутый по рукам и ногам.

От удара об пол из уха вылетел микронаушник, я больше не слышал Никиту. В пещере вспыхнул яркий свет, и я увидел мужчину в военной форме, приближающегося ко мне. За ним в полутьме стоял мужчина в сером костюме с гладко зачёсанными назад тёмными волосами.

– Вот ты и попался, – сказал военный по-английски, злорадно усмехаясь. – Как и ожидалось, капкан сработал, ты у нас. Времени было потрачено много, но оно того стоило. Галбрэйт, – мужчина в форме обернулся к стоящему за ним, – ваш агент прекрасно поработал. Как говорится, объект прибыл точно по расписанию.

Во мне закипала злость. Из этих слов выходило, что нас заманили в долго и тщательно готовящуюся ловушку. Это была не спецоперация, а доставка объектов прямо по месту назначения. Военный сказал «агент». Хотелось бы знать, какая «крыса» к этому причастна? Я волновался за Никиту. Как он? Надеюсь, ему удалось скрыться? Хотя, на полуострове, напичканном британскими и натовскими военными, это будет сложно сделать. Мужчина в форме подошёл совсем близко. Замотанный в сетку и похожий на извивающуюся гусеницу, я не представлял для него опасности. По крайней мере, он так думал. Сокол научил меня некоторым неожиданным приемам. От моей подсечки ногами, военный грохнулся на землю, больно ударившись головой о каменный пол.

– Обездвижьте его! – закричал он, тяжело поднимаясь, и ко мне направился мужчина в костюме, на ходу вставляя в пистолет шприц с инъекцией.

Я рычал и до упора напрягал мышцы, пытаясь разорвать стянувшую меня сеть. От напряжения перед глазами поплыла, сгущаясь, оранжевая пелена, в голове загудело, а потом что-то взорвалось со страшным грохотом, и я провалился в темноту…