Текст книги "Мой любимый Зверь, или Одержимость без границ"

Глава 17

Внутри ярость набирала обороты. Так сильно, что сейчас кто-то превратится в отбивную, если Зверь не сдержится. А он точно не сдержится, так как мужик, походу, никак уняться не хотел.

– Такая сладкая девочка.

Матвей сцепил зубы. Сейчас, недоумок, парень тебе устроит “сладкую” жизнь. И девочку сладкую тоже. За компанию, так сказать.

– Иди нахрен, придурок! – крик Арины резанул по оголенным нервам, когда Зверь остановился на пороге комнаты.

Адреналин уже бушевал по венам, заставляя кровь бурлить все сильнее, когда Матвей смотрел на душераздирающую картину. Арина вырывалась из цепких пальцев какого-то мужика, отбиваясь и ногами, и руками. Спиной к Матвею стояла, поэтому видеть парня не могла.

– Ты глухой? – Зверь повысил голос, чтобы его наверняка услышали. Объясняться долго не хотел, да и не мастер он много разговаривать. – Тебе же сказали, отпусти! – рычал парень, видя, что Арина повернулась к нему лицом.

Да и мужик замер, все еще держа малышку за руки. По крайней мере, попыток ее раздеть или повалить на кровать больше не предпринимал.

На лице девушки расплылась улыбка, пока Зверь закатывал рукава на тонком свитере. Пару раз хрустнул шеей, направляясь к парочке медленно, как будто хищник перед охотой.

– Да отпусти ты! – Арина уловила момент и двинула мужику ногой между ног. Тот скрутился, бросая руки малышки, а девчонка в два шага оказалась рядом с Матвеем.

– Ты в порядке? – он повернул голову в ее сторону.

– Ты очень вовремя, – съехидничала малышка, хоть и была безумно рада его видеть.

По ее физиономии Зверь прочитал нужные эмоции – большего доказательства ему не требовалось.

– Отойди-ка, – Матвей легонько рукой отодвинул Арину за спину и направился к мужику, который уже перестал стонать и разогнулся.

– Ты кто такой? – дегенерат промычал, но тут же получил кулаком в лицо. – А-аа! – упал, хватаясь за разбитую губу. – Да ты кто, мать твою, такой, мужик? – походу, других слов он не знал, потому что повторял этот вопрос с регулярностью очередного удара.

Матвей поднял его за шиворот одной рукой, а другой зарядил прямо под дых. А после еще раз приложил лицом к стене в коридоре, когда выволок пьяное и полуживое тело из спальни малышки.

Бросил мужика на пороге кухни, привлекая внимание троицы. Замерли, так и не поднеся стопки с водкой ко рту.

– Кто-то еще хочет? – проорал Матвей, не сводя взгляда со всех присутствующих. – Арина, – боковым взглядом увидел, что девушка стоит рядом. – Музыку выключи.

Девушка кивнула и направилась в комнату предков. Минута, и в квартире повисла тишина. Лишь избитый мужик стонал, иногда подавая признаки жизни.

– Ты кто такой? – женщина поднялась со своей табуретки и пошатнулась, хватаясь рукой за стол.

Еще один тугодум – других вопросов, походу, не знают. Да и мозги уже пропили, толку-то объяснять простые истины. Недоумки, которых надо лечить их же методами. Кроме силы они другого не понимают – Матвей переступил через стонущее тело и толкнул женщину в грудь.

– На место села! – Зверь взревел, а после повернул голову к двум ополоумевшим мужикам с открытыми ртами. – Еще раз повторяю вопрос, кто-то хочет присоединиться к товарищу?

Двое дегенератов сначала синхронно кивнули, а после замотали головой из стороны в сторону.

– Да я тебя… – женщина кое-как поднялась с пола, куда угодила после легкого удара Матвея. Надо же, живучая, падла. Нет бы головой об угол треснулась, и проблем меньше бы было.

– Я же сказал – угомонись, – парень еще раз толкнул ее в грудь, наблюдая, как во второй раз мать Арины свалилась под батарею. – Услышу хоть звук, поубиваю всех нахрен!

Развернулся и вышел из кухни, по дороге схватив Арину за руку и потащив изумленную девушку за собой. Переступил порог спальни, затащил девчонку и закрыл дверь.

– Спасибо, конечно, – малышка запнулась, глядя на разъяренного Матвея, а тот лишь прорычал в ответ:

– Собирайся! Я тебя в этом дурдоме не оставлю!

Глава 18

Арина

Не поняла, и что это сейчас было? Нет, я не о том, что он спас меня, еще и настучал по шее этим дегенератам. Мог бы вообще прибить, точно бы не обиделась и не расстроилась, но вот командный тон Матвея на пару минут лишил возможности двигаться. Как будто к полу приросла, при этом уставилась на парня, готовая вот-вот взорваться от возмущения.

– Вообще-то, в этом дурдоме я живу несколько лет, – проворчала, наблюдая, как у моего спасителя желваки на скулах ходуном ходят. – Иногда довольно счастливо. Да и не тебе судить, Матвей…

– Собирайся, Арина! – снова прорычал мой спаситель, перебивая, правда уже тише, при этом глядя мне пристально в глаза.

А я… в общем, вспылила. Это кем он себя возомнил, скажите на милость? И какого хрена раскомандовался в моем доме? Без году неделю знакомы, а он уже распоряжения раздает, как будто в собственность меня заимел. Сегодня он здесь, со мной, а завтра надоем ему, и выставит за дверь, на утро имя мое забыв?

Слишком много на себя берет Матвей. Как-то уж быстро в оборот всех тут взял. Но я не собираюсь плясать под его дудку, пусть даже не мечтает.

– А не пошел бы ты нафиг! – я фыркнула, отворачиваясь, но тут же цепкие пальцы схватили за руку выше локтя, заставив повернуться к парню лицом.

– Арина, не играй с огнем… – Матвей рычал, как зверь загнанный, сканируя меня насквозь.

Как-то слишком все у нас быстро и сумбурно происходит. Спасает, причем, второй раз за последние три дня, но вот на серьезные чувства это мало похоже. Да и какие, к черту, серьезные чувства, если…

– Хочешь, я еще разочек пересплю с тобой, – спокойно выдала, наблюдая, как Матвей сцепил зубы. Но хватку не ослабил, все так же пристально глядя мне в глаза. Как будто заклеймить хочет, не иначе. – В качестве благодарности за спасение, – пауза, а взгляд у парня по-прежнему недружелюбный. Гневом глаза пылают, вот-вот рванет. – Да ты сегодня даже не поздоровался, когда на лестнице встретил меня, – я горько усмехнулась, вспоминая испуганное выражение Матвея. – Перед другом стыдно?

– Не говори так…

– Да ты не ври, мне на самом деле пофиг, – я улучила момент, когда парень ослабил хватку и вырвала руку. Отошла к окну, отвернулась к Матвею спиной и обняла себя руками. – Я уже привыкла быть изгоем, – чувствовала, что еще немного, и разревусь.

Предательские слезы, да что ж вы так не вовремя-то подступили? Я не хочу давать слабину, но чувствовала, что устала. Дико. Безумно. Последние дни тяжелым грузом давили на плечи, проверяя меня на прочность. Еще немного, и точно сдамся.

Если не сломаюсь раньше времени.

– Перестань, малышка, – мужские руки обвились вокруг талии, и Матвей уперся лбом мне в затылок. – Не плачь, – произнес, когда я хлюпнула носом, вытирая одинокую слезинку с правой щеки.

– Не буду, – я даже улыбнулась, правда, Матвей этого видеть не мог.

Но ведь приятно, что кто-то о тебе заботится. Не бросает в трудную минуту, и даже твои фырканья, а порой и всплески эмоций адекватно воспринимает. Понятно, что ляпнула я не со зла, но уж очень меня командный тон и приказы парня задели за живое. Мне сейчас тяжело. И разборки с родственниками, когда Матвей уйдет, станут перебором.

А ведь уйдет. Рано или поздно, так точно. Не нужна я ему, как бы не хотелось думать обратное.

Лучше не тешить себя глупыми иллюзиями – не будет же он меня постоянно спасать и вытаскивать из неприятностей?

– Спасибо тебе, – я повернулась лицом к парню, встречаясь с ним взглядом. Теперь уже не колючим и пронизывающим насквозь, а мягким и каким-то слишком нежным. Глазами ласкал, но черт возьми, так приятно. – Я что-то погорячилась.

– Да брось, – он заправил прядь волос за ушко и улыбнулся.

– Тебе лучше уйти, – я печально вздохнула, понимая, что именно сейчас хочу этого меньше всего.

“Останься. Останься. Останься…” – кричало мое бедное и глупое сердце, а Матвей, не отводя взгляда, лишь приподнял одну бровь вверх:

– Чего ради?

– Ну-у, – я запнулась, пытаясь хоть что-то придумать в свое оправданье. – Как бы…

– Кто-то вроде переспать мне предлагал? – Матвей подмигнул, вызывая теперь уже у меня улыбку.

В ответ я тоже усмехнулась. Может даже и покраснела, отводя взгляд в сторону. Надо же, запомнил, а теперь вот пытается все в шутку перевести, чтобы настроение мне поднять. И ведь не прогонишь, раз вроде как сама предлагала.

– И совсем не смешно, – я легонько стукнула Матвея кулачком в плечо, а он засмеялся в ответ.

Отпустил меня, подошел к кровати и уселся, залезая поудобнее и опираясь спиной о стену. Смотрел так зазывно, что я снова покрылась пунцовой краской. Вот нафига я ему сдалась такая убогая, кто подскажет? Разочек переспали, на кой же лезть снова? Что нашел-то во мне, вот вообще непонятно, как бы я мозг свой многострадальный не напрягала.

Ладно, пусть остается, а то как бы родственнички не разбушевались окончательно, если Матвей уйдет. Пока эти четверо не угомонятся, лучше уж рядом с парнем побыть.

А потом можно и проститься – эх, как же не хочется его отпускать.

– Кстати, ты ела сегодня? – Матвей нахмурился, заглядывая мне в глаза. – Не вздумай врать, иначе по попе получишь.

– Булочку с кефиром, – я вздохнула, понимая, как жалко сейчас выгляжу. – Даже две.

– Я, кстати, тоже голоден, – сделал заключение Матвей. – Поужинаешь со мной?

Ответить я не успела, так как раздался звонок в дверь. Странно, кого принесло-то? Мои вроде как затихли, не иначе дружок какой очередной приперся.

Мы с Матвеем уставились на закрытую дверь спальни, из-за которой был слышен звук открываемого замка, а после и грозный мужской голос:

– Полиция, вызывали?

У меня внутри все опустилось. Даже сердце парочку ударов пропустило.

Неужели кто-то решил на Матвея настучать?

Глава 19

– Вызывали, – услышала из-за двери пьяный голос матери и резко выдохнула. Еле сдержалась, чтобы матом не ругаться, другие слова в принципе даже в голову не лезли. – Он там, – продолжала верещать моя нерадивая родительница, видимо, показывая на мою дверь.

Я перевела взгляд на Матвея. Странно, но мой спаситель даже глазом не повел. Вообще никакой реакции – ни удивления, ни возмущения, ни тем более испуга.

– Спрячься на балконе, а я отмажусь перед полицией, что предкам померещилось, – мне не хотелось подставлять парня. Тем более, сама готова этих уродов бухих прибить чем-то тяжелым по голове. Пару раз приложилась бы с удовольствием, а то и больше. – Полиция у нас частый гость, так что поверят мне, а не им.

– Малышка, – мой гость расплылся в улыбке. – Давай без жертв. Мальчик я взрослый и привык сам отвечать за свои поступки. Не переживай, за женские спины прятаться не буду, – и подмигнул, заставляя меня в очередной раз печально вздохнуть.

Аккурат в тот момент, когда дверь в мою спальню открылась и на пороге появился паренек в форме полицейского. Кивнул мне в знак приветствия (рожа знакомая, не раз приезжал к нам, поэтому, думаю, договориться не проблема), а после перевел взгляд в сторону лежащего на кровати Матвея. Замер на пару секунд, с удивлением глядя на моего спутника, и вдруг расплылся в улыбке, обходя кровать.

– Зверь, вот так встреча, – полицейский протянул руку Матвею, а тот ее пожал в ответ, слезая с кровати. – Каким ветром тебя занесло в этот гадюшник? – ляпнул, но сразу же осекся, поворачивая голову в мою сторону. – Арина, извини, я не подумал.

– Да ладно тебе, – я махнула рукой, пытаясь вспомнить, а как же его все-таки зовут? Вроде и крутится имя в голове, но хоть стреляйте меня, никак не вспоминается.

– Так и занесло, – Матвей пожал руку в ответ, усмехаясь. – Настучали? – повернул голову в сторону двери, где на пороге толклась мать с отчимом, прячась за спину второго полицейского.

– Ой, им как стучать, медом не корми, – скривился паренек в форме и тут же обратился к моим родственникам. – Вы что учудили, ироды? Такого человека! – поднял указательный палец вверх. – Чемпиона! – полицейский произнес с придыханием, показывая всю важность Матвея. – Довели до белого каления, гады.

Я замерла от его слов. Ничего себе, вот это я попала. Чемпион, значит, и ведь сто процентов не по шашкам. По выражению лица видно, что дерется на ринге. Да и тело натренированное, подкачанное – вряд ли Матвей настольным теннисом увлекается.

Еще и с полицейскими знаком – ох, мама дорогая, куда ж я вляпалась-то?

– Он Бурого избил… – вставил свои пять копеек отчим, но паренек в форме его перебил:

– Да вас убить мало! – даже корпусом вперед подался, мотая головой из стороны в сторону. – Охренели в край! Была б моя воля, я бы давно вас за решетку отправил. Только вот бухать у нас законом не запрещено, а жаль, – выдал свою речь и повернулся Матвею. – Они меня уже достали! – двумя пальцами дотронулся до горла. – Что ни дежурство, так буянят. Где только бабло берут, не понятно, – и снова повернулся к матери лицом. – Ты хоть помнишь, что у тебя дочь в детдом забрали, а? – она в ответ лупала глазами, походу, не понимая, что происходит, а я наоборот, опустила взгляд вниз.

Ну вот зачем он влез? Еще и при Матвее. И так стыдно за родственников своих, теперь еще о мелкой узнает. Ведь чувствую, что сейчас начнутся расспросы, а после жалость и сочувствие. В такие моменты я готова всех придушить, лишь бы в душу не лезли.

Советчики хреновы, как же меня их печальные взгляды вслед раздражают, кто бы только знал!

– Не понял, – Матвей посмотрел на меня, ожидая ответа. Я молчала, так как все слова в горле застряли, а мой спутник все же решил докопаться до правды. – Какую дочь забрали? – обратился он к полицейскому, переведя на него взгляд. – Саня, я жду, – надавил, когда паренек кусал губы, понимая, что сморозил глупость.

И всех сдал, сам того не подозревая.

Точно, Саша, хороший парень. Раньше Настене конфеты приносил, пока сестренка со мной в одной комнате жила. И сочувствовал, когда мелкую забрали соцслужбы, периодически гоняя моих нерадивых родственников и их дружков, чтобы не буянили, а меня оставили в покое. Даже в участок пару раз увозил этих проклятых алкашей, чтобы я выспаться могла перед сменой.

А сейчас не со зла, а так, не подумав, выдал мой главный секрет.

И как теперь угомонить своего рыцаря на белом коне (именно так мне представлялся образ Матвея) не проявлять благородства? Ведь точно полезет, а я останусь ему должна по гроб жизни.

Как же я не ненавижу эту нищету!

И кто бы только знал, как в тот момент я винила себя во всем случившемся!

Безвыходная ситуация. Тупик. И нет возможности что-то изменить.

Руки опускались все сильнее, а взгляды полные сочувствия лишь добивали…

Глава 20

* * *

Зверь медленно, но уверенно закипал. Глаза кровью наливались, как у быка на красную тряпку. Вот-вот взорвется и разнесет здесь все к чертовой матери. Такая злость душила, что впору кому-то не просто лицо разбить, еще и голову пробить чем-то тяжелым.

Может, хоть тогда думать начнут.

До этого момента Матвей просто не понимал людей, которые по поводу и без могут сорваться, вспылить или разгромить все вокруг. С катушек слететь, одним словом. А на утро делать вид, что ничего, по факту, не случилось. И даже не помнить, как вчера буянили, загоняя всех по разным углам.

Как его друг, Демьян Старостин, он же Демон, к примеру. У этого так вообще адреналин зашкаливал, периодами заставляя парня не то, что с катушек слетать, но иногда даже силу не контролировать в процессе агрессии. Периодами Зверь вдвоем с Бесом оттянуть не могли, когда Демон срывался. С катушек слетал, причем конкретно. Но никогда не бросали этого балбеса, точнее лучшего друга в беде. Наедине с его проблемой. Особенно в состоянии, когда внутреннего монстра практически не удержать.

Матвей этого не понимал, но и никогда не осуждал. Адреналин, точнее его передоз – это фикция. Как он вообще может зашкаливать? Абстрактное понятие, которое и описать-то сложно. Даже невозможно. Еще и внутренний Демон – смех, да и только. Придумал друг какую-то чушь, вбил в голову и свято в это уверовал.

Так было именно до сегодняшнего дня. Точнее, до нынешнего момента и испуганного взгляда Арины. Ее глаза опущены в пол, щеки алеют алым цветом, а внешний вид громко кричит:

“Мне стыдно!”

“За что, малышка?” – Матвей то и дело мысленно задавал вопрос, в глубине души закипая все сильнее.

В голове что-то разорвалось. Тормоза отказали, а внутренний предохранитель сгорел. Щелкнул клапан, перегорели лампочки, а внутри все разлетелось на несколько частей. Такое чувство, что вот-вот невидимый зверь вырвется наружу и ревом разорвет повисшую тишину.

– Матвей, давай потом, – полицейский начал юлить, отводя взгляд, однако Зверь уже завелся.

– Саня, я жду, – повторился, глядя пристально на парня, но в то же самое время боковым зрением держа Арину по контролем.

Девчонка сжимала челюсти – еще немного, и скулы побелеют от напряжения. Глаза по-прежнему в пол, только Матвей так и не понял, чего стыдится. Деньги мытьем полов зарабатывала, чтобы сестренке помочь? И как иначе можно это объяснить? Молодая, неглупая – ей бы учиться в университете, да личную жизнь устраивать, а не ложиться в постель к первому встречному с формулировкой:

“Уж лучше ты, чем дружки отчима…”

– Есть еще одна девочка, сестра Арины, – Санек печально вздохнул, кидая взгляды в сторону девчонки полные покаяния. – Ее забрали соцслужбы, и эту звезду, – кивнул головой в сторону матери Арины, – лишат родительских прав, если бухать не бросит и за ум не возьмется.

Матвей сцепил зубы, после чего медленно перевел взгляд в сторону женщины, переминавшейся с ноги на ногу возле порога. Зыркнула в сторону парня, икнула, схватила за рукав своего сожителя и быстренько ретировалась, даже не взглянув на дочь.

Матвей сжал кулаки.

Как же он ненавидел подобных тварей!

Глава 21

– Сань, не в службу, а в дружбу, – Зверь провел алкашей взглядом, полным презрения, после чего снова посмотрел на парня. – Оставь нас.

– Да ради Бога, – усмехнулся полицейский в ответ. – Только…

– Обещаю сильно не бить, – Матвей перебил, кивая в подтверждение своих слов. – Исключительно в профилактических целях.

– Не надо, – подала голос Арина, но Матвей проигнорировал ее слабое сопротивление.

– Очень даже надо, – пробухтел в надежде, что девчонка услышит, и, даже не мазнув по ней взглядом, пошел провожать полицейских.

С Саньком Зверь знаком давно. Жили в одном районе, да и паренек ходил тренироваться с Матвеем в один клуб, который с недавних пор вроде как принадлежал друзьям Зверя. Ну и ему за компанию.

Саня особых успехов не показывал, на лавры чемпионские не претендовал, но при этом искренне дружил с Матвеем и его близким окружением. Паренек ходил на все бои, поддерживал ребят и всегда готов был вступиться за друзей. Как сейчас, к примеру – пожал руку Матвею, помотал головой из стороны в сторону, бросая последний взгляд на кухню, где кучка алкоголиков сгруппировались и с замиранием сердца смотрела, как их последняя надежда сейчас закроет дверь и испарится.

Оставив наедине со Зверем.

Матвей оскалился. Как дикий и необузданный зверь. Волчара или лев, который вышел на охоту. Голодный, злой и жаждущий растерзать свои жертвы.

– Не надо, – Арина неслышно подошла и дотронулась своими тоненькими пальчиками до локтя парня. – Это бесполезно.

– Кто из них твой отчим? – Матвей снова закатывал рукава, глядя пристально на девушку.

Медленно, не торопясь, равномерно распределяя силу. Мышцы напряжены. Не только на руках. Все тело готово к прыжку, потому что боем это назвать сложно. Зверь никогда не бил тех, кто слабее, но сейчас иная ситуация.

Сейчас перед ним те, у кого нет сердца. Вообще ничего нет живого – таких не стоит жалеть. Их надо уничтожать.

– Он, – Арина кивнула в сторону мужика, который совсем недавно толпился рядом с ее матерью возле порога.

Девушка подумала немного, молчала, опустив взгляд, но все же решилась.

А у Матвея что-то екнуло внутри. И какой-то порыв овладел парнем, лишив рассудка. Зверь, никогда до этого не испытывавший никаких романтических чувств, взял Арину пальцами за подбородок, несколько долгих секунд посмотрел в эти бездонные глаза, а после губами захватил в плен ее очаровательный ротик.

На глазах у ее предков и их дружбанов-алкашей, которые пытались девчушке под юбку залезть. Чтобы поняли наконец-то – Зверь пометил свою территорию.

Девочка принадлежит ему.

Кто тронет – пожалеет, что родился на этом свете.

– Подожди меня в комнате, – прошептал, а девушка кивнула, не желая сопротивляться.

Ее тоненькая фигура скрылась за дверью, после чего Матвей вздохнул с облегчением.

И перевел взгляд на четыре пары изумленных глаз.

Такое чувство, что протрезвели, но это даже лучше. Теперь держитесь, гады, Зверя вы разозлили окончательно и бесповоротно.

Он сделал шаг вперед, а все обитатели кухни вжались в стену, не сводя перепуганных глаз с парня и его медленных и плавных шагов.

Бойтесь, твари, сейчас будет очень больно!