Текст книги "Другая жизнь"

Старшина молчал. Похоже, ему самому уже не нравилась его же идея с этими поисками. Но, боги, как же холодно…

Поставили обе свои телеги с наветренной стороны, чтоб не так дуло. Запалили костер. Выставили караул, чтоб в долину смотрел. Давно я так не мерз. Ночью не выдержал, встал, разжег костер. Потихоньку почти все с лапника подползли поближе. Погреться. Сам поставил снег топиться на чай. Все равно не сплю. Начало светать. Бойцы с трудом разминали окоченевшие члены. Во, хорошая присказка: «Разомнем окоченевшие члены». В лучших традициях тонкого солдатского юмора.

Старшина совсем плох. Накинул на него еще одну попону. Только нос торчит. Похлебали из котелка горячего.

– Бери Старшого с картой, Братьев, Лису как следопыта, Сержанта с Веслом, еще пару человек – копать, если найдете вдруг. Из стариков. Синего. И Немой пусть идет. Молодых оставь со мной… – Старшина закашлялся, – меньше будут знать. Постарайтесь не наследить. Ждем вас здесь до упора. Если что не так и придется уйти, тогда пробиваемся сами по себе и встречаемся уже там, где Пекло оставили со скарбом. Ты знаешь, куда он уйдет. Сержант тоже знает. Знак я оставлю, поймете. Надеюсь, не понадобится, и дня через два-три придете.

– Хорошо. Не хотелось бы там ночевать.

– За день все равно не успеете. Если не найти, то и боги с ним. Возвращайтесь.

– А если вас подожмут снизу?

– Уйдем. Я вместе с молодыми драться не буду, сам знаешь. Поэтому за спину поглядывай. Старшой сказал, что здесь можно перелезть и уйти вниз, судя по карте. Давай. До скорого.

– До скорого.

Пошли. Снегу было сначала по колено. Тяжело стало, когда стали перелезать хребет. Там борозду оставляли за собой по пояс. Снег был промерзший, сухой, как крупа. Не приминался, а осыпался сзади, почти полностью засыпая наш след. Вылезли наверх. Там ветер сдул все до камней и льда. Старшой повернул по хребту.

– Старшой, куда? Нам же в ту долину.

– Давай поверху пройдем, здесь тропить не надо. А в нужном месте спустимся вниз.

– Правильно, – поддержал его Сержант.

– А если там круто?

– По карте там ручеек, по нему и сползем.

– Ну давай; карта у тебя, сынок.

Ухмыльнулись. Наверху дуло прилично, но в бок, а не в рожу. Нашли старую ржавую кирку, зажатую между камней для ориентира.

– Это что? Опоздали? – Настроение, и так поганое, еще больше упало.

– Нет. Здесь же штольни кругом старые. Что только не копают… Я думаю, что наш подарочек тоже в какой-то старой шахте спрятан. – Старшой не сбавил шаг.

– Почему?

– Ну а где несколько возов можно спрятать? В пещере? Вряд ли. А дырок нарытых кругом полно. Спрятали и присыпали.

– Похоже на правду. Как найти только?

– По карте это почти в ручье нарисовано. Значит, штольню в старом русле копали, где уже промыто, копать легче. Найдем.

– Ну-ну. – Разговаривать на таком ветру было неуютно.

Быстро, за пару часов, добежали до нужного места. Если бы шли по долине, точно проваландались бы весь день. Стали сползать.

– Точно здесь?

– Здесь. Вон гора, вон изгиб долины. Напротив два ручья, а вот наш: сначала пологий, потом ступенька, но должна быть проходимой.

Спустились до ступеньки. До обрыва. Что за ним – не видно. Мести стало еще сильнее. Снег кружил со всех сторон, скорее бы вниз. Так там леса нет; где прятаться будем, не знаю.

– Ну, куда завел, Старшой?

– Давай вожжи. Братья держите меня, травите веревку потихоньку.

Старшой, обвязавшийся вожжами, подошел к обрыву, заглянул туда, обстучал ногой снежный карниз, который провалился под ним. Старшой ухнул вниз. Братья с Сержантом вцепились в веревки. Я подбежал к краю.

– Трави, трави, – послышалось снизу. – Нормально, отпускайте.

Старшой висел в воздухе. Обрыв был в два роста, дальше переходя в пологий склон. Я махнул Сержанту. Ветер окреп так, что думать было некогда. Резво попрыгали вслед за Старшим. Дальше шли еще две ступени. Одна длинная, но пологая. Снег на ней укатался ветром до ледовой корки. Съехали, кто на животе, кто на попе. Хорошо, что внизу надуло большой сугроб, в него и воткнулись. Если бы вынесло на камни, сломанными руками-ногами не отделались бы.

Последняя ступень была роста в три, очень крутая, и заканчивалась на дне ущелья, на камнях, с которых ветер выдул почти весь снег. Спустились на вожжах, последний, Немой, спрыгнул в сугроб, который образовался внизу от нашего спускания.

– Это здесь, – покрутил картой Старшой. – Надо ночевку придумывать.

– Жуть, замерзнем. Ищи свою пещеру, Старшой. – Рук я уже не чувствовал.

Народ присел у снежной стены, где не так сильно дуло.

– Скоро стемнеет, нас тут сдует за ночь. – Старшой вытащил меч и стал тыкать им в снежную стену. Меч уходил в сугроб без сопротивления.

– Так… Сержант, Весло, идите сюда. – Старшой отошел от того места, где резал мечом, вдоль стенки. – Берите мечи, вы самые сильные, и нарезайте из снега вот такие примерно кирпичи, – «сынуля» Старшины выпилил из сугроба снежный брусок. – Только ровные. И быстро.

– Зачем? – Сержант недоверчиво смотрел то на Старшого, то на кирпич.

– Ночлег будем строить. Быстро, а то замерзнем. Братья, Синий, сюда.

Холодно было так, что эта решимость в его голосе и командирские нотки подействовали.

Старшой очертил в снежной стене, с которой мы упали, линию. В рост и шагов десять в длину.

– Копаем, убираем снег. Делаем пещеру. Быстро. Немой, Лиса: они мечами режут, а вы оттаскивайте его сюда, к ветру.

– Так, может, из него кирпичи и нарезать? – проявила Лиса смекалку.

– Нет, долго будет. Сейчас стемнеет. Все, работаем; быстро, быстро.

– Так, а мне? – Не знаю, что он задумал, но хотелось просто погреться.

– Таскай кирпичи от Сержанта сюда. За работу.

Пошел туда. Сначала ничего не получалось. Снег ломался. Потом, когда выпилили в сугробе нишу, дело пошло. Весло тремя взмахами отсекал грани, а Сержант аккуратно подбивал ногой. Мне оставалось только принять ровный кубик на руки и отнести к Старшому. Там, тоже желая согреться, Братья с Синим, словно настоящие шахтеры, накромсали снег в нише, и теперь все выгребали его в сторону, и Старшой заставил Лису внутри ровнять потолок и стены, а Немого – выкладывать из снега стенку вплотную к горе и поперек ущелья.

Я скептически посмотрел на получившуюся пещеру. Как она спасет нас от холода – непонятно. Даже ветер, задувающий по каньону, влетал в нее. Старшой принял от меня кирпич и поставил к склону, закрывая искусственную пещеру стенкой от долины.

– Там же в снегу холодно будет, как в могиле… – Меня передернуло.

– Здесь будет еще холоднее.

– Я туда не полезу. – Меня уже трясло.

– Ты лучше беги за следующим, тебя от холода трясет, грейся. – Старшой выровнял у кирпича верхнюю грань. – Братья, помогайте Второму.

Дело пошло. Немой с Синим поняли, что делает Старшой, стали помогать. Лиса ровняла кирпичи и затыкала кусками снега щели в стыках. Через десять минут пришлось звать Сержанта, как самого высокого, чтобы аккуратно положить верхний ряд. Причем Старшой заделал проем целиком, без входа, замуровав там Лису.

– А как заходить? – Братья смотрели на глухую стенку.

– Сейчас. Лиса, отойди вглубь! – Старшой вытащил меч и стал медленно прорезать лаз почти над поверхностью в углу между нишей и стенкой, которую сделал Немой. Кусок снега выпал наружу, в образовавшийся проход можно было протиснуться только на четвереньках. Лиса выбралась наружу.

– Отряхиваем снег с одежды. Тщательно, а то будет совсем сыро. Лиса, Немой, залезайте внутрь. Лиса, держи лампу, запали там. Немой, принимай вещи. Расстилай попоны вдоль стены.

Сержант всунул внутрь голову.

– Сержант, давай внутрь, вроде пролезаешь. Встань там и в углу наверху проковыряй маленькую дырочку, чтоб проветривалось.

– Так тепло будет уходить, – не выдержал Синий.

– Будет уходить – заткнем. – Старшой не выпадал из роли командира. – Главное – пар выпустить.

Мы с Братьями и Веслом стояли за стенкой, прячась от ветра. Внезапно вся искусственная кладка озарилась красивым светом изнутри. Лиса зажгла лампу. Братья ахнули. Темнота сразу сомкнулась вокруг нас. Оказывается, уже почти стемнело. Весло воспользовался тем, что Лисы нет рядом, отошел на минутку за стенку, а потом полез внутрь. Вход уже завесили попоной. Старшой высунулся наружу, дал Братьям котелки.

– Напихайте снега.

– Что, и чай будет?

– Будет, залезайте.

Скоро на улице остался только я один. Темнота накрыла ущелье полностью. Ветер свистел наверху страшно. Вниз долетал уже только частью, со снегом в виде мелкой сухой крупы. Холод пробрался уже до сердца, но лезть внутрь снежной горы я не хотел и все ждал, когда остальные там окоченеют и полезут наружу.

Дождался. Вылезла Лиса. Без куртки! Помялась возле меня и завернула за стенку.

– Второй, ты бы залез внутрь. Там тепло. А то мне неудобно…

Засунул голову в лаз.

– Быстрее, тепло не выпускай! – Синий втянул меня внутрь.

Пещерка была ярко освещена лампой, стоявшей у стены. На второй лампе стоял котелок, куда Весло бросал какие-то куски. И было тепло! Бойцы сидели на попонах вдоль стенок. Без шапок, и в расстегнутых куртках.

– Пустите Второго сюда, – Старшой помахал мне рукой. – Тихонько проползай, тут теплее.

Удивительный человек! Из снежной могилы сделать теплый и светлый дом… Сержант с Веслом – всяко много повидавшие, но и то удивленно крутили головами. Братья уже посапывали, вытянув ноги. Немой с Синим зашивали куртки, воспользовавшись теплом и светом. Вернулась Лиса.

– Там ужас. Темно, холодно, хорошо еще стенку сделали, хоть во вход не дует. А так – с ног сбивает.

Я оглянулся на вход. На него повесили попону Старшого и приткнули снизу сумками с едой.

В котелке забулькало. Весло хотел погасить лампу, но Старшой его остановил.

– На утро натопи воды, да и сейчас в тепле посидим.

Весло сварил что-то вроде бульона. Всем досталось по миске, горячего и слегка соленого. То что надо.

– Старшой, ты где в такой норе ночевал? – Синий задал общий вопрос.

– Первый раз, не поверишь.

– А откуда знал?

– Читал, как на Северных островах охотники делают. Там вообще без пещеры, только из снежных кирпичей, домик строят. Но это надо уметь, с первого раза ни у кого не получается. А когда надо быстро, роют пещеру. Нам здесь со склоном повезло. Было бы меньше снега, пришлось бы повозиться. – Старшой стал вытирать свой меч от влаги. Вся одежда потихоньку парила. – Вроде неплохо получилось.

– Отлично! Сейчас окочурились бы там, на холоде. Ты, Второй, ему деньги на книжки все-таки давай. Пригодится.

Хохот чуть не погасил лампу. Братья со сна схватились за мечи.

– Тихо, тихо, все свои. – Синий откинулся на спину.

Я прислушался. Даже ветра почти не было слышно.

– Как там Старшина на таком ветру?

– У них хоть костер, переночуют.

– Ага, если не сдует вместе с костром.

– Там место удачное. – Старшой снял котелок с водой и загасил одну лампу. – На утро оставим. А эта пусть тихонько горит. Все теплее. Я так понимаю, что караул ставить не будем? – Он вопросительно обернулся на меня.

Вот боги… Так пригрелся, что не подумал. Мы с Сержантом виновато переглянулись.

– По следам нас не найдут, если что? Да и в такую погоду вряд ли кто будет тут бегать. – Сержант покрутил головой.

– Следы замело уже точно, в темноте нас только по лампе можно увидеть. Но из долины она не видна. Спим спокойно. – Старшой опять оглянулся на меня.

– Спим, – подтвердил я. – Кто ночью по своим делам полезет, слушайте снаружи.

Лампа погасла уже поздно ночью. Было не жарко, но все равно теплее, чем прошлой ночью у костра. Выспался даже. Со снами. У меня всегда, как из напряга в нормальное состояние, – сны на всю ночь.

Снилось море. Южное. Теплое. Прозрачная вода. Еще что-то. Не помню. Но хорошее.

13 ветряка 317 года. Утро. Северные отроги. Синий

Проснулся утром от тишины. Обычно что-то будит. Кони фыркают, дрова стреляют… ну хоть ветер свистит. А тут тихо. Испугался даже, что нас завалило совсем. Потом присмотрелся, что в отдушину парок уходит, значит, все нормально. И светает потихоньку там, снаружи. Все спали.

На мое шевеление поднялся Весло. Оглядел всех. Встал тихонько, накрыл своей попоной Второго. Зажег лампу, поставил котелок.

Я откинул попону на входе. Все-таки присыпало снегом. Сунул руку, пробил сугроб наружу. Ух и холод там… Попытался вылезти – и застрял. Так бы и барахтался. Весло сзади схватил мои ноги, и как ершик вытолкнул изнутри. Вылез следом.

Ветер стих полностью. Чуть светало. Небо сверкало темной прозрачной голубизной. Мороз страшный. Надо перетерпеть. Встанет солнце – отпустит, даже тепло будет, ветра-то нет.

– Как ты? – Весло вышел из-за стенки, поправляя штаны.

Я свернул туда же.

– Если бы кто мне сказал, что буду в снегу спать и радоваться, я бы ему в рожу плюнул. А тут как в сказке.

– Это точно, – Весло стал потягиваться и наклоняться в разные стороны, разминая мышцы, – со сказочником повезло.

– Сильно повезло. Где вы вообще его откопали, который раз нас из задницы вытаскивает. Кто он, в самом деле? – Я тоже стал припрыгивать.

– Ну не простой человек, это точно.

– И чего с нами болтается?

– Так мы все тут не от хорошей жизни. Вспомни, где сам к Старшине прилип.

– Где, где… В тюрьме. Они меня с Пеклом оттуда и вытащили. А так бы и сгнил там. Шибко местный барон был на меня в обиде. Ты знаешь.

– Знаю. Вот и Старшой чем-то обижен. Ищет кого-то. А кто, что… С нами, и хорошо.

– Это точно.

Залезли внутрь. От лампы, да с мороза, просто благодать, тепло. Согрели воду, растормошили народ. Горячий чаек, да с вяленым мясом, хорошо пошел. Второй из-под попоны вообще вылезать не хотел, так пригрелся. Рассвело. Через стенку свет стал проникать и внутрь.

Потихоньку стали выползать. Старшой с картой начал ходить вдоль склона, пинать снег ногами. Лиса и Немой ходили следом за ним. Остальные стояли внизу.

– Второй, ну чего делать будем? – Я оглянулся на ветеранов.

– Вон у нас сегодня есть начальник. Пока неплохо справляется. – Ночевка в тепле привела Второго в благодушное настроение. – Иди и помоги, чего стоишь?

– А вы?

– А мы в карауле.

Тьфу. Залез к верхней троице. Они поднялись на первую ступеньку. Я думал, что ветер за ночь завалит все снегом. Оказалось наоборот. Снег сдуло почти полностью. Голые камни торчат по склону. Наших вчерашних следов вообще не видно. Немой что-то показал Старшому.

– Почему?

– … – Немой потыкал рукой в склон.

– А… понятно, ты прав, – и Старшой повернулся ко мне.

– Чего? – не вытерпел я.

– След от выработки видишь?

– Нет. Где?

– Вот. Шахту копали, землю выносили, поэтому один край у склона пологий, а второй крутой. И там камень, видишь, крупный. А здесь только щебень битый.

– Где ж тогда вход?

– Засыпали. Хотя как они это сделали – не понимаю… – Старшой походил по склону. – Должно быть здесь.

Я взял кирку у Немого и стал стучать по смерзшейся земле. Крошки полетели, но толку было мало. В это время сбоку свистнули. Я поднял голову. Лиса, которая прыгала по большим валунам слева на склоне, махала нам рукой. Попробовали подойти к ней. Я чуть два раза не упал. Первый раз удержался сам, второй раз поймали Старшой с Немым. Пожалел, что не остался со стариками. Золотишка захотелось… идиот, сейчас ноги тут сломаю, и все. Добрались до Лисы. Та уже спрыгнула в щель между двумя здоровенными валунами и залезла под один из них.

– Чего там?

– Да вот, уронила перчатку, слезла, а тут – смотри…

Слез к ней. Немой со Старшим остались наверху.

– А как ты одна наверх вылезла? – Я посмотрел на огромные камни.

– Сама не знаю, взлетела от страха. – Лиса показала мне две доски, присыпанные мелкими камнями, которые стояли в расселине между глыбами. – Доски откуда здесь?

– Пусти… – Я пролез вперед, киркой поддел крайнюю доску и рванул на себя. Досок оказалось не две, а все четыре. Выдернув их из щебня, мы увидели лаз, уходящий внутрь. Небольшой, но на четвереньках можно было пролезть. Старшой спрыгнул к нам.

– Не похоже, что сюда несколько возов запихнули. Немой, давай лампу.

Полезли. Немой с лампой, Старшой и я. Лиса осталась снаружи. Ход, сначала непонятно как получившийся, через несколько шагов, которые мы проползли на карачках, стал явно рукотворным. Стенки были обтесаны, а вскоре встретилась крепь, поддерживающая потолок. Лаз вывел в большой штрек. Встали на ноги. Горизонтальный штрек в рост человека и такой же ширины вел от места на поверхности, где я колотил камни снаружи. Подошли. Выход закрывал деревянный бревенчатый щит, который стоял под углом, явно повторяя склон. А оттуда насы́пали камней. Не найдешь, если не знаешь, где копать.

Старшой повернулся внутрь горы.

– Синий, зови остальных. Только пусть дозорного оставят, а лучше двух.

– Можно, я с тобой? – Золотой дым все еще туманил мне голову.

Старшой рассмеялся. Немой улыбнулся и полез в лаз к Лисе.

– Пошли, посмотрим, что там дальше. – Старшой, держа лампу над головой, повернул в глубь горы. Штрек без поворотов, с легким наклоном вниз, уходил внутрь. Прошли несколько шагов, справа и слева от основной галереи открылись небольшие каморы в пять-шесть шагов внутрь и столько же в ширину. Старшой посветил в правую. Из длинных деревянных ящиков сложены подобие топчана, стола и скамейки. Стоят огарки свечей, кувшин и глиняные кружки. На топчане валяется старое одеяло.

Старшой светил, я поднял крышку с ящика, служившего скамьей. Внутри лежали армейские мечи в промасленной пакле.

– Тут на небольшой отряд хватит… – Я стал открывать остальные ящики. Панцири, стрелы, разобранные арбалеты. Последний ящик был закрыт сургучной печатью.

Из штрека появились Второй, Сержант с лампой и Весло. Братьев оставили снаружи, не повезло им. Старшой осмотрел печать. Стилизованная буква «К» в квадратной печатке. Без всяких украшений и излишеств.

– Чья? – спросил я.

– Печать Корроннского герцога. Вскрываем?

– Давай, – Второй смотрел из-за плеча, – не врал человечек Старшины.

Печать треснула, я поддел засов клинком, дернул. Крышка отвалилась. Тоже оружие, но дорогое. В золоте, украшениях, и все в какой-то вязи по лезвиям и ручкам. Два меча в дорогих ножнах, стилет, пластинчатый панцирь, шлем. Один шлем окупал весь наш поход.

Сержант позвал из второй комнатки. Пошли туда. Ящик в ящике, и уже в нем – сундучок золотых монет, мешок серебряной мелочи. Нашли все-таки.

Похлопали Старшого по спине.

– Добытчик, все боги тебе в помощь! Тут наш заработок за год, если не больше.

– Больше, больше… – Второй приподнял сундучок. – Тяжелый!

Старшой с лампой уже шел дальше вниз. Штрек шел без ответвлений, наконец показались такие же комнатки, как и первые. Всякая рухлядь. Здесь явно ночевали, одна использовалась как кухня. Дальше еще несколько пещерок, так же отходящих от главного ствола. Штрек сузился и разошелся ходами, подобно тому, через который мы влезли.

– Это по жилам ходы пошли. – Старшой посветил в один из них. – Надо слазать, но вряд ли что-то там интересное.

Я попятился:

– Не, не полезу…

Из-за моей спины вышел Немой, взял у Старшого лампу и исчез в правом штреке.

Вернулись к первым комнатам.

– Ну что, доволен, Старшой? – Весло держал в руках богатый меч, вытащенный из ножен. – Игрушка, конечно, не для драки; не то что твой, с болот. Но дорогой же, наверное, зараза!

Сержант рядом примеривал шлем. Покрутил головой, снял, положил в ящик.

– Обманка все это. – Старшой пнул доски ногой.

– Не понял, – Второй вопросительно посмотрел на нас, – а золото?

– Вспомни, что Старшина говорил. Несколько подвод. Несколько, как я понимаю, это три-четыре, а тут всего на одну. Ну и еще одна – продовольствие везти для тех, кто прятал. И все.

– А золото? – это уже я опять не вытерпел.

– Это для дурачков, чтобы дальше не искали. Это или другая нора, или здесь еще что-то есть.

– А оружие?

– Тут еще интереснее. Это клеймо на всем. Все очень дорогое и заметное, явно продавать понесут. Тут-то всех и повяжут. Вернее, порежут на лоскуты. Так что можете не мерить. Это нужно все аккуратно на место положить.

– И золото? – это опять я.

Старшой посмотрел на меня, засмеялся:

– Ну золото – оно и в контулукской чаще золото. Если каких-нибудь непонятных монет нет, то можно и забрать.

Старшой зажег от сержантской лампы огарок свечи, отдал Лисе:

– Посвети мне, пожалуйста, – и пошел вдоль стены правой комнатки.

Я уставился на Второго. Тот шевелил бровями, потом потер голову руками. Сержант и Весло стояли рядом.

– Ну, что делать будем? – Я попытался поднять сундучок.

– Ищем, что здесь еще есть.

Прошли по комнаткам. Обстучали все стены и полы. Ничего. Вернулся Немой. Весь в грязи. Покачал головой, протянул две старые кирки, небольшие, со сгнившими деревянными ручками, но с очень красиво выкованными головами.

Столпились у выхода. Старшой все ходил по штреку.

– Не здесь? Или уже унесли? – Второй опять впал в раздраженный тон. – Эй, командир землекопателей, командуй выход.

– Во, понял, – Старшой замахал огарком, – идите сюда. Смотрите. Первые комнаты отошли от штрека, потом двадцать шагов и следующие, потом десять и следующие, потом десять и следующие, потом снова десять. Ничего странного?

– Думаешь посредине еще отводы?

– Так… вот середина, вот две крепи стоят, между ними вроде стена. Немой, стукни своим топором.

Стена гулко загудела, после второго удара камень упал внутрь. Дернули на себя край. За отвалившимся куском стены стала видна такая же комната, как и остальные. Посветили, комната почти доверху была забита такими же дощатыми ящиками.

– Хрень господня, сколько же их! Так, а напротив?

Весло с Сержантом уже без команды ломали стену напротив. Те же ящики. Выдернули один в штрек. Тяжелый, но не золото. Жаль. Сбили замок. Внутри оказались мешки из хорошей кожи, плотно завязанные и с теми же сургучными печатями.

– Еще хуже, чем я думал. – У Старшого явно упало настроение.

– Что там?

– Ну открывай, только аккуратно.

Папки с бумагами. Свитки. Какие-то тетради, заполненные разными почерками. И остальное, в том же духе.

– Старшой, так книжки для тебя, чего ты расстроился? – Я попытался развеселить его.

– Если это то, о чем я думаю, а это – то самое, то нас порежут только за то, что мы это видели.

– За бумажки-то? – Я пока не испугался.

Второй, Сержант и Весло встревоженно смотрели на Старшого.

– Это архив. Или тайной службы Корроннского герцога, или самого герцога. Или и то, и другое. Что там наверху привязано?

Лиса влезла в дыру, сняла мешочек, висевший над ящиками, передала Второму. Тот развязал, на ладонь упал старый бронзовый амулет на простой веревочке. Четвертинка бронзового круга. Бронза помутнела, и было не понять, написано там что-то или нет. Старшой побледнел и схватился рукой за грудь.

– Во, Старшой, на твой похож. Почти такой же. – Второй передал ему пластинку.

– Да, почти такой. Я заберу?

– Бери. И командуй, раз разбираешься. Что возьмем? Бумаги точно не пригодятся? Шантаж там, продажа и прочее…

– Нет. Значит, так. Этот ящик обратно, и дыры заложить. Немой, Синий, попонами заткните и землей закидайте, чтоб в глаза не бросалось. Золото пересыпать в мешки. Сундучок обратно. Хоть горсть оставьте. Оставь, оставь, а то удачи не будет… Шучу, может, кому понадобится. Оружие – на место. Лиса, своим острым взглядом посмотри, чтобы после нас следов не осталось. Не было нас тут. Что, Немой? Кирки? Забирай, это искать не будут. Кстати, надеюсь, что всем понятно: про бумаги не надо никому говорить. Даже нашим молодым. Целее будем. Все, уходим.

Вылезли наружу. Один из Братьев стоял у лаза, второй – на повороте долины. Солнце освещало оба склона, после темноты глаза даже заслезились. Ветра не было, тепло. Лаз заткнули досками, засыпали щебнем. Сержант с Веслом катанули вдобавок здоровенный камень. Если не знать, то ни в жизнь не догадаешься. Спустились к пещере, съели по куску вяленого мяса, распределили золото, чтобы не тяжело было тащить. Старшой заложил вход нашего снежного дома и раскидал стенку.

– Не было нас тут, не было. Пошли? Как, Второй?

– Командуй, командуй. Эти горы тебя любят. Выводи нас отсюда. Выход из дела – всегда самое сложное.

13 ветряка 317 года. День. Северные отроги. Старшой

Больше всего я боялся, что ничего не получится. И с местом опозорюсь, и прочее. Когда спустились в долину и стало ясно, что надо здесь как-то ночевать, вот тогда и заработала моя упертость, не знаю, как это по-другому назвать. Давно за собой заметил, что, когда надо, могу впрягаться по полной. Вот и тут. Или ночуем и мерзнем, или что-нибудь придумываем. Поскольку никто ничего не предлагал, пришлось мне. И получилось.

Отвечать за других людей очень сложно. Но когда понимаешь, что, не сделав с их помощью что-либо, им будет еще хуже, тогда твое безделье нельзя оправдать ни страхом, ни боязнью ответственности. «Построил людей – отдай команду. Отдал команду – заставь сделать. Заставил сделать – ответь за все». Так вроде говорил отец моего друга.

Переночевали нормально. Даже с комфортом. Снежная пещера оказалась вполне теплым местом. Мужики храпели будь здоров. Сказалась и прошлая, почти бессонная ночь. Выспались.

Шахту ни за что бы не нашли. Если бы не Лиса. Повезло. Этот отнорок был очень хитро спрятан. И думаю, что его сделали не просто так, а чтобы можно было тихонько влезть, не повредив основного входа. Пришел человечек, взял что нужно и ушел так же тихо. Умно.

Больше всего поразил найденный медальон. Почти как мой, подаренный мне матерью умершего друга. Только выбитое слово было другим. Повесил на шею – не знаю, на счастье или наоборот. Но оставить его там, во мраке, не смог. Пусть будет, что будет.

Бойцы согласились не брать ни бумаг, ни оружия. Ха, наемники бросили вещей на сумму трех годовых заработков, непостижимо! Как смог их уговорить, не понимаю. Хорошо что Второй все мои приказы повторял кивком. Вот и после штольни приказал командовать дальше, хотя вроде бы все страшное кончилось.

– Выводи людей, это самое сложное.

13 ветряка 317 года. День. Северные отроги. Сержант

Это не то что самое сложное, это самое опасное. Все подлянки происходят на выходе. Вроде бы дело сделано и спокойно идешь домой. А тут все и начинается. Поэтому опытные люди празднуют победу, когда кони в стойле, а сам уже за родным столом сидишь с заслуженной кружкой в руке. И в кружке что-нибудь хорошее. И добавка будет. И закусить… Размечтался.

Будем надеяться, что эти горы действительно любят Старшого. Хотя сдается мне, что не в везении и не в удаче, так любимой Братьями, дело. Опыт, оказывается, не только на своей шкуре шрамами и швами можно рисовать. Но и в голове держать, зная, как другие люди в подобной ситуации выживали.

Влезли на хребет, добежали до того места, где поднимались от лагеря. И все. Добегались. Лежит конь мертвый, один из наших, а рядом, с арбалетом в руках и двумя болтами в спине – Звень, наш молодой, полгода в отряде. И видно, что и люди, и лошади снизу влезли и ушли вниз по склону.

– Ну что, Старшой, – это ко Второму желчь вернулась, – как дальше командовать будешь?

– Плохо дело. Мне командовать?

– Ну ты за это дело взялся отвечать… – Второй непонятно, то ли шутил, то ли серьезно, то ли просто надо на ком-то раздражение сорвать.

– Тогда так. Лиса, Весло, вниз к лагерю. Там нет никого, просто посмотрите по следам, как дело было. Синий, вниз по хребту до среза по следам пройди, что там за поворотом видно.

– Почему нет никого? – Синий снял котомку, перебросил ножны вперед.

– Наши поднялись здесь и ушли вниз. Значит, и те за ними. Братья, Немой, давайте Звеня похороним.

– Так здесь одни камни вокруг, не продолбим.

– Долбить не будем, оттаскиваем от коня вот сюда. Так, и камнями заложим. Покрупнее, чтобы зверье не растащило.

Вот ведь, я бы сразу не догадался, что так можно. Пока ждали остальных, выложили аккуратную могилу. Красиво даже.

– Старшой, ты же в загробную жизнь не веришь, умер человек – и умер. Зачем ему теперь это?

– Это не ему, это нам.

– Не понял…

– Это нам. Чтоб каждый в отряде знал, что не бросят его, если что. Каждый должен знать, что не оставят его, что понесут, если раненый будет, а если помрет, то похоронят по-людски.

Во как. «Нам надо». Я хотел посмеяться, но, увидев, как Братья с Немым уважительно посмотрели на Старшого, промолчал. Второй тоже прикусил язык. Стареем, что ли? Не догадались. А надо было.

Вернулся Синий.

– Следы вниз так и уходят по хребту. Там еще два раза по столько, и снова вниз, не видно ничего.

– Хорошо, сейчас все вместе пойдем.

Скоро поднялись и Лиса с Веслом.

– Ну чего, мертвых нет? – Все боялись плохого ответа.

– Нет. – Весло одобрительно покосился на могилу. – Молодцы, а я все думал, что надо как-то похоронить.

– Не тяни контулукского тигра за… хвост; что там? – Второй забрал из рук Лисы ветку, завязанную узлом. – Ушли?

– Наши увидели кого-то. Время было. Спокойно погрузили барахло в сумки на лошадей. Телеги, видать, еще ночью сожгли. Пошли сюда. Здесь двое передовых их нагнали и коня ранили, кровь еще на середине подъема видна. Лошадка наверх залезла и сдохла. Звень с арбалетом, скорее всего, прикрывал. По крайней мере, эти внизу за камнями долго сидели. Потом обошли его, там по ручью два следа. Всего их было человек тридцать. И лошадей штук пять, но конные вниз ушли, наверное, чтобы следующую долинку снизу перекрыть.

– Надо торопиться, если догонять Старшину, не то сомнут. – Второй рассматривал ветку. – Главное, они не поняли, что мы разделились. К нам никто не пошел, все вниз рванули. Пошли.

Пошли. Побежали. Вниз-то легко, даже с пожитками. Ну с золотишком нашим. Вниз, вниз. Кусты пошли какие-то, но тропа пробита – будь здоров. Тех тридцать, да наших двенадцать. Конь тринадцатый. Старшина, видно, понял, что все от скорости зависит: ни привалов, ни обедов. Скоро тропа упала с отрога влево и выскочила на дорогу, по которой мы пришли. Старшина опять всех перехитрил. И от нас увел, и этим в тыл. Если от конных отбился, то или до деревни добежит, или в лесу спрячется.

Оказалось, ни то ни другое. Весло, который бежал шагов на сто впереди, замахал руками и прыгнул с дороги. Мы тоже свернули в лес. Дошли до Весла.

– Чего там?

– Догнали. Сейчас посмотрим.

Вылезли по краю за поворот. Дорога вместе с речкой здесь стиснута двумя отрогами. В самом узком месте навалены несколько деревьев верхушками на дорогу. Перед засекой толпилось человек тридцать, ненужные лошади привязаны на опушке. На самой засеке лежали два человека, в позах: «А вот и я, боги, здравствуйте». Командиры штурмующих совещались перед дракой.

– Лиса, видишь вон того в рыжем панцире? – Старшой тихонько кивнул указывая.

– Да, а что?

– Если начнется, попробуй его из арбалета достать. Он тут главный.

– С чего ты решил? – Второй, не оборачиваясь, что-то считал, загибая пальцы.