Текст книги "100 знаменитых загадок истории"

ХРАНИТЕЛИ СВЯТОГО ГРААЛЯ

Одной из самых красивых и загадочных христианских легенд, дошедших до нашего времени, является легенда о Святом Граале. Свое начало она берет, по всей видимости, у древних кельтов. В старинных кельтских преданиях Святой Грааль – это каменный сосуд в виде чаши, сделанный из зеленого камня (предположительно изумруда), который Архангел Михаил выбил мечом из короны Люцифера (в некоторых легендах Грааль – это чаша, вырезанная из дерева). В дальнейшем из этого сосуда на Тайной Вечере пил Иисус. В Святой Грааль, по словам старых преданий, также была собрана кровь Спасителя, пролитая на Голгофе. После казни Иисуса Грааль таинственным образом исчез. До сих пор бытует мнение, что Грааль некоторое время находился у альбигойцев, но после взятия Монсегюра Святая чаша не была обнаружена. Все последующие поиски пропавшей реликвии так и не увенчались успехом, так как путь Святого Грааля можно проследить только по различным легендам. А в легендах, как правило, сохранились лишь крупицы истины.

О Святой чаше – Граале – известно не много. История поисков этой реликвии, дарующей бессмертие и исцеляющей от ран, началась после смерти Иисуса Христа на Голгофе. По одному из преданий, чашу Грааля после казни Спасителя поклялся хранить богатый купец Иосиф Аримафейский. По преданию, в нее была собрана кровь Христа, пролитая им на Голгофе. Именно поэтому чашу многие считали источником жизни и бессмертия. Здесь надо упомянуть, что ни одно из преданий о Граале не признано официальной церковью. Ни один церковный летописец ни разу не обмолвился о Святой чаше, хотя во всех четырех Евангелиях говорится о человеке по имени Иосиф, который выпросил у Понтия Пилата тело распятого Христа и, обернув его плащаницей, положил в гробницу, высеченную в скале. К вышесказанному некоторые христианские писатели добавляют, что Иосиф, взяв чашу, из которой пил Спаситель в свой последний вечер, собрал в нее кровь тела Господа и с этой реликвией ходил по свету, проповедуя христианство (возможно, именно отсюда берет начало церковное причастие). В своих странствиях Иосиф достиг Британии, где решил остановиться и основать монастырь, названный Гластонбери (по некоторым источникам, именно в этом монастыре и был спрятан Грааль, ставший впоследствии для людей воплощением Божией благодати). Основав монастырь, Иосиф создал монашеско-рыцарский орден, члены которого были первыми хранителями чаши, и они же, несмотря на отчаянное сопротивление, оказанное ими в V–VI веках захватчикам Британии – саксам, вынуждены были перевезти святыню в Саррас (где находится Саррас – неизвестно), откуда она, по одной из существующих версий, была «вознесена на небо».

По другому преданию, чашей долгие годы владел Тевтонский орден, и она якобы была утрачена в 1242 году в битве на Чудском озере с войском Александра Невского, т. е. с этого момента следы чаши теряются. По третьему преданию, она досталась катарам. Эта версия берет свои истоки из легенды о Короле Артуре.

Во времена правления легендарного короля Грааль был переправлен в Британию и спрятан на дне древнего колодца где-то в глубине острова. Рыцари Круглого стола по приказу Мерлина отправились ее искать. Чашу нашел сэр Персиваль и привез ее ко двору Артура. Буквально в тот же момент на королевство посыпались разнообразные несчастья: сэр Ланселот проникся преступной страстью к жене Артура Гиневре и бежал с ней во Францию; Мордред, племянник Артура, воспользовавшись отсутствием последнего, захватил власть и тяжело ранил своего сюзерена в битве. Видя, что чаша не принесла счастья королевству, король Артур забрал ее с собой на таинственный остров Авалон и таким образом отвел беды от земли бриттов.

Сколько реликвия пробыла на Авалоне – неизвестно, однако в следующий раз следы ее отыскались лишь в XIII веке у еретиков из провансальского городка Альби. Жители этого города, находящегося в провинции Лангедок, отвергали все религиозные догматы, считали материальный мир творением дьявола и не верили в существование Иисуса Христа. Корни их религии восходили к учению персидского пророка Мани, обвиненного в ереси и казненного иранским шахом в конце III века. Последователи пророка разошлись по миру, проповедуя о том, что на земле происходит постоянная борьба света и тьмы, Бога и дьявола, что окружающий мир – воплощение зла и истинное предназначение человека – содействовать торжеству добра, но при этом не признавая над собой никакой власти, кроме Божией. Таким образом, альбигойцы жили, соблюдая христианскую мораль, но не желали при этом подчиняться Папе Римскому. При посвящении они обязывались не убивать, не лгать и не отрекаться от своей веры «из страха воды, огня или любого другого вида наказания». Попав в руки своих врагов, они мужественно отстаивали свои взгляды и спокойно всходили на костер.

Монсегюр был не просто крепостью альбигойцев, но своеобразной обсерваторией, храмом Солнца, символом добра и справедливости. По своему расположению Монсегюр был практически неприступен. Он также являлся крайне таинственной крепостью. Над его твердыней возвышались лишь снежные вершины Пиренеев и сияли по ночам яркие звезды. По древним легендам, в замке хранились несметные сокровища, а в тайных подземельях покоились древние манускрипты и книги, в которых была собрана вся мудрость веков (возможно, именно благодаря этой мудрости катары обрели чашу Грааля). Казалось, что никакие силы не могут разрушить неприступную крепость. Но вдруг в одночасье все изменилось. Власть и влияние католической церкви росли, и вскоре свобода катаров стала для церковной верхушки как бельмо на глазу. И тогда Римская церковь, основываясь на донесениях своего агента в Лангедоке – монаха Доминика, организовала крестовый поход на альбигойцев, обвиняя их в ереси и во всех смертных грехах. Шестьдесят лет шла жестокая и страшная война. Особенно зверствовало «Христово» воинство, заручившееся благословением высших церковных иерархов. По легенде, один из священников на вопрос крестоносца о том, как отличить еретиков от добрых католиков, ответил: «Убивайте всех – Бог на небе узнает своих».

К маю 1243 года единственным оплотом сопротивления альбигойцев осталась только цитадель на вершине пика Монсегюр. В конечном итоге не выстояла и она, но в самый последний момент из крепости подземными ходами бежали четверо катаров, унесших с собой таинственный сверток с самым великим сокровищем из всех, когда-либо принадлежавших им. Судя по всему, это и была таинственная чаша. Убежавшие и вынужденные скрываться катары передали ее другим «совершенным» – монахам-воинам из ордена тамплиеров. Этот орден был создан в начале XII века для того, чтобы защищать завоевания крестоносцев на Востоке. Поначалу туда набирали всякий сброд, но потом обласканный церковными властями орден набрал силу и в 1291 году перебрался на Кипр. Уже тогда тамплиеры активно занимались торговлей, кредитованием и ростовщичеством, создав чуть ли не первый в мире финансовый концерн. Но ядро их всесильной организации составляли люди, отнюдь не чуждые мистицизму и связанные единой тайной: они знали, где была спрятана чаша Святого Грааля. Она находилась у них самих, в одном из многочисленных тамплиеровских замков, разбросанных по всей Европе.

Но и храмовники оказались недостойными легендарной чаши. И для них тоже пришли черные дни. Король Франции Филипп IV Красивый не смог смириться с этим «государством в государстве» и решил, что пришло время покончить с неофициальным двоевластием. Правда, по некоторым другим источникам, окончательное решение вопроса о судьбе ордена последовало после того, как великий магистр Жак де Моле отказался принять короля в братство «Рыцарей креста», мотивируя свой отказ тем, что среди братьев не может быть королей. Но, так или иначе, все свелось к тому, что по приказу Филиппа были проведены массовые аресты членов ордена и делом тамплиеров занялась инквизиция.

Процесс по делу храмовников продолжался около семи лет, после чего их некогда всесильная организация перестала существовать. Двое из ее руководителей, Жак де Моле и Жоффруа де Шарне, после многочисленных пыток были сожжены на костре, но так и не выдали тайн ордена. А тем временем чаша Грааля вновь бесследно исчезла. И многие века о ней никто не слышал.

Новая вспышка интереса к Граалю произошла в XX веке. Местонахождением чаши крайне заинтересовались агенты Третьего рейха. Интерес нацистов к этой реликвии не удивителен, так как оккультизм являлся основой их философии, а сам Гитлер верил в древнюю германскую легенду, по которой спрятанные сокровища объявлялись в мире каждые семьсот лет. Поэтому один из нацистов, некий Отто Ран, отправился на поиски чаши. Вскоре он прислал отчет немецкому командованию, в котором сообщал, что нашел место, где спрятан Грааль. По мнению Отто Рана, он никогда не вывозился за пределы Монсегюра, а был спрятан в самой крепости в одной из потайных комнат. Руководствуясь такими выводами, немецкий исследователь отправился в экспедицию во Францию. Прибыв в легендарный Монсегюр, Отто досконально изучил каждый метр замка и обнаружил потайные комнаты, в которых, по его утверждению, и было спрятано «сокровище веков».

Далее события разворачиваются с удивительной быстротой. Отто Ран возвращается в Берлин и приступает к работе в качестве гражданского лица в Бюро по изучению наследия предков «Аненэрбе» («Ahnenerbe»). Вскоре ему присваивают титул унтер-шарфюрера. Свои находки из Монсегюра он передает Гиммлеру (в книге французского историка Ж.-М. Анжебера говорится, что среди прочих находок там был и Грааль) – после чего Отто Ран был назван великим исследователем. Ровно через два года после этих событий он покончил жизнь самоубийством (по другим данным, погиб через два месяца после просьбы о немедленном увольнении из СС). В 1939 году «Аненэрбе» предпринимает повторную экспедицию в Монсегюр. Все найденное там перевозят в Германию, и через 5 лет становится понятно, что рейх обречен. В августе 1944 г. советские войска очистили от фашистов страны Восточной Европы и вступили на территорию Германии. Дальнейший ход событий всем хорошо известен. Немцы были наголову разбиты и рейх разрушен, а чаша, если она и была там, вновь бесследно исчезла. Таким образом, из всего сказанного складывается впечатление, что Божий гнев вновь настиг неправедных хранителей чаши Грааля, хотя, возможно, все это лишь цепь удивительных исторических совпадений.

ЖАННА Д'АРК: ПАСТУШКА ИЛИ ПРИНЦЕССА КРОВИ?

В жизни Жанны д'Арк было много моментов, которые невозможно объяснить иначе как словом «чудо». А чудо во все времена будит в людях противоречивые чувства: от поклонения до ненависти. Орлеанскую Деву воспринимали весьма неоднозначно. Кто-то считал ее народной героиней, кто-то – посланницей Бога, а кто-то – самозванкой, успехом которой можно воспользоваться. Смерть на костре Жанна встретила как мученица. Но святой ее признали только в 1920 году, после нескольких веков ожесточенных споров.

Жизнь Жанны пришлась на период, когда Франция переживала трудные времена: согласно договору в Труа (21 мая 1420 г.) король Англии Генрих V становился наследником французского престола и правителем Франции, а законный наследник, дофин, будущий король Карл VII от престолонаследия отстранялся. Фактически это означало присоединение Франции к Англии. Молва обвиняла королеву Франции Изабеллу Баварскую в том, что она была инициатором этого договора. В народе распространялось пророчество: «Женщина погубила Францию, Дева ее спасет».

Историки выдвигают две версии жизни Жанны д’Арк, и обе имеют право на существование. В учебниках ее называют простой крестьянской девушкой, пастушкой. Согласно другой гипотезе, Жанна – плод тайной любви Изабеллы Баварской. Это предположение не лишено оснований. В 1407 году королева тайно родила дочь, якобы вскоре умершую. Если короли, герцоги и бароны могли себе позволить признание своих бастардов, их супруги были лишены этого права. Церковь сквозь пальцы смотрела на нарушение брачных обетов мужчинами, но к женщинам была строга. Поэтому если и считать, что Жанна – незаконнорожденная дочь Изабеллы Баварской, то понятно, что она не могла рассчитывать на место при дворе. Обычной практикой в подобных случаях было усыновление (или удочерение) ребенка одним из обедневших дворянских родов, где бастард мог получить достойное его происхождения воспитание. Вполне возможно, предполагают исследователи, нечто подобное произошло и с Жанной. Иначе довольно трудно объяснить, почему девушка была образованна, знала придворный этикет, прекрасно владела длинным копьем – оружием исключительно дворянским. В подтверждение этой версии историки приводят протоколы допросов Жанны д'Арк. В них она подробно рассказывает о своей жизни, родителях, но при этом употребляет выражения, нетипичные для крестьян: «Не помню, водила ли я скотинку на луг, когда была совсем маленькой. С тех пор, что я подросла, я не пасла ее постоянно, но иногда, правда, водила на луг». Рукоделие было предметом ее гордости. «Насчет шитья и пряжи я не боюсь поспорить с любой женщиной в Руане», – говорила Жанна во время процесса. Однако это искусство в XV веке было одинаково хорошо знакомо женщинам всех слоев общества…

Слова самой Жанны подтверждают первую версию: «В моем краю меня звали Жаннеттой… Я родилась в деревне Домреми, которая составляет одно с деревней Гре. В Гре главная церковь… Мой отец – Жакоб д'Арк, моя мать – Изабеллетта, по прозванию Роме…» С самого детства Жанна выделялась из стайки крестьянских детей. В Домреми до последнего времени сохранилась легенда о том, что Жанну часто сопровождали птицы. Тропинку в Вотун, по которой Жанна ходила в гости к брату, до сих пор называют тропинкой пташек. Жанну любили и животные, и люди. Денег у нее не было, но, по словам тех, кто знал ее девочкой, она раздавала все, что могла, и это останется у нее на всю жизнь. Местный священник, Гийом Фронте, находил, что это «лучшая христианка в приходе». Мирских забот Жанна также не сторонилась. Одни свидетели помнят ее на пастбище, другие – с пряжей в руках. Ее видали работающей и в поле, когда она полола или помогала отцу в пахоте или на жатве. И сверстники, и старшие говорили, что она была отличной работницей.

Существует еще одно предположение о природе феномена Жанны, выдвинутое рядом современных психологов. Они считают, что Орлеанская Дева была биперсоналом, т. е. относилась к числу тех редких людей, которые способны некоторое время вести себя, как совершенно другие личности, например, меняя свой интеллект или проявляя профессиональные умения, о которых не имели до этого никакого понятия. Именно этим, по их мнению, можно объяснить то, что юная девушка, всю жизнь проведшая в деревенской глуши, стала способной вести себя «как если бы она была капитаном, проведшим на войне двадцать или тридцать лет». Одним из проявлений таких способностей психологи считают ниспосланные Жанне якобы свыше «голоса», которые она начала слышать около 1424 года. Они сопровождались светом, и в этом свете она различала Святого Михаила и Святых Екатерину и Маргариту. В первый раз услышав «голос», Жанна дала обет девственности. «Голоса» предсказали Жанне, что ей суждено измениться душой и совершить важные дела, потому что Царь Небесный решил через нее дать Франции победу. Небесные покровители также предрекли, что ей предстоит, облачившись в мужскую одежду, с мечом в руке возглавить войну против англичан и короновать в Реймсе Карла VII. Ей было велено обратиться за поддержкой к Роберту де Бодрикуру.

По словам одного из свидетелей этой сцены, будущего соратника Жанны Бертрана де Пуленжи, она сказала Бодрикуру: «Я пришла к вам от Господа моего, чтобы вы дали знать дофину, что он должен держаться и избегать сражений с врагом до середины будущего поста, когда Господь мой поможет ему… Он сделает его королем, несмотря на его врагов, и я поведу его к помазанию». Бодрикур велел отхлестать Жанну по щекам и отправить к отцу.

Отец не одобрил поведения дочери и, надеясь покончить с ее «бреднями», решил выдать ее замуж. Но Жанна, давшая обет девственности, наотрез от этого отказалась. Парень, которого ей прочили в женихи, счел себя обманутым и подал на нее в церковный суд. Дважды она ездила в Туль на разбирательство этого дела – одна, вопреки воле родителей. Жанна присягнула, что сама никогда ничего не обещала истцу, и трибунал отверг все его претензии.

«Голоса» звучали все настойчивее, пора было отправляться к королю. 6 марта 1429 года Жанна прибыла в замок Шинон, где находился Карл VII, и возвестила ему, что ее «голоса» сообщили ей: она избрана Богом, чтобы снять осаду с Орлеана, преграждавшего англичанам путь на юг, а затем привести короля в Реймс, место коронации французских королей. Дева также обещала, что город Париж, в то время находившийся в руках англичан, будет возвращен законному королю Франции и что герцог Орлеанский, бывший тогда в плену у англичан, вернется на родину.

Поначалу король принял Жанну за сумасшедшую, затем – за ведьму. Потребовалось специальное церковное расследование, чтобы убедить его воспользоваться помощью Девы. Но не менее важным, чем мнение церковников, оказался небольшой эпизод разговора с Жанной. Она от имени Господа подтвердила, что Карл является законным наследником престола (у дофина были серьезные сомнения по этому поводу). Охрана Жанны была поручена Жилю де Рэ, одному из самых знатных дворян Франции. Он стал верным ее соратником и другом, на собственные деньги вооружил ее войско. Жанна д'Арк во главе армии отправилась в Орлеан. В белых доспехах, под белым знаменем с королевскими лилиями она воодушевила солдат настолько, что Орлеан был освобожден всего за девять дней. Обычно Жанна «брала знамя в руку, когда отправлялась сражаться, чтобы не убить кого-нибудь», а мечом только защищалась и отражала удары. О том, что никогда не пролила крови, она свидетельствовала и на своем последнем судебном процессе. Когда Орлеан был освобожден, король спросил, какую бы она хотела получить награду. Жанна попросила освободить от податей своих земляков. С тех пор деревня Домреми была освобождена от налогов. Предпринятый после этого поход на Реймс превратился в триумфальное шествие королевской армии. 17 июля Карл VII короновался в Реймсе, и во время торжественного акта Дева держала над ним знамя.

В августе 1429 года французы начали наступать на занятый англичанами Париж. Попытка взять его оказалась неудачной, и, несмотря на настояния Жанны, королевские войска отступили. Осенью – зимой 1429 года и весной 1430 года Жанна участвовала в ряде мелких стычек с врагом. Она предчувствовала близкую смерть. По словам герцога д'Алансона, она уже в первые дни сказала королю: «Я проживу год или немного больше – надо думать о том, как использовать этот год». Все служение Девы, от ее официального признания до костра, продолжалось около трех лет, из которых ее активная деятельность до плена – год и месяц. Жанна часто говорила: «Я не боюсь ничего, кроме предательства». Но ей суждено было испить эту горькую чашу. 23 мая 1430 года Орлеанская Дева попала в плен к англичанам. Когда при защите Компьеня она великодушно осталась с немногочисленными верными ей солдатами отражать натиск врага, чтобы позволить войску вернуться в город, капитан крепости приказал поднять подъемный мост, отрезав ее отряд от укрывшегося войска. По словам хрониста, Деву схватили с «большей радостью, чем если бы взяли пятьсот солдат».

Карл VII мог выкупить свою избавительницу у неприятеля, но он не проявил ни малейшего интереса к судьбе Жанны. Ей попытался помочь Жиль де Рэ, но собранное им войско опоздало. Жанна должна была заплатить жизнью за нанесенные англичанам поражения. Но англичане эту грязную работу сделали руками французов, а точнее – продажного французского духовенства. Пленницу перевезли в Руан, и 9 января 1431 года Жанна предстала перед судом инквизиции.

Процесс над Орлеанской Девой нельзя назвать типичным для того времени. Уже одно то, что к Жанне не были применены пытки (ни разу в течение года), свидетельствует, что отношение к пленнице было особым. Епископ Кошон – известный очернитель Жанны – явно затягивал процесс, «не замечал» многих материалов дела, не настаивал на ответах подсудимой на некоторые важные вопросы. Если предположить, что Жанна была принцессой крови, то многое становится понятно. С одной стороны, Кошон выполнял политический заказ: Жанна была символом свободы, символом несломленного французского духа. Она короновала Карла VII, и не было лучшего способа лишить короля трона, чем провозгласить Орлеанскую Деву ведьмой. С другой стороны, если Жанна приходилась королю сводной сестрой, обращаться с ней, как с простой еретичкой, было неуместно. Епископ оказался между двух огней. Англичане официально требовали сожжения Жанны, король Франции тайно пытался ее спасти.

Во время процесса Жанна поражала инквизиторов глубиной ответов на самые сложные и щекотливые вопросы. Гийом Мери указал ей, что если Богу угодно помочь народу Франции, то Он может это сделать без нее и даже без войск. Она ответила: «Ратные люди будут сражаться, а Бог даст им победу». Однажды Жанна сказала: «Без благодати Божией я не смогла бы сделать ничего». Вопрошавшие попытались обернуть слова Девы против нее самой и спросили, уверена ли она, что находится в Божией благодати. Ответ Жанны поразил судей: «Если я не нахожусь в состоянии благодати, да дарует мне его Бог; а если я в нем нахожусь, да утвердит меня в нем Бог, потому что я была бы несчастнейшим человеком в мире, если бы знала, что не нахожусь в состоянии благодати Божией». Комиссия пришла к заключению: «принимая во внимание ее жизнь и поведение, в ней нет ничего дурного, ничего противного правой вере».

Но оставалось и другое обвинение – в колдовстве. Оно было предъявлено Деве 2 мая 1431 года. Жанне предложили отречься от веры в «голоса» и от ношения мужской одежды. Под страхом смерти она согласилась на отречение, и 28 мая была приговорена к пожизненному заключению. Однако в тюрьме ей была подброшена мужская одежда, а стражникам была дана полная свобода действий. Пытаясь избежать насилия, Жанна переоделась в мужской костюм. Это означало рецидив преступления и автоматически вело к смерти. Два дня спустя ее заживо сожгли на рыночной площади Руана. В момент смерти Орлеанской Деве было всего девятнадцать…

«Голоса» не покинули ее до самого конца. Была ли Орлеанская Дева принцессой крови или простой пастушкой, свою короткую жизнь она прожила благородно, сражаясь за высокую цель и вверяя себя высочайшему из Царей – Царю Небесному.

А загадка происхождения Жанны д'Арк еще не один раз удивительным образом напомнила о себе в посмертной судьбе героини.