Электронная библиотека » Инга Берристер » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Дама сердца"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 16:48


Автор книги: Инга Берристер


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Инга Берристер
Дама сердца

1

Когда Молли прочитала задание редактора, на ее хорошеньком личике появилось хмурое выражение, а карие глаза с золотистыми крапинками потеряли свой обычный блеск.

«В 14.30 прибыть на ферму Эджхилл и взять интервью у миссис Лоусон. Записать ее рецепты домашнего консервирования».

Сформулированная шефом тема не вызвала у Молли энтузиазма, Выбирая факультет журналистики, она мечтала совсем не о том, чтобы стать рядовым сотрудником в газете маленького городка, затерянного в глубине патриархальной Англии. Конечно, ей еще повезло. Многие из ее однокашников вообще не смогли найти работу. И потом, это. всего лишь начало, первая ступенька в ее профессиональной карьере. Молли надеялась, что в конце концов она сможет занять более высокое положение – в крупной газете или даже на телевидении.

Вообще-то, если бы не родители с их трезвым и рассудительным взглядом на жизнь, она вряд ли согласилась бы принять предложение, которое поступило через куратора ее университетской группы. Энергичную и неугомонную девушку совершенно не привлекала тихая провинциальная жизнь.

– Пойми, папа, мне совсем не интересно писать о свадьбах и деревенских ярмарках, – заявила она отцу, обсуждая с родителями это предложение.

– Понимаю, – спокойно ответил тот. – Но прежде чем начать бегать, надо научиться ходить.

– И потом, это хоть какая-то работа, – мягко вступила в разговор мать. – Хотя я предпочла бы, чтобы ты оказалась поближе к дому.

Ее родители жили в уютном пригороде Лондона, а маленький городок Фордкастер, где предстояло работать Молли, находился на западном побережье Англии, вдали от главных дорог, и мог служить скорее декорацией к историческому фильму.

Кипучая натура Молли жаждала деятельности, а вместо этого ей придется изучать кулинарные рецепты какой-то миссис Пэт Лоусон. Девушка вздохнула, успокаивая себя тем, что этот материал наверняка был бы интересен ее матери, которая любила и умела готовить.

Не прошло еще и недели, как Молли приступила к работе в «Фордкастер газетт». Прошедшие субботу и воскресенье она потратила чтобы устроиться в маленьком арендованном коттедже, который должен был стать ее новым домом, а затем провела три первых рабочих дня, изучая подшивку газеты, чтобы, по выражению владельца и одновременно главного редактора издания, «проникнуться ее духом».

– Тебе будет интересно работать с Бобом Флери, – сказал девушке куратор, когда она сообщила ему, что принимает предложение. – Он незаурядная личность и в некотором роде тоже индивидуалист – правда, не до такой степени, как ты, – с иронией добавил он.

За время ее учебы в университете у них было несколько стычек, и наставник часто выговаривал Молли за то, что она слишком импульсивна и чаще действует под влиянием эмоций, нежели разума.

– Какое странное имя – Флери, – проговорила Молли, которой на сей раз удалось сдержаться и не отреагировать на провокационный выпад куратора.

– У него французские корни, – ответил тот. – В свое время в той части побережья часто высаживались контрабандисты, переправлявшие не только товары, но и людей. Кстати, учти, что твой будущий шеф, несмотря на свой индивидуализм, придерживается сложившихся традиций. Фордкастер – это типичный провинциальный английский городок, и Боб считает, что в его газете не должно быть ничего, что идет вразрез со взглядами читателей.

У Молли окончательно испортилось настроение. Эта работа была абсолютной противоположностью тому, ради чего она училась. Впрочем, девушка понимала, что для получения такого места, о котором она мечтала, диплома с отличием недостаточно. А влиятельных знакомых у нее не было. Молли подозревала, что куратор испытывает удовлетворение от того, что вынудил ее согласиться на работу, которая требует скорее выдержки и терпения, чем таланта репортера.

– Ты сможешь многому научиться у Боба, – сказал куратор уже более серьезным тоном. – Прежде чем возглавить эту газету, которая уже много лет принадлежит его семье, он работал на телевидении и был одним из наиболее известных зарубежных корреспондентов. Флери – настоящий профессионал. Кроме того, многие из его бывших коллег сейчас занимают высокие посты в средствах массовой информации.

Его улыбка приободрила девушку. Куратор явно намекал, что хотя сама работа, может быть, и не представляет большого интереса, зато сулит потенциальные возможности для дальнейшей карьеры.

Тем не менее Молли догадывалась, что под началом Боба Флери ей будет нелегко. Придется набраться терпения, прикусить язычок и стараться держать свои независимые взгляды при себе.

За прошедшие несколько дней она уже успела поспорить с шефом по поводу запрета на охоту и подозревала, что это не единственный вопрос, по которому их взгляды не совпадут. Однако нельзя было отрицать, что Боб Флери обладал обаянием и тактом. А его жена, Эйлин, которой он сразу же представил новую сотрудницу, оказалась женщиной весьма современных взглядов, с озорным огоньком в глазах и теплой улыбкой.

Этой паре было далеко за пятьдесят, но Эйлин был совершенно чужд присущий пожилым людям консерватизм, а уютный дом четы Флери с его элегантной простотой понравился Молли не меньше, чем его хозяйка.

Сейчас, сидя за рулем редакционной машины, девушка думала вовсе не об Эйлин, а о том, как поскорее разыскать эту чертову ферму. Она уже дважды поворачивала не туда, куда надо, каждый раз возвращаясь и теряя время – и все из-за отсутствия дорожных указателей.

Молли свернула в узкий проезд между изгородями, надеясь, что наконец-то нашла правильный путь. Она уже опаздывала на встречу с Пэт Лоусон. Конечно, это не понравится Бобу, который твердо придерживался старомодных представлений о хороших манерах, которые предполагают точность в делах.

Порывистый ветер с Атлантики растрепал волосы Молли, когда несколько минут назад она, выйдя из машины, попыталась определить свое местоположение. Худенькая, небольшого роста, с густой копной блестящих темно-рыжих кудрей, она казалась хрупкой и женственной. Но Молли была современной девушкой, умной, энергичной и целеустремленной. При всей своей миниатюрности она обладала недюжинной силой воли и независимым характером.

Пытаясь наверстать упущенное, она сильнее нажала на акселератор, и небольшой автомобиль запрыгал на глубоких рытвинах разбитой проселочной дороги.

Поглощенная мыслями о предстоящем интервью, Молли не заметила, как из-за поворота выехал потрепанный «лендровер». К счастью, водитель вовремя заметил встречную машину и резко остановил автомобиль. Осознав грозящую опасность, девушка тоже нажала на тормоз.

Она остановилась в нескольких сантиметрах от забрызганного грязью капота «лендровера». Его водитель распахнул дверь и спрыгнул с подножки. Чертыхаясь вполголоса по поводу непредвиденного препятствия, Молли тоже собралась выйти из машины.

Может, это муж фермерши, у которой она собиралась взять интервью? Но незнакомец явно не соответствовал описанию, которое дал ей Боб. Фермеру должно быть лет шестьдесят, а стоящий перед Молли мужчина был моложе.

Гораздо моложе, признала она, бросив на него более пристальный взгляд.

Высокий – пожалуй, выше, чем ее отец, в котором было ровно шесть футов – и широкоплечий, внушительно широкоплечий, он был одет в поношенную клетчатую рубашку, в распахнутом вороте которой виднелась крепкая загорелая шея и оттененная темной порослью коротких волосков мускулистая грудь.

У него были густая темная шевелюра и пронзительно голубые, кристально-чистого небесного оттенка глаза. Почему-то их холодный взгляд заставил сердце Молли забиться слегка быстрее. Стараясь подавить охватившие ее эмоции, которые представляли из себя странную смесь нервозности и возбуждения, она гордо вздернула подбородок.

На первый взгляд незнакомцу было года тридцать два – тридцать три, то есть почти на десять лет больше, чем ей. Загорелая кожа выдавала в нем человека, который проводит значительную часть времени на открытом воздухе. Его машина имела весьма потрепанный вид, одежда была проста и изрядно изношена, но все же в нем чувствовалось нечто такое, что не соответствовало представлению Молли о простом фермере, что-то властное и даже хищническое.

Этот незнакомец был явно слишком уверен в себе. С надменным видом он приблизился к машине Молли и придержал для нее дверцу жестом, который на первый взгляд мог показаться знаком вежливости. Но девушка расценила это как оскорбительный акт мужской агрессии, невысказанную команду выйти из машины.

Молли предпочла бы в такой ситуации демонстративно остаться на месте, но, поскольку она уже наполовину выбралась наружу, ей ничего не оставалось, как подчиниться.

Однако она не собиралась позволять незнакомцу почувствовать свое превосходство. Никоим образом. Встав напротив него, девушка требовательно воскликнула:

– Вы что, не понимаете, что это частная дорога?

По выражению лица мужчины было видно, что ее вопрос застал его врасплох. Он нахмурился и, сжав губы, мрачно оглядел Молли с ног до головы.

– Да, это так. Но вы ехали слишком быстро, – проговорил он.

Его голос напоминал темный шоколад. Горький темный шоколад. Молли всегда была очень чувствительна к голосам, и сейчас…

Прекрати, сурово сказала она себе. Это не твой тип мужчины. Разве тебя когда-нибудь привлекали темноволосые и темнобровые красавцы? И вообще, при твоем отсутствии опыта просто смешно оценивать первого встречного…

Молли понимала, что она и в самом деле превысила скорость, но высокомерный тон водителя «лендровера» заставил ее мгновенно вспыхнуть:

– Я ехала с нормальной скоростью, – возразила она, и чтобы подкрепить свои, мягко говоря, не вполне соответствующие действительности слова, добавила абсолютно логичную с ее точки зрения фразу: – К тому же вы из своего «лендровера» должны были увидеть меня раньше.

– Я увидел, – сурово подтвердил он. – И остановился.

– Я тоже.

Перехватив взгляд, который незнакомец бросил на капот ее маленькой машины, а затем на нее самое, Молли покраснела от гнева.

– Эта дорога проходит через частные владения, – снова начала она. – У меня есть разрешение для проезда по ней.

– Неужели? – вкрадчиво прервал он.

– Разумеется. Я из редакции «Фордкастер газетт».

– Вот как?

Молли была слишком распалена гневом, чтобы уловить угрожающие нотки в этом негромко высказанном, но жестком замечании.

– Именно так, – подтвердила она, безрассудно игнорируя слабый голос разума, который предупреждал ее об опасности, пытаясь пробиться сквозь эмоции. Желая во чтобы то ни стало взять верх над противником, девушка откинула голову и храбро выговорила очередную ложь: – Во всяком случае, владелец этой земли – мой друг.

Темные брови незнакомца поползли вверх, а в голубых глазах неожиданно появилась холодная циничная насмешка.

– Думаю, что вы ошибаетесь, – жестко сказал он. – Видите ли, хозяин этой земли – я и дорога тоже принадлежит мне.

Молли опешила от подобной наглости.

– Вы лжете, – гневно заявила она, переводя дыхание. – Эта дорога ведет на ферму Эджхилл, которая принадлежит Лоусонам. т Дело в том, что Лоусоны – мои арендаторы.

– Я вам не верю, – запинаясь, выговорила девушка.

– Вернее, не хотите верить, – поправил он с холодной улыбкой.

– Кто вы такой? – с вызовом спросила Молли. Выражение его лица заставило ее вздрогнуть.

– Я? – Он сделал эффектную паузу перед тем, как произнести свое имя, отчетливо выговаривая каждое слово: – Перигрин-Александр-Кавеней-Стюарт-Виллерс, граф Сент-Оутел.

Молли смотрела на него в изумлении. Она слышала, как Боб Флери упоминал это имя с оттенком благоговения, – во всяком случае, ей так показалось. Редактор рассказывал, что это носитель нескольких старинных аристократических титулов, который владеет обширными пространствами земли не только в окрестностях городка, но и в других частях Британии. Тогда это обстоятельство не произвело на Молли ни малейшего впечатления, но сейчас…

Девушка досадливо нахмурилась, подавляя в себе импульсивное желание снова обвинить его во лжи, – какой-то внутренний инстинкт подсказал ей, что этого делать не стоит; Й всё-таки она не могла допустить, чтобы у &toto высокомерного наглеца сложилось впечатление, что он одержал над ней верх. Не хватало еще, чтобы он решил, что она испугана, или, что еще хуже, потрясена. На самом деле, все эти титулы только усилили ее неприязнь.

Подумаешь, граф. Для нее это пустой звук. Она привыкла выказывать уважение к людям тогда, когда они этого заслуживают. И если этот тип считает, что его замшелый аристократизм что-то значит в наши дни, то глубоко ошибается…

– Меня не интересует, кто вы такой, – с вызовом сказала Молли. – И если вы думаете, что запугаете меня, стоя здесь, как персонаж из романов Джейн Остин, и угрожая применить свое право сеньора…

Темные брови графа резко поднялись вверх, а в голубых глазах мелькнуло нечто такое, что Молли не осмелилась подвергнуть анализу.

– Я что-то не припомню, чтобы Джейн Остин наделяла подобными правами своих героев, – вкрадчиво проговорил он. – Но если вы настойчиво навязываете мне роль злодея и насильника…

Прежде, чем Молли успела сообразить, что происходит, он придвинулся вплотную, и в следующее мгновение она оказалась прижатой к мускулистой груди.

Прикосновение было ошеломляющим.

От этого человека пахло свежестью и ветром, а под ее запоздало выставленной для защиты ладонью слышалось уверенное биение его сердца. Он просто воплощение мужчины – во всех смыслах, призналась себе она.

Пока Молли пыталась совладать со своими непрошеными ощущениями, он деловито повернул к себе ее лицо. Последняя мысль, которая мелькнула у нее, прежде чем она почувствовала вкус его губ, была о том, что ловкость, с которой этот граф провел свой маневр, свидетельствует о большом опыте в подобных делах.

Словно отвечая на ее мысли, он прошептал:

– Однажды мне пришлось играть роль злодея в деревенском спектакле…

– Это ваше амплуа, – только и успела пробормотать Молли сквозь сжатые зубы.

Она сознавала, что открывать рот сейчас, под натиском поцелуя, было опасно. Это означало бы приглашение к большему…

– Ммм… – невольно вырвалось у нее в ответ на нежное щекочущее прикосновение его губ, словно невольное признание наслаждения, с которым все ее тело откликнулось на изысканную ласку.

– Ммм?

К своему стыду, Молли поняла, что он просто повторил звук, выражающий ее удовольствие. Эта не было подтверждением его собственного наслаждения и означало скорее вопрос.

Она тут же опомнилась. Чопорно сжав размягченные поцелуем губы, чтобы устоять против щекочущего теща его дыхания, Молли пыталась убедить себя, что она его не целовала. Это просто была примитивная и вполне простительная инстинктивная реакция на искусный прием мужчины, который, несомненно, знал, как добиться от женщины желаемого результата.

Когда он позволил ей слегка отстраниться, Молли испытала легкое разочарование. Но она тут же решительно сказала себе, что это не тот случай, когда стоит расстраиваться.

– Как вы посмели?.. – дрожащим голосом начала она.

– Как вы посмели, сэр? Отпустите меня! – услужливо продолжил за нее он.

Молли гневно сверкнула глазами. Он определенно решил устроить из этого спектакль!

– Вы не имели на это никакого права, – сердито сказала она.

Ей наконец-то удалось избавиться от странного и в высшей степени опасного ощущения, которое вызвал этот поцелуй. Она не из тех женщин, которые с легкостью поддаются действию гормонов. Ее просто застали врасплох…

– Разве нет? Вы же сами упомянули о праве сеньора, – спокойно напомнил граф.

Он смеется надо мной, решила Молли и по-настоящему разозлилась.

– Вы понимаете, что ваши действия могут быть истолкованы как сексуальные домогательства? – возмущенно начала она.

– Именно поэтому вы хотите оставить на моей руке следы ваших ногтей?

Молли испуганно разжала пальцы, которыми все еще машинально сжимала его руку. Ее глаза расширились от смешанного чувства смущения и протеста.

– Я не… – начала она и остановилась, когда он начал закатывать рукав своей рубашки. – Вы загораживаете мне путь, – продолжила она после недолгого молчания. – Из-за вас я опоздала на встречу с миссис Лоусон.

– Для Пэт это не имеет значения. Все равно она сидит с внуками.

Зато это имеет значение для редактора газеты, мысленно возразила Молли.

– Если вы не уберете свою машину, мне придется идти пешком, – горячо проговорила она, мотнув головой в сторону «лендровера».

Она ожидала, что он рассмеется в ответ, но вместо этого владелец всех окрестных земель широким шагом подошел к своему автомобилю, сел за руль и, включив задний ход, откатил «лендровер» к тому месту, где они могли спокойно разминуться.

Высокомерный наглец, мысленно обругала его Молли, проезжая мимо с высоко поднятой головой и устремленным строго вперед взглядом. Если он хоть на мгновение подумал, что она действительно наслаждалась этим гнусным насильственным поцелуем, то… то…

Жаркий румянец залил ее лицо. Она сердито рванула рычаг коробки передач, проскочив нужное положение, и услышала хриплый скрежещущий звук своего мотора.

2

Полчаса спустя, сидя в библиотеке своего дома за чашкой собственноручно приготовленного кофе, Перигрин-Александр-Кавеней-Стюарт-Виллерс, или Алекс, как звали его друзья и близкие, с сожалением вспоминал о своей сегодняшней стычке с девушкой из газеты. Он вынужден был признать, что вел себя не слишком вежливо.

Единственным оправданием могло служить то, что у него сегодня было весьма тяжелое утро, которое началось с долгого и тяжелого телефонного разговора с мачехой. Белинда позвонила, чтобы пожаловаться ему на свою дочь от первого брака, которая объявила, что бросает университет и отправляется куда-то с группой бродяг.

– Ты должен помочь мне, Алекс. Повлияй на нее, – настаивала мачеха. – Сильвия всегда слушалась тебя.

– Послушай, ей двадцать лет. Она уже взрослая, – устало сказал Алекс, думая про себя, что основной причиной бунта Сильвии, несомненно, была ее мать.

Белинда всегда относилась к дочери как к своей собственности, всячески мешая ее независимости. Алекс сочувствовал Сильвии, этой несчастной, по его мнению, молодой девушке, но старался не вмешиваться в ее отношения с матерью. Он знал, что в этом случае Белинда первая выразит недовольство, и не раз имел возможность убедиться в этом.

Затем был еще один телефонный звонок, из благотворительного фонда, которому отец Алекса передал старинный фамильный замок в отдаленной части горной Шотландии. Сотрудники фонда хотели знать историю гобеленов, которые были обнаружены под панелями викторианской эпохи. Разговор получился долгам и бестолковым, и в конце концов Алекс отослал их к архивисту семьи, троюродному брату отца, который жил в Линкольншире.

Недвижимость не приносила Алексу почти никакого дохода. В его владениях практически бесплатно жили не только родственники, включая мачеху, которая занимала просторную и очень дорогую квартиру в Лондоне, но и многие престарелые слуги. Финансовые советники постоянно твердили молодому графу, что из-за своего мягкосердечия он не только обделяет себя, но и не получает тех денег, которые требовались для поддержания всей этой собственности в надлежащем состоянии.

Но он всегда отвечал, что в жизни есть более важные вещи, чем деньги, – например, долг и ответственность. Старики, с которых он не берет арендную плату, фактически всю свою трудовую жизнь работали на его семью и заслужили спокойную старость.

– Но, подумайте, милорд, – говорили ему, – как было бы выгодно, если бы вы сдали бы эти дома по более высокой цене или просто продали их. Вы ведь не только уменьшаете свои доходы, назначив до смешного низкую плату за это жилье, но и ремонтируете его за свой счет. Так, в прошлом году вы заплатили за полную модернизацию целого поселка в Йоркшире.

Но Алекс в ответ твердо заявил, что он принял решение и не собирается менять его.

Вступив в права наследства, он понял, что с беззаботной и праздной жизнью покончено. Впрочем, она никогда и не была таковой. Управление обширными землями, не говоря уже о фермах и домах, которые располагались на них, постоянно создавало массу сложных юридических и финансовых проблем. Бели бы не проценты с инвестиций, которые когда-то весьма благоразумно сделал его прадед, Алекс вряд ли смог бы позволить себе содержать отцовскую усадьбу, ставшую теперь его главной резиденцией. Деньги прадеда нельзя было назвать богатством, но они позволяли сохранить большую часть наследства, не продавая его.

Алексу вдруг пришла в голову мысль, что встреча с этой медноволосой девушкой была единственным светлым пятном за весь сегодняшний день.

Моя вспыльчивая рыжая девчонка, подумал он.

Моя? Алекс мгновенно одернул себя и нахмурился. Она по-настоящему рассердилась на него, и не без причины, с сожалением признал он. Нужно было сразу представиться, а не ждать, пока она попадется в собственную ловушку.

Какого цвета у нее глаза? Золотистые? Он прикрыл веки, вдыхая пропитавший его рубашку легкий цветочный аромат женских духов, и вспомнил приятное ощущение ее теплого, мягкого и податливого тела.

Разумеется, Алекс знал, кто она такая. Пэт Лоусон говорила ему, что ждет журналистку. Да он и сам мог догадаться. Боб Флери не так давно сообщил, что берет на работу новую сотрудницу, и попросил сдать для нее в аренду небольшой пустующий коттедж у реки.

Да, я вел себя недостойно, снова укорил себя Алекс. Даже если учесть, что девушка сама спровоцировала меня, упомянув о праве сеньора. Нет, мне не следовало целовать ее. Но как это было приятно. Более чём приятно…

Он поспешно отогнал эти мысли. Ему тридцать три года, и он давно уже не позволял себе подобного мальчишества. Нужно принести ей извинения и все объяснить.

Алекс посмотрел на часы. Все равно нужно ехать в город во второй половине дня, так что придется зайти к этой девушке и извиниться.

– Неплохо.

Молли перечитала и с чувством удовлетворения положила на стол страницы статьи, которую написала, закончив работу над интервью с Пэт Лоусон. Довольная своей работой, она подошла к окну гостиной и остановилась, рассматривая открывающийся из него вид.

Это была уютная городская площадь с небольшим сквером посредине. В сквер вела калитка, ключи от которой имели только жители окружающих домов.

Боб Флери считал, что она должна была быть счастлива, получив возможность арендовать один из них.

Молли не могла не признать, что ее новое жилище и в самом деле производит хорошее впечатление. Позади дома начинался сад, длинной полосой спускающийся к реке, и вид из окон задней части здания напоминал деревенский пейзаж. В то же время дом был со вкусом обставлен и оборудован современной техникой.

Из маленькой прихожей двери вели в небольшую, но уютную гостиную и кухню. На втором этаже располагалась спальня и еще одна комнатка поменьше.

Родителям Молли, приехавшим помочь ей устроиться на новом месте, очень понравилось обиталище дочери, особенно кухня и ванная.

– Надо же, здесь есть даже настоящая плита с духовкой, – с одобрением заметила мать, закончив осмотр дома. – И везде так чисто.

– Мистер Флери сказал, что хозяин очень придирчиво относится к таким вещам и требует, чтобы жильцы поддерживали порядок в доме. Пока что мне сдали дом на три месяца. Это как бы испытательный срок.

– Я его понимаю, – заметила мать. – Если бы это был мой дом, я бы не захотела пускать сюда посторонних.

Сейчас, закончив работу, Молли решила, что неплохо бы выпить чаю, и направилась в кухню.

Первое редакционное задание получилось гораздо интереснее, чем она предполагала. Миссис Лоусон, к ее удивлению, оказалась удивительно приятной собеседницей. Пэт успела не только снабдить девушку знаменитыми рецептами своей прабабушки, но и рассказать об истории города, приводя интересные факты из жизни местных знаменитостей – семьи графов Сент-Оутел.

– Они ведут свою родословную со времен Вильгельма Завоевателя, – сообщила Пэт. – Первый граф прибыл из Нормандии, хотя в то время он, конечно, был просто одним из рыцарей короля. Вильгельм наградил его графским титулом за преданность своему сеньору.

Конечно, не у всех членов этой семьи судьба складывалась так удачно. Одному из графов т времена Генриха Восьмого отрубили голову за то, что он поддерживал Анну Болейн, другого казнили во время гражданской войны. Самым знаменитым был, пожалуй, Рейкхелл Сент-Оутел по прозвищу Черный граф. Он выиграл целое состояние в игорных клубах Лондона, а потом с такой же легкостью все потерял. Чтобы поправить свое финансовое положение, сэр Рейкхелл похитил наследницу большого состояния и женился на ней. Когда после шести неудачных попыток произвести на свет сына графиня наконец подарила ему желанного наследника, прошел слух, что на самом деле это опята была девочка, которую подменили мальчиком, родившимся от графа у одной из служанок…

На этом месте Пэт сделала паузу и осуждающе покачала головой, но Молли гораздо больше интересовали пороки живого Сент-Оутела, чем его давно умершего предка.

– А что вы можете рассказать о нынешнем графе? – спросила она, горя желанием собрать компрометирующий материал на своего обидчика.

– Об Алексе? – переспросила миссис Лоусон, и голос ее потеплел.

Такая фамильярность удивила Молли и вызвала невольное раздражение. Она сердито нахмурилась, и Пэт, заметив это, озабоченно спросила:

– Что с вами?

– Все в порядке, – поспешно заверила ее девушка. – Продолжайте, пожалуйста. Вы говорили об Алексе… об этом графе…

Услышала ли миссис Лоусон нотку неприязни в ее голосе, когда она произносила слово «граф»? Молли бросила на пожилую женщину быстрый взгляд. Совсем ни к чему настраивать против себя собеседницу.

– Да, об Алексе… Конечно, у него сейчас трудные времена.

Пэт помолчала. Молли попыталась изобразить на лице сочувствие, но внутри у нее все кипело. «Трудные времена»! По нему не скажешь.

– Его отец погиб на охоте. Это было одной из причин, по которым теперь в наших краях охота запрещена. После неожиданной смерти старого графа остались огромные долги, с которыми пришлось расплачиваться Алексу. К счастью, ему удалось сохранить большую часть своих земель, но он был вынужден уволить многих работников.

– Я читала, что сейчас все большее число фермеров бросают свое занятие и переезжают в города, – заметила Молли.

У нее вдруг возникла идея. Полная сочувствия к обездоленным и инстинктивной неприязни к Александру, графу Сент-Оутелу, девушка решила написать о нем разоблачительную статью.

– Да, конечно, некоторые уезжают, – помрачнев, кивнула Пэт. – В последнее время фермеры сталкиваются с новыми проблемами. Их продукция должна быть экологически чистой, выращенной без химических удобрений.

– Меня больше волнуют проблемы взаимоотношений рабочих с хозяевами, – уточнила Молли. – Когда люди, всю жизнь посвятившие земле, уйдя на пенсию, обнаруживают, что должны освободить место, которое было их домом в течение многих лет…

– Да, случается и такое, – с готовностью откликнулась пожилая женщина. – А иногда даже приводит к трагическому исходу.

– Как в истории с той женщиной на севере Англии, которую после смерти мужа выселили из коттеджа, где она прожила почти всю свою жизнь. Ей пришлось в восемьдесят два года переезжать в большой город, в многоэтажный дом, – вставила девушка.

В студенческие годы она интересовалась этой темой и всегда принимала подобную несправедливость близко к сердцу.

– Да, законы бывают жестоки, – признала миссис Лоусон.

– Не законы, а хозяева земли, которые применяют эти законы, – твердо поправила собеседницу Молли. – Я знаю, что этот граф – владелец вашей фермы. Наверное, ему принадлежат все окрестные земли…

– Да, но…

Молли уже видела перед собой броские заголовки, в ее ушах звучали аплодисменты в знак одобрения статьи, которая покажет всем, каким эгоистичным и жадным чудовищем является Александр, граф Сент-Оутел. Такой материал сможет, пожалуй, привлечь внимание какой-нибудь съемочной группы с телевидения, и тогда…

Неужели мной движет только стремление прославиться? – вдруг спохватилась Молли. Нет, я просто хочу привлечь внимание читателей к социальной несправедливости, к безжалостным хозяевам огромных территорий, и не моя вина, что одним из таких людей оказался граф Сент-Оутел… И желание отомстить ему за тот поцелуй тут совершенно ни при чем.

Поблагодарив Пэт за беседу, девушка поспешила в редакцию, где прилежно написала заказанную ей Бобом статью с рецептами домашнего консервирования. Но, вернувшись домой после окончания рабочего дня, Молли просмотрела свои прежние исследования на тему социальной несправедливости и уселась за машинку, чтобы создать совсем другое произведение.

Это была разоблачительная статья о том, как богатые и бессердечные хозяева обращаются со своими арендаторами и наемными рабочими. И хотя Молли тщательно проследила за тем, чтобы не упоминать имени графа Сент-Оутела – в конце концов, у нее не было ничего конкретного против этого человека, у она имела в виду именно его. Он стал для нее олицетворением жадного и безжалостного собственника земли, человека слишком высокомерного и эгоистичного, чтобы думать о ком-либо, кроме самого себя.

Но одно дело написать статью, сказала себе девушка, и совсем другое – добиться, чтобы она была опубликована. Боб такой консерватор… И все же, может быть, ей удастся убедить шефа сделать это. Ведь тема статьи настолько серьезна, что не может не привлечь внимания.

Мистер Флери умный человек, и он не может не видеть, что деревня стремительно превращается в механизированный конвейер, где все производство находится под контролем нескольких десятков богатых людей. Их интересует только прибыль, и они напрочь лишены человечности.

Молли посмотрела в окно и увидела, как пара гусей переплывает реку. Во время их беседы Пэт Лоусон упоминала, что в нескольких милях от города находится небольшой заповедник, территорию под который выделил местный филантроп. Наверное, какой-нибудь добрый старик, рассеянно решила девушка, глядя, как гуси скрываются из виду.

Старенький «лендровер», дребезжа, подпрыгнул на дорожной выбоине, и Алекс недовольно поморщился. Он был бы рад сменить машину, но просто не мог позволить себе этого. Потратить деньги на новый автомобиль означало бы лишиться средств на какой-нибудь другой проект. А среди них были гораздо более насущные – например, замена части фермерского оборудования или ремонт домов, которые сдавались в аренду.

Нахмурившись, он заставил себя отключиться от проблем, которые возникали при попытке обратить древние привилегии и все, что с ними связано, в современное прибыльное хозяйство, находящееся в гармонии с окружающей средой – нечто такое, что принесло бы его детям покой и достаток. Алекс не хотел, чтобы им пришлось испытать то близкое к отчаянию чувство, которое охватило его самого, когда он принял дела после безвременной кончины отца. С тех пор ему приходилось решать бесконечные проблемы. Но сейчас можно надеяться, что самое трудное уже позади… Хотелось бы надеяться.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации