Текст книги "Горячий шоколад в Барселоне"

Глава 29. Париж, Восточный вокзал

В Париже было сухо, но очень холодно. Мы мчались шесть часов со скоростью триста километров в час, чтобы попасть из бабьего лета Барселоны в глубокую осень Парижа. С Лионского вокзала на Восточный нас должен был доставить трансфер. Но вместо Армена приехал другой водитель. В руках у него был планшет с моим именем. «Меня зовут Рубен, – представился он. – Подержите мой планшет, а я возьму ваши чемоданы». Он был на таком же шикарном «мерседесе» S-класса, что и Армен. Сначала мы ехали молча. Я читала все вывески, которые видела по пути. Просто из любопытства: Париж все-таки! Вдруг бросилось в глаза необычно длинное название кафе или бара: Hello, I love You, tell me, what is Your name! («Привет, я люблю тебя, скажи мне, как тебя зовут!») «И почему на английском языке?» – подумала я.

Мои размышления о знаках, которые закономерно появляются в нашей жизни, прервал наш водитель. Включив музыку, он сказал: «Я так хотел придумать приложение, которое подбирало бы музыку под погоду. Но… меня уже опередили японцы». И, переключив на Шарля Азнавура, добавил: «А вот это – всепогодная музыка». Рубен был довольно манерным и говорил о Париже со скучающим видом. На мой вопрос, нравится ли ему жить в этом городе, он ответил: «Знаете ли, привык. Все-таки уже двадцать три года здесь живу. Но если бы я выбирал между Гаваной и Зальцбургом, то предпочел бы жить в Гаване». Он был в восторге от путешествий по Кубе и с удовольствием рассказал нам несколько историй. «А почему нас Армен не встретил?» – спросила я. Прозвучал еще более пафосный ответ, с подчеркнутой важностью каждого слова: «Армен. Присутствует. Сегодня. На свадьбе». И с улыбкой добавил: «Поэтому приехал я». Он отказался взять у меня чаевые: «Что это?! Нет-нет! Что Вы, мадам!» Рубен очень картинно поцеловал мне ручку и проводил нас в здание вокзала. Убедившись в том, что мы сможем самостоятельно разобраться в расписании поездов, он вежливо откланялся. «Есть же люди, которым скучно жить в Париже!» – подумала я. При всей его галантности ему было далеко до сердечности Армена.

Мы сразу обратили внимание на необычный для вокзала предмет интерьера: прямо в центре стояло черное пианино. На инструменте виртуозно играл молодой человек. Вокруг него собралась толпа: кто фотографировал, а кто просто слушал. Я сначала решила, что он играет за чаевые. Но это было вовсе не так: парень просто получал удовольствие от игры, а заодно радовал путешественников. Потом музыкант сменился, и возле фортепиано собрался целый хор. Жаль, я не знала слов, а то присоединилась бы к этой веселой группе.

На вокзале было много нищих. Это были молодые ребята, довольно прилично одетые, в шляпах и длинных плащах. «Bon soir, madame! (Добрый вечер, мадам!)» – здоровались они со мной вежливо, заглядывали жалостливо в глаза и просили «всего лишь несколько сантимов». Мне было странно, что эти симпатичные парни используют французский, который во всем мире называют языком любви для того, чтобы просить милостыню.

Мы зашли в кафе, чтобы согреться горячим чаем. Но это имело лишь временный эффект. Пришлось достать из чемодана куртки. Чтобы не сидеть на месте, Ингрет предложила походить по магазинам. Но дело в том, что мы не просто ходили, а везде что-то покупали, таким образом увеличивая количество пакетов. В одном из бутиков мне понравились мужские сорочки. Элегантный продавец на ломаном английском спросил, какой размер мне нужен. Но дал совсем не тот, который я просила. Я сказала ему об этом. Его ответ оставил меня без слов: «О, простите, мадам! У меня такой плохой английский!» Он даже не подумал упрекнуть меня. А может, это я невнятно произнесла? Не зря говорят, что французы извиняются даже тогда, когда виноваты не они.

Между тем приближалось время отхода нашего поезда, и я следила за табло. Появились рейс и время, а платформа – нет. Причем у всех поездов все идет по графику, а московский поезд – без указания платформы. А время бежит… И никаких объявлений… Я начала волноваться! Подбежала к окошку с надписью «Information». А там сидит надменная дама, которая, даже не дослушав вопрос, всем бесстрастно отвечает: «Je ne sais pas! (Я не знаю!)» – если вопрос был задан на французском, и «I don’t know! (Я не знаю!)» – для тех, кто по-французски не понимает. До отхода поезда оставалось только пять минут, а его не было и в помине. В отчаянии я побежала прямо на платформу, где спокойно расхаживал взад-вперед пожилой мсье в униформе. «Where is our train? Could you help me? (Где наш поезд? Вы могли бы мне помочь?)» – взмолилась я, протянув ему наши билеты. Он внимательно изучил их и вежливо сказал, что наш поезд ждет нас в Страсбурге. Страсбург? Почему Страсбург?!

На мои «почему» ответа он не знал, объяснил лишь, что на табло появится время отхода поезда на Страсбург и нам надо на нем доехать до страсбургского вокзала, где уже стоит московский поезд. Кто бы мог подумать, что мы попадем в такое приключение? Кто мог ожидать, что наш поезд вот так просто возьмет и не приедет в Париж?!

Глава 30. Париж – Страсбург

Я была в полном недоумении. «А Вы говорите по-немецки?» – спросила я с надеждой. Ведь этот язык выручал меня в Европе не раз. Добрый мсье пожалел меня и предложил найти кого-нибудь из сотрудников вокзала со знанием немецкого языка. Мы подошли к группе молодых ребят. На вопрос моего проводника о владении языком соседней страны все реагировали так, будто хотели сказать: «Спроси что-нибудь полегче!» Наконец, молодой человек маленького роста, которому униформа была великовата, вызвался помочь: «Ich spreche Deutsch! (Я говорю по-немецки!)»

Он отлично говорил по-немецки, старательно, понятно и четко произнося каждое слово. Оказалось, что наш поезд не доехал до Парижа, а остановился в Страсбурге, так как в пути что-то произошло. «Но не волнуйтесь, скорый поезд довезет вас до Страсбурга. За это вам платить не придется. Ведь это не ваша вина», – сказал он. Предъявив наши московские билеты, молодой человек взял в кассе два билета в первый класс на поезд Париж – Страсбург, без дополнительной оплаты. У меня еще хватило наглости возмутиться, что места, указанные в билетах, были в разных частях вагона. Он улыбнулся: «Ach, madame, nur zwei Stunden – und Sie sind in Strassburg (Ах, мадам, всего два часа – и вы в Страсбурге)».

Туман рассеялся. С билетами на руках и четким планом дальнейших действий я вернулась к Ингрет. До отхода поезда было почти два часа. Ингрет обрадовалась: «Еще два часа в Париже! Какая прелесть!» Она предложила мне прогуляться по магазинам и киоскам, чтобы я немного развеялась. Я была ей очень благодарна за такое понимание, потому что мне, действительно, надо было переключить внимание на какие-то привычные приятные действия.

Я решила посмотреть прессу. Выбор был огромный. Что же купить? «Пусть это будет то, что первым бросится мне в глаза», – подумала я, как вдруг увидела на обложке немецкого (во Франции!) журнала такие слова: «Gib alles für die Liebe! Frag nicht, ob es sich lohnt (Отдай все за любовь! Не спрашивай, стоит ли это того)». Я вспомнила, что Илеас говорил о том же. Любовь – вот что истинно и вечно! Все, что происходит с нами, учит нас любить, и принимать любовь, и решать все задачи в жизни с позиции любви. Как гармонично все так называемые случайности связываются в единую цепочку! И лучше всего это видно не в обыденной жизни, а когда мы выходим из зоны комфорта…

Я купила этот журнал и еще один, очень красочный, на французском языке, про Лиссабон. Мы же мечтали туда поехать! Видимо, я все еще была мыслями в этой непонятной ситуации с отменой рейса, если забыла в киоске банковскую карту. Тут же с картой за мной побежал продавец: «Madame! Madame!»

Люди в Европе очень внимательные друг к другу и готовы помочь, если заметили, что тебе требуется помощь. Их даже не надо просить об этом. Они всегда хотят сделать тебе приятно. Вот и сейчас какой-то солидный господин, проходивший мимо, бросил свой чемодан и кинулся ко мне, чтобы подхватить пакет, который выскользнул у меня из рук. Элегантный молодой человек, заметив, как я бегала по вокзалу, оставил своих спутников и уверенно подошел ко мне: «Can I help you? (Могу я вам помочь?)». Я посмотрела на него удивленно и увидела в его глазах искреннее желание помочь. «No, thank you! (Нет, спасибо!)» – смутилась я.

Ситуация заставила меня всерьез задуматься: а если бы я не знала языки? Как бы я разобралась? Как бы я себя чувствовала? В Париже не то что с русским, даже с английским не очень просто решать вопросы. Я сделала вывод: в Европе без знания нескольких языков делать нечего. И твердо решила, что по возвращении в Нальчик сразу же приступлю к изучению французского языка с учителем. Ингрет, как всегда, поддержала меня.

Представить только: еще утром мы встречали рассвет в Бланесе, ехали через Барселону, освещенную первыми лучами солнца, а сейчас мы стояли на вокзале в холодном, залитом дождем Париже и никак не могли согреться. Мы покупали время от времени чай, грели руки о бумажные стаканчики и обжигались кипятком. Мы даже позволили себе не одно tartelette aux pommes (яблочное пирожное).

На табло появились координаты поезда Paris – Strassbourg. Мы тут же поспешили занять свои места. Ингрет предложила не поднимать тяжелые чемоданы на второй этаж, а оставить их внизу. Будь что будет! Она быстро устроилась, а на моем месте сидел какой-то респектабельный господин. Я показала ему свой билет: «It’s my place (Это мое место)». Мгновение он думал, а потом спросил: «Sprechen Sie Deutsch? (Вы говорите по-немецки?)» «Ja, ich spreche Deutsch! (Да, я говорю по-немецки!)» – обрадовалась я, как будто услышала родную речь. Его лицо просветлело. Указав на своих спутниц, сказал, что хотел бы сидеть рядом со своей семьей. «Вы ведь тоже с кем-то едете?» – поинтересовался он. Я ответила, что с дочерью. «Вы могли бы сесть рядом с ней, так как в этом вагоне почти все места свободны», – сказал он. Это было просто замечательно!

Скорый поезд во Франции называется TGV – Train a Grande Vitesse – «высокоскоростной поезд». Расстояние от Парижа до Страсбурга довольно большое, а проскочили мы его незаметно, без единой остановки.

Поезд прибыл в Страсбург в половине одиннадцатого ночи. Мы спустились вниз заранее, чтобы не создавать никому помех. Я думала о том, как справлюсь с таким количеством багажа при выходе. Насколько велико было мое удивление, когда тот элегантный немец вынес два наших самых тяжелых чемодана. От неожиданности я поблагодарила его по-английски, на что он, улыбнувшись, ответил с немецким акцентом: «You are welcome! (Рад вам помочь!)».

На вокзале было очень тихо. Люди спокойно сидели в ожидании. Не было обычной беготни, толкотни, суеты. Где искать наш поезд? Куда идти с таким багажом вдвоем? Ингрет с серьезным деловым видом и тоном, не вызывающим возражений, говорит мне: «Мама, дай мне выполнить мою функцию! Я найду, откуда уходит поезд! А ты постой с вещами». Я пыталась сначала возразить, но быстро сдалась, понимая, что она сделает это лучше меня. В этом путешествии я убедилась не раз, что моя дочь прекрасно ориентируется в пространстве и на нее можно рассчитывать. Вскоре Ингрет вернулась и торжественно сообщила: «Я нашла наш поезд!»

Глава 31. Из Страсбурга в Москву

Через час мы уже пили чай в поезде и были единственными пассажирами целого вагона люкс. Рано утром мы прибыли в Берлин. Во время стоянки проводница взяла нас с собой в магазин. Тогда мы и узнали, что вчера, на железной дороге под Франкфуртом, произошел несчастный случай. По этой причине наш поезд опоздал на два часа. А Париж не принимает поезда, задержавшиеся на два и более часа…

Всю обратную дорогу мы слушали французские песни: Ингрет купила в Париже новый альбом молодого французского певца Vincent Niclo. К диску были приложены тексты песен. Все о любви! Наше решение выучить французский окрепло.

Нам не терпелось поскорее ступить на родную землю. И вот, наконец, красавица Москва! Мы с наслаждением вдохнули аромат русской осени…

На Белорусском вокзале к нашему вагону подошел какой-то незадачливый гражданин и спросил у проводницы, которая гордо стояла в своей красивой униформе: «Скажите, это поезд на Смоленск?» Светлана ответила с чувством собственного достоинства: «Это поезд из Парижа!» Тот даже замер на мгновение. А потом, опомнившись, бросился искать свой поезд. Наверное, он долго еще будет вспоминать, что видел поезд из самого Парижа…

Глава 32. Возвращение в Нальчик

В Москве было очень холодно. Нам даже пришлось купить зимние ботинки и теплые куртки. Но, одетые по погоде, мы сполна насладились долгими прогулками по широким проспектам и роскошным площадям любимой столицы. А Ингрет повторяла: «Как приятно отовсюду слышать русскую речь!»

Через три дня, ранним утром, мы сели в поезд Москва – Кисловодск. Умная проводница посоветовала нам не ехать до конечного пункта, а выйти в Минеральных Водах. «Автомобильная дорога от Минвод до Нальчика гораздо удобнее, чем от Кисловодска», – сказала она.

В Минводах нас встретили Мухадин и Артур, наш хороший друг. Через каких-то два часа мы уже были дома.

Приехав в Нальчик, я вдруг остро ощутила любовь к земле, которая наполняет меня энергией и вселяет в мое сердце радость. Надо ли говорить, как мы были счастливы увидеться с родными и близкими, – они были с нами на связи все это время!

В этом путешествии мы убедились, что, даже продумав все до мелочей, можно оказаться в непредвиденной ситуации. Но если изначально выбраны самые лучшие условия, всегда легче решить возникшую проблему без серьезных последствий. Ты находишься под защитой своей собственной предусмотрительности и основательности. Мы оценили, как был прав Мухадин, когда требовал: «Только VIP-уровень! Это – безопасность».

Вернувшись из Испании с новой энергией, я решила возобновить игру на фортепиано и продолжить изучение иностранных языков. А еще – начать писать обо всем, что вижу и чувствую. Моя жизнь наполнилась солнцем, любовью и радостью, и мне захотелось поделиться этим со всеми.

Я научилась больше доверять себе и другим, а также поняла, что мы можем достичь многого, если будем помогать людям и принимать их помощь. Просто купив билет на самолет, мы бы не получили этого колоссального опыта. Путешествия ценны тем, что учат нас преодолевать свои страхи и выбирать любовь. А выбирая любовь, мы всегда находим верное решение. И еще: многие думают, что противоположностью любви является ненависть. Но это не так. Враг любви – страх, а ненависть – лишь одна из его масок.

Не прошло и недели после нашего возвращения, как мы начали брать уроки французского языка. Мы занимались каждый день, с утра до вечера, потому что поставили цель освоить учебник для первого курса в течение трех месяцев. Мы мечтали о новом путешествии и новых приключениях. Ведь путешествие – это как бесконечно интересная книга, которую ты читаешь, нетерпеливо ожидая дальнейшего разворота событий и вместе с тем сожалея о том, что все это скоро закончится. А потом ждешь, когда же выйдет продолжение…

Книга 2. Путь русских аристократов

Глава 1. Мечты сбываются

Первое путешествие в Испанию окрылило нас и воодушевило на новые свершения. Мы очень хотели поехать еще раз в Европу, используя возможности, которые дает наша виза. Правда, не особо верили в то, что это получится. Но для воплощения мечты нужны конкретные действия, и мы сосредоточили все силы на изучении французского языка.

После происшествия в Париже я дала себе слово научиться говорить на этом языке. Наша учительница Фатима Гукетлова собиралась ехать во Францию через три месяца и настроила нас изучить учебник для первого курса в течение этого времени. Мы занимались целыми днями, а перед сном смотрели французские новости на France 24 для погружения в языковую среду.

В детстве я с искренней верой читала стихи:

 
Говорят, под Новый год
Что ни пожелается,
Все всегда произойдет,
Все всегда сбывается.
 

Спустя много лет я все еще верю, что в эту волшебную ночь обязательно надо попросить небеса об исполнении заветной мечты. 2017 год мы встретили, загадав желание вернуться в Испанию в ближайшее время. Но никак не ожидали, что январь начнем с подготовки к новому путешествию.

На этот раз мы решили остановиться в Париже на три ночи, а затем поехать в Испанию, Бланес, в тот же отель «Беверли Парк». Тут мы вспомнили про совет проводницы Татьяны выбрать для следующего путешествия поезд Москва – Ницца. Посмотрев в интернете маршрут, мы пришли в восторг: оказалось, что поезд едет в Ниццу по территории восьми стран – России, Беларуси, Польши, Чехии, Австрии, Италии, Монако и Франции. Поезд впервые был запущен в 1864 году из Санкт-Петербурга в Ниццу. Почти вся русская богема ездила туда зимой отдыхать: Чехов, Бунин, Салтыков-Щедрин, Гоголь, Тютчев… Многие покупали участки в Ницце и строили усадьбы, замки и дворцы. Царская семья также путешествовала этим поездом. С началом Первой мировой войны маршрут был закрыт и восстановлен только в 2010 году, но уже из Москвы в Ниццу. Мы захотели воспользоваться уникальной возможностью приобщиться к истории XIX века.

Дальше – больше: учительница французского языка порекомендовала нам остановиться в Ницце, чтобы оттуда съездить в Монте-Карло. Мы подумали, что это отличная идея, и включили в программу три ночи в жемчужине Лазурного берега Франции.

Но жизнь внесла в наш план свои коррективы. Оказалось, что 95 % отелей на побережье Испании, а среди них и «Беверли Парк», не работают с середины осени до мая. Пришлось снова все менять. Менеджер компании «ТурТранс-Вояж» в Москве Алексей Дворецков, с которым сотрудничала наша туроператор Женя Чимаева, предложил нам грандиозный маршрут: из Ниццы поехать в Париж, оттуда – в Мадрид и Лиссабон, а потом остановиться в Барселоне на пару недель. Ингрет очень понравилась идея поехать в Лиссабон. Меня же столько переездов, да еще зимой, мало вдохновляли, я бы с радостью променяла Лиссабон на дополнительные несколько дней в любимой Барселоне. Однако Мухадин настоял воспользоваться этим шансом, а мой папа его поддержал: «Конечно, надо ехать! Вы же увидите океан!»

В итоге мы разработали масштабный план путешествия на поездах через всю Европу: Нальчик – Кисловодск – Москва – Ницца – Париж – Барселона – Мадрид – Лиссабон – Мадрид – Барселона – Париж – Москва – Минеральные Воды – Нальчик. От одного взгляда на список городов дух захватывало! К тому же я решила в этот раз отказаться не только от экскурсий, но и от гарантированных трансферов. Мне не хотелось планировать все заранее. Мы не считали себя туристами, которые должны ходить с гидом по знаменитым местам. Мы хотели привнести в путешествие больше спонтанности. Нам нравилось делать свои открытия и обнаруживать то, что не замечают другие…

Глава 2. Ура! Мы снова в пути!

«В одном из городов Испании впервые за сто лет выпал снег! В Москве сильные морозы! Почему вам дома не сидится?» – моя мама за нас очень беспокоилась. Пришлось покупать дубленки, хотя я предполагала, что пригодятся они разве что в Москве.

Мы выехали из Нальчика в солнечный январский день. В Кисловодске погода была еще теплее. А вот по пути из Кисловодска в Москву мы наблюдали в окно поезда довольно безрадостную картину: серое небо, деревья, застывшие на морозе, сугробы и снег, переходящий в метель.

В Москву мы прибыли поздно вечером. По моей просьбе водитель такси встретил нас у вагона. Он был одет довольно легко, несмотря на то что температура на улице приближалась к минус двадцати. Потом, когда мы уже ехали, он признался, что обычно не выходит из машины, поэтому и носит летние туфли, но тут, сам не знает почему, не смог отказать мне в просьбе. Он не знает, а я знаю: нам везет на добрых и отзывчивых людей!

Как и во время первой поездки, мы остановились в отеле Golden Apple. Нас там приняли очень радушно. Приятно возвращаться в полюбившиеся места, где тебе все знакомо.

В Москве наши основные усилия были направлены на то, чтобы адаптироваться к погоде. Мороз пробирал даже через дубленки. Да, путешествовать зимой не очень комфортно. И почему мы решили задержаться в столице на целых три дня?

На Белорусский вокзал мы приехали на полтора часа раньше и хотели сразу пройти к поезду, но охранник нас не пустил: «Лучше идите в зал ожиданий. Вашего поезда еще нет. А ну, попробуйте постоять час на таком морозе!» Расстояние до зала было приличное. Ингрет покатила свой чемоданчик, на который она водрузила саквояж и сумку. При этом в другую руку она взяла пятилитровую бутылку воды. На гололеде колесики чемодана стали непослушными, и все сооружение начало падать. Ингрет, в дубленке с белоснежным меховым воротником, в белой шапочке, в элегантных кожаных перчатках и с идеальным макияжем, пыталась все это как-то удержать. Видимо, она выглядела очень мило в своей беспомощности, потому что какой-то парень, прошедший было мимо, вернулся со словами: «Давайте я вам помогу! Должно же быть хоть что-то человеческое во мне!» Он взял у нее чемодан, поднял его по ступеням, затем спустился и помог мне тоже. Я протянула ему сто рублей, он взял их на ходу, поблагодарил и пожелал счастливого пути. И кто сказал, что от москвичей не дождешься помощи?!

В зале ожиданий я купила в дорогу несколько журналов и книг: нам предстояло жить в поезде Москва – Ницца двое суток! Недаром поезда дальнего следования называют в Европе «поезд-отель».

Люксовый вагон с барной стойкой и столиками, купе со своей душевой кабиной, умывальником и биотуалетом – все располагало к комфортной дороге. Кроме нас, пассажирами вагона-люкс были интеллигентный мужчина лет семидесяти, высокого роста, с аристократическими манерами, и миниатюрная изысканная дама, чуть помоложе, с модной стрижкой, время от времени выходившая в коридор с раскрытой книгой в руках. Они путешествовали вдвоем, но занимали два разных купе. Каждый раз, собираясь в ресторан, мужчина, переодевшись в строгий костюм с галстуком, аккуратно стучал в дверь к даме и приглашал ее на завтрак, обед или ужин. Дама выглядывала с неизменной книгой, понимающе кивала и через несколько минут, держась за руки, они проходили в вагон-ресторан. Почти такая же картина была во время каждой стоянки поезда: мужчина, одетый по-зимнему, в черное длинное пальто с приподнятым воротником, сжимая в левой руке кожаные перчатки, указательным пальцем правой бережно стучался в ее дверь. Она не заставляла себя ждать, тут же выходила в легком черном полупальто, зауженных брючках со стрелками и в изящных демисезонных ботинках. Они ждали у дверей, чтобы первыми выйти на перрон. Как правило, мы с Ингрет выскакиваем из поезда раньше всех и ходим быстрыми шагами, используя каждую минуту стоянки. Но эта дисциплинированная пара опережала нас. Мы восхищались ими, а они удивлялись нам: ведь обычно пассажиры остаются в поезде или же выходят, чтобы покурить.

Я уже представляла себе, что мы едем с потомственными аристократами, которые проводят зиму на Лазурном берегу, и воображала, как хорошо они владеют французским, а в их русскую речь прокрадываются иностранные слова. Возле барной стойки, заказывая по очередной бутылочке воды «Эвиан», мы перекинулись с нашим соседом парой фраз, и я спросила у него: «А вы говорите по-французски?» «Нет, я вообще не говорю по-французски!» – усмехнулся он.

Слова, слова… Одной обычной фразы хватило, чтобы развенчать образ утонченного аристократа. А жаль!