Текст книги "Измены"

Глава 9. Дети

POV Юра

Наши дни

Я еще очень долго сижу в кабинете после ухода Ани, не веря в реальность этого разговора. Даже не знаю, сколько проходит времени. Час? Два? Три?

Я прокручиваю ее слова в голове снова и снова, но никак не могу осознать, что это действительно было, что она действительно заявила мне о желании развестись.

«Я люблю другого мужчину».

Эта фраза – мой самый страшный кошмар, который стал явью. Когда наш с Аней брак разрушился, больше всего на свете я боялся однажды услышать от нее эти слова.

«Я люблю другого мужчину».

Я опускаюсь головой на стол. У меня ни идеи, что теперь делать. Реально разводиться?

Сжимаю под столом кулаки. Нет, это просто невозможно. Она не могла. Я не верю, что она кого-то там любит. У нас дети.

В памяти всплывают ее слова о том, что она собирается родить еще одного ребенка. А как же наши Андрей и Василиса? Они ей больше не нужны?

Быстро подскакиваю с кресла и выбегаю из кабинета. Дети в гостиной на первом этаже расположились в больших мягких креслах и по своему обыкновению смотрят в телефоны.

– Дети, как дела? – Спускаюсь к ним.

В ответ мне – тишина. Приглядываюсь к ним: оба в беспроводных наушниках. Андрей просто что-то смотрит на экране, а Вася печатает.

– Дети, ау! – Громко кричу.

На этот раз они меня слышат и нехотя вытаскивают из ушей наушники.

– Чего? – Лениво спрашивает сын.

– Как дела в институте?

– Закрыл зимнюю сессию.

– Так сейчас же лето. – Удивляюсь его ответу.

– Да, но закрыл я сейчас только зимнюю.

– А летнюю ты когда сдавать будешь?

– Зимой.

Я в удивлении на него смотрю. А так разве можно?

– И на какие оценки?

– На нормальные.

– Нормальные – это пятерки и четверки?

– Нормальные – это нормальные.

Снова опускается лицом в телефон. Ясно, двоечник, который живет от пересдачи до пересдачи.

Перевожу взгляд на дочь. Она вытащила из ушей наушники, но продолжает печатать.

– Вася, с кем ты переписываешься?

– Со своим парнем.

Что???

Смотрю на дочь в изумлении.

– У тебя есть парень!? – Восклицаю.

– Да.

– И давно?

– Уже два года.

ЧТО??????

– А почему я об этом не знаю!?

Мой излишне эмоциональный вопрос все-таки заставляет дочь посмотреть на меня. Она безразлично пожимает плечами.

– Ты не спрашивал никогда.

– А ты не считаешь, что сама должна поставить родителей в известность о том, что у тебя появился парень?

– Мама знает.

Замечательно. Мама знает.

– И кто он?

– Его зовут Никита.

– Сколько ему лет?

Дочь закатывает глаза, мол, что за допрос.

– Двадцать два.

Я чувствую, что мне тяжело стоять на ногах, поэтому хватаюсь рукой за спинку дивана.

– То есть, ты уже два года встречаешься с парнем, который старше тебя на пять лет?

– Да. А что?

Я не верю своим ушам. Что же это за день сегодня такой? Просто сумасшествие какое-то.

– То есть, тебе было пятнадцать лет, а ему двадцать, когда вы начали встречаться, я правильно понимаю?

– Да. Пап, в чем дело? – Раздраженно спрашивает и хмурит брови.

Нет, это просто уму непостижимо. Моя пятнадцатилетняя дочь встречалась с двадцатилетним парнем, у которого я прекрасно знаю, какие мысли были на уме.

– И чем он занимается? На кого он учится?

– Он работает тату-мастером в салоне.

– Кем!? – Не сразу понимаю, о чем она.

– Тату-мастером! – Повышает голос. – Татуировки людям делает.

Я просто молча открываю и закрываю рот. Это прикол такой? Они все решили меня сегодня разыграть? Перевожу взгляд на сына.

– Андрей, а ты знал, что у Васи есть парень?

– Да, – отвечает, не отрываясь от экрана смартфона.

– И тебя не смутило, что твоя сестра в пятнадцать лет начала встречаться с двадцатилетним парнем?

Дочь возмущённо цокает.

– Это ее личная жизнь, – отвечает Андрей.

Я поворачиваюсь к Василисе.

– Значит, так, – говорю строго. – В самое ближайшее время я хочу с ним познакомиться. Иначе без моего ведома ты из дома больше не выйдешь. Поняла меня?

Она снова закатывает глаза.

– Ну ладно.

– Завтра утром мы вернёмся в Москву, а уже послезавтра я хочу с ним познакомиться. И моли Бога, чтобы он мне понравился.

– А то что?

– А то шею ему сверну!

Я разворачиваюсь и буквально лечу обратно на второй этаж. Врываюсь в кабинет, хватаю со стола свой телефон и звоню Ане. Она берет трубку только с третей попытки.

– Алло.

Моя тирада, которую я намеревался тут же ей сказать, застревает в горле, потому что я узнаю эту интонацию ее голоса. Слегка хриплая, приглушенная, будто голос сел. У Ани всегда так меняется голос, когда она плачет.

– Все в порядке? – Осторожно спрашиваю, а внутри уже нарастает паника.

Почему моя жена плачет? Ее кто-то обидел?

– Да. Ты что-то хотел? – И снова эта интонация.

Я закрываю глаза, пытаясь подавить в себе бурю. Тяжело сглатываю и спрашиваю то, за чем звонил.

– Ты знала, что у Васи есть парень на пять лет старше?

– Да.

– И тебя это не смутило?

– Смутило, но я решила не давить и не вмешиваться. Просто провела с ней серьёзный разговор и обо всем предупредила.

– Ты с ним знакома?

– Нет.

– А почему мне не сказала, что у нее появился парень?

– Ты был слишком занят.

– Два года? Я был слишком занят два года?? – Я уже перехожу на крик. – Моя несовершеннолетняя дочь встречается с каким-то тату-мастером на пять лет старше, а ты говоришь мне, что я был занят!!??

– Да, Юра, ты был слишком занят! А, вернее, тебя вообще не было, потому что ты укатил куда-то со своей любовницей, а нам всем сказал, что уехал в командировку!

Аня тоже сорвалась на крик. А через секунду она уже и вовсе всхлипывает.

– Почему ты плачешь? Что случилось?

– Ничего.

– Аня, скажи мне.

– Это не твоё дело.

Да, личная жизнь моей жены уже давно не мое дело. Я шумно падаю в кресло и откидываю голову на спинку.

– Я сказал Васе, чтобы в самое ближайшее время она меня с ним познакомила, иначе я не выпущу ее из дома. Я считаю, что ты тоже должна быть на этом знакомстве.

– Я буду.

– Хорошо. Пока.

– Пока.

Я сбрасываю звонок и швыряю телефон на стол. Он скользит по деревянной поверхности и с шумом грохается на пол. Кажется, разбился.

Вот и моя жизнь сегодня разбилась, как этот телефон.

Глава 10. Знакомство с родителями

POV Юра

21,5 года назад

Конец марта, и в Москве еще холодно, поэтому долго по улице не погуляешь. Мы с Аней почти каждый день после учебы сидим в кафе или кинотеатрах, если, конечно, мне не надо на работу. Нам настолько не хватает друг друга, что Аня уже давно перестала торопиться домой делать уроки. Главное, прийти до семи вечера, пока ее отец не явился с работы.

– Юра, уже половина седьмого! – Аня в ужасе бросает взгляд на часы на запястье. – Срочно пора домой!

Она подскакивает с дивана в кафе, на котором мы сидим.

– Сейчас попрошу счёт, – нехотя отвечаю ей и подзываю официантку.

По дороге к метро Аня буквально бежит, а потом срывается на бег и по пути от подземки до ее дома. Мы, запыхавшись, останавливаемся у ее подъезда, и я по привычке притягиваю ее к себе для прощального поцелуя. Аня отвечает мне и тут же спешит отстраниться, но я не даю ей это сделать, крепко хватая за талию и усиливая поцелуй. Минутой раньше, минутой позже, какая разница, если ее отец все равно уже дома.

– Кхм-кхм, – раздаётся рядом.

Аня, как ошпаренная, отскакивает от меня и смотрит на мужика сбоку. Я тоже бросаю на него взгляд. Грозный мужчина с усами лет сорока сверлит нас глазами.

– Пап… – Начинает Аня и тут же замолкает, потупив взгляд.

Ну вот и встретились.

– Здравствуйте, Виктор Иванович, – протягиваю ему руку. – Меня зовут Юрий, и я Анин парень. Очень рад наконец-то с вами познакомиться.

Мужчина протягивает руку, окидывая меня придирчивым взглядом, в котором читается явное презрение.

– Ну пойдём знакомиться, что ли, – отвечает, будто делает одолжение. Но меня этим не напугать. Надоело уже от него прятаться.

Мы все вместе заходим в подъезд, и я обращаю внимание, что Аня очень напугана. В лифте я незаметно для Виктора Ивановича сжимаю ее руку, давая понять, что все в порядке. Но это ей не помогает. Аня чуть ли не дрожит от страха.

Когда мы заходим в квартиру, в нос тут же ударяет кулинарный запах. Через минуту в прихожую выходит женщина, я так понимаю, Анина мама.

– Здравствуйте, Надежда Дмитриевна. – Говорю ей, когда ее недоумённый взгляд упирается в меня. – Меня зовут Юра, я Анин парень.

Женщина удивленно хлопает глазами и переводит взгляд с немым вопросом на мужа.

– Застал их целующимися у подъезда, – поясняет Виктор Иванович.

Она издаёт лёгкий смешок.

– Мойте руки и проходите на кухню.

Анин отец уходит в ванную первым, оставляя нас с девушкой в прихожей.

– Не бойся, все в порядке, – шепчу ей.

Аня кивает головой, но от меня не скрывается то, в каком ужасе она находится. Было б чего бояться, честное слово.

Надежда Дмитриевна накладывает нам всем в тарелки пюре и котлеты, разливает в стаканы компот и садится с нами за стол.

– Ну что? – Виктор Иванович сидит напротив меня и смотрит мне ровно в глаза.

Почему-то у меня появляется ощущение, что он то ли гипнотизирует меня, то ли смотрит насквозь. В любом случае не очень приятное ощущение. Кажется, Аня говорила, что ее отец главврач в психбольнице? Ну что же, он явно смотрит на меня, как на своего пациента.

– Я люблю вашу дочь и настроен в ее отношении очень серьезно. – Спокойно отвечаю ему.

Мужчина скептически вскидывает бровь, Надежда Дмитриевна едва сдерживает смех, а Аня сбоку от меня сидит ни жива, ни мертва.

– И давно?

– Около полугода.

– Аня, это ты полгода нас с матерью обманывала? – Мужчина переключает своё внимание на дочь.

– Пап, я… – Заикается. – Я не…

– Я давно просил Аню познакомить меня с вами, но она боялась, – отвечаю за нее.

– И чем ты занимаешься? – Спрашивает меня.

– Я учусь на инженера-строителя, уже на третьем курсе.

– И что ты будешь строить?

Хороший вопрос, на него у меня ответа пока нет.

– Не знаю, еще не думал об этом…

Виктор Иванович недовольно хмурится.

– Мужчина всегда четко должен знать, к чему он идёт. Это бабы могут не знать или сомневаться, а у мужчины всегда должен быть план. Очень плохо, что ты учишься и сам не понимаешь, на кого и для чего.

Ох ты ж, ё-моё.

– Я обязательно в самое ближайшее время обо всем подумаю и четко спланирую.

– И ты сейчас нигде не работаешь? – Продолжает наступление.

– Подрабатываю несколько раз в неделю после учебы водителем.

– А почему не по специальности пошёл работать, чтобы набраться профильного опыта?

– Не смог найти работу по специальности.

Виктор Иванович хмыкает и недовольно качает головой.

– Может, плохо искал?

– Может, – даже не пытаюсь с ним спорить.

– А как вы познакомились? – Влезает Анина мама. Почему-то мне кажется, что она спешит перевести разговор на другую тему.

– На дне рождения нашего общего друга Кости, – отвечаю ей.

– Кости Гринева?

– Да.

– Так вот почему ты, Аня, так поздно вернулась с того дня рождения, – снова встревает Виктор Иванович.

– Разве поздно? – Мямлит она.

– Позднее допустимого.

– Не переживайте, я тогда проводил Аню до дома, – говорю ему.

Он не обращает на мои слова внимания.

– А нам с мамой ты тогда сказала, что возвращалась вместе со Светой Литвиновой. Почему обманула?

Я поворачиваю голову к Ане и замечаю, как она бледнеет. Меня вся эта ситуация начинает порядком бесить. Вот чего он докопался?

– Света тоже с нами тогда была, – быстро нахожусь. – Я их обеих до дома проводил.

Если честно, я понятия не имею, где живет та блондинка Света. Надеюсь, где-то поблизости.

– Решил одновременно приударить за двумя девушками, чтобы уж наверняка одна да клюнула?

Твою ж мать!

– Нет, конечно. Мне сразу Аня понравилась, а Свету пришлось проводить из вежливости, она же Анина подруга.

– Юра, а чем твои родители занимаются? – Надежда Дмитриевна снова пытается перевести тему.

– Мама учительница алгебры в школе, а отец погиб в начале 1990-х. Но он занимался предпринимательством.

– В начале 1990-х, да и сейчас тоже, предпринимательством занимались только те, кто связан с криминалом. – Опять лезет в разговор Виктор Иванович.

Я уже тяжело сглатываю, со всех сил пытаясь подавить в себе бурю.

– Мой отец не был связан с криминалом, но погиб действительно из-за него.

Мама говорила, что он не смог договориться с очередной «крышей», вот его и убили. Хотя предпринимательство у отца не Бог весть какое было. Иначе бы мы жили намного богаче.

– А чем ты увлекаешься? – Анина мама снова переводит тему.

– Рыбалкой, машинами и книгами.

– Пф, рыбалка – это проще простого, а вот ты попробуй на кабана пойди с ружьем. – Кажется Аниному отцу доставляет особое удовольствие весь этот разговор.

– С удовольствием бы попробовал.

– А стрелять умеешь?

– К сожалению, нет. Но с радостью научусь.

– Ну ты хоть в тир сходи что ли.

– Обязательно схожу.

Аня справа от меня уже в полуобморочном состоянии. Я не хочу, чтобы она продолжала мучаться, поэтому, думаю, самым лучшим вариантом будет, если я уйду, и все это закончится. Хотя тогда ее отец, возможно, начнёт выедать ей мозг, но в любом случае чем раньше я отправлюсь восвояси, тем раньше все это прекратится.

– Спасибо большое за гостеприимство, – вежливо им улыбаюсь. – Очень рад был наконец-то с вами познакомиться, но я не рассчитывал сегодня идти в гости, а потому мне уже пора уходить.

– И куда тебе пора? – Спрашивает Виктор Иванович.

– На работу. Ночная смена. – Вру и поднимаюсь со стула. Я даже не притронулся к еде в тарелке.

Я встаю из-за стола, Аня поднимается следом за мной, и я замечаю, что ее дыхание стало ровнее. Значит, я правильно делаю, что ухожу. Она сейчас немного выслушает от своего отца, какой я ужасный, а потом уйдёт в свою комнату, и никто ее больше трогать не будет.

Аня и ее мама собираются проводить меня до двери, но на выходе из кухни я останавливаюсь и поворачиваюсь к оставшемуся сидеть за столом мужчине.

– Виктор Иванович, пользуясь случаем хочу вас предупредить, что я взял нам с Аней билеты на концерт, поэтому в субботу она вернётся домой в 12 ночи. Не переживайте, я ее провожу. Рад был познакомиться. До свидания.

И не дожидаясь от него ответа, я выхожу из кухни. Никаких билетов на концерт у меня нет, но теперь обязательно куплю. И не только на концерт, но много куда еще. Пора уже положить конец этой патриархальной диктатуре, а то Ане через месяц 20 лет, а она до сих пор обязана возвращаться домой строго по часам.

Бесит.

Глава 11. До и После

POV Юра

Наши дни

В понедельник после работы Аня неожиданно приезжает домой. Я уже и не надеялся, если честно. Хотя о чем это я? Это ведь квартира, которую нам подарили ее родители и которую Аня после развода хочет забрать себе. Так что это я тут в гостях.

– Ты сильно давил на Васю? – Аня появляется в дверях моей комнаты.

– Нет, а что?

– Она звонила мне в слезах и жаловалась, что ты никуда ее не выпускаешь.

– Я сказал ей, что она не выйдет из дома, пока я не познакомлюсь с ее парнем.

– И когда у нас с ним знакомство?

– Завтра. Он придёт сюда в восемь вечера.

Аня хмурится.

– Я не успею вернуться и приготовить.

– Я заказал доставку из ресторана.

– Хорошо.

Она разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.

Я отобрал у Васи телефон и установил на него программу слежения. Если она выйдет из дома, лишится на месяц карманных денег. Она, конечно, может уйти, оставив смартфон в квартире, но на этот случай я договорился с консьержкой. Может, я, конечно, и перегибаю, но меня категорически не устраивает, что моя несовершеннолетняя дочь уже два года встречается с каким-то непонятным тату-мастером. Я, как минимум, должен с ним познакомиться, чтобы знать, с кем дочка проводит время.

Во вторник мы с Аней возвращаемся со своих работ почти одновременно. В семь вечера приезжает доставка, и жена накрывает на стол. Она больше не поднимает тему развода, я тоже молчу. Сейчас мы общаемся с ней, как ни в чем не бывало. Но что-то мне подсказывает, что это затишье перед бурей.

– Мам, пап, – Андрей заходит на кухню. – Мне нужен новый телефон. Я этот уронил, и экран треснул. – Сын демонстрирует нам свой новомодный айфон за 100 тысяч с небольшой трещиной сбоку.

– А экран поменять нельзя? – Спрашиваю его.

– Можно, но я хочу новый. Уже вышла другая модель, так что все равно мой телефон уже старый.

– Мы купили его тебе полгода назад!

– Но уже вышла другая модель.

– И что? Я не собираюсь тебе каждые полгода покупать новый телефон за такие деньги.

– Ну это сейчас так получилось, что через полгода, потому что экран треснул. А так обычно я раз в год беру новый.

Я задумываюсь. Действительно, и Андрею и Васе я каждый год покупаю новый телефон за какие-то космические деньги.

Зачем я это делаю?

– Хочешь новый телефон за сто тысяч – устройся на работу, – категорично отрезаю.

– На какую еще работу? У меня же институт!

– Можно подумать, ты в нем учишься.

– Так меня еще не берут никуда по специальности, а даже если и возьмут, то зарплата будет на уровне стажера.

– Андрей, мне все равно, где ты будешь работать. Я больше не собираюсь платить за твои понты. У тебя очень хороший телефон, у которого достаточно просто поменять экран. А на понты зарабатывай себе сам. Это касается не только телефона, но и всего остального тоже. Кроссовки за 30 тысяч я тебе тоже больше покупать не буду. Иди работай давай, как раз у тебя летние каникулы. А в институте ты все равно еле-еле с двойки на тройку учишься.

– Юра! – Аня отшвыривает кухонное полотенце в сторону. – Хватит тиранить детей! Васю из дома не выпускаешь, она вся в слезах опухшая, Андрея куда-то работать гонишь! Кем и куда он устроится в 20 лет? Официантом?

– Да хоть официантом! Я в его возрасте водителем работал!

Аня машет на меня рукой и поворачивается к сыну.

– Андрюша, я сейчас перечислю тебе на карточку.

Довольный Андрюша уходит из кухни к себе.

– Аня, зачем ты потакаешь этим капризам? Тебе не кажется, что наши дети зажрались? Они в этих телефонах сидят круглосуточно, до них не докричишься.

– Ты слишком поздно взялся за воспитание детей, – сухо отрезает мне и отворачивается.

Я ничего ей не отвечаю, потому что иначе начнётся скандал. Но в целом за эти несколько дней с момента объявления Аней о желании развестись я много думал, как мы дошли до этого. Я быстро определил точку невозврата, которая навсегда разделила нашу жизнь на «до» и «после». Но вся проблема в том, что я был готов через это переступить, а Аня нет.

Через час стол на кухне накрыт, раздаётся звонок в дверь, и Василиса идёт встречать своего парня. К слову, все эти дни дочь со мной не разговаривает. Ничего страшного, пообижается и перестанет.

– Здравствуйте, – раздаётся громкий бас.

Я поворачиваю голову на голос и на секунду теряю дар речи. Боковым зрением замечаю, что Аня, сидящая справа от меня, застывает, не двигаясь.

– Пап, мам, это мой парень Никита, – представляет дочь. – Никит, это мои родители Юрий Витальевич и Анна Викторовна.

Я продолжаю пялиться на парня во все глаза. Он в чёрной футболке с короткими рукавами. При этом руки полностью от запястий до плечей покрыты татуировками. Но это еще полбеды: его шея тоже полностью в татуировках. В губе, носу и брови пирсинги. В левом ухе сережка, а в правом и вовсе тоннель.

Никита протягивает мне руку, и я замечаю, что на тыльной стороне ладони и пальцах тоже татуировки. Я механически отвечаю на рукопожатие парня, рассматривая теперь его крашенные волосы: у корней чёрные, а дальше белые.

Моя дочь встречается с ЭТИМ???

Да это же не парень, а какое-то ОНО!!!

– Прошу к столу, – Аня приходит в себя быстрее меня.

Вася садится рядом с Никитой и тут же берет его под руку. Рядом с Василисой на стул опускается Андрей. Кажется, он с этим Никитой уже знаком, потому что совершенно не выказывает никакого интереса к происходящему.

Аня накладывает еду по тарелкам, а я пытаюсь взять себя в руки и начать беседу.

– Вася говорила, что ты работаешь тату-мастером. – Говорю, слегка прочистив горло.

– Да.

– А учился ты на кого?

– Ни на кого.

– Вообще? – Удивляюсь.

– Да, я завалил ЕГЭ, поэтому никуда не поступил. Да и в целом учиться мне никогда не нравилось, так что я не расстраиваюсь. Институт – это слишком скучно.

Интересное начало.

– А что, по-твоему, не скучно?

– Адреналин.

– И откуда ты его черпаешь?

– С уличных гонок на мотоциклах, с прыжков в пропасть с тарзанкой. С парашютом еще иногда прыгаю.

– Когда мне исполнится 18, я тоже буду все это делать, – язвительно вставляет дочь и смотрит на меня с вызовом.

– Обсудим, – сухо бросаю ей.

– Никита уже учит меня водить мотоцикл. Я тоже хочу быть гонщицей.

– Только через мой труп! – Восклицает Аня. – Еще не хватало, чтобы ты разбилась!

Никита невозмутимо ест салат, Андрей тоже орудует вилкой в тарелке, а вот мне кусок в горло не лезет. Ане, по всей видимости, тоже.

Вася закатывает глаза.

– А какие у тебя планы на дальнейшее будущее? – Я снова обращаюсь к Никите. – И самое главное, какие у тебя намерения по отношению к Василисе?

– Ну, на будущее особых планов нет, меня все устраивает в моей жизни. А что касается Васи, то мы решили с ней съехаться, как только ей исполнится 18.

У Ани выпадает из рук вилка, а я снова ошарашено смотрю на парня. Дочка же счастливо улыбается этому разрисованному.

– Без нашего разрешения Василиса ни с кем жить не будет. – Говорю ему строго.

– Да расслабьтесь. Мы же с Васей уже два года вместе. Мы даже вместе отдыхать ездили.

– Когда!? – Восклицает Аня.

– Прошлым летом в Сочи, – отвечает дочь.

– Ты говорила, что едешь с друзьями!

– Друзья с нами тоже были.

Я уже не знаю, плакать мне или смеяться. Моя дочь начала в 15 лет встречаться с парнем на 5 лет старше. У него нет образования, он до самой головы разукрашен татуировками, участвует в уличных гонках на мотоциклах и учит его водить Василису, чтобы она тоже каталась в скоростных заездах. Также моя несовершеннолетняя дочь уже отдыхала на море с этим разрисованным и намерена вместе с ним жить.

Почему это все происходило у нас с Аней под носом, а мы ничего не заметили?

– Как вы познакомились? – Спрашиваю. Мой голос выходит абсолютно бесцветным.

– На рок-концерте. – Отвечает Никита. – Вася долго не могла вызвать такси, поэтому я предложил подвезти ее на моем мотоцикле.

Я еще раз окидываю парня взглядом.

– А ты в армии служил? – Если он никуда не пошёл учиться после школы, то должен был.

– Нет.

– Почему?

– Зачем мне это надо?

– Как ты решил вопрос с военкоматом?

– Никак. Военкомат про меня забыл, ну а сам я туда не иду.

– В смысле забыл?

– Ну они не присылают мне повестку. Я не знаю, почему. Может, у них там какой-нибудь сбой в базе или еще что-то. В общем, они меня не разыскивают, а я первый к ним не иду.

– Ой, пап, ты тоже в армии не служил! – Язвительно вставляет Вася.

Я не успеваю ответить, потому что меня опережает Аня.

– Папа не служил в армии, потому что сначала учился в институте, а потом родились вы с Андреем. Когда двое детей, в армию не призывают. К тому же папа учился в аспирантуре, а кандидатов наук в армию тоже не берут.

Я в удивлении поворачиваю голову на Аню. Мне показалось или она действительно меня сейчас защищает? В целом, она говорит правду. Мы поженились, когда Аня переходила на третий курс, а я на четвёртый. Просто нам уже надоело видеться урывками, поэтому мы нашли простой способ не мучиться редкими встречами: свадьба.

Когда женились, мы не планировали так скоро рожать детей, но Аня неожиданно заявила, что очень хочет ребенка. Я особо не был против, поэтому уже через год у нас родился Андрей. Аня взяла в институте академ, а я устроился на вторую работу. Было очень тяжело, и тогда наша сказка постепенно стала превращаться в реальность, как карета в тыкву. Помощи было ждать неоткуда: Анины родители и моя мать отказались даже изредка сидеть с внуком.

Однажды я задумался, как сложилась бы наша жизнь, если бы мы не поторопились с ребёнком. Наверное, не так погано. Но я все равно не могу жалеть об этом, потому что иначе бы у нас не было Андрея.

Дальнейший разговор с тату-мастером особо не клеится, и он быстро уходит.

– Ну вот я познакомила тебя со своим парнем. Я могу теперь выходить на улицу? – Василиса воинственно упирает руки в боки.

Я смотрю на дочь и не знаю, что ей ответить. Запретить с ним встречаться и испортить с ней отношения на долгое время, а то и на всю жизнь? Начать читать лекции о том, что он ей не подходит?

Ни один из вариантов – не выход.

– Можешь, – устало говорю ей. – Но жить ты с ним не будешь. А если я узнаю, что ты участвуешь в уличных гонках на мотоциклах, я сдам твоего парня военкомату.

Я ухожу в свою комнату и без сил падаю на кровать. В один момент моя жизнь превратилась в какой-то страшный сон.

Раздаётся тихий стук в дверь, а потом она приоткрывается и заглядывает Аня.

– Можно?

– Проходи.

Она тихо притворяет за собой дверь.

– Ну что думаешь?

– Думаю, что мы с тобой каким-то образом упустили наших детей. Андрей – зажравшийся мажор, который еле-еле учится в институте, а Василиса связалась непонятно с кем. И самое интересное, что ты знала, что у нее в 15 лет появился парень на пять лет старше и ни мне не сказала, ни ее не остановила. А капризам Андрея ты потакаешь. На хера ты дала ему сто тысяч на новый айфон?

Я замечаю резко вспыхнувший огонёк ярости в ее глазах. Больше всего на свете Аня ненавидит, когда ей прямо или косвенно говорят о ее недочетах как матери. А еще у нее иногда включается синдром «яжемать».

Она делает решительный шаг к кровати, на которой я продолжаю лежать.

– А когда ты вообще интересовался делами своих детей, а, Юра? – Упирает руки в боки. – Ты до недавнего времени даже не знал, в каком Василиса классе. Ты сходил хоть на одно родительское собрание в школу?

Аня еще ближе подходит к кровати и смотрит на меня сверху вниз.

– Ну вот твой любовник будет ходить на родительские собрания вашего с ним ребенка. А я дерьмовый отец.

– Что правда, то правда. Ты действительно дерьмовый отец.

Я киваю головой.

– Зато ты у нас просто прекрасная мать, раз спокойно отнеслась к тому, что пятнадцатилетняя дочь встречается с парнем на пять лет старше.

– Я провела с ней серьёзный разговор.

– О чем?

– О контрацепции.

Я громко смеюсь.

– Ну тогда действительно не о чем переживать! Вася уже два года знает, что такое презервативы. А разрисованный тату-мастер с пирсингом в носу научил ими пользоваться.

Аня начинает дышать быстрее. Я поднимаюсь на ноги и встаю ровно напротив нее.

– Успокойся, Ань, у меня к тебе как к матери наших детей вообще никаких претензий. Спасибо, что хоть рассказала Василисе о контрацепции, а то бы уже внука нянчили.

– Ты никогда не интересовался жизнью детей! – Она делает ко мне шаг и останавливается почти вплотную. Дышит тяжело, челюсть сцеплена, а глаза налиты слезами. – Тебя только любовницы твои интересовали всегда!

– Как и тебя твои любовники. Разве нет?

– Нет! – Срывается на крик. – Это ты уничтожил нашу семью! Все началось с тебя!

Слезы уже вовсю катятся по ее лицу. Я хватаю Аню за плечи и рывком притягиваю к себе.

– Я предпринимал миллион попыток все исправить, – цежу ей со злостью. – Но ты сама не захотела.

– Потому что было слишком поздно. Я уже не могла тебя простить.

Я снова нервно смеюсь.

– Меня? Может, ты себя не могла простить?

– Ты первый начал это все! Ты первый стал смотреть на других женщин!

Она сбрасывает с себя мои руки, разворачивается и направляется на выход.

– Да, – говорю Ане, когда она берётся за ручку, что вынуждает ее остановиться. – Я действительно в какой-то момент стал смотреть на других женщин. Меня действительно потянуло налево. Но я так и не переступил эту черту, Аня. Изменила мне первая ты.

Она громко фыркает и оборачивается.

– Правильнее будет сказать, что я просто тебя опередила. Ты бы все равно это сделал.

– История не терпит сослагательного наклонения.

Она уходит, громко хлопнув дверью и не произнеся больше ни слова. Наша жизнь раскололась на «до» и «после», когда жена призналась мне в измене. Именно это стало точкой невозврата.

Однако я все равно не готов отпустить Аню, потому что, несмотря ни на что, люблю ее.