Текст книги "Акварелька"

Акварелька
Детские сказки
Инна Касперович

© Инна Касперович, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Акварелька

Котенок был совсем один. Маленькая кошечка. Она тихо и мирно посапывала в своей колыбельке, которую мама-кошка смастерила ей из старой корзины. По утрам солнце заглядывало в щель на чердаке старого сарая, где была колыбелька. Тогда котенок приоткрывал свои глазки и разглядывал солнечных зайчиков, которые катились по солнечным лучам и спрыгивали в его корзинку, как мальчишки спрыгивают с перил лестницы. Он пытался поймать их лапкой, но солнечные зайчики ускользали, обрызгивая котенка золотыми капельками солнечного света. Котенок чихал и зажмуривался. Ему было весело.

Вечером, когда солнечные зайчики возвращались на небо, котенок разглядывал звезды и махал им своей маленькой лапкой, потому что он думал, что звезды – это те самые солнечные зайчики, которые днем бывали у него в колыбельке. Звезды не откликались, тогда котенок принимался жалобно мяукать. Ему было скучно и одиноко в темноте.

Приходила мама-кошка, зажигала старую керосиновую лампу, которую люди забросили на чердак за ненадобностью. Из-за лампы оживали во всех углах колдовские тени. И маленькая кошечка забивалась под одеяло, которое мама-кошка сшила ей из пушистой детской шапки.

Ей казалось, что тени – это призраки котов и кошек, которые жили тут до них с мамой. И она боялась, что эти призраки прогонят их с чердака. Но мама-кошка не обращала на тени никакого внимания. Весело мурлыкая, она надевала на себя белый чистенький передничек и принималась греметь старыми консервными банками, где хранилась еда: рыбные косточки, подсохшие кусочки хлеба и сыра, остатки сметаны, которые люди выбрасывали из дома. Столом служила обычная картонная коробка, разрисованная удивительными картинками. Мама-кошка сказала ей, что дети людей хранят в таких игрушки. Конечно, у маленькой кошечки были и свои игрушки: старый, забытый кем-то мяч, обрывок меха, похожий на мышь, катушка из-под ниток, но таких игрушек у нее, конечно же, не было. И она подолгу рассматривала картинки, представляя себе, как дети людей играют в свои волшебные игрушки. А то, что эти игрушки волшебные, она даже не сомневалась.

Ей было очень жаль, что она всего лишь простая кошечка. И иногда она задумывалась, неужели ей так и придется провести всю свою жизнь на чердаке старого сарая. Она спрашивала об этом маму-кошку, но мама сердито отмахивалась от ее фантазий и отвечала, что ничего волшебного в жизни нет, ни в кошачьей, ни в человечьей, поэтому лучше ей научиться ловить мышей, а не забивать себе голову глупостями.

Когда она подросла, чердак показался ей слишком скучным, и слишком тесным, чтобы проводить здесь целые дни. Тогда мама-кошка разрешила ей спуститься с чердака, что бы погулять поблизости от их старого сарая.

«Только не отходи далеко», – сказала мама-кошка. – «В большом мире полно опасностей. Особенно нужно опасаться собак. Они огромные, злые и всегда голодные. Держись от них подальше».

Вот так маленькая кошечка очутилась в мире облаков, цветов и бабочек. Этот мир был огромным. Он со всех сторон был огорожен высоченным кирпичным забором и накрыт синим куполом неба. Дальше за забор, сказала ей мама-кошка, ходить нельзя. Там живут злые мальчишки с камнями и рогатками и рычат свирепые металлические чудовища на колесах, которых люди кормят отвратительной ядовитой водой и держат в специальных домиках.

«Не знаю, для чего они им нужны, – сказала мама-кошка, – и как они с ними ладят. Можно подумать, что обычные кошки и собаки и лошади и коровы им не угодили, если люди больше любят этих бездушных железных жуков, и знать не хотят своих прежних друзей.»

Но и этого мира, мира огороженного забором, маленькой кошечке, казалось не обойти и за день. Ведь всюду было множество удивительных вещей: жуки, шмели, божьи коровки, травы, корни старых деревьев, птицы на их ветвях. Все это жужжало, шелестело, чирикало, фыркало, и маленькой кошечке показалось, что она попала в сказку, и ее приключения только начинаются.

«Откуда взялся этот мир?» – спрашивала она всех, кто попадался ей по пути, но ни жуки, ни бабочки, ни гусеницы, ни дождевые черви не знали ответа. Они сердито отмахивались от маленькой кошечки, и спешили по своим делам. Их совершенно не волновало, откуда что берется, и куда что девается. Только одна бабочка с синими в золотую крапинку крылышками на минутку оторвалась от своего дела (она пила нектар из чашечки лилии) и посоветовала спросить об этом у людей.

«Они живут вон в том доме, и уж если кто и знает все о травах, небе и облаках, так это они», – сказала бабочка и показала на большой кирпичный дом, который стоял в центре луга, недалеко от старого сарая. У него была нарядная красная крыша, а из распахнутых окон доносились незнакомые волнующие запахи.

Маленькая кошечка подумала, не слишком ли опасно отходить от старого сарая, но собак, о которых предупреждала ее мама-кошка, не было поблизости, и если быстренько сбегать к дому и быстренько вернуться обратно, то, пожалуй, ничего страшного не случится. И она что было духу бросилась бежать, задевая цветы и сбивая с трав жуков и мушек, которые сердито грозили ей вслед своими крошечными кулачками.

А в доме жил художник. У него были жена и сын. А еще у них был огромный бело-серый пес Мрамор. Но маленькая кошечка об этом не знала. Она подбежала к дому, бесстрашно прыгнула на подоконник раскрытого окна и тихонько заглянула внутрь. В комнате сидел художник. В это время он рисовал картину. На картине были деревья, и синее небо и цветы. Художник работал быстро и не замечал, что за ним подглядывает маленькая кошечка. А маленькая кошечка следила за ним как зачарованная. «Так вот откуда берутся травы и бабочки и облака, – думала маленькая кошечка. – Их рисуют люди.» Ну, конечно! Как это она сразу не догадалась об этом!

Маленькая кошечка развеселилась, что нашла ответ на свой вопрос, и подпрыгнула от радости, но не рассчитала и свалилась с подоконника прямо под ноги художнику.

«Вот чудо! Откуда это в нашем доме взялся котенок? – воскликнул художник. – И что за расписная шубка у тебя, милая. Кто это тебя так раскрасил: и серым и рыжим и белым? Да ты не кошечка, ты самая настоящая акварелька. Что ж, так и будем тебя звать, Акварелька.»

Так безымянная маленькая кошечка превратилась в Акварельку.

В это время в комнату вбежал сын художника. Он был еще совсем малыш, и ему очень понравилась Акварелька.

«Хочу себе!» – сказал мальчик.

«Ну, – развел руками художник, – так и быть, пускай Акварелька живет с нами, если ей у нас понравится. Дай ей блюдечко молока. И смотри, что бы Мрамор не обидел ее.»

В доме художника было много комнат, и полы во всех комнатах были застелены мягкими коврами. В углах комнат стояли большие статуи, а на стенах висели красивые картины в золотых рамах. Здесь были диваны и мягкие кресла, и маленький ящик, из которого лилась плавная завораживающая музыка. Но самой удивительной, была картина в комнате мальчика. На ней был изображен кот в сапогах, шляпе с пером и со шпагой, которую кот держал в лапе. Позади кота был огромный замок, а за замком расстилалось огромное синее море. По морю плыл парусник, и видно было, как ветер раздувает его паруса и гонит по небу розовато-серые облака.

«Вот это уж действительно мир чудес.» – решила Акварелька. Она помахала лапкой коту в сапогах, и хотела спросить его, как он там поживает, но кот сделал вид, будто не замечает Акварельку, и Акварелька обиделась. Но, в общем, дом ей понравился. Акварелька осталась жить в семье художника.

Теперь она спала на мягких диванах, ела из фарфорового блюдечка. И давали ей на завтрак обед и ужин не рыбьи кости, а сливки, сметану, нежную розовую колбаску и даже печенье.

«Ты нашла хорошее место, – сказала ей мама-кошка, которая разыскала ее и теперь по вечерам приходила к крылечку дома проведать дочь. – Как следует лови здесь мышей, и люди будут кормить и ласкать тебя. Так везет далеко не каждой кошке.»

Так поначалу и казалось Акварельке: что ей несказанно повезло. Люди любили и ласкали ее, ее блюдце всегда было полно еды, а мышиное семейство, что жило в темном погребе, упаковало чемоданы и убралось из дома, как только услыхало мурчание Акварельки, так что у ей не приходилось много работать. Лишь время от времени она ловила и гнала вон из дому мух, которые влетали в открытое окошко, чтобы поживиться остатками пищи, которые хозяйка выбрасывала в мусорное ведро. Но и мухи залетали сюда нечасто, прослышав об Акварельке. Так что ее жизнь была бы совсем безоблачной, но ее невзлюбил большой пес Мрамор.

Пока хозяева находились дома, пес не трогал Акварельку. Он лежал на коврике и притворялся спящим, а сам искоса подглядывал за ней и глухо ворчал, будто бы во сне. Но стоило им остаться одним, и пес бросался на Акварельку, пытаясь прижать ее к стене, чтобы разорвать ее на мелкие кусочки. Акварелька шипела, выгибала дугой спину, и, наконец, спасалась бегством.

Ей приходилось прыгать на шкаф и отсиживаться там до прихода хозяев, а пес стерег ее и не позволял ей спуститься на пол. Однажды он загнал ее на оконную занавеску, и ей пришлось висеть на самых кончиках когтей целый час. Она боялась даже мяукнуть, понимая, что если сорвется, то ей несдобровать. Мрамор преследовал ее изо дня в день, и она загрустила. Она меньше ела, спала, забившись в пыльный угол под диваном, ее шерстка стала тускнеть, и она уже не была веселой игривой Акварелькой.

Люди ничего этого не замечали. И, конечно, за бедную Акварельку некому было заступиться.

Однажды, спасаясь от собаки, она юркнула в приоткрытую дверь детской. Там по-прежнему висела картина кота в сапогах. Акварелька уже привыкла, что кот в сапогах никак не откликается на ее приветствия. Так что теперь она металась по комнате в поисках укромного уголка, где можно спрятаться от Мрамора, забыв о картине, а Мрамор был уже совсем рядом. Завидев Акварельку, он заранее торжествовал победу.

Акварелька прижалась к стене. Деваться ей было некуда. Пес загнал ее в самый угол комнаты и наступал на нее с грозным лаем. Прямо у ее носа клацнули собачьи челюсти. Акварелька изо всех сил подпрыгнула и когтями зацепилась за край картины. Мрамор вскочил на задние лапы и почти дотянулся до ее хвоста, и тут… случилось чудо.

Прямо из картины высунулась кошачья лапа, сжимающая шпагу. Пес отпрянул, а Акварелька провалилась в картину, которая висела на стене. Она даже понять ничего не успела. Впрочем, она была так напугана, что даже не сразу поняла, что с ней произошло. Только что она была в комнате один на один со злым псом, а тут вдруг очутилась на песчаной дорожке, над головой у нее было синее синее небо, по которому ветер гнал розовато-серые облака, воздух был соленым и в нем витал запах дальних странствий, шумели волны, ударяясь о скалистый берег, а вдалеке стоял сказочной красоты замок.

Акварелька вскочила на ноги. Рядом с нею стоял кот в сапогах. Одной лапой он приподнял шляпу, в другой он все еще сжимал шпагу.

«Позвольте представиться, – с чувством собственного достоинства промурлыкал кот, – Маркиз. Это и имя, и титул. Все это очень неожиданно. Конечно, нам, картинам, не положено вмешиваться, но я никак не мог остаться безучастным, глядя на то отчаянное положение, в которое Вы попали. Пришлось припугнуть этого пса.»

Кот самодовольно дернул усами и продолжил:

«Теперь Вы моя гостья. Я знаю, что Вас зовут Акварелька. Ах, если б Вы знали, как я любовался Вами все это время, не смея даже мяукнуть, не то что заговорить. Ведь картинам, сами понимаете, не положено, но раз уж Вы здесь, прошу Вас, следуйте за мной. Мой замок весь к Вашим услугам.»

И все так же гордо кот протянул ей лапу.

Акварельке, которая все еще не пришла в себя от потрясения, ничего не оставалось, как встать на задние лапы и последовать за Маркизом по дорожке, усыпанной желтым песком. До замка было недалеко. У ворот замка они встретили часовых. Как ни странно, это были мыши, вооруженные алебардами. На головах их были маленькие блестящие шлемы, украшенные перьями, а в лапках они держали маленькие щиты.

«У нас здесь давно царит мир, – объяснил Маркиз. – Коты, кошки, мыши, птицы, даже собаки, представьте себе, живут в полной гармонии друг с другом. Конечно, иногда случаются мелкие заварушки, какие-то недоразумения, приходиться выяснять, мирить, улаживать, но такая уж у меня работа, а в остальном – самая настоящая идиллия.»

«Как же доспехи, оружие?» – удивленно спросила Акварелька.

«О! – засмеялся Маркиз. – Все это осталось от старых времен. Это все только для этикета. Такой порядок.»

Они прошли внутрь замка. На картине он выглядел совершенно необитаемым, но оказалось, что в нем полно народу. И тут и там толпились стайки разодетых в кружева и бархат придворных, сновали туда сюда лакеи с подносами, заваленными всякой вкуснятиной, играла музыка и раздавался веселый щебет соловьев и канареек. Так что Акварелька даже испугалась, что она сейчас заблудится и потеряется в этой праздничной толпе.

«Здесь же все как в сказке», – вымолвила она.

«Вы правы, здесь все как в сказке, потому что это и есть сказка», – ответил ей Маркиз. – «Разве не об этом Вы мечтали? Оставайтесь в нашем замке. Я предлагаю Вам стать маркизой Акварелькой.»

«Да я же обычная кошка,» – хотела сказать Акварелька, но вдруг заметила, что на ней, как и на других придворных бархатное платье, отделанное кружевами и золотыми блестками. И она поняла, что ее приключения в сказочном королевстве только начинаются и … согласилась.

«Папа, папа, – тянул отца за руку сын художника. – Там в моей комнате кот в сапогах сбежал с моей картины. И Акварельки нигде нет!»

Художник долго разглядывал картину, а потом ответил:

«Они не сбежали, они ушли в свой сказочный замок. Наверное вдвоем им намного веселее. Давай не будем им мешать.»

Снежинка

Когда ты лежишь в своем саду или на лесной поляне среди трав и цветов и смотришь в небо, то оно синее синее, и кажется, что оно совершенно бездонное и ему нет ни конца, ни края. И облачка плывущие по небу совсем мякенькие и пушистые как вата, или как например тополиный пух, который летит с деревьев и лето притворяется, что оно вдруг стало зимой, хотя никто конечно ему не верит.

А вот если подняться в небо на самолете на такую высотищу, куда не залетают даже самые большие и самые сильные птицы, так сразу же становится видно, какие они на самом деле – эти облака.

На самом деле облака – это целая страна, которой нет ни конца ни края и их так много, что если взлететь над ними, так и земли не видно. А видно только белый белый пушистый мир. Но с земли его конечно не разглядишь, потому что мир этот называется заоблачным.

И конечно же там очень и очень здорово. Вот только холодно. Так холодно, что даже птицы в этот мир боятся залетать – у них там просто могут до того обледенеть крылья, что потом они не смогут ими махать, вот и боятся они. Кому же хочется шмякнуться потом прямо об землю?

Но жителям заоблачных высот такой холод совсем не страшен – им то как раз без холода ну никак не обойтись, потому что в заоблачных высотах живут снежинки. И у них там прекрасные дворцы, и большие города и дороги. И все это светится и переливается всеми цветами радуги под солнечными лучами, а по ночам искрится от звездного света, и не так, как искрится снег здесь на земле, а в сто раз ярче, потому что как ты понимаешь, звезды там в заоблачных высотах гораздо ближе чем к нам.

Иногда даже случается так, что какие-нибудь юные шаловливые звездочки сбегают с небес в заоблачный мир, что бы поиграть со снежинками в догонялочки – они ведь так похожи. Тогда кометам приходится спускаться в самые облака и разыскивать малышей, что бы взять их за лучик, совсем как мама берет тебя за ручку и отвести их обратно в их родные созвездия, и от этого случаются северные сияния.

Вообще снежинки народ общительный, веселый. Они очень любят ходить друг к другу в гости и угощать друг друга мороженным. У них ледяные тарелочки, ледяные стаканчики и все украшены теми волшебными узорами, которые дед Мороз рисует на твоих стеклах зимней порой. Очень часто они устраивают в своих дворцах балы и водят хороводы, танцуют медленные вальсы и просто кружатся и резвятся как дети в детском саду.

Конечно же снежинки любят наряжаться. Их наряды – просто загляденье и каждый день они придумывают себе какой-нибудь новый еще лучший, потому что самое главное для снежинки – это чистота и красота. Они и живут-то что бы радовать и нас и друг друга своей красотой. Так что кое-чему мы могли бы у них поучиться.

И снежинки очень любят отправляться путешествовать в далекие края. Они снаряжают большие воздушные корабли, ветер раздувает паруса и снежинки

Сотнями и тысячами грузятся на корабли и отправляются с Северного полюса на Южный, с Южного на Северный, и те облака, которые ты видишь с земли – это как раз корабли из заоблачного королевства снежинок.

И вот наша-то с тобой история как раз с этого и началась: снежинки собрались в большой перелет с Южного полюса на Северный, что бы помочь северным снежинкам как следует подготовиться к зиме. Они ведь не только веселятся и скачут в своем заоблачном королевстве. И у снежинок как и у людей есть работа. Они шьют там у себя в небесах белые шубки для наших кустов, деревьев, лугов, полей. Ведь когда приходит зима – на землю налетают страшные холода и все наши леса и сады и цветы на лугах давно бы вымерзли от стужи, а так они закутываются в белые теплые пушистые одеяния, сшитые снежинками и дремлют себе тихонечко до весны, смотрят сны о лете, где все в цветах и ягодах и им даже кажется порою, что они слышат гудение пчел – так им тепло и уютно.

Так вот – наши южные снежинки как раз собрались на Северный полюс помочь тамошним снежинкам подготовиться к зиме. Зима ведь приходит сначала в Северное полушарие земли, а потом уже в южное, и когда у нас лето – в Австралии зима и наоборот. Это что бы снежинки успевали справляться со своей работой и помогать друг другу. Земля-то большая – вон сколько вокруг деревьев и кустарников, и каждому нужна шубка – поди-ка успей.

И снежинки нагрузили свой воздушный облачный корабль и отправились в дальний путь. И сначала все шло хорошо. Они пролетали над землей, любовались ее цветами, пролетали над океанами и видели, как в их волнах резвятся веселые дельфины. Снежинки махали им своими тоненькими лучиками и смотрели, как дельфины машут им в ответ своими плавниками, а большущий синий кит от радости пускал в небо фонтаны и снежинкам все это было очень и очень приятно.

Но вдруг все переменилось: откуда ни возьмись налетел ледяной дракон. Такие драконы живут в самых холодных местах земли. У них там большие ледяные пещеры. И в общем-то они разные: бывают добрые, бывают злые, и такие драконы могут быть очень опасны. Лучше уж их не дразнить зазря. Знаешь почему? Наверное ты видел какие огромные сосульки свисают иногда с крыш наших домов в конце зимы. Так вот такие у ледяных драконов зубы. Ни у кого на земле нет таких огромных и острых зубов, даже у льва нет. А вот у ледяных драконов они именно такие, так что лучше не подходить к ним близко, что бы не куснули.

Так вот тот ледяной дракон, который налетел на воздушный облачный корабль был очень опасен. То ли он был чем-то рассержен, то ли вылупился таким из ледяного яйца, но он сразу же набросился на облачный корабль и стал рвать его паруса своими острыми зубищами и бить по нему своим огромным колючим хвостом.

Какой тут поднялся визг и писк. Ведь снежинки страшно испугались. Им ведь было хорошо известно, как связываться с ледяными драконами. И они совсем не знали, как они могут спастись от него. Снежинки ведь маленькие, беспомощные, хрупкие. И воевать с таким огромным чудовищем им просто не под силу. Наверное это могло бы кончиться для снежинок очень большой бедой, да на счастье подоспели им на помощь сильфы. А сильфы – это очень веселый народец и они часто помогают снежинкам. Сами они похожи на маленькие торнадо и управляют всеми ветрами на земле. Именно они раздувают ветры и гонят по небу облака. Раньше, когда по морям ходили парусные суда сильфы были очень дружны с моряками и раздували паруса их кораблей. И мельникам они были первые друзья. Ведь мельницы-то раньше были ветряные. Просто люди как-то стали потихоньку забывать о них, занялись своими делами. Некоторые их еще помнят, и некоторые их бояться, но если их не сердить, то сильфы очень добрые и дружелюбные существа.

И вот сильфы-то и бросились на помощь снежинкам. Они окружили ледяного дракона, сплели между собой свои тоненькие ручки – струйки ветра и подняли огромный смерч. Ведь когда сильфов много, и все они заодно – это огромная силища. Даже ледяные драконы никак не могут устоять перед смерчем, вызванным сильфами. Вот и этого дракона закрутило в огромную воздушную воронку, и поминай его как звали. Занесли его сильфы далеко-далеко в холодные земли, туда, откуда заявился.

На том бы все и кончилось, но одна снежинка не удержалась. Порывы ветра, поднятого сильфами были такими сильными, что она сорвалась с облачного корабля и стала падать на землю.

Снежинки очень легкие, и поэтому они не бухаются камнем вниз, а опускаются плавно и медленно кружась в воздушных потоках, так что снежинка совсем не боялась разбиться, но чем ближе к земле, тем становилось теплее и теплее, и вот это было для нее уже по-настоящему опасно. Она могла растаять. Ведь на земле еще вовсю шумело и веселилось лето.

Всюду было зелено. Шумели листья деревьев, шелестела трава, воздух был наполнен незнакомыми ароматами. Никогда еще снежинке не доводилось видеть листья, цветы и ягоды так близко. Но это чудесное зрелище никак ее не радовало. Лучики ее становились влажными, она тяжелела, ей все труднее и труднее было взлетать на гребни воздушных волн. Она падала, будто тонула в море жаркого летнего знойного воздуха. И вот уже близко-близко кусты и травы. Из последних сил снежинка приземлилась на широкий лист лесного ландыша, сползла вниз, под его спасительную тень и затаилась. Она таяла, и неоткуда было ждать помощи.

Неподалеку рос огромный столетний дуб. Ветки его были толстыми и крепкими, и в его раскидистой кроне резвились день деньской шумные веселые белки. Их рыжие хвостики мелькали в пышной листве веселыми огоньками. А у самой земли, там, где могучие корни раздвигали камни и плелись в разные стороны, была нора. Когда-то эту нору вырыл себе серый и злой волк. Но потом его изгнали из леса, и в норе поселился эльф. Это был самый настоящий эльф, только у него не было крыльев и он не умел летать. Зато у него было доброе сердце и все в лесу очень любили его.

Белки приносили ему по утрам орехи, которые доставали на вершинах самых высоких деревьев, ежи собирали ему лесные ягоды и груши, даже старый косматый медведь, который жил сам по себе в своей берлоге, приносил ему ягоды и мед и любил попить с ним лесного ароматного чайку из берестяных кружек, которые мастерил сам эльф и которые он сам же и украшал искусными узорами, делать которые он был большой мастер. Ведь он был эльф, и как все эльфы любил все прекрасное.

В этот солнечный денек он как раз отправился на дальний ручей, попроведать тамошних русалок и вот теперь возвращался домой. Проходя мимо листа ландыша, под которым таяла снежинка, он запнулся о камешек и упал прямо под лист.

Никогда еще не приходилось ему так изумляться, ведь снежинок в такую пору просто не бывает на земле. Эльф протер глаза. Нет, это действительно была снежинка. И эта снежинка таяла, таяла прямо на глазах в жарком летнем воздухе. Тут уж некогда было расспрашивать, что да как она здесь очутилась – снежинку срочно нужно было спасти. Эльф бережно поднял ее на руки. Она была уже теплая и влажная, лучики ее беспомощно обвисли и она настолько ослабела, что не могла вымолвить ни словечка.

Быстрыми шагами эльф направился в свою лесную нору. Там в норе, глубоко под землей кроты вырыли ему большой и холодный погреб, чтобы эльф мог хранить там ягоды и молоко и много других лакомств. Вот сюда-то и принес эльф бедную снежинку.

Здесь действительно было гораздо прохладнее, чем снаружи, и ей стало легче дышать. Отдохнув немного и оправившись, снежинка поведала эльфу свою печальную историю.

С тех пор эльф стал заботиться о снежинке. Он отпаивал ее холодным молоком, обмахивал ее веером, который смастерил из дубовых листьев, по ночам, когда спадала жара, он на руках выносил ее из погреба на улицу, что бы она могла вдохнуть свежий воздух и полюбоваться светом далеких, теперь таких далеких звезд.

Ей стало немного лучше, теперь она таяла не так стремительно как раньше, но увы, она все же таяла, таяла, таяла и вот вот должна была превратиться в мутную ничего не значащую каплю воды.

До осени было еще далеко, и эльфу было хорошо видно, что снежинке несдобровать. Нужно было действовать решительно. Ведь он все же был эльф, а все эльфы умеют колдовать, хотя бы понемножечку.

Эльф сел под свой раскидистый дуб, и стал ждать, когда взойдет луна. Солнце уже потихоньку спускалось за верхушки деревьев. И из-под кустов, из-под листочков, из под коряг выглядывали и стелились по земле густые тени. Они клубились, разрастались, перешептывались между собой, тянулись друг к другу, сплетались в большие бесформенные комки и заполняли собой лес. Было немножко страшно, о чем они там шушукаются между собой, что недоброе замышляют, куда, в какую западню заманивают усталых путников? Но эльф твердо решил спасти снежинку, и был не намерен отступать ни на шаг, какие бы коварные планы ни вынашивала эта злая ночная лесная нежить.

Как только звезды все до единой выбрались из своих небесных чертогов, где они отдыхают в дневные часы, и выстроились в правильные знакомые созвездия, эльф встал и отправился в дальний и опасный путь. Он шел по звездам в глухие Черные топи, где бродят жуткие болотные духи и мерцают по ночам своими огоньками, заманивая сбившихся с пути людей и зверей в самую гибельную трясину. Он шел туда, потому что там, прямо в самом сердце Черных топей, надежно спрятанное от людских глаз, было заповедное озеро, такое чистое, что можно было увидеть каждую песчинку на его дне. Казалось оно было хрустальным. Там рождались радуги, и стерегли это озеро белоснежные лебеди с серебряными клювами, потому что лебеди – это сама любовь и чистота, и никто со злыми замыслами не мог проникнуть туда. Лебеди это всегда учуют.

Эльф шел без троп, иногда в темноте он запутывался в кустарнике, тогда из тьмы высовывались когтистые мохнатые лапы и он слышал злой хриплый шепот: «Держи-и-и его…» Но он не останавливался и тогда лапы сами собой отдергивались и прятались в темноту. Из глубин Черных топей слышалось тоскливое завывание. Под ногами хлюпало и иногда кто-то похожий на змею пытался обвиться вокруг его ног, но он делал еще шаг и путы спадали с него, отдергивались и ускользали в трясину. И когда ему становилось страшно, так страшно, что делалось совсем невмоготу, и хотелось повернуться и убежать обратно в свою уютную нору под старым дубом, он вспоминал снежинку, и смотрел на звезды. Они все так же сияли в небе ровным небесным светом и придавали ему твердости. Тогда страх спадал с него, и он двигался дальше.

Так он дошел до заповедного озера и облегченно вздохнул, увидев в темноте серебристые в звездном свете силуэты белых лебедей.

Лебеди величественно подплыли к нему, оглядев его с ног до головы, и вызнав его историю, дружески и с уважением поприветствовали его.

Эльф встал на лист водяной лилии, оттолкнулся от берега тонкой тростиночкой, и двинулся в глубь озера. Здесь на его поверхности отражались лучи холодных небесных звезд, и эльф стал собирать их, что бы сплести корзину куда можно поместить снежинку, и спрятать ее от палящего летнего зноя.

Отражения лучей были такими холодными, такими ледяными, что когда он закончил свою работу, он почти не чувствовал своих рук. Но корзина была готова, а значит снежинку еще можно спасти.

Уже брезжило утро, и звезды гасли на небе, и на зеркальной поверхности озера уже не осталось ни одного отражения звездного луча, когда измученный эльф отправился в обратный путь, через топи, через дремучую чащу, домой. Домой в свою милую норку.

Снежинка ждала его она посмотрела на корзину, которую он принес с собой и заплакала от благодарности к эльфу.

Вот так, уложив снежинку в корзину, сплетенную из ледяных отражений звездных лучей едва отдохнувший эльф отправился в путь дорогу из жаркого лета, навстречу зимним холодам. Он шел на север, на север, на север, и с каждым днем становилось все холоднее и холоднее.

Листья, бывшие зелеными, сделались теперь желтыми. Они теперь шуршали под ногами, и вились вокруг эльфа печальными хороводами, травы пожухли и уже не шелестели под ногами, а глухо шуршали. И по утрам теперь видны были блистающие искорки инея, которые радовали и ободряли снежинку. Но теперь душа ее была полна тревоги и печали из-за эльфа. Ведь в этих гулких осенних лесах почти нечего было есть. И он слабел теперь прямо на глазах, а у снежинки сил наоборот прибавлялось с каждым днем и ее поникшие лучики вновь становились упругими и приобретали прежний блеск.

Наконец, они добрались до тех мест, где могучие деревья уже не могут выжить и пошли по карликовому лесу и увидели вокруг себя лужицы льда. Вот вот они вступят во владения метелей и буранов и суровых льдов. Но бедный эльф так устал. Последнее время он питался только ягелем, который годится для северных оленей, но никак уж ни для эльфов. И теперь выходило так, что пришел черед снежинки спасать храброго маленького эльфа. На морозных ветрах, налетавших с северного полюса она окрепла, стала легкой и пушистой, и ей уже не терпелось вспорхнуть ввысь, закружиться в веселом воздушном вихре. И когда налетел снова крепкий северный ветер, она подхватила эльфа, и устремилась ввысь, ввысь, с одного гребня воздушной волны на другой, туда, к родным и милым облакам, в свою заоблачную страну, где так весело и так прекрасно, и где звезды так близко, что можно ходить друг к другу в гости и перешептываться с ними по ночам.

Там, в небесах их встретили сильфы и, раздувая свои ветерки, выстроили им лестницу из воздушных струй. По этой волшебной лестнице снежинка и эльф поднялись в заоблачный мир, и остановились на секунду на пороге, любуясь его блистательной красотой.

Говорят, что в конце концов эльф стал там принцем, а снежинка – принцессой. Но это уже другая история.