Текст книги "Опасная девочка миллиардера"

Глава 4

– Здравствуйте, очень рада видеть всех вас в этом зале, – приветствую аудиторию и широко улыбаюсь.

Чувствую всеобщее одобрение. Меня это сильно подбадривает, и я продолжаю.

– Итак, друзья, приступаем. Вначале мы немого поговорим про бинкоин. Обсудим, будет ли он расти с текущих значений, или все-таки падать. Рассмотрим фьючерсы. Я расскажу про мой портфель, что с ним происходит. Далее…

Быстро перечисляю все, о чем собираюсь рассказывать. Упоминаю, что самую свежую информацию можно будет посмотреть на моем канале.

Пока говорю, скольжу глазами по залу. Мне важно, где он сидит, ведь я должна знать, куда мне лучше не смотреть, чтобы не сбиться.

Нахожу Бергмана в самом последнем ряду у окна.

Он не обязан находиться среди слушателей. Может уехать, если уже выступил или дождаться своей очереди в приватном зале для гостей, если ему еще только предстоит выйти на сцену.

Но он здесь. И его взгляд сейчас направлен на меня, буквально сканирует.

Хорошо, что сидит не близко.

Но даже с такого расстояния, я чувствую разрушающую силу этого взгляда. Только бы не провалиться.

Усилием воли заставляю себя вернуться к выступлению. Я должна, просто обязана провести его максимально хорошо.

Подхожу к ноутбуку и вставляю флешку. Все, что мне нужно, теперь показывается и на огромной плазме. Откашливаюсь.

– Что у нас происходит с рынком, друзья? – произношу бодро, – напомню, что сейчас капитализация всех монет составляет полтора триллиона долларов. Биткоин сейчас торгуется на отметке тридцать пять четыреста и немного подрос за последнее время. Возникают некоторые трудности, связанные с тем, что…

Постепенно я увлекаюсь все больше и уже не думаю ни о чем, кроме темы выступления.

– Таким образом, мы с вами видим, что…

– Вы можете задавать любые вопросы по теме…

– Да, лично я сейчас слежу за этой монетой и считаю, что если у вас есть свободные эфиры, не будет ошибкой начать переливать их в… Еще вопросы?

Если бы еще год назад мне кто-нибудь сказал, что я буду стоять здесь и говорить о таких вещах, я бы не поверила.

Но вот стою, и говорю, высказываю свое мнение, и меня все слушают.

Время пролетает очень быстро.

– На этом я заканчиваю свое выступление, всем спасибо. Больше информации вы сможете узнать на моем канале…

Улыбаюсь еще раз, нажимаю на безопасное извлечение устройства и иду со сцены, на ходу пряча флешку в карман.

Фух, я сделала это, я молодец.

Меня окружают сразу несколько человек. Все мужчины, потому что так получилось, что в моей теме женщин не так много.

– Евгения Владимировна, отличное выступление!

– Женя, – поправляю машинально, – большое спасибо.

Слышу со сцены голос следующего спикера. Аккуратно осматриваюсь по сторонам, выискивая широкоплечую фигуру.

– Отлично выступили.

– Спасибо, – киваю.

Бергмана нигде не видно.

Остался в зале и продолжает слушать выступления других? Ну вот, а ты волновалась. Думала, он хочет послушать тебя, а он просто сидит там и анализирует все, о чем говорят другие.

– Молодец, Женечка, я знала, кого приглашать.

Светлана расталкивает всех и пробирается ко мне.

– Здравствуй, дорогая.

– Здравствуй, Светлан, рада видеть.

Светлана одна из организаторов подобных мероприятий. Она связалась со мной около трех месяцев назад, пригласив на небольшую закрытую конференцию, с тех пор мы всегда на связи.

Это очень ухоженная стильная женщина чуть за сорок, хотя если не приглядываться, ей не дашь и тридцати. Всегда в неизменном брючном костюме, с органайзером в одной руке и телефоном в другой.

Помимо меня она «на связи» еще с целой кучей разных людей. Со всеми в самых лучших отношениях, но мне нравится думать, что между нами не только деловые отношения, но и приятельские. И что я на самом деле вызываю у нее симпатию.

Светлана подхватывает под руку и выуживает из толпы. Рядом с ней мне становится спокойнее.

– Пойдем, Жень, у нас тут организован небольшой фуршет.

– Светлан, нет, я побегу домой.

– Что? Почему нет? Жень, ты отлично выступила, пришла пора расслабиться.

Тут она наклоняется ближе.

– Скажу по секрету, сегодня у нас настоящее французское вино. Не обычное пойло, которое выдают за эксклюзив. А все потому, что есть уважаемые гости, которым не подсунешь подделку.

Именно такие высказывания нас как бы сближают. Тем самым она дает понять, что доверяет мне. Что я больше «своя» для нее, чем остальные гости.

Я решаю переждать. Через пять минут Светлане надоест общаться со мной, и она переключится на кого-то еще. Тогда и сбегу. А напрямую спорить не хочется. Все же именно через нее я попадаю на все мероприятия и получаю деньги за выступления. Инвестиции и игры с криптой в моих глазах по-прежнему остаются не самым надежным делом, поэтому я берусь за любую возможность дополнительно заработать.

Интересно, под «уважаемыми гостями» она подразумевает Бергмана или кого-то еще?

– Сам Давид Бергман приехал, – тут же рассеивает она мое любопытство.

Подводит к столику и всучает бокал.

– Ты ведь слышала о нем?

Осторожно киваю.

– Конечно, слышала, – кивает в ответ Светлана, – кто в наших кругах о нем не слышал. Могу познакомить, если хочешь.

– Ээээ, нет, спасибо.

Еще узкие брови взлетают вверх.

– Нет? Еще ни разу за три года работы в этой сфере мне никто так не отвечал.

И смотрит более внимательно, чем до этого.

– Просто, я очень волнуюсь. Такой человек! – быстро нахожусь.

– А, – тут же расслабляется Светлана, – нашла проблему. Кстати, а вот и он.

Она снова подхватывает под локоть и снова тащит. Я ругаю себя за слабоволие.

– Давид Георгиевич, здравствуйте. Как вам здесь? Все организовано по высшему разряду, специально для вас! Это Женя, ваша коллега.

Я готова провалиться сквозь землю.

Но я сама виновата, нужно было сматываться без всяких разговоров. Теперь я должна собраться с силами и вести себя достойно.

Поднимаю голову и смотрю прямо на него.

Наши глаза встречаются и меня обдает таким жаром, как никогда не бывает с другими мужчинами.

Бергман не просто смотрит. Он изучает, прожигает взглядом. Внимательно, словно мы одни в этом зале и вокруг нас нет огромного количества народа.

Под этим взглядом с легкостью можно забыть о прошлом и о том, что мне следует держаться от него как можно дальше.

Почему он так действует на меня, даже спустя время? Даже тогда, когда я знаю, какой он?

– Вы были в зале в тот момент, когда выступала Женя? Как вам ее выступление? – врезается в мозг голос Светланы.

Но кажется, только я сейчас не способна ни на что реагировать. Бергман же держит разговор под контролем.

– Да, я был в зале в тот момент. Отличное выступление, Женя.

Он салютует бокалом и улыбается одним уголком губ.

– Я бы сказал, лучшее из всех вступлений за сегодня.

– Спасибо, – выдавливаю из себя и чувствую, что краснею.

А еще понимаю, что сжимаю свой бокал так сильно, что стекло вот-вот треснет. Пытаюсь сбросить напряжение, но не выходит. Ничего не выходит, когда этот человек рядом.

– Женя вообще молодец, – продолжает Светлана как ни в чем не бывало, – успевает одновременно и работать, и заниматься дочк…

Разжимаю пальцы.

Бокал летит вниз и разбивается с оглушительным звоном. Брызги разлетаются вокруг нас. Попадают немного на мой костюм, но в основном на костюм Бергмана.

Все вокруг будто замирает, взгляды всех присутствующих приковываются к нам.

– Ох, – слышится сразу с нескольких сторон.

– Ой, – восклицает и Светлана.

– Извините, Давид Георгиевич, – говорю ровным тоном, – случайно получилось.

Я готова выдержать минуту позора, только бы Светлана не наболтала Бергману о дочке. Вдруг понимаю, что жутко боюсь этого. Верочка только моя, а в голове все еще стоят те его слова, сказанные в кафе. Кажется, я успела заучить их наизусть.

– Боже, что же делать, – снова Светлана, возвращает нас к действительности, – Давид Георгиевич, у вас же еще выступление.

– Ничего страшного, – отвечает Бергман.

Как и я, он не двигается с места, будто не происходит ничего из ряда вон.

– Для Жени это в порядке вещей.

Если до этого мои щеки были просто красными, то сейчас они, наверное, запылали как костер.

Он ведь намекает на нашу самую первую встречу, когда я случайно налетела на него и пролила на его рубашку кофе. Он помнит?

К нам подбегает какая-то девушка и начинает суетиться вокруг.

– Ничего страшного, не волнуйтесь. Я сейчас все здесь уберу, а вас провожу, чтобы вы могли привести себя в порядок. Пройдемте.

Под взглядом всех присутствующих мы разворачиваемся и начинаем двигаться за провожатой в сторону служебных помещений. Одновременно с этим Бергман кому-то звонит и просит принести ему новый костюм.

Девушка заводит нас в просторную комнату, из которой ведут еще две двери с надписями WC и соответствующими пиктограммами.

– Вот, там уборные, с раковинами, зеркалами и феном, – обращается больше ко мне, чем к Бергману, – может, вам помочь?

– Спасибо, я справлюсь.

Захожу в нужную комнату и закрываю за собой дверь. Слава богу, здесь есть замок.

Подлетаю к зеркалу.

Так и есть, щеки такого цвета, словно я переборщила с румянами.

На светлом костюме в нескольких местах, особенно по штанинам, еле заметны россыпи брызг, но не критично. Особенно если учесть, что я уже выступила.

И чего они так переполошились? Не буду застирывать.

Просто поеду домой, а уже там, в спокойной обстановке приведу свой костюм в порядок.

Все же провожу в помещении еще несколько минут.

Смачиваю щеки холодной водой, чтобы они приняли нормальный цвет, поправляю прическу.

С щеками ничего не выходит, так же как не удается унять повышенное сердцебиение. Ведь Он так близко, буквально в соседней комнате.

Самое лучшее, что я могу сейчас сделать это побыстрее уйти.

Пока он там переодевается, я выскользну и, никем не замеченная, поеду домой.

Осторожно подхожу к двери и прислушиваюсь.

Одно из двух. Или снаружи никого, или тут отличная звукоизоляция. Надеюсь на первое, толкаю дверь и выхожу.

И тут же замираю как вкопанная.

Бергман стоит буквально в двух шагах от меня, в одних брюках.

В момент моего появления как раз надевает рубашку и теперь она на нем, но расстегнутая на все пуговицы.

Мне прекрасно видно его развитую грудь и прокачанные мышцы пресса.

От этого зрелища мое тело словно парализует. А еще его взгляд. Проходится сверху вниз по моему телу и обратно.

Мне становится так жарко, буквально нечем дышать.

Не знаю, как я смогу пройти мимо него сейчас.

– Давид Георгиевич, извините, я не знала… думала, вы в соседней комнате…

Он ничего не отвечает, а вместо этого начинает медленно ко мне приближаться. Мне становится страшно. Его походка похожа на походку хищника перед прыжком, что он задумал?

Я сглатываю и прислоняюсь к стене, не в силах сделать и шага.

Глава 5

Бергман подходит совсем близко и его взгляд останавливается на моих губах.

Тело пробивает разряд тока, скользит по венам и концентрируется внизу живота тягучим томлением.

Тоже пялюсь на его губы, твердую линию подбородка, шею, грудь. Только руку протяни и можно коснуться.

Стискиваю пальцы.

Женя, не сходи с ума, пожалуйста, не сходи!

– Я… мне нужно пройти, – сглатываю, – пожалуйста, пропустите.

Знобит. Сильно. Могу думать только о том, что хочу большего.

– Не волнуйся. Я закрыл дверь на замок и нам никто не помешает. Ты ведь специально сделала это? Уронила бокал? Хотела, чтобы мы остались наедине.

О боже, так вот, о чем он подумал?!! А последняя фраза даже не вопрос, утверждение.

Он решил, что я специально заманила нас сюда, чтобы заняться с ним… О, боже!

Но возразить ему, сказать, что он все неправильно понял, не хватает сил. Я словно кролик перед удавом, не могу ни пошевелиться, ни оттолкнуть.

Одна из его ладоней ложиться на стену на уровне моей головы, вторая тянется к моему лицу. Пальцы касаются волос и заправляют выбившуюся прядь за ухо.

– Меня тянуло к тебе тогда, тянет и сейчас, – произносит Бергман хрипло и мое тело тут же отзывается сладкой дрожью. Я снова попадаю под гипноз его голоса.

Непроизвольно прикрываю глаза и подаюсь навстречу.

Его пальцы продолжают блуждать по моему лицу. Осторожно касаются щеки. Очерчивают овал лица, спускаются к шее.

– Будь ты Юля, как представлялась в прошлый раз, или Женя. Неважно. Несмотря на то, что я знаю, что ты из себя представляешь. Маленькая мошенница, которая придумала беременность от меня и хотела получить мои деньги.

– Что?

Резко распахиваю глаза и пытаюсь отстраниться.

Он не дает.

Зажимает между стеной и своим телом.

Но от его последних слов весь романтический флер слетает, и я снова могу рассуждать здраво.

– Немедленно отпустите! – чеканю.

– Что не так, Женя? Ты ведь на все пойдешь ради денег. В прошлый раз я заключил с твоей фирмой, или фирмой сестры, неважно, хороший контракт в благодарность за ночь со мной. Ты же в надежде на это согласилась так быстро? Но потом тебе показалось, что этого мало. Придумала историю с беременностью от меня. И опять получила, что хотела, можно сказать, бонусом. Я перевел тебе круглую сумму на аборт. Не люблю мелочиться. Или беременность была выдуманной? Неважно, ты в любом случае получила эти деньги.

От его слов кровь стынет в жилах. Что он такое говорит? Спала с ним в надежде на контракт для Юлькиной фирмы? Получила круглую сумму на аборт? О чем он вообще???

– Что?!!

Повторяюсь. Но, кажется, это единственное, на что я сейчас способна. Хочется сказать многое, но слова буквально застревают в горле.

От негодования и возмущения виски начинает сдавливать тупая боль.

Бергман же продолжает, не давая опомнится.

– А в этот раз… вижу ты хорошо поднялась за то время, что мы не виделись. По-видимому ставки возрастут.

– Пустите!

Упираюсь руками в его грудь, пытаюсь отодвинуть от себя горячее мужское тело. Я еще очень хочется зажать уши, чтобы не слышать того отвратительного бреда, что он несет.

– Кто обучал? Или речь писал кто-то другой, а ты только озвучивала? Снова вместо кого-то. Впрочем, это не так важно. Сколько ты хочешь? Уверен, мы договоримся, потому что ты привлекаешь очень сильно. Пока не могу понять, в чем секрет. Скажи, что ты хочешь, и мы найдем вариант, который устроит обоих.

Его ладони вдруг оказываются на моих бедрах. Неужели, он планирует прямо здесь? Перед своим выступлением? Всего лишь в десятках метров от гудящей толпы!

– Немедленно отпустите и отойдите от меня! И никогда, никогда больше не приближайтесь!

Собираю все свои силы и отталкиваю мужчину от себя.

Бросаюсь к двери.

Он сказал, что заперто, но слава богу ключа не требуется, просто такая конструкция замка.

Быстро открываю сначала замок, потом и дверь.

Теперь, когда я уверена, что в любой момент смогу выйти, вновь поворачиваюсь к Бергману.

Он смотрит на меня. Не приближается, но и не скрывает, что зол.

Надменный, пронизывающий до дрожи взгляд из-под полуопущенных век. Тяжелое дыхание. Агрессия, исходящая от него, чувствуется даже с расстояния и снова вызывает сходство с хищником.

Сейчас он мало похож на того уравновешенного мужчину, каким все его знают.

– Не хочу иметь с вами ничего общего, – цежу, – вам ясно? Никогда, больше никогда не приближайтесь ко мне! И… катитесь со своими предложениями куда подальше!

Мне хочется говорить спокойно и уверенно. С достоинством. Чтобы он понял, как чудовищно ошибается в отношении меня. Я рада, что в какой-то мере это мне удается.

– Вы – последний, с кем бы я хотела не то, что… переспать, а даже… разговаривать. Даже просто находиться в одном помещении или одной компании. Вы мне противны и отвратительны. Вам ясно? Поэтому переключите свое внимание на кого-нибудь другого и избавьте меня от вашего… назойливого присутствия. Желательно, раз и навсегда! Вам ясно?

Он молчит.

Я не собираюсь дожидаться, что он ответит. Разворачиваюсь, выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь.

Быстро иду по коридору, высоко подняв голову и выпрямив спину.

Как же гадко на душе. Унизительно. За что? Почему мое тело ведет себя так предательски? Это не честно! Почему он думает про меня ТАК?

Вылетаю в зал и тут же сталкиваюсь со Светланой.

– Женечка, все в порядке? На тебе лица нет.

Ее глаза впиваются и сканируют. Надеюсь, она не столь догадлива, как может показаться. Несмотря на то, что мы с ней в отличных отношения, я опасаюсь сказать что-то лишнее. Когда дело касается Бергмана, женщины вокруг меняются неузнаваемо, так что всегда можно ждать удара в спину. Как это сделала Юля.

Если уж родная сестра не устояла и ради него разрушила нашу дружбу, что говорить про других.

– Не в порядке, – отвечаю и вздыхаю так, будто сильно огорчена.

– Костюм не отстирывается, представляешь? Отдала за него почти целое состояние и такая неприятность. Должно быть вино и правда натуральное. Хорошо, что выступление позади. Куда мне теперь в таком виде? Поеду домой.

Взгляд Светланы теплеет.

– Конечно, Жень, езжай. И не расстраивайся. Жаль, что так вышло, но ничего не поделаешь. Надеюсь, встретимся совсем скоро.

– Да, я тоже.

– Я тебе позвоню.

– Хорошо.

Мы прощаемся, и я спешу на выход. О Бергмане и его словах стараюсь не думать. Сознательно подавляю все мысли.

Достаю телефон, чтобы вызвать такси.

Давно бы пора водить самой, я даже присмотрела автошколу он-лайн, но никак не решусь. Теорию я бы выучила и сдала без проблем. Но вот с вождением дела обстоят несколько хуже. В деревне автошколы не нашлось и на уроки вождения пришлось бы ездить в соседний районный центр, а я никак не могла оставлять Веруню так надолго, несмотря на няню. Сейчас, когда мы переехали, и все чуть ли не в шаговой доступности, возможно, решусь.

Уже собираюсь назвать оператору адрес, откуда меня забрать, как на стоянку заруливает знакомая машина.

Леша.

Все-таки приехал.

Улыбаюсь и спешу к нему.

Леша паркуется, вылезает из машины.

– Привет, Леш, очень рада видеть, – говорю и снова улыбаюсь.

– Жень, привет. Как прошло выступление? Уверен, ты была на высоте!

– Отлично прошло, спасибо.

– Извини, что опоздал и не смог присутствовать. Задержали на фирме.

– Ничего страшного, я очень рада, что ты приехал, пусть даже с опозданием. Но в следующий раз звони. Мы с тобой чуть не разминулись, как раз собиралась вызывать такси.

– Значит, я вовремя и отвезу тебя домой.

– Ладно.

– Устала? – спрашивает Леша, пока я располагаюсь в салоне.

– Есть немного. Костюм вот испортила вином. Но ничего.

– Костюм, это фигня.

– Да, – соглашаюсь.

Леша начинает разворачиваться.

Замечаю по левую сторону от нас блестящий черный Мерседес последней модели.

Не то, чтобы я разбиралась в машинах, но слышала разговор, который велся на одном из семинаров не так давно. Как раз вот про такой автомобиль и его заоблачную стоимость.

Почему-то кажется, нет, я уверена, что это машина Бергмана.

Леша тоже замечает автомобиль, да и кто бы не заметил.

Внезапно на его довольное лицо ложится тень. Он хмурится.

Видимо, расстраивается, что его Ниссан далеко не так хорош, как Мерс. А он ведь был так доволен, когда приобрел его.

Мне хочется как-то подбодрить Лешу и сказать, что его машина ничуть не хуже и он не должен расстраиваться из-за этого. Все еще впереди. Но боюсь, что этими словами только подолью масла в огонь. Лучше сделаю вид, что вообще не заметила Мерседеса и не сравнивала ничьи машины.

Мы выезжаем на проспект, и я откидываюсь на сиденье.

– Ты отлично водишь, – говорю, – можно смело расслабиться и подремать. Тем более, что кресло такое удобное.

Леша не подхватывает разговора, продолжает хмуриться и даже закусывает губу. Неужели расстроен настолько сильно.

– Леееш, – зову его.

– Что?

Он поворачивает голову кидает на меня взгляд.

– Все в порядке? – спрашиваю.

– А… да. А как у тебя? Выступление?

– Ты уже спрашивал, все отлично.

– Много народу было?

– Достаточно много. Но в общем… как обычно.

Конечно же, я не собираюсь рассказывать ему о Бергмане и о том, что произошло после моего выступления. Мало того, сама себе запрещаю думать об этом, чтобы не выдать. Жду, когда смогу остаться наедине с собой. Тогда и проанализирую. Если не усну на пару с Веруней.

Вру сама себе.

Конечно, я не усну. Буду думать и думать.

Но не сейчас. Сейчас мое внимание будет принадлежать другу и дочке. Мы приедем, поужинаем, проведем отличный вечер. Когда Леша уйдет, я буду укладывать малышку спать. Читать ей, шептать на ушко, какая она у меня хорошая и самая лучшая девочка на свете.

А уж потом…

– Жень, а кто сегодня был из выступающих? – вдруг спрашивает Леша.

Теперь настает моя очередь хмуриться.

Почему он спрашивает? Никогда ведь не интересовался, он вообще не в этой теме крутится.

– Да так, – отвечаю осторожно, – как обычно, все те же лица, в основном. Светлана же организовывала.

Он кивает.

– Хорошо.

И замолкает. Размышляет о чем-то.

Пожимаю плечами и отворачиваюсь к окну. Мне так даже лучше, очень сложно поддерживать непринужденную беседу, когда внутри все кипит.

Главное, чтобы Бергман внял моим словам и оставшееся до своего отъезда время держался подальше.