Текст книги "Искупленные"

Искупленные
Инна Загребина

© Инна Загребина, 2016

© Максим Патронов, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Якутия. Долина смерти.

Семь лет назад

Местные жители и даже могущественные шаманы всегда старались держаться подальше от этого края, считая его территорией зла. Даже звери и птицы обходили и облетали долину стороной.

Но, несмотря на недобрые слухи и ужасные легенды, связанные с этим местом, оно, словно магнит, притягивало к себе искателей приключений. Ученые и студенты, журналисты, космоэнергеты, жаждущие паранормальных сил, да и просто любители пощекотать себе нервы во все времена пускались на поиски таинственного, аномального и мистического мира. Они рвались в загадочную долину, несмотря на предупреждения местных жителей. Но этот мир не любил тех, кто его тревожил.

Некоторым смельчакам повезло: поиски безлюдной земли не увенчались успехом и, изрядно побродив по окрестностям, путешественники возвращались домой целыми и невредимыми. Других – возможно, нашедших что-то или кого-то встретивших – больше никто и никогда не видел. Были и те, кто, побывав в дьявольской долине, возвращался обратно, но – лишь на короткое время: проклятое место тянуло свои мерзкие щупальца к познавшим его силу, призывало обратно, требовало вернуться, не желая отпускать ничего своего.

В эту ночь в долине смерти стояла абсолютная, не привычная даже для такого безлюдного места тишина: не слышно было ни редких криков животных, ни стрекотания насекомых, ни завывания ветра, ни шума деревьев – будто кто-то отключил все звуки разом. На беззвездном небе, словно предвестник недоброго, сияла темно-красная луна, озаряя мир вокруг зловещим светом. Отблески багрово-кровавых лучей бросали свет на безжизненный ландшафт, вызывая из иного мира причудливые тени, танцевавшие на равнине жуткий танец смерти.

На лесной поляне, образовав круг, сидело тринадцать существ, одетых в темные длинные балахоны. Балахоны были украшены свисающими живыми змеями, из открытых пастей которых высовывались длинные, раздвоенные язычки и слышалось зловещее шипение. Морды сидящих были спрятаны под черными масками, сшитыми из полосок человеческой кожи.

В центре круга стояли люди – молча, понурив головы, словно обреченные на заклание жертвы. На каждом из них было немало могущественных древних амулетов, призванных защищать от невзгод, болезней и злых чар. Но даже самые сильные обереги были бесполезны против зла, правящего в этом проклятом месте.

Неожиданно тишину разорвал резкий звук. Постепенно нарастая, он становился грохочущим, оглушающим настолько сильно, что хотелось зажать руками уши, упасть ничком, зарыться в землю, лишь бы не слышать его.

Страшные твари, как по команде, вскочили, издавая нечленораздельные вопли, и, в им одном понятном ритме, стали кружиться и подпрыгивать в ритуальном танце вокруг измученных людей. Чудища стучали в бубны, выкрикивали заклинания, колотили дубинками по головам и плечам жертв, а змеи шипели и пытались укусить приговоренных. Но несчастные стояли неподвижно, как будто не чувствовали боли или окаменели.

Одно из существ пало на колени и, касаясь головой земли, принялось повторять:

– Господин наш, великий и всемогущий Царь, вечный хозяин всего живущего, сотворивший небо и землю, и поработивший все народы, заклинаем тебя именем твоим, приди, приди, бог наш! Не отвергай жертву, которую мы принесли тебе. Яви лицо свое нам!

Голос чудовища то снижался до шепота, то поднимался до нечеловеческого воя. Остальные твари хором выкрикивали вслед за ведущим слова древнего заклятия, призывая своего повелителя.

Воздух стал таким тяжелым и густым, что его, казалось, можно было резать ножом. Люди начали задыхаться: они кричали и стонали, раздирая на себе одежду и срывая с себя бесполезные амулеты.

Внезапно все вокруг окутало черное облако. Воцарилась кромешная мгла. Ураган чудовищной силы ударил в центр круга заклинателей, пробив в земле отверстие, из которого вырвался огромный столб пламени, а с неба на землю обрушились десятки молний. Пробирающий до костей крик, переходящий в жуткий хохот, раздался над лесной поляной. По земле пошли трещины, как при землетрясении, куски породы, бывшие недвижными с времен динозавров, сами собой выворачивались из земли и раскалывались, взрываясь в воздухе сотнями крошечных осколков.

Из темного пятна, более плотного, чем окружающий воздух, начал материализовываться огромный, словно высеченный из черного мрамора монстр. На голове его, – на звериной морде и затылке, – горели прожигающие дотла кроваво-красные глаза, а длинный хвост заканчивался головой змеи. По поляне распространилось страшное зловоние, исходившее от чудовища. Но ни ужасный запах, ни движение земли под ногами, ни острые осколки не заставили ни одного из призывавших вздрогнуть или отшатнуться – существа в кожаных балахонах разом пали ниц, бормоча восхваления своему божеству, пока чудовище хватало несчастных людей и целиком отправляло их в огромную пасть. Сожрав последнего, монстр обернулся к проведшему ритуал, и адским, скрежещущим голосом произнес:

– Пришло твое время вступить в борьбу. На земле размножились искупленные. Эти твари могут помешать нашим планам. Вы найдете и уничтожите их по одному, пока они не объединились и не стали силой, которая сможет помешать нам. И тогда – все народы поклонятся мне! Да буду я править вечно!

Хвост взвился вверх, описал петлю в воздухе, змея на конце его открыла пасть и впилась в морду жреца, легко прокусив кожаную маску. Яд начал свою работу почти мгновенно – существо забилось в конвульсиях, изрыгая пену и утробно рыча.

– Смотрите мне в глаза! – прогремел черный монстр.

Остальные призывавшие замерли, словно кролики перед удавом. Из глаз чудища начал разливаться кроваво-красный туман, окутывая стоящих на поляне. Когда последнее существо, задыхаясь, пало на землю, черное облако спустилось сверху и постепенно поглотило монстра.

Через некоторое время тягучий воздух вновь приобрел прозрачность и свежесть.

Лес ожил.

А по долине смерти эхом пролетел полный муки стон: это были последние отзвуки голосов принесенных в жертву людей.

Глава 1

– Я всегда, всегда знал, что ты меня не любишь! Я был просто игрушкой, средством от скуки, пока ты не найдешь кого-нибудь побогаче и покруче! Ну конечно, ты ж у нас принцесса, а я так – безродный нищеброд!

Вика начала было возражать, хотела сказать, что, на самом-то деле, никого «покруче» она не нашла и даже не искала, что по-прежнему хорошо относится к Виталику, и они могут остаться друзьями, но его уже понесло.

– Ты – наглая столичная дрянь! Выходи из машины! Сейчас же!

Раздался скрип тормозов, взвизгнули по мокрому асфальту колеса. Виталик открыл дверь и указал пальцем на улицу:

– Убирайся вон!

Понимая, что объяснять что-то рассвирепевшему парню бесполезно, Вика выскочила на дорогу.

– Пускай твои богатенькие буратины тебя теперь спасают! – понесся ей в спину злой голос парня, после чего дверь закрылась, машина резко развернулась и рванула в обратную сторону.

– Господи, только бы в аварию не попал! – ахнула девушка.

Потом до нее дошло, что она стоит одна на дороге. Сколько до ближайшего населенного пункта – не известно, а ведь уже сгущаются сумерки.

Преодолевая желание расплакаться, Виктория двинулась по трассе, моля бога, чтобы ей попалось придорожное кафе или нагнал пригородный автобус.

Прогулка по пустынной дороге, в одиночестве, как ни странно, успокаивала. О чем-то своем негромко шумели деревья, росшие по обеим сторонам шоссе; легкий вечерок ласково гладил Викторию по щеке, играл с длинными прядями волос.

Девушке казалось, что она попала в какой-то зачарованный мир – мир, где время течет иначе, а эта волшебная дорога никогда не кончится. И идти по ней придется вечно, в этом вечернем сумраке, не встретив никого живого.

Постепенно мысли Виктории вернулись к жениху (уже бывшему). На самом деле, Виталик был неплохим человеком: добрым, ласковым, внимательным и заботливым. Да и то, что сорвался и наорал на нее, тоже можно понять: несколько месяцев выхаживать, наконец, добиться того, что они стали встречаться, сделать предложение и начать строить планы на будущее, – и на тебе, получить «от ворот поворот» незадолго до свадьбы. Тут кто угодно разозлился бы.

К тому же, – Вика вздохнула, – Виталий болезненно самолюбив и тяжело переживает неудачи. Эта беда, увы, свойственна многим воспитанникам детдомов. Надо будет позвонить Марии Васильевне – добрейшей души человеку, директору калужского детского дома, где вырос Виталик, и попросить поговорить с парнем. Мария Васильевна, в свое время их познакомившая, была для большинства своих подопечных и матерью, и лучшим другом.

Виктория очень надеялась, что добрая женщина поможет парню пережить расставание. Девушка искренне жалела Виталика, но была уверена, что поступила правильно: ничего хорошего из этого брака без любви не вышло бы.

*****

Вечерние сумерки. Они неумолимо, словно злой рок, настигают этот мир, оттесняя солнечный свет. Торопливыми шагами ночная тьма вступает в свои права, поглощая все вокруг безжалостной голодной пастью.

Александр не любил это время суток.

Проехав на машине уже пять сотен километров, он внимательно всматривался в пустынное шоссе. От усталости ему казалось, что дорога становится невидимой, а лес превращается в размытую, тусклую полосу.

Тревожное чувство, почти граничащее с неосознанным страхом, и беспокоившее Александра весь день, становилось все отчетливее, усиливаясь с наступлением сумерек. Будучи человеком не робкого десятка, скептически относившимся ко всякой мистической ерунде, он пытался бороться с этим наваждением, списывая все на долгую дорогу и ухудшение видимости.

Однажды, в детстве, Алекс уже испытывал подобное. И даже сейчас, спустя двадцать с лишним лет, так и не смог избавиться от щемящей боли при воспоминании о тех далеких событиях, хоть и старался выкинуть их из памяти. Тщетно.

Свет дальних фар выхватил из темноты стройную фигурку на обочине дороги.

Девушка – одна, на пустынной дороге. Так поздно, вдали от населенных пунктов. Все что угодно могло с ней произойти, он просто обязан предложить помощь.

Алекс притормозил, опустил стекло и осторожно, стараясь не напугать незнакомку, поинтересовался:

– У вас все в порядке? Вас не нужно подвести?

Она обернулась и оказалась совершенно очаровательна: тонкие черты лица, обрамленного густыми темно-рыжими волосами, огромные непонятного цвета глаза и растерянная улыбка. Большего при свете из салона было не рассмотреть – но Александру хватило и этого видения, чтобы по позвоночнику его пробежала мелкая приятная дрожь.

Как ни странно, ни страха, ни удивления в ее глазах он не заметил – как если бы одинокая красавица совершенно не боялась идти по пустынной трассе в темноте.

– Добрый вечер! – произнесла девушка. – У меня все в порядке, не считая того, что я абсолютно не представляю, где нахожусь и как мне добраться до города.

– Могу подвезти до цивилизации, если, конечно, вы не предпочитаете пешие прогулки, – Александр одарил ее своей «фирменной», часто сводящей женщин с ума, улыбкой.

Виктория замялась. Дорогой Land Cruiser, водитель – молодой эффектный мужчина в дорогом же костюме, пытается шутить и самодовольно улыбается, несомненно, зная о том, какое впечатление производит на женщин. Классические, слегка жестковатые черты лица, широкие плечи. И – притягательные глаза, сияющие холодным стальным цветом, резко контрастирующие с бронзовым загаром и черными, как смоль, волосами. Холеный красавчик ночью на трассе – тот самый богатенький буратино, упомянутый Виталиком. Забавное совпадение, но можно ли ему доверять?

Пока она оценивающе смотрела на водителя, он, в свою очередь разглядывал ее, но ни жадного, ни хищного в его взгляде Вика не заметила; напротив, его самовлюбленная ухмылка быстро уступила место искренней улыбке, и теперь молодой человек был похож на доброго самаритянина, волею судеб оказавшегося на том же шоссе, а не на маньяка-насильника или убийцу. К тому же, особого выбора все равно не было, идти пешком было далеко и в любом случае не безопасно, потому Виктория решилась и села в машину.

– Могу ли я узнать, как такая очаровательная девушка оказалась одна на этом пустынном шоссе? – полюбопытствовал парень спустя пару минут. – Кстати, забыл представиться: Александр, можно – Алекс.

– Виктория, – слегка смутилась пассажирка.

Александр наконец смог разглядеть случайную попутчицу как следует, и она показалась ему похожей на героиню какой-то прочитанной в детстве сказки, но на какой и кого именно вспомнить он не мог. И одних роскошных волос редкого, бронзово-рыжего цвета, тяжелыми локонами спадавших на плечи, было бы более чем достаточно для того, чтобы сделать их обладательницу привлекательной. Но щедрая природа наградила девушку и колдовскими глазами, окаймленными длинными черными ресницами, – казалось, они способны менять цвет в зависимости от настроения владелицы, от светло-зеленого до темно-изумрудного. Еле заставив себя отвести взгляд от девушки, молодой человек завел мотор и поинтересовался:

– Виктория, но как вы оказались одна, за городом, да еще и ночью?

Узнав о происшедшем и мысленно обозвав незадачливого жениха «ослом», Александр только головой покачал. Конечно, злость в такой ситуации – понятна и простительна. Но бросать молодую девушку на дороге – это уже чересчур.

Виктория же, сидя рядом с водителем, изредка бросала на него косые взгляды. Весенний ветерок, из-за приоткрытого окна гулявший по салону, игриво трепал густые черные волосы Александра, придавая аккуратной стрижке легкую небрежность, идеально дополняющую изысканный облик попутчика. Девушка невольно залюбовалась им. Что-то в лице, осанке, улыбке заставляло ее думать, что новый знакомый – такой же сильный и мужественный, как воин древности, благородный и добрый. Она почти физически чувствовала внутреннюю силу молодого человека, словно рожденного для того, чтобы завоевывать, повелевать и притом умеющего проявлять милость к павшим.

Спустя какое-то время беспричинное беспокойство Александра, забытое было после встречи с прекрасной попутчицей, вернулось, неуютно обосновалось в груди и начало возрастать.

– Виктория, можно вас кое о чем спросить?

– Конечно.

– Вопрос прозвучит странно, но… вы верите в мистику?

– Не совсем так. – отозвалась Виктория. – Я верю в Бога.

– А в ангелов, демонов и прочую чушь тоже верите?

– Да, я верю в существование духовного мира, – внимательно посмотрев на собеседника, сказала девушка.

– Общаетесь то с ангелами, то с бесами, в зависимости от настроения? – иронично уточнил Александр.

– Сегодня, видимо, не повезло, что-то одни бесы попадаются, – ответила девушка, принимая шутливую игру и улыбаясь водителю.

– А вот и не одни! – засмеялся Александр. – Хотите покажу, у меня на спине крылья прорезаются.

– Ну да, точно, вижу. Но вдруг у вас и копыта с рогами имеются, – внимательно оглядывая попутчика, заметила Виктория и добавила: – Проверять не буду!

Алекс рассмеялся. Несмотря на застенчивость, случайная попутчица явно обладала чувством юмора.

В приятной атмосфере дружеской беседы они ехали около получаса, но тревога так и не отпускала молодого человека. Наконец, уставший бороться неизвестно с чем, Александр спросил:

– У вас когда-нибудь возникала беспричинная тревога, просто так, на пустом месте?

– Пожалуй, да. А вас что-то тревожит?

– Нет, прежде чем я расскажу – давайте перейдем на «ты». Не могу делиться сокровенным с кем-то, общаясь так официально, – предложил Алекс.

– Как скажешь, – легко согласилась Виктория.

– Всю дорогу меня не покидает странное чувство, будто что-то должно произойти, что-то, не поддающееся рациональному объяснению. Я пытаюсь отвлечься, но ощущение тревоги только увеличивается. Не могу понять, почему это происходит, и не могу от этого избавиться.

– Есть предположения, с чем это может быть связано? – серьезно спросила девушка. – Что именно тебя гнетет? Моя бабушка учила меня, когда я еще была малышкой, никогда не оставлять без внимания подобные чувства и обязательно «докапываться» до первопричины. Возможно, это предупреждение, и тогда важно понять, что именно может произойти. Или это – демоническое давление на душу: тогда его не следует игнорировать. Я бы начала молиться – я всегда так делаю. Если Бог хочет о чем-то предупредить, то я обязательно пойму, о чем, и никакого несчастья не случится. А если это демоническое, то оно просто исчезнет.

– Ничего себе, – присвистнул Александр. – Вот уж чего не ожидал, того не ожидал.

Эта девушка была полна загадок и сюрпризов.

– Вика, я атеист. Как говорится: не верю «ни в черта, ни в бога».

– Я не буду пытаться тебя переубедить.

Вокруг была уже глубокая ночь. Фонари вдоль шоссе не работали, и даже луна – предательница звездного неба, – покинула свой пост. Казалось, на земле не осталось никого – только спящая природа и они двое, единственные живые души внутри несущегося автомобиля. Ни одна машина не проехала навстречу и не обогнала их за все время пути.

По обе стороны дороги тянулся бесконечный лес. Деревья тянули к трассе причудливо изогнутые ветки, похожие на костлявые руки неведомых существ.

– Хочешь, я помолюсь? – спустя какое-то время предложила Виктория. – Хуже в любом случае не будет. А вот лучше – вполне вероятно.

Удивленно подняв брови, Алекс внимательно посмотрел на попутчицу.

– Ну давай. Интересно будет посмотреть на молящуюся девушку: для меня это что-то новенькое.

– Думаю, для нас обоих будет лучше, если ты будешь смотреть на дорогу, а то, боюсь, нам ни молитва, ни ангелы не помогут, – улыбнулась Виктория и, прикрыв глаза, начала что-то тихонько нашептывать.

Александр с интересом посматривал на новую знакомую, думая о том, что девушка определенно не похожа ни на кого из известных ему людей.

Она никак не вписывалась в традиционный образ верующего. Таковые всегда казались Алексу или юродивыми, этакими блаженненькими, отказавшимися Христа ради от земных благ и ведущими нищенский образ жизни; или монахами, удалившимися от мира и его соблазнов. Именно их молодой человек относил к «истинно верующими». Все же остальные, – «так называемые христиане», в большинстве своем бизнесмены, политиканы, «государевы служки», – вызывали у него скептическую улыбку и наводили на мысль, что религия сейчас – скорее, дань моде, чем серьезная духовная практика.

А Виктория… она была не такой. Говорила и вела себя искренне и открыто. Вид у нее был ухоженный и вполне современный: легкий макияж, небольшие изящные серьги, несколько элегантных колечек на тонких пальчиках. Ни пафоса, ни схимны. Забитой или ограниченной назвать ее тоже было нельзя. Скромной – пожалуй, но не ограниченной.

Потому Александр никак не мог приложить к девушке свое понимание слова «верующая». Странная, очень милая. Интересная. Загадочная – вот это точно.

Тем временем, «загадочная» замолчала и слегка напряглась, зажмурившись. Через несколько секунд она открыла глаза и посмотрела на попутчика: лицо ее было взволнованным и испуганным.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался Александр.

– Я понимаю, что это прозвучит дико для тебя, но у меня было видение, – тихо отозвалась девушка. – Мы оба находились в неизвестном нам городе. Он будто угасал. Вокруг было много истощенных и больных людей. Они были повсюду и умирали прямо на улицах, как в средние века во время чумы. Но это было не прошлое, а наше время. Я знала, что мы должны им помочь, ты тоже знал, но мы не понимали, как. И вдруг мы оба услышали голос: он пробирал до костей, заполнял все пространство вокруг. Как если бы говорило могущественное неземное существо: «Видите ныне, что это Я, и нет Бога, кроме Меня, Я умерщвляю и Я оживляю, Я поражаю и Я исцеляю, и никто не избавит от руки Моей»11
  См.: Книга Притчей Соломоновых 3:7—8


[Закрыть].

У меня и раньше бывали видения во время молитв, но не часто. Чаще всего – предупреждения об опасности. Но ничего подобного я не испытывала. Никогда мне не доводилось переживать такое… такой сильный трепет… такое познание сути, что ли… не могу объяснить. – Девушка вздохнула и виновато посмотрела на попутчика. – Прости, кажется, я только подлила масла в огонь.

– Не переживай, мало ли что в ночи покажется, – Алекс постарался, чтобы его голос прозвучал ободряюще, – ты здесь, и в чумные города хоть прошлого, хоть настоящего я тебя не повезу!

Вот только выражение лица – неспокойное, озабоченное, – выдавало его с потрохами.

Дальше они ехали в молчании: каждый думал о своем, и веселая беседа сошла на нет. Вика, расстроившись, что не смогла промолчать и сболтнула лишнего, постаралась думать о завтрашнем дне, но мысли ее против воли опять вернулись к Александру.

Несмотря на то, что у девушки сложилось положительное впечатление о спутнике, страхи, будто пришедшие извне, настойчиво лезли ей в голову. Откуда она может знать, что он не опасен? Не поступила ли она опрометчиво? Никогда до сих пор осторожная девушка не садилась в чужие машины.

А если он маньяк? – Виктории не слишком нравилась эта мысль, плохо вязавшаяся с их приятным общением и всем обликом ночного спасителя, но почему-то избавиться от нее она не могла. К тому же, сколько раз все вокруг предупреждали, что маньяки бывают очень милыми и обаятельными. Тот же Чикатило, зверски убивший более шестидесяти человек, в том числе детей. Уважаемый преподаватель, заботливый муж и отец, оказавшийся бездушным чудовищем. Что помешает ее попутчику изнасиловать или убить ее, а потом закопать где-нибудь в лесу? Никто, за исключением Виталика, не знает, где она; а он точно постарается не распространяться о своем поступке и, в случае чего, будет помалкивать.

Измученная событиями дня и навязчиым ощущением беды, Виктория уснула, и разбудил ее только громкий скрип тормозов и крик Александра.

– Какого черта!

В его голосе звучали и удивление, и страх.

Виктория открыла глаза и вскрикнула сама. Прямо перед ними на темном звездном небосклоне кто-то сияющими ярким светом каллиграфическими буквами выводил слова из Священного Писания – те, что были в ее видении. Буквы увеличивались, постепенно приближаясь к машине. Вика от страха вжалась в кресло. Александр, резко развернувшись через двойную сплошную, рванул в ту сторону, откуда они приехали, выжав педаль газа до упора. Но надпись снова возникла перед ними, словно на огромном экране кинотеатра. Притормозив, парень еще раз развернул машину и остановился.

– Все, приехали, – отрезал он. – Конец света нас догнал. Прости, атеизм, буду каяться и тебе изменять, – сейчас в его голосе звучал озлобленный испуг.

– Как ты можешь шутить? – прошептала Виктория, стараясь не смотреть через лобовое стекло.

– Какие шутки, сама смотри.

С каждой секундой буквы становились все больше, казалось, еще немного, и они заполнят все пространство, раздавят машину, словно щепку. Но в тот момент, когда нижняя строчка коснулась земли, надпись начала превращаться в огромное сияющее существо, похожее на человека, но с крыльями за спиной.

Викторию трясло, как в лихорадке, а Александр завороженно смотрел на происходящее и почти не испытывал страха. Его состояние было сродни чувствам маленького ребенка, который видит что-то необычное и с восторгом кричит: «Ух, ты! А мне можно потрогать!»

– О, Боже! Это что же – ангел? Серьезно, ангел?! Вика, ты просто глянь, ты не бойся! Ты верующая, что он тебе-то сделает! – пытался подбодрить девушку Александр.

Но та только трясла головой, категорически отказываясь открывать глаза.

Огромная фигура, действительно похожая на ангела, двигалась прямо к ним, постепенно уменьшаясь.

– Пойдем уже навстречу? Мы все равно не спрячемся от такого в машине, – предложил Алекс.

Девушка вцепилась в подлокотники кресла и отрицательно замотала головой.

– Ладно, трусишка, жди меня здесь, – парень ободряюще потрепал ее по плечу и, не дожидаясь ответа, потянулся к двери.

Стараясь не показать своего испуга и с тем мучимый любопытством, Алекс, с присущей ему звериной грацией, выскользнул из салона, сделал несколько шагов по направлению к фигуре и, словно тигр, готовящийся к прыжку, замер в ожидании. Внезапно, Виктория выскочила следом, и, вцепившись в спутника, уткнулась лицом ему в плечо. Ее потряхивало. Александр аккуратно обнял девушку и начал поглаживать по голове, как маленького ребенка. Остатки его страха ушли, как ушло и чувство тревоги – осталось только желание приобщиться к непознанному и, такое же острое, желание успокоить попутчицу, показать ей, что нет того, от чего он не смог бы ее защитить. Постепенно его уверенность распространилась и на Викторию – девушка смогла справиться с дрожью и поднять глаза.

Светящаяся фигура медленно двигалась им навстречу, постепенно становясь из слепящей – яркой, а из яркой – просто светлой, очень странно светлой для ночной трассы. Одет пришелец был в длинную, грубо сотканую одежду янтарного цвета. Лицо его все светилось, но ярче всего горели глаза, – и, казалось, этот свет проникает сразу в сердце, принося покой, окутывая обоих путников волшебной, успокаивающей аурой тепла и умиротворения. Теперь и Виктория, вслед за Александром, завороженно наблюдала за происходящим.

– Я – Рафаил, один из семи Архангелов, которые возносят молитвы святых и восходят пред славу Святаго, – провозгласил стоящий перед ними.

Голос его, казалось, проникал в каждую частичку тела, доносился во всех сторон одновременно, вызывая трепет, благоговение и всепоглощающее чувство неземной любви, проникающей в душу и сердце.

– Мы с вами знакомы, – промолвил Архангел, с теплотой во взоре глядя на стоящих перед ним людей.

На лице Александра появлялись и мгновенно сменяли друг друга самые разные эмоции: от явного недоумения до полного недоверия, а затем – понимания.

– Видимо, да, – ответил Александр, и голос его был холоден, как если бы и не было только что ореола тепла и доброты. – Я помню и день своего спасения, и день смерти отца. Как видишь, я не смог этого забыть, как ни старался внушить себе, что это были всего лишь фантазии отчаявшегося ребенка. Значит, пришел мой черед? Хорошо, мой личный ангел-хранитель, давай, забери меня. Не много мне удалось пожить, но у вас там это никого не волнует, верно? – Александр смотрел прямо в светящиеся глаза Архангела, смело и гордо, с вызовом, обычно не свойственным смертным перед ликом Божьего Посланника.

Виктория оторопело уставилась на него, удивляясь, насколько же этому человеку не свойственен страх. Да что там страх! Кажется, у него не работал даже инстинкт самосохранения. Складывалось впечатление, что у этого безмерно самоуверенного молодого человека есть какие-то старые счеты с явившимся им неземным существом.

– Вам обоим еще рано на небеса, – отозвался Архангел, и взгляд его был полон сочувствия и прощения. Вика никогда не смогла бы объяснить, почему воспринимает свет, идущий от его глаз так, а не иначе – она просто чувствовала и знала, что права. – У вас есть очень важная задача здесь. Силы зла, нарушив духовные запреты, действовавшие в мире испокон веков, начали творить себе подобных на земле, подменяя души людей своими сущностями. Зло хочет создать армию проклятых, и будет сила их велика. Каждый из проклятых наделен сверхъестественными способностями: у кого-то это – дар убеждения; у других – талант лгать и лжесвидетельствовать, доводя добрых, но слабых людей до безумия и самоубийства; иные же обладают гипнотическими способностями. Проклятые способны видеть духовный мир. Они несут за собой зло и следуют предписанию. Их цель – души человеческие. Никто не в силах победить проклятых без помощи, дарованной свыше.

Внезапно мир вокруг молодых людей начал вращаться с огромной скоростью, в глазах потемнело…

Александр и Виктория очутились в старинном замке. В полутемном зале с арочным потолком и огромными окнами, сквозь которые лился лунный свет, а стены были украшены золотыми канделябрами и свитками, написанными на разных языках мира, стояли люди. Алекс с удивлением узнавал известных политиков, бизнесменов, деятелей культуры.

Все они были неподвижны. Пожалуй, этих застывших безмолвных людей можно было бы принять за искусно сделанные восковые фигуры, если бы они не дышали.

В центре зала, на возвышении, украшенном изображением перевернутой пятиконечной звезды с вписанной в нее головой козла, стоял некто, одетый в черный балахон. Лицо его было скрыто, лишь глаза, пылавшие нечеловеческим кровавым светом, сверкали из-под капюшона. Странный человек, казалось, читал лекцию присутствующим: он что-то вещал про мировые идеи и цитировал какие-то тексты. Время от времени лектор воздевал руки к высокому потолку и прерывал свою речь заклинаниями, произносимыми на странном, режущем слух языке. По полу клубами струился багрово-кровавый туман. Когда он касался ядовитыми языками стоявших людей, те начинали стонать и даже кричать от боли, умоляя о пощаде, обещая сделать все, что им прикажут.

Постепенно крики людей перешли в нечленораздельные стоны, изредка прерываемые проклятиями. И в этот миг массивные кованные двери распахнулись, и в зал вошли тринадцать фигур, одетых в черные балахоны с низко надвинутыми капюшонами. В руках каждый из них держал перевязанный алой лентой пергамент. Они подходили ко всем, кто был в помещении и ножами с резными рукоятями рисовали тем на запястьях замысловатый узор; свежая кровь сочилась на пол и жадно поглощалась багровым туманом.

Этой же кровью прошедшие жуткое посвящение люди расписывались на старинных пергаментах, подносимых заклинателями. Как только подпись была поставлена, кровавый туман, а, вместе с ним и боль, отступали: подписавший переставал агонизировать и обретал силы. Его глаза меняли цвет на цвет венозной крови, – темной, жуткой, – и он присоединялся к общему хору, повторяя за сотоварищами заклинания.

– Это проклятые, – раздался за спиной Виктории и Александра голос Архангела. – Вы получите силы и знания, которые помогут вам отличать их от обычных людей. Вы сможете помогать приговоренным, противостоять злу, вырывая из лап демонов тех, кто будет молить о помощи. Вы обретете дар видеть невидимое. Но это будет не просто. Новые способности придут к вам постепенно, проклюнутся из зерна Света в ваших душах. Вы не проснетесь однажды утром сверхсуществами, знающими, что делать в любой ситуации. Вам самим придется принимать решения и самим же пестовать и беречь свой новый талант. Зло уже не сможет уничтожить вас; но вы избраны уничтожать зло при помощи свыше. Ангелы будут всегда охранять вас. Ты, Александр, получишь ответы на все свои вопросы, но имей силу ждать. Мы еще встретимся. Остерегайтесь кровавого тумана.