Текст книги "Нагорная проповедь"

2. Судьба и призвание Ищущих

В конце концов Заповеди блаженства переходят от внутреннего развития Ищущих, суть которого постепенно разъяснялась слушателям, к переживаниям и проблемам, которые их ожидают:

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Применительно к немецкому менталитету это звучит так: блаженны подвергающиеся преследованиям за нарождающуюся в них правду, ибо в них живет изначальное естество. Несущие мир этому не должны удивляться – ведь они преследуемы. Как ни парадоксально, эти слова стоят рядом: творящие мир преследуемы.

Люди часто не могли разобраться в противоречии, заключенном в словах Того, Чья цель была мир Божий на земле, сказавшего Своим ученикам: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф 10:34). И это не могло быть иначе. Ведь мир, устанавливаемый Иисусом и Его последователями, есть подлинное, естественное устроение вещей, порядок изначального замысла, искупляющая правда бытия и жизни. Но именно как таковая, она неизбежно входит в острейшие противоречия и напряженнейшие отношения со всеми несуразностями деградировавшего человечества и его убогими, искусственными порядками, выступающими в форме традиций или условностей, морали или религии, образа жизни или гражданских норм организации общества. Поэтому творцы истинного мира будут непременно казаться недовольными и бунтарями, людьми субъективистского произвола и опасными мечтателями, вызывающими осуждение.

Творческое развитие и есть нарождающийся мир. Это движущее нами развитие и стремительный напор поднимающихся соков воспринимаются людьми, слабыми, склонными к постоянным компромиссам, ленивыми и предубежденными, инертными существами, как помеха и бунт. И ничего тут не изменишь. Примирить Ищущих с инертными невозможно, между ними неизбежно будут возникать трения, беспрестанно вызываемые движением жизни, с одной стороны, и пассивностью – с другой. Из этих разногласий и возникают преследования.

Для сытых, пребывающих в покое душ Ищущие просто невыносимы. Это постоянное напоминание об их нечистой совести. Уже одним своим появлением Ищущие кому-то мешают жить в собственное удовольствие, мешают их бурной деятельности, бесконечным делам и проявлению небывалого усердия «на благо общества». Что ж, Ищущие невыносимы. Их пылающий взор и жгучее желание постоянного поиска ставят все под сомнение, хотя никаких сомнений они не высказывают – ни в отношении научно выверенного мировоззрения, ни по поводу спокойного семейного счастья или даже осознанного «спасения во Христе». Они нарушают покой и постоянно вводят в досадное смущение. Поэтому их и преследуют со всех сторон. Кого не преследуют, в том, значит, искание еще не стало всепроникающей, действенно проявляющейся движущей жизненной силой. С тем, кто просто протестует, еще можно мириться, он вполне выносим. У него этот протест скорее всего сиюминутное настроение, а не движущая жизненная сила. Или он изнемогает от душевной тревоги, но еще не оплодотворен творческим Божественным призывом «Да будет!», пробуждающим в открывшейся душе силу, дающую выход росткам изначального естества. Ибо одно лишь смятение неудовлетворенного, обеспокоенного сознания вызывает у других в лучшем случае сочувствие, а то просто иронию или самодовольное чувство собственного превосходства. И лишь становление нового вызывает возмущение, враждебное отношение к подобным людям, желание их преследовать. Поэтому Иисус и говорит «изгнанные за правду».

Но таким своим дополнением Он одновременно адресует Свое прославление лишь тем, кто действительно преследуется за правду, проявляющуюся в их поведении и в их образе жизни. Если же кого-то преследуют за намерения и за то, что причисляет себя к Ищущим, из-за неловкости или заблуждений, а вовсе не за проблески нарождающейся в человеке правды, то такие преследуемые достойны всяческого сожаления, называть их блаженными нельзя. Да и преследования ли это? Скорее критика, осуждение, разоблачение, лишение общественного кредита доверия, бойкотирование, словом, неприятие, в основе которого лежит чувство собственной правоты при соприкосновении с опасной и неумелой подделкой и бесполезным выяснением отношений. Изгнание и поношение, о которых говорит Иисус, вызваны болезненным и тревожащим чувством собственной неправоты преследователей. Страстность в их действиях – следствие раздражения по поводу того, что они никак не могут справиться с этим чувством. Стоит только построить дом на скале, как тут же на тебя ополчатся все, построившие свой на песке.

Но если вас действительно преследуют из-за вырастающей в вас правды, то вы блаженны и вам принадлежит Царство Небесное. Именно вам, ведь преследуется лишь изначальное естество в вас, первые ростки Царства Божьего в вашей собственной жизни. Поэтому вас можно только поздравить с теми преследованиями, которым вы подвергаетесь, ибо они – не что иное, как противодействие становлению и проявлению в вас Царства Божьего и одновременно залог его.

Уверение, в точности повторяющее сказанное в первой заповеди, и здесь не просто утешение в награду Ищущим, а лишь разъяснение закономерностей, отражающих естественные законы. Преследования лишь позволяют увидеть скрытый рост изначального естества, неизбежно вызывающего ненависть у всех, чья природа повреждена.

Это нужно помнить, читая следующее изречение, которое дополняет и подтверждает сказанное:

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.

Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.

Все, что нам надлежит претерпеть ради Иисуса, может только переполнить нас радостью, ибо одновременно с этим прибавляет в силе и полноте и наше изначальное естество. Такую взаимосвязь Иисус выражает привычным для иудеев понятием «великой награды», которую Он и обещает слушателям. Но по сути Он хочет лишь сказать то же, что и в предыдущем стихе: радуйтесь тому, что вы испытываете от преследований, ибо, не будь их, вы не осознали бы самой причины, несущей вам счастье, и не уверились бы в ней. Пусть вас не тревожат неприятие и месть инертных, которым не по нутру все, что вы делаете. Как бы там ни было, но в вас живет изначальное естество, и ему предстоит безмерно и безгранично возрастать в вас.

Иисус переводит взоры слушателей с неизбежной малоприятной реакции внешнего мира на подобное перерождение, на стоящую перед ними цель и, конечно же, на будущее, которое их ожидает. Но не на отдаленное или уж тем более не на потустороннее, а на такое, которое беспрерывно становится настоящим. Поношения, гонения и злословие – неизбежные спутники растущего в вас изначального естества, которое, ширясь и разрастаясь, исходит вовне, оказывая преобразующее воздействие.

Ищущим не избежать поношений, ведь у пребывающей в покое толпы ваше беспокойство и ваше упорное движение вперед вызывают отвращение. Поэтому они и клевещут на вас, считая неугомонными и недовольными личностями, опасными реформаторами, назойливыми критиканами и нарушителями спокойствия, никчемными преобразователями мира и мнящими о себе чудаками. В их арсенале – от сочувственного пожимания плечами и иронического сморщивания носа до самой подлой публичной клеветы, включая всевозможные вариации этих приемов. Такие поношения – своего рода оправдание инертными самих себя. При всей своей лености и закоснелости, они могут чувствовать себя правыми, лишь пока хулят и называют заблуждением любое возвышенное устремление, рождающееся из глубокого ощущения невыносимости нынешних обстоятельств.

Неправедно злословят же на Ищущих из-за любых необычных проявлений их естества. Они не такие, как инертные, именно их отличие и воспринимается сонной, ленивой толпой как нечто в высшей степени предосудительное и нестерпимое. Не имея ни малейшего представления о движущих причинах и смысле такого поведения Ищущих, но полные раздражения и праведного возмущения, они с подозрением относятся к столь неслыханному образу жизни и поносят все, что видят и слышат о них. У одних, по-видимому, это зависть, вызванная пониманием собственной неспособности жить так же, у других – смутное ощущение почти очевидной правоты Ищущих, что только еще больше распаляет неприятие их, третьи же, пребывая в сытой тупости, уверенности в собственной правоте и непогрешимости, считают, что обязаны стоять на страже традиционного, общепринятого и общепризнанного. Но все они дружно осуждают новый образ жизни, к которому естественным путем приходят Ищущие. Но чтобы осуждать, инертным приходится клеветать на Ищущих, иначе неправыми их не объявишь.

Либо люди воспринимают Ищущих как некий неизбежный суд над собой, но тогда им приходится избавляться от своей лености и инертности, что невозможно без полного внутреннего разрыва с тем, в чем они до сего времени находили удовлетворение и обретали чувство собственного достоинства. Либо они отвергают это побуждение к жизни, видя в нем некий протест против всего ставшего нормой в сфере религиозного, нравственного и общественного бытия. И тогда им не остается ничего другого, как презирать тот иной образ жизни, чтобы не презирать самих себя. Третьего не дано.

И это особого труда не составляет. Им ничего не остается делать, как объявлять данную линию поведения предосудительной, оценивая ее смысл и движущие мотивы со своих позиций. Тогда, естественно, своеобразие Ищущих кажется им высокомерием, их верность самим себе – бесцеремонностью и бестактностью, искренность и прямота – пошлостью, свобода – безнравственностью, безудержное стремление вперед – непочтительностью, прямодушие – проявлением их грубого существа, естественность в поведении – фривольностью и бесстыдством. Все, что бы ни делали Ищущие, объясняется самыми низменными инстинктами и клеймится позором как открытое проявление их низменного нрава.

Отсюда и гонения в узком смысле: подобным опасным элементам не место среди людей. В этом движения и партии инертной толпы так же солидарны, как и в поношении Ищущих. Ортодоксы, социалисты, вольнодумцы, великосветские круги, провинциальные «образованные» мещане, государство, общество и семья – все пытаются, где только возможно, подавлять эти личности, неудержимо стремящиеся к возвышенной жизни. Такова судьба Ищущих. Каждый из принадлежащих к их числу может об этом поведать. Но прежде всего неприязнь к ним возникает в семье, поскольку именно здесь антагонизм ощущается сильнее всего. «И враги человеку – домашние его» (Мф 10:36). Дух семьи на редкость снисходителен: он терпит, прощает и закрывает глаза на самый безнравственный образ жизни, с величайшими жертвами вызволяет из беды неудачников, мирится с иными убеждениями и принадлежностью к иным партиям, не отвечающим семейным традициям. Но стоит только сыну или дочери прийти в смятение из-за возникшей потребности в духовном развитии, которое превращается в фактор, определяющий и формирующий их жизнь, наставляющий на собственный путь и ведущий к правде, стремящейся к своему проявлению, как родительская любовь тут же обращается в безжалостную тиранию, а неспособность воспрепятствовать этому порождает яростное разрушительство, резкую критику всего поведения подобных отщепенцев – их забрасывают грязью, отвергают, и в этом хоре родных и знакомых именно ближние задают тон клеветы и осуждения.

Им вторят коллеги и приятели («он, должно быть, рехнулся»), порой семья даже пытается объявить своего Ищущего невменяемым. Чудачество, распущенность, неспособность найти удовлетворения в своей профессии и в своем кругу, мания величия, растерянность, незрелость – так характеризуют его поведение, не видя в этом ничего другого. Городские сплетни в один голос твердят то же самое. Так же всегда вели себя и представители государства, коллектива, общественности, по крайней мере, когда человек, решившийся отправиться в неизведанное, всю свою жизнь оставался верным себе. И тем усерднее его духовное наследие препарировалась в угоду толпе. Так было с Иисусом и со всеми, кто когда-либо, не считаясь с авторитетными мнениями и общепринятыми правилами, всеми силами старался отыскать следы правды и пойти по ним. «Так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мф 5:12). Всех свидетелей правды, жаждущих явить ее в мир и пытавшихся приготовить ей путь, чтобы она открылась всем, ждала та же участь, что и самого малого Ищущего среди нас.

Но не все гонимые и считающие себя Ищущими могут быть причислены к тем, кого Иисус поэтому и нарекает счастливыми. К словам «поносить вас» Он многозначительно добавляет «и всячески неправедно злословить за Меня», заостряя на этом наше внимание. Если те, кто доволен своей жизнью, кого вполне устраивает установившийся порядок, чьи мнения и обвинения соответствуют истине, если ваше поведение на самом деле проистекает от нечистых источников пошлых инстинктов, если оно засорено и развращено своеволием, корыстью, высокомерием, безалаберностью, стремлением произвести сенсацию, кокетничаньем с самим собой, отвращением к современным будничным проблемам, если ренегатство или погоня за эффектом и расчетливость понуждают вас к тому, что вы выдаете за прямое выражение чистого внутреннего прорыва, тогда лжете вы, а не ваши клеветники. Возможно, их суждения в чем-то и неверны, поскольку им не удается разглядеть скрытую подоплеку вашего поведения, но в целом они правы: вы лицемеры, ваше поведение по сути непорядочное, наигранное и подозрительное.

В той фразе есть еще одно ограничение – «за Меня». Иисус впервые говорит о Себе Самом, выдвигая в качестве решающего аргумента Свою личность. Что Он имеет в виду? Данное ограничение явно относится к словам «за правду» в предыдущем стихе, что равносильно утверждению: Иисус есть правда. Для Его слушателей, равно как и для нас, Он – явление Царства Божьего, правда человека, новый порядок вещей в человеческом обличии, самая первая клеточка нарождающейся жизни, не в теологическом, догматическом, а культурно-историческом смысле слова.

Если на нас клевещут потому, что в нас пытается обрести реальный образ именно то, чем был Иисус, и воплотиться то, чего Он добивался, вот тогда мы подвергаемся гонениям за Него. Какие только безобразия ни творились «во имя Иисуса»! Его превозносили все, полагавшие будто вправе ссылаться на Него, Им утешались все, кому по причине их христианского благочестия или признания себя Его сторонниками приходилось испытывать на себе зло. Но все же, как правило, по своему характеру, по своим устремлениям и желаниям они скорее всего ничем не отличались от твердивших «Господи, Господи», но услышавших в ответ: «Истинно говорю вам: не знаю вас». Что бы в подражание Ему ни делалось, какими бы Его словами ни оправдывалось и как бы Его именем во свидетельство Его причастности ни прикрывалось, все равно это были грубые подделки – жалкие, неумелые потуги на ниве морали и скверное лицемерное жеманство, которое демонстративно терпело возмущения честных искателей правды, представляя все это как «гонение за Иисуса». Нужны ли здесь примеры? Значительная часть инертной толпы и сегодня считает себя «гонимыми за Иисуса», а преследователями считают именно тех, кому не дает покоя завязшее в христианстве становление человека, для кого важнее всего вновь найти Его признаки в нашей жизни!

На фоне всего это следует особо подчеркнуть, что блаженство здесь обещается лишь гонимым за становление нового, за обновление, которое пытался вызвать в людях Иисус и которое было Его целью, которое в своем прямом выражении и проявлении стало причиной злобных нападок тупой ограниченности. Если же сопротивление вызывает не тот образ, который олицетворял Собой Иисус и который Он творит поныне, значит, это не подлинный образ и не принадлежит человеку «чистых кровей». Но в таких гонениях нет никакого прирастания изначального естества и таким гонимым принимать на свой счет прославления неуместно.

А посему оговорка, делаемая Иисусом, вполне объективна. Кем ты себя ощущаешь и каким себя видишь, ровным счетом ничего не значит: главное – кто ты есть на самом деле. Если ты действительно обретаешь подлинное человеческое состояние и оно своими внешними проявлениями настраивает против тебя бесцельно живущих личностей с христианскими или еще какими ярлыками, то тебя преследуют за Иисуса. И неважно, сознательно ли ты идешь по Его стопам или, пытаясь отыскать свой путь, все еще бредешь на ощупь туда, куда стремился и Он, подчиняясь смутному порыву тоски и влекомый жаждой правды. Вот почему сегодня, как и во все времена, подвергаться гонениям за Него нравится многим. Это их уста говорят Ему «нет», поскольку их глаза все еще закрыты, чтобы не видеть, каков Он на самом деле, но все же они творят Его волю и, сами того не осознавая, выступают за Него, стоя в потоке Его жизни, отчего и страдают за Него, хотя им не по душе тот Иисус, Которому поклоняется мир.

Иисус выражается довольно ясно. Что бы ни являлось поводом гонений, чистота внутренних помыслов («и всячески неправедно злословить за Меня») и подлинность личных процессов как проявлений становления нового («за Меня»), иными словами, субъективная и объективная правдивость являются обязательным условием. Вот тогда Ищущих можно назвать блаженными, ибо изначальное естество, возрастающее в них и через них воздействующее на мир, является именно тем, что и вызывает сопротивление. А если это так, то их судьба и есть их призвание.

Вы – соль земли.

С каждой новой Заповедью все больше поражаешься тому, какие удивительные перспективы Герольд нового времени открывает перед Ищущими. В то время как эти люди, которых гложет ощущение своего полного ничтожества, только еще поднимают к Нему свои растерянные взоры, их уже восхваляют за то, что в них, по Его утверждению, зарождается изначальное естество. У них, погрязших в бедах и лишениях, оказывается, есть право претендовать на исполнение своего страстного желания, а то, что волнует их сердце, есть не что иное, как жизненные вибрации Бога. Они, удрученные той враждебностью, которую вызывает их честная борьба, вдруг узнают, что сопротивление ленивой инертной людской массы – всего лишь неизбежное противодействие новой жизни. Но все же удивление достигает своего апогея, а благая весть наивысшего триумфа своего безмерного величия, когда мы слышим: вы – соль земли, вы – свет мира.

И тогда становится ясно, как велика их роль в мировой истории. Они – та стихийная сила, что не дает угаснуть жизни и творит ее. Без них человечество давно бы прогнило. Это они сдерживают процесс разложения чудовищно инертной толпы, помогают ей подниматься к высотам истинной жизни. Не будь Ищущих, она оказалась бы ни на что не способной и от нее не было бы никакой пользы. Благодаря им инертные и существуют. Правда, они убивают пророков, но зато возводят им усыпальницы и поклоняются их духовным реликвиям. Свидетельство тому – вся история мировой культуры. Толпа всегда жила своей убогой жизнью, питаясь духовно теми истинами и жизненными ценностями, которые открывали и создавали Ищущие. Но при этом она, пользуясь ими, всякий раз лишала их подлинной творческой силы, денатурировала, приспосабливая к себе. Творческий флюид улетучивался, сохранялись лишь формы, понятия, обычаи, слова. Этими «консервами» и питалась. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его», но тьма все же остается тьмой, сколько ни освещай ее светом. Так было до Иисуса, так было и после Него. Он сам – величайший пример тому. Христианство – освещенная тьма, но не свет. Однако жизненные проявления в нем духовно растущих людей, без устали ищущих новую землю Божью[6]6
  Ср. 2 Пет 3:13 «Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» – Прим. перев.


[Закрыть], поддерживают его, делая благом для миллионов людей, пребывающих в тени смерти.

Рассеянные в этой толпе неприметные Ищущие не просто поддерживают инертных. Неутихающим волнением своей души они возбуждают жизненные вибрации в отдельных частичках этой толпы. Ищущие стремятся пропитать собой закосневшее человечество, они – та закваска, которая продолжает действовать, «доколе не вскисло все». Те самые трения и разногласия, которые в тупых личностях вызывают возмущение, рождают в живых и восприимчивых душах беспокойство, выводящее их из состояния ленивой инертности, и заставляют задуматься о том, как им заполнить свою пустоту. Так от одной жизни возжигается другая. Муки рождения нового постепенно охватывают все больше людей, и в процессе их становления одна за другой возникают новые клетки.

Говоря «вы – соль земли», Иисус не дает им никакой оценки, ничего от них не требует, ни к чему не обязывает и не ставит перед ними никаких задач. Здесь Он просто констатирует факты и законы естественной истории человечества, всего лишь разъясняет господствующее в ней истинное положение вещей, которое и будет во все времена оставаться таковым, составляя основной закон человеческого развития. Иисус ведь не говорит: вы должны быть солью и светом, но вы уже таковые есть по сути своей жизни, и чтобы проявлять себя в этом свойстве, нет надобности что-либо предпринимать и совершать. Само ваше бытие уже содержит в себе творческую силу. Вы – соль, и все вибрации вашего существа – по сути расходящиеся кругами движения жизни, но только до тех пор, пока вы честно ищете. И неважно, на какой стадии обновления вы находитесь.

Этот естественный закон новой жизни имеет основополагающее значение. Иисус не говорит: проповедуйте, учите, убеждайте, обращайте, находите сторонников, Он говорит: вы есть. Вы уже исполняете свою задачу, живя полноценной жизнью людей ищущих, растущих. На деяниях вашего бытия и достижениях вашей жизни покоится будущее человечества. Если вы неподдельны, то Царство Божие придет само. А то, что в истории творения человечества Бог возлагал на иных людей необычные миссии и пользовался особыми инструментами, каковыми для Него были, например, апостолы, то здесь мы об этом говорить не будем. Для нас сейчас важнее призвание Ищущих, их роль в приходе нового. Само бытие, жизнь – это и есть их призвание.

Царство Божие придет само – как результат непосредственного проявления жизни тех, в ком зарождается и набирает силу изначальное естество. Все умышленные, преднамеренные, натужные, специальные действия в этом направлении приносят лишь вред, поскольку они не отвечают нашему изначальному естеству. Даже самый чистый образ мыслей тут ничего не меняет. Это закон природы, не допускающий нарушений и превратных истолкований. Ничто так не сдерживает приход нового, как горячечная поспешность в действиях тех, кто не способен его терпеливо ждать. Наш страстный пыл в достижении цели человеческого становления способен воспламенить лишь наши искания и сделать нас более восприимчивыми, однако вибрации жизни, развивающейся под их влиянием, излучаются нами независимо от нас. И чем ярче свет, тем меньше он нуждается в поддержке.

Но все это относится, естественно, к тем, кого Иисус в Своей Нагорной проповеди столь определенно представляет как людей живых, только к ним, без всяких ограничений и оговорок. Каково их религиозное и культурное облачение, откуда они берутся и с какой меркой подходят к исторически сложившимся условиям и порядкам, оценивая их жизненную значимость, как отражается новая жизнь в их собственном сознании и как, сообразно с этим, меняется их мировоззрение, какое место в их жизни прежде занимал Иисус, – все это весьма второстепенно, если только они, ищущие по правде, таковы, какими Он их подразумевает. И эту их особенность ничем не заменишь – ни христианской верой, ни религиозной и нравственной жизнью, ни той или иной жизненной позицией. Во всяком случае, те, кто запутался и закоснел в христианской религии, ни солью, ни светом Иисус не считает.

Своим отношением к искушениям в пустыне Иисус показал, как Царство Божие не приходит. Здесь же, дополняя те поучения, Он разъясняет, как оно приходит – незаметно и для каждого по-своему. Народ как бы «просолен» Ищущими: они рассеяны в нем, вкраплены в него, не собраны воедино и не образуют никакой сплоченной «власти», Ищущих связывает лишь одна и та же переполняющая их новая составляющая жизни, благодаря которой они, будучи в окружении иных людей, пребывают в живом непосредственном общении друг с другом. Любая их организация исключена. Любое сплочение изолировало бы Ищущих от инертных и помешало бы прямому воздействию их нового естества. Пробуждающие жизнь не вправе замыкаться на себе, иначе она остановится в своем развитии.

Но их собственная жизнь и есть живая энергия творческого фермента. Всевозможные искусственные приемы и особые меры исключены, ибо все решает некий жизненный процесс, складывающийся из происходящего в собственной жизни каждого человека. И где эти отдельные его составляющие развиваются с внутренне присущей им необходимостью и естественно подобно любому чисто природному явлению, там изначальное естество, распространяясь вширь, начинает устанавливать новый порядок вещей.

Но успех этого зависит в первую очередь от способности жизненного фермента сохранять свои свойства, ибо, утратив их, он лишится своей созидательной силы.

Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою?

Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон.

Ищущие везде и во всем обязаны оставаться верными самим себе: не поддаваться уродливым влияниям, не расслабляться, избегать общения с чуждыми им людьми, не притуплять в угоду другим небывалую остроту производимого ими впечатления. Иначе они перестанут быть солью, и у них появится гнилой привкус. Но начав разлагаться сами, они окажутся бесполезными и для вышеупомянутого жизненного процесса.

Их главная задача – всегда оставаться Ищущими. Есть нечто великое в моменте зарождения новой жизни, но иные довольствуются этим происшедшим с ними удивительным событием и успокаиваются. По их мнению, этого вполне достаточно для жизни и смерти, но тогда внутренняя устремленность ослабеет, и они покинут ряды Ищущих, перестанут быть солью. Мы должны оставаться Ищущими, если хотим жить, ибо остановившиеся в росте всходы чахнут и погибают, отчего необходимо действовать, иначе навсегда останемся такими, какие есть.

Наше внутреннее беспокойство сообщается окружающим. Вибрации наших исканий заставляют содрогнуться все застывшее, вялое, неподвижное, что окружает нас. Пребывая в поиске, мы вовлечены в движение жизни, и лишь оставаясь в нем, способны оживлять собой других.

Но сколько Ищущих погрязло в концепциях, мировоззрениях, программах, «движениях», в работе! У скольких Ищущих ослабел и в конце концов вовсе пропал пульс внутренней устремленности, звучавший в их поступках, делах, в наслаждении жизнью! Сколько Ищущих мирятся с существующими обстоятельствами, усматривая в их историческом развитии доказательство собственной правоты и правды и в конечном счете довольствуются этим – мол, такова жизнь!

И есть еще одна опасность – это когда поиск сводится к однобокому познанию и движение, как его неизбежное следствие, проявляется лишь в теории, но не в жизни. Тогда люди переживают все только мысленно, действительность подменяется фантазией, новая жизнь не зарождается. В результате они лишаются и будоражащей жизненной силы. Теории никого не волнуют. Бросается в глаза, как кто-то уж очень хочет что-то из себя представлять и явить собой нечто новое, но поскольку он живет, по сути, той же жизнью, что и другие, все его потуги воспринимаются как сплошной обман, и не согласиться с этим нельзя.

Есть и такие, кто вполне отчетливо ощущает импульсы зарождающейся в них новой жизни, но их робость, страх, тревога, опасения, склонность к покою не позволяют ей возникнуть и действенно проявить себя. Они идут на компромиссы и всевозможные уступки. Я знаю много Ищущих, которые полагают, будто важнее всего новый образ мыслей, возвышенные интересы, внутренняя ориентация на определенную цель и что это, не нарушая их внешнего подобия в сфере религиозности, нравственности и практической жизни, позволяет им уживаться с другими, дает определенный эффект и способствует их развитию. Роковой самообман. Ведь в таком случае они топчутся на одном месте и перестают быть солью.

В конечном счете многие изменяют себе, лишь бы не навредить «делу». Они соразмеряют свою позицию с разумением тех, на кого хотят оказать влияние. Для них важно получить признание инертных, отчего они всю свою жизнь только и думают о том, как бы убедить других и расположить их к себе. Они даже не подозревают, что тем самым лишают свою жизнь непосредственности, уродуют ее и окончательно губят в ней изначальность. Они верят, что иначе им не стать солью, на деле же перестают быть ею. Возможно, так они и добиваются большого влияния на людей, но обновления в них больше не происходит и оно не исходит от них.

Внутреннее движение, личное становление и жизнь, неутомимый поиск и свойственное только им поведение должны найти в Ищущих свое выражение и предстать перед всеми в выгодном свете. Сдерживать это и значит подавлять. Это убивает нарождающуюся изначальную жизнь. Когда взаимосвязь между жизнью для себя и проявлением себя во всей полноте разрывается, все кончается бесплодными настроениями и назидательными рассуждениями, которые никакого влияния не оказывают.

Как много людей, вызывая в первую очередь неудовольствие своих ближайших родственников, полагают, что из любви, покорности или почитания им следует держать себя не так, как велят им их внутренние побуждения! Как много людей верят, что повредят делу и помешают его успешному развитию, если будут просто и безоглядно следовать импульсам и императивам своего обновления. Они начинают порицать себя, вдаваться в размышления и более осторожно выстраивать свои действия. И в итоге изменяют себе, перестают быть детьми по своей сути, предают изначальное естество, стремящееся к своему проявлению, и нарушают естественность жизненных процессов, от которой зависит не только личное, но общечеловеческое становление.

Нет, трение между движением и состоянием покоя нельзя ни ослабить, ни намеренно увеличить. Мы не вправе улаживать, смягчать, посредничать, равно как и выпячивать, усиливать, жить по принуждению и неестественно, а, напротив, должны позволять оживающему в нас проявлять себя совершенно непроизвольно и непосредственно – предоставлять ему возможность действовать самому, а не по нашему хотению. Иначе мы проиграли, и вся эта действенная энергия окажется для мира негодной.

Это ведь так просто – ничего себе не придумывать и ничего не делать под давлением собственной воли, а лишь заботиться об успешном становлении того нового, о котором нам дают представление Заповеди блаженства, и позволять ему невинно и простодушно заявлять о себе. Это ведь так просто – жить естественной жизнью, руководствуясь изначальным чувством. Но склонный к самоанализу человек испортит все, даже если его познание совершенно. «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное».