Текст книги "Бука. Сказка о том, как перестать бояться"

Ирада Берг
Бука. Сказка о том, как перестать бояться

© Ирада Берг, текст, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Предисловие для взрослых

Вы знаете, что такое сказка? Ну вот подумайте и скажите – что такое сказка?

Вымысел? Да. А ещё? Что ещё приходит в голову? Придумка, фантазия…

Я лично так не считаю.

А то что же получается: мы читаем своим детям истории, заранее понимая, что всё это вымысел? Для чего? Мы воспитываем своих детей на фантазиях? Странно ведь, не находите?

Я думаю, что сказка – это самая что ни на есть правда, которую мы перестаём видеть со временем. Когда-то в детстве мы о ней знали, а потом почему-то забыли и, что ещё хуже, перестали верить в чудеса. И теперь приходится заново учиться этому. Кстати, иногда к своим мечтам можно вернуться, например, через запах. Вот я в детстве очень любила мандарины. И сейчас, когда я беру в руки оранжевый мандарин и снимаю его тонкую корку, воздух постепенно наполняется цитрусовыми пузырьками. Терпкий и свежий аромат, запах детства. Он знаком каждому. Липкие руки хочется облизать. И в этот самый момент я – снова маленькая девочка, которая верит в мечты и в себя.

Порой мечты становятся такими яркими и близкими! Словно рядом с тобой оказался ангел, чтобы потом рассказать о них тому, кто их обязательно исполнит. Мы все можем возвратиться в это удивительное время. Время, когда мы не задумывались над тем, что такое счастье, а просто были счастливы… Просто счастливы, без всяких объяснений.

* * *

Пушистые облака, словно воздушная сахарная вата, весело плыли по небу. Петя поднял руку и коснулся мягкого облака. Одного, второго… Они возникали как крохотные комочки и превращались в огромные снежные горы. Впереди он увидел удивительную крылатую фигуру, от которой исходило сияние, – да, это был самый настоящий Ангел!

Светлый Ангел улыбнулся и помахал Пете серебряным крылом, и в этот миг множество сверкающих искорок рассыпалось по небосводу. Вскоре Ангел уже был рядом с ним. Он оказался не таким высоким и не таким взрослым, каким виделся издали. Это был совсем юный Ангел, не намного старше самого Пети!

Петя уселся верхом на облако. Обернулся и закричал Ангелу:

– Давай наперегонки!

И вот они уже летели друг за другом, как давние приятели, – смеялись и пришпоривали своих белогривых коней, и весёлый ветер еле поспевал за ними.

И тут какая-то девочка на другом облаке поравнялась с ними, а потом и вырвалась вперёд. За ней летели её косички, разметавшиеся в разные стороны.

– Догоняй, догоняй! – задорно крикнула она, и её звонкий голос ещё долго разносило эхо.

«Кто ты? Кто ты?» – пытался спросить мальчик, но, как ни старался, у него не получалось произнести ни слова.

* * *

– Петя, сынок, доброе утро! Вставай. Мы же хотели вместе с папой погонять на роликах в парке! Ты не забыл? Воскресенье в полном разгаре, а ты всё спишь.

Мальчик открыл глаза и увидел маму. В ярком спортивном костюме, с убранными в хвост пшеничными волосами.

– Вставай, вставай, соня! – повторила она.

Петя сладко потянулся.

Ему опять снились удивительные сны – цветные, радужные, счастливые. Он не всегда мог их запомнить. Помнил только, что во сне было сказочно и просыпаться не хотелось. Тянуло ещё побыть в этом мире, словно в приключенческом фильме.

– Да, мама, я совсем забыл… А где папа? Он тоже всё проспал?

– А вот и нет. Ждёт тебя. Хотел приготовить бутерброды, но не нашёл хлеба. Можно попросить тебя сбегать в магазин?

– Попросить можно! Шучу… Конечно, схожу, мамуль, – рассмеялся Петя.

Петя умылся и отправился за хлебом.

Мальчик шёл по улице и разглядывал прохожих. Он любил смотреть на людей, подмечать разные мелочи и придумывать какие-то истории про незнакомцев. Вот прошёл высокий мужчина со взъерошенными рыжими волосами. «Наверное, он ужасно смешной и добрый», – пронеслось у Пети в голове. Возможно, он даже работает клоуном в цирке. Иначе зачем ему такая причёска и такой яркий пиджак?

Не успел Петя подумать об этом, как мужчина обернулся, и мальчик увидел большой круглый красный нос и широкую улыбку: это была маска. Рыжий поклонился мальчику и пошёл дальше, по пути приподняв чёрный котелок, словно приветствовал Петю.

Чудеса да и только.

Петя зашёл в пекарню.

Здесь его уже знали, и продавщица приветливо заулыбалась.

У кассы стоял невысокий мужчина, тучный и сгорбленный. Он медленно считал деньги. Потом взял свои покупки и внезапно повернулся к Пете.

На нём была футболка с изображением огромного паука, который, казалось, шевелит лапами!

Петя недолюбливал пауков. Но этот был особенно ужасен. Петя готов был поклясться: это не просто рисунок. Этот паук может переползти на него из своей паутины! Петя отшатнулся и едва не упал прямо на витрину с плюшками. Мужчина что-то прошептал сердито, но Петя не разобрал его слов. Затем толстяк вышел, не оглядываясь, и с улицы донёсся его громкий смех. Мальчику неожиданно стало холодно, словно ледяной ветер дунул в лицо.

Продавщица удивлённо смотрела на Петю.

– Дайте мне, пожалуйста, батон и хлеб… бородинский. – Он еле вспомнил название. Отчего-то у Пети испортилось настроение. Он даже не сказал «спасибо», как обычно, и не попрощался. Вернулся домой, но ехать с родителями в парк ему расхотелось.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила мама.

– Всё в порядке… Просто…

– Совсем не просто. Ты бледный!

– Да ничего… Всё нормально. – Петя помолчал. Вздохнул. Потом решился и заговорил снова: – Скажи, мама… тебе бывает страшно?

– Страшно? Конечно, бывает, всем иногда бывает. А почему ты спрашиваешь? Испугался чего-то? – В её голосе зазвучала тревога.

– Нет. Так…

– Все готовы? – Из кабинета вышел папа. Он улыбнулся, пригладил растрёпанную шевелюру (папа уверял, что так приводит в порядок свои гениальные мысли) и сказал: – Что такой хмурый! Нас ждёт большой спорт! Но только после маленького завтрака!

– А можно, я дома останусь? – спросил вдруг Петя. – Мне ещё… мне ещё домашнее задание по математике делать и изложение по русскому. И вообще… Я хочу остаться дома.

– Мы же договаривались. – Отец снял очки, и лицо его стало совсем другим, каким-то беззащитным и детским. – Мы же собирались…

– Я совсем забыл про изложение, – перебил его Петя.

– Вот и изложил бы, как славно ты провёл воскресенье в парке… Но, как знаешь.

Родители уехали, а Петя долго и бесцельно бродил по квартире. Он не мог выкинуть происшествие в булочной из головы.

«Да что это я… Это же просто принт на футболке!» – решительно сказал он наконец сам себе.

Но тревога не прошла. Он лёг в кровать – и незаметно для себя уснул.

* * *

Было очень светло – так светло, что на глазах выступили слёзы. Казалось, яркое сияние заполняет всё вокруг.

В этом безграничном пространстве Петя вдруг почувствовал себя маленьким-маленьким. Он был совершенно один, ему не было страшно. Под ним проплывал фантастически красивый луг: там росли полевые цветы – голубые незабудки, фиолетовые колокольчики, белые ромашки. Он даже ощутил ароматы цветов и травы, услышал пение птиц… Где же он находится?

Неожиданно перед глазами возникло чёрное пятно, похожее на кляксу. Оно становилось всё чернее и чернее и всё больше расплывалось.

И вот из пятна начал вылезать большой и уродливый паук. Сначала Петя увидел его тонкую ногу. Спустя несколько секунд, он уже отчётливо мог разглядеть все восемь лап и глаза, из которых почему-то шёл чёрный дым. Паук плёл паутину: на первый взгляд, она казалась почти прозрачной, но понемногу затянула всё кругом – и чудесный луг, и цветы. Сияние пропало. Зато паук светился в темноте, как неоновая лампа.

А потом паук приподнял мохнатое брюхо, взмахнул лапами – и во все стороны от него разлетелись чёрные точки. Одна, две… шесть… двадцать… Петя сбился со счёта.

Словно по команде, пауки помельче образовали хоровод и завертелись вокруг мальчика в бесконечном танце. Голова закружилась, и Пете показалось, что он падает с невообразимой высоты – неизвестно куда.

* * *

– Петя, просыпайся! Вставай скорее, опоздаешь в школу. Ты меня не слышишь? – Мама потрепала мальчика по волосам и вышла из комнаты.

Веки, словно склеенные, с трудом открылись. Петя огляделся. Полка с книгами, баскетбольный мяч в углу, разбросанные тетради на столе… Он был дома. Но что-то изменилось. Теперь как будто чей-то голос звучал в его голове.

«Зачем? – словно нашёптывал ему кто-то. – Не слушай её. Зачем тебе вставать? Полежи ещё немного. Мы же с тобой только начали нашу игру…»

Петя прогнал от себя эти мысли. Нехотя спустил ноги с кровати и побрёл в ванную.

Он смотрел в зеркало и как будто не узнавал себя.

«Странно! – думал он. – Со мной что-то случилось… Настроение ужасное. Может, я заболел? И паук этот омерзительный… вчера, в булочной… с такими глазами – словно пронизывает тебя насквозь и тащит куда-то. До сих пор мурашки по коже…»

– Петя! Что ты там застрял в ванной? Иди скорее завтракать. – Мама заглянула к нему. – Поторопись! Ты совсем на часы не смотришь? Мне на работу пора.

– Иду… Иду.

Мальчик прошёл на кухню и сел, рассеянно осматриваясь по сторонам.

– Доброе утро. Ты умылся?

– Угу.

– А причесаться забыл? Весь взъерошенный, совсем как папа. – Мама улыбнулась. – Зря ты вчера с нами не поехал. Мы так хорошо погуляли, листьев набрали.

Мальчик заметил яркий оранжевый букет в круглой керамической вазе на столе.

– Осенью парк совсем другой. Столько красок… – Мама поставила тарелку с кашей перед Петей и начала заваривать чай. – Что же ты вчера так рано заснул?

Весь день проспал. Я не стала тебя будить.

– Я спал… потом не спал… потом, кажется, снова спал… Мама, тебе снятся сны? – Петя лениво ковырялся ложкой в каше и, казалось, совершенно не слушал, о чём она говорит.

– Сны? Конечно снятся. Ещё какие. Иногда прямо настоящее кино! Знаешь, я, когда маленькая была, после интересных снов вообще не хотела просыпаться. Бывает, будильник зазвенит… Понимаешь, что уже наступило утро, но тянешь время – хочется ещё понежиться и снова заснуть…

– А сны… их все видят?

– Сны… – продолжила мама. – Говорят, есть люди, которые не видят снов, но это скорее исключение.

– Но это не реальность? Сны – они же не реальные?

– Разумеется, нет. Хотя… Как тебе объяснить… просто порой они отражают наше настроение или предостерегают от чего-нибудь.

Мама разлила чай и с аппетитом начала есть хрустящий круассан.

– Предостерегают? От чего? – не унимался Петя.

– Ну, от разного. Так говорят. Есть даже сонники – такие книжки, которые объясняют, к чему снится то или иное. Если тебе интересно, можешь там почитать про свои сны. Что-то ты сегодня с утра философствуешь. И вчера сам не свой был… может, тебе и вправду что-то плохое приснилось? Так расскажи.

– Ничего особенного… Просто… просто паук.

– Пустяки, – сказала мама. – А я уже подумала, действительно что-то страшное.

– Пустяки, – повторил мальчик.

* * *

По дороге в школу Петя размышлял о том, как стремительно пролетел сентябрь. Удивительно! Листья, раскрашенные в разные цвета, пестрели на деревьях, а ведь ещё совсем недавно были яркозелёными. А теперь в воздухе витал горьковатый запах осени, и листья всё быстрее опадали, образуя шуршащий ковер под ногами.

С осенью в жизнь человека приходит чувство ответственности. Ты уже не можешь нежиться в кровати, подолгу бродить с друзьями по лесу, рыбачить или играть в футбол, не считая часов. Школа и занятия учат планировать время, и это умение остаётся на всю жизнь.

Вместе с набухшей красной рябиной и пожелтевшей листвой появляется ожидание чего-то нового, а следом – желание добиться этого самого нового и спешить навстречу ему.

Петя не застегнул пальто, забыл шарф и разозлился на себя – неожиданно подул резкий ветер.

– Петя, Петя, ты тоже опаздываешь? – Одноклассник Димка поравнялся с ним и заглянул ему в лицо. – У нас же сейчас математика! Я вот проспал, мама забыла будильник завести. Пойдёшь сегодня в футбол играть после уроков? Устроим матч! Чего молчишь-то?!

– Отстань.

– Странный ты какой-то… – Димка обогнал Петю и повертел пальцем около виска.

Петя вошёл в класс. Звонок уже прозвенел, все расселись по местам. Учительница Зинаида Степановна стояла у доски. Мальчик, не поздоровавшись, сел на заднюю парту.

Зинаида Степановна удивлённо посмотрела на него.

– Ты не хочешь объясниться и извиниться за опоздание? Что ты смотришь, как… бука?

– Какая еще бука, – пробурчал Петя. – Это по-английски, что ли?

– Вовсе нет. Хорошее русское слово. В старину непослушных детей пугали букой. Бука – это, знаешь ли, такое вечно сердитое и мрачное существо. Ну, или мальчик, который не считает нужным даже здороваться.

– Доброе утро, – нехотя сказал Петя. – Это обязательно? Со всеми всегда здороваться?

– Для воспитанного человека – да. Что за вопрос?

– Я плохо себя чувствую.

– Тебе тогда к врачу надо, – строго заметила Зинаида Степановна.

– Да, хорошо. Я, пожалуй, пойду. – С этими словами Петя подхватил рюкзак и вышел из класса.

Дверь за ним захлопнулась.

– Сегодня он не здоровается и не прощается, – сказала учительница. – Определённо, бука!

Погода портилась, пронизывающий ветер усиливался. Небо заволокло тучами, начал накрапывать мелкий дождь.

«Как они мне все надоели. Вот бы их не видеть, никого», – вертелось в голове у мальчика.

Неожиданно на дорогу выбежал маленький, похожий на мокрый комочек, щенок. Он бросился под ноги мальчику, и тот чуть не пнул его ногой, продолжая шагать вперёд, не обращая на щенка внимания. Пёсик увязался было за ним, но Петя только злобно буркнул: «Отвяжись!» – и захлопнул перед щенком дверь парадной.

Как же достали все со своими советами! Надо обязательно так сказать и так сделать. А кто сказал, что надо именно так? Тоска. Это постоянное мамино занудство: «Ты поел?», «Причесался?», «В выходные обязательно пойдём гулять или в театр»…

Войдя в квартиру, Петя швырнул рюкзак и пальто на пол и улёгся в кровать.

* * *

Тело стало невесомым. Все мрачные мысли снова исчезли. Мальчик сразу почувствовал себя спокойнее от чьего-то присутствия. От того, кто был рядом, исходило чувство надёжности и тепла. Это был тот самый Ангел – правда, почти прозрачный.

Ангел как будто вырос с их последней встречи. И сегодня они не стали летать наперегонки. Ангел улыбнулся Пете как старому другу, опустил крылья и усадил мальчика к себе на плечи. Серебряные лучи окутали его. Ангел взмахнул крыльями…

…Они летели над городом. Под ними проплыл парк, похожий на пёстрый ковёр с замысловатыми узорами, затем овраг, пролегавший между Петиным домом и школой. Они поднимались всё выше. Крыши зданий и деревья внизу делались всё менее отчетливыми и наконец вовсе пропали из виду. Петя крепко держался за шею Ангела.

«Лететь совсем не страшно и даже приятно, – думал мальчик. Он чувствовал мягкую волну от взмахов ангельских крыльев. – Как хорошо… Как легко».

И тут они словно налетели на что-то невидимое. Хотя – почему же невидимое? Это была сверкающая сеть, тонкая, но необычайно прочная. Сеть была раскинута через всё небо – конечно, это была паутина. В ней-то и запутались Ангел с мальчиком – и тщетно пытались выбраться.

Ещё мгновение, и сам чудовищный паук появился откуда-то издалека – и, быстро перебирая лапами, кинулся к ним. Петя уже видел его чёрные, словно угли, глаза, из которых шёл едкий чёрный дым. Паук приближался.

Ангел изо всех сил рванулся из паутины. И ещё раз.

И – вот счастье! – у него наконец получилось.

Только его прекрасные крылья перестали сиять: кажется, Ангел не мог больше лететь. Пете стало по-настоящему страшно!

– Прости… – Ангел терял высоту, и пространство вокруг, казалось, завертелось, скручиваясь в воронку. – Я знаю, что тебе страшно, но не могу помочь тебе сейчас. Помни главное: ты со всем справишься, если не будешь бояться…

Свет ударил в лицо.

* * *

– Петя… Петенька… Что случилось? Почему ты спишь не раздевшись? – Мама сидела на кровати и держала его за руку.

– Я спал?

– Да, и почему-то разбросал все вещи… Ты плохо себя чувствуешь?

– Какая разница, – недовольно ответил мальчик.

– Я купила мандарины. Сейчас принесу тебе.

– Не хочу я твоих мандаринов.

– Не хочешь? Ты же всегда их так любил.

– А теперь не люблю.

– Я не знаю, что с тобой происходит, но ты странно себя ведёшь.

– И что?

– Думаю, что нам есть о чём поговорить.

– Да, конечно. Когда что-то не по-вашему, нам всегда есть о чём поговорить.

– Петя!.. Что случилось? – Мать взволнованно смотрела на сына.

– Можешь ты меня уже в покое оставить?!

– Ты становишься невыносимым букой!

– Букой? Я уже слышал это слово. Очень странное слово. Кажется, у него много значений.

– Хватит и одного. Быть букой – значит быть недовольным всем и вся… Вот прямо как ты сейчас.

– Ну и пусть.

– Знаешь, если ты нездоров… возможно, тебе стоит побыть дома несколько дней.

– Мне всё равно.

Мама потрогала лоб мальчика и, убедившись, что температуры нет, вышла из комнаты.

«Что же это такое? Разве это сон? И этот ужасный паук… Я сегодня ни за что не буду больше спать. Ни за что, и ему не удастся меня заманить в свою сеть. Но почему ему понадобился именно я? Почему именно я вижу его во сне? Никто другой ведь его не видит? Никто не говорит об этом. Получается, он выбрал именно меня. Но почему?»

Отец с матерью долго о чём-то разговаривали на кухне. Позже Петя вышел к ним. Котлеты с пюре пахли восхитительно, но Петя отказался от ужина.

– Ты что-то не в духе, сынок. Что-то случилось? – поинтересовался папа. – Мама говорит, что ты второй день букой ходишь.

– Прекратите уже так меня называть. У меня… у меня просто голова болит! – Петя встал и ушёл в свою комнату.

– С ним что-то происходит. Может быть, он из-за школы переживает? Или влюбился? Даже от мандаринов отказался. – Мама стала постукивать по столу пальцами. Она часто делала так, когда волновалась.

– И поэтому ходит букой? Обычно, когда влюбляются, наоборот, добреют.

– Не всегда. А если это любовь без взаимности? Он сегодня утром какой-то рассеянный был и всё про сны спрашивал – что это такое и что они значат.

– Про сны? – переспросил отец. – Я в последнее время так устаю, что вообще никаких снов не вижу. Ложусь и проваливаюсь куда-то. А наутро слышу противный звук будильника. Вот и все сны. – Папа снял очки и недовольно поморщился.

– Налей мне чаю, дорогая… и скажи ему – пусть приберёется в своей комнате. Иначе и в голове будет беспорядок. Всё взаимосвязано.

Мама усмехнулась и занялась чаем.

– А мне часто снится, что я на море, – сказала она вдруг. – Закрываю глаза и вижу, как плыву, а надо мной чайки и облака. И море плещется. Я шум моря бесконечно могу слушать.

– Тут и сонник не нужен – кто-то хочет на море и выдаёт это за сны! – рассмеялся папа.

– И всё-таки Петя стал немного странным, – пожала плечами мама. – Уж и букой его не назови. Всё в штыки воспринимает.

– Это нормально. Все мы через это проходили и тоже грубили родителям. Ну, вспомни себя в его возрасте!

– Без особого удовольствия… и всё-таки что-то здесь не так.

– Не преувеличивай, дорогая!

Петя лежал и смотрел в потолок. «Думаешь, что ты испугал меня? Думаешь, что я боюсь. Да, хорошо, я боюсь. Ты что-то задумал, определённо задумал. Что-то ужасное… Я понял это. И я должен с этим разобраться, несмотря на то, что мне страшно».

– Петя, ты уже спишь? – Мама приоткрыла дверь. – Я тут подумала: если хочешь, можешь завтра не ходить в школу. Отдохни денёк, а там посмотрим. Я записку тебе напишу.

– Угу…

– Ты согласен?

– Угу…

– Слушай, хватит уже из себя строить… это самое. Слово, которое нельзя называть.

Петя закрыл глаза.

– Ладно, спокойной ночи, – ласково сказала мама.

* * *

Лёгкости во сне на этот раз мальчик не чувствовал, и Ангела тоже не было рядом. Петя сразу оказался в окружении маленьких пауков. Они быстро и умело выстраивались в разные фигуры. Сначала это выглядело как огромный треугольник, заполненный чёрными точками. Затем образовалась сплошная линия. Казалось, она бесконечная. В этой сплошной чёрной массе невозможно было разглядеть отдельного паука. Петя попытался сосредоточиться. Преподаватель по шахматам объяснял ему, как это делать: глубокий вдох и медленный выдох, и снова глубокий вдох. Он часто повторял, что дыхание помогает концентрироваться и принимать правильные решения.

«Зря я бросил занятия», – пронеслось в голове. Петя крепко зажмурился и резко открыл глаза. И вдруг отчетливо увидел, что на него смотрят сотни и сотни глаз. На головах пауков, словно короны, были надеты железные каски с нарисованной на них паутиной и надписью яркими буквами, которые мерцали розовым неоновым светом:

«Сеть». А на передних лапах сверкали острые металлические шпоры, острые как сабли.

Как по команде, все пауки стали крутить лапами, отчего поднялся ветер – словно тысячи иголок коснулись тела мальчика. Из шпор вылетели тонкие, едва заметные нити.

Пауки быстро шевелили лапами, и нити образовывали рисунок паутины. Раздался странный звук, похожий на смех, гулкий и раскатистый, как будто из пещеры. Нет… Это был не смех – больше похоже на жуткий хохот. Эхо разносило его, непрерывно повторяя и усиливая. И тут, словно в заученном танце, пауки стали один за другим расступаться, выстраиваясь в две параллельные линии. Расстояние между Петей и ними всё уменьшалось. И вот мальчик увидел две лапы гигантского паука, на которых были надеты блестящие огромные шпоры с неоновыми наконечниками. Из них ударили струи яркого света, залившего всё вокруг. Только сейчас Петя заметил, что нити паутины образовали высокий купол. С каждой секундой он становился всё плотнее и плотнее. Ещё немного, и будет ничего не рассмотреть. Одна сплошная темнота, один огромный паук – теперь уже видно было всё его уродливое туловище и безобразную голову с блестящими глазами. На голове у него красовалась чёрная корона с изумрудно-зелёными звёздами.

– Ты думал, что тебе это кажется… – Низкий голос разносился повсюду и проникал внутрь. – Думал… – Паук снова засмеялся, и его лапы и голова затряслись.

– Я ничего не думал. – Мальчик отступил назад.

– Думал и даже обсуждал это с другими. – Паук продолжал двигаться вперёд.

– Что… Чего вы от меня хотите? – Голос мальчика был едва слышен.

– Правильный вопрос. Люблю конкретику. – Паук махнул левой лапой, и блеск от его шпоры ослепил мальчика.

Петя с трудом держался на ногах.

– Что вы хотите от меня?! – повторил он.

– Ну, что ж, раз ты сам задаешь этот вопрос, будем считать, что я ничего не навязываю. Ты спросил, а значит, должен получить ответ. На любой вопрос должен быть дан ответ, иначе просто быть не может. Нельзя нарушать равновесие. И, в конце концов, это вообще невежливо – оставлять вопросы без ответа, а я очень вежливый. – Паук, смеясь, снова затрясся всем телом. – Чего я хочу? Чего я хочу!.. А чего хочешь ты? Можешь сказать?

– Не знаю… – Петя продолжал пятиться.

– Не торопись, подумай. Что мучает тебя последнее время? – Паук подступил вплотную к мальчику. – Ну, видишь, не такой уж я и страшный при ближайшем рассмотрении.

– Я хочу, чтобы мне перестали сниться эти сны… Они…

– Что они?

– Они меня пугают!

– Ах, так… – Глаза паука теперь были совсем близко. – Ты хочешь перестать бояться? Хочешь избавиться от своих страхов?

– Да, хочу… хочу жить нормальной жизнью… Как раньше.

– Жить нормальной жизнью? Что ты под этим подразумеваешь?

На секунду мальчик задумался.

– Видеть цветные сны, добрые, интересные, иметь друзей… Играть с ними в футбол… Не быть злым… не быть одиноким… не быть букой, как взрослые говорят… и больше не бояться.

– Вот ты и ответил. Именно этого я хочу для тебя и других людей. Чтобы никто не боялся! Вспомни, что было с тобой совсем недавно. Не забыл? Ты испугался – и страх, маленький, едва заметный, поселился в тебе и постепенно стал разрушать изнутри. И ты начал злиться на одноклассников и ходить вечно недовольным. Ты являлся в класс и не желал ни с кем разговаривать. Вы, люди, зачастую не хотите дружить, говорить друг с другом, вам всё чего-то не хватает. Ты позволил страху начать побеждать тебя, поэтому я и собираюсь помочь тебе. И другим людям. Я это делаю даже не для себя… – Паук выдержал паузу. – Да! Пусть больше никто не будет бояться, не будет чувствовать никаких эмоций! Пусть всё погрузится в серую одинаковость. Обожаю серый цвет! Один сплошной серый цвет. Разве плохо? Разве ты так не считаешь? – Он снова засмеялся. – А ты молодец! Не поддался слабости!

– Что? – Петя с удивлением посмотрел на паука.

– Не обратил внимания на этого мокрого щенка и даже не пожалел его. Молодец!

Петю обдало холодным ветром. Через мгновение паук стал серьёзным и застыл. Каждое его слово буквально врезалось в сознание мальчика.

– Для того чтобы покончить со страхами, мне нужно стать правителем. Полноправным правителем мира, который раз и навсегда окутает паутина. Тогда никто больше не будет бояться. Моя сеть плотно оплетёт землю. Видишь этих маленьких пауков? С каждым днём их становится всё больше. Это я произвожу их. И они ни на секунду не прекращают своей работы.

День и ночь… День и ночь они трудятся. А знаешь, что случится потом?

– Нет, – робко ответил мальчик.

– Они все до единого проникнут на землю и будут не зная усталости выпускать невесомые нити. Те начнут складываться в узор, сначала почти прозрачный, едва уловимый, а потом… Потом слои его будут всё толще и толще. Через какое-то время всё покроется прочной паутиной, как куполом, и я усядусь сверху и стану управлять вашими эмоциями и страхами. И больше не надо будет бояться одиночества, расстраиваться из-за того, что у тебя нет друзей или ты можешь кого-то потерять. Всё и все окажутся в моей власти: в полной власти равнодушия. Через свои сети я смогу передавать настроение, мысли…

И покой, вечный покой. Он проникнет в каждого и завладеет людьми навсегда. Разве это плохо? Задумайся. Ты ведь неглупый мальчик.

– Но ведь тогда все будут одинаковыми?

– И что? Это же и есть настоящая справедливость!

– Ну, не знаю… Мы же все разные, и это здо рово. Мне мама всегда так говорила.

– Твоя мама говорит глупости, – перебил мальчика паук. – Все разные и никто не может понять друг друга?! Что в этом хорошего? А я предлагаю универсальную формулу. – Паук раздувался всё больше и больше. – Не нужно будет выбирать. Сомневаться, что правильно, а что нет.

Не нужно будет ничего решать самому.

– Но тогда никто не сможет любить?!

– Любить! – злобно повторил паук. – Что хорошего в твоей любви? Люди страдают. Ты когда-нибудь задумывался, сколько людей мучаются из-за этой самой любви?

– Но ведь есть и счастливые люди. Папа с мамой ругаются иногда, но они всё равно любят друг друга.

– Глупости… Всё это глупости. Когда человек ничего не испытывает, ничего не знает, ему не из-за чего страдать. Ты ведь не переживаешь от того, что маленький щенок голодает и мокнет под холодным дождем?

– Я? Я не знаю… Сейчас мне стыдно, – растерянно ответил мальчик.

– И это тебя мучает? Разве не так?

– Да. Я же мог ему помочь.

– Мог, и что? Человек делает, как ему кажется, неправильный выбор и потом страдает. Ты ещё не понял? Никакие это не сны… Полагаешь, что ты спишь? – Паук вдруг как-то странно зашипел. И Петя заметил, как все маленькие пауки, словно по команде, выставили свои шпоры.

Холодный ветер ударил в лицо. Он всё усиливался, и мальчик увидел, как каски медленно надвигаются на него.

* * *

– Петя… Петенька! Что случилось? Ты кричал во сне…

Мальчик увидел встревоженное лицо мамы. Она сидела на кровати и гладила его по голове.

– Ты весь мокрый… температуры вроде нет. Но давай померим. Что-то я переживаю за тебя. Ты сам не свой.

Мама встряхнула градусник и поставила его Пете под мышку.

«Что же это такое? Неужели только я вижу это отвратительное чёрное чудовище? Неужели, кроме меня, его никто не видит? И не чувствует опасности? Что же делать? Что же делать?!» – мысли, словно рой пчёл, крутились в голове мальчика и, казалось, больно жалили.

– Если температуры нет, пойдём погуляем? Я взяла сегодня выходной. Поставила тесто, хочу испечь твои любимые ватрушки с абрикосовым вареньем. Что ты молчишь?

«Надо что-то придумать. Надо обязательно что-то придумать. Он ведь планирует завладеть всем миром. Как же ему помешать? Может быть, рассказать маме? Нет… нет… она мне не поверит. А кому тогда? Кому ещё я могу об этом рассказать?!»

– Ты меня вообще слышишь?

– Можешь ты меня оставить в покое уже? – Мальчик вытащил градусник. – Нет у меня температуры. Просто я… – Он сделал небольшую паузу. – Просто я немного пере утомился… Столько новых предметов, неужели непонятно…

После завтрака, который прошёл в молчании, Петя объявил, что пойдёт гулять один.

– Мне нужно развеяться, – сказал он маме.

– Какой же ты и вправду бука. Ладно, погуляй, а я испеку ватрушки. Ты что, не рад?

– Да рад я… рад… – Мальчик увидел, как по столу ползёт небольшой паук, схватил с плиты сковородку и со всей силы ударил по нему.

– Мама! Ты видела? Видела?!

– Да что я должна была видеть? Ты меня испугал!

– Ты должна была видеть паука…

– И что тебе сделал этот несчастный паук?

– Ты не понимаешь! Это же паук!!!

– И что? Папа правильно говорит – надо сделать в квартире генеральную уборку… А тебе точно надо прогуляться… Видимо, ты перенапрягся в школе.

– Ничего я не перенапрягся!

Петя вышел из дома и, минуя школу, зашагал в парк.

«Смотри, Бука идёт!» – услышал он. Мимо проходили одноклассники, которые возвращались с физкультуры. «Бука», – услышал он снова. Со всех сторон звучало: «Смотри, Бука. Топает такой и ни с кем не разговаривает, настоящий Бука, да и только».

Петя свернул на параллельную дорогу и стремительно направился к парку. День был тёплый. Один из тех дней, когда осень проявляет себя во всём великолепии. Небо голубое и высокое. Опавшие листья лежали под ногами пёстрым ковром. Мягкий ветер приятно дотрагивался до лица.

Мальчик медленно шёл по узкой тропинке и подбрасывал опавшие листья. В пруду плавали утки, ловко опускали свои головы в воду и выныривали мокрые, взъерошенные.

Селезень, довольный собой, расхаживал по берегу и приглядывал за всеми.

В раздумьях Петя опустился на скамейку.

– Можно я присяду?

Петя не сразу понял, что обращаются к нему. Это была девочка в берете – таком пронзительно-оранжевом, что он словно вдохнул запах мандаринов.

– Я присяду здесь?

Петя удивлённо взглянул на неё:

– Садись, если хочешь.

Девочка села и стала задумчиво смотреть вдаль. Какое-то время они молчали, разглядывая уток. – Как тебя зовут?

– А тебе какая разница? – резко ответила она. – Никакой, но раз ты села на мою скамейку… – Это не твоя скамейка!

– А что ты такая бука? – выпалил вдруг Петя. – Бука? – Она удивлённо посмотрела на него. – С чего ты вдруг меня так назвал?