Текст книги "Няня лёгкого поведения"

Малыш Дюки вряд ли обрадуется такому проявлению несколько запоздавшей дядюшкиной заботы, более того он будет в ярости! Но ему придётся с этим смириться, ведь в конце концов Уэйд его опекун, а значит, имеет полное право нанимать для него кого сочтёт нужным.

Да дело Вайнштейна требовало того, чтобы им безотлагательно занялись, но скоро наступит уик-энд и он, воспользовавшись предлогом, сможет навестить красотку Рэйн на новом месте.

Улыбнувшись собственным мыслям, Уэйд еле слышно насвистывая знакомый мотивчик одной популярной песенки, поспешил покинуть здание вокзала.

Что-что, а теперь я точно знаю, как чувствуют себя экспонаты в музее, на которые приходят посмотреть со всех концов земли праздные зеваки.

Пока я сидела за решёткой в кабинете шерифа, весь городок, мгновенно облетевший слухами, под разными предлогами собрался поглазеть на "сбившуюся с пути праведного овечку". Хотя… эпитеты, которые до меня то и дело доносились, были весьма далеки от тех, на которые я, честно говоря, надеялась.

Стараясь не показывать собственного отчаяния я, скрестив в руки на груди и уткнувшись взглядом в маленькую трещинку в стене, терпеливо ждала, когда копы, наконец, свяжутся с моим новым работодателем, который, сможет дать им исчерпывающую информацию обо мне.

Однако долго изображать из себя статую не получилось. Аромат свежесваренного кофе, разлившийся по всему помещению, просто не оставил мне никакого шанса. Голодный желудок, позывы которого я игнорировала последние трое суток, с новой силой напомнил о своём существовании громким урчанием. Услышав смешок справа от себя, я смутилась и отвернулась, когда прямо перед моими глазами сквозь решетки протянулась рука, держащая большую чашку благоухающего напитка:

– Держи. Кажется, тебе это сейчас нужнее.

Глава 9

Чего-чего, а подобной доброты к себе, да ещё от помощника шерифа я никак не ожидала. Это заставило меня присмотреться к нему внимательнее. Приятное лицо, чуть вьющиеся каштановые волосы с лёгкой рыжиной, добрые карие глаза и россыпь веснушек на носу. От него исходила такая позитивная энергия, что я просто не могла её не почувствовать. Он внушал доверие, и это в данный момент было для меня самым главным. Неловко поблагодарив «благодетеля», я приняла у него из рук чашку с блаженным нектаром и поднесла её к губам.

Как же хорошо! Обволакивающее тепло разлилось по всему телу прогоняя туман и оцепенение, вызванные воздействием сильных препаратов, принятых на голодный желудок.

Теперь жизнь не казалась такой ужасной, а реплики, доносившиеся до моих ушей, такими уж и обидными.

Уилли, добровольно оказавшийся за решёткой вместе со мной, так же не остался без внимания и сейчас с вполне довольным видом уплетал кружок колбасы, которым всё тот же помощник шерифа щедро с ним поделился. Надо же, оказывается, и среди копов могут встречаться вполне нормальные люди.

К тому времени шерифу по моему настоянию удалось дозвониться до мистера Дарквуда. Несмотря на несвязную речь, я додумалась всунуть ему в руки визитную карточку Уэйда, которую он перед самым отъездом торжественно мне вручил, требуя звонить в любое время суток, если понадобится его помощь. И сейчас, когда, по моему мнению, как раз настал подходящий момент, между ним и шерифом шла довольно интересная беседа.

После взаимных представлений и того, как шериф вкратце объяснил ему ситуацию, инициативу взял на себя Уэйд. Уж не знаю, что он говорил, но видя, как поникли плечи бравого полицейского, который наверняка рассчитывал получить благодарность за задержание "особо опасной преступницы", мне даже стало его немного жаль.

Вены на висках напряглись, лицо побагровело. От волнения на его широком лбу выступил крупный пот. Придерживая плечом трубку, мужчина потянулся к заднему карману форменных брюк, из которых выудил на свет божий носовой платок в крупную клетку. Он дважды судорожно промокнул лоб и лысеющую макушку, прежде чем, с явным облегчением отложил телефон.

Метаморфозы, происходящие с шерифом, продолжили шокировать присутствующих и тогда, когда он, не глядя на меня, отпер камеру и оставив дверь широко открытой, пробурчал:

– Бери кота и выметайся отсюда. Гейб, – он повернулся к помощнику, удивленно воззрившемуся на него с недонесённым до рта сэндвичем, – отвезёшь её по адресу, который назовёт и пулей сюда у нас дел ещё невпроворот.

Не знаю, как Гейбу, но лично мне дважды повторять приказ не требовалось. Схватив подмышку Уилли, который удивлённо озирался по сторонам с зажатым в зубах куском колбасы, с которым он под страхом смерти не желал расставаться, я поспешила освободить помещение, пока раздобрившийся шериф не передумал и не вернул меня обратно.

О, эта популярность! О масштабах своей популярности у местного населения я смогла судить по довольно-таки большой толпе собравшейся во дворике участка. Они не держали в руках транспарантов и не скандировали никаких лозунгов, но в их взглядах, устремлённых на меня, явно читалось осуждение и сильная неприязнь. Возможно это моё предположение, но от нападок их сдерживало присутствие идущего рядом со мной Гейба, героически прикрывающего меня своей грудью весь путь до патрульной машины.

Очутившись внутри и пристегнувшись ремнём, я почувствовала невероятное облегчение, когда автомобиль тронулся, и участок вместе собравшимися скоро исчез за поворотом.

– Ну как ты? – не отрывая глаз от дороги спросил Гейб.

– Нормально, – буркнула я, перекидывая Уилли обратно на заднее сидение, с которого он упорно лез вперёд. Похоже, мои колени наглое существо считало своей частной собственностью и никак не хотело смириться с тем, что его место сейчас занимала сумка. Поняв бесполезность своих попыток бывший, "принц" свернулся клубочком и, кажется, заснул.

Насыщенный событиями день, пролетевший совершенно незаметно, тихо клонился к вечеру. Ещё не успело стемнеть, и я, пользуясь случаем уткнувшись в окно, старалась не пропустить ни единой детали в проплывающем мимо пейзаже, который мог бы напомнить о том, что я когда-то здесь была проходила по этим улицам.

Однако всё было не так-то просто: словно клонированные совершенно одинаковые домики чинно выстроенные в ряд отличающиеся друг от друга лишь незначительными деталями и оттенками как под копирку стриженные газоны с посыпанными белым гравием дорожками – всё это не могло не внушать некой трудно объяснимой и совершенно не осознанной неприязни новичку, только прибывшему в городок, ибо создавалось впечатление об общей зомбированности его жителей. Никто не стремился к индивидуальности, не старался отличаться от остальных, будто бы это было чем-то запретным. Даже почтовые ящики, установленные обязательно с левой стороны перед каждым домом, были выкрашены в одинаковый синий цвет с белой надписью "Почта".

Брр, жуть какая!

Но вот мои глаза зацепились за нечто иное. Словно обидевшись на окружающих, чуть подальше от дороги и остальных домов, стоял маленький двухэтажный коттедж, выкрашенный в серый цвет. Дом был не жилым, это чувствовалось сразу: закрытые наглухо ставни, облупившаяся фасадная краска, заросший травой двор. И я, возможно, бы и не придала ему никакого значения, если бы мой взгляд не зацепился за потрепанные качели, подвешенные на большом раскидистом дереве перед домом.

Меня будто молнией пронзило. Я помнила эти качели! Их для меня сделал папа незадолго до своей гибели. Помню, как он раскачивал на них меня под весёлый смех счастливой мамы…

Мне не хватало воздуха. Это был наш дом, тот самый, в котором прошло моё детство и который нам словно каким-то воришкам пришлось в спешке покинуть пятнадцать проклятых лет назад.

Не в силах оторвать глаз, я повернулась на сидении глядя назад пока силуэт дома не начал сливаться с неумолимо опускающимися сумерками.

Мы завернули за угол, и частичка моего детства исчезла из поля зрения. Я вернулась на место и под удивлёнными взглядами, бросаемыми на меня Гейбом совершенно не понимающим причины моего странного поведения, уткнулась вперёд.

"Только бы не заплакать! Дыши, Рэйн, дыши, чёрт тебя подери! Не сейчас! Сейчас плакать нельзя! Ты сможешь сделать это потом, когда познакомишься со своим подопечным и отправишься в отведенную комнату. Там наедине с собой, где ни один посторонний тебя не услышит будешь плакать сколько душе будет угодно. Там, но не сейчас!

Глава 10

– Слушай, я всё спросить хотел, – Гейб на секунду повернулся ко мне, – ты по какому делу приехала к Дарквудам, если не секрет? Они тебе кто?

– Да какой уж там секрет, – пожала плечами я, – всё очень просто – я буду няней Дюка.

– Очень смешно! – фыркнул мой собеседник, что между прочим было не слишком вежливо. Разве я сказала что-то смешное? – Ладно, дело твоё, не хочешь не говори.

Ничего не поняла. Странный он какой-то…, впрочем, мне-то что с того? Не верит – ну и фиг с ним, оправдываться не буду.

– Угу, обхохочешься. Долго нам ещё ехать? – желудок от голода больше не урчал, он болел и мне просто не терпелось поскорее добраться до места назначения, где в первую очередь напрошусь на сытный ужин для себя и несчастного Уилли.

– Уже приехали, – был короткий ответ.

Машина в очередной раз завернула за угол, и мы очутились перед очередным клонированным домиком. Разглядеть его оттенок в наступивших сумерках не представлялось возможным, да и не особенно-то и хотелось.

Выйдя из машины, Гейб галантно помог выбраться и мне с оживившимся котом в руках. Подхватив мои сумки, он донёс их до самой двери.

– Ну, дальше уже без меня, – он замялся, переминаясь с ноги на ногу. – И, Рэйн я вот что ещё хотел сказать, – мне это кажется или ему уже давно пора было уйти?" – если этот засранец Дюк будет тебе докучать, смело обращайся всыплю ему по первое число, не сомневайся!

Фу, как не – педагогично! Неужели он и в самом деле думает, что я позволю ему издеваться над несчастным ребёнком?

– Спасибо, но думаю я с ним и сама справлюсь, Гейб. Уже поздно и я очень сильно устала, увидимся позже, ладно?

– Ну, конечно! Устраивайся пока, а я на днях загляну тебя проведать, ну, и заодно, провести воспитательную беседу с твоим подопечным.

Опять сарказм. Признаться, меня это уже начало порядком раздражать. Не желая затягивать с прощанием, я позвонила в дверь.

За спиной раздались шаги удаляющегося Гейба. Нет, всё– таки странный городок и мама была совершенно права, когда увезла меня отсюда. Теперь главное дождаться момента, когда преступника поймают, и я, без малейшего сожаления, покину это негостеприимное место и его странных жителей.

Послышалась возня с замком и дверь открыла женщина средних лет, представившаяся экономкой миссис Файнс. Она была предупреждена о моём приезде, поэтому, не задавая лишних вопросов, посторонилась, пропуская меня в дом.

Миниатюрная, с чуть седеющими волосами, собранными на затылке в аккуратный пучок, в синем строгом платье и элегантных лодочках на невысоком каблуке, она являла собой образчик того, как должна выглядеть в моём понимании истинная леди – чуть чопорная, в меру стройная и элегантная.

– Мисс Эванс, мистер Дарквуд подробно проинформировал меня о вашем приезде. Добро пожаловать в Вёрджин Оакс.

Судя по её приветствию, она не была в восторге от моего приезда, но распоряжение хозяина обсуждать не смела.

– Спасибо, – улыбнулась я, – прошу вас зовите меня Рэйн. – Я протянула руку для приветствия и была неприятно поражена презрительным взглядом, которым она окинула меня с головы до ног, задержав взгляд на протянутой руке. Чуть поджатые губы яснее всяких слов выражали её неодобрение.

– Мисс Эванс, – от её тона веяло ледяным холодом, – не знаю, по какой причине мистер Дарквуд посчитал необходимым предложить вам должность няни для его племянника, меня ваша личная жизнь не интересует, но считаю необходимым поставить вас в известность, что к прислуге в этом доме принято обращаться по фамилии.

Это было хоть и тщательно завуалированное, но всё же оскорбление. Не будь я совершенно измотанной и разбитой наверняка бы отреагировала на оскорбление иначе, но на улице было уже темно, я смертельно устала и проголодалась и совершенно не готова была в знак протеста ночевать на улице, поэтому попросту кивнула и опустила руку.

– Хорошо, миссис Файнс, я вас поняла, – аппетит сразу же пропал.

Но был ещё кот, которого мне строго-настрого велели беречь. Несчастному животному ведь не объяснишь, что ужин вновь откладывается потому, что домоправительница – старая стерва. Пришлось поступиться гордостью.

Я опустила рюкзак на пол и из него тотчас же вынырнула пушистая голова. Подозрительно принюхиваясь, Уилли уставился своими огромными глазищами на женщину.

– О Боже! А это ещё кто? – женщину словно подменили. Позабыв о моём присутствии, она широко улыбаясь присела, протягивая руки к "его котейшеству". И каково же было моё удивление, когда негодник с довольным видом запрыгнул в распахнутые объятия, урча от видимого удовольствия.

– Это Уилли, миссис Файнс, он…

Домоправительница сияла. Её лицо самым удивительным образом преобразилось заметно похорошев. Позабыв о моей скромной персоне она, не выпуская из рук мурлыкающее существо понесла его куда-то, где, как я полагаю, находилась кухня. При этом она, не переставая, тараторила:

– Ах, какой же ты красавец, Уилли! Проголодался, малыш? Вот сейчас мы тебя накормим солнышко. С ужина остался замечательный кусок стейка. Любишь стейк? Ну, конечно же, любишь! Представляю, как нелегко тебе пришлось…

Я так и осталась стоять с открытым ртом. О том, что могу быть не менее уставшей и голодной чем какой-то кот почему-то никто не подумал. И, между прочим, именно из-за него я влипла во всю эту историю. Теперь же, когда я героически преодолела огромное расстояние в место, в котором ни за что на свете не желала вновь очутиться, мне никто не предложил даже стакана воды, не говоря уже о стейке, при мысли о котором у меня вновь засосало внутри, а рот наполнился слюной.

Пытаясь хоть как-то отвлечься, я разулась и прошла следом за ними. Старательно игнорируя вкусности, выложенные перед котом, я обратилась к экономке:

– Скажите, миссис Файнс, а Дюки ещё не спит? Мне бы хотелось, не откладывая познакомиться с ним.

Снова презрительный взгляд, мимолетно скользнувший в мою сторону, прежде, чем она вновь вернулась к своему занятию:

– Дюки нет дома, мисс Эванс, он у друзей. Думаю, раньше завтрашнего дня вам с ним познакомиться не удастся.

Что?! Она в своём уме? Как это у друзей? Разве маленькому ребёнку не полагается после девяти часов вечера сладко засыпать в собственной кроватке, под голос няни, читающей ему сказку из большой книжки с картинками? Как можно поступать настолько безответственно с малышом? Интересно, а его дядюшка в курсе, как пренебрегают своими обязанностями в этом доме?

– Миссис Файнс, простите, но мне кажется, будет лучше, если Дюки ночь проведёт в своей постели. Вас не затруднит дать мне адрес друзей, чтобы я смогла сходить за ним.

Что это, смешок? Что же она за человек? Как можно носиться с чужим котом и так наплевательски относиться к сиротке, за которым просто обязана присматривать.

– О Дюке не беспокойтесь, мисс. Он у нас мальчик самостоятельный привыкший частенько оставаться у друзей до утра. Завтра у вас самой появится возможность в этом убедиться, а теперь, пойдёмте, я покажу вашу комнату.

В полнейшем шоке от всего увиденного и услышанного, я, в очередной раз совершенно позабыв об ужине, в полной растерянности поплелась за ней следом.

Глава 11

Мне снился стейк. Большой-пребольшой кусок сочного мяса, прожаренного до потрясающей золотистой корочки. Сводящий с ума аромат блаженно щекотал ноздри в то время, как зубы мечтали вцепиться в невероятно вкусное мясо и никогда больше не расставаться с ним. Измученный желудок, вынужденный сидеть на строгой диете гостеприимно распахнул жаркие объятия готовясь к незабываемой встрече. Давясь слюной, я в полной эйфории протянула руку к вожделенному лакомству… когда подскочила на постели от оглушительного грохота, раздавшегося где-то внизу и сотрясшего весь дом. Сон моментально испарился, оставляя после себя чувство пустоты, какой-то невосполнимой потери и ужаса.

В комнате было темно, из этого я заключила, что сейчас середина ночи. В груди тревожно забилось сердце.

Так, дайте подумать… В доме кроме меня и миссис Файнс никого не было. Садовник жил по соседству, малыш ночевал у друзей. Следовательно, предполагать оставалось только самое худшее – преступники вычислили наше с Уилли местоположение и сейчас вломились в дом, чтобы довести дело до конца и убрать лишних свидетелей.

Что же делать? Вот всегда, когда в действительности полиция бывает нужна, её никогда не оказывается поблизости. Нет, ну, что вы, вместо настоящих преступников копы предпочитают запихивать на полдня в обезьянник беспомощных девиц, которые виноваты лишь в том, что приносят несчастье в тот дом, в котором им предлагают переночевать.

Бедняга Вайнштейн приютил меня на ночь, и чуть не лишился жизни, теперь же преступники проникли в дом Уэйда. Боже, какое счастье, что малыш Дюки не в доме. Впрочем, сейчас было самое время позаботиться о собственной жизни и спасаться, но услышав истошный кошачий визг и следом за ним мужской голос, сыпавший проклятиями, я потеряла над собой контроль.

Представляя, как живодёры терзают несчастного Уилли в попытке сорвать с него ошейник, я плотнее закутавшись в простыню, так как бегать в одних трусиках, было неприлично, а переодеться в джинсы не хватало времени, схватила с туалетного столика первое, что попалось мне под руку, и понеслась вниз.

Знаете, сейчас, по прошествии некоторого времени, вновь мысленно возвращаясь в тот день, я готова подписаться под каждым мужским мнением относительно нелогичности женской логики, обострённой смертельным испугом и ещё не полностью выветрившимся сном. Правда сравнивать себя с обезьяной с гранатой я бы тоже не стала, но шуму умудрилась наделать немало.

– Проклятье! Я тебе кишки выпущу, мерзкая тварь! Чёрт да зажги ты свет, дура!

– Да, пошёл ты! Где он? Не видно же ни черта!

– Вот он, хватай уродца!..

Шум доносился из холла. Погруженный в темноту он скупо освещался лунным светом, струящимся из-за неплотно задернутых занавесей. Судя по голосам, проникших было двое – мужчина и женщина. Хотя нет, я ошиблась их было трое, потому что как раз в этот момент раздался визг Уилли, которого изловчившись в темноте, схватила одна из фигур.

Ну, зная этого сумасшедшего кота, я и ни минуты не сомневалась, что он немедленно выпустит когти. Так оно и случилось. Тишину прорезал мужской вопль, сопровождающийся нецензурной бранью и угрозами жесточайшей расправы, от которых меня бросило в ужас.

Несясь на всех парах вниз по лестнице с разлетающейся по сторонам простыней и зажатым в руке оружием, молясь, чтобы не опоздать, я заорала:

– Всё, готовьтесь к смерти, сволочи! Пощады не будет!

– Мама! Призрак! – женский вопль на миг меня оглушил, а затем так же резко оборвался, когда фигура, его издававшая растянулась на полу.

Следом раздался мужской голос, сорвавшийся на фальцет:

– Нэн?! Помогите!..

* * * * *

– Ну как вам с Уилли на новом месте? Всё в порядке? Надеюсь, мой племянник не проявил чрезмерной грубости узнав, что у него теперь есть няня?

– Всё отлично, не волнуйтесь, – я скосила глаза на притихшего в другом конце комнаты Дюка, который со скоростью света что-то строчил в своём смартфоне. Готова побиться об заклад, что при всём при этом уши его были настроены на мою частоту. – Мы с Дюки прекрасно поладили с первой же минуты знакомства. Не беспокойтесь, я не подведу вас. Обещаю, что стану самой лучшей няней для вашего малыша.

С другого конца комнаты до меня донеслось нецензурное восклицание, заставившее вспыхнуть от стыда и возмущения одновременно. Пообещав Уэйду перезвонить через пару дней, я аккуратно положила на столик трубку и повернулась к грубияну.

Гм… К моему великому удивлению малыш Дюки оказался гораздо старше того возраста, в котором в моём представлении бывает необходимость в няне. А учитывая все обстоятельства нашей первой встречи, то его поведение в некотором роде можно понять, хотя я по-прежнему считаю, что проявленное им хамство непростительно.

Внутренне приказывая себе успокоиться, я не спеша подошла к большому мягкому креслу, на котором вместе с обутыми в кроссовки ногами развалился мой воспитанник. Я изо всех сил пыталась быть серьёзной, но стоило мне только вспомнить выражение ужаса на его лице и беспомощный писк: "Помогите!" как не выдержала и прыснула со смеху, за что вновь была вознаграждена убийственным взглядом.

Бросаясь в чём мать родила на выручку коту я и не представляла себе, что, вместо смертельной встречи с головорезами, вспугну двух подвыпивших подростков, которые, решили приятно провести остаток ночи в одной из комнат наверху. «Малыш» оказался здоровым семнадцатилетним «лбом», который на следующий год собирался поступать в колледж. Его подружка, кстати, одноклассница всё ещё валялась без сознания на полу, когда миссис Файнс разбуженная учинённым нами грохотом щёлкнула выключателем. Яркий свет заливший холл на миг ослепил нас всех, включая Уилли, но грозный окрик домоправительницы очень быстро вернул зрение нашим глазам.

– Что здесь происходит? Мисс Эванс, что у вас за вид? Постыдились бы! Дюк, почему ты на полу? Кто это с тобой? Сара? Что она делает в нашем доме в столь поздний час?

Первой опомнилась я. Это Дюк?! Мама дорогая! Если верить собственному глазомеру увалень, лежавший в данный момент на полу, был на целую голову выше меня. Ох, и достанется же его дяде на орехи за то, что решил пошутить надо мной таким жестоким образом!

Замотавшись в простыню по самую шею, я повернулась к разгневанной женщине:

– Простите миссис Файнс. Представляю, как всё выглядит со стороны, но уверяю вас, что всё совсем не…

– Не так, вы хотели сказать? – с издевкой перебила меня она. – А что по-вашему я должна думать, застав вас здесь в подобном виде в компании двух несовершеннолетних детей? Вы знаете, что вам за это грозит?

Я не представляла, чем мне может это грозить, потому что в данный момент мои мысли были заняты совсем другим. Снова в памяти возникли голоса таким вот менторским тоном, диктующим маме свои правила.

Но, извините я не была такой как она! Слишком долго я подчинялась чужим правилам, чтобы понять их бесполезность. Думаю, сейчас самое время убедить в этом и окружающих.

Завернутая в простыню как в тогу, чувствующая себя этаким римским сенатором, толкающим речь перед честным народом, я с важным видом повернулась к обидчице:

– Как вы думаете миссис Файнс, а чем может грозить лично вам тот факт, что порученный вам… как вы сказали? Несовершеннолетний? Да, вот именно несовершеннолетний подросток шляется ночами невесть где? А вы чувствуете этот запах? – я намеренно потянула носом в сторону начинающих приходить в себя виновников происшествия и злорадно заметила, – это что, алкоголь? Интересно как отнесётся к этой новости мистер Дарквуд, когда узнает, что при вашем попустительстве Дюк напивается как свинья?

Выражение лица домоправительницы менялось буквально на глазах. Праведный гнев исчез вместо него в её расширенных глазах стоял ужас. До неё постепенно начинало доходить то, в какую ловушку она сама себя загнала.

Не желая давать ей времени опомниться, я решила нанести последний удар, чтобы раз и навсегда расставить все точки над "и". Сделав шаг в сторону приходящей в себя девушки, я грозно нависла над ней:

– Сколько тебе лет?

– С-семнадцать, – заикаясь ответила она, – мы с Дюком одноклассники.

– Вы слышали, миссис Файнс? – я торжествующе повернулась к оппонентке, – им обоим по семнадцать! Спрашивается, что делают два пьяных несовершеннолетних подростка в вверенном вам доме в столь поздний час? Ответ очевиден – они собирались заняться сексом! Выходит, вы плюс ко всем своим грехам ещё и сводня? Как вы думаете: сколько грозит за это вам? – подвела я итог.

Мне даже стало жаль миссис Файнс, когда, внезапно побледнев, несчастная схватилась за сердце и села прямо на пол.

Но расслабляться было нельзя. Это была всего лишь первая моя маленькая победа, теперь главное не потерять завоёванных позиций.

Глава 12

К сожалению, на том наш ночной «праздник жизни» не закончился. Привлечённые шумом и ярким светом из соседних домов стали появляться заспанные, но очень любопытные жители, которые сначала оккупировали все окна снаружи, а затем пользуясь суматохой, незаметно стали просачиваться в дом. И знаете, что я заметила? Никого не интересовали ни пьяные, пойманные с поличным подростки, ни находящаяся в предынфарктном состоянии миссис Файнс… Нет! Всех интересовала лишь моя закутанная в простыню персона, по-прежнему воинственно стоящая на лестнице и сжимающая в руке оружие, оказавшееся щёткой для волос.

– Нэн, что у вас происходит? Кто это? – прижав одну пухлую руку к необъятной груди, а другой тыча в мою сторону проверещала пожилая дама, затянутая в велюровый халат с яркими цветами. В тапочках с помпонами на босу ногу и папильотками на голове она сама, если уж на, то пошло, могла напугать кого угодно.

Но меня в первую очередь смутил не её вид, а голос, даже скорее интонация, которая показалась мне смутно знакомой. Как сквозь густой туман до меня донёсся крик: «Убирайтесь! Убирайтесь немедленно, пока вас обеих за волосы не выволокли отсюда вон!"

Нет сомнений – это была она! Одна из тех, кто испортил мне жизнь. Прошедшие годы мало изменили её, она была всё такой же мерзкой любопытной старой ведьмой!

Мама была слишком тихой интеллигентной женщиной, чтобы противостоять такой как она. С этой женщиной могла бы справиться только такая же скандалистка что и она сама. Кто-то типа Джессики… Минуточку… Джессика!

Впервые за эти месяцы я без неприязни вспомнила бывшую заклятую "подругу", её наглость, напористость и вызывающе хамское поведение с людьми. Маленькая победа над миссис Файнс придала мне сил, вдохновляя на новые подвиги и я, пользуясь тем, что мой внутренний запал ещё не прошёл, в присутствии свидетелей решила закрепить сегодняшний успех.

Подражая манере Джессики я, уперев левую руку в бок, угрожающе надвинулась на старуху, размахивая пушистой щёткой перед её носом и вынуждая отступить назад:

– Слышь, клумба, тебя сюда кто звал?

От громкого хохота затряслись стены. Это мой не в меру развеселившийся подопечный начал приходить в себя и теперь, усевшись на полу, внимательно прислушивался к разговору. В отличие от своей подружки, в эту самую минуту с расширенными от ужаса глазами взирающей на ходячий "цветник" он явно испытывал удовольствие от нашей перепалки.

– Меня зовут миссис Кларк, я требую…– подобно закипающему чайнику она краснела и бурлила прямо на глазах. Не дожидаясь пока она решит выпустить весь свой пар, я, представляя себя в ипостаси хабалки, отрезала:

– Я что, спрашивала, как вас зовут?

– Я.. я.., – не ожидавшая такого, женщина растерянно озиралась по сторонам в поисках союзников. – Нэн? – обратилась она к миссис Файнс, но та, отведя глаза в сторону, лишь беспомощно махнула рукой. Тогда взгляд её остановился на застывшей девчонке, – Сара, что ты делаешь в доме этого оболтуса? Тебе что, плевать на репутацию нашей семьи? – голос взвился до небывалых высот.

– Бабуля…– девчушка сникла. Низко опустив голову и не глядя по сторонам, она кое-как поднялась и на нетвёрдых ногах подошла к грозной родственнице.

Так вот откуда ветер дует! Кристально чистой репутации "святого" семейства грозило большое грязное пятно в виде Дюка Дарквуда. А его, между прочим, слова старухи сильно задели, это было заметно по тому быстрому, полному сожаления взгляду что он бросил на девушку. Сара была ему небезразлична и то, как её бабуля отозвалась о нём, ему совершенно не нравилось. Сердце сжалось от жалости к парнишке. В конце концов, дядя поручил его моим заботам, а значит, было самое время доказать, что не зря.

– Сара, – обратилась я к девчушке, – не волнуйся так, ты не единственная из вашей семьи, кто очернил себя присутствием в этом доме. Погляди, твоя бабуля тоже здесь и как видишь неплохо себя чувствует в дурной компании.

Приглушенный смешок, донесшийся со стороны открытой входной двери, дал понять, что я двигаюсь в верном направлении. Поднявшись на пару ступенек вверх так чтобы всем собравшимся было меня хорошо видно я, чеканя каждое слово произнесла:

– Для тех, кому это ещё не известно, меня зовут Рэйн Эванс. Мистер Дарквуд, который является владельцем этого дома, любезно предложил мне пожить здесь и присмотреть за Дюком. Теперь, это и мой дом тоже. Вопрос: какого чёрта вы потеряли в моём доме? Молчите? У вас есть две минуты, чтобы испариться с частной территории, прежде, чем я вызову шерифа и предъявлю вам всем обвинения в незаконном вторжении.

Народ ещё продолжал раздумывать о том, следует ли всерьёз воспринимать мои слова, как потеряв терпение я заорала:

– А ну, все вон! Живо!

Тем, кто находился ближе к выходу, повезло больше, они поспешили ретироваться раньше, чем сумасшедшая гостья Дарквудов успеет привести в исполнение угрозу вызвать шерифа. Остальные же, торопясь поскорее покинуть дом, всё ещё топтались у дверей, когда я окликнула выходящую последней, «клумбу»:

– Эй, вас ведь, кажется, Мередит зовут, не так ли?

Удивлённо застыв, она медленно обернулась, гадая: откуда я могу знать имя, которым она не представлялась.

– Да, так меня зовут, но…

– Что? Интересно, откуда мне это известно? Помните вечер у Лайтвудов пятнадцать лет назад и маленькую девочку в розовом платьице, которую вместе с матерью вы и ваши товарки не постеснялись выставить за дверь? Я– Рэйн, дочь Хлои и Джонатана Эванс, та самая девочка, которую вы выжили из собственного дома.

По её округлившимся глазам без всяких слов можно было понять, что она прекрасно помнит тот проклятый день. Интересно она хоть раз задумывалась о судьбе тех, кому сломала жизнь? Не думаю. В её глазах не читалось ни капли раскаяния, лишь сильное удивление. Что ж, значит и мне жалеть никого не стоит.

– Запомните сами и передайте остальным: Не тешьте себя иллюзиями, что я снова сбегу. "Паршивая овца" дочь Эвансов вернулась домой!

Глава 13

Холл опустел. Заперев за последними незваными гостями дверь, миссис Файнс, избегая смотреть в мою сторону, тихо поплелась в свою комнату. Следом за ней, так же молча, за что я была ему безмерно благодарна, покинул помещение и Дюк, выразивший своё «фи» тем что, выходя щёлкнул выключателем оставив меня одну в темноте.

Я не была на него в обиде. Парню действительно было из-за чего возмущаться и, думаю завтра, когда он хорошенько проспится, мне придётся нелегко, объясняя без пяти минут взрослому мужику зачем его дядюшке понадобилось нанимать для него няню.