Электронная библиотека » Ирэне Као » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 5 февраля 2017, 15:10


Автор книги: Ирэне Као


Жанр: Эротическая литература, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Ирэне Као
Каждый твой вздох. Там, где заканчиваются слова, начинается танец

Irene Cao

OGNI TUO RESPIRO

Proprietà letteraria riservata

© 2016 Rizzoli Libri S.p.A. / Rizzoli


© Малышева А.А., перевод на русский язык, 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Книги о любви и страсти


«Я смотрю на тебя»

Бестселлер № 1 в Италии! Первая книга восхитительной трилогии, которая отправит вас в путешествие, в мир чувственных удовольствий, любви, искусства и итальянской кухни. Она ‒ реставратор, и, казалось бы, кроме старинных фресок, ничто не может задеть струны ее души. Он – знаменитый итальянский повар. И все было бы прекрасно, если бы не одно но. Они дали друг другу обещание – не влюбляться.


«Я чувствую тебя»

Путешествие в поисках удовольствия продолжается! Погрузитесь в мир любви, порока и невероятных итальянских страстей.  Вторая книга восхитительной трилогии, которую читает весь мир. «Я чувствую тебя» ‒ долгожданное продолжение горячей и страстной истории любви Элены и Леонардо. Пламя, сжигающее ослепленных чувством людей, разгорается на фоне прекраснейших видов Венеции и Рима.


«Я люблю тебя»

Финальная часть итальянской трилогии, покорившей романтиков во всем мире! В самый тяжелый момент, когда все отвернутся от Элены, Леонардо вновь окажется рядом. Но впереди еще много препятствий: прошлая жизнь Леонардо встает на их пути, и кажется, что ничего уже нельзя изменить…


«Обнаженные тайны»

С юных лет Ники участвовала в конкурсах красоты. Но за эффектную внешность ей пришлось заплатить слишком высокую цену. Дэмиен Старк, в прошлом профессиональный теннисист, а ныне бизнесмен-миллиардер, привык получать все, что захочет. Он предложил красавице с темным прошлым провести с ним неделю, с условием, что она будет делать все, что он потребует. И Ники согласилась, ведь эта сделка могла стать для нее началом новой жизни. Или же – началом конца.

* * *

Моим родителям



Тем, кто не боится любить



Диджею, который первым вдохновил меня


Тьма. Свет. Тьма.

Она еще за сценой, выглядывает из-за кулис: там раскинулось бескрайнее море поднятых вверх рук и множество тел, движущихся в ритме танца. Сегодня диджей в ударе, и консоль вибрирует от его сумасшедшей энергетики. Эта энергетика наполняет всех, в том числе и ее. Сердце бешено стучит, руки вспотели, ноги слегка дрожат. Она не впервые на этой сцене, но никак не может привыкнуть к этому ощущению: оно слишком ново и все еще захлестывает ее с головой.

На ней элегантный черный кружевной корсет, зашнурованный на спине атласной лентой. Он стягивает маленькую грудь и заставляет дозировать дыхание. Это помогает сосредоточиться. Всего минута до выхода на сцену. Она потягивает мышцы ног, опираясь на высокие каблуки сапожек из перфорированной кожи. Натягивает шелковые перчатки и в последний раз прокручивает в голове выступление, представляя его в этой атмосфере. Ошибки недопустимы, а если они все-таки случатся, нужно будет постараться сделать так, чтобы все выглядело естественно. Она отлично знает, чего хочет: ошеломить и соблазнить. Тело и разум. В последний раз оглядывает себя в гигантский шар, освещающий закулисное пространство. Яркий макияж подчеркивает синеву глаз, помада «Руж Нуар» акцентирует ее губки сердечком. Волосы струятся по плечам дикими волнами, развеваясь под дуновением искусственного ветра.

До выхода десять секунд. Она сжимает кулон-капельку на груди, целует его и смотрит вверх. В небо. Все будет хорошо.

Тьма. Свет. Тьма.

Грохот волнами исходит от консоли. Затем звук, который, кажется, длится вечность. И в этот момент выходит она, в лучах прожектора, в ритме музыки. Этот ритм – как пульс гигантского сердца, бьющегося в унисон с тысячами сердец на танцполе. Она танцует для них. Вместе с ними.

– Re-i-na! Re-i-na![1]1
  Королева (исп.). – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть]

Даже отсюда, сверху, она различает голоса и взгляды тех, кто зовет ее. Она улыбается, вся объятая радостью, словно обмениваясь с ними этой энергией. Потоки исходят от нее к ним, от них – к ней.

В этот миг она такая, какой хочет быть. Свободная. Настоящая. Живая.

В этот миг она чувствует.

Живет.

Любит.

Глава 1

Теплые лучи мягкого майского солнышка проникают в арочные окна и освещают розовые облачка в центре комнаты. Ее девочки идут по кругу, делая плавные движения, и зал наполняется нежными звуками фортепиано и скрипки.

Она – перед ними, наблюдает. Миниатюрная, энергичная, нежная и одновременно властная. Темные волосы собраны в искусный шиньон. На ней, как и на ученицах, пачка и пуанты. Никаких выбившихся прядей – она должна быть примером для этих маленьких бестий в трико. Поверх бежевых легинсов – нежно-голубое боди, под цвет глаз.

– Стоп!

Ее решительный голос как будто разрушает чары. Это приказ. Музыка умолкает, и девочки, кажется, немного обескуражены.

– Теперь построились рядами: Аличе, Джиневра, Кьяра – в первый; Катерина, Беатриче, София – во второй; Матильде, Виттория, Джада – в третий.

И спустя мгновение пространство в центре зала меняет форму и из круга превращается в квадрат. Вот она, ее команда непосед.

– Первая позиция! – говорит она уже громче. Их руки одновременно упираются в бока, а стопы развернуты в одну линию. Бьянка окидывает учениц удовлетворенным взглядом, глаза ее блестят. Кажется, они даже становятся ярче и сверкают, словно два сапфира на фарфорово-белой коже. Какие все-таки умнички ее девочки! В этом году они потрудились на славу.

– Good![2]2
  Хорошо (англ.).


[Закрыть]
 – Ее голос вновь взмывает, тренированное тело повторяет позиции. – Улыбайтесь, взгляд вверх, живот втянуть, спина прямая! Вращаем бедрами, сжимаем ягодицы, руки расслаблены. Выше нос, грудь вперед, попки втянуть… Глубокий вдох…

Бьянка набирает имя на айпаде, подключенном к динамикам; у нее тонкие пальцы, ногти накрашены пастельно-розовым лаком. Из динамиков льется фортепианная композиция Ли Ру Ма, от которой зал наполняется теплом, а лица – светом.

– И-и-и demi-plié one, straight two[3]3
  Раз – ноги согнуты (фр.), два – выпрямили (англ.).


[Закрыть]
, – ее голос понижается до монотонного шепота. – Raise up three[4]4
  Три – подъем (англ.).


[Закрыть]
, быстрее, быстрее, плавно опускаемся, grand-plié five, six, seven, eight[5]5
  Присели – пять, шесть, семь, восемь (фр., англ.).


[Закрыть]
и-и-и вторая! Теперь сами, движения вы знаете… Давайте, без подсказок… Good! Отлично, малышки. Теперь все то же самое с другой стороны.

Она говорит на смеси итальянского, французского и английского: один французский девочки не поймут, это она уже проходила. Десять лет, как она преподает в этой школе, в центре Бассано-дель-Граппа, и за десятилетие у нее выработался собственный метод, в котором сочетаются строгость, самоотдача и в то же время учитываются особенности и потребности каждой ученицы. Ведь всякое тело уникально, и головы у всех разные. Нужно уметь слушать. Но важнее всего – внутреннее равновесие педагога. Баланс! Вот первое правило классического танца. Девочки, которые уже перешли в четвертый класс, быстро усвоили эту науку. С самого первого дня Бьянка выразилась предельно ясно:

– В этой школе вы познаете не только науку танца – прежде всего вы научитесь стоять на ногах, не падать и всегда следовать правилам. И если вы все же упадете, то научитесь и подниматься.

Девочки слушали – ведь в этом голосе не было сварливости, а лишь мягкая строгость и властность, которая без лишней агрессии может заставить себя уважать.

Бьянка останавливает музыку. В центре зала девять облачков формируют вереницу света.

– Теперь первый ряд – назад, – командует Бьянка, распоряжаясь пространством подобно дирижеру. Руки у нее тонкие и гибкие, но с четко очерченными мышцами. Ей уже давно за тридцать, но еще никогда она не любила свое тело так, как сейчас – оно атлетически сложенное, упругое, отточенное за долгие годы преподавания.

Аличе, Джиневра и Кьяра выполняют ее команды четко, словно солдатики, их шаги легки.

– Аличе!

– Да, учительница?

– Вперед. И Джиневра тоже – так мне будет вас лучше видно.

Обе едва сдерживаются, чтобы не фыркнуть недовольно, и, обменявшись напряженными взглядами, занимают указанные места.

– В третью позицию! – Бьянка вытягивает ноги, встает на носки. Рост ее едва-едва достигает метра шестидесяти сантиметров, она почти сливается с девочками.

– Итак, вы помните, как мы всегда говорим? От шеи до таза мы?..

– В цементе! – отвечают они хором, громко и четко.

– Молодцы! Поэтому не забываем – здесь все напряжено. – Бьянка проводит указательным пальцем от бедер к солнечному сплетению. – Пудинг мне тут не нужен…

Они смеются, и кажется, будто напряжение, сковывавшее их, ослабевает.

– Сосредоточились! Grand battement! And one, and two, three and four, to the second[6]6
  Большой батман (фр.). И раз, и два, три и четыре, на вторую (англ.).


[Закрыть]
, ух! – Бьянка энергично отводит в сторону ногу. – Good Катерина! Derrière[7]7
  Назад (фр.).


[Закрыть]
, носок за шиньон, и-и-и руки allongées[8]8
  Вытянуты (фр.).


[Закрыть]
вверх, – командует она.

Одна из девочек – самая пухленькая в группе – с шумом приземляется на паркет, звук отражается от обшитых деревянными панелями стен. В этом зале все пронизано теплом и стариной, духом семьи. Катерина вот-вот потеряет равновесие, и все же, слегка неуклюже качнув тазом, она возвращается в исходную позицию. Личико ее заливается краской от смущения, на глаза наворачиваются слезы, но тут вмешивается Бьянка:

– Вот так, Катерина. Умничка! Вернулась в исходную позицию – просто замечательно.

Она мягко улыбается, лишь слегка приоткрыв тонкие губы, и видит, как успокаивается личико девочки. Она страшно не уверена в себе – может, оттого, что чувствует себя непохожей на других из-за своих округлых форм. Нужно будет придумать для нее сольное выступление, чтобы девочке было просторнее. Как и другим. Вот уже два месяца она просто одержима этим двухчасовым выступлением, ведь это важный момент не только для девочек, но и для их мам. Нужно сделать так, чтобы все были довольны – ну и задачка! Ведь каждой маме хочется, чтобы именно ее дочка была примой.

– Сегодня у тебя получается даже лучше, чем вчера, Кате! Продолжай в том же духе… А сейчас Джада покажет нам прекрасный pas de chat![9]9
  «Кошачье па» (фр.) – движение, имитирующее грациозный прыжок кошки.


[Закрыть]

Она переводит взгляд на другую ученицу, чтобы переключить всеобщее внимание с Катерины, а Джада тем временем, кажется, спрашивает: «Ну почему я?» – однако без всяких возражений отрывает правую ногу от пола и подпрыгивает.

– Хорошо! Ты тоже молодец. – Бьянка помогает ей выполнить движение. – А теперь plié[10]10
  Приседание (фр.).


[Закрыть]
 – и назад.

Джада делает глубокий вдох – кажется, с облегчением.

– Теперь – все вместе! Не забываем: ножки напряжены, как карандаши! – Она энергично бьет в ладоши. – Повторяем все движения – каждый ряд по отдельности. Сначала пару раз все вместе, потом передохнем, а затем все ряды отдельно. Все ясно?

– Да-а-а, – хором отвечают они, и зал освещается искренними беззубыми улыбками: многие из них все еще теряют молочные зубы.

Снова звучит музыка – но недолго. Спустя несколько секунд Бьянка останавливает плеер.

– Если я сказала «все вместе», значит, все вместе. – Она бросает суровый взгляд на третий ряд. – Все сначала!

Помещение наполняется ритмичными звуками композиции Дэвида Пламптона. Малышки двигаются в едином ритме, гармонично, симметрично, четко. «Ну просто отрада для глаз!» – в восхищении думает Бьянка.

– О’кей, стоп! Неплохо, неплохо… – «отлично» нельзя говорить ни в коем случае, не то они совсем перестанут ее слушаться. – Теперь все выстроились в один ряд.

Ее солдатики в розовой форме строятся.

– Через месяц будем выступать на сцене.

– Скорее бы! – восторженно восклицает Виттория, и ей вторят остальные.

– Вот и хорошо! – их энтузиазм передается и Бьянке. Она пока не знает, как завершить номер, но что-нибудь придумает. Может быть, даже начнет прямо сейчас.

– Итак, недавно мы выучили sissonne[11]11
  Сисон (фр.) – вид прыжка.


[Закрыть]
 – вам о чем-нибудь говорит это название?

Третий розовый солдатик поднимает руку.

– Покажешь, Аличе?

Аличе выполняет серию невнятных па.

– Хм… Ну, вроде того… – Бьянка кривит губы, но тут же одергивает себя: девочка заслуживает похвалы хотя бы за свой порыв.

– Все смотрите сюда! – Она занимает позицию.

– Начинаем с двух soubresaut[12]12
  Прыжок (фр.).


[Закрыть]
, and one, and two[13]13
  И раз, и два (англ.).


[Закрыть]
, прыжок с обеих ног, одна расслаблена, другая – позади, вытянута, как стрела… Запомнили?

– Да-а-а!

– Только не все вместе, иначе будете толкаться. По очереди. Беатриче, Матильде, Виттория, София, Катерина – первая группа; остальные – во вторую. Все понятно?

Катерина, уже оправившаяся от смущения, решается задать вопрос:

– А бежать назад или боком?

– Хороший вопрос! Когда начнете, поворачивайтесь и бегите прямо на свои места, во избежание несчастных случаев… но только сегодня, хорошо?

Вновь звучит музыка, и девочки суетятся, занимая позиции.

– Аличе, у тебя стрелка кривовата… – Бьянка пытается ее поправить и обращается ко всем. – Руки разведены, перед собой, держим ряд, только здесь, не там! – Она указывает на воображаемую точку в пространстве. – Не толкаемся и не деремся! Ну же, девочки! Гармония!


Настенные часы показывают 17:56 – пора прощаться.

Бьянка останавливает музыку.

– Все молодцы! На сегодня достаточно.

Девочки становятся в позу реверанса и отвешивают поклон педагогу.

– Спа-си-бо, у-чи-тель-ни-ца, хо-ро-ше-го ве-че-ра! – почти пропевают они, их ноги описывают полумесяц, руки рисуют в воздухе овал. Затем полумесяц расходится справа налево.

– Вам спасибо. – Она аплодирует, заразительно улыбаясь, меж губ в форме сердечка, покрытых тонким слоем бесцветного бальзама, видны белоснежные зубы.

Разводит руки в стороны и позволяет розовым облачкам стиснуть себя в объятиях.

Катерина, крепко обнимая ее, почти отрывает от земли. У этой девочки удивительная для ее возраста сила. Может быть, ей и не суждено стать великой танцовщицей, но Бьянка уверена: с таким огромным сердцем девочка осчастливит любого, кто встретится на ее пути.

– Я тебя люблю, учительница!

– И я тебя. – Бьянка гладит ее по голове.

– А правда, мне можно будет станцевать кусочек танца в одиночку? – спрашивает она почти шепотом.

– Ну конечно, малышка. Как и всем остальным, – заверяет ее Бьянка.

Может быть, в эти месяцы она была к девочке слишком строга, – рассеянно думает она, убирая за ухо выбившуюся из шиньона прядь.

– Думаешь, моей маме понравится, как я выступлю? Она вечно ругается, говорит, я много ем, растолстею и не влезу в пачку!

Так вот почему Катерина так неуверена в себе – на ее плечи тяжким грузом давят ожидания и упреки матери.

– Ты будешь настоящей звездочкой на сцене, поверь мне. А в блестящем костюме станешь красавицей!

Кстати, о костюмах. До сих пор ей некогда было о них подумать, и теперь, конечно, предстоит всегдашняя гонка: нужно будет все придумать и сделать на те гроши, что выделяют из бюджета.

– Учительница, а почему у тебя на шее все время эта капелька? – спрашивает Катерина, и лицо ее расплывается в улыбке. Бьянка опускает взгляд на грудь, проводит пальцем по кулону. Он всегда с ней, словно часть ее. От разума к сердцу, как стрела, пролетает воспоминание.

– Это? Оно досталось мне от мамы, когда она ушла на небеса.

Она поднимает глаза, и это воспоминание будто уносится ввысь, в небо, такое далекое и такое близкое. Катерина снова обнимает ее, крепче прежнего.

– А как звали твою маму?

– Ее звали Сара, – отвечает Бьянка почти шепотом.

– Сразу видно, что ты ее сильно любила, – произносит девочка, отпускает ее и убегает.

Теперь она одна. В тишине зала еще слышны топот маленьких ножек и музыка – это пространство словно немыслимо без них.

Она отключает айпад и кладет в сумку – ту самую, что носила, когда только пришла на эту работу, исписанную автографами ее первых учениц. Надевает бежевую джинсовую куртку, застегивает верхнюю пуговицу и направляется к двери. Прежде чем выключить свет, она поворачивается и окидывает взглядом комнату, ненадолго останавливаясь взглядом на собственном отражении в зеркале. Инстинктивно, почти невольно сжимает кулон. Вот и весь ее мир – в этом простеньком украшеньице и в этих четырех стенах.

Глава 2

Из долины веет легкий бриз, проникает под джинсовую куртку, ласкает кожу. Май в этом году выдался поистине волшебный, хочется все время проводить на свежем воздухе. В раздевалке она сменила пуанты на кеды, боди на футболку без рукавов, но легинсы и шиньон оставила. Бьянка идет быстрым шагом, но домой не торопится – это ее обычная скорость. Вот и подруга Диана вечно подтрунивает:

– Вид сзади у тебя, конечно, отпад, дорогуша, но я с ним уже знакома. Не удостоишь ли меня чести идти рядом, а не сзади? – шутит она всякий раз, когда они гуляют вместе и Бьянка оказывается на три шага впереди.

Подумав об этом, она улыбается и сбавляет шаг. К тому же в этот вечер она испытывает немалую усталость после урока – это видно и по ее глазам: когда она устает, они как будто уменьшаются и меняют цвет, становясь почти зелеными. Легкие круги под глазами свидетельствуют о том, что ей не помешало бы поспать часок-другой.

Несколько мгновений она смотрит на реку: воды Бренты в солнечных лучах стали прозрачно-голубыми и текут медленно, величаво, словно исполняя танец. Впереди группка студентов на экскурсии делает обычные снимки на мосту – она и сама так фотографировалась, лет восемнадцать назад. Она была с Себой; тогда же случился и их первый поцелуй. Восемнадцать лет уже исполнилось этой странной паре, как их называют самые деликатные из друзей. Для остальных они просто Красавица и Чудовище. Он – резкий, часто грубоватый, и она – спокойная и задумчивая. Об этом размышляет Бьянка, оставляя позади Старый Мост; улыбка словно приклеилась к ее лицу. Эта улыбка появляется на ее лице всякий раз, когда она представляет, как вот-вот обнимет своего Себастьяно.

Улыбка зависти, которую испытывают все те, кто, как и они, всю жизнь вместе, но уже забыли о той нежности, что была вначале.

Она поднимается на площадь Свободы, вновь прибавляя шаг. Исторический центр города мало-помалу заполняется людьми – время аперитива. Винные бары с чеканными вывесками наперебой зазывают клиентов, выставляя на деревянных прилавках местные деликатесы. Бьянка приветственно машет рукой мужичку, прислонившемуся к стене с бокалом белого вина, но не останавливается, а идет вперед, через улицу Рима – иначе она так и не доберется до дома. Когда ты девушка Себастьяно Нони, владельца старейшего и крупнейшего в Бассано перегонного завода, будь готова, что в любом уголке города тебе не будут давать прохода. За долгие годы Бьянка усвоила эту истину. Вино граппа Нони представлено повсюду. Новая бутылочка S-образной формы оказалась даже на витрине парфюмерного магазина (правда, видно ее, лишь когда проходишь мимо), хотя ее только-только запустили в продажу. Интересно, кого пришлось обхаживать Себе, чтобы выставить ее там? Он всегда был прагматиком: уж если ему в голову что взбрело, нипочем не переубедишь. Может быть, еще и поэтому она его выбрала. Бьянка вздыхает и идет дальше. Она рада за него, за то, как все складывается, и все же на душе у нее неспокойно, в голове роятся мысли. Когда Бьянка танцует, ей кажется, будто ее тело легче перышка, вот-вот взлетит. Но едва танец кончается – особенно в последние месяцы, – виски словно сжимает чья-то незримая хватка. Вот и сейчас налетел вихрь тревог и волнений за все сразу.

Взять хотя бы костюмы для итогового выступления – что бы такого придумать в этом году? Эти девочки для нее почти как родные… Тем более своих детей у нее пока нет. Несмотря на смерть обоих родителей, она все еще чувствует себя недостаточно взрослой для того, чтобы самой стать матерью. Себастьяно это понял и относится к ее решению с уважением, несмотря на то что и ему, и свекрам уже не терпится объявить всему миру о рождении маленького Нони. Но пока ей хватает забот педагога и всего того, что им сопутствует. Декорациями тоже всегда занимается она. Ей нравится придумывать костюмы – должно быть, после танцев это ее самая большая страсть. Хотя, конечно, постоянно творится невообразимая суета! Ведь одно дело, костюм для себя самой и совсем другое – придумать наряды для девяти девочек, каждая из которых имеет свою комплекцию. И все это – на жалкие гроши прибавки к учительской зарплате. У директрисы школы вечно не хватает бюджета, и Бьянка частенько добавляет денег из собственного кармана. Вернее, из кармана Себы – что, разумеется, немало ее гнетет, ведь ей уже тридцать шесть лет. Внезапно она вспоминает об ужине: со вчерашнего дня она ничего не готовила, а Себа приходит поздно, и к тому моменту все должно быть на столе…

Она с радостью приняла на себя роль хранительницы домашнего очага, хотя по натуре совершенно не домохозяйка, лишь потому, что Себастьяно занимается другими домашними делами, которые она всей душой ненавидит (например, глажка). Синьор Нони – человек старой закалки, но Бьянке не на что жаловаться, ведь, в отличие от некоторых мужей ее подруг, он за справедливое распределение обязанностей.

Но вот на кухне ее идеи закончились: угодить Себе непросто. Его мать отлично готовит и совершенно его избаловала. К тому же он постоянно голоден, как бизон, – может расправиться с двумя бифштексами за несколько минут. Он ненасытен – и, по правде сказать, не только в еде. А вот она никогда не была обжорой. Не то чтобы ей не нравилось вкусно поесть, но она не привыкла наедаться до отвала. Во всем надо знать меру, считает она: главное – все попробовать, но без фанатизма.

А вот и машина. Она садится в «Ауди А1 спортбэк», белую с черной крышей. Это один из последних подарков Себастьяно. Ему нравится делать ей дорогие подарки и с наслаждением наблюдать за ее реакцией – как вспыхивают румянцем ее щеки от радости и смущения, почти по-детски.

Она включает двигатель, и салон наполняется звуками популярной песенки. Бьянка выезжает с парковки и направляется в сторону Маростики. Их поместье находится в десятке километров от Бассано, на холме, утопающем в виноградниках и оливковых деревьях. У подножия расположен перегонный завод, построенный в 1878 году. Это невероятное место, где чудесным образом сплелись традиции и современные технологии… но и усилия для его содержания тоже нужны невероятные! Конечно, раз в неделю приходит уборщица, но этого недостаточно – каждый день случается что-нибудь новенькое. К тому же Себастьяно постоянно норовит подкинуть ей хлопот: «с твоей работой у тебя ведь уйма свободного времени!» И это не только участие в деловых ужинах или организация доставки – частенько ей выпадает и совершенно прозаичная работа на заводе. И она соглашается. Всегда. Да и он знает, что Бьянка не из тех, кто отлынивает от работы.

Из динамиков магнитолы льется музыка.

– Это была песня «We-People»[14]14
  «Мы – люди» (англ.).


[Закрыть]
группы «Planet Funk», – звонким голосом объявляет диджей. – Мы вернемся к вам через несколько минут, не переключайтесь!

Начинается реклама. Классическая музыка, затем голос диктора:

«Королевский балет Лондона – в кино! По случаю 75-летнего юбилея компании прямая трансляция в кинозалах последнего спектакля сезона, «Спящая Красавица», в великолепной постановке Моники Мейсон и Кристофера Ньютона. Ищите ближайший к вам кинотеатр на сайте…»

Ее сердце тут же пускается вскачь – пульс отдается в ушах. На какое-то мгновение Бьянке даже кажется, что благоразумнее было бы остановиться. Потом резко, почти сердито, она выключает магнитолу.

Бьянка

Отлично помню тот день – 4 июля. Мне было девятнадцать, и я еще жила с отцом. Шел 1998-й год, я только что окончила классический лицей. 58/60[15]15
  Средний балл в итальянских школах.


[Закрыть]
, – настоящий триумф! Именно его я и отмечала за обедом с отцом, который специально по такому случаю приготовил лингуине с моллюсками.

От нескольких бокалов «Просекко» быстро опьянела, хотя очередь десерта еще не настала. Но ведь впереди предстояли бесконечные каникулы, и кому какое дело до похмелья! Я была еще совсем девочкой, счастливой и беспечной, и дела складывались как нельзя лучше. Специально к празднику папа купил в лучшей кондитерской Бассано мой любимый десерт – шоколадный торт-безе с лесными ягодами. Когда я ела второй кусок, в дверь позвонили.

Раньеро подошел к окну гостиной, потом повернулся ко мне и сказал:

– Это почтальон, принес заказное письмо. Неужто опять штраф?

Он улыбнулся и вышел в своих кожаных тапочках. Этот сухой шлепающий звук до сих пор ассоциируется у меня с отцом. Внутри вдруг возникло странное предчувствие, будто горячая рука сжала сердце, а в голове крутилось название: The Royal Ballet School[16]16
  Королевская балетная школа (англ.).


[Закрыть]
. Через несколько мгновений отец вернулся с сияющим лицом.

– Кажется, это тебе, из Лондона, – и вложил мне в руку запечатанный конверт. Я посмотрела на него со страхом и удивлением. В левом верхнем углу мелкими буквами написан адрес на английском – тот самый адрес! – а в правом нижнем – мой, покрупнее. Сомнений не было: письмо было адресовано мне, Бьянке Колли.

– Ну же, открой! – подбадривал меня отец.

Боже, как я волновалась! Мое предчувствие постепенно превращалось в реальность. В смятении разорвала конверт, который, казалось, не хотел открываться, и вынула письмо. Дрожащими руками развернула его и начала читать вполголоса те несколько строчек на английском. Потом перечитала, снова и снова, не в силах поверить. Наконец меня прорвало:

– Папа, меня приняли! Пишут, что я сдала экзамен!

Я обняла его, как уже давно не обнимала, по щекам катились слезы счастья.

В те майские выходные он вместе со мной поехал в Лондон и не оставлял меня ни на секунду – знал, как важен для меня был тот просмотр. Как и любая балерина, я мечтала учиться в этой школе. Его лицо все еще стоит у меня перед глазами – он был счастлив, радовался за меня и вместе со мной.

– Все просто чудесно, малышка! Сегодня у нас двойной праздник!

И снова откупорил «Просекко».

Воодушевленная и слегка навеселе, после обеда я села на велосипед – тогда у меня еще не было водительских прав – и скорее поехала в имение, чтобы показать Себастьяно письмо из Королевского балета. Я была уверена, что он порадуется и скажет: какая замечательная новость… Но когда я объявила о письме, он даже не улыбнулся. Казалось, он думает совершенно о другом. Потом он все-таки поздравил меня и со странным блеском в глазах сказал:

– Жди здесь. – Он усадил меня на мраморную скамейку в саду. – Я на минутку в офис, сейчас вернусь.

Я ничего не понимала – отчасти еще и потому, что была не вполне трезвая. Что это, черт возьми, за реакция? Но долго мне гадать не пришлось. Спустя несколько мгновений он вернулся с синей бархатной коробочкой.

– Дай руку, – сказал он мне, и эта просьба показалась мне почти приказом. Я посмотрела на него с легким испугом: что он задумал?

– Ну же, дай мне руку, не бойся.

Я повиновалась только потому, что мне нетерпелось узнать, что это за игра. Тогда Себа открыл коробочку, взял кольцо из белого золота с крошечным бриллиантом и надел мне на палец.

– Давно уже хотел тебе его подарить. Я не прошу прямо сейчас выйти за меня замуж, знаю, что ты еще совсем девочка, но хочу, чтобы мы жили вместе.

Он окинул взглядом бескрайнее поместье. Тогда ему едва исполнилось тридцать, он уже знал, чего хочет от будущего, и шел к своей цели.

– Все это будет твоим, если ты согласишься жить со мной.

Он погладил мои волосы и крепко поцеловал в лоб – от таких поцелуев перехватывает дух…

Боже, эти слова до сих пор звучат у меня в голове, при одном только воспоминании.

– Подумай, не спеши, не отвечай сразу. Я подожду.

И в самом деле, я ответила не сразу – в тот момент все эти невероятные события захлестнули меня с головой. Я была ошеломлена: он был взрослым мужчиной, а я совсем девочкой, которая ничего не знала о том, как устроена жизнь. Казалось невероятным, что Себастьяно мог сделать мне подобное предложение, да еще при таких обстоятельствах. Может, он хотел убедить меня не уезжать? Неужели мое будущее его не волновало?

Однако в тот самый момент я сказала себе: бессмысленно мучить себя вопросами и просчитывать стратегии – нужно просто принять решение. Итак, села на велосипед и отправилась в Скьявон. Я оказалась на перепутье: мне предстояло выбрать любовь к танцам или любовь к мужчине. И это был самый трудный выбор, который мне когда-либо доводилось делать. Я энергично крутила педали, а в голове крутился вопрос: может быть, стоит отложить совместную жизнь с Себой на год – как раз столько длился курс обучения? Но бесполезно было себя в этом убеждать: если бы я уехала, наверное, никогда не вернулась бы в Италию. Чего же мне хочется на самом деле? Что было лучше для меня самой? Так, терзаемая сомнениями, я оказалась на кладбище и направилась к могиле матери. Солнце уже начало заходить, его рыжие лучи отражались от белого мрамора, окутывая его теплым светом. Я погладила ее фотографию, ее красивое улыбчивое лицо; перекрестилась, опустившись на колени на ступеньке, прочитала молитву и, глядя ей в глаза, спросила: «Что мне делать, мама?» В самые важные моменты моей жизни она всегда была рядом – вот и сейчас она помогла бы мне сделать выбор. Некоторое время молча сидела и ждала. Я была там одна, и небо мало-помалу начало окрашиваться багрянцем. Мне почудился шелест меж деревьев, а потом ощутила легкое пощипывание в животе, о котором думаю и по сей день. Я вынула из кармана джинсов письмо из Королевского балета и естественным жестом положила его на могилу, чтобы ветер унес его вместе с лепестками роз.

Я приняла решение.

Потом попрощалась с мамой и направилась к выходу, с одной-единственой мыслью: остаться. Я знала, что никогда не брошу танцы, но ведь можно продолжать заниматься этим и на своей земле. Я любила Себастьяно и была готова разделить с ним будущее, переполняемая храбростью и счастьем. Я не представляла свою жизнь без него. В тот вечер намеревалась сказать отцу: да, уезжаю, но не очень далеко.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 11

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации