Текст книги "Одинокое место Америка"

Ее неудача

Надя приходит ко мне в офис в своем лучшем вишневом костюме. Она приходит прямо от фотографа и показывает мне только что отснятые фотографии. Одна фотография предназначена для резюме, которое она просит меня перевести. Другая, на всякий случай, для брачного агентства, но на это Надя всерьез не рассчитывает. В первую очередь, она хочет послать резюме в какие-нибудь иностранные фирмы, хотя вряд ли в иностранных фирмах возьмут бухгалтера с улицы. Если даже и возьмут, то кого-то помоложе и со знанием английского. И все же, когда ищешь работу, надо пробовать все.

Она потеряла работу три месяца назад. До этого ей везло, она работала заместителем главного бухгалтера на большом заводе. Редкая возможность для немолодой женщины-инженера без специального образования, с трехнедельными бухгалтерскими курсами. Узнав, что ей удалось устроиться на такую работу, я с гордостью всем говорила, что в то время, как многие инженеры безнадежно сидят и чего-то ждут на своих неработающих предприятиях, женщина, с которой я сидела за одной партой на бухгалтерских курсах, не сдалась, поменяла профессию и сумела найти место с очень хорошей зарплатой. И вот, она это место потеряла.

Прежде Надя верила, что основной фактор успеха – усердие. Надя очень старательно училась на курсах. Она даже не выходила в перерывах перекусить, а жевала свой бутерброд за партой, перелистывая страницы лекций. Она никогда не болтала, не хихикала во время занятий, она лишь укоризненно смотрела на меня и другую болтливую женщину за столом впереди. Сама же она старалась не пропустить ни одного слова преподавателя.

На работе она вела себя точно также. Бухгалтерия у нее была в идеальном порядке. Она отслеживала все изменения в законах и налогах. Она старалась изо всех сил и требовала того же от других. Когда ей однажды показалось, что ее начальник не проявил должной ответственности, Надя честно ему об этом сказала, свято веря в преобладание чувства долга над всем остальным. Ее немедленно последовавшее увольнение разрушило эту веру. Но она все же продолжала вести себя, как раньше.

Каждое утро, не пропуская ни дня, она ходила в бюро трудоустройства, чтобы посмотреть, какие есть вакансии. Потом она возвращалась домой и принималась звонить. Иногда надевала свой лучший темно-вишневый костюм и ходила на интервью. Она возвращалась, и сын встречал ее в дверях, вопросительно на нее глядя.

– Сразу никогда не отказывают, – говорит мне Надя. – Обычно обещают позвонить. Говорят: мы вам позвоним на той неделе. Или: мы обязательно вам позвоним. Но когда я, наконец, звоню сама, извиняются, что место уже занято.

Однажды ей показалось, что ее усердие все же снова будет вознаграждено: Надя пришла в фирму и разговорилась там с женщиной в ожидании начальника. Женщина было тамошним бухгалтером, и Наде показалось, что ее профессионализм произвел на коллегу впечатление. Женщина ободрила Надю и пообещала за нее похлопотать. Начальник был тоже очень приветлив, обещал позвонить, но так и не позвонил. Когда Надя решила еще раз сходить в эту фирму, та же женщина ее даже не узнала.

Надя не может понять, почему все так получается. Она пытается сформулировать закон, в соответствии с которым человеку не везет. Ей кажется, если она это поймет, то все изменится.

– В самом начале поиска я пришла на интервью вместе с другими кандидатами, – говорит Надя. – Место было хорошее, на него претендовало много молодых людей с дипломами. Пожилая женщина в старомодном платье, тоже претендентка, подошла ко мне и сказала: «Бесполезно! Представляете, я уже целый год вот так хожу!»

– Эта женщина выглядела типичной неудачницей! – восклицает Надя. – Не надо было мне с ней разговаривать. Я теперь думаю, это она передала мне свою неудачу!

И Надя отчаянно смотрит на меня, будто надеется, что я скажу, что этого не может быть.

Я говорю, что этого не может быть, что нет никакой удачи или неудачи, что могут быть только неудачные обстоятельства. Я говорю, что сейчас просто больше бухгалтеров и меньше вакансий, чем было тогда, когда мы учились на курсах, это и есть простая материальная причина, по которой она не может найти работу, но со временем она ее найдет. Нужны лишь терпение и время. Я убеждаю ее, пытаясь честно смотреть ей в глаза. Пытливо на меня глядя, она спрашивает, на самом ли деле я так думаю. Я выдерживаю ее взгляд и киваю, уверенно улыбаясь.

Я перевожу ее резюме, заполняю анкету агентства и, отвечая на вопросы анкеты, Надя немного оживляется, заполняя графу о будущем спутнике жизни, она улыбается, кокетливо поправляет прическу, и в свете солнечных лучей я замечаю седые волосы в ее укладке и то, как изношен ее лучший темно-вишневый костюм.

Я провожаю ее до двери, она, кажется, успокаивается и уходит от меня, глядя с надеждой и намерением не сдаваться. Я закрываю за ней дверь, возвращаюсь к столу и собираюсь продолжить работу. Но я ничего не могу делать, как будто что-то плохое поселилось в моем офисе после ее ухода.

Старый рыжий кот

Этот финн увидел ее фото в нашем брачном каталоге. Она была тридцатилетней русской девушкой обыкновенной внешности. В анкете она писала, что хочет о ком-то заботиться и иметь детей.

Он пригласил ее приехать к нему в Финляндию, и она согласилась. Она приехала поездом, он встретил ее на вокзале. В процессе переписки она видела его фотографии, и все же он показался ей меньше и тоньше, и глаза его были испуганные, хоть он и улыбался.

Он жил в маленькой двухкомнатной квартирке в небольшом городке и работал дояром на ферме. Он предложил ей поселиться в его спальне, а сам устроился на диване в гостиной. Каждый вечер он желал ей спокойной ночи и закрывал дверь, не пытаясь эту дверь открыть или даже в нее постучать. Каждое утро он уходил на работу, когда было еще темно, и она слышала, как он осторожно двигается по комнате, стараясь не шуметь, и тихо прикрывает за собой дверь.

Он был осторожен во всем, ей даже казалось, что он старается не показывать, сколько денег у него в кошельке. Он старался так открыть кошелек, чтобы она не видела его содержимого, а потом она и сама стала отводить взгляд, если он вынимал кошелек из кармана. Вечером, после его возвращения с работы, они обычно ходили вместе за покупками, и он всегда повторял, что в Финляндии все дорого, и что надо экономить.

Он мало говорил. Иногда она удивлялась, зачем вообще он ее к себе пригласил. В выходные они ходили на озеро или ездили в город. Она пыталась говорить, спрашивала его о личном, но он отвечал уклончиво и, отчаянно болтая о своем, она не понимала, о чем же он, на самом деле, думает.

Однажды ей показалось, что она увидела на его лице настоящее чувство: войдя в магазин, они столкнулись с темноволосой женщиной с решительным взглядом, которая разговаривала с кассиршей. Увидев ее, мужчина напрягся и попытался поскорее пройти мимо, пряча глаза. Женщина тоже пристально на них посмотрела, ее глаза сузились, на лице промелькнула усмешка.

Когда они вышли, девушка спросила о ней мужчину, он пробормотал что-то, и она поняла, что он предпочел бы, чтобы она прекратила расспросы.

Сидя дома одна, пока он был на работе, девушка привыкла разговаривать с котом. У мужчины был старый рыжий кот, которого он не выпускал на улицу, кот большую часть времени спал на подоконнике или смотрел на улицу из окна. Девушка любила кошек, в России у нее тоже был кот. Часто она сидела рядом с котом, почесывала его за ухом, смотрела вместе с ним за окошко и говорила коту, что его хозяину она не нравится, что скоро она уедет обратно в Россию и не вернется назад, что ей никогда не везло с мужчинами, вот и в этот раз тоже. Кот мурлыкал, сочувствуя.

Мужчина тоже любил кота. Возвращаясь с работы, он, в первую очередь, подходил к нему, гладил его и спрашивал у девушки, хорошо ли кот ел. Он часто советовался, какой едой лучше кормить кота, девушка была ветеринаром и знала. Девушке казалось, что кот был единственной темой, которую они могли свободно обсуждать, и когда вечером они смотрели телевизор, гладя лежащего между ними на диване кота, девушке иногда казалось, что вот так, наверное, и бывает, когда у людей настоящая семья.

Однажды, перед самым отъездом, девушка была, как обычно, дома. Погода была хорошая, и девушка слегка приоткрыла окно, придерживая, на всякий случай, спящего кота, вдыхая свежий весенний воздух. Женщина из соседней квартиры остановилась у окна и завела разговор о погоде. Девушка плохо говорила по-фински и мало что поняла. Все же она смогла понять, что, понизив голос, женщина говорит о мужчине, в квартире которого живет девушка. Женщина прошептала что-то о его бывшей жене и, плохо ее понимая, девушка попросила женщину зайти к ней и еще раз все повторить.

И, подойдя к двери и впустив женщину, девушка вскоре узнала, что у мужчины была когда-то злая жена, и что он оставил ей дом и все имущество, а сам снял эту жалкую квартирку и забрал в нее с собой лишь старого рыжего кота.

Когда женщина упомянула кота, девушка тут же вспомнила, что окно в комнате осталось открытым. Она побежала назад, но, увы, окно было распахнуто сквозняком настежь, а кота не было. Девушка заглянула под диван и под кровать, выбежав на улицу, она звала кота, но все было напрасно, кот исчез.

Она не знала, как сообщит об этом мужчине. Виня себя во всем, она рассказала ему сразу, лишь только он вошел, и он не сказал ей ничего плохого, а только, что хоть кот никогда и не был на улице, он все же надеется, что кот вернется.

Весь вечер мужчина и девушка ходили по улицам под собирающимся дождем и звали кота, но все было напрасно. Поздно вечером, когда дождь разошелся, девушка стояла у окна, глядя в темноту, а мужчина сидел на диване перед выключенным телевизором. Девушка думала, что она принесла сюда только одно несчастье, она думала о рыжем коте, прячущемся неизвестно где под проливным дождем, она вспоминала своего собственного кота в России, воображала, что такое случилось бы и с ее котом, думала, что скоро она приедет к своему коту, благополучно живущему дома с мамой, а мужчина останется один, и не будет даже кота, о котором он мог бы заботиться, и, подумав об этом, девушка заплакала. Мужчина не пошевелился и ничего не сказал, она пыталась перестать, но не смогла, и тогда он встал, подошел к ней, постоял рядом и нерешительно ее обнял.

Эту ночь они вместе провели в ее спальне. Сначала он утешал ее, говоря, что кот вернется. Позже, крепко ее обнимая, он шептал ей на ухо, что женщина, которую они видели в магазине, его бывшая жена, и хоть он и понимает, что она его никогда не любила, он не может понять, за что она его так сильно ненавидела. В течение всей их семейной жизни она не уставала повторять, что он ни на что не годен, и он и сам уже начал в это верить. После развода, чтобы только больше ее не видеть, он оставил ей дом и все имущество. Но, узнав откуда-то, что он решил пригласить к себе русскую девушку, она смеялась и всем подряд говорила, что русские девушки могут польститься разве на его деньги, да и то, пока не узнают, как эти деньги жалки.

Он не хотел в это верить, и все же верил, он хотел найти в жизни что-то хорошее, но уже не надеялся, он хотел стать счастливым, но не мог даже попытаться, потому что эта злая женщина все отравила. И девушка тоже крепко его обнимала, будто стараясь защитить, она еще всхлипывала, но уже улыбалась и шептала, что теперь все будет хорошо, и не надо больше ни о чем тревожиться.

Романтическое интервью

Чтобы увеличить количество потенциальных клиентов нашего брачного агентства, пробудив романтические чувства в мужчинах, я решила включить в наш брачный каталог романтическое интервью.

Сначала я позвонила одной клиентке, секретарше, но она отказалась от интервью, объяснив, что не умеет выражать себя устно. Тогда я попросила об интервью у другой девушки, парикмахера известного салона, но она тоже отказалась, сказав, что слишком много людей ее знают и здесь, и там, и что лучше она промолчит. Я позвонила третьей женщине – хирургу – она сразу же согласилась и приехала ко мне в тот же вечер.

Вид у нее был несколько строгий, но она принесла свою новую, очень хорошую фотографию для каталога. Мы сели на диван, я заварила кофе, она спросила, действительно ли есть вероятность выйти замуж через агентство; я ответила, что процент браков невысок, но никто не знает, кому повезет, и романтическое интервью должно помочь. И мы начали.

Я спросила, была ли романтика в ее предыдущем браке, она засмеялась. ответила, что муж плохо ее понимал, совсем не помогал по дому; к тому же он из тех людей, которые ценят лишь собственные убеждения. Она же училась в институте, смотрела за маленькой дочкой, работала, готовила, стирала, в конце концов, она не выдержала и ушла.

Я спросила, есть ли романтика в ее теперешней жизни. Она опять засмеялась, сказала, что сейчас она работает заведующей хирургическим отделением в больнице, что работа занимает все ее время, что она делает все операции, которые делают в их больнице, что ей приходится работать на две ставки, имея мизерную, как у всех врачей, зарплату. Даже для дочки у нее не остается времени, поэтому она и начала подумывать о браке и выезде за рубеж: если бы родились еще дети, она бы посвятила себя им, и зажила бы, наконец, нормальной семейной жизнью.

Я спросила, неужели после развода в ее жизни, и правда, не было никого, о ком можно было бы хотя бы мечтать, и каково ее отношение к мужчинам в целом. Она сказала, что у нее много друзей-мужчин, что ей не интересно дружить с женщинами и болтать с ними о всякой ерунде, а с коллегами-мужчинами можно обсуждать профессиональные вопросы или, скажем, работы немецкого психолога Эрика Берна, которым она восхищается. Она добавила, что если рассматривать мужчин с точки зрения замужества, то ей кажется, что она вряд ли будет счастлива в России. Она сказала, что русские мужчины потеряли себя в этом бардаке, они много пьют, не в состоянии обеспечить семью, поэтому она решила уехать на Запад.

Я спросила, не находит ли она романтичным иметь мужа из другой страны, говорящего на другом языке, и, напротив, не предполагает ли она, что с этим могут быть связаны некоторые проблемы. Она сказала, что не думает, что какие-либо проблемы возможны, потому что русские сами – смесь разных национальностей, она встречалась с финскими коллегами по работе, и все они казались вполне разумными и очень вежливыми.

Я спросила, а как она думает, не смогла бы она вдруг по уши влюбиться в одного из финских коллег, и не смогло бы это полностью изменить ее мировоззрение. Она сказала, что не думает, что это возможно в ее годы (ей было тридцать два); главное, что она хочет найти в жизни, – это взаимное уважение и понимание необходимости растить детей при взаимной помощи и поддержке.

Я удивилась, спросила, правда ли, что она не верит в любовь в том смысле, что любовь – это то, что нельзя вообразить и предсказать заранее, и она ответила, что, и правда, не понимает подобной концепции, что с ее точки зрения реально существуют лишь здравый смысл и целесообразность, и, конечно, гораздо более целесообразно жить большую часть жизни не одной, а в семье, чтобы иметь поддержку и оказывать ее самой, облегчая жизнь себе и своему партнеру. Что касается физиологических проблем, то с медицинской точки зрения, они как решаемы, так и объяснимы.

Я спросила, а что она думает по поводу непреходящей грусти, которую до конца жизни испытывает человек, потеряв своего любимого супруга. Она ответила, что если люди теряют друг друга в молодом возрасте, они могут очень скоро утешиться, найдя себе кого-нибудь другого. Что касается стариков, вот они уже, действительно, не смогут это сделать, поэтому они так и страдают, на все есть физиологические причины и практическое объяснение.

Я спросила, действительно ли она надеется, что такое интервью поможет ей найти романтического партнера. Она улыбнулась, встала, сказала, что тогда я могу писать, что угодно, поблагодарила, попрощалась со мной и ушла, а я осталась одна в своем офисе.

Как раз в этот момент позвонил мой партнер, и я сказала ему, что романтического интервью все еще нет, и, торопясь закончить каталог, мой партнер предложил поместить вместо него больше фотографий красивых женских лиц.

Так мы и сделали. А фотографию этой женщины-хирурга, которую она принесла для интервью, мы поместили на обложку. На фотографии она не выглядела такой практичной, наоборот, что-то очень романтическое было в выражении ее глаз, это, наверное, пробудило в мужчинах романтические чувства, и количество наших клиентов, действительно, возросло.

Остров

Наташа и ее маленькая дочка жили в петербургской коммуналке вместе с многочисленными соседями. Их дом стоял на шумном проспекте. Окна трех комнат выходили на проспект, где днем и ночью громыхали грузовики и трамваи. Четвертая комната выходила в тихий зеленый двор, но старуха, которой посчастливилось жить в хорошей комнате, была вредная, она подслушивала, сплетничала и ворчала на соседских детей за то, что они шумят в коридоре, или ругалась, что другие соседи неудовлетворительно, по ее мнению, делают генеральную уборку.

В квартире жило много людей. Наташина дочка и соседские дети бегали и кричали в коридоре. На стенах висели велосипеды и тазы. В ванную часто бывала очередь, очередь бывала и к плите. Молодая семья с двумя детьми жила стесненнее всех в своей единственной комнате, и Наташа знала, что эти молодые люди надеялись, что рано или поздно ворчливая старуха или другой сосед-инвалид переселятся в дом престарелых или еще куда подальше, и освободят комнаты, которые можно будет занять.

Старик-сосед был раньше капитаном дальнего плавания. Он был приятелем Наташи, он всегда радовался, когда Наташа с дочкой по вечерам приходили к нему в комнату пить чай. На стенах его комнаты висели фотографии лодок и кораблей, большие тропические раковины и заморские сувениры стояли на полках старинной мебели. Наташина дочка любила играть с раковинами, одну она нечаянно разбила, но старый капитан не ругал ее, а лишь сказал, что это к счастью, он позволял девочке продолжать рассматривать раковины и прикладывать их к уху, слушая шум моря.

Старый капитан перенес инсульт. Он с трудом ходил по квартире, улица под окном была всем, что осталась у него от прежде широкого мира. Когда солнце начинало весной заглядывать в его комнату, он открывал окно, подставлял лицо солнечным лучам, закрывал глаза и воображал, что он снова в море, и что шум грузовиков и трамваев внизу – это шум морских волн. Его жена давно умерла, детей не было, раз в неделю к нему приходила племянница и приносила ему еду. Наташа тоже помогала, носила хлеб и молоко, убирала его комнату. Племянница каждый раз убеждала старика перейти жить в дом престарелых, но Наташа говорила ей, что старик вполне справляется и сам, и что она всегда рядом, если ему что-то понадобится.

Наташа была биологом, она любила природу, растения, животных, насекомых, все то, что жило в мире своей собственной жизнью. Прежде она работала в Ботаническом институте, но после перестройки ее тамошняя зарплата делалась все меньше и меньше, пока не достигла стоимости автобусной карточки. Наташа начала работать торговым агентом косметической фирмы, ходя по разным офисам, она продавала кремы и помады, это было нелегко при маленьком, часто болеющем ребенке, но ей помогал старик, он присматривал за девочкой, когда та спала, кормил ее, играл с ней, когда та просыпалась, пока Наташа бегала по городу с тяжелой сумкой, полной косметики, которую она пыталась продать.

Наташины родители жили далеко, помочь ей, кроме старого капитана, было некому, она ухаживала за дочкой, продавала косметику, чтобы заработать на жизнь, ни на что другое у нее не оставалось времени. Кроме клиенток, она общалась лишь с обитателями квартиры. Соседская молодая пара, люди, близкие ей по возрасту, не были, однако, близки по духу, они были слишком практичны, покупали все только на распродажах, постоянно обсуждали, как разумнее потратить деньги на полезные вещи, а не на всякие глупости.

Разговоры Наташи со старым капитаном были другие. Старик часто рассказывал ей о морских путешествиях, об экзотических архипелагах, которые, бывало, посещал его корабль, где всегда тепло, где тропические закаты, голубые птицы и красивые серебряные рыбы. Наташа рассказывала капитану о своем неудачном браке, как муж ушел от нее перед самыми родами, так и не увидел дочери, и никогда потом ей не помогал. Наташа думала о будущем и не видела в нем ничего хорошего, потому что ничего хорошего не было и в прошлом. Старый капитан улыбался, хлопал ее по плечу и говорил, что никто не знает, что кого ждет впереди, что молодость – сама по себе счастье, что до него, так он счастлив даже, глядя на стены своей комнаты, на фотографии кораблей, на солнечные лучи за окном, счастлив вести с ней эти неторопливые беседы, охранять сон ее дочки, счастлив даже слышать звуки соседской ссоры на кухне. С высоты своего возраста он научился одинаково ценить все, даже самые пустяковые, проявления жизни.

Однажды, продавая косметику, Наташа забрела в офис брачного агентства, и, рассматривая ее духи и помады, девушки-менеджеры, в свою очередь, дали Наташе посмотреть каталог американских мужчин, желающих познакомиться с русскими девушками. Рассматривая их фото и биографии, Наташа внезапно наткнулась на название архипелага, о котором рассказывал ей старый капитан. Она увидела фотографию улыбающегося мужчины, под которой было написано, что американский инженер, работающий на острове, живет с маленькой дочерью и ищет любящую жену и хорошую мать своему ребенку. Удивляясь, зачем она это делает, Наташа списала адрес. Вечером она рассказала обо всем капитану – ей было нелегко объяснить старику, что означает «брачное агентство», потому что, не выходя из дома, тот не ведал о многих атрибутах пост-советской жизни. Тем не менее, шутя и улыбаясь, старый капитан убедил Наташу написать американцу. Он вспомнил, как однажды его корабль разгружался в этом архипелаге, и хоть советскому экипажу и не разрешили тогда спуститься на берег, все они запомнили прекрасные острова и живущих на них веселых и беззаботных людей.

И Наташа написала письмо и принялась ждать ответа. Она написала, что, возможно, желание сделать детей счастливыми, и сблизит их с американцем, И ей, действительно, стало казаться, что что-то в ее жизни, в конце концов, изменится, и пока она ждала письма, все ее разговоры со старым капитаном вращались вокруг острова.

Она не думала всерьез о переезде туда, но она воображала все эти пальмы и экзотических птиц, к которым она каким-то образом прикоснулась своим письмом, и она думала еще, как много в мире чудесных вещей, которые так и останутся для нее неизвестными. А старый капитан, глядя в ее мечтательное лицо, думал, что если она, и в самом деле, переедет на остров, ему тогда, конечно, придется переселиться в дом престарелых, где его собственное жизненное пространство сузится до кровати в переполненной палате. Он знал, что и выжившие из ума старики, содержатся там вместе с такими, как он, и старый капитан уже начал раздумывать, какие несколько книг и какие фотографии он возьмет туда с собой, и еще он думал, разрешат ли там открывать окно, и сможет ли он ощутить там теплоту солнечных лучей.

Но американец на письмо не ответил. Наташа не знала, что покинувшая его жена вернулась к нему, что он простил ее и прекратил поиск, который и начал-то, чтобы доказать неверной жене, что он вовсе не страдал, и в ней не нуждался.

После двух месяцев ожидания Наташа перестала надеяться на ответ. Молодая пара, знавшая обо всем от подслушивающей старухи-соседки, была сильно разочарована, потому что уже предвкушала, как Наташа и старик уедут из квартиры, и как они займут их комнаты.

Теперь Наташа была молчалива за вечерним чаем, она думала обо всех трудностях и проблемах, ожидающих ее впереди. Глядя на фотографии кораблей на стенах, старик думал, что от всего бы отказался, чтобы только увидеть улыбку на ее серьезном лице. И он утешал ее, говоря, что что-нибудь по-настоящему хорошее скоро случится в ее жизни, и что надо только надеяться на лучшее.