Текст книги "Жизнь не Вопреки, а Благодаря…"

Ирина Ежова
Жизнь не Вопреки, а Благодаря…

Посвящается тем, кто поддерживал меня весь год…

И маме… Особенно маме…

Предисловие.

Каждый год 31 декабря я жду, что вот скоро, совсем скоро наступит Новый Год и вместе с ним Новая жизнь. Как многие из нас. Почти все.

В этот наступивший 2016-й я не ждала. Первый раз я хотела, чтобы всё, что есть и происходит в моей жизни, плавно перетекло в следующий этап.

Я хочу написать о тех днях, которые я провела в онкологической больнице. О тех мыслях, которые посещали меня. О людях, которые были рядом и если не территориально, то хотя бы мысленно. В общем, обо всем, что происходило со мной с того момента, когда я услышала диагноз: Рак. И как благодаря этому я стала абсолютно счастливым человеком.

Если эта книга поможет хотя бы еще одному человеку, я буду счастлива. Еще больше, чем сейчас. Давайте начнем.

Глава первая. «Я побоялась гнева руководства».

Я лежу в больнице. Мне удалили один яичник. Из-за кисты.

Маленькая предыстория. Чтобы вам было понятнее.

Октябрь 2015 года. За год до начала книги. Обычный рабочий день. Я осталась исполнять обязанности директора (она ушла в отпуск, а работаю я в достаточно крупной торговой компании начальником отдела). Кстати, мне 25 лет и зовут меня Ирина. Обычная суета. Я раздала ребятам задания и сама взялась за одно из них. И вдруг… Резкая боль в животе. Ни с чего. Я зову девочку, нашего старшего кассира и говорю:

– «Ксень, у меня почему-то живот болит».

Ксенька в ответ: «Ир, иди-ка ты в больницу!»

Но я не пошла. Ни завтра, ни через два дня. Я побоялась. Что наш директор отделения (главный над директорами магазинов) скажет, что я просто не смогла справиться с ответственностью работы за Аню (директор, которая ушла в отпуск). Я побоялась гнева руководства. Дура… И ждала еще 10 дней. Боль в животе не проходила, но я терпела.

Наконец-то 17 октября. Анютка вернулась с отдыха, и я передала ей дела. Я понимала, что больше тянуть нельзя. Задаю вопрос:

– «Ань, я поеду в больницу? Хочу сделать УЗИ. Почему-то живот болит.»

В ответ услышала: «Конечно, езжай! Давно бы уже сделала!» (Директор у нас клаассная!)

Быстрее собираюсь и еду в больницу. Узи делает девушка лет 30-ти. Я спокойно лежу, думая, что вероятно это воспаление. Врач говорит: «Странно. Ничего не понимаю». Моего спокойствия становится как-то меньше. Она продолжает: «Я такую картину вижу первый раз за время работы». У меня в голове мелькает мысль: «Может быть, ты неделю всего работаешь…». И я так скептически задаю вопрос:

– «И что мне с этой картиной теперь делать?»

Она мне: «Идти к врачу немедленно». Я говорю: «Спасибо». И выхожу.

Резко похолодало. Или внутри.

Приезжаю на работу. Аня и девчонки сразу задают вопросы: «Что? Как?» Рассказываю им, показывая снимки. Анютка спокойно говорит: «Так, успокойся. Может она действительно недолго работает». Я беру мысли в кучу и понимаю, что завтра выходной. Надо сходить переделать узи в другом месте и все понять. Окей. Решила. Жду завтра.

Глава вторая. «Нет случайных людей».

Наступило утро. Я побежала на еще одно Узи. Врач средних лет. Мужчина. Мне неловко. Он спокойно водит своим аппаратом и говорит:

– «Ничего подобного не видел. Странно.»

Внутри у меня все сжалось. Он продолжает:

– «Вам, девушка, в больницу быстрее нужно. Вас сразу же положат.»

Спрашиваю: «Это что-то страшное?». Он говорит: «Нет, но откладывать не стоит! Лучше быстрее начать лечение.»

Выхожу из больницы и еду к маме. Мы живем в разных городах. Между нами час езды. Мамуле 66 лет и она врач-невролог в поликлинике. Мой чудо-человек. Папа у меня умер 5 лет назад от рака легких. Его отказались лечить… Это было страшно. И беспомощно. Пять лет назад я еще не знала, чего боится рак.

Приезжаю к маме. Она жутко расстраивается. Сидим, думаем к какому врачу идти. Это один из важных выборов. Так как сейчас в большинстве случаев это можно решить самим. Вариантов много, а выбрать все равно не можем.

В этот же вечер звонит Женя (мы раньше вместе работали и до сих пор дружим). Спрашивает, как мои дела. Я ей рассказываю, что случилось, что не знаю, где мне лучше лечиться.

Она говорит: «Подожди 5 минут». Я жду. Женька перезванивает:

– «Ириш, у меня подруга ходит к Третьяковой Татьяне Васильевне в частную клинику. Говорят, она чудесный врач. Давай, если получится, я тебя к ней запишу?»

Я соглашаюсь. И 26 октября у меня запись к Татьяне Васильевне.

Тогда я подумала, что ничего в нашей жизни не происходит случайно. Нет лишних людей в нашем окружении.

Я хочу сказать через эту книгу: «Спасибо, Женечка, что ты у меня есть! Рассчитывать на меня можешь всегда!»

Глава третья. «Прием у Третьяковой».

26 октября. Назначенное время. Я захожу к врачу. Красивая женщина. Статная и собранная. Я волнуюсь. Показываю Узи. Она меня осмотрела и строго так спрашивает:

– «Сколько уже у гинеколога не была?»

Я говорю: «Ровно год». Она мне: «Не верю. За год такая киста не вырастает.»

Ну вот, наконец-то я узнала, что у меня. Киста. Всего-то. Не страшно. Ее можно удалить. Уфф… Легче.

Я уже бодрее говорю: «Честно. Зачем мне врать?! Я хожу на осмотр раз в год». Она почему-то вздохнула. Говорит, что нужна операция. Я мысленно соглашаюсь. Татьяна Васильевна спрашивает:

– «Где будешь делать? У нас платно. Примерно 20 тысяч рублей».

Я говорю: «Записывайте к вам.»

Подсознательно я ей уже доверяла. И ни разу не ошиблась в своем выборе.

Глава четвертая. «Диагноз поставлен».

Операцию мне назначили на 11 ноября. Предварительно посадили на больничный и заставили сдавать кучу анализов. На больничном нужно было находиться две недели. Капец. Я – неисправимый трудоголик! (как мне раньше казалось). Очень хотелось выйти на работу, тем более что живот вроде стал болеть меньше.

Я уже почти собралась выходить, но мама была категорически против этого:

– «Ты с ума сходишь? А если твоя киста лопнет?»

Господи, мамочка, какое счастье, что я тебя послушала. Если бы она лопнула… Нет, даже не хочу об этом думать.

Наконец-то я собираю сумку и еду на операцию. Ее будет проводить Татьяна Васильевна. В палате я лежала вдвоем с девушкой. Страха не было совершенно. Хотя до этого вообще никаких операций никогда не делала.

И правда. Всего четыре часа и ненужный, больной яичник удален вместе с кистой. Ура! Можно радоваться!

Вот только не подумайте сейчас, что я зря и рано обрадовалась. Радоваться нужно всегда! Всегда.

Пять дней должны были заживать швы. И как раз за это время готовились результаты на наличие раковых клеток. Гистология.

Я прекрасно спала все пять ночей. А вот ночь перед выпиской помню как сейчас. Тяжелая она была какая-то. Почему-то совсем не спалось. Ни мне, ни моей соседке.

Утром зашла врач и сказала, что ждет к себе сначала Олесю (соседку по палате), потом меня. Олеся пришла минут через пять счастливая и довольная. Сказали идти домой, гистология хорошая, через месяц можно идти на работу. Клааасс! Я за нее порадовалась и пошла за своей выпиской.

Татьяна Васильевна выглядела почему-то немного растерянной. И как будто не знала, что говорить. Но все же начала:

– «Ирин, гистология ваша пришла. Гистология плохая».

Я сразу все поняла и посмотрела на Татьяну Васильевну. Я видела жалость в ее глазах. Я сидела спокойно.

Врач опять начала говорить:

– «Это все лечится. Только не вздумай пропадать и уходить в болезнь! Очень многие женщины не идут дальше лечиться, думая, что все пройдет само. Или идут «заговаривать» опухоль. Не пройдет! Нужнычеткиеибыстрые действия!»

Она замолчала. А я из всего ее монолога запомнила только одну фразу, последнюю. Четкие и быстрые действия. Это я умела.

Спасибо Вам, Татьяна, Васильевна, за правильные слова в тот день! Я благодарна Вам до глубины души!!! Всегда буду считать, что ваши старания спасли мне жизнь…

Я пошла в палату.

Глава пятая. «Главное – не расстраивать маму».

Олеся сразу начала спрашивать: «Когда на работу? Тоже через месяц?». У меня к горлу подкатывал комок, я собирала вещи и говорила: «Да, через месяц на работу».

Не было желания рассказывать абсолютно чужому человеку то, что я услышала от Третьяковой.

Из больницы я поехала одна, на свою съемную квартиру. Мама была в другом городе, а друзья работали. Да и не было нужды ехать и забирать меня. Швы, конечно, болели и беспокоили, но ходить в послеоперационном корсете я могла.

Доехав на такси, я зашла в квартиру, разделась и начала ходить из комнаты в комнату. Мысли закрутились как шестеренки. Мне кажется, стало слышно их шум. Я начала вспоминать людей с таким диагнозом, которые выжили… Счетчик в голове считал. Моя двоюродная сестра. Раз. У нее в 18 лет обнаружили опухоль лимфоузлов. Сейчас ей больше сорока. Рецидива (повтора) болезни не было. Слава Богу!

Дядя Лёня. Еще один человек, которого постигла участь состоять на учете в онкологии. Это было восемь лет назад. Сейчас у него всё хорошо. Известный наш юморист и балагур на семейных гулянках.

Это уже два человека. Абсолютно реальных и знакомых. На ум пришли Дарья Донцова и Светлана Сурганова. Счетчиккрутился в правильном направлении, считая победивших в этой болезни. Стало отпускать. Страх уходил. Это не конец. Это еще только начало…

Я стала думать, кому позвонить.

Мысль о маме пришла сразу, но я с ходу ее отмела! Я просто помнила, как она переживала болезнь папы и его смерть и что она только пришла в себя. Ни в коем случае нельзя ее расстраивать. Сама я себя быстро успокою, а вот маму придется долго приводить в себя. И я решила, что пока всё точно не узнаю, ничего ей не скажу. Пусть спит спокойно.

Дрожащими руками я взяла телефон и стала листать список. Ответ пришел сам собой. Наталья Викторовна. Заведующая поликлиникой, в которой работает мама. Прекрасный врач и замечательный человек. Она очень нам помогала, когда с папой случилась беда.

Звоню. Трубку она взяла почти сразу: «Алло!»

– «Наталья Викторовна, это Ирина Ежова. Можно с вами поговорить?» – я очень волновалась.

– «Да, Ирочка, конечно. Тебя же сегодня выписали из больницы? Мама твоя говорила».

– «Да, я уже дома. Знаете, тут такая ситуация…» – я просто не знала с чего начать.

Взяв себя в руки, я продолжила: «У меня брали анализ на раковые клетки. И пришел положительный результат…» Уфф, это был один из самых сложных разговоров в моей жизни. Даже язык не повернулся назвать этот диагноз.

Наталья Викторовна была опытным врачом. Она быстро поняла, что звоню я не за жалостью… Она начала говорить:

– «Так, всё понятно. Не раскисай. Слышишь меня? Завтра позвонишь и запишешься на прием к онкологу! Потом уже видно будет. Нужно действовать поэтапно».

Я поблагодарила ее и попросила ничего не говорить маме о нашем разговоре. Она пообещала и сдержала слово.

Сейчас я понимаю, почему именно ей я позвонила в первую очередь. Мне важно было понимать, что я не одна… Когда я закрыла дверь, придя с больницы, вокруг меня образовался вакуум… Никого не было. А мне так нужны были дельные слова и советы, а не хлюпанье носом и жалость.

Спасибо Вам, Наталья Викторовна, за ту поддержку, которую вы мне тогда оказали!!

Глава шестая. «Только не реветь и меня не жалеть».

Я налила себе чая и успокоилась. Второй человек, которого я захотела очень увидеть и всё рассказать, была моя лучшая подруга Евгеша. Я звоню ей:

– «Геш, привет! Можешь с работы ко мне заехать?»

– «Ириш, привет! Легко! Может что-нибудь купить? А то тебе нельзя сейчас сумки таскать!»

Мы дружили с детства. Ближе, чем она у меня никого не было.

– «Вот это хорошо! Есть уже хочется! Короче, заезжай, что-нибудь приготовим и поболтаем. Новость расскажу».

– «Ну, подруга, заинтриговала! Лечу!» – Женька рассмеялась.

И, правда, через пару часов она была уже у меня с двумя пакетами. Мы обнялись. Она пошла на кухню и стала что-то готовить. Мне сразу стало теплее и уютнее. Но не от еды! А то сейчас подумаете! А от того, что Женька рядом.

Мы сели обедать. Пришло время все рассказать. Когда я закончила, то увидела в глазах Жени слезы. Понимая, что к горлу опять подкатывает противный комок, я сказала: «Так, только не реветь и меня не жалеть!» Она поняла. Женя тоже человек действия. Естественно, она посоветовала мне быстрее записываться к врачу. И стала рассказывать какие-то смешные случаи, произошедшие на работе, чтобы хоть как-то меня отвлечь. Ей это удалось. Мое напряжение, накопившееся за весь день, было снято. Женя казалось веселой, и вела себя так, как будто ничего не знала.

Уже гораздо позже ее мама рассказала мне, как она плакала дома, переживая за меня. Спасибо, моя родная, что все это время не подавала виду! Тем самым, не расстраивая меня еще больше.

Глава седьмая. «Первый прием у онколога. Страх. И тошнота».

Этот первый прием я не забуду никогда.

Я поднялась на седьмой этаж. Весь коридор был забит людьми. Ониразделялисьнадве категории. По глазам: у одних они были затравленные и бегали из стороны в сторону (они пришли первый или второй раз), у других – спокойные и немного отрешенные (эти ходили уже долго). Обо всем этом я сделала вывод уже гораздо позже. А тогда я просто оглядывалась и глаза мои также затравленно бегали из стороны в сторону.

Надпись над входом гласила: «Первичное онкологическое отделение». Далее шли кабинеты врачей. Врач-онколог. Даже его специализацию страшно произносить… Онколог… Бррр…

Люди в очереди галдели. Я как загипнотизированная смотрела на табличку с надписью: Онкологическое отделение и меня резко затошнило от страха. И сильно затрясло.

Мест для сиденья не было. Я сползла на корточки и уткнулась лбом в колени. Несколько женщин сразу же кинулись ко мне с помощь.

Очередь в онкологический кабинет – это особая очередь. Эти люди знают, что такое страх, боль и сострадание.

Стало немного полегче. Подошло мое время для входа в кабинет. Собравшись с силами, я вошла.

И сразу же раскрыла глаза от удивления. Врачом оказалась женщина средних лет, с очень приятной внешностью, одетая с таким вкусом и с такими, тщательно подобранными украшениями, что ей впору быть какой-то актрисой или владелицей салона красоты. Она меня поразила. В хорошем смысле. Я заулыбалась и забыла о своем волнении.

В ее кабинете я находилась около получаса. Она обстоятельно расспросила меня обо всем. И приняла решение отправить результаты моих анализов в Кемерово (наш областной центр) на пересмотр и подтверждение диагноза.

Пользуясь случаем, я хочу сказать: «Спасибо вам, Ольга Васильевна! Я счастлива, что попала именно к вам. Именно таким должен быть врач-онколог. Обаятельным, грамотным и способным к сопереживанию. Благодаря вам я не боюсь больше таблички на двери кабинета: Врач – онколог.

Глава восьмая. «Подтверждение диагноза и решение комиссии».

На улице метель и очень хочется спать. Автобус на самый ранний рейс в Кемерово. В наушниках играет музыка, и только это не дает мне уснуть.

Я не знаю, что двигало мной в то время… Что заставляло решать все как можно быстрее. Сейчас мне кажется, что это Огромная Жажда Жизни, которой у меня никогда не было, и которая появилась только в то время.

Довольно быстро я нашла этот Областной Онкологический Диспансер и поликлинику на его территории. Попала на прием и отдала свои анализы на пересмотр. Ждать результаты нужно было десять дней.

Умом, точнее какой-то его частью, я понимала, что диагноз будет подтвержден. Но все мы люди. И в глубине души я надеялась… А вдруг… Вдруг мне скажут: «Девушка, расслабьтесь! Это не про вас! Идите и живите дальше своей обычной жизнью!» Все десять дней я надеялась.

Наступил день «Икс». Очередь в кабинет к врачу была просто огромная. Но из всех людей я запомнила одну молодую девушку, лет 17-ти. Очень красивую и худенькую. От врача она вышла вся в слезах. Все сразу стали спрашивать, что случилось. И через плач мы еле разобрали слова: «Отказались брать на химиотерапию. Отправили домой».

У меня сжалось сердце. До сих пор жалею, что не подошла к ней и не рассказала случай, который сразу вспомнила. О нем я узнала от мамы. К ней ходит мужчина лет шестидесяти, лечит периодически спину. Лет шесть назад его рак был на 4 стадии, еще и с метастазами. Он думал о том, что проживет столько, сколько даст Бог. Цитирую его слова: «Я даже не думал впадать в уныние. Когда лежал в палате, рассказывал анекдоты, шутил. Потом выписали домой, и, первым делом, жена сделала из пальцев фиги и сказала: Вот-вот ей! Эта с косой тебя не получит!» Они молодцы. Это пример. Я желаю ему Здоровья и такого же оптимизма. И девочке этой я желаю Здоровья и Силы. Ей и ее родным.

Ни один человек в мире не может наверняка знать, как будет развиваться ваша болезнь. Ее коварство, но вместе с тем и плюс, в том, что каждыйорганизминдивидуален. Течение болезни можно только ПРЕДПОЛОЖИТЬ, опираясь на подобные случаи. Только предположить. Всё в руках Бога и в ваших руках.

Но того дня я твердо уверена, что пусть лучше лечат. Каким бы тяжелым и сложным не оказалось лечение, пусть лечат…

Я зашла в кабинет и попала на комиссию во главе с заведующим отделения. Обаятельный, улыбчивый мужчина. Но с огромной рассудительностью и врачебной грамотностью.

Он развеял все мои надежды, сказав, что Диагноз Подтвержден. Он настаивал на скорейшей радикальной операции. Повторной. Он дал мне еще одну надежду. Самую главную. На выздоровление. Сказав, что меня вылечат, и через полгода я пойду на работу.

Александр Дмитриевич, я хочу выразить свою Огромную Благодарность! За столько операций, проведенных вами, за поддержку, которую вы оказываете своим пациентам и за ваше чувство юмора, которое помогает нам выздоравливать.

Все эти долгие месяцы лечения я держала в голове его слова: «через полгода пойдешь на работу». Эта стойкая вера в них помогла мне всё пережить.

Хотелось бы обратиться к нашим дорогим врачам!

Пожалуйста, всегда говорите своим пациентам, что они обязательно поправятся! Даже если вы понимаете, что это маловероятно. Но всегда есть надежда. И иногда этой надеждой становятся всего лишь ваши слова!

Глава девятая. «Две недели жизни до операции».

Впереди меня ожидала еще одна операция. А мне так хотелось забыть про мою болезнь. И идти гулять с друзьями, кататься на коньках и на лыжах. Хотелось вернуться к своей повседневной жизни. И в эти две недели до поездки в больницу я делала то, что хотела…

Одним из зимних вечеров была очень сильная метель. Мне позвонила Женя и сказала, что они с Тимуром (это ее муж, тогда еще просто парень) приехали к родителям и ждут меня в гости.

Я заметалась по комнате. Желание пойти боролось со здравым смыслом, который просто кричал: «Куда ты собралась? В послеоперационном корсете в такую метель?». Мама вторила здравому смыслу и «причитала» рядом: «Не ходи! Такая непогода!».

Но желание вырваться из моих постоянных мыслей и просто отдохнуть победило. И я пошла через сугробы, еле передвигая ноги.

Я ни разу не пожалела, что тот вечер провела с ребятами. Мы смеялись, слушали музыку и обсуждали какие-то фильмы. Я забыла о своей болезни и вернулась в прежнее веселое время.

Надо помнить, что если вас зовут в гости или хотят прийти – это прекрасно. Это глоток здорового мира и хороших эмоций. Это одно из главных лекарств.

За эти две недели я успела съездить к двоюродной сестре и попить с ней пиво. Меня рассмешила и запомнилась одна ее фраза на мой отказ от алкоголя: «А пиво-то тебе почему нельзя?! У тебя же не желудок болит!». И то верно, подумала я, и выпила небольшой стаканчик.

Только не подумайте, что я тут агитирую всех начать пить! Ни в коем случае! Я говорю о том, что в такие дни нужно держать возле себя «Жизнь», свои жизненные привычки, друзей, хорошие новости. Нужно помнить, что всё это временно. Еще у царя Соломона было кольцо с надписью «Всё проходит». Это действительно так. Всё проходит. И это пройдет.

Глава десятая. «Знакомство с «дружочком».

Вот и прошли две недели. Я опять собрала сумку и поехала в Кемерово. Меня сопровождали мама и папин друг дядя Юра. На тот момент мама уже всё знала. Хорошо, что она особо не плакала и довольно мужественно восприняла эту новость.

Дядя Юра начал помогать с первого дня, как обо всем узнал. Он занес сумки в больницу и остался ждать маму в машине. Опять огромная очередь в пропускное отделение. Спрашивают рост и вес. 49 кг. Медсестра сочувственно вздохнула и выдала мне карту.

Мы с мамой поднялись на 3-й этаж. Я села на стул около приемной. Мама стояла рядом и чуть не плакала, провожая меня.

Мимо пробегал уже знакомый мне заведующий отделением. Он помахал мне рукой, затем подошел к маме и сказал: «Дорогая, ну что же вы с таким скорбным лицом? Сейчас поселим мы вашу дочуру». А мне шепнул: «Скажешь медсестре, чтобы тебя ко мне на лечение записала».

Я очень обрадовалась, что именно он будет моим лечащим врачом. Маму я проводила уже гораздо бодрее. И пошла в назначенную палату.

Пять кроватей. Мне досталась та, что посередине. Самая неудобная, подумала я с неудовольствием. После, вспоминая это, я всякий раз мысленно радовалась, если доставалась хоть какая-то кровать. Больница просто ломилась от числа людей.

В первый день я осмотрелась и пришла к выводу, что молодых пациентов почти нет. С одной стороны это огорчало – не с кем даже пообщаться, а с другой – радовало, так как не место молодежи в таком месте.

На второй день я увидела, как медсестра заносит к нам в палату большое количество бутылок и капельницу. Это была химиотерапия. У всех она своя. Кому-то достается меньше жидкости, кому-то больше. В этом случае бутылок было десять. Их ставили как раз одной из молодых девушек, которая там лежала. Я сочувственно посмотрела на Иру (так ее звали) и не понимала, как такое количество жидкости может поместиться в ее организм.

Уже вечером, после того, как я рассказала ей о предстоящей операции, она заплакала и сказала, что для меня все прелести лечения еще впереди. Это она имела ввиду химию. Я не понимала, почему женщины, которые были в палате, тоже смахнули слезы. «Странные они» – подумала я – «Зачем плакать-то!».

Буквально через пару месяцев я плакала также, когда узнавала о результатах анализов кого-нибудь из девчонок.

За день до операции меня перевели в операционную палату. Я переносила вещи и увидела на кровати молодую девушку. Сказав «Привет», я отвернулась к своей тумбочки. Девушка заинтересованно посмотрела на меня и отложила держащий в руках телефон. «Привет! Меня Олей зовут. А тебя? Тоже на операцию? Что за диагноз?» На меня посыпались вопросы и где-то в глубине души я с легким неудовольствием подумала: «Зачем она спрашивает!». Рассказывать желания не было. Да и просто не хотелось говорить, но я все же ответила: «Ирой зовут. Да, на операцию. И ты тоже?»

Оля кивнула: «Да. Ужасно боюсь». Я улыбнулась и сказала: «Перестань. Я вот совсем не боюсь».

Это было наше знакомство с Ольгой. Сейчас я понимаю, что Бог дал мне ангела, чтобы легче было всё пережить! Олечка, дружочек, ты очень многое значишь для меня и я Благодарна Богу за твое появление в моей жизни!