Текст книги "Всё, что я искала"

– Скажешь это ее братьям. Если успеешь, конечно. Серьезно, Рой, обязательно оставлять разбитое девичье сердце в каждой деревне, через которую мы проходим?

– Я не виноват, что родился таким красавчиком, – подмигнул мне любвеобильный охотник. – Думаю, наши приятели-горцы смягчатся, узнав, что мы выполнили их просьбу и перебили чертову кучу мурдисов, которые им так докучали.

– Нам за это заплатили, – хмуро напомнил ему Хельден. – В общем, ближе к Ущелью придется держать ухо востро.

– Как и всегда, дружище. Как и всегда, – хлопнул его по плечу Рой.

Оказалось, охотники прибыли в Пустошь верхом. Я непроизвольно ахнула от восхищения, увидев их коней, мощного вороного с мохнатыми ногами и изящного светло-серого в «яблоках», стоящих на привязи во дворе старосты. Вороного, принадлежащего, разумеется, Хельдену, звали Луцис, а серый жеребец носил незамысловатую кличку Дымок. В схватке с мурдисами они не участвовали, переждав ее под деревом у реки, но, уверена, постоять за себя эти крепкие, явно натренированные животные с невероятно осмысленными взглядами вполне могли.

– Умеешь держаться в седле? – спросил Хельден, застав меня за разглядыванием коней.

– Немного, – кивнула я.

Это было правдой: я любила конные прогулки и одно время занималась верховой ездой под руководством инструктора. До уровня профессионального наездника мне, конечно, далеко, но по крайней мере в седле я не выгляжу скособочившимся мешком с картошкой.

– Хорошо. Поедешь на Луцисе. Не бойся, он тебя не тронет – да и я буду рядом.

Мы с Луцисом с сомнением покосились друг на друга.

– Ты уверен, что он не отгрызет мне ногу? – нервно сглотнув, уточнила я.

Жеребец и охотник одновременно фыркнули.

– Луцис не обижает тех, кто не обижает его, – заверил Хельден, любовно потрепав животное по загривку. – А вот к Дымку подходи с осторожностью: этот такой же дурачок, как и его хозяин.

– Я все слышу! – донесся откуда-то возмущенный голос Роя, и мы, переглянувшись, усмехнулись.

Набравшись храбрости, я вслед за Хельденом приблизилась к Луцису вплотную и ласково провела ладонью по его шелковисто-блестящему боку. Конь потянулся ко мне мордой, обнюхал волосы и снова шумно фыркнул, тряхнув роскошной угольно-черной гривой. В умных глазах его мне почудилась легкая насмешка.

Ну, зато не укусил и не лягнул.

Последнюю ночь в Речавке я провела в доме Виссы, прибранном и отмытом от крови. Здесь все напоминало о его хозяйке, которая была так добра ко мне, – и немудрено, что половину ночи я проворочалась без сна, щедро сдабривая подушку слезами. Наконец, сжав в кулаке подаренный Виссой амулет, от которого, казалось, исходило легкое тепло, я забылась беспокойным сном. А уже на рассвете меня разбудил тихим стуком в дверь Хельден.

Сборы были недолгими: умывшись, одевшись и наскоро позавтракав лепешкой с сыром, я накинула на плечи рюкзак, в который, помимо своей толстовки и косметички с необходимыми мелочами, засунула одеяло и полотенце (Висса бы вряд ли возражала), и вышла к уже ожидавшим меня охотникам. Провожать нас явился только Эйкхар, да и тот, наверное, лишь затем, чтобы открыть ворота. Впрочем, на прощанье он вполне дружелюбно пожелал нам доброго пути.

Хельден без всяких усилий подсадил меня на Луциса, уже навьюченного какой-то поклажей, а сам пошел впереди, ведя его на поводу.

– Вместе нам будет неудобно, да и быстрой езды не получится, – пояснил он, поймав мой вопросительный взгляд. – Но ближе к Ущелью придется Луцису везти нас двоих. А уж потом найдем тебе лошадь в ближайшей деревне.

– И нормальную обувь, – добавил, покосившись на мои кроссовки, едущий рядом Рой.

Я лишь усмехнулась: мои новенькие «найки» наверняка были куда удобнее и практичнее, чем его кожаные сапоги. Особенно с учетом стоявшей сейчас жары.

Луцис шел быстро и уверенно, но при этом удивительно мягко, так что дорога доставляла куда меньше дискомфорта, чем я ожидала. С непривычки, конечно, все тело довольно быстро заныло, но в целом было терпимо. Куда больше неприятных ощущений приносило солнце, выкатившее в небо и припекавшее макушки тем яростнее, чем дальше мы углублялись в Пустошь. Мои спутники, впрочем, не обращали на него никакого внимания, в отличие от меня, через несколько часов пути чувствовавшей себя закипающим чайником. Я уже всерьез подумывала обмотать голову полотенцем, когда Рой, заметив мои мучения, порылся в карманах и протянул мне что-то вроде шейного платка из тонкой светлой ткани.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я охотника, повязывая платок наподобие банданы. – Не привыкла я к такому солнцу.

– Лето нынче выдалось жарким, – кивнул он. – Ближе к предгорьям пойдут деревья, да и в самом Ущелье попрохладнее. Правда, и опаснее, чем на открытом пространстве.

Я покосилась на темную полосу леса, оставленную далеко по левую руку.

– Там обитают грызолаки, – подтвердил Рой, проследив мой взгляд. – Ну и не только… С наступлением темноты они покинут свои убежища и пойдут рыскать по Пустоши.

– А мурдисы? Где живут они?

– За лесом, в пещерах у подножий гор. Там такие лабиринты… можно месяцами блуждать. Они в основном питаются зверьем, да и другой нечистью не брезгуют, но иногда добираются до людских селений. То на изгнанников нападут, то к горцам полезут… Я ведь говорил, молодняк жаждет человеческой крови.

– Что удерживает всех этих монстров в Пустоши? – подумав, спросила я. – Почему они не разбежались по всему Западу?

– Сумрачные горы окружают Пустошь кольцом, и выход отсюда лишь один – через Мглистое ущелье, миновать которое может только человек, – обернувшись через плечо, ответил Хельден, все это время неутомимо шагавший впереди Луциса. – Впрочем, местным тварям иногда удается перебраться через горы, и, если они начинают доставлять неприятности людям, с ними разбираются охотники.

– А изгнанники? Их вы защищать не обязаны?

– Нет, конечно. Они ведь – преступники. Мы просто оказались рядом, охотясь на мурдисов, – помолчав, произнес Хельден.

Преступники… Я сжала зубы, вспомнив, в чем заключались «злодеяния» Виссы. Сколько еще таких невинно осужденных было отправлено в Пустошь? Наверняка немало…

Желание продолжать разговоры отпало, и дальше мы снова ехали в тишине, не считая беззаботного насвистывания какой-то песенки Роем и окружающих нас звуков проснувшейся природы. Горы, проступающие над горизонтом размытой дымкой, различимой даже в Речавке, вроде как не становились ближе, но их очертания виделись все четче – а это означало, что расстояние между нами все-таки сокращается. Будь у охотников возможность ехать хотя бы рысцой, они наверняка достигли бы Ущелья еще затемно; но Луцис вряд ли осилит такой темп с двумя всадниками на спине. Да и меня потом придется собирать по кусочкам. Что ж, охотники сами позвали меня с собой – я им не навязывалась…

– Скоро сделаем привал, – не оглядываясь, сообщил Хельден, и я несколько воспрянула духом. Спина адски ныла, копчик онемел, да и в туалет бы сходить не помешало.

И все же, несмотря на эти неудобства, я была вынуждена признать, что в путешествиях верхом есть своя прелесть. Вокруг, куда ни глянь, пушистым бледно-голубым ковром простиралась мриса, над которой низко-низко плыли армады облаков, то закрывая солнце, то вновь позволяя ему щедро проливать на землю жаркие лучи, и выглядело это зрелище настолько мирно и безмятежно, что было сложно поверить в близкое присутствие смертельно опасных чудовищ. И сейчас, при свете дня, мысль о них не внушала такого страха, как прежде. Может, еще и потому, что рядом Ночные охотники, готовые защитить меня от любой нечисти?..

Мой взгляд помимо воли вновь вернулся к Хельдену, уткнулся в его растрепанные на затылке волосы, скользнул ниже, оценивая ладную, весьма привлекательную фигуру. Сейчас, когда он не таращился на меня в упор своими жуткими красными глазами, смотреть на него было даже приятно.

И все же… Все же тайна его необычных глаз не давала мне покоя. Надо будет при случае расспросить о них Роя, решила я, с трудом отводя взгляд в сторону. Да и вообще узнать о своих спутниках чуть больше. В отличие от меня им наверняка есть что рассказать…

Глава 4

Мглистое ущелье было похоже на большую трещину, расколовшую горный массив пополам. Со слов Хельдена, оно располагалось в самой узкой части гор, и дорога через него не должна была занять у нас больше нескольких часов. Проблема заключалась лишь в том, что проделать этот путь предстояло по темноте: к тому моменту, как мы достигли Ущелья, над Пустошью уже сгустились сумерки.

– Ночью там может быть опасно, но заночевать здесь – тоже не самая удачная мысль, – сказал Хельден, окинув окрестности внимательным взглядом. Даже, кажется, понюхал воздух. – Пока все спокойно; попробуем проехать.

Он легко вскочил в седло позади меня, и его крепкое тело прижалось к моему так плотно, что я порадовалась сгустившейся темноте, в которой было проще скрыть свое смущение. Рой ехал рядом, непривычно собранный и серьезный, и даже его конь, всю дорогу через Пустошь принимавшийся то дурашливо фыркать, то взбрыкивать задними ногами, шел тихо, настороженно вскинув уши. Луцис тоже умудрялся шагать по каменистой почве почти бесшумно – и так упруго, словно и не тащил на хребте, помимо сумок, двух взрослых наездников, один из которых к тому же был вооружен мечом.

Если за пределами Ущелья видимость была вполне приличной, то здесь, в узком коридоре с почти отвесными каменными стенами, тьма царила практически безраздельно. Далеко вверху виднелась полоса ночного неба с первыми звездами и рассеянным сиянием почти полной луны – но до дна ущелья не долетал ни один лучик этого скупого света. Однако, к своему удивлению, я обнаружила, что не так уж плохо вижу в темноте; охотники же, как и их кони, похоже, прекрасно ориентировались в кромешном мраке.

Тут и там периодически проступали смутные очертания каких-то валунов и скудной растительности, невесть как выжившей в этом сумрачном месте, зияли черные провалы пещер – Хельден говорил, они «прошивают» насквозь все горы, позволяя мурдисам передвигаться известными им одним ходами на дальние расстояния. И я непроизвольно ежилась, представляя, что оттуда, из убегающих в камень тоннелей, на нас кто-то плотоядно смотрит.

Чтобы как-то унять свой страх, а заодно осветить нам путь, я зажгла было в ладони огненный шарик, но Хельден тут же накрыл ее своей, будто и не боясь обжечься.

– Не нужно привлекать лишнего внимания, – шепнул он, склонившись к моему уху.

Я молча кивнула и на мгновение зажмурилась, наслаждаясь защекотавшим мои ноздри ароматом. Черт возьми, как после целого дня, проведенного на ногах под жарким солнцем, этот мужчина умудрялся так дивно пахнуть?? Омытым дождем лесом, свежескошенной травой, мхом и листьями… Оставалось только надеяться, что и от меня не разит потом – причем и моим, и конским.

Дорога в темноте казалась бесконечной. Поначалу я вздрагивала от каждого шороха и жалась к Хельдену, но в конце концов расслабилась, испытывая странное чувство защищенности рядом с охотником. Его рука, свободная от повода, уверенно лежала на моей талии, твердая грудь служила опорой спине, наши бедра соприкасались – и эта близость одновременно смущала и успокаивала. Я даже на время забыла о жутких глазах моего спутника – благо сейчас мне их не было видно.

Опасность я почуяла внезапно, даже раньше охотников. Выпрямилась в седле, ткнувшись затылком в подбородок Хельдена, и уставилась на стену справа, пытаясь понять, что привлекло мое внимание. И спустя несколько секунд различила какое-то движение меж каменистых выступов, словно сгустившаяся там темнота внезапно ожила и разделилась на мелкие, шустро поползшие вниз сгустки.

– Что это такое? – пробормотала я, безотчетно вцепившись Хельдену в колено.

– Фурсы! – бросил тот, одним движением выхватив из ножен свой меч. – Поодиночке они не слишком опасны, но, если нападут стаей, могут и сожрать. Береги горло!

С этими словами он рубанул воздух перед моим лицом, и к ногам Луциса полетело располовиненное тельце какого-то диковинного зверька. И тут же ночь, до того тихая, огласилась слитным визгом ярости, а со стен на нас буквально посыпались мелкие черные существа. Больше всего они напоминали мохнатых летучих мышей, вместо крыльев обзаведшихся полноценной парой лап. Их зубы и когти, как я почти сразу смогла убедиться, отличались бритвенной остротой. Вскрикнув, я сдернула с себя верещащую тварь, успевшую вонзить зубы мне в плечо, и, уже не осторожничая, выплеснула наружу свой огонь. Охотники пустили коней вскачь, на ходу отбиваясь от сыплющихся сверху фурсов, а я поливала все вокруг огненными струями, стараясь не задеть своих товарищей. Зверюшки вспыхивали и сгорали прямо в воздухе, наполняя его отвратительной вонью, но их сородичи продолжали бросаться на нас, точно крохотные злобные фурии. Наконец, спустя несколько минут бешеной скачки, фурсы отстали, а впереди вдруг выросла высокая каменная стена, преграждающая выход из Ущелья.

– Врата, – хрипло пояснил Хельден, все это время придерживавший меня одной рукой.

Кони перешли на шаг, а затем и вовсе остановились перед плотно сомкнутыми каменными створками врат, от которых исходил странный холод.

– Чего мы ждем? – спросила я, нервно озираясь.

Тогда и увидела ее – застывшую на одном из верхних уступов фигуру, явно принадлежащую не человеку. Существо совершенно точно следило за нами, слегка пригнувшись и свесив вдоль тонкого тела длинные руки с крючковатыми пальцами. Но самым жутким были его глаза, горящие во тьме, точно два алых уголька.

Мурдис.

– Врата зачарованы колдунами. Они открываются лишь перед людьми, – ответил на мой вопрос Рой, который остановился чуть впереди и не видел нашего гостя.

Я почувствовала, как пальцы Хельдена сжались на моем теле.

– Я его вижу, – чуть наклонившись, негромко произнес он. – Не делай резких движений и не смотри на него. Он нас не тронет.

В это мгновение возвышающаяся перед нами стена вдруг мягко замерцала голубоватым светом и с тихим натужным звуком разошлась пополам, раскрывая массивные створки наружу. Образовавшегося прохода хватило, чтобы два коня могли пройти в него бок о бок, и Луциса с Дымком не пришлось лишний раз понукать – оба тут же рванули прочь из Ущелья. Затем врата вновь закрылись, отрезав нас и от мурдиса, и от других таящихся в ночи опасностей, но вздохнуть с облегчением я не успела. Хельден вдруг рывком прижал меня к себе, а его меч тускло блеснул прямо перед моими глазами, отбивая пущенную в нас стрелу.

– Горцы! – крикнул Рой, разворачивая Дымка в сторону виднеющейся неподалеку опушки леса.

Здесь, на открытой местности, луна светила достаточно ярко, и я без труда заметила группу лучников, прячущихся за нагромождением камней недалеко от входа в Ущелье. Похоже, это была та самая засада, которой опасался Хельден. Дождь из стрел устремился к нам и неминуемо бы кого-то задел, но тут произошло невероятное: все стрелы, не долетев до цели пары метров, отрикошетили от невидимой преграды и посыпались на землю. Обернувшись, я с изумлением уставилась на Роя, вытянувшего перед собой руку с таким видом, словно держал на весу что-то тяжелое.

– А раньше нельзя было это сделать? – рявкнул на него явно злой Хельден.

– Не успел, – виновато покосился на него Рой, и я вздрогнула при виде его залитых чернотой глаз. Значит, и у охотников выплеск силы сопровождается этой жутью…

Мы галопом понеслись к лесу, преследуемые бессильно отскакивающими от силового щита стрелами и яростными криками горцев; Луцис – впереди, Дымок с удерживающим щит Роем – позади нас. Наконец, оказавшись под укрытием деревьев, кони остановились, и Хельден тут же ловко спрыгнул на землю. Достал из сумки моток веревки, не терпящим возражений тоном бросил: «Ждите здесь», – и… исчез.

– Как… как это он… – заморгала я пораженно, и Рой тихо хихикнул за моей спиной.

– Еще один талант Хельдена, кроме нечеловеческой силы и умения мгновенно исцеляться от любых ран, – произнес он, тоже спешившись и подав мне руку. Глаза его вновь приобрели нормальный цвет. – Способность передвигаться со скоростью ветра. Горцы и пикнуть не успеют, как он их там всех уложит.

– А ты… ты умеешь создавать вокруг себя силовое поле?

Рой взглянул на меня непонимающе.

– Ты говоришь о невидимом щите? Да. Но использую его лишь в крайних случаях – это отнимает много сил, ослабляет меня, что не очень-то хорошо в бою.

– Понимаю, – пробормотала я, продолжая опираться на его руку: меня еще слегка шатало после схватки с фурсами.

Хельден вернулся где-то через полчаса, причем верхом на низкорослой крепкой лошадке по-коровьи пятнистого окраса, груженной какой-то поклажей.

– Эта показалась мне самой смирной, – пояснил он, похлопав послушно остановившуюся кобылу по крутому боку. – У горцев тут неподалеку оказался маленький лагерь – ну я и позаимствовал у них лошадь и кое-какие припасы.

– И оружие заодно, как я погляжу, – заметил Рой, осматривая его добычу.

– Пару луков и колчанов со стрелами. Этого добра у них много.

– Ты их… – начала было я и запнулась, боясь закончить свой вопрос.

Хельден отрицательно покачал головой.

– Вырубил и связал. Пока освободятся, мы уже будем далеко отсюда. Хотя, возможно, и стоило позволить им преподать тебе урок, – добавил он, толкнув Роя кулаком в плечо.

Я подошла к пятнистой лошади, осторожно погладила ее по морде. Та доверчиво ткнулась носом мне в ладонь, явно не переживая по поводу смены хозяина. Меня почему-то никак не отпускала слабость, ноги едва держали, и я прислонилась лбом к шее лошади, ища опору.

– Ты ранена, Ксандра, – каким-то странным голосом произнес Хельден, и, подняв голову, я увидела, что его глаза разгорелись ярко-ярко, светясь в ночи двумя алыми угольками – совсем как у того мурдиса в Ущелье.

Охотник, кажется, побледнел, а ноздри его хищно раздувались, как у почуявшего добычу дикого зверя. Лошадь под моей рукой заволновалась, попятилась, и мне пришлось ухватить ее за поводья, удерживая на месте, – хотя силы наши были явно неравны.

– Иди пройдись, Хельден. – Шагнув к другу, Рой осторожно положил ладонь ему на плечо. – Я ее перевяжу.

– Только недолго. Нужно ехать дальше, – глухо ответил охотник после непродолжительного молчания и, развернувшись, стремительно скрылся в зарослях.

Рой же как ни в чем не бывало привязал лошадей к ближайшему дереву и, выудив из сумки что-то вроде бинтов и флягу с водой, велел мне сесть на землю и оголить плечо. Только сейчас я заметила, что вся правая половина моей футболки пропиталась кровью – моей кровью. Черт, неужели укус маленькой зубастой твари мог причинить такой серьезный вред?

Оказалось, мог. Невероятно острые резцы фурсов, пояснил Рой, хлопоча над моей раной, пронзают плоть человека, как нож – масло, а содержащееся в их слюне вещество не позволяет ране затянуться, вынуждая кровь литься из нее неиссякаемым потоком. И даже охотникам с их способностью к быстрому самоисцелению (регенерации, мысленно поправила я) такие раны могут доставить немало проблем. По всему выходило, что местные фурсы были далекими родичами наших земных вампиров, хоть и несравнимо превосходили их своей кровожадностью.

Безвозвратно загубленную футболку пришлось снять полностью, и я сидела перед Роем в одних джинсах и бюстгальтере, старательно смотря в сторону и представляя себя в кабинете врача. Охотник же, надо отдать ему должное, ничего лишнего себе не позволял, да и рану обрабатывал вполне профессионально. Конечно, ему было не привыкать…

Наконец напоминающая глубокий бритвенный порез рана была промыта водой, смазана какой-то вонючей клейкой мазью и прикрыта повязкой. Удивительно, но боль оказалась вполне терпимой – хотя сейчас, когда волна адреналина схлынула, ощущалась куда сильнее.

– Держи. – Рой протянул мне просторную рубаху из светлой, грубоватой на ощупь ткани, напоминающей лен. – Великовата для тебя, конечно, но это лучше, чем ехать голой. Хотя я бы не возражал, – со смешком закончил он, за что тут же схлопотал шлепок по руке.

– Спасибо, – одевшись, искренне поблагодарила я охотника. – Мне сразу полегчало.

– Мы, охотники, быстро восстанавливаемся. Попей воды, посиди, и можем ехать дальше.

– Рой… – Я поколебалась, но все же спросила, осторожно подбирая слова: – Почему Хельден так странно отреагировал на мою рану? Он что, боится вида крови?

Охотник вздохнул, покосился на заросли, в которых исчез Хельден, и неохотно произнес:

– Не боится. Наоборот, человеческая кровь слишком его влечет.

– Почему? Это как-то связано с его красными глазами, да? С мурдисами?

– Ты догадливая. Сам он не любит об этом рассказывать, но, раз уж ты едешь с нами…

Рой опустился в траву рядом со мной, и я подвинулась к нему поближе, желая не пропустить ни слова из негромкого рассказа.

– Бринар, отец Хельдена, пришел из Бездны, как и ты. Он был силен, вынослив, храбр, а его даром было чтение мыслей. Он стал охотником – одним из лучших, – а спустя время встретил девушку, Айвену, и женился на ней.

– А охотникам можно заводить семьи? – не выдержав, полюбопытствовала я.

Рой глянул на меня удивленно.

– Конечно. Почему нет? Другое дело, что не каждый решится связать свою жизнь с Ночным охотником… Но Айвена решилась – она искренне любила Бринара. У них вот-вот должен был родиться первенец, когда случилась беда… Мурдисов в тот год расплодилось особенно много, и они часто совершали набеги на горные селения, а то и через горы перебирались. Бринар вместе с группой других охотников отправился их усмирять и в страшной схватке убил принца мурдисов – сына их королевы. У мурдисов, знаешь ли, у власти женщины… то есть самки. И королева решила отомстить. Подослала к Айвене одного из своих слуг, когда Бринар был в отлучке…

– И он ее убил? – Мой голос сам собой упал до шепота.

– Хуже, – вздохнул Рой. – Обратил. Мурдисы могут превращать людей в себе подобных, дав им испить своей крови. Но не каждый человек способен вынести превращение… Айвена не справилась, умерла, успев, правда, родить сына, Хельдена. И это был особенный мальчик. Не человек, не мурдис – полукровка, в котором к тому же проявился дар Бездны. Дети пришельцев не обязательно в точности наследуют их способности; у каждого что-то свое, а некоторым и вовсе не передается эта сила. Хельдену повезло: человек в нем оказался сильнее мурдиса, то ли оттого, что зараза не успела серьезно его поразить во чреве матери, то ли благодаря дару Бездны. И все же… порой в нем просыпается жажда крови, и он может быть опасен.

– Отсюда эта его необычная внешность? – пробормотала я скорее утвердительно, чем вопросительно, но Рой кивнул в ответ.

– Ночных охотников и без того не жалуют, а с такими глазами и «славой»… сама понимаешь. Хельдена боятся, уважают, но сближаться с ним никто не хочет. Хотя ты молодец, не шарахаешься от него, как большинство людей…

– Ты тоже с ним дружишь.

– Хельден не раз спасал мою шкуру, и, что бы там ни говорили, он – отличный парень, – серьезно произнес охотник.

– А его отец, Бринар? Что с ним стало?

Рой помрачнел.

– Погиб, когда Хельдену исполнилось семнадцать. После смерти жены он всюду искал смерть, ввязывался в самые опасные заварушки, ну и в конце концов получил свое… А того мурдиса, что обратил Айвену, так и не сумел выследить. Одно время все рвался в их логово, чтобы найти и убить королеву, но друзья сумели его отговорить: дело ведь заведомо гиблое, оставил бы малолетнего сына сиротой… Такая история, Ксандра.

Да уж. История не из веселых. А мне еще моя жизнь казалась грустной…

Когда Хельден вернулся, мы уже ждали его у своих лошадей, готовые продолжить путь. В седло я, правда, залезла с большим трудом: все мышцы отчаянно ныли, требуя отдыха, глаза слипались от усталости. Да и укушенное плечо побаливало. Хорошо хоть кровотечение унялось – теперь, зная тайну Хельдена, я вряд ли смогу чувствовать себя рядом с ним спокойно, имея даже пустяковую царапину на коже.

– Через пару часов остановимся на ночлег, – как ни в чем не бывало сказал Хельден, забираясь на спину Луцису. – Справишься, Ксандра?

– Постараюсь, – откликнулась я, кое-как подавив предательский зевок.

Мы направили лошадей прямо в лес, к счастью оказавшийся не слишком густым. Клякса – так я назвала доставшуюся мне кобылу – резво трусила между Луцисом и Дымком по обнаружившейся тропе, а я изо всех сил держалась за луку седла, боясь попросту сползти вниз. Силы мои явно были на пределе.

Наконец, когда мелькающие по обе стороны от тропы ветки деревьев и кустарников начали сливаться перед моими глазами в сплошную темную муть, Хельден объявил привал. Проморгавшись, я увидела перед собой небольшую уютную полянку, освещенную лунным светом и как нельзя лучше подходящую для ночлега. Впрочем, я уже была готова спать где угодно, хоть рядом с муравейником. Из седла буквально выпала – и непременно бы растянулась на земле, не подхвати меня вовремя подскочивший Хельден.

– С непривычки, – виновато пробормотала я, поднимая на него глаза.

Охотник улыбнулся, и я только сейчас заметила его необычно удлиненные, выглядящие очень острыми клыки.

– Ты и так неплохо держалась, – заверил он. – Но должен тебя предупредить – утром будет хуже.

– Я догадывалась…

Кажется, Рой собирался разжечь посреди полянки костер и приготовить ужин, но мне уже было все равно. Стащив с Луциса свой рюкзак, я принялась рыться в нем в поисках одеяла, но почти сразу с визгом отшвырнула его и отпрыгнула в сторону. Спустя мгновение рядом уже стоял Хельден, который, подняв рюкзак, вытряхнул в траву маленькое мохнатое тельце со злобно сверкающими глазенками.

– Да это же фурс! – воскликнул, присмотревшись, Рой. – Совсем еще детеныш. Должно быть, забрался в сумку в поисках еды, а потом затаился там.

Малыш-фурс продолжал лежать на земле, скаля на нас мелкие острые зубы, и не спешил удирать в лес. Шерстка на его загривке забавно встопорщилась, глаза блестели двумя золотыми монетами в лунном свете. Он был бы даже милым, если бы не эти зубы, когти и полное ярости (и, как мне показалось, страха) рычание.

Хельден, брезгливо поморщившись, занес ногу в тяжелом сапоге, собираясь попросту раздавить зверька, но я порывисто схватила его за руку.

– Нет! Не надо!

Охотник удивленно посмотрел на меня, но ногу поставил обратно.

– Он же еще малыш, ребенок, – затараторила я, загораживая собой фурса. – Видно же, что он испуган! Пусть себе идет, а?

Где-то в стороне громко фыркнул Рой. Хельден же с минуту глядел на меня своими хищными глазами, затем вздохнул и, вручив мне мой рюкзак, удалился. А я повернулась к фурсу, продолжающему настороженно следить за каждым моим движением.

– Ты свободен, маленький злыдень, – сообщила ему, потихоньку пятясь к своим спутникам. – Можешь идти. Тут в лесу наверняка полно еды для тебя.

Позже, уже устроившись на расстеленном у костра одеяле, я вспомнила о зверьке и, вопреки непреодолимому желанию поскорее отдаться сну, пошла убедиться, что он убежал. Странно, но фурс сидел почти на том же месте, где мы его и оставили, забившись под ветки ближайшего куста и сверкая из-под них своими лунными глазами.

«Может, ушибся?» – подумала я с невольной жалостью.

И, конечно, вместо того чтобы лечь уже наконец спать, принесла мелкому кровососу пару кусков вяленого мяса и вареное яйцо из наших припасов. В глаза охотникам я при этом старалась не смотреть.

– Ты бы сама подкрепилась перед сном, кормилица монстров, – миролюбиво посоветовал Рой, когда я вернулась на свое одеяло и с блаженным стоном вытянула ноющие конечности. Я лишь отрицательно помотала головой: завтра, все завтра. И, уже погружаясь в сладкие волны дремоты, сонно пробормотала, отыскав взглядом сидящего по ту сторону костра красноглазого охотника:

– Спасибо, что спас мне жизнь, Хельден.

Кажется, он что-то ответил, но я уже крепко спала.