Текст книги "Башня ветров"

Глава 16

На завтрак были сырники, золотистые и очень высокие – прямо как три обычных, которые готовила иногда Ася, положенные друг на друга. Такие Рыбак в последний раз ел у своей бабушки, лет двадцать назад. Та называла их «пухкими», и они действительно были толстенными и мягкими, как пух. К сырникам прилагались сметана в белоснежном соуснике и многочисленные розетки с вареньем, джемами, медом, сгущенкой. Когда Ася и Иван, благоухающий лавандовым маслом, обнаруженным в ванной, спустились в столовую, все обитатели дома, кроме Киры, уже сидели за столом. Пришла даже Варвара Мельникова, изменив привычке спать до обеда.

Иван с трудом дождался окончания до безобразия затянувшегося завтрака. Вся женская компания, словно сговорившись, ела невероятно медленно: отпиливали ножиком крошечные кусочки сырника, капали на него варенье и аккуратно отправляли в рот, после чего делали такой же крошечный глоток какао. Бабульки так явно наслаждались каждым кусочком и глоточком, словно эта трапеза была последней в их жизни и их ожидала не увеселительная поездка в Ялту, а собственные похороны. Разумеется, весь процесс происходил в абсолютном молчании, интересующие Рыбака темы не обсуждались. Десяток сырников и две чашки какао подействовали на Ивана расслабляюще, и, чтобы не заснуть за столом, он решил выйти на свежий воздух.

Во дворе Дамир топтался у микроавтобуса в ожидании пассажирок.

– Ты же не забыл, что обещал беречь мою напарницу как зеницу ока? – спросил Иван, обменявшись с таксистом рукопожатием.

– Не волнуйся, ничего с твоей подругой не случится.

– Подскажи, здесь, в горах, водятся лоси?

– Лоси? – Дамир задумался. – Олени точно водятся, лани, кабаны, лисицы. Куницы с барсуками. А лоси… Не знаю. Это нужно у Карима спросить.

– Спросим, – согласился Рыбак. – Еще такой вопрос: ты возил Новикова в Евпаторию в библиотеку?

– В библиотеку? – удивился таксист. – В Евпаторию – да, возил, два-три раза в месяц точно. А куда он там ходил, понятия не имею. Мое дело в машине сидеть, караулить.

Иван вспомнил вчерашний разговор с Лебедевым.

– А на проспект Ленина ездил?

– Да, в основном там и стоял, возле театра, ждал его.

– Долго?

– Да когда как. Иногда минут двадцать, а иногда успевал на пляж сбегать окунуться.

– У театра, говоришь? Хорошо.

На крыльце появился Эдуард, кивнул Дамиру и, на ходу застегивая пуговицы пальто, направился к внедорожнику Глеба. Следом выскочил и сам хозяин.

– Мы в полицию. Не хочешь с нами проехаться? – на ходу спросил он у Рыбака.

– Я чуть позже своим ходом, – отозвался тот. – Мне еще надо несколько звоночков сделать.

В полицию, конечно, неплохо было сгонять хотя бы для того, чтобы отдать Крылову ноутбук: вдруг на нем обнаружатся чьи-нибудь отпечатки пальцев. По-хорошему, обнаружив гаджет, Иван должен был тут же вызвать полицию, а не лапать вещдок руками без перчаток и тем более уносить его с собой. Но у него в тот момент просто какое-то короткое замыкание в мозгах случилось от запаха в галерее. Да, в полиции он сегодня обязательно побывает, только позже. Сейчас Иван решил воспользоваться отсутствием обитательниц дома и осмотреть их комнаты. Нужно было, конечно, заручиться согласием Глеба, но заранее как-то не получилось, а делать это в присутствии долговязого Эдика не хотелось. Другое дело, если бы у Ивана не было универсальных ключей, способных открыть практически любой замок. Тогда, разумеется, пришлось бы идти на поклон к хозяевам дома, а так…

От Аси упоительно пахло сырниками и какао. Иван усадил ее в микроавтобус и с удовлетворением отметил, как севшая рядом Ариадна вытягивает из-под нее ремень безопасности. Автоматическая дверь медленно поползла вправо, Иван отправился к дому, но вдруг понял, что за спиной его происходит что-то не то. Он обернулся – Ася, не в силах дождаться, когда дверь откроется, пыталась просочиться сквозь медленно увеличивающуюся щель.

– Ваня! – Она бросилась к нему и прижалась так крепко, что Иван ощутил, как где-то внутри нее маленький человечек тоже приник к нему всем своим еще не до конца сформировавшимся организмом. Впрочем, это ему, наверное, показалось.

– Ваня! – Голос Аси вибрировал от переполнявшей его тревоги. – Поехали с нами!

– Ну что ты, Ася! Мы же договорились! Ты – там, я – здесь. Что вдруг стряслось?

– Не знаю! Мне почему-то тревожно за тебя. Сама не знаю почему.

– Аська, ну какая же ты у меня дурочка! Чего тревожиться? Я взрослый дядька. У меня, кстати, даже пистолет есть. Это я за тебя должен беспокоиться, а не ты за меня. – Он увидел выползающую из микроавтобуса Ариадну и добавил чуть громче: – Впрочем, с такими попутчиками я могу быть за тебя абсолютно спокоен. Поезжай, пожалуйста. Обещаю, что со мной ничего не случится.

Он чмокнул Асю в щеку, помог ей и Ариадне вернуться на место и помахал рукой.

Глава 17

Дождавшись, когда за микроавтобусом Дамира с путешественницами и автомобилем Глеба с родственниками Новикова закроются ворота, Иван приступил к реализации своего плана, первым пунктом в котором стояло посещение флигеля Ариадны Марс.

По планировке он напоминал жилище Новикова – шкаф, стол, кровать, – но везде чувствовалось присутствие женщины. Все было пронизано теплом и уютом: пестрый плюшевый плед, мозаичная настольная лампа в стиле Тиффани – Асе бы очень понравилась, белоснежная орхидея на подоконнике в черном горшке, повязанном кокетливым красным бантиком, – наверное, подарок, и, похоже, искусственная, но совсем как живая, не отличишь. И главное, ни за что не скажешь, что здесь обитает ясновидящая. Ни тебе хрустальных шаров, ни разбухших от постоянного тасования колод карт Таро, ни оплывших свечей в замысловатых подсвечниках, ни почерневших ликов святых в серебряных окладах. Разве только запах. Тяжелый запах мха, дерева и каких-то неведомых специй. У двери он был едва уловим, но стоило сделать несколько шагов, и он обволакивал с головы до ног, одурманивал. Еще пара шагов, и Иван понял, что запах исходит от предмета, который он первоначально принял за пестрый плед. На самом деле это было нечто, связанное из ниток, различных по цвету, фактуре и толщине, причем довольно неряшливо: участки с мелкими петлями, напоминавшими машинную вязку, чередовались с огромными дырами, кое-как стянутыми нитками. «Так вот ты какая, сень», – подумал Иван и, сам не зная зачем, приподнял край покрывала и поднырнул под него головой. В висках вдруг застучало, голова закружилась, ноги противно задрожали, а в ушах раздался отчаянный крик:

– А-а-а-а!

Кричала Ася! Иван сдернул с головы сень, бросился во двор и застыл, прислушиваясь. Тишина. Налетел порыв ветра, разогнал морок тяжелого запаха. Показалось? А если нет?

Иван набрал Асю и, пока ждал ее ответа, корил себя: ну зачем, зачем он отпустил ее одну. Их одних! Асю и маленького! Захотелось прыгнуть в «Форд», утопить педаль газа в пол и гнать, пока впереди не покажется микроавтобус Дамира.

– Ваня? – Асин голос звучал радостно, и на душе сразу стало легче.

– Ты где? – спросил Рыбак.

– Как где? Мы еще едем. – Она, видно, почувствовала тревогу напарника. – С тобой все в порядке?

С ним пока еще не все было в порядке, но не сообщать же об этом Асе. Он как мог успокоил ее и потребовал звонить каждые полчаса.

Иван все-таки заставил себя вернуться во флигель Ариадны, предусмотрительно оставив дверь открытой. Постарался расправить сень, чтобы она лежала так же, как до его визита. Заглянул в шкаф, привычно провел рукой под аккуратной стопкой чистой одежды и с удовлетворением рассмотрел добычу: довольно толстую пачку купюр различного достоинства – от пятисот рублей до пяти тысяч, перетянутых резинкой. Перелистал – тысяч триста, не меньше. В ящичке прикроватной тумбочки среди десятка упаковок с лекарствами лежал паспорт и банковская карточка. Паспорт оказался совсем новым, выдан в 2020 году, на фотографии – слегка улучшенная макияжем, но вполне узнаваемая Марс Ариадна Ивановна. Странно, конечно, что Ивановна, совсем не вяжется отчество со звездной фамилией. Могла бы, к примеру, назваться Сатурновной или, ближе к профессии, Нострадамусовной. Восемьдесят один год, родилась в Рослани, там же выдан паспорт. Остальные странички – место жительства, воинская обязанность, семейное положение – абсолютно чисты. Иван запечатлел документ на камеру смартфона, аналогично поступил с карточкой, подумал и на всякий случай сфотографировал названия медицинских препаратов.

В столе не оказалось ни блокнотов, ни записок, ни даже чистых тетрадей. Лишь десяток металлических спиц разной толщины и большая пластиковая коробка со швейными принадлежностями – нитками, иголками, булавками, ножницами. В ванной – довольно большой набор различных парфюмерно-косметических принадлежностей. Похоже, больше ничего интересного здесь нет. Иван уже собрался уйти, но тут его взгляд упал на белоснежную орхидею. Все-таки интересно проверить, настоящая она или нет. Пощупал упругие лепестки – нет, имитация. Но какая искусная! Даже червеобразные корни торчат из горшка, словно собираются сбежать или им не хватает места. Иван аккуратно приподнял несколько корешков и обнаружил под ними маленькую черную флешку с оранжевым ободком. Не веря своей удаче, он выудил ее на свет божий, снял крышку. Тускло блеснул металл – действительно флешка!

Через две минуты Иван уже подключил ее к Асиному ноутбуку, обнаружил один-единственный файл под названием «Кэп» и, горя от нетерпения, щелкнул пальцем по тачпаду.

«С помощью какой программы открыть файл?» – поинтересовался не в меру любопытный гаджет.

– Да чтоб я знал, – пробормотал Рыбак. Повозил пальцем, вызвал меню «Открыть с помощью», испробовал все предлагаемые варианты, но чертов файл и не думал поддаваться. Хочешь не хочешь, придется обращаться к Лебедеву.

Федор словно караулил. Стоило Рыбаку нажать на его фамилию в списке контактов, как в трубке раздался жизнерадостный голос:

– Здравствуйте, Иван Станиславович!

Тяжело вздохнув, он поделился своей проблемой.

– Не вопрос! Закиньте файл на наш облачный сервер, а я его там поймаю. Знаете как?

– Догадываюсь, – буркнул Иван. Вообще-то он хотел сам узнать, что такого прятала Ариадна в горшке с орхидеей, но понимал, что Лебедев сделает это быстрее, а сейчас самое главное – вернуть флешку на место. Кто знает, вдруг кому-то из взбалмошных спутниц Аси приспичит вернуться. Как тогда Иван объяснит свое несанкционированное проникновение в жилище ясновидящей? Да и во флигель Мельниковой не мешало заглянуть.

Рыбак скинул на сервер «Кайроса» содержимое флешки, фотографии паспорта, банковской карточки и лекарств и поспешил в дом Ариадны, чтобы вернуть на место свою находку. Уже у двери он вдруг почувствовал чей-то пристальный взгляд, резко обернулся и успел заметить легкое движение занавески на втором этаже. Кто-то явно наблюдал за ним. Но кто? По идее, в доме сейчас должны находиться всего два человека: Кира и Мадина. Или нет?

Если дом Новикова выглядел обстоятельно, а у Ариадны чувствовался налет какой-то чертовщины – один запах чего стоил, – у Мельниковой царил полнейший хаос. Повсюду виднелись следы поспешных сборов – смятая простыня на незастеленной кровати, пижама, валявшаяся в кресле, разбросанная одежда – очевидно, Варвара Андреевна пыталась выбрать, в чем лучше поехать, хотя, с точки зрения Рыбака, особой разницы в том, что на тебе надето под пальто, нет. А главное – книги. Их было слишком много для такой небольшой площади. Нет, конечно, у Аси тоже очень много книг, но они аккуратно стоят себе на полках и никому не мешают. Впрочем, Мельниковой, вероятно, книги тоже не мешали, зато они невероятно мешали Рыбаку. Попробуй отыщи что-нибудь полезное, когда порой даже ногу поставить некуда!

Первым делом Иван отыскал портрет внучки Мельниковой, обнаруженный Асей, и сделал несколько снимков. Тратить время на мысленное сравнение девушки с фотографии и портрета с обложки книги, найденной у Новикова, не стал. Пусть Лебедев этим занимается, тем более что Кристина наверняка привезла ему Асин экземпляр.

Паспорт Мельниковой нашелся в верхнем ящике комода, среди миллиона бумаг и бумажек: билетов на поезд, в кино и театр, программок концертов и спектаклей, открыток с видами различных городов и музейных реликвий, репродукций картин и статуй, фотографии драгоценностей и старинной одежды. Судя по паспорту, у Мельниковой имелась регистрация в Макарьевске. Тут же лежала банковская карта, обернутая в лист бумаги, на котором крупным почерком были написаны четыре цифры – не иначе пин-код.

Лекарства Мельникова тоже принимала. Не в таком, конечно, количестве, как Ариадна, – всего две упаковки хранилось в верхнем ящике стола. Тут же лежал тонометр, из чего Иван сделал вывод, что один из препаратов предназначен для лечения гипертонии. Он еще раз окинул взглядом комнату. Похоже, ничего интересного вот так, с ходу, больше не найти. На всякий случай заглянул в ванную. Ничего интересного – одинокая зубная щетка в стаканчике, паста, жидкое мыло, гель для душа, несколько баночек с кремами, два флакончика духов. Что-то он пропустил. Знать бы что? Для очистки совести вернулся в комнату. Еще раз прошелся по любимым местам воров: под матрасом, под кроватью, в шкафу, по карманам одежды. Проверил ножки мебели – не откручиваются ли, пошарил под столешницей, проверил портрет – не спрятано ли что-нибудь между фотографией и рамкой. Бесполезно. Если у Мельниковой и были секреты, хранила она их очень надежно.

Следующий флигель, куда Рыбак поспешил, предварительно сфотографировав паспорт Варвары Андреевны, банковскую карту с пин-кодом и упаковки с таблетками, встретил его пустотой и молчанием. Здесь когда-то жила незрячая Липа, и сама комната казалась слепой, невыразительной. Вроде та же мебель, что у Марс и Мельниковой, но чего-то не хватает. Ася бы, наверное, сказала, что отпечатка человека, который здесь живет. Даже настольная лампа с ярким абажуром казалась полинявшей. Последним штрихом запустения явилась керамическая вазочка, похожая на неуклюжую поделку участника мастер-класса по обжигу горшков, с букетом сухоцветов. Рыбак обнаружил ее в абсолютно пустом шкафу. Очевидно, рука, освобождавшая полки в ожидании нового жильца, дрогнула, и жизнь мертвых цветов продлилась на неопределенный срок. Разумеется, Иван проверил, не скрывает ли букет каких-либо сюрпризов, – бесполезно.

Во флигель, где совсем недавно проживал капитан первого ранга, Иван зашел без особой цели, просто на всякий случай, и был неприятно удивлен отсутствием личных вещей Новикова. Исчезли рында, подзорная труба, одежда, кортик… На полочке в ванной стояли две одинаковые зубные щетки и электрическая бритва. Похоже, дочь и зять Сергея Егоровича смирились с его смертью.

Пискнул телефон, уведомляя о полученном сообщении. Иван посмотрел на экран – Кристина прислала чью-то фотографию. Присмотрелся и понял – да это же Новиков! Снимок из ориентировки, которую Ермолаев отправил в «Кайрос», был, скорее всего, из паспорта. Новиков выглядел на нем строго, отстраненно и безлико. Покажи такой родной матери, и та, пожалуй, затруднилась бы с опознанием. Что тогда ждать от посторонних людей? Иван тут же переслал фотографию Асе, хотя был уверен, что она уже получила ее от Кристины. Но беспокоить напарницу без повода не хотелось – вдруг ей удалось разговорить кого-нибудь из спутниц, а узнать, все ли у нее хорошо, не мешало бы.

Глава 18

На ялтинском рынке было холодно и безлюдно. Часть магазинчиков закрыта, а те, что работали, неприветливо взирали безразличными глазами нарядно одетых манекенов на ранних покупательниц. Хотя почему ранних? Когда вся компания – Ариадна, Матя, Татьяна Максимовна, Варвара Андреевна и Ася – неспешно позавтракали и загрузились в микроавтобус Дамира, часы показывали одиннадцать. Плюс дорога до Ялты – и уже двенадцать, самое время прогуляться по торговым рядам, порадовать себя шопингом по сходной цене. Но очевидно, продавцы не видели в Асе и ее спутницах потенциальных покупательниц и предпочитали держаться поближе к обогревателям. Впрочем, им тоже не было дела до китайско-турецкого ассортимента. От поездки на рынок Ася ожидала возможности почерпнуть хоть какую-нибудь информацию, полезную для дела, но пока в бесконечном словесном потоке Ариадны ничего подобного не попадалось.

Возле одного из магазинчиков ясновидящая вдруг замерла, словно наткнувшись на невидимую преграду, а затем рванула дверь на себя с радостным криком:

– Текмине! Текминеша, дорогая!

Ася вспомнила, что так звали ее любимую продавщицу пряжи. Высокая, очень худая женщина с некрасивым длинным и костистым лицом одной рукой обнимала припавшую к ее груди Ариадну, а другой старалась сберечь ажурное вязание, болтающееся на длинной стальной спице.

– Здравствуйте, здравствуйте, – бормотала она, смущенная таким потоком любви.

– Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Здорово, что твой буржуй прогнал лентяйку, которая вместо тебя сидела. Как ни приду, она все в телефоне, все в телефоне. А ты, труженица…

Ариадна обратила внимание на вязание в руках продавщицы, с несвойственной для ее возраста ловкостью нырнула под прилавок и вытащила закатившийся клубок.

– Ты вяжи, вяжи, дорогая, я сама похожу, посмотрю. Мне для девочки надо что-нибудь этакое… Пока сама не представляю что. Садись.

Рука с огромным перстнем легла на плечо вязальщицы, заставляя ту опуститься на стул.

Поиск необходимой пряжи затягивался, и Матя с Татьяной Максимовной начали проявлять нетерпение.

– Слушай, Ариадна, дорогая, может, мы попросим Дамира отвезти нас на набережную и вернуться за тобой? – поинтересовалась Матя, а Татьяна Максимовна поддакнула:

– Ага, мы пока в ресторанчик прокатимся на канатке. Асе будет интересно. И полезно. Куда как лучше, чем здесь пыль нюхать.

– Я сегодня с утра убиралась, – обиделась Текмине.

– Замолчите все, мешаете сосредоточиться, – рявкнула ясновидящая и простерла руку над прилавком с нитками. Пальцы слегка подрагивали, особенно безымянный, отягощенный перстнем.

В этот момент входная дверь хлопнула, и в магазин вошел мужчина лет тридцати пяти – сорока в черной толстовке с надвинутым на голову капюшоном. Асе вдруг показалось, что она его уже где-то видела, хотя где конкретно, никак не могла вспомнить. На всякий случай проверила, не заслоняет ли куртка объектив видеокамеры – в практике работы тайным покупателем несколько раз или шарф, или платок закрывали его, и только талант Федора позволял получить более-менее нормальную картинку.

– Здравствуйте! – Текмине отложила в сторону вязание.

Мужчина пробормотал в ответ слова приветствия и подошел к витрине, противоположной той, у которой стояла компания, повернувшись ко всем спиной. У Аси создалось впечатление, что он знает о ее шпионском приспособлении и старается не попасть в поле зрения.

– Слушай, Ариадна, а вот нитки, из которых ты вязала шарф Кэпу. Мне кажется, они Асе тоже подойдут. – Матя решила таким образом ускорить процесс покупки.

– Какого… – вскипела Ариадна, но тут же успокоилась и медленно, словно маленькому ребенку, пояснила: – Во-первых, Ася и Кэп две абсолютно разные сущности, а во-вторых, это совсем другие нитки. Правда, Текмине?

– Я не знаю, – жалобным голосом ответила продавщица. – Это вы у Любочки покупали.

– У Любочки? – переспросила Ариадна и продекламировала: – Итак, она звалась Любовью… Ну надо же… Как по мне, так фифа бесполезная. Неужели в наши дни любовь до такой степени выродилась? Вот раньше…

Взгляд ее сделался мечтательным, заскользил по стеллажам с пряжей и уперся в мужчину в капюшоне.

– Так, – мечтательности во взгляде как не бывало, – мы мешаем Текмине работать. Пойдемте отсюда. Я в следующий раз одна приеду.

Продавщица забормотала, что никто ей не мешает, она очень рада, но Ариадна остановила ее приказным жестом. При этом камень в перстне сверкнул таким лютым холодом, что Текмине инстинктивно попятилась к обогревателю.

– Поехали на набережную! – скомандовала Ариадна Дамиру, когда компания благополучно загрузилась в микроавтобус. – Покажем Асе главные достопримечательности.

Сев на свое место, Ася увидела незнакомца в капюшоне. Выскользнув из ворот рынка, он направился к темно-серому автомобилю. Ася привстала, пытаясь запечатлеть его на камеру, но тут микроавтобус тронулся, и все пассажирки закричали, чтобы она немедленно села. Пришлось подчиниться, надеясь: хоть что-нибудь удалось заснять.

Главные достопримечательности Ялты в понятии Ариадны были довольно специфическими. Во-первых, памятник даме с собачкой в компании самого Чехова. Красавец Антон Павлович, небрежно бросив на ограду плащ, мечтательным взглядом смотрит на порождение своей фантазии. А даме, кажется, нет никакого дела ни до автора, ни до собачки, острая мордочка которой, обращенная к хозяйке, сияет на солнце, начищенная прикосновениями рук человеческих. Очевидно, людская молва приписывает собачьей физиономии свойство исполнения самых сокровенных желаний, вот и трут ее, словно Алладин лампу.

– Кстати, прототипом героини была Ольга Книппер – будущая жена драматурга, – пояснила Ариадна.

Следующими в списке достопримечательностей оказались жилетка Аркадия Арканова, микрофон Кобзона, трубка Ширвиндта и портфель Жванецкого, расположенные тут же, неподалеку.

– Представляешь, Ася, – вещала Ариадна (остальные разошлись по набережной, очевидно, не желая в очередной раз слушать истории ясновидящей), – когда журналисты поинтересовались у Михаила Михайловича, как он относится к подобному увековечиванию своей памяти, тот ответил: «Все равно сопрут».

– И как? Неужели украли?

– А то! – усмехнулась Ариадна. – Не прошло и недели после установки, как портфель стащили. Представляешь, Ялта, набережная, тысячи фланирующих туристов и жителей города, и обломок колонны вместо новенького памятника. Нашли быстро, валялся неподалеку, в кустах. Видно, у воров силенок не хватило утащить такую махину. Наверняка центнер весит, а то и полтора.

Ася вспомнила вчерашний разговор с Рыбаком.

– Вы столько всего знаете – и про Чехова, и про Пушкина…

– С кем поведешься, как говорится, – охотно пояснила ясновидящая. – Это Сергей Егорович нас водил по набережной и рассказывал. Ты даже не представляешь, сколько он всего знает! Уму непостижимо, как все это в его голове помещается. Когда Липа заикнулась, что хотела бы попасть на гору Бойка, он моментально все организовал. Причем Дамир категорически отказался ехать – эта гора считается аномальной, мистической зоной, где сосредоточена мощнейшая сила. Ее даже прозвали крымской Шамбалой, и местные жители стараются обходить это место стороной, считая, что оно странным образом влияет на разум человека. Но Липа и без того была немного чокнутой – сама представь, каково это, всю жизнь прожить в потемках!

– Она с рождения была слепой?

– Да нет же, нет. Но большую часть жизни. Так вот. Кэп нашел водителя, который нас отвез. Поехали вчетвером – я, Варя, Липа и Кэп. Оказалось, что до самого конца добраться можно только пешком. Та еще прогулка получилась! Но никто не стонал, потели и перли. Сережа сказал, что в недрах этой горы спрятана Чаша Грааля, из которой на Тайной вечере вкушал сам Иисус Христос и в которую позже Иосиф Аримафейский собрал стекающую из ран Спасителя кровь. Считалось, что артефакт способен подарить своему владельцу искупление грехов, бессмертие, власть и удачу. Сотни охотников за сокровищами охотятся за ней, но пока безуспешно. До войны здесь работала научная экспедиция, но, когда один из ее участников сошел с ума, работы быстро свернули. Все отчеты до сих пор засекречены. А во время войны сюда приехали пять немцев из «Аненербе», знаешь, что это такое?

– Слышала, – кивнула Ася.

– Их сопровождала охрана, четырнадцать человек. Они искали бесценные древние артефакты.

– И нашли?

– Неизвестно. Все пятеро бесследно пропали. Говорят, убегая, охранники вывезли увесистый ящик. Никакой информации о его содержимом не сохранилось.

– Может, и сохранилось, – предположила Ася.

– Раз Кэп сказал, что не сохранилось, значит, так оно и есть, – сказала, как отрезала, Ариадна. – Еще, кстати, ходят слухи, что под горой Бойка размещена инопланетная база – здесь часто видят неопознанные летающие объекты, а в пещерах, которыми буквально пронизана гора, до сих пор живут древние люди.

– Сергей Егорович в это верил?

– Достаточно того, что в это верила Липа. И знаешь, она ведь нашла свой Грааль.

– Это как?

– Они с Кэпом собрали пирамидку из плоских камней – там было много подобных. Вернее, Сережа собирал камни, а Липа складывала. А потом мы прошли к руинам храма Спасителя. Он был построен в восьмом веке, а где-то в пятнадцатом столетии разрушен. Остались лишь обломки, каменный фундамент да поклонный крест, поставленный в наши дни. Говорят, иногда в воздухе возле храма возникают парящие призраки монахов в развевающихся белых одеждах. Вспыхивают и исчезают, как будто их и не было. Липа встала на колени перед крестом и начала молиться. Неумело, сразу видно – в первый раз, слов молитв не знает, но так искренне, что мы все присоединились и попросили Господа помочь Липе обрести зрение. И ведь помогло! Хочешь – верь, хочешь – не верь, через две недели приехал юрист, который занимается поиском наследников, и сказал, что в Дубае умер какой-то дальний родственник ее мужа. И так как муж Липы скончался, то по завещанию все деньги переходят его жене, если таковая имеется.

– А если жены не было бы? – уточнила Ася.

– Я не читала бумагу, лучше у Глеба спросить, но вроде бы следующими в очереди были дети Липы и ее мужа. Четко знаю, что последним числился благотворительный фонд по борьбе с сахарным диабетом.

– Почему именно с ним?

– Ну как почему? У Липы же был сахарный диабет. Может, это их наследственная болезнь и покойный скончался именно от ее последствий.

– Но покойный же был родственником мужа!

– Может, муж тоже умер от диабета, – предположила ясновидящая. – Они познакомились во время лечения, и на почве одинаковых симптомов у них возникло чувство. А может, он и сам был слепым?

Ася сама не понимала, почему ее так заинтересовала история Липы. Понятно, что с исчезновением Новикова она никоим образом не связана, наверняка большая часть ее является порождением богатой фантазии Ариадны, и все-таки… Поговорить о Липе и о мистических зонах Крыма она еще успеет, сейчас главное – Новиков.

– А скажите, пожалуйста, Новиков помогал только Липе или вам тоже?

– Мне? – фыркнула Ариадна. – Я – женщина самодостаточная, сама всем помогаю. Вот с Варей – да, были какие-то дела. С Матей тоже шушукался, но, как мне кажется, больше на помидорные темы. А с Варей – по душам, точно знаю. Она, если ты не заметила, влюблена в Кэпа, как кошка. Только зря все это.

– Почему? – спросила Ася, догадываясь почему.

Вместо ответа Ариадна сделала неопределенное движение рукой, отчего перстень подмигнул зеленым глазом.

– Что вы прилипли к этому портфелю? – прервал их беседу возмущенный голос Мати. – Мы уже всю набережную прошли туда-обратно, а вы все стоите и стоите. Было бы что интересное! Пошли, Ася, лучше посмотришь на платан Айседоры Дункан.

– Айседоры Дункан? – удивилась Ася.

– Ну да! Они с Есениным назначали под ним свидания, дерево было свидетелем их большой любви. Ему целых пятьсот лет. Такие старые платаны еще называют чинарами.

Насколько Асе было известно, Есенин в Крыму был всего два раза, и без Айседоры Дункан. Да и насчет большой любви она могла бы поспорить. Могла, но не хотела. Вместо этого абсолютно искренне восхитилась:

– Ого! Такое старое?

– Сережа говорил, – вмешалась в разговор Мельникова, – что на самом деле ему не больше ста семидесяти лет.

С таким придыханием она произнесла это «Сережа», что Асе сразу поверилось в слова Ариадны о чувствах Варвары Андреевны к капитану первого ранга.

К ее удивлению, Матя оспаривать слова Новикова не стала.

– Про это дерево еще Лермонтов написал: «У Черного моря чинара стоит молодая; с ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская». Кэп сказал, что Лермонтов в Крыму не был, но, находясь в Тамани, смотрел на крымский берег. Наверняка в бинокль – он же военный был, у них у всех есть бинокли. Вот и разглядел чинару.

– Тебе бы, Матя, романы писать, – снисходительно улыбнулась Ариадна, а Матя, приняв похвалу за чистую монету, пробормотала смущенно:

– Да ладно, скажешь тоже, романы! Пусть вон молодежь пишет. – Она кивнула в сторону Мельниковой. – А мне больше нравится поближе к земле да к готовке.

При упоминании о бинокле Лермонтова в голове Аси родилась новая идея.

– А Сергей Егорович что рассматривал в свою подзорную трубу? – спросила она, обращаясь сразу ко всем.

– Это подарок коллег с работы, – пояснила Мельникова. – Когда он уходил на пенсию.

– То есть он здесь, в Крыму, не работал, с предприятием своим связь не поддерживал? – спросила Ася.

– Ну конечно же, нет, – заявила Ариадна. – Зачем бы он сюда переезжал? Уволился вчистую – и отдыхать. А что? Заслужил.

Они пошли по набережной к платану, действительно огромному и величественному. Ася не удержалась, подошла к исполину, прижалась щекой к белому, почти начисто лишенному коры стволу и закрыла глаза. От чинары веяло свежестью, покоем и умиротворением.

– Липа тоже так делала, – вырвал ее из грез голос Ариадны. – Поехали, что ли, в ресторанчик? «Кусто» называется. Это подводника так звали. Странно, да? Мне кажется, если на горе, то должен носить имя альпиниста. Ведь так же? При чем тут подводник? Кэп его очень любил – кафе, конечно, не Кусто – и при случае всегда нас сюда завозил. Мороженое и чизкейк у них просто замечательные. Все остальное – как повезет.

До кафе они доехали по канатной дороге в кабинках, в которые нужно было заскакивать на ходу. Кабинки, раскачиваясь, скользили над домами, соснами, виноградниками, но страшно не было абсолютно. А наверху замечательный вид на Ялту немного скрасил Асино разочарование от незначительного объема информации, которую ей удалось собрать. Тут ее телефон подал сигнал и сразу же еще один – пришли сообщения от Кристины и Ивана. Очень кстати, нужно его предупредить, что обедать они будут в кафе.

Новиков на фотографии, присланной Иваном, напоминал какого-то известного артиста, и Ася затормозила, пытаясь вспомнить, кого именно.

– Что там у тебя? – спросила Ариадна.

Ася молча развернула смартфон.

– Кэп. – Глаза у ясновидящей увлажнились. – Живой.

Ася хотела было возразить, что фотография эта сделана не сегодня, но решила промолчать.

Похоже, Иван расстроился, узнав, что обедать они собираются в Ялте, в ресторане под названием «Кусто», и вернутся еще не скоро, но виду не подал.