Текст книги "Грани души"

Сон

Шумели смолистые сосны,

Алел нежной дымкой рассвет.

Весна то была или осень,

Не помню. Прошло много лет.

Мои целовали вы губы —

Всё было пленительным сном.

И сосны шумели, как трубы,

Купаясь в луче золотом.

И в ваших глазах я читала

Любви роковые слова.

Река так дразняще ласкала

Песок, как младая вдова.

Но ближе мы с вами не стали —

Судьбы своенравен закон.

И сосны тихонько молчали.

Ничто не тревожило сон.

Утренний разговор

– Что видела во сне, моя хорошая?

– Взлетал синицей снег под небеса,

Всё заметало снежною порошею:

Овин, забор и дремлющего пса.

Моё сковало сердце зимним холодом.

– Дай отогрею. Вот пушистый плед.

Гляди, как солнце расточает золото,

Мелькает чей-то смутный силуэт.

– Рябинка молодая заневестилась,

Лет пять назад её сажала я.

– Румяных снегирей, смотри, нашествие,

Гоняют бедолагу воробья.

– Так хочется весенней чистой свежести,

Чтоб теплый ветер вполз за воротник,

Чтоб душу наполнял безбрежной нежностью

Излюбленный мотив: «Чирик-чирик».

Чтоб в душу проросла лесным подснежником

Моя к тебе нежнейшая любовь,

Чтоб там, между рябиной и орешником,

Услышать стук весенних каблуков.

Страшный сон

Мне снилось, что дорогой заметённой

Я шла одна, не ведая куда.

Метель гудела нудно в проводах,

Как дух бесплотный жертвы обречённой.

Всё утонуло в ледяной метели:

Кусты, деревья, люди и дома.

Куражилась и вьюжила зима.

Душа едва держалась в бренном теле.

Знакомый дом. Желанный свет. Бокалы.

И звуков нежных розовый хрусталь.

И так легка накинутая шаль.

Молчали долго. Говорили мало.

Вдруг встал. Прощай. Прости. Пальто набросил.

Метель рыдала, тяжело дыша,

А с ней рыдала и моя душа,

Рыдала, как ребёнок безголосый.

И я одна, как бедная церквушка,

Что утопает в голубом снегу…

Хочу проснуться, только не могу.

И вся в слезах измятая подушка.

Глаза открыла: явь то или небыль?

Любимый шепчет мне: « Всё было сном».

Метели нет, и только за окном

Парит нетленно – голубое небо.

Счастье

Что значит счастье? Видеть утро

В багровых отблесках озёр,

Жить просто, честно, тихо, мудро,

Как Бог велел с далёких пор.

Что значит счастье? На рассвете

Колосьев праздничная звень.

И слышать, как смеются дети,

Встречать, как чудо, новый день.

Что значит счастье? Слышать ночью,

Когда шум голосов утих,

Как жмутся рифм скупые строчки,

Желая превратиться в стих.

Что значит счастье? Счастье в малом:

Когда под бой стенных часов,

Укрыв лоскутным одеялом,

Ты мне желаешь сладких снов.

Ты и я

Тебе приворожила сердце осень,

Меня влечёт цветущая весна.

Твой взор прикован к скучной прозе,

Со мной стихами говорит луна.

Нет у тебя причин для беспокойства —

Ты твёрд и безмятежен, как гранит,

Лишь у меня день изо дня расстройства —

Покоя нет. За всё душа болит.

Ты любишь звонкий город, я – деревню,

Где вечер обнимает тишиной,

Где слушает торжественный молебен

Стоокий ангел в небе надо мной.

Ты любишь васильки, я – незабудки.

Меня интересует мир во мне:

Причины, следствия, слова, поступки…

Тебя же – жизнь, текущая вовне.

Различны мы. Какая в том причина?

Проблему разрешите кто-нибудь!

Я – просто женщина, а ты – мужчина.

И в этом суть

Встреча

Вы так изысканно скромны и так изящно молчаливы.

Но в омуте зелёных глаз иные вижу я порывы,

Иные вижу берега былых страстей, былых мечтаний,

Сквозь пелену дождей и лет чреду отложенных свиданий.

Улыбкой нежной вашей растопить снега легко и просто,

В ней обещание любви, лучистый свет, полёты к звёздам.

Мой друг, вы столь умны, и так талантливы, и в мыслях смелы,

Моя ж душа молчит, она больна и в чувствах оскудела.

И не прольются звездные дожди, не запылит дорога…

Часы пробили восемь, вам пора домой, идите с Богом.

Неслучайные встречи

Нет, встреч случайных не бывает.

Господь нам посылает тех,

Кто душу нашу окрыляет,

Кто обнажает в сердце грех.

Кто учит нас прощать и верить,

Ценить мгновенья бытия,

Кто в вечность открывает двери.

Кто наш заступник и судья.

Но не постигнуть Божьей тайны:

Чужие не понять сердца.

Нет, не бывает встреч случайных —

Во всём есть замысел Творца.

Невозможное счастье

Играл смиренно дождик под окошком

Рапсодию печальным, тихим днём,

Стучал слезами грустно по дорожкам,

Где мы бродили каждый день вдвоём.

Где от улыбки замирало сердце,

Наполненное светом и теплом.

Казалось, что смотреть – не насмотреться…

И день с тобой казался чудным сном.

И всё, что не любовь, являлось лишним.

Был ярче свет, и зеленей трава.

И от цветущей возле дома вишни

Подчас слегка кружилась голова.

Но всё не вечно в этом мире бренном:

Не вечны чувства, мысли и слова.

Печаль сменяет радость, несомненно,

Вращаются судьбины жернова.

И вихрь судьбы нас раскидал по миру.

Разлукой проверяется любовь.

Мы вечные по жизни пассажиры,

Заложники бесчисленных грехов.

А дождь всё пел о невозможном счастье,

Пел голосом унылым и глухим.

Был ко всему на свете безучастным,

Но другом он сегодня был моим.

Ты с любовью боролась напрасно

Ты с любовью боролась напрасно,

Но над чувствами время не властно.

Лучше разве?

Полюбила – сама уж не рада:

Под его беззастенчивым взглядом

Молкнул разум.

От объятий душа воскресала.

Ничего не сулило финала —

Шансов мало.

Ты сама обрывала все нити:

Череду судьбоносных событий

Подгоняла.

Зарекалась не думать, молила.

И откуда бралась только сила

Выжить март.

Но шесть лет пролетели, как птицы,

Ничего уже не повториться —

Всё фальстарт.

Голос колокола

Разбуди мою душу, звонарь,

Раскачай мой певучий язык,

Вспомни прошлый метельный январь,

Рождество. Светлый Господа лик.

Сколько лет мы с тобою вдвоём

Среди шума, мирской суеты

Весть Благую над миром несём,

Первообраз святой чистоты!

А когда-то в Софийский собор

Ехал Грозный под мой перезвон.

Конь упал. Царь изрёк приговор:

«Должен колокол сей быть казнён».

Отрубили все снасти мои,

Оторвали железный язык.

Много дней я томился в пыли,

Онемел и от звуков отвык.

Перелили меня. Жуткий сон

Отступил в тот метельный январь.

Чтоб в России не смолк перезвон,

Разбуди мою душу, звонарь!

Вражда

В душе из века в век

Враждуют «нет» и «да».

Решает человек —

Решается судьба.

Не нужно длинных фраз.

Несложно дать ответ.

Но на любое «да»

Всегда найдется «нет».

От скепсиса вполне

Свободны ли умы?

Что ж нынче не в цене

Сомнения. И мы,

Как будто дав обет,

Безропотно всегда

Хотим ответить «нет»,

Но произносим «да».

Извечная вражда

Так длится много лет.

Но чаще слово «да»

Смиряет слово «нет».

Душа и тело

Душа и тело – вечность и тщета,

Незыблемость и сокрушимость,

Бессмертие и мира суета,

Бесстрастие и одержимость.

Извечный поединок роковой

Земных пристрастий и небесных.

Для тела важно думать головой,

Душе же в бренном теле тесно.

Душа торопится с утра вдыхать

Листвы невысохшей прохладу,

А телу хочется чуть-чуть поспать,

И нет с ним никакого сладу.

Душа и тело рвутся горячо:

Одна – к любви, другое – к страсти.

Для плоти важны деньги и почёт,

Дух видит лишь в молитве счастье.

Верь, что на этой лучшей из планет,

Лишь слово обернётся делом,

Как в небесах забрезжит тихий свет,

И примирятся дух и тело.

Душа

Не тревожат свинцовые мысли.

Напоённая счастьем душа

Устремляется в звёздные выси,

Тополиною смолкой дыша.

Утирает невольные слёзы

Белокрылым своим рукавом,

Вспоминая над речкой берёзы,

Куст калины под тёмным окном.

Босиком по душистому полю

Под кузнечиков радостный треск

Мчится резвым ребёнком на волю —

Чувств былых неожиданный всплеск.

То, как ёжик, свернётся в клубочек,

И замрёт, не желая дышать,

Не поёт, не кричит, не пророчит.

Знать, потёмки – чужая душа.

Слова

Каждое слово уже было сказано,

Каждое слово звучало стократ.

Всякое слово лишь к Богу привязано.

Слово берём у Него напрокат.

И до последнего вздоха ли, взгляда ли,

Сколь бы казалась нам жизнь нелегка,

Как бы пребольно и низко ни падали,

Слово на ветер не брось с языка.

Слово – и врач, и оружье опасное,

Слово – вакцина и медленный яд.

Слово бывает пустое и праздное.

Часто берут своё слово назад.

Наши слова словно листья на дереве:

Если их много, то мало плодов.

Если красивы, то нет им доверия,

Лучше дела вместо тысячи слов.

Каждое слово стократ было сказано.

Только есть в мире немало тех слов,

Что неизменно сверкают алмазами —

Родина, мама, Господь и любовь.

Куклы

Я – послушная кукла в руках кукловода.

Мной, как пешкой, всегда управляет рука.

Мне неведомо сладкое слово свобода.

Эта жизнь безнадёжно проста и легка.

Каждый день я смеюсь, огорчаюсь и плачу.

(Кто-то правит моей злополучной судьбой!)

Лишь однажды на миг улыбнулась удача:

Рвётся нить – и не властен никто надо мной!

Разве так мы различны с моим господином?

Те же руки, глаза, тот же чувственный рот.

Наши судьбы сплетаются ритмом единым.

И ему жизнь даёт от ворот поворот.

И его, словно куклу, на нитях незримых

Направляют тщеславье, нажива и спесь.

Повелителей много, реальных и мнимых,

Много в жизни его, и, пожалуй, не счесть.

Всё печальнее участь моя год от года.

Скоро бросят в коробку, как всяческий хлам…

Но послушная кукла в руках кукловода

Буду завтра опять улыбаться я вам.

В. В. Верещагину

«Я всю жизнь горячо любил солнце. И я бы с радостью писал только одно солнце, если бы люди не убивали друг друга» В. В. Верещагин

Великий баталист, не терпящий войну,

Мечтал на полотне изображать лишь солнце.

Кампанию военную, и не одну

Прошёл. Погиб с матросами на броненосце.

Бывалый путешественник, матёрый волк,

Страдающий, как новичок, морской болезнью,

На море и на суше выполнял свой долг,

Стараясь людям и России быть полезным.

Его картины – мудрый нравственный урок

Прошедшим дням, и настоящим, и грядущим.

Хранить любовь и мир, – так завещал пророк

Всем поколениям, и жившим, и живущим.

ВорОны. Черепа. Войны апофеоз.

Ничто не в силах растревожить тишину.

За пирамидою сокрыл немало слёз

Великий баталист, не терпящий войну.

Лазарева суббота

«Болезнь не к смерти, но для славы Божьей», —

Сказал Христос ученикам своим.

Воскресший Лазарь славу ту умножил —

Ликуй и пой, святой Иерусалим!

Слабеет наша плоть, и дух томится,

И смерть давно теснится у дверей.

Позволь, Господь, и мне преобразиться:

Скажи «восстань!» больной душе моей!

Мой город

На улице ни шороха, ни звука,

Ей имя дали люди – Тишина.

Не плачет, а вздыхает тихо вьюга

В объятьях крепких колдовского сна.

Здесь ангелы заходят в сновиденья,

Столетья озирая с высоты.

Как вечность, длится здесь одно мгновенье,

Покой в душе и светлые мечты.

По улице Беды прошло цунами.

Не слышно смеха здесь и пенья птиц.

И жизнь людей страданьем и слезами

Усеяна, как поле Аустерлиц.

На улице Добра слова простые,

Как воздух, свет, листва, глоток воды,

Берёзы шлют молитвы о России,

О тех, кто прибыл с улицы Беды.

Темно всегда на улице Печали,

Лишь тусклый свет мерцает у крыльца.

Шопеновские вальсы на рояле

Играют одинокие сердца.

На улице Любви – разлуки, встречи,

Боль, радость, смех, тревоги и мечты.

О чём-то нежном шепчет тёплый вечер,

Целуя придорожные кусты.

Не перечесть названий улиц разных.

Садись в авто, за руль смелей держись!

Не будет ровным путь, однообразным,

В том городе с названьем кратким Жизнь.

Наша вера

Мы служим Богу, а не лицам,

Заветам следуя отцов.

Но верим в жизни небылицам:

Боимся чёрных мы котов,

Рассыплем соль – случится ссора.

Стучим по дереву, боясь

Судьбы слепого приговора.

Во всём с деньгами видим связь:

В наполненной до края чашке,

В зажатой фиге в рукаве,

В купюрах, сложенных рубашкой,

В подарке птиц на голове.

Но в этих домыслах убогих

Картина грустная видна:

В сердцах у нас так мало Бога,

Что нами правит сатана.

Не будем ложью тешить бесов.

Хоть фальшь прошила нас насквозь,

Доверимся Творцу, повесив

Печаль за ниточку на гвоздь.

Не спеши

Не спеша открываю глаза.

Не спеша просыпается день,

Расправляя небес паруса,

Отгоняет привычную лень.

Не спеша сквозь рассветный туман

Ветер в поле ласкает траву.

Всё мираж, всё невольный обман —

Словно сказочный сон наяву.

Не спеша высекаю слова

На скрижалях продрогшей души.

Ей бы только крупицу тепла,

А потом – не спеши, не спеши.

Не спеши говорить по душам,

Выворачивать душу не смей.

Не прольётся на душу бальзам,

На душе будет только больней.

Не спеши торопить свою жизнь.

Ты пойми, что неспешность твоя

(За неё очень крепко держись!)

Есть закон полноты бытия.

Грустные мысли

Промчались годы – лучшие года.

Внезапно юность сбросила подковы,

С беспечным детством оборвав швартовы,

Оборотилась зрелостью, – беда!

Сроднилась с хмурой осенью душа,

На сердце серые скребутся кошки.

Вот жёлтый лист приклеился к окошку,

К своим земным собратьям не спеша.

Как смыть налипшую за годы грязь,

Просеять через сито дни печали,

Чтоб солнце заливало магистрали,

В зеркальных лужах на куски дробясь?

Как улыбнуться жизни поутру,

Закрыв тяжёлую щеколду в осень,

И мысли мрачные, как листья, сбросить,

Рассыпав, как монеты, по двору?

Душа, как прежде, также молода.

Ей хочется лететь навстречу звёздам.

Но понимаешь ты, что слишком поздно:

Промчались годы – лучшие года.

Пришелец

Чудесно устроена ваша планета:

Зелёный шатёр молчаливых лесов,

Здесь много воды и слепящего света,

Как хмель, чудный воздух. Алмазы снегов.

И жизнь тут проста, как ночная рубаха,

Хоть много раздоров, вражды и гнилья.

Но кистью Брюллова и музыкой Баха

Пленён, словно женщиной мудрой, был я.

Земное поймёт здесь лишь тот, кто о вечном

Тревожится, глядя в глазницы веков,

Кто чувствует каждого мышцей сердечной,

Кто слышит беззвучный Божественный зов.

Чудесно устроена ваша планета.

Приятно, что гостем был зван я на пир.

Я мог бы остаться, но нужно заметить:

Непрочен и хрупок ваш суетный мир.

Радость

Пробежала дрожь по листьям вербы томной.

Ветер грациозно заскользил по речке.

Незаметно утром прямо возле дома

Поселилась радость на моём крылечке.

Убаюкав ветер в колыбели водной,

Радость в нежных росах прежде искупалась.

На свиданье с чудом собралась охотно,

Нежной паутинки натянула парус.

И меня с собою по тропинке росной

Позвала негромко в домик по соседству.

И ступая тихо: ноженьки ведь босы,

Привела в край чудный солнечного детства.

Разве этого не хватит

Разве этого не хватит —

Над вечернею водой,

Выскочив из тёплой хаты,

Встретить месяц молодой.

Разве этого не хватит —

Пробираться, словно тать,

Целоваться на закате,

Нежные слова шептать.

Неужели мало, право, —

Душу ввек не потерять,

Жить не мудрствуя лукаво,

«Слава Богу!» повторять.

Рассветные мысли

Лишь отступит пред светом туманная хмарь,

Влажный воздух ручьём потечёт над землёй.

Разольётся над озером утро зарёй,

Всё вокруг превращая в прозрачный янтарь.

Факты прошлого дня зачеркнёт календарь.

Ветер впишет рассвет мой в мозаику дня,

Славословя Творца за родные края,

За возможность искать тайный смысл бытия,

За возможность любить, за тепло у огня.

Скажет всё, что копилось в душе у меня.

И с годами становится ясно уму:

Надо крест, данный Богом, спокойно нести,

Благодарным быть всем, с кем тебе по пути.

Всё, что Бог мне даёт, непременно приму.

Ну, а лишнее? Лишнее мне ни к чему.

Рождение стихов

«Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…» А. А. Ахматова

Стихи ещё недавно были

Увядшей розою в саду,

Холодной лужей, сгустком пыли,

Осклизлой ряской на пруду,

Полынью горькой и крапивой,

Карманом, где гуляет вошь,

Бессмыслицей кобылы сивой —

Чему цена – дырявый грош.

Но вдруг таинственный источник

Шепнёт заветные слова,

Что эхом отзовутся ночью, —

Восторга час и волшебства!

Слова вмиг превратятся в строки,

Вдохнёт в них жизнь слепой флейтист,

И мыслей бурные потоки

Сорвутся на чистейший лист.

Их не отбросить, словно камень,

Их не прогнать из дома прочь.

И вот печальными стихами

Со мной дуэтом плачет ночь.

Россия

Сестра моя, Россия —

Желанная страна!

Простор небесной сини.

Морская глубина.

Да звон могучих сосен

С янтарною смолой.

Поленовская осень

Над сонною Окой.

Рябина – недотрога

В рубиновом огне.

За пазухой у Бога

Приятна жизнь вполне.

Всё мудро, прочно, верно

В законах бытия.

Россия, как безмерна

К тебе любовь моя.

Старушка

Старушка в бежевом платочке,

Сутулясь, в дальний храм идёт.

Идёт молиться о сыночке.

Годам и дням потерян счёт.

Змеятся струйки дождевые

В морщинах, тонких и косых.

Твердит лишь: «Господи, помилуй

По множеству щедрот твоих!»

На этом ли, на том ли свете

В один из августовских дней

Смиренный кто-то на планете

Помолится в тиши о ней.

Стрекоза

Застыв над зеркалом реки,

Дрожит, трепещет стрекоза.

Глаз голубые островки —

Судьбы нескладной бирюза.

Не ведом егозе покой.

Быть примой в царстве вод легко:

Кружись беспечно над рекой,

Глотай туманов молоко.

Устав парить, на склоне дня

Сядь отдохнуть на рукаве.

И, словно в детстве, у меня

Нет мыслей глупых в голове.

Душа невинна и пуста.

И ей бы стрекозой парить,

Начать всё с чистого листа —

Мечтать, и верить, и любить.

Суд

Какое мы имеем право

Судить налево и направо?

Легко – не красть, легко – простить,

Куда сложнее – не судить.

Нам кажется, что нет греха —

Корить прилюдно дурака,

Считать чужие накопленья,

К богатым высказав презренье.

И каждый верить, что Фемида —

Его сестра или планида.

Язвить других вошло в привычку.

Так начинаем день обычно:

Не та еда, не та погода,

На глупость появилась мода.

(Сужденье наше драгоценно —

Весомо, нужно непременно!)

Любя судить знакомых строго,

Себя мы мним подобным Богу,

Забыв, что первыми в день Судный

На Божий суд предстанут судьи.

Все грешны, все прощенья ждут —

Творить Господь лишь вправе суд.

Какое мы имеем право

Судить налево и направо?

Триолет

«Только счастливые будут в раю!» —

Капли дождя барабанят весь вечер.

Я повторю у любви на краю:

«Только счастливые будут в раю!»

Нежной свирелью я душу твою

Трону. Зажгу одинокие свечи.

Нам, словно эхо, откликнется вечность:

«Только счастливые будут в раю».

Человек человеку – дом…

Человек человеку – дом,

Как пасхальный кулич с яичком,

Мятный чай и пирог брусничный,

Разговоры о том о сём.

Человек человеку – вор:

Взяв без спроса чужое время,

Выкрав яблоко из Эдема,

Выметает из хаты сор.

Человек человеку – лес:

Всё блуждает в душевных дебрях.

Человек человеку – мебель —

Ни к чему разводить политес!

Человек человеку – ох!

Суд, досада и укоризна.

Но ведь было всегда и присно:

Человек человеку – Бог!

Череповец

Мой город, мной хранимый в сердце,

Зажатый лентами двух рек,

Позволь твою открыть мне дверцу,

Мой дивный град, мой оберег.

Люблю собор твой Воскресенский,

Колоколов хрустальный звон

(Всегда спешу в мороз крещенский

Туда явиться на поклон),

По Соляному саду тихо

Брести до пушкинской скамьи,

Тревоги дня с любимой книгой

Топить в блаженном забытьи,

Тепло Милютинского дома

В холодный вечер за окном,

Где всё так близко и знакомо:

И бюст, и с вензелем альбом,

Октябьский мост твой величавый,

(Хотя Архангельский собрат

Снискал намного больше славы:

Ведь у него иной формат!).

Мой город из огня и стали,

Сроднились мы навек с тобой

Тебя любить не перестану,

Не нужен мне никто другой.

Чудеса

– Нет чудес, – сказал поэт, —

И мечтать о них не буду!

– Разве пламенный рассвет

Не несёт дыханье чуда?

Разве звёздный карнавал,

Что в небесном покрывале

Плыл осколками зеркал,

Чудом мы не называли?

Разве не кривя душой

Жить открыто и правдиво,

Принимая жребий свой, —

Это ли, мой друг, не диво?

Разве встречу двух сердец,

Что могли промчаться мимо,

Чудом не назвал мудрец,

Тайною непостижимой?

И любовь к земле родной,

Той, что наделяла силой,

Что всегда звалась святой,

Что от бед меня хранила.

Чудо нужно разглядеть,

В чудо следует поверить,

Слушай жизни круговерть,

Распахнув для чуда двери.

Эх, всё б успеть…

Как быстротечен мерный ход

Бегущих по орбите стрелок!

Как сон, летит за годом год,

Эх, всё б успеть – за малым дело.

Услышать колокольный звон,

Разлитый из небесной шири:

Дин-дон, дон, дон, дин-дон, дин-дон,

Слова молитвенной Псалтыри.

Увидеть многоцветный мост,

Дневным светилом осиянный,

Что пёстрый, радужный свой хвост

Полощет в речке безымянной.

Глоток весны на посошок

Вдохнуть с черёмухи букетом

И тонкой ниточки дымок,

Что к небу тянется с приветом.

Любить тебя сквозь грусть и боль

В житейской буйной круговерти.

Пусть будет так, но ты позволь

Вдыхать тебя до самой смерти.

Прощенье попросить за зло

Перед людьми и перед Богом.

Чтоб сердце мудрость обрело

Хоть у последнего порога

Я уйду

Я уйду. Будет ласковый ветер

Спорить с медно-янтарной листвой.

Будет утро купаться в рассвете,

Вышивая узор золотой.

Снова осень косматой лисицей

Проберётся тихонько в леса.

Золотистые перья Жар-птицы

Полетят от земли к небесам.

Будет вечер средь грустных прохожих

Пробираться пугливо, как тать.

Нежно, бережно и осторожно

Будет плечи фатой укрывать.

Будет мальчик с девчонкой бедовой

Жадно воздух осенний глотать,

Укрываясь под крышей тесовой,

Чтоб его не заметила мать.

За октябрьским шальным листопадом,

Может, кто-то средь белого дня

Добрым, чистым, внимательным взглядом

Вдруг возьмёт и приветит меня.