Текст книги "Формула одиночества"

Она выскочила из дома, стремительно миновала двор и, только захлопнув за собой калитку, перевела дыхание. Теперь требовалось сориентироваться на местности. Марина огляделась по сторонам и с облегчением увидела знакомые остовы гостиниц. Они были совсем рядом. А за ее спиной, за стеной глухих зарослей глухо рокотало море.

И она, бросив последний взгляд на забор, за которым скрывался дом Есната, отправилась на этот звук. Марина прошла метров двадцать и увидела узкую тропинку, кажется, именно она вывела их ночью к дому Есната. Еще десяток шагов, и Марина вышла к невысокому обрыву. Вниз, к пляжу, вели ступени, выложенные из плоских каменных глыб, по всему видно, в незапамятные времена. Кое-где ступени обвалились, камни потрескались, а стыки между ними заросли травой.

Марина с наслаждением вдохнула воздух, насыщенный крепкими запахами моря. Насколько хватало глаз вдоль берега сидели и стояли рыбаки с длинными удилищами. Далеко за буйками виднелось несколько лодок, а на горизонте – два следовавших друг за другом сухогруза. Огромные чайки с отчаянными криками носились над морем, порой стремглав бросались в воду и выныривали, иногда впустую, но чаще со сверкавшей в клювах мелкой рыбешкой. Судя по всему, они были удачливее рыбаков, которые почти не взмахивали удилищами и лишь уныло созерцали набегавшие на берег серые валы.

Волны рыбаков не пугали. Несколько человек оккупировали видневшиеся над водой волнорезы, а двое заняли тот самый, на котором она и Арсен…

И надо же, стоило Марине подумать об Арсене, как он объявился собственной персоной. Правда, на приличном от нее расстоянии. Он вылез из воды на волнорез, который то и дело захлестывали волны. Мокрые с ног до головы рыбаки подняли руки, приветствуя его. Марина недовольно хмыкнула. Только полный идиот мог купаться в море, которое не пришло в себя после шторма! Но Арсен, не подозревая, что за ним наблюдают, уже бегом миновал волнорез и выскочил на берег.

Марина благоразумно отступила в тень зарослей. Что-то мешало ей уйти. С каким-то болезненным напряжением она наблюдала, как Арсен вытирается полотенцем. Но тут он, бросив быстрый взгляд по сторонам, стянул с себя купальные плавки… Этого она, безусловно, не выдержала. Развернувшись, Марина стремглав миновала заросли и выскочила на дорогу, на которой им встретилась влюбленная парочка. Тучи окончательно рассеялись, и выглянувшее из-за гор солнце припекало уже не на шутку. Многочисленные отдыхающие в одиночку, парами и группами в несколько человек потянулись к морю. Они были оживленны и веселы. Женщины с пестрыми пляжными сумками завернулись в яркие парео, мужчины разделись до пояса. Стайки детей с надувными матрацами, жилетами и разноцветными кругами сопровождали моложавые бабушки в пестрых халатах и благообразные дедушки в легкомысленных шортах.

Возможно, среди них были и те, кто отдыхал в доме Анжелы. Марина шла быстрым шагом, опустив глаза. Голова у нее слегка кружилась. То ли оттого, что продолжала действовать чача, то ли потому, что нынешней ночью она пережила не лучшие минуты в своей жизни, а может, просто-напросто не выспалась. Ей хотелось быстрее добраться до дома, принять душ, переодеться и хотя бы часок поспать.

В душе Марины нарастало и свивалось в тугой комок глухое раздражение. Сейчас она почти ненавидела Арсена. Это он заставил ее ощутить себя чуть ли не шлюхой, которая провела ночь неизвестно где и неизвестно с кем. И это в первый же день отпуска, который она практически выстрадала, о котором чертовски долго мечтала! На душе у нее было так гадко, так мерзко, словно ее с головой окунули в помои. Теперь, при свете дня, даже надрывные признания Арсена, которые ночью чуть было не выжали из нее слезу, вызывали у нее негодование. Почему его личные проблемы, искалеченная войной и семейными трагедиями психика должны стать причиной ее переживаний? Почему она должна проникнуться сочувствием к человеку, которому наплевать на ее моральные устои, на ее душу, в конце концов? Почему он заставил ее почувствовать себя виноватой, хотя она не совершила ничего предосудительного, разве что позволила себе поверить в его благие намерения?

Вдоль дороги рядком стояли щиты с яркими фотографиями, а неподалеку – с той и другой стороны – несколько открытых «уазиков», возле которых толпились их владельцы. Судя по надписям на щитах, здесь предлагали экскурсии в любой уголок Абхазии.

– Девушка, – подал голос один из водителей, – махнем на экскурсию, а?

– Уже отмахала, – недружелюбно ответила Марина, хотя этот добродушный на вид пожилой джигит ровным счетом ничего плохого ей не сделал.

Она миновала знакомое кафе «Бамбуковый дворик», и ноги сами свернули на тропу, которая вилась среди высоких кипарисов, мимозы и зарослей акации. Впереди маячили мрачные силуэты недостроенных гостиниц. Отдыхающие попадались все чаще. Их разбавляли местные жители: женщины постарше в темных платьях с тяжелыми пакетами в руках спешили домой с рынка, девушки в ярких летних нарядах направлялись в город, видно, на работу. Никому не было никакого дела до нее, только один из попавшихся навстречу парней, судя по бледной коже – из новичков, весело справился:

– Девушка, как вода на море?

– Купаются, – ответила она, не удостоив его взглядом, и прошла мимо.

– Ай-я-яй! – донеслось ей вслед. – Такая красивая девушка и такая сердитая!

Марина сделала вид, что не расслышала, и ускорила шаг. Наконец тропа вывела ее к асфальтированной трассе. Она перешла дорогу и направилась к уже знакомому и, к ее радости, безлюдному переулку. Марина облегченно перевела дыхание. Слава богу, она опередила Арсена! Еще метров двадцать-тридцать, и она дома! И тут она увидела Анжелу, которая выходила из калитки соседнего особняка. Хозяйка окинула ее любопытным и, как показалось Марине, насмешливым взглядом.

– Что, не спится с утра? – улыбнулась она, а Марина внутренне сжалась.

– Не спится, – сказала она, но ответная улыбка получилась откровенно жалкой и виноватой.

– Пошли кофе пить, – как ни в чем не бывало предложила Анжела и, повернув голову, весело крикнула в глубину двора: – Инга, Элана, стервы такие! Вы идете кофе пить? Последний раз приглашаю!

Глава 6

Они пили кофе и весело болтали. Напряжение спало, и Марина уже не чувствовала себя виноватой. Пока Анжела варила кофе, она успела принять душ и переодеться. Сабрина все еще спала и при ее появлении в комнате подняла голову и уставилась на Марину сонными, в потеках туши глазами.

– Где ты шлялась? – спросила она строгим голосом представителя прокуратуры в суде. – С Арсеном сношались? На пляже? Спинку не отлежала?

– Заткни свой рот! – огрызнулась Марина. – Смердит!

Прихватив чистое белье, халатик и полотенце, она направилась к двери. Но Сабрина, проявив чудеса резвости, в чем мама родила соскочила с кровати и загородила ей выход из комнаты.

– Ты – чистюля екнутая! – Сабрина схватила Марину за плечо. – Я тебе сказала, он – мой! И не лезь к нему, а то живо морду испорчу! За мной не заржавеет! – И нацелилась острыми коготками ей в лицо. – Сука! Глаза выцарапаю!

Марина усмехнулась и движением руки отодвинула ее со своего пути.

– Успокойся, Арсен мне не нужен. Добивайся его, если получится. Но как же тот парень, которому ты парила мозги за ужином?

– У Витьки жена приезжает через три дня. С дочкой. На кой ляд он мне сдался? И зарабатывает он на своем скутере чистые гроши… Хотя парнишка он ничего, – Сабрина провела по губам языком, – ласковый! Но разовый, как презерватив! – и расхохоталась.

Марина смерила ее негодующим взглядом, что вызвало новый приступ веселья у Сабрины. Под этот визгливый, с металлическим оттенком смех Марина покинула комнату и направилась в душ…

– Иди сюда, кофе остывает! – выглянув в кухонное окно, позвала ее Анжела, когда Марина вышла из душа.

В кухне царило веселье. Инга, черноволосая голубоглазая соседка Анжелы, рассказывала, как ее постояльцы ели вчера мамалыгу с копченым сыром и с лобио.

– Сергей, этот художник с косичкой, кричит: «Инга! Это же вулкан! Извержение Везувия в моей глотке!» И как навернет стакан чачи! Принял ее за воду! Схватился за горло, глаза выпучил. «Мама моя! Чем ты меня напоила? Смерти моей хочешь?» Я ему подаю тарелку мацони, а он отбивается. «Тоже с аджикой?» – кричит. Жена его плакала от смеха…

При появлении Марины она и симпатичная черноволосая девочка в легкой майке и джинсовой юбке приподнялись со своих мест.

– Здравствуйте, меня зовут Инга, а это моя младшая – Элана. Помогает Анжеле в кафе. – Инга дружелюбно улыбнулась. – Не обращайте на нас внимания. Мы тут по утрам собираемся, кофе пьем, местные новости обсуждаем, иногда материмся для связки слов. Пусть это вас не шокирует.

– Меня это не шокирует, – улыбнулась Марина.

– Арсен, когда слышит Анжелу, говорит: «Это не мат, Жека! Это – песня!» – засмеялась Элана.

– О! Ты бы меня слышала, когда я на машине еду! Вау! Все придурки от меня шарахаются! Соловей мой, соловей, голосистый со-о-оловей! – пропела Анжела и, поставив перед Мариной чашечку кофе, пододвинула половину шоколадной плитки. – Пей, а потом, если хочешь, я тебе погадаю!

– На кофейной гуще? – обрадовалась Марина. – Лариса говорила мне, что ты спец по этой части!

– Какой спец? – отмахнулась Анжела. – Вот моя мама приедет с Бзыби, она очень хорошо гадает. А я так, по мелочам…

– Не прибедняйся! Арсену вчера такое нагадала! – Элана закатила глаза от восторга. – Правда, он не поверил! Смеялся долго!

– Прямо не поверил! – улыбнулась Анжела. – После заглянул в чашку и спрашивает: «Блондинка она или брюнетка?» – «Брюнетка, – говорю, – у нас тут все брюнетки или рыжие, как Мадина!»

Марина пила кофе, улыбалась в ответ на шутки Анжелы, а сама прислушивалась к звукам за стенами кухни. Должна же она как-то узнать, появился ли наконец Арсен. Но звуки были самые разные и самые обычные: соседка через дорогу громко ругалась на воровливую кошку, резко просигналила машина, закричала в саду сойка, под столом пронзительно замяукал хозяйский кот Васька, залаяли и галопом понеслись к калитке Грей и рыжий Микки, – только Арсена все не было.

Марина допила свой кофе и слила остатки кофейной гущи на блюдечко, затем по примеру Инги перевернула чашку вверх донышком и поставила ее на салфетку.

– Пусть высохнет! – Анжела выглянула в кухонное окно. – Ора, Игорь, откуда ты взялся?

В проеме двери появился, как показалось Марине, огромного роста человек в джинсах и в черной футболке. Голову его венчала выцветшая армейская панама. Был он круглолиц и усат, с необъятной талией и добродушной улыбкой.

«Господи, вылитый Гаргантюа!» – подумала Марина с веселым удивлением.

Она привстала со стула вслед за женщинами, приветствуя великана.

– Масленица! – Он поднял широкую ладонь и, сдернув панаму, склонил в поклоне черную, с заметной сединой голову. – Счастья, радости всем!

Марина удивилась столь необычному приветствию, но не подала виду, да и вообще она чувствовала себя здесь неловко, как любой человек, по чистой случайности оказавшийся в компании близких родственников и друзей.

– Ора, где Катя? – спросила Анжела.

– Здесь я, здесь, – раздалось за его спиной.

Игорь посторонился, и в дверях показалась статная, красивая женщина в пестром платье. Она поздоровалась, прошла в глубь кухни, бросив любопытный взгляд на Марину, и тотчас загремела кастрюлями. Аппетитно запахло пловом и котлетами. Марина сглотнула слюну, Анжела это заметила.

– Завтракать будешь? – обратилась она к Марине. – А ты? – перевела она взгляд на Игоря.

– У тебя мацони есть? – спросил тот. И тут же, без перехода: – Где Арсен?

– Арсен? – удивилась Анжела и выглянула в окно. – И правда, где он? С горы еще не вернулся, что ли? Обычно в это время он успевал и двор подмести, и кофе с нами попить.

Она вышла во двор и крикнула что было сил:

– Арсен, твою мать! Сколько можно спать?

Марина сжалась в комок. Не дай бог, сейчас кто-нибудь поинтересуется, не видела ли она Арсена. Ведь ночью они, почитай, у всех на глазах ушли к морю.

– Арсен! – Анжела бегом поднялась на второй этаж и постучала в дверь «VIP-кельи» Арсена. – Нет его, – прокричала она сверху и так же быстро вернулась на кухню.

– Исчез Арсен, – доложила она Игорю. – Зачем он тебе?

– Да хотел обсудить с ним кое-что, – отмахнулся тот.

– Есть проблемы? – поинтересовалась Анжела.

Но тут подала голос Катя:

– Арсен вчера утром звонил. Хотел, чтобы Игорь свозил его в Кодорское ущелье. Но дома были лишь Даур и Пача. А на работу к Игорю он не дозвонился.

– В Кодоры? – поразилась Анжела. – Он что, опух? Там же сваны…

Марина слушала Игоря и Анжелу, абсолютно ничего не понимая. Хотя она кое-что знала о Кодорском ущелье. Семен в годы учебы в университете увлекался горным туризмом и с упоением рассказывал ей о Теберде, Домбае, о восхождении на Эльбрус. Упоминал он и о Кодорском ущелье, и о сванах. Кажется, среди них было много известных альпинистов. Она даже вспомнила имя одного из них – Михаил Хергиани. Семен с большим уважением и любовью отзывался о сванах. У него даже были друзья среди них. Но Игорем явно владели другие чувства при упоминании слова «сван».

– В Кодор я не поеду, – мрачно заявил он. – В любой уголок Абхазии, даже в Псху снова поеду, но дальше Амткяла[<%20]Амткя</K]л – </K]село и одноименное озеро, расположенные недалеко от входа в Кодорское ущелье на юго-востоке Абхазии.] я ни ногой.

– А в чем причина? – спросила Марина.

– Сваны – наши враги! – резко бросил Игорь. – Они до шестнадцати лет сваны, а как паспорт получат, то уже грузины, ведь в Грузии других наций просто нет. Сваны воевали против нас во время войны, а после победы остались на нашей земле, в Кодорском ущелье. Теперь они нас не трогают, а мы их терпим до поры до времени.

– Сваны – воины. Крепкие, сильные, выносливые. В горах к ним не подступишься, – сказала Анжела. – Они там каждую тропинку знают, каждый камень.

– Они как-то досаждают вам? – снова поинтересовалась Марина.

– Нет, – ответил Игорь. – Наши охотники встречаются с ними в горах, но никаких конфликтов нет. Сваны даже помогают иногда. Накормят, напоят, но к Кодору все-таки лучше не приближаться. У них посты стоят повсюду. Отряд «Охотник» называется. И свой командир имеется. Квициани его фамилия. Еще Шеварднадзе назначил его своим наместником.

– Получается, в центре Абхазии находится грузинский анклав? – спросила Марина.

– Не знаю, что такое анклав, но Кодор – это заноза в сердце абхазов, – сердито отозвался Игорь. – Это наша земля испокон веку, просто сразу после войны у нас не хватило сил освободить ущелье от грузин.

– Что там нужно Арсену? Он же прекрасно знает этих сванов! – удивленно спросила Анжела. – Ему что, головы своей не жалко? И его прирежут, и тебя заодно!

– Вот я и хотел узнать, что ему нужно, – с раздражением отозвался Игорь и повернулся к Кате:

– Обара, где мацони?

– Сейчас, – засуетилась Катя и подала Игорю тарелку с мацони. И посмотрела на Марину: – А вы что будете кушать?

– А мне можно мацони? – спросила та с улыбкой. – Хочу попробовать.

– А может, что посолиднее? – допытывалась Катя. – Есть хачапур? Хотите – разогрею.

– Хачапур? Это хачапури? Пирожок с сыром?

– Скорее лепешка, – засмеялась Катя. – Я маленькие не пеку. – И подняла полотенце, которое прикрывало солидную стопку румяных лепешек размером с колесо малолитражки.

– Давай хачапур! – приказал Игорь. И посмотрел на Марину: – Не пугайся! Попробуешь – за уши не оттащишь.

– Попробую, – улыбнулась Марина.

Катя подала ей тарелку с кислым молоком, а одно хачапури положила на блюдо, чтобы разогреть его в духовке.

– Смотри, как мы едим мацони, – сказал Игорь и принялся крошить в свою тарелку хлеб. – Скажи, ты ела в детстве манную кашу?

– Ела, – кивнула Марина. – Кто ж ее не ел?

– И до сих пор ее любишь?

– Знаешь, как-то не задумывалась, – пожала она плечами.

– У нас не манная каша, а царкваква – кислое молоко с мамалыгой – самое лучшее детское блюдо в Абхазии. Все на ней выросли. И президент, и пастух… Кто знает, может, в ней причина абхазской силы и долголетия. Я вот до сих пор ее люблю.

– Вкусно! – Марина вслед за Игорем накрошила хлеб в мацони. И, потянув носом, зажмурилась от удовольствия. – Это что же, хачапур ваш так пахнет?

– Хачапур! – Игорь пристально посмотрел на нее. – Может, вина? Чачи?

– Не спаивай девушку, – вмешалась Анжела и взяла в руки кофейную чашку, о которой Марина, признаться, забыла. Повертев ее в руках, она с веселым удивлением посмотрела на нее.

– Слушай, очень интересная у тебя чашка. Сплошные костры, и дорога как винтом закрутилась. Что-то у тебя непременно закрутится, сначала темное, а затем все светлее и светлее. Костром разгорится! А вот сбоку – орел. Очень светлый и красивый орел. Это значит по-нашему «аламыс». Как это лучше сказать по-русски? – Анжела посмотрела на Игоря. – Честь, совесть, благородство…

– Ну да, – отозвался Игорь. – Именно так, совесть и благородство. Оба слова с большой буквы.

Анжела кивнула, соглашаясь, и снова принялась разглядывать узоры на дне и по бокам чашки.

– Смотри, тут еще слон рядом с орлом, большой, с хоботом. Это – сила. – Анжела хмыкнула. – И собачка, тоже большая, а рядом фигурка. Женская. Какой-то друг к тебе прибежит скоро.

– Какой друг? – Марина пожала плечами. И хотя она не верила в подобные гадания, сердце неприятно кольнуло. Неужели Федор вернется? Этого ей только не хватало!

– Ну, здесь не написано, какой друг, – улыбнулась Анжела. – Сердечный, наверное! Видишь, рядом два сердечка.

– Что за сердечки? – раздался голос Арсена, и его улыбающаяся физиономия появилась в окне. Он выхватил из рук Анжелы чашку и заглянул в нее. – Ого! И правда! Кому это так повезло?

– Мне! – с вызовом произнесла Марина. – Это смешно?

– Вам? – Улыбка исчезла с лица Арсена. – Почему же смешно? Я искренне рад за вас. – И перевел взгляд на Игоря. – Ихааны иуфааит, Игорь!

Игорь приподнялся со своего места и, протянув Арсену руку, пожал ее.

– Бзиала уаабеит! Уаай арахь![Добро пожаловать! Иди сюда! (абхазск.). ] – И добавил уже по-русски: – Давай к столу, брат! Где тебя черти носят?

– Это отдельный разговор. – Арсен исчез из окна и появился уже на пороге. Окинул взглядом стол и жалобно посмотрел на Катю. – Катюша-душа, я не ошибся? Ты стряпаешь мои любимые хачапуры?

– Я не стряпаю, я разогреваю. Для Марины, – улыбнулась Катя.

– А почему только для Марины? Меня ты больше не любишь?

– Но-но, – Игорь погрозил ему пальцем, – не расслабляйся!

– Жалкий собственник! – рассмеялся Арсен. – Я вот соберусь с духом и отобью у тебя Катюшу. – И подмигнул ей. – Люблю роскошных женщин! Особенно тех, кто так хорошо готовит хинкали и хачапуры!

– Видал сассун? – Анжела показала ему кулак. – Тут тебе и хачапур, и шашлык на шампуре! Двор сегодня не подмел, малакрыфа!

– Малакрыфа? Дармоед? – вскричал Арсен. – Как ты можешь, дорогая! Чем я тебя обидел? Верой и правдой два месяца… Забыла уже? – Он сел на стул и обнял Анжелу за плечи. – Что случилось? Почему моя ласковая и добрая хозяйка поднимает на меня руку?

Марина бросила на него беглый взгляд и поймала столь же быстрый, ответный. Она опустила глаза и принялась за мацони. А Арсен снова начал балагурить. Он никого не обошел вниманием, даже Ингу и Элану. Девочка, фыркнув в ответ на его выпад, выбежала из-за стола, что-то сердито выкрикнув по-абхазски. Анжела тут же за нее заступилась, выпалив сердито:

– Закрой рот, ора! С чего тебя понесло, дорогой?

Марина поняла, что Арсен нервничает. И за этим водопадом шуток и приколов пытается скрыть свою то ли растерянность, то ли раздражение. Она снова посмотрела на него и тотчас встретилась с ним взглядом. На этот раз он смотрел на нее с откровенной неприязнью. И Марина поняла, в чем причина его нервозности. Скорее всего, его разозлил ее побег из дома Есната, и от этого он просто кипит от ярости.

Катя тем временем достала из духовки хачапури и разрезала его на части. Перед Мариной возникла тарелка приличных размеров с аппетитно пахнущим куском лепешки. И она, забыв о взгляде Арсена, как и предсказал Игорь, мгновенно управилась с хачапури.

– Еще? – спросила Катя.

– М-м-м, – промычала с полным ртом Марина и отрицательно покачала головой. Проглотив последний кусочек, вытерла губы салфеткой. – Спасибо, Катя! Ничего вкуснее не ела!

– На здоровье! – улыбнулась Катя. – Вы что-то закажете на обед?

– А надо заказывать? – удивилась Марина.

– Только то, что редко готовим. Отбивные или мясо по-французски.

– По-французски? – удивилась Марина. – А почему не по-абхазски?

– Так ведь я из французов, – расплылся в улыбке Игорь. – Фамилия у меня знаешь какая? Шершелия… Шерше ля фам… Понятно?

– Понятно, – улыбнулась в ответ Марина и посмотрела на Катю. – Катюша, пожалуйста, ничего редкого! Что приготовите, то и съем! – И поднялась из-за стола. – Спасибо, Анжела, за гадание! И всем тоже спасибо, за компанию.

Она намеренно обошла взглядом Арсена. Пусть злится! Ушла и ушла, ему-то какое дело?

– Приветик! – раздалось от дверей. И на пороге нарисовалась Сабрина. Она была в купальнике, правда, роскошные бедра прикрывало почти невесомое парео. На голове красовалась шляпка из рисовой соломки, глаза прятались за огромными солнцезащитными очками в блестящей оправе.

– Светлана! – тоном строгого учителя обратился к ней Арсен. – Вы забыли наш вчерашний разговор?

– Забыла? – выщипанные брови изогнулись домиком, пухлые губы тронула легкая улыбка. Впечатление испортил острый язычок, которым Сабрина прошлась по ярко накрашенным губам. – Я не забыла ни словечка из нашего разговора, Арсен. А вот вы забыли, что меня зовут Сабрина.

– Я все отлично помню, но мне больше нравится Светлана. Хорошее русское имя. – Глаза Арсена сердито сверкнули. – Почему вы все-таки появились в этом… неглиже?

– Это купальник, – обиженно надула губки Сабрина. – Тут пять минут до пляжа.

– И все же я советую вам натянуть что-нибудь на себя. Придете на пляж, там и разденетесь. Пять минут погоды не сделают.

– Просто шариат какой-то! Дикий Восток! – проворчала Сабрина. И повела носом. – Чем-то вкусненьким пахнет.

– Мацони? Хачапур? – Игорь жестом показал ей на стул. – Присаживайтесь, угощайтесь чем бог послал.

– Ой, мне бы чего-нибудь полегче. – Сабрина кокетливо улыбнулась и опустилась на стул рядом с Игорем. – Может, у вас йогурт есть? Или салатик из капусты?

Катя поджала губы. Марина заметила, как они обменялись с Анжелой быстрыми взглядами.

– Йогурт не держим, – холодно сообщила Анжела, – а капусту Катя сейчас приготовит.

– Капуста? Какая, на хрен, капуста? Ты что, на выпас сюда приехала? – возмутился Игорь. – Нужно есть мясо! Шашлыки-машлыки, котлеты, курицу, копченое мясо. От капусты только титьки растут.

Удивительное дело, но Сабрина покраснела и прикрыла верхнюю часть груди ладошкой.

– Ой, мужчина, вы опасно шутите! Куда же больше?

Женщины переглянулись и рассмеялись. Игорь хмыкнул и отодвинул от себя тарелку.

– Спасибо всем за компанию, – и посмотрел на Арсена. – Что ты хочешь, хаща? Пошли, поговорим!

Марина вышла следом. Арсен оглянулся.

– Анжела, свари мне кофе, пожалуйста! – и, заметив, что Марина направилась к калитке, спросил: – Ты на море?

– На море, – сухо ответила она.

Арсен замедлил шаг.

– Может, подождешь меня?

– Ты еще не подмел двор, – надменно произнесла Марина, – а я хочу сходить на море, пока не наступила жара.

– Было бы предложено, – скривился Арсен и развел руками. – Насильно мил не будешь… – И, не оглядываясь, направился под навес, где располагалось кафе.

А она пошла на море. Несмотря на бессонную, по сути, ночь, Марина чувствовала себя прекрасно. Заросли, сквозь которые вела ее тропинка, уже не казались глухими и страшными, тем более что за ней увязались собаки Грей и Микки, которые рыскали по кустам, вспугивали птичек и прочую мелкую живность. Однажды дорогу ей перебежала ящерица, а затем на ее плечо села бабочка… Все вокруг цвело и благоухало. Пахло мятой и медом. Она миновала пустырь, заросший цветущей ежевикой. Здесь солнце палило неимоверно, но под огромными чинарами, которые раскинули свои ветви над тропой, было сумрачно и прохладно.

Теперь Марину ничто не раздражало. Она не спеша шла к морю и с веселым любопытством рассматривала отдыхающих, которые то и дело ее обгоняли или шли навстречу, возвращаясь кто с моря, а кто с рынка. Последних объединяли разноцветные пакеты, в которых они несли фрукты: румяные яблоки, огромные желтые груши и крупные, с теннисный мяч, персики.

Пляж был густо усеян телами, но Марина нашла местечко рядом со знакомым боном. Сегодня его оккупировала ребятня. Волны, налетая на бетонные блоки, обдавали их брызгами с ног до головы. Детвора визжала, смеялась, толкалась, прыгала в воду «солдатиком» и вниз головой. Волны едва лизали берег, слабый ветерок еле шевелил купола пляжных зонтиков, солнце у воды припекало, но в меру. Наступило и еще часа два не уйдет самое комфортное время для купания и загара.

Марина поискала глазами, где можно взять лежак. Но под зонтом с надписью «Лежаки» скучал в одиночестве до черноты загорелый парень, и она поняла, что придется устраиваться на гальке.

Марина расстелила плед, установила зонтик и разделась. Грей тотчас предпринял попытку завладеть местом на пледе.

– Грей, фу! – сказала она укоризненно. – Убери свои грязные лапы!

Пес виновато покосился на нее одним глазом и поплелся к кромке прибоя. Зашел в воду по грудь и, развернувшись к волне хвостом, понурил голову. Волны, одна за другой, накрыли его с головой. Грей степенно вышел из воды и принялся отряхиваться и затем кататься по мокрому песку.

Осторожно ступая, Марина вошла в воду и поплыла. Море нежно покачивало ее на волнах. Редкие медузы толкались в ноги, а вода была настолько прозрачной, что она видела камни на дне и стайки проплывавших под ней рыбешек. Солнечные лучи пронизывали насквозь толщу воды и, дробясь на мелкие осколки, отражались от поверхности моря, ослепляли и заставляли жмуриться от нестерпимо яркого света. Солнечные зайчики играли на дне в прятки с мелкими крабами, путались в водорослях и гонялись за шустрыми рыбками.

Марина плавала долго. Ей просто не хотелось выходить из теплой, как парное молоко, воды. Но ей надоело уклоняться от огромного надувного матраца размером с двуспальную кровать, на котором разместилась развеселая компания молодых людей, явно подогретых пивом. Они переворачивали матрац, сталкивали друг друга, ныряли и подныривали под дно, чтобы поднять его на попа, и оглушительно ржали, когда это удавалось. Наконец пьяные удальцы устали. Двое разлеглись на матраце, а третий поплыл, толкая его за буйки. Марина проводила их взглядом. За буйками сновали скутера, катера таскали туда-сюда «бананы» и любителей водных лыж. В небе бесшумно парил параплан, чуть выше – огромный воздушный шар и стрекотали, как швейная машинка, дельтапланы…

Она вышла на берег и огляделась по сторонам. Под ноги ей подкатился мяч. Его подхватил высокий широкоплечий парень и расплылся в улыбке.

– Хотите сыграть в волейбол? Присоединяйтесь.

– Хочу, – весело ответила Марина и, затянув волосы резинкой в конский хвост, отправилась вслед за молодым человеком.

– Как вас зовут? – спросил он, перебрасывая мяч из руки в руку. – Меня – Антон.

– А меня – Марина, – улыбнулась она. – Честно скажу, в волейбол я играю так себе.

– А мы здесь все не чемпионы, – расплылся в улыбке Антон и прокричал в сторону группки людей, которые ждали их на свободном от отдыхающих пятачке пляжа: – У нас пополнение! Прошу любить и жаловать! Марина!

С полчаса вся компания звонко лупила по мячу, хохотала друг над другом, и особенно над Антоном, который играл очень старательно и с большим энтузиазмом, грудью бросался на каждый мяч и порой больше мешал остальным игрокам, чем помогал им. Марина подозревала, что он «гонит картину» ради нее, потому что всю игру норовил держаться рядом и первым бросался на помощь, если она падала, стараясь поднять безнадежный мяч.

– Все, кончай игру! Всем купаться! – прокричал наконец плотный крепыш, которому прилетело мячом по голове. Потирая раннюю лысину, он первым помчался к воде.

Антон схватил Марину за руку.

– Ну, морская дева! Побежали?

– Побежали! – лихо ответила она.

Но тут с ее ноги свалился шлепанец и отлетел в сторону. Марина запрыгала на одной ноге, чтобы не наступить на раскаленную гальку.

Антон подобрал шлепанец и, присев, надел его Марине на ногу. Придержал ее за щиколотку и неожиданно коснулся губами коленки.

– Моя королева! – расплылся он в улыбке. Глаза его заблестели, и он тихо добавил: – Обалденная женщина!

– Сдурел! – засмеялась Марина и шлепнула его по затылку.

И тут же почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она мгновенно оглянулась. Метрах в двух от нее стоял Арсен. Он был в тех же шортах и майке, в которых встречал ее в Адлере. Но Марину поразил не его взгляд, а то, что рядом с ним находилась маленькая ведьма – Сабрина. Она все-таки натянула на себя крохотный топик, но уже освободила себя от парео, явив свету почти незаметные глазу трусики-стринги, которые в народе метко прозвали «мерседесами».

Марина гордо вздернула подбородок. Что ей за дело, с кем он ходит на пляж? И отвернулась, заметив, что Арсен ехидно усмехнулся. Но успела перехватить взгляд, который Сабрина бросила на ее кавалера.

– Ого, наша тихоня… – услышала она едкий смешок за свой спиной. Но предпочла не расслышать, что та сказала дальше.

– Пошли, Антон, – предложила она и первой взяла его за руку. Они побежали к морю и так, держась за руки, нырнули в воду. Отплыв на приличное расстояние, Марина первой повернула к берегу, и, хотя волны мешали обзору, она разглядела, что Арсен быстро уходит с пляжа, а Сабрина в почти незаметном для глаз бикини что-то кричит ему и размахивает руками. Но Арсен не оглянулся. Марина проследила за ним взглядом. Он поднялся на высокий берег и свернул в летнее кафе, в то самое, в котором подрабатывали длинноволосые музыканты.

В это время к ней подплыл Антон и предложил:

– Поплыли за буйки?

– Поплыли, – согласилась Марина. И снова бросила взгляд на берег.

Арсен показался на выходе из кафе. В руках он держал пару бутылок пива. Но Марина уже не видела, спустился ли он обратно на пляж, потому что наперегонки с Антоном поплыла к буйкам.