Текст книги "Ржавый Рыцарь и Пистолетов"

Она окаменела. Сейчас, сейчас…

– И-испол… – повел опять жандарм на ликующей ноте вверх, но неожиданно смолкли барабаны и раздался голос прокурора:

– Подождите!

Сквозь лихорадочные удары пульса, сквозь глухоту, заложившую уши, до ее сознания с трудом просочилось:

– Его Императорское Величество… На всеподданнейшем докладе министра юстиции…Собственноручно изволили… Согласно Их высочайшей воле… помиловать, заменить смертную казнь через повешение десятью годами заключения в крепости…

С нее стянули мешок. Она упала на колени, хватала ртом свежий воздух и никак не могла надышаться.

– Вставай, вставай! – ревела толпа.

Она непонимающе оглядывалась по сторонам. И вдруг увидела карету, которая уже тронулась с места. А в ее окне – профиль того, чье лицо являлось ей все дни и ночи, проведенные в тюремных казематах. Она не могла ошибиться. Это был действительно он, вожак их боевой группы, живой и здоровый, но почему-то в мундире жандармского ротмистра и почему-то с лицом Влада… Всего мгновение она смотрела вслед экипажу. Догадка пронзила ей мозг, как разряд молнии, и она повалилась на затоптанные доски эшафота…

Глава 8

– Вставай, вставай! – чей-то настойчивый голос ворвался в ее сознание. Дашу трясли, терли ей руки и даже шлепали по щекам, не больно, но очень обидно. А когда раз за разом пытались поставить ее на ноги, она валилась в снег как подкошенная и молила только об одном: чтоб ее оставили в покое, ведь она едва успела согреться.

– Вставай, вставай! – опять раздалось над ее ухом. Сильные руки не слишком вежливо подхватили ее под мышки и куда-то поволокли.

Горячая волна хлынувшего в кровь адреналина плюс воистину уникальное воображение моментально нарисовали ужасную картину. Маньяк? Как она сразу не догадалась? Подкрался, сволочь, незаметно! Даша попыталась напрячься, чтобы сбросить державшие ее руки, но безуспешно. Вернее всего, маньяк даже не заметил ее сопротивления. Нет, она не сдастся без боя! Она должна непременно отбиться…

И Даша принялась отталкивать от себя того, кто куда-то тащил ее по снегу. Ей казалось, что она отвешивает удары направо и налево, пинает по ногам своего захватчика и даже выворачивает ему руки. На самом деле со стороны это смахивало скорее на мелкие судороги, и человек, который с трудом вытащил Дашу из заметенного по самую крышу «Москвича», выругался сквозь зубы, обхватил ее руками покрепче и взвалил себе на плечо.

– Не дергайся! – прикрикнул он сердито и шлепнул ее по мягкому месту.

Сопротивление лишило Дашу последних сил, и без этого предупреждения она обвисла на широком мужском плече. А снова пришла в себя уже в салоне автомобиля. Тусклый свет выхватывал лишь профиль ее спасителя, и она не могла понять, старый он или молодой… Он занимал собой почти все пространство передних сидений. Даша, придавленная к дверце, ютилась на самом краешке и все-таки осмелилась, дотронулась рукой до пестрой камуфляжной куртки.

– Кто вы? – спросила она тихо.

– МЧС, – буркнул сердито водитель. Он пытался завести заглохший двигатель, чертыхаясь, давил на газ и переключал скорости. Наконец ему удалось вывести автомобиль из снежного заноса. Он удовлетворенно вздохнул и выключил свет в салоне.

– Вы правда из МЧС? – спросила Даша робко, словно чувствовала за собой вину за то, что с ней случилось.

– Правда, – буркнул мужчина и посмотрел на нее. В темноте блеснули белки глаз. – Служба спасения утопающих в снегу!

– Серьезно? – удивилась Даша.

– Серьезнее не бывает. – Он резко повернул руль и выругался: – Черт! Косой откуда-то выскочил.

Даша вгляделась в разрезаемую светом фар темноту и увидела удиравшего со всех ног зайца. И только сейчас поняла, что снег прекратился и ветер тоже почти стих.

– Ой! – спохватилась она. – Моя машина…

– Ничего с ней не случится, – усмехнулся ее спаситель. – Утром откопаем. – И снова посмотрел на нее: – Интересно, куда вас леший погнал по такой погоде? Самоубийца, что ли?

– Нет, мне очень нужно было… – Она не договорила. Зачем кому-то знать про ее проблемы и про ее дела?

– Через час вам уже ничего не нужно было бы, – проворчал мужчина и добавил огорченно: – Откуда только такие пустоголовые бабы берутся? – И осведомился, не слишком, впрочем, заинтересованно: – Мужик знает про твои дела?

– Что вы имеете в виду? – справилась она в ответ. – Мужик – понятие весьма растяжимое.

– Ну, значит, не знает, – вздохнул ее личный спасатель. – Я бы таким, как ты, запретил вообще за руль садиться.

– Бодливой корове бог рогов не дал, – фыркнула Даша.

– Ты не ершись! – усмехнулся мужчина. – Могла бы, между прочим, и спасибо сказать, а не огрызаться, когда тебе полезные советы дают!

– Спасибо, – сказала она виновато, – как вы меня заметили?

– А ты хорошо с этим пакетом придумала, – неожиданно похвалил ее мужчина, – редкая баба догадалась бы.

– Может, я и есть редкая, – усмехнулась она.

Ее спаситель повернул лицо и с интересом посмотрел на нее.

– Ну, бабы, чуть-чуть от задницы отлегло, и сразу за свое…

Он вдруг оторвал правую руку от руля, обхватил ее за плечи, резко притянул к себе, поцеловал в губы. И засмеялся.

– Ничего, сладкая!

– Ах ты, сволочь! – Она что было сил оттолкнула его от себя и заехала кулаком точно в зубы. Конечно, размаха не получилось, и удар оказался слабым. И все же мужчина отпрянул от нее, и машина нервно вильнула на трассе.

– Ты что? – выкрикнул он. – Шальная?

– А ты не лезь! – закричала она в ответ. – Только тронь попробуй!

– Нужна ты мне больно! – рассмеялся водитель. – Ты ж сейчас как лягушка холодная! Бр-р! – передернулся он. – Я теплых женщин люблю, горячих! А не синих, как ты!

– Синих? – задохнулась Даша от возмущения. – Что вы себе позволяете? – И только сейчас спохватилась: – Куда вы меня везете?

Мужчина расхохотался.

– Эка, хватилась! И впрямь пустоголовая! Куда я могу синюю бабу везти? Конечно же, в замок Синей Бороды.

– С чего вас веселье разбирает? – поинтересовалась она. – Надеетесь прилично содрать? Так у меня при себе ни копейки.

– Ошибаешься, миледи, – опять рассмеялся мужчина. – Твою сумочку я первым делом спас, так что не отвертишься, расплатишься сполна. К тому же кому, как не мне, завтра с твоей колымагой возиться?

– Я заплачу, – сказала она тихо, – но мне нужно завтра рано уехать… Мне правда очень нужно.

– Хорошо, – неожиданно мягко сказал мужчина, – сейчас доедем до Кирбижеля, там у меня матушка живет. Оставлю тебя у нее и попытаюсь договориться с соседом. Он на тракторе работает. Попробуем вытащить твою машинку.

– Спасибо, – сказала она тихо и повторила снова: – Я заплачу.

– Богатая, что ли? – поинтересовался мужчина, не поворачивая головы.

– Как сказать, – пожала она плечами, – по старым меркам, наверно, богатая, по сегодняшним – так себе.

– Понятно, – произнес мужчина, хотя интересно, что такого понятного он сумел извлечь из ее слов? Простая, ничего не значащая отговорка.

Световой луч выхватил из темноты синий с белыми буквами указатель «Кирбижель», и водитель довольно произнес:

– Слава богу, доехали!

Какое-то время машина двигалась по длинной деревенской улице. Вокруг – ни единого огонька: ни в окнах домов, ни на столбах. Даша вглядывалась в темноту. Снега здесь упали великие, выше заборов, да и сами избы утонули в сугробах почти до наличников, а сверху их придавили тяжелые белые шапки: папахи и треуголки. Правда, несколько раз она ошибалась, принимая за избы огромные то ли стога сена, то ли скирды соломы.

Они проехали не меньше полукилометра, прежде чем ее спаситель и вовсе радостно сообщил:

– Не спит маманя! – и притормозил у ворот большого двухэтажного особняка.

Одно из окон и правда светилось. Водитель вышел из машины и открыл дверку с ее стороны:

– Выходи, миледи! Вот тебе и замок Синей Бороды.

Даша поразилась его предупредительности, но покорно выбралась наружу. На улице было тепло, дул слабый ветерок, и не верилось, что еще пару часов назад он неистово лютовал и валил с ног.

– Подожди. – Мужчина подал ей сумочку. И вдруг неожиданно снова привлек Дашу к себе и поцеловал в губы.

– Нахал! Хам трамвайный! – вырвалась она и замахнулась на него сумочкой. – Что ты себе позволяешь?

– А это аванс! – рассмеялся он.

– Никаких авансов! – выкрикнула Даша и, выронив варежки в снег, полезла в сумочку и принялась торопливо отсчитывать деньги. – Возьми пятьсот рублей, тут за глаза…

– Не надо, – мужчина отвел ее руку и с заметной брезгливостью произнес: – Не все купишь… Я что, из-за денег тебя спасал?

– Но, – опешила Даша, – ты же сам сказал? Трактор?

– Трактор – другое, – усмехнулся он и нажал кнопку звонка, – за трактор придется заплатить, но там одной сотни хватит, самое большее – две, – приказал: – Спрячь деньги, богачка! – и повторил: – Не все за деньги купишь…

– Спасибо, – тихо сказала она, – и все же не лезь ко мне с поцелуями. Я не привыкла, знаешь ли, с первым встречным-поперечным…

– И даже с личным эмчээсовцем? – произнес он игриво.

И тут она ловко дала сдачи.

– Ну, мужики пошли, – произнесла она язвительно, – только от задницы отлегло, как сразу за свое…

Мужчина поднял руки вверх и засмеялся.

– Все, твоя взяла! Сдаюсь!

Кажется, он хотел сказать что-то еще, но со стороны дома донеслось торопливое:

– Бегу! Бегу! – и уже у самых ворот запыхавшийся женский голос спросил: – Это ты, Алеша?

– Я, открывай, мама! – отозвался сын и предупредил: – Я не один. С дамой.

– Ну как же так? – Калитка распахнулась. Закутанная в шаль фигура пожилой женщины явилась их взору. Она была явно огорчена и принялась пенять сыну, пока они шли по двору к крыльцу веранды: – Почему не предупредил? Я бы тесто поставила!

– Мама, это не то, что ты думаешь! – произнес сын с досадой. – Я эту даму на трассе подобрал. Чуть концы не отдала в своем лимузине.

– О господи! – засуетилась женщина. – Баню надо топить! Наверно, до костей продрогла?

– Нет, – улыбнулась Даша смущенно, – мне бы чаю горячего да поспать. Не стоит беспокоиться.

Они миновали веранду, теплые сени и вошли в дом.

– Раздевайтесь. – Старушка скинула платок на вешалку и заспешила на кухню. Уже оттуда приказала сыну: – Алеша, веди гостью в ванную, покажи, где умыться, и живо на кухню! Я пока пельмени поставлю. – И деловито осведомилась: – Водочки выпьем?

– Выпьем, но чуть позже, мне надо автомобиль миледи вызволять, – отозвался Алексей и, принимая у Даши пуховик, пристально посмотрел на нее. – Ты не стесняйся! У нас тут запросто! – Он глядел на нее открыто, без тени неприязни. И улыбался! Улыбка у него была просто замечательная! Никто из знакомых Даше мужчин не умел так здорово улыбаться. И вообще ее спаситель оказался красивым, ладным мужчиной. При встрече с подобными мужиками у женщин замирают сердца в счастливом предвкушении, а руки тянутся к зеркалу и помаде – почему-то в это время пересыхают губы.

Но Даша приказала себе не обольщаться. Мимолетное знакомство, не более! И то, что он ее поцеловал, тоже ничего не значит. Ведь он ее не разглядел даже, и, скорее всего, это один из приемчиков завзятого сердцееда, не пропускающего ни одной юбки. Она не позволит ему отрабатывать на себе методику обольщения женщин. Она еще покажет этому смазливому прохвосту, где раки зимуют! Тут Даша несколько покривила душой, к Алексею как раз не подходило определение «смазливый». И если честно признаться, он произвел на нее хорошее впечатление, а поцелуи его были приятны, иначе отчего бы ее губам до сих пор помнить их?

Эти мысли вихрем пронеслись в ее голове, но на лице она изобразила полнейшее равнодушие к его чарам.

– Спасибо! Я не стесняюсь! – И прошла в кухню.

Хозяйка суетилась около стола. Она оказалась невысокой, но статной женщиной лет этак под семьдесят. Из той породы, которых даже в преклонном возрасте язык не поворачивается назвать старухами. Она и одета была не по-деревенски – в брюки и вязаный свитерок. И все же лицо ее было лицом сельской жительницы – загоревшим, несколько огрубевшим, но в молодости она явно была хороша собой. Седые волосы слегка вились, а большие глаза были по-молодому яркими и чем-то походили на глаза Ржавого Рыцаря.

– Проходите, – сказала хозяйка ласково и показала на стул: – Присаживаетесь, сейчас ужинать будем. – Поверх головы Даши она посмотрела на сына. – Поезжай уже за машиной, а то поздно будет. Заснет Вовка, тогда с постели не поднимешь…

– Иду, – ответил Алексей. Он стоял, не раздеваясь, в прихожей и не отводил взгляда от Даши.

Она поняла это по-своему. Засуетилась, полезла в сумку и достала двести рублей.

– Возьмите, если не хватит…

Лицо Алексея скривилось. Он покачал головой, глаза его сердито сверкнули, и, натянув на голову соболью шапку, ее спаситель быстро вышел из дома.

Даша в недоумении посмотрела на хозяйку.

– Сам сказал, что двести хватит, я ведь предлагала больше.

Женщина накрыла ее ладонь своею.

– Не обижайся! Не любит Алеша деньги наперед брать! Да он и вовсе с тебя ничего бы не взял, грех на чужих несчастьях наживаться, но сосед без денег на трактор не сядет. – И без перехода поинтересовалась: – Как зовут тебя?

– Дарья, но можно просто Даша, – ответила она и тоже спросила: – А вас?

– Марфа Артемьевна! – улыбнулась хозяйка и развела руками: – Видишь, в каких хоромах живу? Алешка сколько лет дом строил, да так и не переехал. В городе работа, то да се… – И с гордостью пояснила: – Он у меня в МЧС служит. Вот уже три года. Его десантную дивизию расформировали, вот он и пошел в спасатели. Пенсия военная, сама понимаешь… Он у меня полковник, – продолжала хвастаться Марфа. – Афган прошел, в Приднестровье вместе со старшим Лебедем служил, в Чечне, в первую еще войну…

– Я думала, он пошутил, – улыбнулась Даша, – когда сказал, что из МЧС. Выходит, мне повезло?

– Еще как! – Марфа расплылась в довольной улыбке. – Он мимо никакой беды не пройдет. С детства так его воспитала, – и, нагнувшись к Даше, доверительно прошептала: – Грешным делом, я подумала, что он свою новую зазнобу привез знакомиться.

– Не поняла? – Даша пожала плечами. – При чем тут я? Абсолютно случайная встреча!

– Не обижайся! – улыбнулась Марфа и бросилась к плите, где в кастрюльке закипала вода. Достала из холодильника мешочек с замороженными пельменями и опустила их в кипяток. Затем, не отходя от кастрюли, пояснила виновато: – Не везет на женщин моему Алешке! Красивые попадаются да богатые, только словно порченые какие-то, ни детей им не надо, ни уюта домашнего. Все б наряжаться да по ресторанам скакать…

– Ну, значит, нравятся ему такие, – Даша покачала головой.

– А ты замужем? – поинтересовалась Марфа и поставила перед ней тарелку с пельменями.

– Вдова, – ответила Даша. – Три года уже…

– И что ж, не сватали разве? – Марфа присела напротив и подперла щеку ладонью.

Даша пожала плечами.

– Нет как-то…

– А дети есть?

– Есть, два сына! Погодки. Степа и Егор. Учатся в Сорбонне.

Марфа покачала головой:

– Плохо одной. Я, почитай, без малого сорок лет вдовью долю мыкала. Так что мой совет: пока молодая, не откладывай это дело в долгий ящик, – и повторила: – Плохо одной.

– А я не одна, – улыбнулась Даша. – Со мной мама живет. Она у меня до сих пор в школе историю преподает.

– Молодая, значит, – вздохнула Марфа. И всполошилась: – Гляди-ка, пельмени съела! А что ж добавки не просишь?

– Так наелась я, больше не хочу.

– Как это не хочу? Алешка зараз полсотни моих пельменей съедает, а тут поклевала чуток и уже сыта! То-то, я смотрю, худющая совсем! Все фигуры бережете, а на самом деле не фигуры это, срам один!

– Да нет, я не берегу! – смутилась Даша. – Само так получается.

Марфа обвела ее взглядом.

– Красивая ты больно! Таких мужики боятся! Им что попроще подавай! – И неожиданно предложила: – Хочешь, я тебе погадаю?

– Погадаете? – опешила Даша. – Зачем? Я в карты не верю.

– Нет, на картах не будем, хотя, чего скрывать, бывает, бросаю соседкам… А тебе я на кофейной гуще погадаю.

Марфа с совсем несвойственной сельским жительницам сноровкой сварила кофе в турке. Разлила его по чашечкам. И, несмотря на поздний час, Даша с удовольствием выпила свою порцию. Марфа же пить не стала, сославшись на давление. А Дашину чашку с остатками гущи раскрутила вокруг оси, слила избыток гущи на блюдце и накрыла сверху перевернутой чашкой.

– Погоди малость, – предупредила она и взяла в руки пульт от телевизора. – Пока «Вести» посмотрим, а после я тебе расскажу все как есть.

В «Вестях» показывали, как Краснокаменск прощается с Арефьевым. Говорили много красивых слов и ведущий, и люди на экране. Мелькнуло лицо Марьяша, но интервью его не озвучили. «Слава богу, – подумала Даша, – хватило все-таки ума не выпячивать этих „сладких мальчиков“. И без них нашлось кому помянуть Дмитрия Олеговича».

– Как жалко, – сказала Марфа и покачала головой, – очень хороший писатель. Так жалко… Папанов умер, Никулин… Арефьев… Я помню, он к нам как-то в колхоз приезжал. В советские еще времена. Мне книгу подписал. Надо ее у Алеши забрать. Прикарманил, паршивец такой!

И так ласково, так по-домашнему это «паршивец такой» у нее прозвучало, что Даша вдруг пожалела, что завтра утром распрощается с этой женщиной навсегда. Жаль, очень жаль, что не она оказалась новой зазнобой ее Алексея…

Но вслух она, конечно же, не посмела в этом признаться. Да и что могла о ней подумать эта милая, по-деревенски непосредственная женщина?

– Ну, теперь, кажется, все, – сказала Марфа и подняла чашку. И в удивлении покачала головой: – Ох и веселая жизнь у тебя, однако птицы да звезды кругом. И три дороги, смотри, – она ткнула пальцем в три одинаково длинных потека на стенке чашки. – Не слишком прямые, не слишком удачливые. Три дороги, три жизни… – добавила она задумчиво и покачала головой.

– Три жизни? – изумилась Даша. – Что вы имеете в виду?

Марфа печально улыбнулась и пожала плечами.

– Кто его знает? Так говорят… – Она поднесла чашку к ее глазам. – Смотри! Королева! Это твоя судьба!

– Судьба? – опешила Даша.

Она взяла чашку в руки. И правда, на боковой стенке ее ясно просматривалась женская фигурка с высокой грудью и в длинном платье со шлейфом. Казалось, она стоит на пьедестале с высоко поднятой головой. И Даша вздрогнула, узнавая. Ведь именно эта женщина смотрела на нее в зеркало в том сне, где она в последний раз увидела Ржавого Рыцаря живым.

– Не может быть! – Даша приблизила чашку к глазам. Затем отодвинула ее и подняла глаза на Марфу: – Я видела ее недавно во сне. Точь-в-точь она!

– А я что говорю? – улыбнулась Марфа. – Я никогда не обманываю. – И предложила: – На донышко посмотри.

Даша вгляделась в разводы кофейной гущи. Там очень четко просматривалась фигура то ли человека, то ли застывшего в прыжке льва, только без обычной для него гривы…

– А это кто?

– Тот человек, что по жизни твой, по судьбе, – вздохнула Марфа. – Встретишь, не упускай! Иначе вся жизнь пойдет наперекосяк, что у тебя, что у него!

Она взяла чашку из Дашиных рук.

– Дай помою, пока Алешка не вернулся. Он страсть как не любит, когда я бабам гадаю!

Она отошла к раковине, чтобы помыть посуду. После достала из холодильника банку клубничного варенья и вчерашние, как она посетовала, шаньги. И они принялись гонять чаи, болтая обо всем, что в голову взбредет, как старинные, редко встречающиеся подруги.

Давно у Даши не было так спокойно на душе. Она с сожалением подумала, что вскоре ей придется покинуть этот дом навсегда. И она не посмеет напроситься в гости, потому что сын этой женщины определенно ей понравился. Но она позволит скорее переехать себя трактором, чем выдаст свои симпатии к человеку, который явно знает себе цену и пользуется большим успехом у дам. А она не собиралась превращать себя в его очередную жертву…

И все-таки Даша то и дело напрягала слух и поглядывала на темные окна: не заурчит ли автомобильный мотор, не мазанет ли по стеклам светом фар…

Тем не менее, когда это случилось, слегка струхнула. Алексей вошел в дом и весело доложил с порога:

– Все в ажуре! Загнали твой экипаж в наш гараж! Я посмотрел его, дышит на ладан, но если пурга не зарядит, доберетесь… Куда вы направлялись?

– В Сафьяновскую, – ответила она, однако уточнять не стала. Хватит с нее того, что она сегодня слишком много намечтала и загадала наперед, но про оплату спросила.

– Обойдется Вован, – усмехнулся Алексей. – Мы с ним по-своему разберемся.

– Как же так? – Даша не знала, что делать с деньгами, и продолжала вертеть их в руках.

– Все так же! – Алексей сжал ее ладонь и направил в сумочку. – Убери! МЧС на бабах не зарабатывает!

Марфа поставила перед ним тарелку с пельменями, а сама засуетилась:

– Пойду постель разберу, а вы пока поговорите… – И улетучилась мгновенно, словно ветром ее сдуло.

Алексей приподнял брови и с веселым удивлением посмотрел на Дашу.

– Ловко ты маманьку подцепила! У нее ни с одной снохой ладу не бывало, а с тобой, глянь-ка, сразу контакт пошел.

– Потому и пошел, – ответила Даша не слишком дружелюбно, – что завтра с ней расстанемся и вряд ли увидимся. А со снохами она небось пуд соли съела.

– Ага, как же, – усмехнулся Алексей, – заставишь ее пуд съесть! – И, лихо подмигнув, предложил: – Выпьешь со мной?

Даша пожала плечами, а Алексей, не дожидаясь ее согласия, достал из холодильника початую бутылку водки и плеснул понемногу в две стопки. И поднял свою. Даша подумала, что он скажет сейчас что-нибудь банальное, вроде того: «За знакомство!» или сострит: «За спасение утопающих в сугробе», однако он произнес совсем неожиданное, вернее, спросил:

– Почему так сладко с тобой целоваться?

Даша вытаращила глаза, но тут же нашлась:

– А также сладко есть, спать и пить! Но я предпочитаю делать это в другой компании! С тобой мы пьем о-очень горькую водку и спать тоже будем раздельно!

– Ого! – Он смерил ее оценивающим взглядом. – Я мог бы тебе доказать, что спать со мной тоже сладко! – И посмотрел исподлобья: – Я приду, не возражаешь? Тем более маманя наверняка тебе в моей спальне постелет.

– Возражаю, – она с ненавистью взглянула на него, – ты меня за дорожную шлюху принимаешь или как?

– Ну зачем так сразу? – смутился Алексей и отвел взгляд. – Прости, но я подумал, что ты завтра уедешь, и все… Что я, пацан, просить у тебя телефончик?

– Нет, ты не пацан, ты – очень шустрый мужичонка. Теперь понятно, почему тебе на баб не везет. Ты любое знакомство тотчас через постель закрепляешь! Какой жене подобный шустрик понравится?

На лице Алексея заходили желваки.

– Ну маманя, ну удружила! – произнес он глухо и встал из-за стола.

На пороге кухни появилась Марфа. Сердитое лицо сына и расстроенное неожиданной гости сказали ей о многом.

– Алеша, – всплеснула она руками, – никак уезжаешь?

– Уезжаю, – сказал он глухо, стараясь не смотреть матери в глаза. – Дела… – И быстро направился к выходу.

– Ночь же на дворе. Переночуй! – засуетилась Марфа. – Я с утра пирогов напеку с грибами…

– Прости, мама, я спешу! – Алексей через голову матери посмотрел на Дашу: – Прощай, миледи!

– Спасибо! – сказала она виновато. – Столько хлопот вам доставила!

– Не стоит благодарности, – буркнул он и переключился на мать: – В конце недели заеду. Позвонишь мне, если надо будет привезти что-нибудь.

– Хорошо, хорошо, сынок, – Марфа погладила его по плечу и без особой надежды попросила: – А то останься?

– Нет, – сказал он жестко, – не уговаривай! Поеду я… – И, не глядя в сторону Даши, бросил: – Все! Пока!

– Пока! – произнесла Даша. Она понимала, что определенно поступила неправильно, и все-таки не связывала это ни с Марфой, ни тем более с Алексеем. Разве мало в ее жизни приятных мужиков встречалось? И были они гораздо интереснее и симпатичнее, чем этот хамоватый спасатель. Ну и что же, что бывший десантник? Ей в жизни и генералов хватает, а тут полковник! К тому же небось со сдвинутой крышей, как у всех, кто прошел Афган и прочие «горячие точки». И все его достоинства в том, что вытащил ее из заноса! Но это входит в его должностные обязанности. Не попадись она, вытаскивал бы из машины другую дуру малахольную. И целовал бы, наверно, точно так же, и в постель намеревался бы залезть…

Собрав вместе весь букет доводов против Алексея, Даша успокоилась. Ну разыгрались слегка гормоны, и что здесь такого? Не впервой ей обуздывать собственные инстинкты. Бросаться в объятия первого попавшегося мужика отнюдь не в ее привычках. И вообще, она любит… Господи, кого она любит? Нет, никого ей не надо, ни пылких любовий, ни страстных признаний. Все, поезд ушел… Ту-ту, уже на другой станции!

Она судорожно перевела дыхание и поймала взгляд Марфы. Та, оказывается, снова сидела напротив и с участием смотрела на Дашу.

– Что-то Алешка, видно, наплел тебе нехорошего? Серьезный он у меня, но как найдет… Верно, понравилась ты ему. Расстроился, что уезжаешь, а сказать гонор не позволяет. Или у тебя и впрямь важные дела? А то останься, погости. У нас тут красота. За домом и лес сразу, и озеро. – Марфа вздохнула и повторила: – Красота!

– Не могу, правда не могу, – сказала Даша и положила ладонь на руку Марфы. – А сейчас я бы спать пошла. Завтра рано вставать. Только, – улыбнулась она, – после кофе могу не заснуть.

– Пошли, пошли, – заторопилась Марфа и повела ее на второй этаж. Остановилась возле одной из трех дверей, выходящих в небольшой зал: – Вот, постелила тебе. Алешкина спальня, но он в ней и не спал ни разу. Обычно внизу на диване велит себе постелить.

– Спасибо, – сказала Даша и переступила порог.

Марфа вошла следом и вдруг серьезно посмотрела на нее.

– Если не сможешь заснуть, ляг на спину, руки положи вдоль тела ладонями вверх и скажи три раза: «Ангелы-хранители, небесные покровители, спуститесь мне на ладони и скажите мне сущую правду». Потом загадай желание. А завтра расскажешь, что приснилось. Если что-то яркое, красивое, то все в твоей жизни будет хорошо, если черное, грязное, неприятное, то, сама понимаешь…

– Хорошо, – Даша обняла Марфу и поцеловала ее в щеку. – Спасибо вам, обязательно спрошу… – И пожелала: – Спокойной ночи.

– Приятного сна, – отозвалась Марфа и перекрестила Дашу. – Благослови тебя бог!