Текст книги "Как защитить ребенка от… Перо из крыла ангела"

Сценарии походов всегда тщательно продумывались и отличались разнообразием. Детям никогда не надоедало идти и узнавать о своем крае что-то новое. Каждый раз, перед походом, проводился тщательный инструктаж. Луиза считала себя бывалой путешественницей и инструктаж почти не слушала. Хотя в этот раз ей бы очень пригодилось то, о чем рассказывали и предупреждали взрослые.

Неделю назад Луизе исполнилось девять лет. Было много гостей и подарков. Мери подарила Луизе набор, он назывался: «Шкатулка рукодельницы». В наборе было много разнообразных бусин, был бисер, бусинки, поедки и всяческие блестяшки. Набор был предназначен для того, чтобы девочки учились сами создавать себе предметы бижутерии. Чуть потрудившись, можно было собрать из набора бусы, браслеты, кольца. Кроме того, можно было собрать даже диадему и колье.

Разбирая подарок, Мери и Луиза обнаружили в коробке шарик молочного цвета. В шарике не было отверстия, да и для бусины он был великоват. Мери сразу отодвинула шарик, а Луиза перечитала перечень того, что было вложено в коробку для рукодельниц. Шарик в перечне не упоминался. Удивительно, но шарик стал самой любимой игрушкой Луизы. Когда она смотрела в глубины шарика, ей казалось, что туман начинал двигаться, и проступали шпили королевского замка. Однажды туман раздвинулся настолько, что Луиза увидела мачты корабля.

А когда туман растаял совсем, взору девочки предстала палуба корабля. По палубе прогуливались Русалочка и Принц. Луиза не отдала бы теперь этот шарик за все богатства мира. Но вернемся к пешему походу. Дорога, по которой шагали школьники, была утоптана тысячами башмаков. Экскурсовод не требовал, чтобы дети шли парами. А раз этого не требовал экскурсовод, то и учительница не настаивала. Дети вели себя хорошо. Не шумели, вперед не забегали и поэтому учительнице даже не пришло в голову каким-то образом ограничивать своих учеников.

Мери заслушалась и ушла чуть вперед. Не то что бы Мери очень занимали истории, которые рассказывал краевед. Девочку интересовал сам экскурсовод, молодой парень, лишь недавно окончивший исторический факультет. Луиза чуть-чуть поодстала, заглядевшись на мерцание шарика. Ей казалось, что еще чуть– чуть, и шарик откроет то, о чем она мечтала с детства. Луиза хотела увидеть сказочную страну всю целиком.

Заглядевшись, девочка не заметила, как наступила на небольшую выбоинку. Она смогла удержать равновесие и не упасть, но шарик удержать не смогла. Шарик выкатился из ладони и упал вниз. По двум сторонам дороги были скаты. Шарик благополучно скатился и исчез в лесной поросли. Луизе стало дурно. Ни за какие коврижки не смогла бы она расстаться со своим шариком.

Оглянувшись на одноклассников, которые бодро трусили за экскурсоводом и учительницей, девочка приняла решение. Она отстанет от группы лишь на несколько секунд, а потом догонит их. Спустившись по скату, Луиза раздвинула траву, и тут же нашла шарик. Однако снова подниматься на дорогу она не захотела.

Параллельно дороге шла самодельная тропа. Луиза решила, что не будет никакого ущерба, если она пойдет по этой тропе. Девочка была уверена, что в любой момент она снова сможет выйти на дорогу. Она так и сделала. Какое-то время она даже слышала голоса одноклассников, которые, впрочем, скоро отдалились и исчезли. Правда Луиза не сразу заметила этого. Взволнованная и счастливая она изо всех сил прижимала к себе шарик.

Вдруг глубины шарика потемнели! Или это стало темно в лесу? Луиза очнулась и обнаружила, что давно не слышит голоса друзей. Заволновавшись, она попыталась вернуться обратно на дорогу. Однако пройдя несколько метров, обнаружила, что заблудилась. Три дня маленькая девочка провела в лесу одна. Она не знала, что ее разыскивают. Разыскивает большое количеств людей.

Лес все три дня утюжили вертолеты. Однако зеленая шапка леса была столь непроницаема, что сквозь нее невозможно было что-то увидеть. Кое-что было у Луизы в рюкзачке, но этой еды хватило ненадолго. К вечеру следующего дня Луиза стала терять силы. Утро третьего дня девочка встретила лежа под поваленным дубом.

Впрочем, к тому моменту, когда она очнулась, было уже не утро. Был полдень, и полуденное солнце припекало все сильнее. Луиза лежала и думала о том, что уже никогда не увидит маму. И папу. И любимую подругу Мери. У девочки не было сил даже плакать. И вдруг ее рук коснулось что-то легкое и шелковистое. Девочка скосила глаза, и увидела белое перо. Она попыталась взять перо, но оно не далось в руки. Дунул ветерок, и перышко полетело. Однако далеко оно не улетело.

Впервые за три дня у Луизы проснулся интерес. Перо свободно висело в воздухе и будто ждало, когда девочка подойдет и возьмет его. Впрочем, как только девочка двинулась вперед, сдвинулось с места и перо. Луиза вернулась за рюкзачком и, не колеблясь ни минуты, пошла туда, куда вело ее перо. Через час девочка вышла на дорогу. Она находилась за много километров от дома, да и дорога была другой, но все равно это была победа!

Через десять минут девочку подобрала машина. В ближайшем городке водитель притормозил перед полицейским участком. На утро за Луизой приехали родители. Пришло время прощаться с перышком. Все это время девочка крепко держала его в руке, боясь расстаться с ним и на секунду. Она даже забыла о своем шарике. Однако когда настало время садиться в машину к родителям, перо забеспокоилось. Прежде чем выпустить его, девочка вытащила из кармана шарик. Неожиданно ей захотелось пошалить! Она водила перышком по шарику и смеялась. Печали предыдущих дней вдруг отдалились.

И вот тогда Луиза увидела. Увидела себя, Джона, и золотоволосую малышку. С тех пор эта картинка преследовала девочку повсюду. Ей было всего девять лет, когда она увидела будущее. Изображение троих человек ярко сияло в глубинах шарика. Тумана, который все время клубился в глубинах, как не бывало. Все кончилось в тот момент, когда ее окликнули родители. Перо вырвалось из ладони и тут же улетело подхваченное ветром.

А шарик… Шарик больше никогда ничего не показывал. В его глубинах больше никогда не клубился туман. Это был просто стеклянный шарик. Похожий на миллион других шариков. Впрочем, это уже не имело значения. Для того чтобы увидеть свое будущее, Луизе не нужны были никакие атрибуты. Стоило ей только подумать, как видение троих человек-двух взрослых и совсем маленькой девочки – вставало перед ней.

Вот уже целый месяц Луиза не могла найти себе места. Ей казалось, что она совершила самую чудовищную ошибку! Она вышла замуж не за того человека! По ночам, укачивая маленького Билли, она перебирала всю свою жизнь и не могла найти выхода из создавшегося положения. Луиза думала, что поторопилась. Что если Джон не был ее суженным? Ведь на свете так много похожих людей! Однако женщина не могла представить рядом с собой другого мужчину. Она любила своего мужа. Любила своих детей.

Когда врач осматривал ее на УЗИ и сказал, что у нее снова будет сын, Луиза нисколько не встревожилась. Что же, сын так сын! Она еще молода и сможет родить через несколько лет желанную дочку. После рождения Билли, Джона и Луизу пригласил на беседу врач. Его приговор прозвучал, как гром среди ясного неба! У Джона и Луизы больше никогда не будет детей! Но как же так?! Значит, вся ее жизнь и все ее стремления были напрасны? Луиза понимала, что ее поведение попахивает одержимостью и даже каким– то… фанатизмом, но сделать ничего с собой не могла! Ситуация разрешилась на следующее утро.

Утром Джон задал свои вопросы и получил на них исчерпывающие ответы.

Он ожидал от своей жены, каких угодно ответов, но то, что услышал на самом деле, было столь невероятным, что весь следующий месяц он прожил как во сне. Несколько раз он порывался рассказать обо всем родителям. Отбросив эту идею, он уже брался за трубку телефона, чтобы снова позвонить другу, но вдруг вспоминал заключение врачей. Но если его жена здорова, то тогда получается… На какое-то время супруги даже отдалились друг от друга.

Наконец Джон решился на повторный разговор. Луиза долго плакала и извинялась за то, что столько лет молчала и боялась доверить мужу свою тайну. Джон утешал жену и просил только об одном. Луиза не должна отчаиваться! Не должна принимать поспешных решений. Если Луиза по– прежнему верит в то, что увидела в глубинах шарика, то он, Джон, готов помочь ей во всем. Вечером Джон долго всматривался в милые личики своих сыновей. Он знал, что решение придет. Надо только не форсировать события. Такое с ним уже было. Как только перестаешь думать над проблемой днем и ночью, решение приходит, само собой.

Сбросив с себя бремя тайны, Луиза повеселела и стала даже вроде спокойнее. Однако Джон знал, что жена ждет. Несколько раз он ловил на себе ее вопрошающие взгляды. Был тихий осенний вечер. Джон сидел на ковре и играл со старшим сыном, Луиза кормила младшего. В гостиной тихо бубнил телевизор. Все дышало вечерним покоем и миром, как вдруг Джон почувствовал тоску. Это было невероятно, но Джон остро ощутил, что в этой комнате не хватает маленькой золотоволосой девочки.

Решение было близко, почти на кончике пера. Того пера, которое вывело Луизу из лесной чащи. Через день Джон нашел решение. Он вспомнил свою кузину. Муж кузины в детстве перенес тяжелую операцию и не мог иметь детей. После отчаянной пятилетней борьбы с бесплодием, он (муж кузины) сдался, и согласился на усыновление ребенка. Сейчас Майклу, усыновленному мальчику из России, было уже 12 лет. Когда раскрасневшийся Джон ворвался в дом, Луиза испугалась. Она решила, что что-то произошло с кем-то из родителей.

Решение Джона огорошило ее. Спустя полчаса она подошла к мужу и просто положила голову ему на плечо. В этом случае слов не требовалось.

С этого момента события завертелись с бешеной скоростью. И все равно они двигались недостаточно быстро. Так казалось ангелу в далекой заснеженной России. Ангел давно понял, что девочка-инвалид, из-за которой он застрял здесь, является уникальным ребенком. Ей предстоит сделать что-то выдающееся. За то время, что ангел провел в стенах детского дома, он не смог оказать помощь как минимум десяти детям.

Перья, предназначенные детям, не смогли покинуть своего владельца. Лунки, к которым крепились перья, воспалились, а сами перышки почернели и имели неприглядный вид. Ангел терпел, а что ему еще оставалось делать? Джон и Луиза за это время окончили курсы под громким названием «От сердца к сердцу». На этих курсах обучались люди, которые хотели стать приемными родителями. Когда курсы были окончены и можно было приступить к выбору ребенка, оказалось, что в России существует закон. Усыновить и увезти в Америку можно только ребенка-инвалида. Больного ребенка. Однако супругов это не остановило. Их уже ничего не могло остановить. Им казалось, что время убыстрилось, и кто-то настойчиво подталкивает их в спину.

Луиза пересмотрела множество фотографий. Но ни в одном из альбомов фотографии девочки не было. Здесь Джон ничем не мог помочь своей жене. За месяц Луиза проделала огромную работу, но, к сожалению, бесполезную. Встречаясь в очередной раз с официальными органами, которые начали проявлять нетерпение, не понимая какого рожна надо этим настойчивым американцам, Джон с удивлением узнал, что есть еще один детдом, воспитанников которого ему еще не показывали. Оказалось, что дети из этого детдома имеют очень тяжелые заболевания. И до сих пор никто из иностранцев не усыновил никого из этого детского дома. Хотя многие пытались. Однако когда дело переходило из стадии рассматривания фотографий на стадию знакомства с живыми детьми, будущие приемные родители пугались и отказывались иметь дело с инвалидами. Поэтому организация, занимающаяся усыновлением, и перестала водить иностранцев в этот детский дом.

Джон потребовал фотографии всех воспитанников детского дома. Его требование было тут же удовлетворено. Луиза ждала Джона в гостинице. Фотография нашлась на третьей странице альбома. Девочка действительно была похожа на Джона. Когда Джон в первый раз увидел девочку, она сидела на горшке и была привязана к детской кроватке. Взяв малышку первый раз на руки, Джон чуть не расплакался. Таким худеньким и тщедушным был этот ребенок.

Слезы мешали разглядеть кроху получше, однако малышка сама разобралась со слезами будущего папы. Она протерла своим пальчиком Джону глаза. Впрочем, после этого, она тут же засунула этот палец в рот. Джон что-то говорил златовласому эльфу, сидящему у него на руках. Он ворковал и сюсюкал. То есть занимался тем, что категорически запрещал себе и жене, когда воспитывал своих сыновей.

Луиза не поехала с ним. Она просто боялась. Боялась, что опять ошиблась. Боялась, что фото обмануло ее. Боялась, что в действительности девочка окажется другой, не похожей на фотографию. Луиза не знала, что перья ангела никогда не ошибаются. В тот момент, когда обессиленная девятилетняя девочка, поверила и пошла за пером, уже все было предрешено. Это не значит, что у Луизы не было возможности свернуть с выбранного пути. Конечно, такая возможность была.

Но к счастью для маленькой сироты из России, Луиза не воспользовалась этой возможностью. Девочку звали Тамарой, так назвала ее 16 летняя мать, перед тем как отказаться от девочки. Джон и Луиза удочерили Тамару, когда ей исполнился годик. Когда супруги, вместе с новой дочкой, вернулись в Америку, маленькая Тамара получила другое имя. Ее назвали Джулией.

В тот день, когда малышка стала гражданкой Америки, Джон, Луиза и Джулия сфотографировались все вместе. Круг замкнулся. Теперь уже действительно не было пути назад, потому что там, в прошлом, девятилетняя Луиза увидела именно эту фотографию в туманных глубинах шарика. Девочка из детдома оказалась пытливой, общительной, а еще она обладала сильным характером. Русским характером.

В полтора года Джулии сделали операцию. Ей ампутировали ноги ниже колен и стали ее учить ходить. Для нее были изготовлены самые современные протезы. Прежде чем я расскажу о том, что произошло дальше, давайте отпустим ангела. Он устал от неподвижности и неизвестности. Стоило только ангелу узреть Луизу, как ему стало все понятно. Перо не упало к ногам Джулии-Тамары, зато оно спасло, много лет назад, жизнь ее приемной мамы, а значит и жизнь самой Тамары.

Потому что через полгода Тамара умерла бы. Это в том случае, если бы девочка осталась в детском доме. Если бы тогда ее не забрали из детдома, ее ждала бы короткая жизнь. Она бы пролежала привязанная к кровати несколько месяцев, ходила бы под себя и просто умерла из-за отсутствия должного ухода. Она бы не только никогда не научилась бы ходить, но даже не научилась бы разговаривать.

Однако вознесем хвалу богу за то, что он посылает ангелов тем, кто в них нуждается. У Джулии-Тамары все хорошо. Даже больше чем хорошо. Сейчас у нее есть протезы на все случаи жизни. Есть протезы для свиданий, есть протезы для презентаций. Есть протезы для встреч с журналистами. Джулия сейчас известная спортсменка. Ее знает весь мир. В 12 лет она выиграла свою первую олимпиаду в параолимпийских играх. Вторая олимпиада была в 14 лет. Третья – в 16 лет. Сейчас у Джулии 18 мировых рекордов, пять которых не побиты до сих пор. Вот так. Простенько и со вкусом. И вот что я вам скажу.

Не отчаивайтесь, если врачи вынесли вам приговор. Даже если грустный человек в белом, подтвердит вам то, о чем вы уже догадывались, даже если он войдет в кабинет, где вы ждете его слов как приговор, и сообщит, что у вас никогда не будет детей. Даже если… Просто поблагодарите доктора и идите прочь из больницы на улицу. Верьте, что и для вас у ангела припасено перо. Ищите перышко, и будьте счастливы!

Да, еще один момент. Если вдруг окажется, что пера для вас нет, усыновите ребенка. И бог обязательно подарит вам долгожданную беременность. Так случилось у Луизы. После того как они с Джоном удочерили Джулию, у Луизы родилось еще двое детей. Прошло время. И настал момент, когда младшая сестричка Джулии выросла и стала самой верной ее болельщицей.

Так верьте же в чудо и будьте счастливы!

Часть вторая

Перо пятое. Маша

Утро настало как-то очень быстро. Валентина, только несколько часов назад пережившая длинные и тяжелые роды, никак не могла понять, кто это так надрывно кричит. Валя попыталась заткнуть уши, зарыться поглубже под одеяло, накрыться подушкой, но все было бесполезно. Тонкий, дребезжащий голосок, как бур вгрызался в самую глубь мозга. Валя попыталась приподняться и тут же рухнула на кровать. Нестерпимо болело тело и голова. Чтобы разобраться, что к чему, Валентине понадобилось не меньше пяти минут. Она вспомнила, что находится в родильном доме, а в люльке, или как там они называют детскую кроватку, лежит ее новорожденная дочь. Ее дочь! Валентина все-таки собралась с силами и приподнялась на кровати, чтобы посмотреть на девочку.

Результат ее не обрадовал. Нет, она не прониклась к девочке ненавистью, но и особой любви у нее тоже не возникло. Валя посетила все курсы «Будущая мама» от начала до конца, и понимала, что если не дать ребенку грудь, то эти вопли никогда не прекратятся. Приложив малышку к груди, Валя затаив дыхание ждала, что вот сейчас, сию минуту, у нее вдруг появятся материнские чувства, и вспыхнет безграничная любовь к маленькой девочке. На глазах крохи все еще висели слезинки. Малышка чмокала и, в перерывах между жадными глотками, всхлипывала. Наконец маленькая наелась и заснула. Однако Валентина не торопилась положить ее обратно в кроватку.

Девочка спала, а в ушах у Валентины все еще звенели ее крики. Появилось чувство усталости и раздражения. Захотелось заснуть надолго-надолго и не думать о будущем. А еще ей захотелось плакать. И Валя завыла, оплакивая свою неудавшуюся семейную жизнь, неудавшееся материнство, и загубленную молодость. Валя плакала и не могла остановиться. Проснулась малышка и тоже заплакала. Валентина бросила кроху в кроватку и растянулась на кровати. Слезы текли рекой, тело сотрясали рыдания и очень хотелось, чтобы события последних девяти месяцев, оказались сном, только сном. Крошка надрывалась в кроватке, но Валечке было не до нее. Наконец двойной ор достиг ушей врача, пост которой был недалеко от палаты, где лежала Валечка.

Девочку успокоили достаточно быстро, с мамой врачу пришлось повозиться. Наконец в палате повисла тишина, и мама с дочкой заснули. Шли дни, приближалось время выписки, а Валя по-прежнему не знала, что ей делать с маленькой девочкой, которую теперь все окружающие будут называть ее дочерью. Домой с ребенком ей возвращаться было нельзя. Мать с отцом предупредили, что с ребенком не пустят ее даже на порог. Сама Валентина может возвращаться и жить, как ни в чем не бывало, благо у нее была своя комната, а для ребенка места в квартире нет. Никита, ее парень, ушел за два дня до родов, хлопнув дверью и возвращать его назад, у Валентины, не было особого желания. Однако срок аренды квартиры, которую Никита и Валентина снимали вместе, заканчивался через пять дней, а денег, чтобы продлить аренду, у Валечки не было.

Оставался один день до выписки, и Валентина стала подумывать о том, чтобы написать заявление об отказе от ребенка, когда произошло неожиданное событие. По сотовому телефону ей позвонила двоюродная сестра Мария и предложила Валентине первое время пожить с малышкой у нее в квартире. Встречала Валентину с девочкой тоже Мария. Она же позаботилась о вещах для малышки и о подарках для медперсонала.

Первые две недели показались Валечке адом. Кроха орала днем и ночью не переставая, медсестра, которая приходила несколько раз, сказала, что это просто колики и это скоро пройдет. Нужно потерпеть каких– то три-шесть месяцев. Легко ей говорить, она пришла и ушла, а ей, Валечке, никуда ни деться, от орущего, красного комочка. Валентина продержалась еще две недели. Однажды утром Маша обнаружила, что время кормления девочки давно прошло, а Валя все никак не хотела просыпаться. Маша была девушкой деликатной, но, однако, когда голосок крохи стал уже хрипеть, она не выдержала и ворвалась в комнату. Валентины в комнате не было. Кровать была аккуратно застелена, и на подушке лежала записка.

«Больше не могу. Возвращаюсь к родителям. Можешь сдать ее в детский дом или бери ее себе. Если решишь оставить ее себе, позвони, я оформлю все документы. Не вздумай меня уговаривать. Я приняла окончательное решение. Твоя сестра Валентина.»

Что почувствовала Машенька, прочитав записку Валентины, мы никогда не узнаем. Машенька была девушкой совестливой и сентиментальной, но то, как поступила сейчас Валентина, просто убило у Марии всякую веру в людей. Однако долго придаваться возмущению она не могла. Ребенок заходился в плаче все сильнее и сильнее. На счастье, Маши, в доме еще оставалась банка прикорма, которую она купила по совету все той же медсестры. Медсестра была старой и опытной женщиной и заподозрила, что ребенок орет не только из-за колик, скорее всего, девочке просто не хватает питания. Молоко Валентины оставляло малышку голодной.

Успокоив девочку, Маша еще раз перечитала записку. Только теперь девушка стала понимать, что произошло. До этого дня Маша была у Вали на ролях «принеси, пожалуйста!», «подай, пожалуйста!». Маша стирала, гладила, покупала смеси и памперсы, но малышки как таковой еще и не видела. Теперь же у нее было море времени, чтобы налюбоваться крохой.

Однако в отношении времени, Маша немного ошиблась. Времени у нее не оставалось совсем. Через полчаса ей надо было уже выходить из дома, чтобы не опоздать на работу. Сев на краешек кровати, на которой последние дни спала Валентина, Маша еще раз перечитала записку. Она пыталась понять, о чем же, на самом деле, думала Валентина, когда писала эту писульку. Но записка не собиралась открывать свои тайны. А может и тайн то в этой записке никаких не было, просто было бездушие, эгоизм и себялюбие, все те качества, которые вылезли на поверхность, как только избалованная девочка Валечка попала в трудную ситуацию. Нет, Маша не осуждала двоюродную сестру, ей просто сейчас было не до того. Растерянная девушка пыталась найти выход из того положения, в которое втравила ее сестра Валентина.

Допустим она, Маша, договорится с начальником, и он разрешит ей не приезжать сегодня, а сделать всю работу дома. Допустим. А как она объяснит друзьям и сослуживцам появление ребенка? Нет, это просто невозможно. Надо звонить Валентине, пускай она сама везет девочку в детский дом. Надо… Но это просто невозможно, кроха погибнет в детском доме! Вон сколько историй рассказывают! А если ее усыновят американцы? А если она там погибнет?

Кроха проснулась. Машенька только успела отпроситься у начальника, как день помчался с бешеной скоростью. Пришла в себя Мария только поздно ночью. Руки и ноги гудели, но Машенька неожиданно поймала себя на том, что улыбается! А еще Маша придумала крошке имя. Она назвала малышку Катенькой! Возясь с малюткой, Маша неожиданно заметила, что девочка похожа на ее покойную мать. Сначала Машенька подумала, что ей это только кажется, но достав вечером семейный альбом с фотографиями мамы, она убедилась в своем наблюдении. Вглядываясь в мамины детские фотографии, Машенька несколько раз всплакнула, потом отругала себя за неуместную сентиментальность, потом несколько раз бегала к кроватке, чтобы сравнить спящую малютку с фотографиями мамочки, пока не догадалась принести весь альбом в комнату, которой предстояло теперь стать детской. Маму Марии звали Катерина, она умерла несколько лет назад, от сердечного приступа.

Через месяц Маша стала официальной матерью малютки. Однажды, когда Катеньке было уже полгода, к Маше в дом пришла неожиданная гостья. Валентина решила навестить Катеньку. Однако не прошло и часа, как гостья засобиралась домой. Дело было вот как: Маша, обрадованная неожиданной помощью, попросила поменять Катеньке памперс и помыть малышку, пока она, Мария, будет варить девочке кашу. Валентину как ветром сдуло.

В садик девочку оформили, когда ей исполнилось полтора года. Маша никогда бы не рассталась с дочкой, но у девушки просто не было выхода. Содержать Марию с ребенком было некому. До того, как Маша неожиданно стала мамой, у нее был молодой человек, который, впрочем, быстро скрылся в неизвестном направлении, когда узнал, что его девушка усыновила чужого ребенка.

Однако в садик девочка долго не проходила. Не прошло и недели, как крошка заболела. Вечером, забрав девочку после садика, Маша покормила ее ужином и села за срочную работу. Катенька возилась в углу с игрушками. Через час Маша почуяла неладное. Было слишком тихо. Катенька по натуре была ребенком жизнерадостным и непоседливым. Ее все удивляло и радовало в этом мире. Когда Катенька бралась рассматривать какую-то вещь, обыденный и привычный вид предмета вдруг приобретал для ее приемной мамы неожиданный смысл. Иногда Марии казалось, что все, до чего дотрагивается ее приемная дочь, начинает светиться. Конечно, бывало и так, что предмет, оказавшийся в руках у ребенка, превращался впоследствии в клочки или осколки. Впрочем, это бывало редко.

Однако сегодня вечером в комнате висела неестественная тишина. Отодвинув ноутбук, Мария повернулась туда, где обычно любила возиться с игрушками Катенька. Девочка заснула прямо на коврике для игрушек. Сначала девушка подумала, что дочь разомлела на солнышке, которое всегда щедро заливало комнату на закате, однако солнечный свет не доходил до того уголка, где любила играть Катенька. Кстати, это было именно то место, где играла когда-то в детстве сама Маша, наблюдая за мамой, которая целый день строчила на машинке.

У Маши не было опыта в воспитании детей, но она наблюдала за Катенькой с самого ее рождения. И не просто наблюдала, а принимала самое активное участие в жизни этого ребенка, и ее очень удивило, что девочка заснула так рано. Взяв маленькую на руки, она понесла ее в кроватку, и только тут до нее дошел весь ужас происходящего. У Катеньки температура! Ее девочка заболела!

Не зная, что делать, Маша разбудила Катеньку. Малышка была вялой и капризной. Непонятно зачем Мария попыталась накормить дочку. Девочку вырвало. Паника все больше и больше овладевала девушкой. Наконец, кое-как взяв себя в руки, Маша догадалась вызвать скорую помощь.

Скорая помощь приехала очень быстро, хотя для Маши минуты ожидания показались часами. Врач скорой помощи поднял Машу на смех, когда девушка испуганно спросила, есть ли спасение от той болезни, которой заболела Катенька. Выписав рецепт, врач посоветовал Марии успокоиться и вызвать завтра участкового врача. Для него, врача, много повидавшего больных детей на своем веку, болезнь Катерины именовалась коротко: ОРВИ. Для Маши это был конец света.

Утром пришла педиатр. Малышку надо было лечить, и Машеньке пришлось взять больничный лист. Начальство девушки не пришло в большой восторг, когда Мария позвонила и сообщила о болезни дочери, но Маша была ценным работником и на этот раз как-то все обошлось.

Следующий раз наступил ровно через неделю, после того как Маша отвела дочь в садик. Снова была температура, врач, и в результате, гора пузырьков с лекарством на столе и, больничный лист. И снова, и снова, и снова. Стоило только Машеньке подлечить дочь и отправить девочку в садик, как ребенок через неделю или две обязательно заболевал.

Начались различные осложнения. Ребенок переболел всем, чем можно заболеть. Болели уши, зубы, один раз еле успели предотвратить воспаление легких, другой раз кончился пиелонефритом. Видя недовольное лицо начальника, Маша начала подозревать, что очень скоро ее статус понизится, и она плавно перейдет из разряда очень ценных работников в разряд кандидатов на увольнение.

Но выхода не было. Ни бабушек, ни дедушек, готовых помочь Марии, в наличии не было. Единственными родственниками, которые остались у девушки, были родители Валентины и конечно, сама Валентина. Мама Валентины приходилась родной и единственной теткой Маши. Однако зная отношение дяди и тети к внучке, Маша даже не пыталась просить помощи, а Валентина к тому времени вообще уехала куда-то из города, и не подавала никаких сигналов.

«Няня, вот решение!» – с этой мыслью как-то проснулась Маша, не спавшая накануне почти до трех часов утра. Как только решение созрело, от чувства недосыпа не осталось и следа. Однако подойдя к кроватке дочери, Маша почувствовала, что решимость отдать свою девочку в руки чужой женщины на глазах тает. Она получала достаточно для того, чтобы иметь возможность нанять няню, но… Прошерстив несколько сайтов в интернете, прочитав гору информации, девушка поняла, что никогда не пойдет этим путем. Чего только не делали няньки, с маленькими подопечными, оставленными на их попечение! И голодом морили и били, и заставляли детей попрошайничать! Когда же Маша прочитала о случае сексуального растления ребенка, эта идея, так и не воплотившись, растворилась в воздухе, не оставив Маше ничего, кроме разочарования.

Решение нашлось неожиданно. Дом, в котором жила Мария, был населен в основном пожилыми людьми. Место, где стоял ее дом, никогда не отличалась популярностью у горожан. Оно было далеко от центра и магазинов. До ближайшей школы нужно было ехать пять остановок, а до садика было еще дальше. В общем, дом стоял почти на окраине и не представлял интереса для коммерсантов, новых русских, и другого люда, имеющего бешеные деньги. Пожилые дамы, населяющие подъезд, помнили еще Машину бабушку, которая так же, как и мама Маши, умерла от сердечного приступа. Даже была жива до сих пор близкая бабушкина подруга.

Она то и забила тревогу, когда однажды Маша, возвращаясь из магазина, села на скамеечку передохнуть, и вдруг потеряла сознание. Зная проблемы, которые были у бабушки и матери Маши, бабуля забила тревогу. Машу привели в сознание и помогли дойти до квартиры. Вызвали врача. Врач успокоил собравшееся у подъезда пожилое общество и сообщил диагноз. Он звучал так: переутомление.

Маша никогда не скрывала от соседок, что Катенька не родная дочь, да это было бы и невозможно. Все детство и юность Марии прошло на глазах этих женщин, и скрыть от них было ничего не возможно. Да Маша и не пыталась. Ей было просто не до того.

Подруга ее покойной бабушки, назовем ее Анастасией Ильиничной, предложила оставлять Катеньку у нее, а так как у доброй соседки было еще три подруги, проживавшие в этом и соседних подъездах, то вскоре для Катеньки было составлено четкое расписание. Понедельник был днем Анастасии Ильиничны. Вторник – Раисы Андреевны. В среду Катеньку забирала бабушка Фаина. Четверг принадлежал артистке оригинального жанра Леопольдине Леопольдовне, а пятница…