Текст книги "Влияние ипотеки на личную жизнь"

– Финансисты на птичьих правах? – Такое Стелла слышала впервые.

– Ну, в принципе, у нас тут на вспомогательных службах экономят. На всех и на всём. Всё для тех, кто деньги предприятию приносит.

Навстречу из-за поворота вышел молодой человек в трусах, майке и шлепанцах на босу ногу. Конечно, нельзя сказать, что молодой человек был в нижнем белье, совсем нет, но назвать его мятые труселя шортами язык не поворачивался. В таком виде русские туристы обычно заполняют турецкое или египетское «всё включено». И там-то местами это не совсем уместно, а уж в коридорах дорогого бизнес центра, в офисе жирной-прежирной компании это и вовсе нонсенс.

– Арина, сколько можно говорить? Мне нужно нормальное кресло с регулируемой спинкой, – заявил молодой человек капризным голосом.

– Будет-будет. Заказали уже, – успокаивающе произнесла Арина, только что по голове капризулю не погладила.

– А поживей нельзя?

Стелла испытала жгучее желание дать этому хаму подзатыльник, однако Арина спокойно сказала:

– Нельзя! У нас процедура, конкурс, комиссия. Не я же это придумала.

– Если кресла не будет, имей в виду, я на работу не выйду! – молодой человек, сунул наушники в уши и удалился.

– Господи! Когда же вас, наконец, заменят искусственным интеллектом, – проворчала Арина.

– Я всё слышал! – прокричал молодой человек.

– Это кто? – поинтересовалась Стелла.

– Это наше всё. Программисты.

– А почему в трусах?

– Им можно. – Арина тяжело вздохнула, почти простонала. И Стелла поняла, что программистам в жирной-прежирной конторе можно всё.

Надо сказать увиденный Стеллой индивидуум совершенно не соответствовал её представлению о программистах. Никакой не лысый, без бороды, ещё и труселя эти. Нет! Подобный мужчина мечты ей категорически не походит. Всё-таки хорошо, что бытиё не успевает сразу исполнять все требования сознания, а то бы сейчас её осаждали такие типы гнусного вида, как этот. И плевать, какие они там деньги зарабатывают. Бррр.

Арина пристроила Стеллу за дополнительный стол, втиснутый в её собственный кабинет, познакомила с девушками из отдела финансового учёта, с начальницей этого отдела, которая, похоже, весьма удивилась появлению Стеллы, и пошла утрясать сложности с подключением компьютера нового финансового директора к общей сети. Выяснилось, что на всё требуется время, поэтому Стелла с чистой совестью позвонила Зинке и отправилась на встречу с ней в местное кафе.

На входе она неожиданно столкнулась ни с кем иным, а именно с Моджахедом, который как раз в этот момент кафе покидал. Моджахед в деловом, явно дорогом костюме с бородой, заплетенной в косичку, выглядел потрясающе. Именно так и должен выглядеть настоящий плут и проходимец. Во всяком случае в кино про мошенников их обычно показывают такими, разве что без косички в бороде. С косичкой обычно показывают викингов. Но викинг в дорогом деловом костюме, следует признать, может произвести на любую девушку неизгладимое впечатление. И Стелла впечатлилась, да ещё как!

– О! – воскликнул он, увидев Стеллу. – Здравствуйте, прекрасная знакомая незнакомка.

– Здравствуйте, господин адвокат.

– Вам уже потребовалась моя помощь? – Он демонически сверкнул глазами. – Что-то быстро.

– Нет, я теперь здесь работаю, – честно призналась Стелла, хотя от его взгляда ей захотелось убежать и спрятаться.

– Замечательно! У меня тоже тут офис. – Он достал из кармана и сунул Стелле свою визитку. – Это перст судьбы! Не хотите ли поужинать со мной сегодня, нет, вру, сегодня не могу, завтра? Завтра точно могу!

– Как поживает ваша девушка?

– Которая? – Он изобразил на лице усиленную работу мысли. Мол, силится вспомнить, но никак не может. Экая ж досада!

– Ну, та, которая с собакой, – пояснила Стелла.

Действительно, у такого красивого человека в дорогом костюме, с косой в бороде и демоническим взглядом этих девушек может быть несметное количество.

– Ах, эта! Прекрасно поживает, собака, кстати, тоже вроде бы не хворает. Так, как насчёт ужина?

– Никак.

– Ну, как знаете. Бывайте. – Он пожал плечами, сунул руки в карманы брюк, развернулся на каблуках и ушёл по своим делам.

Стелла слегка опешила. Она всё же привыкла, чтоб её как-то уговаривали, пытались заинтересовать. Разумеется, она бы с ним никуда не пошла, у него же девушка есть, странненькая, правда, но очень хорошенькая. Это факт. Но, чтоб вот так, ушёл, посвистывая. Пожалуй, такое впервые. Стареет она, что ли? Стелла инстинктивно провела рукой по волосам. Волосы оказались на месте.

– Это кто? – спросила Зинка, наблюдавшая беседу Стеллы с Моджахедом через витринное окно кафе.

– Не поверишь. Адвокат.

– Прикольный. Ты его, откуда знаешь?

Стелла с удовольствием рассказала подруге про нового соседа и поездку на яхте по шхерам.

– Ага! Значит, один прокурор, второй адвокат, а третий по всему выходит судья. – Зинка загнула по очереди три пальца. – Тебе надо со всеми с ними переспать. Не одновременно, разумеется, по очереди. А потом уже можно и одновременно.

– Почему это надо?

– Потому что интересно. Так сказать, взгляд на секс со стороны обвинения, защиты и арбитра. Потом сможешь статью написать, научную. Влияние участников судебного процесса на процесс достижения оргазма женским организмом, подход к снаряду, скорость и всё такое. Ну, с кого начнём? Кто из них самый симпатичный?

– Ты извращенка, а самый симпатичный судья, ну, хозяин яхты, только он женат, жена его тоже очень симпатичная. И сдаётся мне, что он вовсе не судья. Не может быть судья таким милым. Я судей видела в интернете, все такие фу-фу-фу-фуууу. – Стеллу слегка передёрнуло.

– Ага, значит, он коммерсант, то есть терпила на их языке. Прокурор на него наезжает, адвокат защищает, и все за его счёт существуют. Симбиоз называется. Кстати, по-прежнему все остаются участниками судебного процесса, так что на название статьи это не повлияет. А женат или не женат, это как раз на процесс достижения оргазма никак не влияет.

– Тьфу на тебя, придумаешь тоже.

– Ничего не тьфу, всё очень даже логично. Не хочешь со всеми, тогда уж спи с адвокатом. Очень лялишный, прям пупсик. Ну, согласись.

– Соглашусь. Пупсик. Только у него девушка есть. Она тоже очень даже пупсик.

– Ха! По тому, как он тебя клеил на входе, это явно не аргумент.

– Хорошо, я подумаю, – согласилась Стелла.

Действительно, отчего не подумать. Подумать, как и поболтать можно о чём угодно, а вот делать этого совершенно не обязательно!

– Ну, не с прокурором же тебе в самом деле спать! – возмущённо заметила Зинка.

– Он не прокурор, а младший советник юстиции, мелкая сошка, – пояснила Стелла и сама удивилась, что вступилась за прокурора. Ей почему-то стало его жалко, вон, как старается, ухаживает, добивается. Не то, что этот, развернулся и пошёл.

– Работает в прокуратуре, значит, прокурор! Тем более мелкая сошка нам зачем? – продолжала логично размышлять Зинка. – Нам нужен, если уж коррупционер, то крупный. Чего мелочиться? Так что не выкаблучивайся, бери адвоката. Они неплохо зарабатывают.

– Хорошо, как скажешь.

Весь оставшийся день Стелла изучала финансовые документы и к девяти вечера поняла, что ничего не поняла. То ли в университете её учили другой системе учёта, то ли на прежнем месте работы американские стандарты вывернули ей мозг наизнанку, но факт оставался фактом – Стелла в финансах жирной-прежирной конторы не поняла ничегошеньки! Ей стало страшно.

На следующий день она попросила начальницу отдела финансового учёта пояснить ей кое-какие цифры.

– А! – рассмеялась та, махнув рукой. – У нас все новенькие поначалу в шоке, потом привыкают. Они ж тут все банковские, в смысле руководство. Привыкли к банковским показателям, и в отчётах, которые банк требует, тоже всё шиворот-навыворот.

После этого разговора и составления таблички, что есть что, Стелле стало гораздо легче, но не настолько, чтобы быть готовой предстать в пятницу перед грозным взглядом генерального директора с какими-то своими наработками. Тем более, она пока ещё совершенно не понимала, что от неё требуется, и как она может повлиять на чистый денежный поток, которым так обеспокоен директор.

В пятницу генеральный директор вызвал её к себе в кабинет, где представил руководителям бизнес-направлений. Одно направление возглавлял солидный мужчина в возрасте по имени Эдуард Разумовский, второе нервный вёрткий молодой человек по фамилии Машутин. Имени его Стелла не расслышала. Разумовский, несмотря на солидный возраст, был одет как-то шибко модно и ярко. Белоснежный обтягивающий хлопковый свитер, белоснежные узкие брюки и ярко-зелёные летние ботинки. Стелла не сразу смогла отвести взгляд от этих ботинок. Волосы модника были зачёсаны назад и забраны в хвост. Одежда Машутина выглядела вполне себе цивильно. Стелла, ожидавшая встретить в директорском кабинете людей вроде виденного на днях товарища в мятых трусах и нечесаного Борца сумо, несколько успокоилась. Она по очереди пожала мужчинам руки, чем вызвала явное удовольствие со стороны Эдуарда и бурную реакцию вёрткого Машутина.

– О! Вы феминистка? – воскликнул он и хохотнул.

– Почему феминистка? Человек из нормальной структурированной организации, я правильно понимаю? – сказал солидный Эдуард.

– Из структурированной, да, – согласилась Стелла.

– Ха! Значит, структурировать будете наши финансы! – Машутин поёрзал на месте и потёр руки. – Интересно знать как?

– Мне такая задача не ставилась, – сообщила Стелла. – Я пока разбираюсь, провожу аудит.

– Аудит? Так вы аудитор, а я думал финансовый директор. – Машутин опять нервно хохотнул.

– Аудит – это вхождение в курс дела, ревизия достигнутого и выявление проблем, – как умалишённому пояснил Машутину солидный Эдуард. – В нашем бардаке это просто необходимо сделать.

– Это у вас бардак, а у меня порядок, – рявкнул Машутин. Причём рявкнул с ненавистью, безо всякого почтения к сединам Эдуарда. – Это вы там у себя структурируйте, чего хотите.

Стелла поняла, что с этими двумя она не соскучится, и после аудиенции у по-прежнему странно сонного генерального директора, который так и не поставил перед ней никаких задач, позвонила Зинке и попросила на следующей неделе устроить ей встречу с той самой институтской подружкой Васькой, то есть, Василисой, которая поспособствовала столь удачному и в тоже время странному трудоустройству Стеллы. Жирную-прежирную контору следовало изучить изнутри досконально, выяснить, кто есть кто и кому это выгодно, а главное хотя бы понять, чем тут таким важным и прибыльным занимаются капризные программисты в мятых трусах.

Вечером около своего подъезда она обнаружила огромную чёрную машину советника юстиции. Сам он в очень приличном костюме, не хуже давешнего адвокатского, околачивался неподалёку.

– Что это вы тут делаете? – поинтересовалась Стелла, останов машину и опустив водительское стекло.

– Тебя поджидаю, разве не видно?

– Зачем?

– Пошли куда-нибудь, съедим котлету, а то налупишься опять пельменей или, чего ты там ешь без няни, станешь толстая и мне разонравишься. Потом сразу могу на дачу тебя транспортировать, с сыном повидаешься.

– Опять забота о детях. – Стелла укоризненно покачала головой.

– Не только. О полноценном питании важного специалиста по финансам тоже.

– Не стану спрашивать, как вы узнали мой адрес, с вашими возможностями ничего невозможного нет, но с чего вы взяли, что я пельмени есть буду?

– А чего ещё ты будешь есть в пятницу вечером после работы? Няня твоя в отпуске. Готовить ты не любишь, сама сказала. Значит какое-нибудь магазинное полуфабрикатное говно, скорее всего пельмени, они самые безобидные.

– О! Дедукция.

– Не выражайся.

– И принарядились, я смотрю, без камуфляжа.

– Думаешь, только тебе работать надо? Я тоже на службу хожу.

– А что же не в мундире?

– Потому что. Давай, ставь машину, да поехали.

– Прокурор под прикрытием, значит. Мы ж договорились, что вы не будете тратить на меня время.

– Слушай, моё время, куда хочу, туда и трачу. Кроме того, я с тобой ни о чём таком не договаривался, это ты чего-то там решила в одностороннем порядке. Только представь, котлета сочная домашняя, пюрешечка со сливочным маслицем, огурчик солёненький, хрустящий …

Стелла непроизвольно сглотнула.

– Ага! – советник юстиции торжествующе ухмыльнулся.

– Это где такое дают? – поинтересовалась Стелла.

– Знаю место, поехали.

– Ну, ладно. Я сейчас.

Искушение было столь велико, что Стелла согласилась. И правда, пельмени по вечерам и пицца в кафе бизнес-центра никакую фигуру до добра не доведут. Вернее, доведут как раз до добра, широкого такого добра. Однако домашние весы вот уже неделю показывали странные цифры. Стелла ела всё подряд и при этом худела. Она даже на всякий случай поменяла в весах батарейку, но они своих показаний не изменили. Видимо, сказывалось напряжение рабочей недели. Поэтому Стелла дала себе зарок, что с вечера пятницы до утра понедельника выкинет из головы жирную-прежирную контору и её загадки.

Стелла поставила машину на своё парковочное место и вышла к прокурорскому автомобилю. По глазам советника юстиции поняла, что её деловой костюм произвёл на него неизгладимое впечатление.

Приехали на Крестовский остров в симпатичный ресторанчик известной и дорогой сети ресторанов. Ресторанчик располагался на берегу то ли речки, то ли протоки, то ли маленького озерца. Сели в мягкие диваны на террасе. В воде плескались утки, по террасе сновали милые пушистые кролики.

– Надеюсь, котлеты не из них, – поинтересовалась Стелла, разглядывая кроликов.

– Не уверен. Главное глядеть под ноги. Кролики обычно валят, как из пулемета.

Стелла испуганно заглянула под стол, там ничего такого не обнаружилось.

– И вам приятного аппетита, – возмущённо пожелала она своему кавалеру.

– При чём тут мой аппетит? Давай, заказывай!

К столику подошёл официант.

– Мне всё, что вы описали, – сказала Стелла. – Котлеты, пюре и обязательно огурчик.

Советник юстиции взял у официанта меню и продиктовал названия, чувствовалось, он тут завсегдатай. Ну, конечно, такая мелкая коррупционная сошка запросто может регулярно закусывать в ресторанах столь дорогой сети.

– А на аперитив по шампусику, – в заключение скомандовал советник юстиции. – Бутылку неси, вот этого. – Он ткнул пальцем в строчку из меню.

– Вы вроде бы за рулем, – решила напомнить ему Стелла. – А одна я вряд ли выпью бутылку.

– Ну, я же не напьюсь шампанским в драбадан так, что за руль не смогу сесть?

– Я надеюсь, но вы это будете потом гайцам рассказывать.

– Гайцам, если они с моими номерами рискнут меня остановить, я не рассказывать, а показывать буду.

– Что и требовалось доказать, – железным прокурорским тоном сказала Стелла. Таким тоном говорил один из работников прокуратуры в фильме про алчных миллиардеров.

– Что? Что требовалось доказать?

– Вы – мелкий коррупционер.

– Почему мелкий? Обижаешь!

– А что, и недвижимость у вас за рубежом имеется?

– Нет.

– Значит, мелкий, – сказала Стелла, как пригвоздила.

Принесли шампанское и ведро со льдом. Стелла глянула на этикетку и мысленно одобрила выбор советника. Она предполагала, что в его вкусе какая-нибудь сладенькая газировочка, а тут, пожалуйста, брют, да ещё солидной марки. Официант разлил шампанское по фужерам.

– Ну, будь здорова! – Советник чокнулся своим фужером о фужер Стеллы и опрокинул его в себя. – Эх, сейчас бы водочки.

– Согласна. Водочка с котлетами и солёными огурцами сочетается лучше.

– Хочешь водки? – Советник аж привстал с дивана.

– Нет. Я чисто теоретически. Меня всё устраивает.

– Ну, слава Богу! Наконец-то угодил. – Советник всплеснул руками. – Не возражаешь, я пиджак сниму.

– Не возражаю. – Стелла удивилась, как это в нём сочетается? С одной стороны мужлан мужланом в камуфляже, водка с солёными грибочками, котлета вот с пюрешечкой, а с другой стороны костюм приличный, спросил вежливо, можно ли снять пиджак, не каждый сейчас о таких правилах имеет представление, дверь перед ней открывает, пропускает вперед, руку подаёт, когда она из его шарабана вылезает, «брют» вот ещё. Странный нынче пошёл мелкий коррупционер. Образованный.

Принесли еду, оказалось очень вкусно, и Стелла съела всё-всё.

– Вот что мне в тебе особенно нравится, так это хороший аппетит, – заметил мелкий коррупционер.

– А ноги и всё такое? – напомнила Стелла.

– Это даже не обсуждается. Я в сравнении. Ногами и остальным тебя с другими девицами даже сравнивать нельзя. Так ещё и аппетит. Бывало, сидишь с девицей в ресторане, а она рукколу какую-нибудь щиплет, чисто кролик. Ты другое дело. Кто хорошо ест, тот хорошо работает.

– Ну, меня-то вряд ли к хозяйству припахать можно. Я работник умственного труда.

– Это да! Мозги тоже калорий требуют, хотя ими щурупить, не мешки ворочать.

После еды Стеллу стало клонить в сон. Она пила шампанское и заедала его клубникой, глядя на плещущихся уток. От реки пахло свежестью, в воздухе веяло умиротворением, Стелла сняла туфли и забралась на диван с ногами. Она даже не заметила, как одна бутылка шампанского сменилась на другую, а советник юстиции, он же мелкий коррупционер, оказался на диване рядом с ней.

– Ты там, того, на новом месте поосторожней. У них же у всех цель бизнеса одна: чего-нибудь украсть, – сказал он с отеческой заботой в голосе. – Жулики, одним словом.

– Очень у вас, у мелких коррупционеров, странные представления о бизнесе. По себе судите не иначе. Вот, как думаете, зачем бизнесмену самому у себя воровать? Нет, я понимаю в госпредприятии, там сам себе установи зарплату в сто пятьсот миллионов и ничего даже воровать не надо. Государство такому предприятию под руководством такого эффективного менеджера разориться не даст, из налогов населения убытки компенсирует. На такие дела ваши силовые структуры крепко-накрепко зажмуриваются. Но в частном-то бизнесе? Там, что заработал, то твоё. С неба ничего не падает, и зарплата не в кассе берется, а исключительно зарабатывается. Это из вашей жизни слово такое «получка».

– Ну, да! У меня странные представления о бизнесе, а у тебя наивные. Ты думаешь, они тебя такую красивую и умную к себе взяли, чтобы ты с ними своей умностью поделилась? Показала им, как американцы научили тебя, их деньги считать?

Это было резонно, и Стелла призадумалась. Действительно, зачем в вертикально организованном бизнесе, работающем «в белую», платящем все налоги, да ещё и являющимся дочерним у крупнейшего государственного банка, нужен целый финансовый директор?

– А как вы узнали, что меня американцы учили деньги считать?

– Вот! А думаешь, что самая умная. – Он посмотрел на неё укоризненно и покачал головой.

– Ах, да! – Стелла вспомнила, кем он работает, и устыдилась собственной глупости. Вот ведь напоил и усыпил бдительность. Профессионал, чего уж тут.

Она уже почти засыпала, когда вдруг почувствовала, что мелкий коррупционер её совершенно недвусмысленным образом обнимает и целует куда-то в ухо. Она вздрогнула, села прямо, помотала головой и сказала:

– Всё-таки заманил.

– Да, ладно! Ничего такого. Хорошо сидим, утки вон.

– Ага. Даром пропадают, жаль карабин на даче. Может, хоть пистолет с собой?

– Ну, вот любишь ты всё испортить.

– А ты заманить и воспользоваться положением. Ведь меня же предупреждали!

– Вот мы и перешли на ты, а смотри-ка, ничего страшного не случилось. Земля даже не налетела на небесную ось. Кстати, кто это тебя предупреждал? И о чём?

– Адвокат предупреждал.

– Какой ещё адвокат?

– Адвокатский такой адвокат. С косой в бороде.

– Дениска? Убью собаку.

– Правильно! Чего карабин так валяется? Вези меня домой.

– Может, ко мне?

– Нет!

– Что, к тебе?!

– Я немедленно заплачу за ужин и вызову такси. – Стелла решительно взяла свою сумку и полезла за кошельком.

– Ну, почему?!

– Потому что.

Советник обиженно надулся, заплатил по счёту, и потом уже в машине молчал всю дорогу.

– И нечего обижаться, – сказала Стелла. – Я предупреждала, не тратить на меня время, а тем более деньги.

– Мало ли, чего баба говорит.

– Какая баба?

– Да ну тебя.

Когда помогал ей выйти из машины, опять попытался прижать к себе. Стелла вывернулась.

– Всё, хватит. – Она топнула ногой.

– И чего? Даже телефончик не оставишь? – Он ухмыльнулся.

Стелла фыркнула и пошла к парадной.

Дома она завалилась спать, мгновенно уснула и проспала аж до самого обеда. Проснувшись, первым делом позвонила матери, сказала, что на выходные не приедет, очень устала и будет отсыпаться. Мать, конечно, поворчала, но Стелла поняла, что делает она это для порядка, как-то не всерьёз.

После завтрака пельменями Стелла залезла в интернет и стала изучать информацию о жирной-прежирной конторе. Разумеется, это надо было сделать до того, как устраиваться туда на работу, но можно подумать, что прочтя это вот всё ранее, Стелла убежала бы куда подальше с вытаращенными глазами и отказалась от возможности выплачивать свою чёртову ипотеку.

На официальном сайте компании всё было чики-пуки. Фотки дружной команды на разных корпоративчиках, конференции с мудрёными программистскими названиями из лексикона Зинки, обнимашки руководства компании с руководством банка и прочие муси-пуси. Нивы колосились, надои росли, препятствия успешно преодолевались, а банк просто сочился счастьем от совместной работы с жирной-прежирной конторой. Однако на сайтах с отзывами работников компании и её клиентов картина представлялась в несколько другом виде. Работники, в основном программисты, жаловались на невиданную жадность руководства, непрозрачность системы стимулирования, вернее её полное отсутствие, разные оклады у людей на равных должностях, невозможность карьерного роста, текучку и прочие крокозябы, свидетельствующие о нездоровой атмосфере в компании. Из этого сайта Стелла поняла, что перспективы в компании есть только для свеженьких университетских выпускников айтишных специальностей, которых принимали в компанию на оклады гораздо ниже рыночных. Перспективы заключались исключительно в пункте для резюме и возможности чему-то научиться, чего этому выпускнику в университетах не объяснили. Или же попробовать применить на практике то, чего ему вдалбливали в голову в процессе учёбы. Далее выпускник выходил уже на свободный рынок, где требовались серьёзные специалисты со стажем и опытом работы в той или иной сфере. Жирная-прежирная компания конкурентоспособных окладов предложить своим работникам либо не могла, либо не хотела. Это Стелле показалось очень странным, ведь как она поняла за первую рабочую неделю, деньги в жирной-прежирной конторе водились, причём водились в значительных количествах. На сайтах содержащих отзывы клиентов картинка тоже складывалась не совсем приятная. Сбои, ошибки в обслуживании, неадекватная реакция персонала.

Следующая рабочая неделя привела Стеллу к удивительному выводу. В жирной-прежирной конторе напрочь отсутствовало планирование, бюджетирование и финансовый управленческий учёт. То есть, отдел финансового учёта имелся, а самого учёта не было и в помине. Компания же управлялась по принципу малого предприятия. Следует отметить, что, несмотря на правило, выработанное за годы карьеры в иностранной кампании: «работе – рабочее время», каждый день Стелла уходила из офиса в районе девяти часов вечера. Она надеялась разобраться и определить, может быть, она чего-то не поняла. Ведь не хватало ещё вылететь с работы на испытательном сроке. Так же оставалось неясным, за что «ушли» предыдущего финансового директора. Стелла изучила его наработки и пришла к выводу, что он именно пытался выстроить в компании этот самый управленческий учёт. Криво, косо, используя не совсем подходящую для этого программу, но пытался. Добиться какой-либо информации от сотрудниц отдела финансового учёта она не смогла. Девушки занимались составлением ежемесячного отчёта для банка, который совпал с квартальным, и готовились к ежегодной банковской проверке, которая обычно происходит в марте. Как Стелла поняла, банк проверял в основном движение денежных средств, соблюдение правил проведения тендеров на закупки, и бухгалтерию, не украли ли чего. В отчёт о прибыли и убытках никто толком не вникал.

Ситуация осложнялась тем, что руководительница службы персонала, та самая Борец сумо, одетая в лопающиеся на груди майки и трещащие по швам джинсы, после вопросов Стеллы о системе оплаты труда и принципах премирования, взяла за правило каждый день приходить к ней, наваливаться грудью на стол и часами жаловаться на жизнь. Из её причитаний выходило, что она-то и рада бы всё выстроить по науке, но ей в этом вопросе постоянно мешают то Машутин, который сам не знает, чего хочет, то Эдуард, который, несмотря на свою солидность, в вопросах управления персоналом совершенно «ни бум-бум». Директору же вообще ничего не надо, ему всё по барабану. Работает контора и пусть работает, значит не надо ничего менять, как бы чего не вышло. И когда Стелле казалось уже, что сейчас вот-вот очередная обтягивающая майка всё-таки не вынесет наплыва обширных грудей, и они вывалятся к Стелле на стол, Борец сумо вспоминала о том, что надо бы перекусить и отправлялась в кафе.

В четверг вечером, когда Стелла уже практически одурела от компьютера, раздался звонок её мобильного, она, не обратив внимания на номер, машинально взяла трубку, и услышала очень приятный мужской голос, который сказал:

– Привет, Эстакада!

– Привет, – ответила озадаченная Стелла. Эстакадой её звали только в школе. Ну, не совсем, конечно, звали, а именно дразнили разные сволочи, но идентифицировать звонившего по голосу, она не смогла.

– Опять на выпускников не ходила, – сообщили ей из телефона.

Школьные выпускники собирались раз в год, летом, после пресловутых «Алых парусов», всеобщего праздника выпускников. Стелла пару раз побывала на этом мероприятии вместе с Зинкой и поняла, что ей там невыносимо скучно, и делать нечего.

– А чего я там забыла? – справедливо поинтересовалась она у звонившего.

– Меня забыла.

– А ты кто? – Стелла решила уже признаться, что не понимает, с кем разговаривает.

– Я-то? Артур Егоров – вот кто!

– Турик? – удивилась Стелла.

По голосу она никогда бы не догадалась, что это тот самый Турик, который отравлял ей все годы учёбы в старших классах. Да и во младших тоже. Но если во младших они с Туриком безобидно делили парту, рисуя границу фломастером, то в старших…. Именно он придумал Стелле прозвище «Эстакада», именно из-за него она чуть было не плюнула на влияние сознанием на своё бытиё, именно из-за него она потом разозлилась и всё-таки довела дело до конца, то есть, стала офигительной красавицей. Но красавицей она стала уже после школы, так что Турик эту её красоту и не видел ни разу. В те разы, когда Стелла с Зинкой ходили на выпускников, Турика там не было.

– То есть, ты хочешь сказать, что надо было идти на выпускников, чтобы на тебя полюбоваться? – Стелла сказала это с максимально возможным сарказмом в голосе. Именно в этот момент она вспомнила, как он лупил её портфелем, обзывал небоскрёбиной, подъемным краном, дядей Стёпой и просил достать воробышка.

– Именно!

– Подозреваю, я ничего не потеряла.

– Напрасно. Я очень возмужал. Очень!

Разумеется, голос у него точно возмужал и звучал очень симпатично, прямо призывно рокотал, но Стелла решила не поддаваться, представила, как её язык раздваивается, вырастают клыки, с которых капает яд и ответила:

– Гыыыы! Как я теперь это переживу? Пойду, убьюсь.

– Не надо убиваться, всегда успеешь. Предлагаю завтра вечером встретиться.

– Зачем это? Смотреть, как ты возмужал?

– И это тоже. У меня к тебе дело есть.

– Что за дело?

– Важное.

– Ну, если важное….

На самом деле Стелле, конечно, хотелось увидеться с Туриком. Прямо скажем, очень-очень хотелось, и, разумеется, вовсе не для того, чтобы смотреть, как он возмужал, а наоборот, требовалось показать ему, какая она «Эстакада»! Пусть захлебнется слюнями. Уж, если все вокруг захлёбываются, то и этот тоже должен.

Турик назвал время и место. Место являлось модным, там Стелла ещё ни разу не была, только слышала, как там круто. Она ж без работы валандалась больше года, если кто забыл, а безработным как-то не до посещения модных мест.

– А там есть, где машину поставить? – поинтересовалась Стелла. Решила как бы между прочим, на всякий случай сообщить ему, что у неё и машина имеется.

– Машину? Мы же там есть и пить будем. Зачем тебе машина?

Действительно, что это она? Зачем ехать в модное место на машине, если тебя приглашает туда твой, если уж не злейший враг, то мелкий противник точно. Мелкому противнику надо выставить счёт, да побольше. Поэтому Стелла согласилась, что машина ей ни к чему, и пообещала непременно быть.

На следующий день при встрече с Зинкой в кафе бизнес-центра, она с многозначительным видом сообщила подруге, что ей звонил Турик, и она, так и быть, идёт с ним встречаться нынче вечером.

– О! Артуро, любовь моя! – провыла Зинка и закатила глаза.

Турик нравился всем девочкам в классе. Всем, кроме Стеллы. Ну, так он же именно её дразнил Эстакадой и лупцевал портфелем, а не кого-нибудь другого. С другими девочками он вёл себя вежливо и обходительно.

– Обязательно с ним переспи, – продолжила Зинка, широко открыв глаза, как будто на неё вдруг снизошло небесное откровение. – Воплоти нашу всеобщую школьную мечту, я за это, так и быть, не буду на тебя в обиде. Но потом расскажешь всё-всё.

– Вот ещё! Уж лучше с прокурором.

– Тогда уж лучше с адвокатом. Я серьёзно, тебе срочно пора уже хоть с кем-то. У тебя на лице недотрахеит светится неоновыми буквами, прям на лбу. Вот тут. – Зинка ткнула пальцем в лоб Стеллы. – Ты даже не представляешь, как выглядишь со стороны. Очень красивая гарпия или фурия, без разницы. Одинокую девицу сразу видно, она злобная, язвительная и двигается как робот.

– Я, может, и робот, а у тебя опять сбой программы! Забыла, что я тебя просила познакомить с подружкой твоей, которая меня на работу пристроила. Она у нас секретным агентом будет. Мне без агента точно не разобраться, «кто есть ху» в нашей жирной конторе, и зачем весь огород нагорожен. Будешь тут злобной.

– Ничего не забыла. Просто у тебя: то прокурор, то адвокат, то вот Артуро, – Тут Зинка опять зажмурилась и сладко вздохнула. – Васька в отпуск отъехала, на следующей неделе явится, сразу вас состыкую.

Вечером после работы, примчавшись домой как ошпаренная, Стелла долго вертелась перед зеркалом, прежде чем отправиться на встречу с Туриком. Она металась между теми самыми лабутенами с охренительными штанами, воспетыми безобразником Шнуром, и скромными балдинини с красным платьем. Что лабутены, что балдинини добавляли Стелле изрядного роста, но, как говорится, подавлять, так подавлять. Никакой эстакады-лайт, она будет самой большой эстакадой в городе и его окрестностях, настоящей эстакадищей. Стелла остановилась на платье. В узких штанах ведь много не съешь, а план предусматривает нанесение противнику серьёзных финансовых потерь. Платье, конечно, тоже обтягивало всё-всё, но сытое пузо, если вдруг вылезет, в конце концов, можно и сумочкой прикрыть.