Текст книги "Алмазное сердце"

Глава 5

Лисанна

Завтрак я проспала. То ли дэй Рудольф изменил привычке и не стрелял сегодня в саду, то ли мне не хотелось прерывать такой чудесный сон… Сон! И привидится же такое? Ни с того ни с сего, когда у меня и в мыслях не было…

Наскоро умывшись, одевшись и собрав в тугой узел слегка потускневшие с момента окраски волосы, к которым я мало-помалу уже привыкла, вышла в гостиную. Дэйна Агата просматривала почту, сидя в кресле у открытого окна. Остальных членов семейства видно и слышно не было.

– Вы не приболели, дорогуша? – Баронесса на миг отвлеклась от писем.

– Нет, лишь не выспалась немного.

– Бывает, бывает…

Она вернулась к чтению, давая понять, что, как обычно, во мне не нуждается.

На кухне Грасинья, толстая кухарка с грубым голосом, но мягким сердцем, приготовила мне чай со свежими сдобными булочками.

– Слышали новость, дэйни? Ар-дэй герцог приезжает в нашу глушь. Говорят, будет большой бал в ратуше, а после – фейерверк.

– Герцог? Какой?

– А что, их много, герцогов-то? – искренне удивилась добрая женщина.

– Да уж больше одного, – озадачила ее я. – И в честь которого планируют торжество?

– Так герцог Вестранский обещался, брат ее величества. А о других я отродясь не слыхала.

Кухарку можно было понять, ее ведь не мучили шесть лет изучением геральдики и родословных высшего дворянства. Для простых людей есть король (точнее – был), есть королева-регент, правящая от лица своего шестнадцатилетнего сына, есть этот самый сын, юный король Дарен, которого в народе по-прежнему именуют принцем, и герцог Эрнест Вестранский – брат ее величества Элмы. Об остальных и знать ни к чему.

Когда-то давно не было еще королевства Вестолия, а были просто О́лия и просто Ве́стран. В Олии жили люди, а в Вестране – и люди, и метаморфы. Сначала два соседних королевства долго воевали между собой, а потом объединились: король Олии взял в жены единственную дочь правителя Вестрана. Было это, если я ничего не путаю, лет пятьсот назад. С войнами с тех пор покончено, к метаморфам уже привыкли, а короли Вестолии завели себе моду время от времени жениться на девушках из Вестранского дома (когда заграничные принцессы вдруг заканчиваются). Вот и королева Элма, ныне вдовствующая, происходит из Вестранов. А ее брат – самый известный в народе герцог.

Интересно, зачем столь высокопоставленная особа приезжает в Лазоревую Бухту?

– А почему бы ему и не приехать? – пожала плечами Виктория, которую я застала в библиотеке. – Хоть какое-то разнообразие для нас. Жаль, поздно сообщили о предстоящем визите, заказать новые наряды уже не успеем. Вряд ли найдется портной, способный сшить платье всего за сутки.

– За сутки? Хотите сказать, что прием уже завтра?

– Да, – равнодушно зевнула вдовушка. – Приглашены все и вся. И не думаю, что кто-то откажется. Градоправитель рискует разориться.

Она отложила книгу, которую листала перед моим приходом, и я прочла выбитое на переплете название.

– «Легенды Вестрана»?

– Да вот, вспомнилось, – улыбнулась Виктория. – Вдруг удастся поближе познакомиться с герцогом? Будет о чем поговорить.

Сказав это, она встала и, негромко что-то напевая, пошла к двери.

Странная. Нашла что обсуждать с герцогом.

Я присела в освободившееся кресло и взяла книгу. Говоря со мной, женщина рассеянно мусолила пальцами уголок листа, и я легко нашла в середине толстого тома страницу, на которой она прервала чтение.

Эту легенду я знала. Некогда, еще до объединения Вестолии, король Вестрана Карл полюбил юную Джанелл, но девушка любила другого и вскоре вышла замуж за своего избранника. Король не смирился с поражением и отослал мужа Джанелл подальше от двора, кажется, на какую-то войну, а сам стал добиваться прекрасной дамы. Но Джанелл хранила супружескую верность и не принимала ухаживаний Карла. Тогда король прибег к хитрости: с помощью придворного мага он изменил облик и пришел к возлюбленной под личиной ее мужа. Джанелл не заметила подмены и несколько ночей провела с Карлом. После этого она понесла, и узнавший об этом король устроил скорую гибель ее супругу. Красавица долго горевала, но все же в конце концов согласилась стать королевой Вестрана, а Карл признал родившегося вскоре ребенка.

Мне эта история никогда не нравилась. И король подлец, и Джанелл дура – сначала подмены не заметила, а потом еще и простила убийцу любимого мужа.

Я пролистала книгу и нашла другую легенду. Тоже о короле, но в этот раз – добром и честном. Его звали Алвар. Однажды он повстречался с бедной девушкой, которая пасла гусей у стен его замка. Алвар влюбился в нее с первого взгляда, и хоть его и отговаривали всем двором, женился на прекрасной гусятнице. Вот так вот!

Древние сказания Вестрана увлекли, и я просидела в библиотеке до обеда. Я бы и после обеда туда вернулась, но у меня была назначена встреча с Джедом. Наконец-то у меня имелась хорошая новость для него: наверняка он сумеет попасть на прием в ратушу, а там встретится с Викторией и, может быть, объяснится. И еще одна любовная история получит счастливый финал.

Как это… грустно…

Перед встречей с оборотнем я решила еще раз наверняка убедиться в том, что его возлюбленная будет на балу в ратуше, и заглянула к Виктории. Задумавшись, забыла постучать и ввалилась в ее комнату без предупреждения.

Женщина стояла у стола. Услышав меня, она испуганно обернулась и со стуком захлопнула лежавшую перед ней шкатулку, которую я тут прежде не видела.

– Вы что-то хотели? – спросила она резко.

– Только узнать, пойдете ли вы на прием у…

– Сказала же, что да. И вы – тоже. Разве дэйна Агата вас не предупредила? Подумайте, что надеть.

Я вышла за дверь, размышляя, хочу ли вообще быть на том балу.

Джед

О приезде Эрнеста Вестранского я знал еще до встречи с Саной: город сошел с ума из-за этой новости. Мелись улицы, подстригались кусты, впервые с момента моего приезда заработал фонтан на центральной площади. Гостиница, где мы с Унго остановились, гудела как пчелиный улей: работники мыли окна и натирали полы, до блеска начищали канделябры и люстры, а кухня поражала немыслимыми ароматами. Все свободные на сегодня номера привели в такой вид, что любой из них достоин был принять саму королеву. Хоть ар-дэй герцог и должен был остановиться в особняке градоправителя, где ему и свите готовили целое крыло, хозяин гостиницы все же рассчитывал, что все придворные там не разместятся и окажут ему честь, расплатившись за ночлег в столь респектабельном заведении.

Знал я и о намечающемся бале в ратуше, но должен был увидеться с Саной и из ее уст получить подтверждение того, что баронесса Солсети с домочадцами его не проигнорируют.

– Да, дэйна Агата получила приглашение, – рассеянно произнесла девушка. Она вообще была сегодня рассеянна и говорила нехотя.

– Она его примет?

– Конечно. Здесь не так много развлечений, чтобы упускать такую возможность.

– Все пойдут?

– Вы хотите знать, пойдет ли Виктория?

Я хотел знать, уйдут ли все обитатели виллы, но, не забывая о выбранной роли влюбленного, кивнул.

– Да, она собирается. Приготовила роскошное платье, оно ей очень к лицу.

– Не сомневаюсь.

Кое-как удалось вытянуть из девушки, что на бал в ратушу семейство Солсети отправится в полном составе, баронесса собиралась взять с собой и юную лекарку, а значит, дом опустеет, как мне и было нужно. Я не старался скрывать радости от предвкушения успеха в затеянном мероприятии – подобные эмоции вполне вписывались в образ. Но Сана отчего-то моей радости не разделяла.

– А вы не боитесь? – спросила она, уже собираясь уйти.

– Предстоящего разговора? Да, немного, но…

– Не разговора. Разочарования. Вы ведь почти ничего о ней не знаете. Она очень красива, но достаточно ли этого? Могут ли серьезные чувства возникнуть так просто, с первого взгляда?

Разумные слова, которые я никак не ожидал услышать от этой чрезмерно романтичной особы.

– Я уверен в своих чувствах, – произнес я твердо.

– Тогда желаю вам удачи.

– Спасибо, она мне понадобится.

Но на одну лишь удачу полагаться нельзя, и оставшийся день я потратил на то, чтоб как следует все спланировать.

Въезд в город герцога со свитой я пропустил. Когда на площади гремел оркестр и раздавались восторженные крики толпы, я был уже на пляже, подходил к ведущей к вилле Солсети лестнице. Я знал, что калитка, которой пользовалась, приходя на встречи, моя невольная шпионка, не запирается, специально пару раз наведывался сюда ночью. Дождался, пока сядет солнце, и в сгустившейся тьме поднялся по лестнице. Войдя в сад, свернул с тропинки и пошел к дому напрямик. О том, что собак на вилле не держат, мне тоже было известно.

Баронесса с семейством уже уехала, и в доме остались только слуги. Те, у кого не было работы, наверняка сбежали на площадь, чтобы хоть издали полюбоваться праздником, а оставшиеся, думаю, выйдут наружу, когда начнется фейерверк. Унго с утра бродил по городу и разузнал примерный план готовившихся торжеств: сначала официальная часть, потом салют, а уже после – танцы и угощение для приглашенных.

Я достал из кармана часы и сверил время. Вот-вот должны раздасться первые залпы.

Интуиция меня не обманула: как только грянули выстрелы и в небе расцвели букеты разноцветных искр, из дома вывалилась кучка людей. С радостным шумом слуги пошли вглубь сада, видимо, туда, где было лучше видно фейерверк, а я, проводив их взглядом, выбрался из кустов и шмыгнул в дверь заднего хода. Внутри было темно, но мне это не мешало: ночное зрение – один из врожденных талантов метаморфа – позволяло рассмотреть коридор с расположенными по обе стороны дверьми. Задавая Сане бессмысленные, на первый взгляд, вопросы, я сумел составить примерный план дома. Второй этаж меня не интересовал, достаточно того, что сейчас он пуст. А на первом сразу от входа для слуг начинались рабочие помещения: кладовые, кухня, комнаты горничных. Чтобы попасть на хозяйскую половину, нужно было пройти в широкие двустворчатые двери. Комната Виктории – первая, сразу у лестницы. В следующей, как я знал, жила моя рыжеволосая помощница, но туда мне было не нужно.

Апартаменты прекрасной вдовы удивили сдержанностью: никаких излишеств, милых женскому сердцу кружевных скатерок, лаковых картинок и фарфоровых статуэток. И никаких шкатулок. Впрочем, я и не ожидал, что Виктория выставит свою маленькую сокровищницу на видное место, и, припомнив привычки знакомых дам, принялся за поиски. Но странное дело: в платяном шкафу были платья, в шляпных коробках – шляпы, а в ящике для белья – белье. Под кроватью стояли мягкие комнатные туфли и ночной горшок. Под подушкой лежал мешочек душистых трав.

Я уже испугался, с запозданием подумав о том, что, отправляясь погостить к свекрови, дэйна шантажистка могла оставить шкатулку с письмами в каком-нибудь тайнике в Алвердо. Но тут же заставил себя успокоиться: для женщин, подобных Виктории, такие документы сродни чековой книжке, с ними не расстаются надолго. В шкатулке или в холщовой суме, но письма Лен-Леррона должны быть здесь! Еще раз оглядев комнату, я стукнул себя ладонью по лбу: ну не дурак ли! Дэйна Виктория – не романтичная девица. Она не станет хранить бумаги в ворохе белья или под подушкой. Для документов есть более подходящее место.

Крышка стоявшего у стены бюро была заперта, но это не стало для меня проблемой. Замок был самый обычный, без секретов и не заговоренный магией. Сняв с ворота булавку, я с полминуты ковырялся в замке, пока не услышал тихий щелчок. Готово! Приподняв крышку, заглянул внутрь. Шкатулку, которую в подробностях описал мне дэй Роджер, невозможно было не заметить. Коробочка из светлого дерева, размером с толстую книгу, украшенная резьбой, тоже была заперта, и в этот раз преграда была куда серьезнее: по форме отверстия для ключа было понятно, что булавкой тут не обойтись, но что еще хуже – я чувствовал магическую защиту. На всякий случай просмотрел лежавшие тут же, в бюро, бумаги. Писем Лен-Леррона среди них не было. Значит, они все же внутри.

Минуту или две я буравил ларчик взглядом, но, увы, взгляд мой никакой волшебной силой не обладал. Оставался только один выход. Закрыв бюро и приведя в порядок замок, чтоб хозяйка не сразу догадалась, что у нее побывали гости, я упрятал шкатулку под куртку. Отвезу ее Эвану, он откроет. Письма там – хвост готов заложить.

Покидать дом тем же путем, каким я в него вошел, было небезопасно. Фейерверк, судя по тишине в саду, уже закончился, и слуги должны были вернуться. Проще всего было выбраться через окно. Но окна спальни Виктории для этого не подходили: прямо под ними была разбита клумба с фиалками, хорошо просматривающаяся с крыльца черного хода. К тому же вдовушка наверняка вспомнила бы, что оставляла окна запертыми, а мне не хотелось бы, чтоб она обнаружила пропажу сразу же по возвращении. Поэтому я решил пройти в одну из соседних комнат, возможно, в жилище целительницы: вечно витающая в облаках Сана точно не всполошится, даже если я оставлю окно распахнутым настежь.

Прислушавшись и убедившись, что за дверью никого, я вышел в коридор. Прошел несколько шагов и остановился у покоев юной лекарки. Пожалуй, выйду именно отсюда. Заодно посмотрю, как живет девушка. Мне все же было стыдно перед ней за обман, и какие бы оправдания я себе не находил, не мог отделаться от ощущения, что поступаю подло. Но чем, кроме баночки орехового масла, можно было бы искупить эту подлость, я так и не придумал.

Уже взявшись за дверную ручку, я смутно ощутил, что что-то не так, но что именно – понял, уже войдя в комнату: Сана-Милисента на торжество в ратушу не поехала. Она сидела на разобранной кровати и в тусклом свете одинокой тоненькой свечки листала книгу. Я был так удивлен, что упустил шанс на спасительное бегство. Девушка увидела меня и мало того – узнала.

– Джед? – Сначала на пол упала книга, а потом и хозяйка комнаты соскочила с постели, испуганно запахивая на груди халат. – Что вы… тут… Почему вы не на балу?

Мое оцепенение продлилось не более секунды. В конце концов, до этого момента все было слишком легко, и нечто подобное просто обязано было произойти.

Я тихо прикрыл за собой дверь.

– Простите, что испугал. Но я хотел еще раз увидеться с вами перед отъездом.

– Перед отъездом? Но…

– Я не встретил вас в ратуше и решил прийти сюда, – продолжал воодушевленно врать я, не давая девушке забросать меня вопросами. – Завтра я уезжаю, но прежде хотел поблагодарить вас за помощь и доброе отношение. А более всего – за те слова, что вы сказали мне вчера. Вы правы, Сана: для серьезных чувств недостаточно минутных встреч. Я был увлечен Викторией, но вряд ли это была любовь. Поэтому и решил уехать. В Лазоревой Бухте меня уже ничто не держит.

Лисанна

Все случилось неожиданно и совсем не так, как я себе представляла. Но я была благодарна Джеду за то, что он решил предупредить об отъезде и проститься.

– Я уезжаю рано утром, иначе не пришел бы так поздно. Но теперь вижу, что это была не лучшая идея. Боюсь, если меня увидят у вас, мое пребывание здесь может быть неверно истолковано.

Лишь после его слов я осознала, насколько двусмысленная сложилась ситуация: я в халате, босая и растрепанная, и мужчина в моей спальне.

– Как вы вошли?

– Через заднюю дверь. Мне повезло никого не встретить. А теперь не знаю, как быть.

– Возможно… – Я указала на окно. – Не знаю, насколько это будет удобно.

– Для меня главное – это не создавать неудобств для вас, – тепло улыбнулся он.

От его улыбки стало еще грустнее. Вот сейчас я отворю окно, и он навсегда исчезнет из моей жизни…

Старые, давно не открывавшиеся рамы словно чувствовали мое настроение и не спешили поддаваться. Я дернула еще раз, но без толку. И еще раз.

– Давайте я вам помо…

С третьей попытки окно распахнулось внутрь, и так некстати подошедший, чтобы помочь мне, Джед получил рамой по лбу. Удар вышел сильный: стекла задребезжали, а мужчина пошатнулся и с грохотом выронил на пол что-то тяжелое.

– О, простите меня, я такая неловкая.

Слова раскаяния застряли в горле, когда я разглядела упавший на пол предмет. Это была резная шкатулка светлого дерева, точь-в-точь такая же, как я видела накануне у Виктории. Точнее – та же самая шкатулка.

В один миг все разъяснилось: и для чего он в подробностях выспрашивал про дом, и зачем ему было знать, когда все куда-нибудь уедут… Какой же я все это время была дурой!

Джед

– О, простите меня, я такая неловкая.

– Однажды вы точно меня убьете, – попытался пошутить я, потирая стремительно растущую на лбу шишку, и наклонился, чтобы поднять с пола шкатулку.

Но девушка оказалась быстрей. Она подхватила ларчик и тут же отскочила назад, а по ее взгляду я понял, что она обо всем догадалась.

– Сана, это… Это не то, что вы думаете.

– Да неужели? – Она отступила еще на шаг. – И что же это, если не шкатулка из комнаты вашей возлюбленной?

Не ожидал от этой простушки столь едкой иронии.

– Да, я забрал это у Виктории, но…

Но – что? Сказать, что это мой подарок, который я хотел бы вернуть? А если Сана спросит, что внутри? Письма, которые могут меня скомпрометировать? Почти правда, но я не смогу этого доказать.

Размышляя над ответом, я потерял драгоценное время, и теперь, какой бы удачной ни вышла ложь, Милисента вряд ли в нее поверит. Ну и пусть. Терять мне все равно уже нечего.

– Отдайте мне шкатулку. – Я протянул руку, угрожающе ощерив клыки.

Девушка, вопреки ожиданиям, не испугалась.

– Подойдите и возьмите. – Одной рукой она прижимала к груди свою добычу, а вторую подняла над головой, и я впервые за все время общения вспомнил, что имею дело с магом.

Между пальцами целительницы едва заметно сверкнула маленькая искорка, а по комнате пронесся ветерок. Дрогнуло пламя свечи, и в этом зыбком свете распущенные по плечам рыжие локоны девушки показались мне огненными змеями. Но я отогнал это наваждение и заставил себя улыбнуться:

– Не глупите, Сана. Сомневаюсь, что вашей силы хватит, чтобы серьезно мне навредить. Вы же лекарка. Что это? – Я кивнул на поднятую вверх руку. – Заклинание от головной боли? Вылечите мне насморк? Избавите от колик?

– Это – заморозка, – с угрозой разъяснила девушка. – Применяется при операциях, чтобы усыпить и обездвижить больного. Но вы же помните, какая я целительница? Кажется, самая бездарная из всех, кого вы встречали. Могу что-нибудь напутать, и разбудить вас после моего заклинания уже не получится.

Я вспомнил уксус и ореховое масло и решил не рисковать. Возможно, удастся с ней договориться.

– Сана, послушайте меня, пожалуйста, – попросил я, не спуская глаз с ее руки. – В этой шкатулке находится то, от чего зависит моя жизнь. Если вы вернете ее Виктории, обречете меня на верную гибель. Быструю, если сейчас же выдадите меня, и медленную, но все же неизбежную, если дадите мне уйти. Без этой шкатулки я в любом случае мертвец.

– Хорошо, – улыбнулась целительница. – Я буду добра. И не стану затягивать ваши мучения.

Рука, за которой я следил неотрывно, потянулась к шнурку у кровати и несколько раз дернула за него.

– Сейчас за вами придут, – с нескрываемой злостью пообещало мне доброе и невинное создание. – И не вздумайте бежать, иначе…

Свечение на кончиках ее пальцев в совокупности с мстительной улыбкой наводило на очень неприятные мысли.

Лисанна

Видимо, по случаю отсутствия хозяев слуги и себе устроили праздник: я еще несколько раз потянула за шнурок звонка, но являться на мой зов никто не спешил.

– Не ожидал от вас такой жестокости, Сана.

Да? А чего он ожидал после того как подло обманул меня и практически сделал соучастницей преступления?

Сейчас только страх попасть под смертельные чары удерживал оборотня на расстоянии: я видела, как он по-звериному подобрался, готовый в любой момент кинуться на меня, отобрать шкатулку и выпрыгнуть в окно. И что делать? Закричать? Пожалуй.

Я набрала полные легкие воздуха… Но в этот момент со стороны сада раздался громкий хлопок. Потом еще один. От неожиданности я громко выдохнула, так и не издав ни звука.

– Стреляют? – настороженно зыркнул в окно Джед.

– Да, – подтвердила я с вызовом. – Это дэй Рудольф вернулся, он палит и днем и ночью. Иногда по людям… или по оборотням.

Я сама не верила в это: если Рудольф и вернулся, то где бы он, не заходя в дом, взял пистолеты? На прием он точно уехал без оружия…

Мои размышления прервал истошный женский крик.

– Что-то случилось, – сообщил очевидное метаморф. Я все еще удерживала на ладони иллюзию, и он опасался двинуться с места.

В считаные секунды дом ожил. Захлопали двери, зажглись фонари на садовой аллее, забегали люди.

Я снова вцепилась в шнурок и дернула, рискуя его оторвать. Но в этот раз меня услышали: в коридоре послышались торопливые шаги, и в комнату постучали.

– Не вздумайте шевельнуться, – предупредила я волка и подошла к двери.

– Вы звали, дэйни? – обеспокоенно спросил подошедший с зажженной свечой слуга.

– Да. – Я бросила быстрый взгляд на притаившегося за дверью Джеда. – Что за шум в саду?

Метаморф с облегчением выдохнул. Рано радуется, придет и его черед.

– Там… В дэйну Солсети стреляли, – пробормотал парень.

– Как?! Я…

– Целитель ей уже без надобности, дэйни, – предупредил мое желание броситься на помощь слуга. – За стражей послали. А ежели на тело желаете взглянуть…

– Нет-нет, – придерживаясь за дверь, чтобы не упасть, отказалась я, – не желаю. Спасибо.

Странно, но оборотень отчего-то не воспользовался моим потрясением, чтобы бежать.

– Это тоже ваших рук дело? – опомнившись, накинулась я на него, с новой силой разжигая в руке иллюзорное пламя.

– Вы же знаете, что нет, – ответил он серьезно. – Я был тут, когда стреляли.

– Значит, это ваш сообщник.

– Не говорите глупостей, Сана. Я пришел один, и только за шкатулкой.

– Я вам не верю… больше. Сейчас придет стража и…

– И вы расскажете им, что в то время как совершалось преступление, вы были у себя, наедине с мужчиной. А чем именно вы занимались, они догадаются по вашему виду.

– Что?! – Я опешила от такой дерзости. – А шкатулка?

– Понятия не имею, зачем вы взяли ее из комнаты Виктории, – равнодушно пожал плечами оборотень. – Это вы сами ей объясните.

Если бы заклинание, наводившее на него страх, имело хоть какую-то силу, я использовала бы его, не раздумывая.

– Вы же понимаете, Сана, что именно это я буду вынужден сказать, – с неприятной улыбкой заключил Джед. – В доме не было активных защитных заклинаний, а выявить по прошествии некоторого времени присутствие метаморфа не сможет даже опытный маг, значит, доказать, что я был в комнате Виктории, не получится. А ваших следов там предостаточно. Я сразу почувствовал знакомый запах духов…

Мерзавец!

– Так что, будем дожидаться стражников?

– Уходите. – Я опустила руку и погасила бесполезное свечение.

Но Джед отчего-то не спешил.

– Виктория в этой истории не жертва, Сана. В шкатулке лежат документы, которые могут погубить жизнь одного человека. И мою заодно. Не спешите возвращать их владелице. Попробуйте открыть замок, и вы убедитесь, что я не лгу.

– Убирайтесь!

– Если все же решите мне поверить, вы знаете, где я остановился. Я пробуду в гостинице еще день-два.

После его ухода я обессиленно опустилась на постель, прижимая к груди украденную – теперь получается, что мной, – шкатулку. События последнего часа смешались в голове, тело разбила усталость, а из глаз сами собой лились слезы.

Когда в дверь постучали, я только и успела, что спрятать резной ларчик под одеяло и наскоро вытереть глаза.

– Эка вы разнюнились, дорогуша.

То, что в мою дверь, подбирая юбки, вплыла дэйна Агата, меня не удивило, словно призраки посещают меня ежедневно.

– Мне так жаль, – всхлипнула я, не зная, что принято говорить покойникам.

– Жаль? – Привидение поморщилось. – Кого? Викторию?

– Викторию?! – вскочила я.

– А что, сегодня еще кто-то умер? – удивилась баронесса.

Только тогда я поняла свою ошибку: на вилле две дэйны Солсети. Было.

Джед

Вышел в окно и вошел тем же способом, но теперь уже в свой гостиничный номер.

– Все в порядке? – спросил я Унго, прежде чем тайлубиец успел открыть рот.

– Да, дэй Джед. Прислуга уверена, что вы приболели и никуда не выходили, дважды заказывали чай, а после – теплое вино с корицей. А как все прошло у вас?

– Никак, – махнул я рукой, падая на постель. – Прогулялся по пляжу, поглядел на звезды… И от вина с корицей сейчас не отказался бы.

Унго виновато покосился на пустой бокал.

– С утра расскажу тебе все, – обещал я. – Только не буди меня рано. Все равно никуда не едем, задержимся еще на пару дней. И пройдись по городу завтра, разузнай, что случилось на вилле Солсети.

Ситуация вышла из-под контроля, и все, что мне оставалось, – ждать.