Текст книги "Небо примет лучших"

Глава 4
Заклинатель

Так жить нельзя. Так жить нельзя. Так. Жить. Нельзя.

Эта мысль поселилась в моей голове и грызла разум не хуже древоточца. Все дни, посвящённые лечению и проведённые в постели, я не мог сосредоточиться ни на чём другом. Все увлечения и занятия, которые до сих пор скрашивали моё существование, стали бессмысленными и пресными. Еда потеряла всякий вкус. Стены покоев давили. А по ночам мне снились пожары: в жарком огне сгорал сначала мой родной дом, затем дворец и, наконец, весь мир.

Забавно. А ведь я полагал, что всё бунтарство и гордость из меня давным-давно выбили. Видели бы меня наставники гарема… Нет, они бы не поняли. Я повзрослел, стал хитрее и научился скрывать как отвращение, так и жажду свободы.

Почему эта тоска стала совсем невыносимой? Почему я уже не мог с ней бороться? Невзирая ни на какие усилия, жажда заливала мою душу, словно разгулявшаяся по весне река, наполняла меня чёрными мутными водами, пахла тиной и била мелкой галькой. Я утопал в ней и совсем не хотел выплывать, хотя в этой чёрной бездне явно зарождалось нечто ужасное… А может, я сам становился бездной?

Я даже не пытался снова уговорить себя, что Небо принимает лучших слуг и я стану любимцем богов. Хотя совсем недавно эта мысль удерживала меня на плаву. Жить в бесконечном блаженстве, не ведая ни болезней, ни отвращения, быть источником вечного наслаждения святейших и дарить счастье…

Одним словом, наложник здесь – наложник и на Небе. Ведь это справедливо по меркам богов – позволить выполнять на Небе ту работу, в которой слуга был лучшим при жизни, убрав все недостатки работы и взамен даровав радость. Каким же я был тугодумом, что осознал суть обещанного блаженства спустя целых десять лет рабства. И то лишь после очередной порки, когда понял, что надежды на лучшее будущее нет и никогда не будет. Поэтому…

Поэтому – к демонам такую справедливость? К демонам Небо? Лучше быть свободным от всяческих оков демоном, чем прозябать на Небесах вечным наложником?

А как же десять поколений моих предков? Пусть мне уже не до Небес, но мой род опозорен. Каково им будет в потустороннем мире, если я прекращу попытки?

Но так жить больше нельзя…

После недолгих раздумий я решил: раз мне не искупить вину на должности господина Гармонии, нужно сделать это иначе. Так, чтобы придраться было просто невозможно. Как? Смыть позор собственной кровью, с оружием в руках, как все провинившиеся. На празднике начала посевов. Если я мог очистить имя, то только там.

Праздник начала посевов отмечали с размахом. Это было сложное время для императора и его семьи. Особенно сложным считался объезд всех провинций, чтобы передать земле благословение Неба – без этого людей империи давно бы сожрала нечисть, в полях нельзя было бы работать и пасти стада. Императора всегда сопровождала многочисленная охрана, ведь путь был полон опасностей. Где опасность для Сына Неба, там и героический поступок. Где героический поступок, там и прощение. В охрану всегда старались попасть те, кто желал искупления.

Госпожа Сайна никогда не ездила с императором Алтаном, потому об этом празднике я даже не мечтал. Но случился принц Чан, который в этом году наверняка поедет со своим стареющим отцом, чтобы подхватить ношу, если тот потеряет силы. Справившись с задачей, я смог бы поехать в свите принца и, заслонив собой от опасности, очистить род.

Когда я понял это, то долго хохотал. Император – старый прожжённый интриган! Он прекрасно знал, что делает, когда отдавал меня сыну!

Стоит сказать, принц Чан был далеко не глуп. Первым делом он сменил всех моих слуг и приставил тех, кто приехал из Старого Дворца. Мне с трудом удалось оставить Нохоя. Следующим приказом меня обязали посещать покои наследника каждую ночь. Как принц уговорил наблюдателя, какими деньгами подкупил, осталось загадкой. Однако евнух не обращал на нас никакого внимания и самозабвенно писал в тетради. А я оттачивал на царственной спине искусство гармонизации через пальцы. С каждым днём у меня получалось всё лучше, а принц крепчал. Спустя неделю все его одежды стали жать ему в плечах, что обрадовало нас. И не обрадовало госпожу Сайну.

О, конечно, я боялся госпожи и везде ходил с оглядкой. Мне всё казалось, что она непременно что-то сделает. Что ж… Она сделала. Но совсем не то, что я ожидал.

Тот вечер начался обыденно. К моменту моего появления принц уже лежал на подушках с обнажённой спиной, а наблюдатель сидел за ширмой и с вдохновлённым видом водил кисточкой по бумаге. Я подвязал рукава, чтобы не мешались, и, разогрев ладони, уже привычными движениями принялся за волшебные точки. Пальцы закололо, и по жилам заструилась живительная сила, перетекая из меня в другое тело. От удовольствия принц сладко вздохнул.

– Ох, как хорошо! Промни ещё плечи – я весь день сидел…

Я послушался – и каменные, напряженные мышцы под моими пальцами постепенно расслабились. Принц удовлетворённо потянулся и, сложив руки под подбородком, вдруг сказал:

– Завтра прибудет целитель Долины Горечавки. В его честь будет большой приём.

От неожиданности я чуть не поцарапал царственное тело и отдёрнул руки.

– Но ведь… Вы, кажется, упоминали какую-то ссору? – припомнил я.

– Да. Сто лет назад по приказу императорской семьи был убит клан пика Тринадцати Ветров. Совет Бессмертных не посчитал заклинателей виновными и отказал нам в услугах заклинателей, – принц потянулся. – Продолжай, не останавливайся!

– Я ничего об этом не слышал, – осторожно сказал я, вновь надавив на точки.

– И не должен был. Подобные события – внутреннее дело императорской семьи. Для всех остальных никакой размолвки не было.

– Но тогда почему заклинатель согласился лечить вас?

– Очевидно, госпожа Сайна уговорила императора принести извинения Совету Бессмертных, – принц небрежно дёрнул плечом. – На самом деле, давно пора сделать это. Да, наша семья – сила Небес, живые боги на земле. Но мы храним народ лишь от того зла, что имеет живую или мёртвую душу. Заклинателям как силе Природы подвластны бездушные твари, стихии и болезни. Мы – дополнение друг друга и должны жить в мире, ведь мы делаем одно дело.

Принц Чан помолчал и вздохнул:

– Может, если бы вместе с братьями в тот день был хотя бы один заклинатель, они выжили бы… Наверное, император тоже подумал об этом.

В горле стало сухо. Руки задрожали. Я слушал принца почти с ужасом, и в бронзовом кувшине у изголовья постели отражалось моё застывшее лицо.

Лечение было не закончено! Принц только начал расти! Да, у меня получалось, но где мои жалкие потуги, а где методы тысячелетней школы?

– Вы, должно быть, рады. Вами наконец-то займётся целитель, – с трудом выдохнул я.

Сердце колотилось, словно перепуганная птаха о прутья клетки. Если я не смогу довести лечение до конца, то вернусь к госпоже Сайне, не попаду в сопровождение на праздник посевов, не смогу смыть позор…

Принц повернул голову. Профиль у него был выразительным, как у всякого благородного человека.

– Боишься, что верну госпоже Сайне?

Я покосился на ширму, за которой прятался наблюдатель. Евнух, конечно, был предан принцу… Но какому слуге не хочется выслужиться и получить чуть больше, чем обычно?

– Я бесконечно почитаю госпожу. Но вас, конечно, я почитаю больше, ведь вы наследник и будущее нашей Поднебесной.

Губы принца Чана искривила усмешка. Он вновь отвернулся:

– Да, я рад, что мной займётся мастер своего дела. Не думай, ты весьма искусен! Я даже помыслить не мог, что жизненную силу можно передавать так. Но между мастером тысячелетней школы и самоучкой, каким бы он ни был гениальным, я выберу мастера.

И, дождавшись, когда моё лицо затопит бледность, принц добавил:

– Впрочем, если вы будете лечить меня вдвоём, я не буду возражать.

Сжавшая внутренности рука немного разжалась. Я с трудом удержался от того, чтобы не облизнуть пересохшие губы, прикрыл глаза и поклонился.

– Благодарю за милость. Значит ли это, что я могу рассчитывать на своё место за праздничным столом?

– Ты? На приёме в честь заклинателя? Вместе со всеми лекарями? – развеселился принц.

Он перевернулся на спину и окинул меня взглядом, от которого я почувствовал себя куском протухшего мяса.

– Ха! Почему нет? Ты же как-никак сделал то, что не удалось всем этим напыщенным старикам. Пожалуй, это будет забавно, – рассмеялся принц. – Знаешь что? А позли их как следует! Ты же можешь сделать это так, чтобы тебя нельзя было наказать?

– Могу, мой принц.

Несмотря на его согласие, я не смог перевести дух. Заклинатель был неизвестной личностью. Его призвала госпожа Сайна, и призвала с целью вернуть меня себе. Она могла обеспечить такие разговоры, что заклинатель ко мне и на полёт стрелы не подойдёт. Да и положа руку на сердце… Какой мастер согласится работать с самоучкой?

Но вернуться к госпоже Сайне безропотной тенью и проворонить всё я, конечно же, не мог.

Приём в честь заклинателя Долины Горечавки был невероятно пышным. Нас встретили самые роскошные танцовщицы, самые изысканные украшения, самый богатый стол… Проще было перечислить то, чего не хватало, и то я сомневался, что нашёл бы хоть какие-то недостатки. Всё же размах события впечатлял – обеление заклинательского клана и примирение Сына Неба с Советом Бессмертных Старейшин.

Секретность приёма выдавало лишь поразительно малое количество народа. Никаких советников, высших государственных чиновников и прочих важных гостей, которые всегда приглашались на мероприятия подобного толка.

Почему же пригласили лекарей? Если подумать, все лекари принадлежали династиям врачевателей. Возможно, лекари – представители тех семей, которые как раз помогли устранить клан, готовивший переворот? Отравили, например? Ведь в открытом бою заклинателей не одолеть, а вот ядом, наверное, можно…

Согласно традиции, столы для приёма почетных гостей располагались полукругом, перед сценой. По центру на возвышении сидела императорская семья (та её часть, что состояла в кровном родстве), ступенью ниже – жёны и матери наследников, следующая ступень полагалась почётным гостям по правую и левую руку, а на гладком полу накрывались столы для всех остальных. Полукруг выстраивался таким образом, чтобы все могли видеть представление: танцовщиц, фокусников и прочих артистов.

Супруга императора отказалась идти на праздник из-за плохого самочувствия. Мать принца Чана, как он признался, умерла ещё до переезда из Старого Дворца. Жены наследнику пока не полагалось, поэтому из-за того, что в местах не было нужды, почётного гостя усадили там, где обычно пировали жёны, на второй ступени, по правую руку от императора, а третью ступень убрали.

На праздник я явился вместе с принцем.

– Помнишь, я просил позлить их? – шепнул он, покосившись на лекарей.

– Конечно, мой принц. Присаживайтесь и просто наблюдайте.

Я, усадив его рядом с императором, сошёл вниз. Быстрый взгляд на ступень для почётного гостя мгновенно остановился на нём. Безупречный лицом и манерами человек казался чуждым этому месту настолько, насколько выделялся бы белый лебедь, затесавшийся в гусиную стаю. Целитель из Долины Горечавки был одет в чёрные шёлковые одежды, расшитые золотой нитью. Он выглядел божеством, спустившимся на землю, и походил на Сына Неба даже больше, чем сам император Алтан.

Ближайший к почётному гостю стол пустовал, и я поспешил занять это место, опередив лекарку из крыла наложниц на секунду. Раздосадованной женщине не осталось ничего другого, как сесть дальше.

Лекари моему соседству не обрадовались.

– Бесстыдник! Как ты посмел явиться сюда? Ты не достоин лекарского звания! – поприветствовал меня шипением толстопузый старик. Я не знал его имени – не доводилось встречаться.

Принц Чан повернул голову, едва заметно кивнул мне с одобрением и явно приготовился любоваться спектаклем.

– И вам самого крепкого здоровья, господин! – лучезарно улыбнулся я.

Шепотки тем временем набирали обороты.

– Наложникам здесь не место!

– Но он – господин Гармонии…

– Это звание – всего лишь маскировка, призванная облагородить низменное дело!

– Но его искусство помогло принцу Чану.

– Видал я его – хе-хе – искусство! Просто госпожа Сайна отыгрывается за предательство – и по справедливости!

– Однако согласитесь, должность господина Гармонии ему даровали не за красивые глаза.

– Но каков бесстыдник! Сел рядом с заклинателем!

Я лишь улыбался. В моём воображении все эти слова превращались в щебет птиц и журчание горного ручья. А вот целитель Долины Горечавки прислушивался к разговорам, и любопытство в его глазах становилось всё ярче и ярче. В конце концов он не выдержал и повернулся ко мне, удивлённо выгнув брови.

– Почему разговоры о вас так… противоречивы? – раздался его мягкий голос.

– Это потому, что я господин Гармонии.

– Господин Гармонии? – удивился Лао. – Я никогда раньше не слышал об этой должности.

– Ох, вы понимаете, императорский двор долго жил без искусства заклинателей, а императорской семье хотелось чем-то заменить потерю. Хотя бы источником жизненной силы. Я обучился гармонизации и стал служить императорской семье. Так и появилась должность господина Гармонии.

– Конечно же, – ядовито заметил кто-то. – Только стоит уточнить, что гармонизирует он жизненную силу наследника так же, как все женщины передают инь мужчинам. И вопрос, передает ли что-то вообще!

Заклинатель напрягся.

– Вы?.. – с едва заметным отвращением спросил он.

Я пожал плечами, склонив голову набок и позволив печали скользнуть по лицу.

– Не стоит слушать злопыхателей и завистников, господин. Они просто вне себя от того, что у меня получилось сделать то, что не получилось у них. Можете расспросить кого угодно. Ещё недавно принц Чан выглядел совсем ребёнком. Любой подтвердит, что господин Гармонии не зря ест свой хлеб. Госпожа главная врачевательница Сайна – видите вон ту ослепительную даму по левую руку от императора Алтана? – возлагала на меня большие надежды. Она полагала, что моё искусство поможет принцу Чану, и оказалась права, но увы… – я картинно вздохнул. – Моё искусство действует не так быстро, как хотелось бы.

Целитель оживился и посмотрел на меня совсем иначе.

– Но вы не похожи на того, кто изучал пути бессмертных.

– Да, не изучал, – кивнул я и замолчал, дожидаясь, когда интерес заклинателя достигнет наивысшей точки.

– И как же?.. – начал он.

Я с лукавой улыбкой покосился на греющих уши лекарей и приложил палец к губам. Широкий рукав опал, мелькнуло белое запястье – и тотчас спряталось назад. Всех, кто увидел, перекосило от смущения и злости. Принц спрятал ухмылку за чашей.

– Не хотелось бы обсуждать это здесь. Вы же понимаете, профессиональные секреты, – смущённо пролепетал я, отводя взгляд, и заправил волосы за ухо.

На этот раз народ увидел краешек белой шеи с бьющейся жилкой, которую я тут же спрятал под высоким воротником. Заклинатель тоже увидел – и отвёл взгляд. К моему удивлению, на молочно-белых скулах выступил румянец. Кто бы мог подумать, что даже бессмертные заклинатели имели слабости?

– Да, конечно, понимаю, секреты…

Взгляд у него остановился. Воображение заклинателя явно бурно заработало, и я почти видел, как в его сознании начался разговор между целителем и обычным мужчиной, подверженным страстям. Искусство гармонизации интересовало целителя, и он задавал вопросы, а мужчина со всем своим здоровым пылом подсказывал, как именно это можно сделать. Оба гадали, гадали, и фантазии явно становились всё крепче, ярче, жарче…

Я поправил волосы и ещё раз показал краешек шеи. По лекарям опять прокатилась волна возмущённых шепотков.

– Прошу прощения, – кашлянул я, опуская дрожащие ресницы. – Я ужасно неловок.

– Неловок он, – пробормотала лекарка, такая надутая и побагровевшая, что румянец пробивался сквозь косметику. Казалось, она вот-вот лопнет от злости. – Бесстыдник! Подобные манеры на императорском приёме – это неслыханно!

– Но я не сделал ничего, чему меня не учили наставники, госпожа. Я всего лишь выполняю свою работу, как и все в этом дворце. Не думаю, что между нами есть большая разница.

Женщина покраснела ещё сильнее и, поджав губы, замолчала.

– Не забывайся, – процедил толстопуз. – Ты сын предателя, раб. Твой путь – твоё искупление. И одной жизни не хватит искупить дела твоего отца!

Я опустил голову и тут же с достоинством её поднял.

– Вы правы, господин. Все мои силы и умения я использую лишь для того, чтобы искупить вину отца и исполнить наказание, назначенное самим императором. Оно справедливое и очень тяжёлое. Путь искупления и не должен быть лёгким, – я повернулся к заклинателю. – Ведь так?

Взглянув в мои печальные, старательно подведённые Нохоем глаза, заклинатель вывалился из своих фантазий.

– Да, конечно… – Он спохватился, огляделся вокруг с выражением «Что был за вопрос-то?» и собрался с мыслями. – Никакая работа не может быть позорной, особенно та, которую поручает император.

Кто-то подавился и, стараясь не привлекать внимания, попытался откашляться. В глазах принца Чана, казалось, плясали все демоны мира. И я с удивлением понял, что сам наслаждаюсь хулиганством. Это оказалось неожиданно весело – злить и смущать тех, кто смотрел на меня сверху вниз, но не мог тронуть.

– Здесь так редко услышишь слова поддержки. Благодарю, – я склонил голову перед заклинателем. Волосы красиво стекли набок. – Я так и не узнал, как к вам обращаться, прошу прощения. Меня зовут Октай. О том, кто я, вас уже просветили.

– Можете звать меня Лао, – ответил заклинатель. – Скажите, господин Гармонии Октай, вы ведь, насколько я понял, лечили принца Чана и делали это успешно. Могу ли я поговорить с вами после приёма?

– Конечно, я многое могу рассказать, – я вновь осторожно покосился на обиженных, похожих на щекастых хомяков, лекарей. – Если вы желаете со мной поговорить, после ужина обратитесь к принцу. Мной и моим временем распоряжается он.

Лао понял меня правильно и замолчал. А затем своё место занял император Алтан, поднял чашу с вином – и шепотки смолкли.

– Сегодня знаменательный день! Сто лет назад императорский род отказался от услуг заклинателей. Сто лет мы полагали, что заклинатели клана Поднебесного Эха подготовили заговор по свержению моего царственного предка, императора Алмаза, чтобы посадить на трон его малолетнего брата. Они совершили покушение. Императору удалось выжить, но в том покушении погибла его семья. Император Алмаз наказал клан Поднебесного Эха за предательство, стерев его с лица земли. Сыны Небес отказались от услуг заклинателей, бессмертные заклинатели отказались от Сынов Небес, так как считали клан Поднебесного Эха невиновным. И ссора продолжалась бы, однако мой сын, принц Чан, сумел положить конец вражде! В Старом Дворце он нашёл документы – дневники и записки наложниц и чиновников. Благодаря им всё стало ясно.

Император выдохнул, поднял повыше чашу с вином, с усилием выталкивая слова.

– Клан Поднебесного Эха пал жертвой гнусной интриги тогдашнего великого визиря. Заклинатели, казнённые по приказу императора Алмаза, были невиновными. Императорский род признаёт ошибку перед Советом Бессмертных Старейшин. К сожалению, от имущества клана Поднебесного Эха осталось мало. Однако то, что сохранилось, мы передаем Совету, как и пик Тринадцати Ветров, который когда-то принадлежал клану Поднебесного Эха. Также мы выделяем сто тысяч золотых для восстановления школы. Вы, лекари, свидетели начала новой дружбы, – император склонил голову перед Лао, – и воссоединения лекарской школы со школой целительской.

Лао встал, поднимая свою чашу с вином:

– От лица Совета Бессмертных Старейшин я, заклинатель Долины Горечавки, целитель Лао, пятый член Совета Бессмертных Старейшин, принимаю извинения императорского рода и свидетельствую – обиды и ссоры остались позади. В знак своих добрых намерений я сделаю всё, чтобы здоровье императорского рода оставалось велколепным. С сегодняшнего дня между заклинателями и императорским родом вновь воцарилась дружба. Да станет она нерушимой на веки вечные!

– На веки вечные! – подтвердил император Алтан.

И они вместе опустошили чаши. Заиграла музыка, из боковых дверей выпорхнула стайка танцовщиц, и праздник начался.

До конца торжественного ужина Лао больше не заговаривал со мной на тему болезни принца. Я же в свою очередь исполнил поэму на жуане, во всеуслышание посвятив её самой замечательной и справедливой женщине империи и взмахнув в её сторону ресницами. Госпожа Сайна подарила мне приличествующий случаю кивок, смерив ледяным взглядом. Отдельно я поклонился принцу, довольному, словно объевшийся кот. В завершение праздника император объявил фейерверки, и изрядно подвыпивший народ отправился в сад – любоваться красочными вспышками на небе, садом и предаваться неофициальным разговорам.

Я сразу встал за спиной принца Чана и последовал за ним тихой безмолвной тенью. Лао, к моему удовольствию, быстро нашёл нас и учтиво проговорил:

– Мой принц, я бы хотел поговорить с господином Гармонии.

В повороте головы наследника я ясно увидел замешательство.

– С ним? Без меня? Я правильно понимаю, вы собираетесь обсуждать пациента за его спиной?

Лао поклонился. В тёмных глазах блеснула улыбка:

– Что вы! Как я мог бы так оскорбить вас? Мы всего лишь хотели обсудить его методы и искусство. Если вы желаете присоединиться к беседе…

Принца так перекосило, что сразу стало ясно – это последняя тема, которую он хотел бы обсуждать на празднике.

– Нет, не желаю. Октай, ты слышал. Развлеки господина заклинателя беседой. Далеко не уходи. Чтобы я тебя видел.

– Как пожелает мой принц, – пропел я с поклоном и увлёк заклинателя в глубину сада.

Мы остановились у берега пруда – достаточно далеко, чтобы нас никто не подслушал, но недостаточно далеко, чтобы скрыться с глаз принца.

– Итак, господин Лао, вы, кажется, желали узнать о моем искусстве гармонизации? – я спрятал руки в рукава.

Краснота медленно сошла с безупречного лица, и Лао кашлянул.

– Да-да. Вы упоминали, что можете передавать жизненную силу не так, как это делают женщины. Мне очень любопытно, как?

– Проще показать…

– Не надо! – испугался Лао. – Я принёс обет непорочности!

Я рассмеялся:

– Не волнуйтесь, господин заклинатель Лао. Никакого урона вашей чести. Вам всего лишь нужно повернуться ко мне спиной – и я покажу.

Когда мои пальцы запорхали по спине, Лао окаменел, а кончики его ушей залил яркий румянец, видимый даже в сумерках. Это было почти забавно – великий бессмертный заклинатель дёргался от каждого движения и краснел от невинных прикосновений.

– Перестаньте, – выдавил он, когда я перешел к пояснице. – Я понял вашу методику.

Я тут же отошёл от него на два шага и спрятал руки в рукава. Лао сделал несколько дыхательных упражнений и повернулся. Глаза у него горели абсолютным восторгом.

– Вы направляете жизненную силу в средоточие жизни – в позвоночник. Тело само решает, что забирать: инь или ян. Недостающая энергия разносится по органам, а лишнее возвращается. Это невероятно! Кто вас научил этому?

Он почувствовал разницу между инь и ян? Вот уж действительно заклинатель. Принц Чан чуял лишь тепло!

– Никто. Вернее, азы заклинательского искусства я изучал с учителем Юнмэном, но это были лишь медитации, чтобы почувствовать жизненные силы, а остальное – сам.

– Это потрясающе! – повторил Лао. – И при этом вы даже не заклинатель!

И уставился на меня с исследовательским интересом, прищурившись.

– Скажите, господин Гармонии Октай, сколько вы стоите?