Текст книги "Кто я?"

С трудом вновь задышала, попыталась встать, но тщетно, кости врезались во внутренности. А-а-а! Окончательно отчаявшись, закрыла очи. И тут почувствовала, на мне что-то движется. Взглянув на грудную клетку, увидела, как косточки, слипаясь, начали срастаться. Кожа постепенно нарастать. Теперь мне ещё больше жаль Сашу. Не стоит осуждать человека пока не испытаешь на своей шкуре то, что пережил он! Не удивительно, что Саша была такой. Ведь она как-то умудрилась ещё ходить со столь страшными ранами, от которых любое телодвижение причиняет нестерпимую боль, уничтожая само желание жить. Наконец, придя в себя, глубоко задышала, жадно хватая воздух.

А теперь в голове возник образ Дениса, делающего точно такие же действия, когда ему помог Максим. Хотя уже начинаю сомневаться в последнем. Когда ломка тела закончилась, вздохнула с облегчением. На удивление, не испытывая никакого дискомфорта, но ещё тяжело дыша, побрела к кровати. Проходя мимо зеркала, остановилась. Вот блин! Кожа поменяла цвет. Теперь не светленькая, а тёмная, как у Максима и Кирилла. Как и у меня в той жизни. Про глаза та же история. Викино тело меняется под моё, кажется, я её выселяю. Бедняжка с таким успехом не доживёт до баттла. Я стала больше, выше, появились мускулы. Вика пока ещё светлая шатенка, но это ненадолго. Вика, где ты? Почему не борешься? Поговори со мной! Бесполезно, тишина…

Глава 7
Жить хочешь?

Ночью заперла дверь, чтобы утром оттянуть момент встречи с мамой, Кирой и Денисом. Они ведь обалдеют, когда меня увидят, не поверят своим глазам. Объяснить-то это как? Поэтому решила ничего не говорить, а дать волю их фантазии. Пусть сами думают, может и надумают чего хорошего, тем более сама понятия не имею, что произошло. Дождалась, пока все соберутся на кухне, накинула длинную футболку и неторопливо пошла вниз. Спустившись по лестнице, с гордо поднятой головой, как ни в чём не бывало, медленным шагом направилась к обеденному столу, где сидели, оживлённо что-то обсуждая, мои родные. Ну, практически.

Заметив меня, мама закрыла рот рукой. Денис сначала удивился, затем приобрёл своё обычное, отсутствующее выражение лица. Кира, широко раскрыв глаза, вскрикнула, потом как бы открещиваясь, выставила руки вперёд. Искоса посмотрев на меня, мама схватилась за сердце и отвела взгляд к окну. Кажется, я уже привыкла к их неадекватным реакциям, поэтому села напротив Дениса. Не знаю, что дальше делать, но посмотрела на спокойного парня, и стало легче. Я хватаюсь за него как за спасательный круг, по его внешнему виду, обычно непонятно, какие чувства он испытывает в данный момент. Мне не нравится напряжённость, образовавшаяся между нами. У каждого своя болезненная история, связанная с такими как Максим. Ладно, начала есть бутерброд. Он на вкус божественный, хотя это может быть из-за того, что я адски устала после мучений, которые испытала недавно. На столе стоят блинчики с черничным вареньем и сметаной.

– Зачем ты так намалевала себя кремом для загара? – серьёзно и с напыщенной строгостью спросил Денис. Ясно, он решил помочь.

– Перестаралась. Ой… – и специально прикусила нижнюю губу.

Тут Кира не выдерживает и, сорвавшись с места, быстрыми шажками добралась до лестницы. Запнувшись на первой ступеньке, всё же встала и пошла на второй этаж. Заботливо положив руку на мою, мама проговорила:

– А линзы где нашла? И зачем ты это сделала, дорогая?

Оперившись на локти, Денис задумчиво чешет подбородок.

– Привезла всё с собой. Решила устроить сюрприз. Ну как? – постаралась ей улыбнуться.

Кажется, мама поверила. Я бы нет на её месте, хотя с недавних пор вообще разучилась кому-либо доверять, поэтому моё мнение можно не учитывать. В целом утренний разговор оказался несложным. Киру не видела, она куда-то спряталась. Когда мы вещи собрали, Денис разнёс сумки по машинам, да и сами уже разместились. И только тогда Кира вышла из дома.

Стараясь не смотреть на меня, села за руль, а я – на пассажирское переднее сидение. Тронулась машина Дениса, мы поехали следом. Только сейчас поняла, что Денис-то не закрыл дверь. Опять кто-то посмеялся, другой попрощался – звуки с лужайки. Кира ничего не услышала, как и все остальные. Проехали дорогу, затем заехали на главную, с двух сторон которой густые деревья. После выходки Кирилла боюсь сегодня идти к Максиму, мало ли что там может произойти. И гора трупов не даёт покоя. К чему все эти видения? Как Кирилл узнал, где я нахожусь?

– Он что-то сделал с тобой, – проговорила Кира, прерывая размышления. Заметив мою растерянность, продолжила: – После танцев: с тобой начали происходить странности. Во всём Максим виноват. Как же я его ненавижу! – и со злобой ударила по рулю.

Стиснула от скопившегося гнева зубы, но не теряет контроль над машиной. Постепенно успокаивается, и я вместе с ней. За что она его так? Он же недавно появился в их краях. Или вернулся? Но когда он был в нашем городе во времена Дениса, Киры ещё и в помине не было. Наконец-то приехали домой. До вечера буду вести себя тихо, хватит с меня способностей. Глупо поступала, используя их, совсем не думала о последствиях, которые, как ни крути, всё же произошли.

Подпрыгнув, упала на мягкую постель. Как хорошо быть дома, уют, счастливая мамочка рядом. А отец? Его никогда не было и не будет. Хотя чудесное время, проведённое с Денисом и Кирой, заставляло сомневаться. Сергей. Я скучаю, безумно скучаю, родной… Разбудил обжигающий жар, открыв глаза, увидела довольного Максима, нагло развалившегося на кровати рядом. Оперившись на локоть, положил голову на сжатый кулак, улыбнулся и промурлыкал:

– Такой ты мне больше нравишься, – не удивительно, теперь я внешне похожа на него.

И на Кирилла тоже, фу! При этой мысли меня затрясло. Видимо, Максим заметил мою реакцию.

– Я так и думал, что с тобой всё будет нормально, – протянул руку, хотел дотронуться до лица, но я вовремя отстранилась.

– Почему ты не пришёл потом? – недовольно буркнула.

Перевернувшись, легла на спину и скрестила руки на груди. Сдвинув брови, Максим приподнялся и заговорил:

– Подобные мне стараются избегать таких мест. Я думаю, теперь ты должна понять, – после такого ответа уже я заинтересовалась:

– Каких именно? – спросила, рассчитывая хоть на какие-нибудь пояснения.

Тяжело вздохнув, Максим, закрыл глаза и опустил голову. Ясно, ушёл от ответа. Поэтому пока на время отступлю. Взъерошив волосы, парень повернулся и подмигнул:

– Нам пора, – положив руку мне на ногу, широко улыбнулся.

Я боюсь идти на этот злосчастный вечер, снова перед глазами гора трупов. Увиденная картина заставила вздрогнуть, внутри нарастает тревога. Зажмурившись, чтобы не выдать себя, сморозила первое пришедшее на ум:

– Почему я так изменилась?

– Не знаю! – вдруг нервно рявкнул Максим. Чего он так раздражается? Неужели не любит расспросов? Моё упрямство его бесит может быть. Переборов эмоции, парень вновь заговорил уже спокойно: – Мне неважно кто ты, откуда, из какого времени. Ты всё равно будешь мне нравиться при любых обстоятельствах.

В ответ я смогла выдавить из себя миленькую улыбку, зато Максим продемонстрировал все белоснежные зубы. Ай, нет, кое с чем я всё же не согласна:

– Как это непонятно, из какого времени? У меня есть, настоящее. Там я погружалась в сон и появлялась здесь.

Максим ничего не ответил, только помотал головой. Приблизившись к шее, потрогал, понюхал кожу. Пристально посмотрел в глаза. Задумавшись, взялся за подбородок и начал рассуждения:

– Нет, ты не права, Вика. Исключаем настоящее в первую очередь.

Я хотела возразить, но навалившись сверху, Максим закрыл мне рот рукой и продолжил:

– Мы исключаем первое, я сказал! Так как твоя душа не светится, но пахнет нашим фирменным запахом, ты находишься в коме или что-то в таком роде. В общем, близка к смерти, но что-то или кто-то не даёт тебе умереть. Наверное, я уверен на девяносто процентов, это существо внутри, часть тебя. Но оно введено искусственным путём. Если такое было бы от рождения, то и здесь ты была бы с ним, пользовалась силой данной тебе в полной мере. Ты не из прошлого, если это было бы так, то осталась бы частица временной пыли. Или звёздной хотя бы, но их я не вижу, ни одной. Была бы ты из будущего, то помнила бы прошлое. Я думаю, что если из будущего, то существо, живущее внутри тебя, стёрло память, а ты пытаешься всё вспомнить, тем самым сражаясь с ним и борясь за выживание. Но почему это не отражается на твоём будущем тогда? Вот главная загвоздка, из-за которой думаю, что ты призрак, непонятное и неизведанное. Поэтому у тебя нет своего тела. А если думаешь, что там, откуда приходишь, твоё тело, то это неправда. Потому что там, наверняка, есть то существо. И тебя к нему подселили, а не наоборот. Вот, расклад такой.

Я была поражена, но, не дав опомниться, Максим вскочил и, схватив за руку, скинул с кровати. Кое-как восстановив равновесие, заметила, что Максим приготовился выпрыгнуть из окна, но вовремя остановила.

– Ты чего? – рявкнул Максим.

– Я не хочу использовать способности, – сообщила ему.

Недовольно поморщившись, Максим, оказавшись рядом, подхватил и вылетел в окно. Приземлившись, посадив себе на спину, крепко обхватил мои бёдра, а я, обняла за плечи. Уткнулась носом в шею, чтобы попутный ветер не бил в лицо. Максим помчался, словно ракета. Мимо пролетали дома, деревья, люди, всё сливалось в одну бесконечную полосу, вскоре я не смогла ничего разобрать. Ветер развивал волосы, и я чувствовала такую свободу, будто парю в воздухе, тело ничего не стесняет, в воде тесно, а здесь нет. С опаской отпускаю Максима, меня шатает в разные стороны, ветер бьёт по коже, но я абсолютно расслаблена, повернув голову, раскинула руки. Гуляет шум вокруг, но я не слышу. Наконец-то, никаких мыслей, независима и совсем не чувствую жар Максима, он кажется обычным парнем. О Господи, меня не тянет к нему! Да что со мной такое?! Вскоре остановившись, Максим довольно проговорил:

– А вот мы и дома, – он так резко отпустил мои ноги, что, растерявшись, падая, повисла в воздухе.

Не дожидаясь, Максим пошёл в клуб. Оставалось последовать за ним. Ну вот, не хотела же силу использовать. Чёрт! Войдя в здание, обомлела. Потолок настолько высокий, что его почти не видно. Помещение такое огромное, что краёв также не видать. Найдя среди толпы Максима, решила больше не терять его из виду. Схватив за руку, он потащил за собой неизвестно куда. Музыка оглушала, щурясь, с трудом пробивалась среди толпы. Об меня тёрлись и прижимались со всех сторон, а это ужасно не нравится. Наконец, мы вышли на свободное пространство, посредине были столики в ряд с двумя диванчиками у каждого. Всё разноцветное, яркое, дизайнер явно не скупился на цвета. По бокам также были отделы с полукруглыми диванами и с круглым столом у каждого. Напротив – огромная барная стойка, до предела забитая посетителями. Ещё дальше, на уровне повыше, ди-джей крутил пластинки. В общем, хорошее роскошное заведение. Если это всё Максима, то он действительно очень богат. С помощью денег он получил власть, может, против этого Кира и борется. Сев на диван, широко раскрыв глаза от удивления, осмотрелась. На танцполе веселятся не только подобные Максиму, но и обычные люди, народу полным полно. Максим сел рядом и протянул какой-то коктейль. Улыбнувшись, взяла его из вежливости.

– Это всё твоё? – с интересом спросила.

– Да, – неохотно признался Максим и, обвив за талию, прижал к себе.

Он так меня стиснул, что стало неудобно, и отстранилась. Тут и заметила, что все посетители уставились на нас, кто-то исподтишка, кто-то не скрывая. Внезапно рядом на диван свалился пьяный Кирилл, от него ужасно разило. Рваная, грязная одежда, явно не по размеру, свисала с тела. Опухшие века усугубляли и без того отвратительный вид. Его шатало из стороны в сторону, поэтому он едва не свалился на меня, но, Максим приподнял и посадил к себе на колени. Я вздохнула с облегчением. Уставившись чёрными, безразличными, ничего не выражающими очами, Кирилл захохотал. Схватившись за живот, он согнулся, истерически заржал, да ещё так громко, что даже заглушил музыку. Затем парень резко остановился, начал быстро сгибаться и разгибаться, кажется, его сейчас вырвет. Несмотря на столь мерзкую картину, мне его искренне жаль. Кирилл страдает не меньше Дениса. Он чувствует свою вину и глубоко сожалеет, его душа отравлена злобой на самого себя. Внезапно Кирилл загорелся и тут же погас. Разогнувшись, парень, уставившись на барную стойку, хитро улыбаясь, проговорил:

– Ну и сколько ты ей будешь пользоваться?

Изначально я и Максим не поняли, к кому он обращается. Затем парень поднял голову и плюнул в воздух. Перелетев людей, слюна залетела в стоящую напротив бутылку, в то же мгновение в его руке появилась в точности такая же бутылка мартини. Отхлебнув, Кирилл нагло уставившись на Максима, подмигнул, демонстративно не замечая меня.

– Хватит, Кирилл! Ты же видишь, что она не такая, – так громко рыкнул Максим, что зазвенело в ушах, и я зажмурилась.

– Видишь ли, она всё равно остаётся лучшей подружкой девушки, объявившей нам войну. И причём ты ведь сам накосячил. Всё могло быть по-другому. Поэтому твоей очередной пассии я не доверяю больше, чем кому-либо, – сквозь зубы прорычал Кирилл и отхлебнул ещё немного. Несмотря на его наглость, всё же хорошо, что он такой же честный, как Максим. Я чувствую, как тело Максима напрягается, он злится и сильно.

– Главное, что я ей доверяю, а ты мне. Значит, и ты можешь ей верить. Почему ты не сказал, что вступил в группу Бакланов? – борясь с гневом, Максим сжал кулаки. Мне захотелось уйти. Я не хочу больше слушать Кирилла, но и вмешиваться в разговор тоже.

– Хотел оценить уровень их подготовки, чтобы мы выступили лучше. Уделали их и они, наконец, от нас отстали. Там есть один паренёк, присмотрись к нему, он угроза. Серёжа зовут, – уже спокойно ответил Кирилл, попивая мартини. Моё сердце быстро заколотилось, кровь подступила к горлу. Я боюсь, не за себя, конечно, а за Серёжу.

– А почему мне не сказал? – прорычал Максим.

– Ты бы сказал этой пиявке, – смотря на мой браслет, не подумав, кинул фразу Кирилл.

Тут Максим не выдержал. Пересадив меня на диван, он, размахнувшись, ударил Кирилла по лицу. Хлестанула кровь и несколько зубов из рта вылетело, парень сплюнул за диван. Максим кипя от злости, взял его за грудки и поднял в воздух.

– Я не оставлю и не придам тебя никогда, но не переходи границы, иначе мне придётся тебя наказать, – грозно предупредил Максим, а затем бросил Кирилла обратно на диван. Тот, широко раскрыв глаза, сверлил ими Максима со злобой, весь в мартини и крови, видимо, чувствовал себя униженным.

– Я не верю, что это она, – обиженно сообщил Кирилл. Психанув, вскочил, разбил бутылку о пол, затем совершенно неожиданно, плюнул Максиму в лицо и в то же мгновение исчез. Неадекватный совсем. Все уставились на Максима.

Потрясенная, не сразу услышала телефонный звонок. Даже смотреть не стала, кто звонит, просто отключила звук. Расстроенный или растерянный – не понять – Максим упал на диван. Кажется, Кирилл не сказал ему, что я его подожгла. Всё же получается, вторая часть утверждения тоже верна. Чёрное – это белое. Максима не причастен к крысятничеству в команде Бакланов. Он понятия не имел, кто в этом замешан. На берегу тогда он не врал, сказав, что честный. Он нежно обнял меня, поглаживая оголённое плечико, задумчиво проговорил:

– Что ты ему такого сделала, что так отвратительно себя ведёт?..

– Он ненавидит меня.

Максим хмыкнул и отрицательно помахал головой:

– Нет, если бы ненавидел, то нападал бы, старался при любой встречи ударить. А в домике… Там такое место, что сводит нас с ума. Тем более, он не хотел тебе причинить боль, а лишь забрать в уединённое место – поговорить. Но он был пьян, а я побоялся, что убьёт Дениса, – Максим опустил голову и искренне сказал: – А я не хочу, чтобы Денис умирал.

От былого Максима не осталось и следа. Он печально смотрел в пол. Как же обидно, что не могу подключиться к его сознанию, перенять эту грусть. Зато в моих же силах есть кое-что другое. Вспомнив о танцполе, подхватила нотку веселья. Улыбаясь, подскочила с дивана и протянула руку Максиму. Облизнув губу, подмигивая парню, прощебетала:

– Гоу на танцпол! – не увидев никакой реакции, нагнувшись, улыбнулась ещё шире и, хлопнув по плечу, ещё настойчивее позвала: – Не ломайся, ломушка!

Максим, взяв за руку, резко притянул к себе и, сильно прижав за талию, сдвинул брови:

– Не играй с огнём, – и снова ощущаю его жар, кожа начинает нагреваться, бабочки запорхали внизу живота, его губы так близко, такие мягкие…

И тут я впиваюсь в них, он со страстью отвечает. Прижал вплотную, а другую руку опускал всё ниже. Сергей не могу с ним так поступить. Всё же было хорошо, но нет. С трудом отлепившись от парня, тяжело дыша, вскочила и побежала танцевать. После всех этих психов у меня появилась тоже неадекватная реакция на происходящее. Пробившись через толпу, нашла более или менее свободно место. Слушая музыку, постепенно начала чувствовать ритм. Доверилась своему телу. Двигаясь в такт, каждое движение получалось точным, элегантным, лёгким, я танцевала как свободная кошечка. Больше не буду видеться с Максимом, потому что хочу его, а люблю Сергея, хоть он и мёртвый. Внезапно передо мной возник Максим, к сожалению, без рубашки. Приблизившись, развернул меня, шлёпнул по попе, затем опять повернув к себе и, взяв за бёдра, прижал. Он двигался в такт музыки, и наши тела тёрлись друг об друга, разжигая приятный огонёк. Вцепившись мне в ноги так, что ещё чуть-чуть и будет больно, Максим начал кружиться. Это было действительно круто, адреналин захлёстывал. С каждым мгновением моё желание разгорается, мы оба горим в прямом смысле. Маленькие язычки пламени исходят от нас, соединяясь, вызывают приятную дрожь в телах. Нет, я не могу! Подскочив, медленно побрела ватными ногами куда глаза глядят. Максим удивлённо уставился, а в следующее мгновение снова оказался напротив. Невообразимо хочу накинуться на его. Словно прочитав мысли Максим кинулся сам, чудом увернулась. Как же улизнуть? Где тут туалет? Забежав в дамскую комнату, крепко заперла дверь. Хорошо, что здесь одна. Раздался гудок на сотовом. Достав его из сапога, ответила на звонок:

– Что вы больше любите лапшу или абрикосы? – Кира хихикнула в трубку и сразу спросила: – Ты где?

Я не хочу ей врать и правду говорить тоже. Что делать? Собравшись с силами, всё же ответила:

– Да так… иду домой.

Вдруг резкая боль ударила в оба виска, ноги подкосились. Чтобы не упасть, схватилась за раковину. Захотелось воскликнуть, закусила губу, так как Кира услышит. По телу боль прошла волной. Началась с пальцев рук, поэтому сотовый выпал и с треском шлёпнулся о мраморный пол. В ту же секунду наклонилась, чтобы его поднять. С трудом взяла телефон, из которого доносятся крики волнующейся Киры. Как только открыла рот, чтобы ответить, нахлынула волна воспоминаний. Застыла, сотовый скатился по платью и упал прямо в карман. Я вспомнила всё, каждый день, час… секунду.

В том ужасном месте, детдом. Я была слабой, беззащитной, а дети доставали, били, унижали. Психолог пыталась помочь, достучаться, но так и не нашла ключа. Что же я сотворила с собой? Ничего не соображая, копаюсь в голове. Ну же, ответ близко! Один раз моргнула, появилась совсем другая картинка перед глазами. Сломанный мост, внизу бурлящая река, вокруг цветы, всё зелёное, яркое, похоже – лето. С каждым мгновением становится темнее. С интервалом в три секунды в разных местах появляется и исчезает, в комочек сжавшаяся, девушка. Времена года резко меняются и её одежда тоже, но не поза. Силуэт остановился, девушка подняла голову, а на дворе – лето.

Боже, она – это я, точнее Вика! Только волосы короткие, тёмные, неухоженные, грязные, спутанные. В мгновение ока я встала. Одежда другая, шорты и длинная кофта, прямо до бёдер. До этого момента воспоминания были, как видео на старой плёнке, изображение потёртое, в местах непонятное. А теперь всё переменилось. Появились яркие картинки. Девушка идёт к концу моста. Стоит у самого обрыва. Грустный, прощающийся взгляд на дома, стоящие рядами на берегу. Вдох, тяжёлый выдох. Закрыла глаза, подняла голову, ощутила ветерок на коже. Наклонилась, полетела в реку. Не о чём не думая, с улыбкой почувствовала холодок, исходящий от воды. А в голове мелькнула мысль:

– Наконец-то закончилось. Я свободна, умею летать, – приготовилась к смерти, надеясь, что она будет быстрой.

Перехватило дух от реальности. Я всё чувствовала, понимала, но не смогла найти достойного объяснения поступку девушки. О кожу бьётся ветерок, лечу. И вскрикнула от боли в правой ноге. Когда схватилась за неё, то ощутила всё на себе, поэтому стало ясно, не я закричала, а девушка в картинке. Это странно. Значит, жива! Погодите, как жива? Снова резкая боль. Ударила так, будто иголкой ткнули, покрутили в образованной ране и быстро вытащили. Вспышки накатили. Среди них смогла разглядеть мост. О Боже, на краю кровь, на том же месте, откуда прыгнула девушка. А снизу слышался крысиный писк. Но откуда здесь эти существа? Опять нахлынула волна картинок. Девушка стоит, готовится к прыжку. Оказывается, у основания есть крюк. На последнем изображении Вика висит вниз головой, правая нога зацепилась за крюк и уже начала синеть. Раздаются вопли бедняжки. Проходящие люди не обращают внимания – «Ну орёт себе девушка, и ори на здоровье. Мне-то какая разница, это не моё дело». Прошло время, а девушка всё кричала. Когда она потеряла сознание, все бы поверили в плохой исход, но откуда не возьмись – пришла помощь. Сейчас зрение у меня исчезло, повеяло прохладой, звук бурлящей внизу воды. Главное, могу дышать. Во рту вкус крови, тело мокрое, холодно. Правую ногу вообще не чувствую. Слышу женский знакомый голос:

– Давай дыши. Ну же! Викочка, давай. Не сдавайся! – теперь какие-то люди перекладывают меня с земли на мягкую подстилку. Открыла глаза и увидела её… Кира.

Я упала на пол. Сожмурилась, прижала ладонь ко лбу. Как раскрыла глаза, то стало лучше. Доносились волнительные крики Киры. Я взяла сотовый и приставила к уху:

– Алё, – как можно спокойнее произнесла, чтобы успокоить подругу.

– Ты с ума сошла, блин?! – ну вот, узнаю её. Внезапно испуг сменился на обиду. В трубке послышались хлюпанья.

– Милая, ты, что из-за меня плачешь? – расстроено проговорила я, чувствуя вину.

– Ладно, проехали. Женечка должен позвонить, ответь ему, – успокаиваясь, проговорила Кира.

Ясно, как всегда, зарывает переживания в себе. Она привыкла всё держать под контролем. Я же встала в ступор, ведь если скажу правду, то снова польются слёзы, чувство вины постепенно приобретает масштабный характер.

– Ну, он мне звонил, – уклончиво промямлила. Попытка не удалась, Кира сразу поняла в чём дело:

– Что за супер-пупер ты важным делом сейчас занята, раз не ответила Евгению?

– Разговаривала с мамой, не могла с ним общаться, – мысленно я уже сдалась, но выдавать этого не стоит. И снова ничего не получилось.

– С каких пор ты начала мне врать?! Скажи мне правду, – так и хотелось прокричать в ответ, что я не Вика.

Но не сделала этого, понимая, что тогда будет ещё хуже. Тем более у неё столько важных дел, не стану загружать. Запершило в горле, попыталась прокашляться, но все старания тщетны, лишь подавилась собственной слюной. Подбежав к раковине, что-то выплюнула. Мои руки все в крови. Взглянув в зеркало, увидела свои пугающие кровавые глаза.

– Скажи мне правду! – морально давила Кира. И тут сама не знаю почему, зажмурившись, быстро проговорила:

– Я слежу за Максимом, – как только сказала правду, то всё исчезло. Тут кто-то постучался в дверь, а в следующее мгновение рядом со мной появился улыбающийся Максим.

– Ты что здесь делаешь? – сузил он глаза Максим, а губы расплылись в довольную улыбку. Как будто он уже знает ответ, тем самым меня проверяя.

Из сотового послышался гудок, Кира догадалась и прервала звонок.

– Мне нужно уйти, – не могу больше здесь оставаться. Кровь, наверняка, это знак чего-то плохого, страшного.

– Почему? – недоумевал Максим.

Он искренне не понимал причины моего желания, а я не могу объяснить. Не знаю, за что Кира так ненавидит Максима, но с моей стороны появление здесь – предательство по отношению к ней. Даже засосало под ложечкой, кажется, плохое предчувствие не подвело. Бежать бесполезно. Тут мой сотовый вновь зазвонил, на экране появилось имя «Женечка». Оказавшись рядом, Максим схватил телефон и разбил о пол. Из моего горла послышался писк.

– Я куплю дороже! – со злобой прикрикнул Максим. Пока он ничего не понял, специально тяжело задышала и, стараясь не смотреть в глаза, махая ладонью, сделала вид, будто мне плохо.

– Тебе душно? – он подозрительно сузил глаза.

Поджав ноги, начала падать. Парень поймал меня. Взяв на руки, понёс в зал к диванчикам. Надеюсь, не войдёт в привычку падать в обморок. Почувствовав мягкий диван, подождала, пока Максим отойдёт к барной стойке за водой. Быстро встав, пробиваясь через толпу, пошла к выходу. И когда уже была у дверей, с облегчением подумала, что всё позади. Тут внезапно в клуб зашёл Денис, а за ним, ошарашенный масштабами и дороговизне заведения, Серёжа. Взглянув на меня пустым, ничего не выражающим взглядом, Денис, сухо произнёс:

– Привет, предательница, – пересохло в горле после его слов.

Увидев меня, Серёжа потерял дар речи. Не успела ничего сказать, подошёл Максим и, приобняв как ни в чём не бывало, улыбнувшись, спросил:

– Что вы тут делаете? – между ними тремя было невообразимое напряжение, которое, казалось, меня раздавит. Денис сверлил Максима глазами, уставившись на него, словно орёл на дичь. Серёжина улыбка улетучилась, впервые вижу его серьёзным. Встав между другом и Максимом, он дружелюбно улыбнувшись, протянул руку, стараясь разрядить ситуацию:

– Меня Серёжа зовут. Мы пришли за Викой

Свысока взглянув на предложенную для пожатия руку, Максим ухмыльнувшись, положил ему свою руку на плечо:

– Меня ты знаешь. Она сама будет решать, куда ей идти.

Тут даже натянутая улыбка Серёжи исчезла, он убрал руку и обратился к Денису:

– Ну, что Ромео? Как живётся в бегах? – с кривой улыбкой съязвил Максим.

Денис с размаху ударил его кулаком по лицу. Согнувшись, Максим выплюнул кровь на пол. Тяжело дыша, содрогнулся, словно через него прошёл ток. Кое-как прокашлявшись, не разгибаясь, Максим прорычал в ответ, почему-то, Серёже:

– Кирилл рядом. Уводи своего друга или всё закончится печально. А о ней я позабочусь, к одиннадцати будет дома.

Серёжа растерянно, раскинув руки, попятился назад. Вспомнив гору трупов, меня затошнило. Подбежав к парням, взяла их за руки и потянула на выход. Без способностей все усилия оказались бесполезны. Наконец-то отдышавшись, Максим кинулся на помощь. Схватив парней за капюшоны, приподнял и потащил к выходу. Когда оставалось уже совсем ничего, дорогу у двери преградил разъярённый Кирилл. От него исходил видимый невооружённым глазом жар. Зарычав, он кинулся к безоружному Серёже, но ударив по руке Максима, Денис высвободился и, выставив, горящие белым светом руки, откинул Кирилла к противоположной стене. Повиснув в воздухе, тот помотав головой, быстро очухался и в мгновение ока, оказавшись напротив Дениса, схватил его за грудки и кинул в барную стойку. Увидев кувыркающегося в воздухе человека, все уставились на него. Пролетев над залом, парень оставил после себя снежный след и резко остановился возле стены. Подпрыгнув, Кирилл, поджал ноги и как бы присел на стену напротив Дениса. Тот принял решение:

– Хватит! Давай просто закончим эту бессмысленную войну. Помоги мне остановить Киру по-хорошему.

Зарычав в ответ, Кирилл на него накинулся. А когда повернулся к нам Максим, я увидела рваную рану на его лице, оставшуюся после удара Дениса.

– Бессмысленно сейчас со мной драться, поэтому помоги выгнать людей на улицу, – проговорил расстроенный Максим, смотря на Серёжу.

Парень лишь моргнул в ответ. Оказавшись на барной стойке, Максим громко закричал людям, уставившимся на драку, чтобы они выходили из клуба. А я и Серёжа держали двери, пока народ табуном выбегал из помещения. Вокруг царили суматоха и страх, морально давившие на меня и Серёжу.

Внезапно с оглушающем треском сверху, разбив под собой пол, свалились сцепившиеся Кирилл и Денис. Первый, сев на Дениса, плюясь, бил его кулаками по лицу, кровь обрызгала мебель рядом. К ним ринулся Максим и оттащил разъярённого друга. Тяжело дыша, Денис попытался подняться, тут же к нему подбежал Серёжа и помог встать. Хромая, Денис доковылял до двери, облокотившись, выставил руки перед собой. Пальцы сначала удлинились, слились и превратились в блестящие на свету кинжалы. Затем Денис подпрыгнул, и на спине распахнулись пушистые, белоснежные крылья неземной красоты, втрое больше его самого размером. Мы потеряли дар речи. Серёжа вообще чуть в обморок не грохнулся. Закрыв лицо руками, парень присел, облокотившись на дверь. Внезапно Кирилл резко вырвался и, подлетев в воздухе, превратился в цербера. Приземлившись, он разломал до основания пол в клубе.

О Господи! Денис ослепительный, с чистой, красивой душой – настоящий ангел. А Кирилл, наоборот, тёмный, словно уголь, оставшийся после сгоревших деревьев. От его глаз идёт струйка холода, клыки блестят будто только что наточенный нож. Хотя кинжалы Дениса сверкают точно так же. Внезапно Кирилл набросился на противника. Выставив руки, Денис проткнул ими летящего в воздухе Кирилла. От боли тот зарычал так сильно, что оглушил. Теперь на пол лилась не только красная кровь Дениса, но и белая с оттенком болотного цвета-хлестала кровь Кирилла. Из-за её запаха немного закружилась голова. Вонзив когти Денису в крыло, Кирилл зажал его и затем подкинул парня вверх. Раненное крыло не слушалось владельца и обессиленный Денис, ударившись о потолок, стрелой полетел вниз. В этот момент, доломав паркет, Кирилл, наконец, приземлился. Вовремя сообразив, Денис перестроился и, налетев на Кирилла со спины, снова проткнул его кинжалами и сломал их, оставив лезвие в теле противника. Обессиленный Кирилл потерял сознание. Заметив израненного друга, сердце Максима так забилось, что его стук эхом отражался от стен.

Рассвирепев, кинулся на помощь Кириллу, но я тут же откинула его невидимой волной к барной стойке. Приоткрыв глаз, Кирилл увидел, как Максим, разбив собой ряд бутылок, упал на пол. Разозлившись, схватил кинжал, торчащий из груди, вынул его, затем развернувшись, оторвал Денису когтями оба крыла и, окончательно обезумев, вонзил свои клыки тому в горло. Оторвав кусок плоти, откинул парня в барную стойку, куда недавно упал Максим. Луч надежды о кончине Кирилла бесследно исчез. Меня захлестнула волна горя и сожаления. Я тут же кинулась к Денису, но Максим перехватил: