Текст книги "Хроники Перекрёстка. Невеста в бегах"

Рольф так увлекся планами, что не заметил тень, скользнувшую следом за ним из темного угла. И только когда сильная ладонь зажала ему рот, а вторая обхватила за шею, испугался.

– Крикнешь – и ты покойник, – прошептал Ромариз в ухо горе-насильнику.

Айт забрал из рук виконта графин вина, запихнул свою жертву в пустую комнату и, швырнув на кровать, придавил сверху коленом. Рольф почувствовал, как что-то острое пропороло штаны и уперлось в пах. Парень сглотнул, боясь шевельнуться. Ромариз тем временем отхлебнул прямо из графина и, склонившись к лицу виконта, проникновенным голосом сообщил:

– Как думаешь, если я убью тебя при попытке изнасилования маркизы, мне за это премию дадут?

– Но я не собирался навещать благородную маркизу Варадею! – воскликнул Рольф с надеждой в голосе. Если этот отмороженный думает, что он идет к его клиентке, то можно еще договориться. – Я шел к дяде!

– Значит, ты заблудился: комнаты герцога в другом крыле. Зато здесь разместились графиня Луань и маркиза Гранч.

Кончик кинжала проткнул кожу, и Рольф заскулил.

В темноте блеснули глаза, айт склонился к щеке виконта, провел по ней языком и нежно зашептал в ухо притихшей жертвы:

– Увижу рядом с комнатой графини – отрежу яйца и заставлю сожрать сырыми.

После этих слов телохранитель маркизы исчез, прихватив графин двадцатилетнего вина из самого дальнего винного подвала. Исчез, не издав ни единого шороха, даже двери не скрипнули, не шевельнулась портьера, закрывающая проход, словно в комнате был призрак. И лишь разрезанные штаны да желтое мокрое пятно на покрывале говорили о том, что пришлось пережить виконту.

– Где тебя носит? – Герцог сердито смотрел на бледного племянника. – Я послал за тобой еще час назад!

– Я уже спал, – промямлил виконт, наливая себе вина в серебряный кубок и жадно к нему присасываясь. – Пришел, как только смог.

– Опять горничных тискал, – сделал собственный вывод герцог. – Скорее бы тебя женить. Собирайся. Ты отправляешься в столицу. Лично испросишь у короля разрешение на женитьбу и принесешь оммаж. Я написал его величеству письмо.

– Отчего такая спешка? – недовольно буркнул Рольф. – Утром отправлюсь.

– Отправишься немедленно! Верхом! Так у тебя будет больше шансов обогнать карету. А я постараюсь с утра задержать гостей, – гаркнул герцог, стукнув ладонью по столу. – Нюхом чую какую-то подлянку. Не нравится мне, как этот айт и маркиза переглядывались, когда я объявил, что девчонка твоя невеста. Как бы они мне планы не порушили.

– А это правда?

– Что именно?

– Ну, что нас в детстве сосватали.

– Ты что, дурак? Если бы это было правдой, думаешь, я бы затеял четыре года назад нападение на графство? Нет, я бы поступил совершенно иначе…

– А если обман раскроется? – Рольф передернул плечами, вспомнив холод металла возле самого драгоценного места.

– Как? Граф мертв, графиня чокнутая, а девчонка, к счастью, ничего не помнит. А чтобы вспомнила то, что нам нужно, я к ней своего человека приставлю. Ты еще здесь?

Прощание вышло каким-то скомканным. Во-первых, выехать с самого утра не удалось, потому что одна из лошадей потеряла подкову, пока выпрягли, пока нашли кузнеца, пока перековали. Затем долго искали Сали, без которой Ромариз отказывался отправляться в путь, оказалось, что кто-то нечаянно запер горничную айта в прачечной. Затем герцог решил передать с Варадеей хозяйственные отчеты и небольшой окованный железом сундучок с ежегодными налогами. Пока пересчитали деньги, прошел еще час. Когда наконец-то вещи были погружены в кареты и наступило время прощаться, все три солнца поднялись достаточно высоко, чтобы легкая дымка рассвета превратилась в полноценное утро.

Варадея просто сказала «до встречи» и исчезла в глубине кареты, а вот Ромариз…

Воин проводил Летту к небольшой скромной карете, которую любезно выделил герцог, помог ей сесть и сам заскочил следом. Девичье сердечко затрепетало, стукнуло громко-громко и притихло в ожидании. Но айт молча взял ее за руку, долго изучал едва заметную ящерицу, затем так же всматривался в кольцо.

– Ящерка, можно дать тебе совет, о котором ты никому никогда не расскажешь?

Летта кивнула. Она испытывала к Ромаризу бессознательное доверие и симпатию. И еще что-то, что пугало и смущало одновременно, и сейчас, когда воин держал ее за руку, девушка ощущала волнительное предвкушение.

– Почти никто не знает, что ты заговорила. Думаю, только Дик услышал твой полный отчаяния крик, когда ты бросилась его спасать, – улыбнулся айт. – Ты меня в тот момент очень напугала своим безрассудным поведением, маленькая смелая ящерка. – Он нежно провел пальцем по запястью в том месте, где виднелась метка Алмара. – Постарайся как можно дольше прятаться от… таких, как я. Ты, возможно, не знаешь, но сейчас у тебя три жениха.

Летта ахнула.

– Кроме Антео и этого труса-виконта, на тебе стоит метка младшего принца дома ла Круат сая Алмара, одного из сильнейших и жестоких магов нашего народа.

– Алмар? Жестокий?

– Летта, Алмар с рождения посвящен Госпоже, – с грустной улыбкой сочувственно произнес Ромариз и, видя недоумение на лице девушки, пояснил: – Люди так называют Смерть.

– Да нет, ты ошибаешься! Он спас мне жизнь!

– Возможно, для того, чтобы затем отдать ее своей покровительнице. Десять лет назад, будучи еще подростком, он один уничтожил поселок теббов. Вместе с женщинами и детьми.

– Но он спас меня, – повторила растерянно Летта, не веря в то, что услышала. Не потому, что не доверяла Ромаризу, а потому что помнила лукавый и веселый взгляд снежного барса и полные безумной боли золотые глаза там, на поляне у горящей кибитки. – Я видела его глаза. Он… он… такой одинокий, – прошептала девушка едва слышно и, тряхнув головой, отгоняя воспоминания, задала вопрос: – А почему он такой?

– Ящерка, я не могу тебе этого рассказать. Не проси. Раз он тебя спас, значит, у него была на то веская причина, а если сай поставил на тебе свою метку, это означает, что он открыто заявил на тебя свои права. Не знаю, как они будут тебя делить с братом… Но не позволяй себя использовать. Ящерка, ты не первая девушка, которую маги призвали в наш мир.

Летта испуганно выдернула руку и резким движением отодвинулась в дальний угол кареты. Ромариз все знает!

– Не бойся, малыш. Я никому об этом не расскажу. Это очень опасное знание, а я слишком дорожу своей обалденно привлекательной внешностью, чтобы так рисковать.

– А зачем я им? – Вот сейчас она наконец-то узнает, что с ней произошло.

– Этого я не знаю.

Ромариз соврал. Он знал, но никогда не смог бы сказать этого перепуганной, влюбленной в него девочке. Пусть все идет, как предназначено, и, возможно, эта смелая и веселая девчушка сможет побороться с темным ликом Тхаш.

– Призвать можно лишь умирающую в другом мире душу. Кем ты была и почему погибла – ты должна вспомнить сама.

– А в чем тогда заключается твой совет, сай Ромариз?

– Не доверяй никому. Особенно Антео. И не верь ни единому слову Алмара. И еще… ящерка, постарайся всеми силами избежать встречи с Владыками.

– А тебе? Тебе я могу доверять?

– Нет. Я служу Владыке и подчиняюсь непосредственно саю Антео и не смогу ослушаться его прямого приказа. То, что я тебе сейчас говорю, потянет минимум на разжалование.

– Я так не смогу! Разве можно жить в постоянном страхе, видеть в каждом встречном врага? Даже… даже в тех, кого считала друзьями.

Ромариз на мгновение задумался.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду на небольшое нарушение. Если при нашей следующей встрече я начну обращаться к тебе официально, называя полным именем, значит, я при исполнении и тебе нужно быть настороже.

– Почему они желают мне зла? – прошептала Летта. Столько могущественных врагов сразу! – Может быть, лучше принять предложение герцога и выйти замуж за Рольфа?

– Тебя же стошнит!

Они грустно рассмеялись.

– Мы еще увидимся?

– Я на это очень надеюсь.

Ромариз обнял девушку за худенькие плечи, поцеловал в макушку и выскользнул из кареты. Летта услышала, как он крикнул кучеру:

– Трогай!

И тут ей в голову пришла идея. Еще неоформленная, спонтанная, сырая, но дающая небольшой шанс изменить ее положение марионетки.

– Стой! Сай Ромариз!

Летта выскочила из кареты на ходу, споткнулась и оказалась в объятиях воина.

– Осторожнее! – Он аккуратно поставил ее на землю. Летта про себя с сожалением вздохнула. Впрочем, оно и к лучшему, то, что она собиралась сейчас сделать, все равно ставило крест на их отношениях.

– Ромариз, сколько времени у меня есть, пока я не стану вновь видима для айтов?

– Три-четыре дня.

– Ты не просил меня молчать о том, что рассказал только что в карете. – Летта понимала, что поступает подло, но другого выхода не видела. – Поэтому я расскажу об этом своим женихам.

Айт настороженно смотрел на нее, ничего не говоря.

– Но если ты мне поклянешься, что не скажешь, где я, я поклянусь в ответ молчать о нашем разговоре.

Ну же, согласись! Согласись, пожалуйста! Летта умоляюще смотрела на непривычно сдержанного Ромариза. Айт долго изучал ее лицо, затем грустно улыбнулся:

– Ящерка, это тебе ничего не даст. Они отыщут тебя.

– Ты только поклянись!

– Клянусь не рассказывать никому из моего народа о том, куда направилась госпожа Виола, графиня Луань.

– Спасибо! Клянусь никому не говорить о том, что сообщил мне сай Ромариз и на что он намекал.

Летта встала на цыпочки и поцеловала айта в щеку, затем развернулась и побежала к карете.

– Прощай, ящерка, – прошептал ей вслед Ромариз.

Карета дернулась и, подпрыгивая на кочках и ухабах, повезла девушку к новой жизни, где ей предстояло научиться самостоятельно принимать решения и бороться за свою свободу.

– Я никому не позволю дергать за ниточки! Никому! Я справлюсь! Я сильная! Я не буду плакать! – сквозь слезы повторяла Летта свою мантру, наблюдая сквозь щель шторок за грустным Ромаризом. – У-у, но какая же я ду-у-ура! Ведь он не давал никакого повода думать, что может быть иначе.

Герцог, стоя на крепостной стене, проводил взглядом обе кареты и поманил к себе прячущегося в полумраке башни невысокого мужчину, закутанного с ног до головы в черный плащ. Лицо незнакомца скрывала тень от глубокого капюшона.

– Что скажешь?

– Это, несомненно, юная графиня, мэтр не ошибся, – раздался из-под капюшона глухой голос. – Но…

– Говори.

– Что о ней известно?

– Она ничего не помнит. Маркиза сообщила, что встретила девчонку в придорожном трактире, когда та в сопровождении наемников и двух учеников мага следовала в Долину магов, чтобы поступить в обучение к магине-целительнице.

– У девушки подчищена память. Недавно она получила травмы, несовместимые с жизнью. Ее лечили магически, а заодно убрали и воспоминания о случившемся. Фактически графиня была мертва некоторое время, но кто-то сумел вытащить ее из-за грани. Мне бы хотелось знать, кто и зачем. Вы обратили внимание на ее кольцо?

– Обычное золотое колечко, – пожал плечами герцог, внимательно слушавший собеседника.

– Не такое уж оно и обычное. Это парное кольцо айтов. У невесты виконта имеется еще один непростой жених. – В голосе мужчины послышалось веселье. – Мне уже любопытно пообщаться с этой загадочной графиней, пропадавшей неизвестно где четыре года, затем так вовремя появившейся в своих владениях, да еще и с такими покровителями.

– Это не может быть кольцо телохранителя маркизы Варадеи?

– Нет. Он из касты воинов, а у них не принято жениться так рано. Это кто-то другой… – задумчиво произнес незнакомец. – У меня есть кое-какие догадки, но их необходимо проверить.

– Вот этим и займись. Я хочу знать о ней все! И запомни: вспомнить она должна лишь то, о чем мы с тобой говорили. Мне не нужны сюрпризы.

– А если что-то пойдет не так?

– У тебя есть семь дней. До свадьбы графиня должна дожить, а потом… можешь делать с ней что хочешь!

Герцог положил на камень тугой тяжелый кошель и скрепленный личной печатью, свернутый трубочкой свиток и, не говоря больше ни слова, направился к ступеням, ведущим во двор замка. Его собеседник с улыбкой смотрел вслед. Затем сбросил с головы капюшон и, подставив ветру бледное лицо, беззвучно зашептал:

– Глупец! Тщеславный самоуверенный старый глупец. Да если за этой девчонкой стоят златоглазые саи, я пылинки с нее сдувать буду. – Получить покровительство представителя расы айтов – о таком он даже мечтать не смел, соглашаясь присмотреть за юной графиней. Колдуну-самоучке, пусть даже очень талантливому, никогда не получить хорошего образования, если он родился пятым ребенком в семье крестьянина. Графиня Луань была шансом на более достойную жизнь, и мужчина собирался им воспользоваться.

Он проследил, как карета его будущей подопечной, сопровождаемая двумя всадниками, скрывается вдали в облаке пыли. Затем вновь накинул на голову капюшон, тщательно закрывая лицо, прихватил деньги и письмо и, насвистывая веселую мелодию, легко сбежал со стены. Во дворе колдуна ждал оседланный конь.

Через несколько минут из ворот замка в сторону графства Луань выехал всадник на рыжем жеребце и сразу пустил коня в галоп, стремительно догоняя двухместную карету, увозящую Летту к ее новому дому.

Спустя пять минут слезы закончились, и Летта успокоилась, а спустя полчаса тряски по проселочной дороге наметила план действий. Во-первых, разжиться деньгами. Этот вопрос она совершенно упустила из внимания, хотя именно он должен был возникнуть в голове, как только оказалась в этом мире. И решать его нужно будет в первую очередь. Во-вторых, найти мага. Не может быть такого, чтобы действие ее поводков – кольца и метки-ящерицы – нельзя было нейтрализовать. То, что придумал один человек, всегда может сломать другой. В-третьих, найти карту. Здесь у нее были большие надежды на замковую библиотеку. Должна же быть в ее замке библиотека? А затем, после выполнения трех первых пунктов, быстренько исчезнуть из графства, укрывшись под защитой магов. Исчезнуть не так уж и трудно: нужно добраться до соседнего города и воспользоваться услугами телепортиста. Так говорила Варадея, а у Летты не было оснований ей не доверять. А когда она попадет в долину…

Так далеко Летта не загадывала. Главное – попасть. Она ведь ученица Хейды, а значит, может рассчитывать на некоторую лояльность. В крайнем случае Летта собиралась рассказать наставнице правду о себе, попросив взамен защиты и покровительства. Ведь не просто так ее разыскивали маги, возможно, она сможет что-нибудь выторговать. Например, избавления от пристального внимания айтов в обмен на некоторые знания ее мира. На этом месте своих рассуждений Летта удрученно вздохнула. Не так уж и много знаний у нее было. Разве что география. Вот объясните, кому нужны в чужом мире языки, которые она усердно изучала в университете на факультете туризма и предпринимательства? Или организация туристических маршрутов? Хотя… вот здесь, пожалуй, можно заработать. Вряд ли в этом мире знают, что такое санатории и салоны красоты. Идея Летте понравилась, и она записала ее под номером два в списке «Как можно разбогатеть». Под номером один значился пункт «Удачно выйти замуж», но он почему-то казался девушке не особенно привлекательным. А вот магистр Хейда, о которой Борг отзывался с огромным уважением, вызывала у Летты доверие и надежду. Если бы девушка знала, что магиня была близкой подругой одного из ее женихов, она бы насторожилась, но эта информация в настоящий момент была недоступна, поэтому она внесла Хейду в список лиц, с которыми нужно обязательно пообщаться, и лучше в ближайшее время. Да и по Дику девушка скучала. Почему-то ей казалось, что парень не отправится в Долину магов, а бросится на ее поиски. И эти мысли мягко и тепло обволакивали истерзанную сомнениями и неуверенностью душу.

Летта выглянула в окошко и увидела воинов, скачущих рядом с каретой, – сопровождающие, которых выделил заботливый герцог. Герцог Эрсен Чедре. Тоже темная лошадка. Что она о нем знает? Только то, что сообщила Варадея. Летта достала свои записи. Пятьдесят два года. Злопамятен, терпелив, знает, когда надо улыбнуться, а когда нож в спину вонзить. Родственников любит и в обиду не дает, но относится к ним без снисхождения. Вдовец. Детей нет. Как и всякий дворянин, с детства привык держать в руках оружие, даже сейчас весьма сильный боец. В молодости был записным дуэлянтом.

Летта положила на колени листок с записями и вздохнула. Герцога она неосознанно опасалась. Ее интуиция кричала, что если держаться от него подальше не получится, то с этим властным мужчиной лучше поддерживать хорошие отношения. Если бы не это замужество, она бы даже обратилась к нему за помощью. Летта видела в старом герцоге хорошего хозяина: его замок блестел чистотой, слуги были вышколены и стремились предугадать любое его желание, при этом они не выглядели запуганными. Деревня вокруг замка процветала. Да и Варадея рассказывала, что при дворе Чедре славится своим умением из всего получать выгоду.

Летта задумчиво смотрела в окошко. Рядом с каретой появился всадник в черном на рыжем коне, подскакал к одному из воинов и, пристроившись сбоку, поехал рядом. Мужчины перебросились парой фраз и о чем-то оживленно заговорили. Она некоторое время наблюдала за всадниками, пытаясь запомнить посадку, положение спины, ног. Ей никогда раньше не приходилось ездить верхом, но ведь придется в ближайшие дни учиться!

Что тут скрывать, было страшно. Как ее примет сумасшедшая графиня Барбара, ее кровная мать? Как встретят слуги и воины гарнизона? И что делать, если побег не удастся и придется выходить замуж? И куда подевался виконт Рольф? Он даже не вышел утром проводить невесту. Уж не отправился ли дорогой женишок к королю, чтобы первым озвучить свою версию происходящего? Даже если Варадея и Ромариз успеют раньше, ей все равно придется выйти замуж, только теперь за одного из айтов, и еще неизвестно, кто из них для нее опаснее – златоглазые или виконт? От промокашки она хоть знает, что ожидать.

При мыслях о Рольфе появилось острое желание кого-нибудь убить. Тут же перед глазами возникло худое лицо с пылающими расплавленным золотом глазами. Сай Алмар. Загадка, которую ей еще предстоит разгадать. Страшная и притягательная загадка.

Летта прикрыла глаза и задремала. Проснулась от того, что карету тряхнуло и она резко остановилась. Девушка моментально выхватила из ножен кинжал и прильнула к окошку. Слишком свежи в памяти были воспоминания о недавнем нападении. Дверца открылась, в проеме появилась голова приставленной герцогом горничной. Крепкая, круглолицая девица по имени Дирка, которая всю дорогу ехала рядом с кучером.

– Госпожа, тама это, горит чегой-то впереди.

– Отойди. – Оттеснив служанку, дверной проход заслонил широкоплечий командир воинов. – Госпожа графиня, какие будут указания?

– Что случилось? – Летта, опираясь на руку воина, выскользнула из кареты.

Чуть в стороне от дороги над лесом поднималась тонкая струйка черного дыма, словно от костра. Ничего странного в этом девушка не увидела и вопросительно посмотрела на воина.

– Там дом местной травницы, – угрюмо сообщил мужчина, не отрывая взгляда от дыма. – Господин герцог не разрешает травникам без лицензий жить в селах, вот она с ученицей на болоте и поселилась.

– Ты думаешь, на нее напали?

– Лихих людей хватает, а что две бабы сделать могут? – раздался тихий глухой голос.

Летта оглянулась. Закутанный в черный плащ всадник ловко соскочил с рыжего жеребца и, подойдя к графине, откинул капюшон. Она уже встречала раньше таких людей, в той прошлой жизни, поэтому, в отличие от горничной, не дернулась и не завизжала, чем, похоже, незнакомца даже немного расстроила. На Летту смотрел альбинос. Абсолютно белые волосы небрежно собраны в неряшливый хвост, молочно-белая кожа, невыразительные, глубоко посаженные бледно-голубые глаза с полопавшимися сосудами. Крупный нос с горбинкой и внимательный взгляд.

– Колдун, – выдохнула за спиной Дирка.

От ее слов у Летты учащенно забилось сердце, она сильнее сжала костяную рукоятку, собираясь дорого продать свою жизнь.

– Госпожа Виола, графиня Луань?

– Да.

– Герцог приказал сопровождать ваше сиятельство и оказывать любую помощь, которая только потребуется, а также его сиятельство выразил надежду, что мои советы помогут вам вновь освоиться в замке предков.

Ясно. Соглядатай и шпион в одном лице. Что же, поиграем в ваши игры, господин герцог.

– Как вас… э-э… тебя звать, господин… – Летта запуталась и замолчала, не зная, как обращаться к мужчине.

– Я не благородный человек, мой отец был всего лишь крестьянином. Ваша служанка права, я колдун. А мы не называем своих имен. Господин герцог обращался ко мне «эй, ты, колдун». – Он растянул в легкой улыбке бесцветные тонкие губы, но глаза при этом смотрели цепко и серьезно.

Летта поняла, что ее проверяют.

– Нет!

– Нет?

– Ты человек, а не собака, а у человека должно быть имя. – Девушка мило улыбнулась. – Я буду звать тебя мистер Икс.

– Мне позволено будет узнать, что означает это странное имя? – Глаза колдуна внимательно следили за графиней.

– В твоем случае это означает «неназываемый».

Ветер донес приглушенный женский крик.

– Как ты считаешь, нам нужно вмешаться? – Летте очень хотелось проехать мимо, но она знала, что никогда себе этого не простит.

– Здесь принимает решение ваше сиятельство.

– Тогда мы вмешиваемся!

Колдун вновь накинул на голову капюшон, легко вскочил в седло и, уже сидя верхом, произнес:

– Госпожа графиня будет ждать нас здесь. Карета по лесу не пройдет, – после чего ударил коня по крупу плеткой и исчез на лесной тропе.

Следом за ним ускакали и четверо воинов, на ходу обнажая мечи.

– Чтоб вас… – прошептала Летта по-русски, понимая, что в этом мире война – дело мужчин. А дело женщин, даже если они графини, тихонько сидеть и не отсвечивать, когда доблестные воины идут в битву.

Ожидание было невыносимым. Летта успела вытоптать дорожку вокруг кареты, когда из леса показались всадники. Один, два… пять. Графиня с облегчением вздохнула. Все живы. Впереди ехал колдун, он бережно поддерживал растрепанную женщину, прижимающую к шее разорванное платье. Следом два всадника тащили на веревках окровавленных бородатых мужиков. Летта, прищурившись, следила, как воины спешиваются, как колдун осторожно снимает с жеребца растерзанную женщину. Да какую там женщину! Девчонку, может быть, на год старше самой графини, да к тому же еще и беременную.

– А где вторая? – Голос получился какой-то хриплый, и Летте пришлось откашляться.

– Травницу не спасли. Она пыталась защитить ученицу, – с ненавистью глядя на пленных, заявил один из воинов. – Двоих положили на месте, одного колдун убил прямо на бабе, а эти очереди ждали.

– Кто такие? – Девушка чувствовала, как в груди поднимается ярость.

– Нелюди, – сплюнул воин.

– Трупы, – коротко обронил мистер Икс. – Полежи тихо, женщина, мне нужно тебя осмотреть, – обратился колдун к спасенной, укладывая ее на расстеленный Диркой плед.

Он достал из-под плаща деревянный резной жезл и начал водить над жертвой насилия, что-то нараспев повторяя.

– Отнеси ее в карету, негоже беременной женщине на земле валяться, – приказала Летта. – Дирка, возьми воду и помоги раненой умыться. Затем найди ей платье. Можешь взять в моих вещах, мне дорогой жених несколько штук подарил, по-видимому, сэкономить решил и ограбил музей, судя по фасону.

Последнюю фразу она произнесла чуть слышно, но колдун услыхал и тихонько хмыкнул, давая понять графине, что сарказм оценил. Слишком умный.

– Что с этими делать?

– Посадить на кол! – Летта даже не подумала, а слова уже слетели с уст. Перед глазами встало собственное отраженное в зеркале лицо. Не ее, а той незнакомой ей девочки, чье тело она заняла. Она поклялась памятью настоящей Летты, что насильников ждет только смерть! И отступать не собиралась!

– Госпожа, мы еще в герцогстве, а здесь лишь его светлость может судить и казнить, – почтительно сообщил командир воинов, глядя на юную графиню с легким уважением.

Летта прикусила губу.

– А что он с ними сделает?

– Повесит.

– Мало, – кровожадно бросила Летта воину, – я хочу, чтобы их смерть послужила предупреждением остальным. На своих землях я не потерплю насильников!

– Дык право победителя, – начал один из воинов, прислушивавшихся к разговору.

– А что, сейчас война? – ядовито прошипела Летта, стремительно разворачиваясь в сторону говорившего, тот даже попятился от разъяренной графини. – Или ты считаешь победой насилие над двумя слабыми женщинами?

– Мы можем взять их с собой. – К ним неслышно подошел колдун. – До ваших владений один переход.

Графиня кивнула и проследовала к карете с гордо поднятой головой, хотя внутри у нее все клокотало и рвалось наружу с едва сдерживаемыми слезами. Она услышала, как командир воинов поинтересовался у колдуна, как происходит процесс сажания на кол, на что альбинос ответил, что не знает, никогда о такой казни не слышал. Воин подумал, хмыкнул: «Может, еще передумает» – и дал команду седлать лошадей.

«Вот и занялась прогрессорством», – мрачно подумала про себя Летта, забираясь в карету, где на сиденье скрутилась калачиком спасенная женщина. Новый вид казни изобрела, может быть, даже назовут в ее честь. Тьфу! Ну и мысли в голову лезут! Летта бросила взгляд на соседку. Ну уж нет! Фиг вам! Не распла́чусь и решение не изменю. Иначе сама себя уважать не буду. Насильникам – самая жуткая смерть! А может, отдать герцогу? Пусть вешает. Какое ей дело до местных? Она через неделю будет далеко. Демоны ада! Ты благородная, ты претендуешь на независимость, так учись принимать решения, трусиха несчастная! Хватит прятаться в раковину! Забудь о цивилизованном мире. Здесь прав тот, у кого сила! Если бы мы не подоспели, ты представляешь, что бы они сделали с этой несчастной? Вспомни Летту и Хмыря! Ты графиня, ты теперь отвечаешь за своих людей. Тебе еще неоднократно придется принимать такие решения. Привыкай!

Казнь Летта перенесла стоически. Сложнее было объяснить способ казни. Ей пришлось рассказать колдуну, как правильно вырубить кол, как заострить, чтобы жертва не сразу умерла, на какую высоту он должен быть вбит в землю и, наконец, куда его нужно вставить. К концу рассказа мистер Икс смотрел на нее с откровенным восторгом, Дирка со страхом, пленники с животным ужасом, а воины с огромным уважением. И ведь не признаешься, что в свое время, изучая историю Испании, ей пришлось ознакомиться с трудами великих инквизиторов тех времен. Оттуда и знания.

Графиня приказала, чтобы на шеи казненных повесили дощечки с описанием их преступлений. Народ должен знать – насилия над женщинами она не потерпит!

Отъехав от перекрестка, на котором остались умирать двое насильников и убийц, Летта потребовала остановить карету. К ней пришел откат. Она едва успела отбежать за кусты, как ее начало рвать. Из глаз брызнули слезы, руки затряслись, желудок скрутило спазмами. Она ухватилась за дерево, чтобы не упасть от внезапного головокружения.

– Выпей. – Колдун сунул в руки оловянную кружку.

– Что это? – прохрипела Летта, отталкивая кружку от себя.

– Не бойся, не отравлю. Пей!

Отвар оказался слегка солоноватый, похожий на рассол.

– Спасибо.

Колдун хмыкнул и, подхватив ее на руки, понес к карете.

– Первый раз казнь видела?

Летта кивнула.

– Ничего, девочка, привыкай.

– Что ты мне дал? – Язык едва ворочался, веки стали неподъемно тяжелыми, руки и ноги словно перестали ей подчиняться.

– Тебе нужно поспать.

– Сволочь…

Мистер Икс криво усмехнулся. «Спи, спи, графиня. А как поспишь, мы побеседуем». В отварчик он добавил корень валиты, а это кому хочешь язык развяжет. «Много, ох много в тебе загадок, девонька. Где же ты пропадала эти четыре года, что за знания прячет твоя симпатичная головка, на каком языке шептала во время казни и каким богам ты молишься?»

– Госпожа! Госпожа графиня! – Чужой шепот ворвался в сон, разрушая хрупкую иллюзию забытья.

Еще пять минут, на первую пару не пойду! Что? На какую пару? Универ! Мама, отец, Пашка! Белые халаты, горящие на потолке белые лампы, белое как мел лицо отца, белая простыня, закрывающая тело, белый свет… Я ненавижу белое!

Воспоминания словно ждали, когда она проснется, торопливо навалились, стараясь втиснуться в незанятое пространство памяти, срывались на крик в голове: «А помнишь? Ты помнишь?» Что же ты сделал, колдун? Чем напоил? Зачем вернул память?

Летта застонала. По щекам потекли непрошеные слезы. Мама, мамулечка, как же ты там без меня?

– Тише, госпожа, не плачь. Вот, выпей. Выпей. – Девичьи руки помогли сесть. Спасенная от бандитов молодка протянула маленький стаканчик с густой жидкостью. – Пей, не сомневайся, – прошептала она, и Летта выпила. – Через сто ударов сердца подействует. Он не разрешил ничего давать. – Женщина покосилась на плотно занавешенное окошко кареты. – Да только спасли вы меня, как же отплачу неблагодарностью?

– Колдун? – так же шепотом спросила Летта, хотя ответ уже знала.

Травница кивнула.

– Он в успокоительный отвар настойку валиты влил, а от нее люди болтают много. Нехорошо будет, если колдун о тайнах узнает, вот я противозелье и сделала. Спасибо Единой Матери, что мешочек с травами при мне остался.

– Как тебя звать?

– Рина, госпожа.

– Спасибо тебе, Рина. Ты меня очень выручила.

Летта шмыгнула носом. Лучше бы она не вспоминала, все равно изменить ничего не сможет.

– Госпожа, не плачь! Так бывает, когда две души встречаются за гранью, – сочувственно проговорила Рина, поглаживая девушке руку.

– Ты о чем? – встрепенулась Летта.

– Ты во сне мамку звала и так плакала… А разве не знаете, что раз ваша душа у нас оказалась, значит, та, другая, в вашем мире в вашем теле сейчас, богиней Матерью в утешение родителей послана?

Летта недоверчиво смотрела на серьезную травницу.

– Это значит, что я там живая? И здоровая? Ну, тело мое? Откуда ты знаешь?

Рина замялась, опустила взгляд и, отодвинувшись от графини, села в уголок, сложив руки на кругленьком животе.

– Рина!

– Отец моего ребенка из… не наш он, короче.

– Айт?

Женщина замотала головой и прошептала:

– Тебб он.

Летта нахмурилась, но решила расспросить о теббах попозже.

– Это он тебе рассказывал?

– Да. Но он сам мало знал. Их маги призвали женщину из другого мира, тоже по замене. Если где-то умирают похожие души, то их можно поменять.

– И? – Летта подалась вперед, жадно ловя каждое слово.

– Мой, ну… тебб знал одно слово, которое часто говорила та женщина. Он любил им ругаться. Черт! – старательно проговорила она, произнося «р» как француженка. – Ты, госпожа, во сне это слово пять раз повторила, – едва слышно прошептала Рина.

– Черт! – с чувством произнесла Летта с огромным облегчением. Родители не потеряли своего единственного ребенка. И ничего страшного, что Вета будет первое время немного «с приветом». Освоится. Она ведь освоилась. С души свалилась пятитонная бетонная плита.