Текст книги "Орсо. Странник"

Очнулся уже в лесу. Голова трещала, словно после удара, чем-то тяжелым. Желудок предательски крутило, словно его содержимое собиралось пробить себе путь наружу. Хорошо, что хотя бы завтрак был легким. С трудом поднявшись на ноги, я огляделся по сторонам. Кругом сгущался туман, хотя видимость еще позволяла видеть дальше, чем метров на пятьдесят. Вот только солнце близилось к закату, а поблизости реки видно не было.

Что произошло? Беспокойство излишне, и я не припомню, чтобы оно хоть кого-то спасало. Так разберем ситуацию на части. Все происходящее похоже на сон. Так что пункт первый – это проверить реальность происходящего. Я с силой куснул свою ладонь, ощутив достаточно реальную боль. В фильмах я много раз видел совет, ущипнуть себя за бок, но в моем случае этот способ не подходил. Не знаю почему, но я ощущал боль даже во сне, хотя тогда она и на порядок слабее и в этом главное отличие. Над природой снов подумаем после. Сейчас пункт номер два: А где я? И как тут очутился?

Розыгрыш? Можно списать на гипноз или испорченный продукты, то, что я видел в начале, но тогда этот вариант сразу отпадает. Мои друзья, да и все знакомые сестры вроде бы не совсем дураки. Я не свалился в реку, иначе бы меня вынесло на берег. Но этот вариант отпадает. Одежда слишком суха. И последний разумный вариант. Я пришел сюда сам, но потерял память. Зараза, как же крутит живот! Я осторожно сел на землю. Моя гипотеза – я заработал тут хорошее сотрясение мозга, вместе с частичной потерей памяти. Руки пахнут рыбой, а это значит, что часть моих воспоминаний точно верны.

Пункт три, что делать? Так как я предположительно травмировал голову, то мне следует найти палку, на которую можно опереться. Надо немного отдышаться. Далее следует решить, остаться на месте или искать дорогу к знакомым местам. Я был без сознания, как мне кажется, не меньше часа. Об этом говорят отсыревшие штаны, затекшее тело и заходящее солнце. Насчет одного последнего нельзя быть уверенным, беря во внимание возможную потерю памяти, но затекшее тело не врет. Меня должны были начать искать, и возможно искали, но не нашли. Оно и не удивительно, я сам не знаю где я. Да и откликнуться на свое имя я не мог.

Мобильник остался у реки, в моей сумке. Может у меня в плаще есть компас? Сейчас проверю. Я старательно проверил карманы и шею. На шее я носил маленький сувенирный компас, вот только сейчас его на месте не было. Только сама веревка осталась на шее. Китай. Ну почему? Почему такая удобная вещь подвела в самый нужный момент?! Осмотр земли вокруг результатов не дал. Снова осмотрев карманы, я нашел обломок линейки на одиннадцать с половиной сантиметров, затупившийся огрызок карандаша и две крохотные гирьки на пять и десять граммов – запасные грузила. Смысла от них сейчас нет.

Если идти, то на север. Даже если выйду не там, то хоть до дороги доберусь. Такой густой лес у нас на юге, так что где нахожусь, примерно ясно. Мох лучше растет на северной стороне. Я осмотрел близлежащие деревья. Мох рос ровным кольцом со всех сторон. Это же чаща леса! Хотя как тут очутился – загадка. Этот факт меня немного разочаровал, но не сильно. Ведь где запад и восток было примерно известно. Воткнув две найденные мной веточки, напротив друг друга я стал думать. Насчет запада уверен. Туда уходит солнце на закате. Восток напротив. А где север и юг? Если запад справа, а восток слева, где север и юг? Я попытался вспомнить расположение сторон света. Север – верх, юг – низ, запад – слева, восток – справа. Вроде правильно. В любом случае проверить мне негде.

Развернулся, так, чтобы теперь запад был слева, а восток справа и пошел вперед. Подходящую палку так и не нашел и потому решил идти так, отдыхая опираясь на стволы деревьев. Деревья меня удивили. Хотя я и не мог уже видеть их крон из-за быстро сгущающегося тумана, их кора так же была необычна. Бледно серая, она гладко лежала на стволах, внизу похожих по форме на гору. Поднимаясь выше, ствол заметно скруглялся, но рядом с землей и, поднимаясь примерно на метр, корни походили на скругленные склоны гор. Опустился поближе к земле и поднял несколько прелых листьев. Обычная по форме листва, почти как у яблони или вишни. Разве листья больше и чуть более вытянуты. Ладно, буду дома, посмотрю в книгах, или в интернете, что это.

Так и шел дальше, и как мне казалось, не один час. Прогулка как, оказалось, пошла на пользу моему самочувствию, но теперь вместо головокружения накатывали голод и усталость. Я уже сомневался, правильно ли выбрал направление. Уверен, стороны света определил правильно. Но если иду на северо-запад? Пройдя еще несколько десятков шагов, услышал какой-то звук. Остановился и прислушался. Потом осторожно, чтобы не пропустить едва слышимый звук пошёл на него. Сомнений не было это – голоса. Подойдя ближе, я понял, что услышал слова на незнакомом языке.

– Бганшья деном алавим?

– Апаздуил. Но дэж эрг овры.

«Неужели ролевики?» Сомнений почти не было, так как слова были совершенно не знакомыми, даже чуждыми моему слуху. Устремился вперёд. Наконец-то люди! Но, неожиданно, сделав шаг в заросли папоротника, до меня дошло, что я попал в природную ловушку. Папоротники закрывали собой обрыв, не замеченный мной из-за тумана. И полетел вниз, судорожно пытаясь за что-то ухватиться, но прочные стебли лишь рвали кожу на моих ладонях. В секунду всё кончилось. Моё тело гулко свалилось на что-то мерзкое, с хрустом сломав что-то по пути, то ли ветку, то ли кость. Зловоние обдало моё лицо, и жаль, что оно было последним, что я почувствовал, погрузившись в беспамятство.

***

Через мгновение я снова был в лесу. Глаза были, словно закрывала пелена. Это был то же чужой лес. Только стал оглядываться, как ощутил рукоять ножа в руке, а через мгновение увидел громадного волка. Ростом это существо было мне примерно по грудь.

Чудовище тут же бросилось на меня, не дав опомниться, его огромные клыки впились в мое плечо, острая, пронзающая тело, боль растеклась по всему телу, так, что хотелось выть. Я думал, что мне пришел конец…

К счастью для меня, монстр схватил не ту руку, в которой я держал нож. С силой, на которую способен, наверное, лишь загнанный зверь

Выверенным движением вонзил нож по самую рукоять в правый глаз чудовища. Огромный волк упал на меня замертво, еще более раскроив плечо.

С трудом вылез из-под его туши, раскроил рубаху и кое-как перевязал свою рану. Кровь по-прежнему покидала мое тело, но медленно, пропитывая повязку. Правая, раненная рука плохо слушалась.

Качаясь и находясь на грани потери сознания, пошел сам не знаю куда. Дикая боль резала мое плечо, тело горело. Оглядевшись, я понял, что деревья имели довольно отдаленное сходство с тем, что я знал до этого. Думалось, погибну в этом диком лесу, судьба, жестоко столкнувшая меня со свирепым хищником, похоже, полностью отвернулась от меня.

Пройдя столько, сколько позволяли мне мои силы, я рухнул на землю, потеряв сознание. Только чудо могло спасти меня. Но не спасло. Мутнеющий взор успел разглядеть поросший зеленью обрыв, прежде чем провалиться в небытие…

***

С трудом, чувствуя слабость и ноющую боль во всем теле, вдруг ощутил неудержимую радость. Ведь если чувствую боль, то значит, что я жив! Все это был просто кошмар! Я привстал, как оказалось с лавки, оперившись на локти. На теле красовались

свежие повязки, пахнущие, чем-то едким. Оглядевшись по сторонам, я разглядел покосившиеся деревянные стены, печку в углу, ухват для горшков рядом с ней, и ещё какие-то пучки трав, висевшие под потолком. Нет, не все было сном.

Хотелось пить. Дверь, которую я почему-то упустил из виду, заскрипела и в комнату вошла женщина средних лет. Её одежда показалась мне несколько странной и архаичной, но я не стал обращать внимание на подобные мелочи. Хотел что-то сказать, но слова засохли в моем рту. – Очнулся, малыш? Хорошее дело. Хочешь пить? Сейчас, сейчас. – Женщина поднесла к моему рту крынку с молоком, и я с жадностью стал пить, пока не стало чуточку легче.

– Сколько я здесь? – Это было первое, что спросил, отдышавшись. – Уж третьи дни… – Третий день! Надо было срочно выяснить, где я. И найти телефон.

– Скажите, где я? – Помнил все, только воспоминания были словно скрыты в тумане. В голове лихорадочно перебирались варианты. Урал? Сибирь? Где еще есть такие волки? Или же он сбежал из зоопарка? Аляска? Там вроде были русские… А женщина явно русскоговорящая.

– В доме чародейки, в Ижлевском лесу. – Манера речи, да и название леса мне совсем не нравились. Смутное предчувствие закралось в душу, но я старательно гнал его от себя.

– Где это? Где ближайший населенный пункт? – Поняв, по недоуменному взгляду женщины, что она не понимает меня, я изменил свой вопрос.

– Где ближайший город/деревня/хутор? – Уж одно из этих слов она точно должна была понять.

– Город – Ольё, арах в ста в ста двадцати. Деревни ближе. Белокаменка арах в пятнадцати, Чернявка – в двадцати.– Названия мне еще сильнее не понравились… хотя может это их так называет только в этой местности? Ольё? никогда не слышал о таком городе, может Орел? Спрошу потом. И потом, в арах?

А пока нужно выяснить остальное.

– Как туда добраться? – Нужно выяснить как тут с автобусами. Да и с транспортом в целом.

– Тебе рано об этом думать, отдохни еще дни три, только пешком туда дорога есть.– Это плохо…

– А откуда можно позвонить? Даже в глуши должен быть телефон.

– Позвонить? Колокольня есть в каждой деревеньке… Ты не местный? – Колокольня?! Чую запахло жареным. Либо я незнамо где, либо схожу с ума.

– Да, вы правы.– Смысла это скрывать у меня не было, тем более перед человеком спасшим меня. Но называть ее чародейкой язык не поворачивался… Местное наречие?

– Тогда откуда же ты? На жителя Анталии ты не похож. – Анталии? Час от часу нелегче… в моей голове стали появляться самые серьезные опасения.

– Сам не знаю как вам и ответить… Я совсем заблудился. – Не знаю почему, но подобный ответ показался мне уместнее всего.

– Просто отдыхай. Ты сильно ударился головой и повредил ребра. Расскажешь, как поправишься. – Я задумался. Если я действительно пережил падение, то мне сильно повезло, что я не сломал шею. Я нащупал прилипшие к моему телу сильно пахнущие листья.

– И как я тут очутился? – Почему-то я сомневался, что я рухнул где-то поблизости.

– Тебя принесли охотники. Они сказали, что ты упал с возвышенности, и, похоже, тебя спасло… – Женщина замялась.

– Тебя спасло то, что ты упал на труп. Тебя буквально спас мертвец. – Я молчал. Хорошее начало. Нечего сказать.

– Он был чем-то болен? Он заразен? – Женщина снова замялась, похоже, моя реакция была несколько иной, нежели ожидалось от мальчишки подростка.

– Об этом можешь не беспокоиться. Он умер от кровотечения. А все твои раны, ссадины или царапины я обработала. – Не знаю, чем, но, похоже, это средство помогает.

– Спасибо, а мои вещи? – Хоть, мои вещи не были особо ценны, они все же мои, какими бы потертыми ни были.

– Одежду я выстирала, а плащ только почистила. Когда ты падал, он порвался в нескольких местах. Не знаешь, из какого материала он сделан? Я все хотела тебя спросить.

– Нейлон. – Сказал я, снова погружаясь в сон. Я искренне надеялся, что когда я снова проснусь, то хотя бы что-то станет ясно.

Будучи в полудреме, я думал, так обычно засыпалось на порядок легче. Значит, никакого волка точно не было? Плечо, за которое меня укусили во сне, было цело и даже без ссадин. Сон? Хотя труп, находился там же, куда я упал в том странном сне, умер он похоже от потери крови, так и не найдя спасения. Быть может это совпадение, и мое воображение просто нарисовало подобную ситуацию, используя подсознание? Думаю, так и было, скорее всего. Сам того не заметив, я заснул.

На этот раз со снами повезло больше – их просто не было. Когда я открыл глаза, мне стало ясно, что уже вечер. Я сел, на край лавки, поставив обе ноги на деревянный пол. Спина ныла в двух местах, голова еще гудела. Медленно, опираясь на стену, я привстал и посмотрел в окно. Вместо стекла там был странный, полупрозрачный материал. Слюда? Может быть, это она и есть. На медном подносе, стоящем на столе горел светильник, похожий на керосиновую лампу.

Сделав еще десяток шагов, я открыл дверь и вышел на крыльцо. Я в прошлом? Не осталось на земле таких диких мест. Или остались? Я поднял свой взгляд на небо, чувствуя смутное беспокойство. Я не нашел ни одного знакомого созвездия, но если я в другом времени, тут есть рациональное объяснение. Звезды не стоят на месте. Но тут я перевел свой взгляд на луну и обомлел. Она светилась с розоватым оттенком! Но это было не самое главное. Вместо привычного, похожего на улыбку, рельефа, там был другой, очень напоминающий дракона. Это точно не прошлое! Это другая планета или другой мир! Скрипнула половица, я вздрогнул, заметив светящиеся в темноте глаза женщины. Увидев это жуткое зрелище, я непроизвольно отшатнулся. Моя спасительница выглядела обычным человеком, но глаза вызывали самые разные, в большинстве своем, неприятные ассоциации. Спасибо тебе, родной фольклор и кинематограф! Хотя, возможно, паникую я зря. Это – другой мир, а значит светящиеся в темноте глаза, могут быть самым обычным, даже рядовым явлением. Как говорится – могло быть и хуже. Или же у меня глюки? Лес, луна, глаза?

– Боишься, меня потому что я ведьма? – Так все встает на свои места: дом в глуши, сушеные травы… Ведьма – ведунья, которая многое знает о природе и болезнях… так вроде в народе говорится. К тому же она сама называла себя чародейкой, что не вызвало у меня никаких вопросов, хотя должно было вызвать целый список.

– Вовсе нет… Просто я каким-то чудом перенесся в этот лес, хотя был у реки и чистил рыбу… Это было что-то мистическое или магическое… Что-то невероятное… – Если дама отправит меня к врачу-психиатру, это решит массу вопросов… Хотя о чем я говорю, если я до сих пор тут?

– Магическое? Она щелкнула пальцами, и над ее ладонью возник маленький огонек. – Я смотрел завороженным взглядом на это чудо, заставляющее усомниться в реальности происходящего. Это точно был не фокус!

– Как водоворот, только переливающийся всеми цветами радуги… и движущийся как… – я на мгновение замялся, ища подходящее сравнение. – Как разинутая пасть зверя.

– Похоже на портал. – Задумалась. А я лихорадочно соображал, что если она что-то знает о подобной штуке, то может помочь мне вернуться.

– Вы знаете, как это работает? – спросил я с надеждой.

– Нет, но однажды мне приходилось видеть нечто похожее.

– Научите меня всему, что вы знаете о магии. – Слова сами слетели с моего языка. Чародейка нахмурилась.

– Ты действительно хочешь этого? – ее взгляд выражал сомнение.

– Да, и я хочу понять, как работают порталы. – И вернуться домой, проскочила мысль.

– С порталами помочь ничем не могу… Но кое-чему я научить тебя все же смогу, если пройдешь испытание…

– Я готов хоть сейчас. – Мой взгляд устремился на незнакомку, ожидая ее задание.

– Сначала следует представиться. Я – Эйле. Как звать тебя, малыш?

– Я… – Липкий ужас прошелся по моему позвоночнику. И дело было не в магии, и ни в том, что все происходящее походило на искусный морок. Я помнил и не помнил свое имя. Вернее я осознавал его, но не мог сформулировать.

– С тобой все в порядке? – Её рука коснулась моего лба, проверяя температуру.

– Я не могу вспомнить свое имя! – Голова предательски затрещала.

– Тогда, об испытаниях говорить еще рано… – Это были последние слова, слышанные мной, перед тем как снова провалиться в беспамятство и тихо сползти по стене.

Глава 2

День начался не с кофе, а с приятного травяного чая, пахнущего лесом. Голова еще болела, а тело неприятно ныло. Солнце уже давно миновало зенит – было далеко за полдень. Спать хотелось жутко, хоть поддерживай пальцами веки, но приятный, слегка кисловатый чай, обладающий терпким ароматом, понемногу давал силы прийти в себя.

Встать бы, но мышцы протестовали, в, то, же время, скучая по физическим нагрузкам, столь любимым ими.

– Вкусный чай. – Мальчик, забывший во всей этой кутерьме свое имя, медленно приходил в себя. Глаза, наконец, перестали слипаться и теперь надоедливо слезились.

– Пей, тебе следует набираться сил. – Чародейка положила рядом с ним злаковые хлебцы и поставила миску каши с ягодами. Его взгляд понемногу перестал быть мутным, что позволило лучше рассмотреть еду. Все просто. Чашка сделана вручную, украшена росписью, состоящей из простеньких синих цветочков, формой своих лепестков они напоминали гвоздики. Глиняную миску покрывала белая эмаль, на которой была такая же роспись, а присмотревшись внимательнее можно было понять, что украшала она посуду, далеко не самой правильной формы.

Мальчик прислушался к своему телу. Наполовину пустая чашка, определенно, казалась тяжелее, чем была на самом деле. Допив остатки чая, и отставив чашку в сторону, он задумался.

– Получается, тут нет серийного производства? – Вопрос сам слетел с языка.

– Я не знаю о чем ты. Так что есть или нет – сказать не могу. – Мальчик снова задумался. Теперь мысли появлялись с меньшим усилием, чем перетаскивание бетонных блоков.

Каким-то образом я знаю язык, о котором даже не слышал. И это точно совершенно отличается от русского языка. Слова, услышанные мной перед тем небольшим обрывом, были не понятны. Само собой они могли принадлежать иностранцу, о чем сначала я и подумал, но так было до тех пор, пока я не прислушался к своим словам и словам Эйле. Ее речь целиком состояла из этих слов, моя же изредка имела в качестве вставок русские слова, но факт оставался фактом. Чужой язык я воспринимал как родной. И дело не в том, что я неожиданно хорошо стал его знать, как порой у меня бывало с хорошо знакомыми английскими словами и выражениями, услышанными и автоматически переведенными моим мозгом. Этот язык помимо слов, имел связь с некоторыми ассоциациями, некоторым из которых у меня не было даже русских синонимов. Странно. Оул – это на местном языке тьма, по значению ближе к ночи, Таэ – свет, ближе к солнцу. Местные имена богов или же люди в этом мире так почитают смену дня и ночи? Вполне возможно и то и другое. Изучая все новые ассоциации, я приходил к выводу, что к некоторым словам у меня все же, получается, подобрать равнозначные выражения на русском. Выяснив это, я продолжил свои исследования.

Нейтральные выражения не вызывают проблем, но стоит произнести что-то, что на Родине в 21 веке является не столь новым, как сам того не замечая я начинаю нести околесицу. Или говорить по-русски. Меня в обоих случаях не поймут.

– В этом или любом соседнем королевстве, существует или же нет, массовое производство, каких либо вещей? – Надеюсь, сейчас я ясно выразился.

– Про-из-водст-во? Значит тоже, что и изготовление? – Эйле произнесла слово по слогам, и теперь я окончательно понял, как мой мозг воспринимает этот язык. Почти как веб-переводчик. Мой мозг слышит этот язык, воспринимает связанную со словом ассоциацию, и до меня сразу доходит смысл на русском. Из-за этого я не замечаю того факта, что слышу иной язык. Тогда почему я отвечаю на нем же? Подсознание?

– Да это значит то же. – Сказал я с некоторой задержкой. Хоть я и произнес часть фразы на русском, Эйле все равно смогла меня понять, и более того, смогла повторить мое слово. Это хорошо. Притом язык, названия которого я не знаю, прекрасно разбивается на звуки, имеющиеся в русском языке, так что говорю я почти без акцента.

– Кажется, я поняла. Я знаю несколько королевств, в которых есть нечто похожее. В Тери – огромные кузнечные цеха. В Пайне в огромных количествах делаю самую дорогую посуду из глины. – Эйле можно верить. Хотя бы потому, что она умеет читать, в чем я убедился, когда я увидел, как с утра она делала какие-то записи. Используемые ей символы имели сложную структуру и определенно являлись буквами. Выходит этот мир пошел иным путем. Либо тут иной вариант Средних Веков? Сейчас главное изучить манеру речи. Без сомнения все тонкости я вряд ли усвою сразу, но, по крайней мере, стану больше похож на местного. Что может спасти от спонтанных попыток убить меня как одержимого или шпиона…

Отстранившись от своих мыслей, мальчик продолжил завтрак. Каша своим вкусом напоминала овсянку или перловку.

– Послушай, раз ты забыл своё имя, не хочешь я дам тебе еще одно? – Эйле вновь обратилась ко мне, и хотя в ее предложении и был смысл, оно меня удивило.

– Но я могу вспомнить его через неделю или уже к вечеру. Зачем мне ещё одно? – Эйле мягко улыбнулась на мой вопрос.

– Видишь ли, у нас есть поверье, по которому человек без имени может потерять Душу. – Я нервно сглотнул.

– И это действительно так? – Не то, чтобы я слепо верил в нечто подобное, но береженого… И так далее.

– Я не знаю ни одного подобного случая. Но одна старая легенда гласит, что если до захода луны человек не получит имени, ничто не помешает демонам утащить его душу в Йэр. – Это неизвестное слово вызывало однозначные ассоциации – адские муки.

– Это место, где мучаются души грешников? – Или ад. Думаю это близко по значению.

– Нет. Есть четыре мира: Палан – мир богов, и тех, кто достоин, быть подле них; Нии – наш мир, хотя его называют и по-другому, например Раф, Лехт – мир, где умирают и искупляют свои грехи души тяжелых грешников. А есть Йэр, попасть, куда врагу не пожелаешь. – Так, если Лехт это местный ад, то Йэр продвинутый ад?

– Чем так ужасен Йэр? – Эйле с минуту молчала.

– Это место, куда демоны утаскивают души тех, кто им должен, и тех, у кого нет имени. Некоторые чародеи говорят, что миров бесчисленное множество. Я же скажу тебе, я не знаю, сколько есть миров, но Йэр существует. – В словах Эйле чувствовался не суеверный, а до жути реальный страх.

– Я узнал много нового. Эйле, тогда я прошу, дай мне новое имя, не стоит зря искушать судьбу. – В этом есть рациональное зерно, помимо пробравшей меня жути. Сомневаюсь, что моё имя, которое я к тому же не помню, органично вольется в местный колорит.

– Тогда тебе подойдет имя Орсо, на Свирхе оно значит: «Тот, кто ищет». – Мысленно произнеся это имя, я нашел его весьма благозвучным.

– Хорошо, теперь я буду привыкать к имени Орсо. А что за язык Свиркх? – Хотя все и звучало просто, я умудрился сделать в названии ошибку.

– Просто Свирх, не надо лишнего. Это древний язык Нимушета, или как его еще называют «Древний язык Великого Востока». Это язык мертвых. – Легкий холодок пробежал по моему позвоночнику.

– Язык мертвых? Может, не стоило брать имя из языка мертвых? – Звучало как-то мрачно.

– Я не понимаю твоего беспокойства. Свирх считается священным языком, если ни один из ныне живущих народов не говорит на нем, это дает ему статус языка мертвых. – Я задумался. Язык мертвых. Логично, ведь только мертвые могут говорить на нем свободно. Вернее могли, будучи живыми.

– Получается он Мертвый язык. – Высказал я привычный для себя вариант. Прямо как латынь.

– Думаю так тоже можно сказать. О чем задумался, Орсо? – Я с минуту прибывал в ступоре, пока до меня доходило, что Орсо – это я.

– Мне нужно все это записать. Только не на чем. – Эйле удивленно посмотрела на меня.

– Ты умеешь писать? – Свой вопрос она сказала с легким удивлением.

– Да, и не первый год. На Русском и Английском языках. – Эйле задумалась.

– А где, ты научился говорить, на Крэхте? – Так, скорее всего, Крэхт – это язык, на котором мы сейчас говорим.

– Сам не знаю. Еще недавно я не знал о его существовании. – Чародейка сделала для себя какие-то выводы.

– Орсо, тебе следует лучше привыкнуть к новому имени, иначе глядя на то, как ты дергаешься, мало, кто поверит, что тебя так зовут. Подожди немного. – Эйле зашла за тростниковую ширму.

– А ведь верно. Я сам не заметил, как реагирую на слово… Имя Орсо.– Скоро чародейка вернулась, держа небольшую книгу в кожаном переплете, стопку листов желтоватой бумаги и что-то похожее на перьевую ручку.

– Попробуй прочитать. – Эйле открыла книгу на первой странице и показала мне. Я понял, что ничего не понял. Страницу, ровными рядами покрывали незнакомые мне символы, похожие на те, которыми Эйле делала свои записи. Что-то похожее на знаки препинания я не заметил. Разве что длинная линия, дважды замеченная мной в тексте, отдаленно напоминала тире или дефис.

– Я не понял, ни единого слова. – Выходит на Крэхте я мог только говорить.

– Это справочник земель королевства Анталия. Места, где мы сейчас находимся. – Я осмотрел книгу еще раз.

– А что значит эта черта? – Эйле посмотрела туда, куда я показывал.

– Это ноль. – Так, оригинально. Тут ноль похож на прочерк. Чародейка ждала следующие мои вопросы.

– Эйле, это перо? – Сказав это, я указал на перьевую ручку.

– Да, автоматическое перо. – Она протянула мне интересующую меня вещь.

– Как им пользоваться? – Несмотря на похожую конструкцию, это приспособление для письма казалось весьма странным.

– Смотри. Пишем стальным пером. Вот это шарик для подачи чернил. – Эйле легонько надавила на шарик, выполняющий роль кнопки и перо смочилось чернилами.

– И как часто надо нажимать? – Конструкция казалась излишне мудреной.

– Либо легонько раз, чтобы хватило на слово, либо постоянно, если быстро пишешь. После письма лучше протереть перо. – Чародейка положила книгу и бумагу рядом на небольшой столик. Я взял пару листов бумаги. И задумался, бумага была толстой и не лучшего качества, по стандартам моего мира, ручка была аналогом перьевой ручки из двадцатого столетия. Это позволяло предположить, что мир развит сильнее, чем я думал, по крайней мере, в некоторых областях.

– Теперь понятно. Мне нужно сделать записи. – Я начал писать, но с непривычки поставил небольшую кляксу. Ничего, не страшно.

Значит запишем. Я в королевстве Дориз. Государственный язык тут Крэхт. Теперь меня зовут Орсо. На Свирхе, языке Великого Востока или… Забыл.

– Эйле, Свирх, это язык, какого государства? – Самая плохая записка надежнее самой хорошей памяти.

– Нимушета. – Теперь допишу.

– Спасибо. – … Или Нимушета, оно означает «Тот, кто ищет». Эйле осмотрела мои записи.

– Знаешь, на этом языке ты, наверное, единственный, кто способен и читать и писать. – Я удивился, и тут же понял, что произносил вслух, то, что записывал. И что на меня нашло.

– Из этого можно извлечь пользу. Эйле, ты научишь меня читать и писать на Крэхте? – Сейчас это знание мне было крайне важно.

– С удовольствием. Я уже было начала думать, что ты откажешься. – Откажусь? От возможности читать? Нет, Эйле ты меня совсем не знаешь.

– И в мыслях не было. Готов хоть сейчас начать обучение. – Раньше начнешь, раньше закончишь.

– Тогда начнем. Первая буква алфавита Крэхта – Эо. С неё начинается твое имя, и в разных сочетаниях, она может читаться как «о» и как «э»…

***

Подул холодный северный ветер. Император оторвался от написания своего произведения, и, потянувшись, направился к окну. Свирепствовала метель, ее дикие завывания были слышны даже внутри кабинета, в котором, согласно его распоряжениям, было прохладно вне зависимости от погоды. Он осмотрел стол, записи по книге и письменные принадлежности.

– Надо дальше писать. Некоторые моменты мы деликатно уберем, что-то сократим и вновь вернемся к Орсо. Приступим. – Император сел за свое рабочее место и взял в руку бесконечное перо.

***

Орсо внимательно изучал справочник, периодически подглядывая в свои записи. Научиться читать и писать на Крэхте он смог за неделю, и дело не только в достаточно хорошей памяти. Обучение прошло гораздо легче во многом, благодаря возможности говорить на Крэхте и делать записи на Русском. Теперь мальчик знал, что в алфавите Крэхта двадцать девять букв, зато различных вариантов их произношения, на порядок больше. Он понял, что цифры, от одного до трех напоминают римские. Немаловажным открытием для Орсо стал тот факт, что произносить числа на Крэхте он мог лишь до одиннадцати. Но вместе с возможностью читать он быстро выучил произношение остальных чисел, вплоть до миллиона.

– Так, согласно справочнику и комментариям Эйле я нахожусь в мире Нии, в королевстве Дориз, в провинции Долань. В королевстве, по указу короля Эрдвига Третьего Великого, все провинции стали начинаться на «До». Официальная религия – Культ Трех. Что-то напоминает триединство бога в Христианстве. – Я задумался. В свободное время нужно будет подробнее изучить эти религии.

– Как себя чувствуешь? Не вспомнил родное имя? – Услышав голос Эйле, я отложил справочник в сторону. В книжном шкафу у чародейки можно было найти немного книг. Свитков было множество свитков. Надо будет почитать, пока есть время.

– Лучше, но имя, к сожалению не вспомнил. – Я почувствовал грусть, что таилась внутри меня, и тянула назад, домой.

– Нужно время. Все ещё может, удастся. – Она точно утешает меня.

– Возможно. – Я чувствовал, как в мой голос закралась грусть, и я снова погрузился в чтение.

Дни шли. Незаметно прошла неделя, но, несмотря на неугасающее желание, я только сейчас смог нормально встать. Я не был уверен, но казалось, что поправляюсь слишком медленно. Хотя, не зная своего состояния, нельзя было сказать это наверняка. Опираясь на бревенчатую стену, я осторожно встал. Мои колени дрожали, хотя это был и не первый мой поход, только теперь мне никто не помогал. Медленно осторожными шагами я шёл к двери. Две недели в кровати, давали о себе знать. Мне казалось, что я пробыл там больше. Осторожно я отпустил свою опору.

– Ты встал сам?! – Эйле смотрела на меня с беспокойством и удивлением во взгляде.

– Я должен двигаться. – Что сказать, лежать на лавке мне уже стало тошно.

– Должен. Вот только стоило предупредить, что готов встать сам. Присядь, я сейчас вернусь. – Она помогла мне сесть на другую лавку. Не знаю почему, но чувствовал я себя неуверенно.

– Держи. – Вернувшись Эйле, протянула мне длинную ровную жердь. Довольно сносная замена костылю. Опираясь на палку, я снова осторожно встал. Теперь можно спокойно ходить вдали от стены, что очень радовало.

Чародейка сопровождала меня, готовая подстраховать в любой момент, но к счастью, ни тошнота, ни головокружение, не помешали прогулке. Назад же мы вернулись тогда, когда солнце уже успело скрыться за горизонт, и лишь узкая полоска горящего неба, говорила о том, что это случилось не так давно. Я устал, но чувство приятного удовлетворения все, же не покидало меня. Тело ныло, но на сей раз приятно. Я чувствовал, что скоро смогу ходить сам, без чьей-либо помощи.

Эйле достала горшочек с едой из печи, и мы поужинали вместе, хотя я ел и с трудом. Остаток вечера я не запомнил, быстро провалившись в сон. Хотя тогда, я еще не знал, что мне тогда присниться.