Текст книги "Здравствуй, юность в сапогах. Повесть"

Здравствуй, юность в сапогах
Повесть
Иван Колодиев

На пограничной заставе его звали просто, Иван

© Иван Колодиев, 2017

ISBN 978-5-4485-0270-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

часть первая

глава первая

На участке 4-й пограничной заставы во всю хозяйничала суровая снежная зима. Малочисленный но сплочённый коллектив заставы выполнял поставленные ему задачи, как говорится, -за себя и за того парня…

Дело в том, что ближе к середине января 1975 года спустились с заставы в отряд последние 10 человек старослужащих для отправки домой по истечению срока службы, если конечно январь можно считать концом срока службы…

26 сентября вышел приказ Министра обороны СССР об увольнении в запас осеннего призыва. В Советской Армии дембеля в ноябре уже дома..,в пограничных же войсках, в основной массе своей, это январь. И лишь немногие попадают домой в декабре. Такие, как, – старшины, сержанты,«по семейным обстоятельствам», стукачи которых хватало как в пограничном отряде так и на заставах, аккордники – те счастливчики которым предложило дембельский аккорд по договору командование пограничного отряда или же командование маневренной группы «МГ» – по строительству и ремонту «чего-то там».

И работают аккордники днём и ночью… без сна и отдыха, на Ура! Что бы в декабре быть дома, новый год встретить в кругу своих родных и друзей.

Молодое пополнение поднимали на заставу ближе к концу января и в начале февраля, поэтапно. Из за того, что пришлось им после учебного пункта осваивать воинские специальности на различных сборах. В пограничной службе они ещё зелёные и учиться пограничному мастерству им придётся на заставе, в процессе службы. И ни один месяц пройдёт пока поднатаскаются и станут асами пограничной службы.

Иван с последней партией новичков поднялся в начале февраля. (1975г.) Из Отряда на соседнюю заставу их привезли на автомашине ГАЗ-66.На Литаме, такой позывной у 3-й пограничной заставы долго их не задержали пересадили тут-же у заставских ворот на ГТС и отправили по назначению.

Гусеничный транспортёр, словно голубь из рук, резво рванул с места и пошелестел своими железными траками по заснеженной дороге..,по над погранречкой Поцхов в верх по одноимённому ущелью…

Иван сидел сзади крайним, с левой стороны, и сквозь запрокинутый полог с большим интересом наблюдал за всем, что можно было рассмотреть за снежным вихрем который создавал своими гусеницами ГТС.

Русло горной речки было широким, а вот воды в этом русле, не особо..,что поделаешь, зима. Проскочили оригинальный старинный каменный мост (творение Русских инженеров, где-то 1828г.,по этому мосту русская армия переправлялась бить турок во время войны с ними, позже, по этому мосту в Турцию, в 1829г. в последний раз

переправился дипломат А.С.Грибоедов, и вот по этому в советский период меж собой, пограничники его стали называть грибоедовским),он остался по правому борту.

Рядом с ним стоял советский красно зелёный пограничный столб… по другую сторону реки стоял красно белый турецкий, хоть и пуржил ГТС снежком но номер 131 на столбе можно было рассмотреть. Проехав ещё несколько кривых поворотов, (у примыкания ущелья Чараль-су к ущелью Поцхов) увидели по левому борту заброшенную старую заставу с постом наблюдения (вышка) во дворе. Отсутствие людей на территории и мрачный вид навеяли тоску…

Повернули от речки в гору, по кривой… На верху на горном плато снега было намного больше чем в ущелье. По правому борту, за лощиной, стояла ещё одна заброшенная застава огороженная колючей проволокой …За колючкой на краю ущелья Джаксу, стояла пограничная вышка, рабочая, (ПН №20),на балконе которой стояли два пограничника в овчинных полушубках и смотрели в сторону рвущегося через снежную массу гусеничного монстра…

Пройдя на скорости плато, перемахнув на повороте небольшой мосток через лощину

ГТС круто пошёл в верх покоряя горный серпантин– давя и гладя днищем

уже совсем другой снег.

Снега было здесь уже очень много… снег слежалый, твёрдый.

Понятно почему нас «шестьдесят шестой» довёз только до третьей заставы и не повёз на четвёртую, подумал Иван. Пока по лесным просекам поднимались на гору, он молчаливо посматривал на турецкую территорию. Виден был только огромных размеров горный склон, да из под снега в самом низу его подножия, курился печной дымок. По всему это было занесённое"большим"снегом селение. Такие же дымки, из под снега видны были и на горе выше и правее.-Интересно… как живут турки?…

Сельский паренёк, а он себя именно таковым и считал, был поражён увиденным… поражён и горд– мечта сбылась, он на границе…

В Пограничный отряд Иван с партией таких же 18-ти летних юнцов прибыл 4 ноября 1974 года.31 октября Родителями были организованы пышные проводы… 1 Ноября в 4-е утра подвыпившей компанией друзей был внесён на руках сквозь орущую толпу, и своих и чужих в калитку Донецкого ГВК (РО) …При этом, обернувшись в последний раз, чтоб увидеть ещё разок своих… Иван, благодаря тому, что был трезв, вовремя уклонился от крепкого кулака, который летел ему прям таки в лицо. Чужака тут-же оттеснили… По всему человек по пьяному делу принял его не за того… Всё же, Иван успел увидеть чуть поодаль своих родителей.

Мама смотрела утирая слёзы, Отец слегка улыбнувшись махнул рукой. Его девушка стояла в 2-х шагах от них и не вытирая бегущих по щекам слёз смотрела невидящим взглядом…

Автобусом «Пазик» к 8 утра привезли"донецких"в город Батайск на «сборный пункт. До третьего числа ждали"покупателей»…Вечером подали состав, и вперёд… кто на Турецкую… кто на Иранскую… Утром на ж/д вокзале в Ахалцихе пересадили новобранцев на армейские Газ-66 и привезли в пограничный отряд который находится на окраине города в районе старинной крепости"Рабат"и речки Поцхов.– чуть поодаль, ниже по течению, Поцхов впадал в Куру.

Тогда ещё Иван не знал, что Поцхов на 4-й погранзаставе он будет записывать в журнал наблюдения на ПН №20 (вышка) как Посховчай и что она берёт начало ни так уж и далеко от места его дальнейшей службы… выше провинциального турецкого городишки Пософ и катит свои бурные воды над его заставой…

глава вторая

Да, Иван помнит. Помнит всё в подробностях… хотя уже и пролетел целый год. И за этот год многого достиг,«в боевой и политической»…да и вообще… Помнит день прибытия на «Оман». И второй день, – то есть вторую ночь..,когда в первый раз ему довелось увидеть-ощутить границу каждой клеточкой своего тела. О которой мечтал с детских лет. О которой запоями читал книги, – мечтал, что так-же как и Никита Фёдорович Карацупа легендарный следопыт-пограничник, гроза нарушителей и диверсантов будет пачками задерживать оных…

Помнит и то что на границу служить пошёл по своей личной просьбе. (выполнив условие военкома… вступил за пару недель до призыва в комсомол) – и как сразу же в горкоме комсомола выписали и выдали на руки путёвку-направление с пограничной символикой…

Помнит и никогда в жизни, до самой смерти не забудет дыхания границы.

На вторую ночь… ровно в полночь Ивана разбудил дежурный по заставе ефрейтор старослужащий и тихо, что бы не разбудить спящих бойцов, прошептал: вставай дружище, на службу пора.

Иван ещё толком не проснувшись вскочил как ошпаренный с кровати и бросился стремительно заправлять одеяло. Улыбчивый ефрейтор положив руку на плечо прошептал почти на ухо: кровать оставь в покое. Через пару тройку часиков вернёшься и будешь дальше её топтать…

Давай одевайся по скорому и мухой в оружейку. С летёхой Трошиным сходишь на проверку– службу нарядов проверите на левом фланге, и домой.

Как на проверку? – Куда на проверку? – ещё полностью не проснувшись бормотал Иван. Давай в оружейку… там всё популярно объясню, – пробурчал дежурный и исчез за дверью. В спальном помещении, которое почему-то называли кубриком стояло с десяток железных кроватей, и всего лишь несколько штук из них были двухъярусные.

Ивану повезло, его ряд весь был одноярусный. Его кровать вторая слева от двери.

В оружейной комнате, она находилась ближе к выходу, по соседству с комнатой связи, Иван увидел ещё одного бодрствующего…

Как потом выяснилось звали его Александр Куликов он так-же как и Иван поднялся на заставу только вчера. Парень стоял у оружейного шкафа и снаряжал (набивал) свои два автоматных магазина патронами из деревянной колодки. Вчера ещё все удивлялись, когда закрепив за каждым вновь прибывшим автомат тут же и закрепили деревянную колодку в которой торчали гильзами в верх пятьдесят патронов. Магазины-рожки к АК ведь рассчитаны

на 30 патронов каждый. Объяснение было более чем доходчивым…

Наряды на границе несут службу:6,8,и даже 10 часов, – чтоб не ослабла пружина подачи «магазина», со временем.

Ивану при распределении оружия достался АКМ за номером нх-0672 и

ручной противотанковый гранатомёт РПГ-7в за номером КД-598.Когда из рук старшины Богуславского принимал автомат принял и напутствие:

– «С этим автоматом служил достойный человек, командир отделения, участник задержания нарушителя государственной границы. Будь достоин. Носи с честью! – Пристрелку делал сам лично… лупит точно. Береги и он тебя никогда не подведёт.»

И он был прав. В каких только условиях автомат не побывал за два года службы, но на стрельбищах всегда валил все цели исправно, на раз!

На левый фланг шли минут тридцать, сорок. Всё выше и выше… затяжной подъём.

(Застава стоит на отметке 1900 м. над уровнем моря, а вот, левый фланг, стык с соседней 5-й заставой, на отметке 2300 уже.) лейтенант Трошин шёл первым, Иван следом след в след, Александр замыкающим. Трошиным была установлена дистанция на движение которую нужно было выдерживать Ивану с Александром. Ивана почему то раздражало, что Куликов частенько отставал.

Он был на пол головы выше Ивана и на вид покрепче. Было очень много снега и по этому двигались только по проторенной

солдатскими сапогами, валенками, и лыжами тропе. Луны не было и видимость была слабоватая.

Тёмные лохматые сосны нависали по обе стороны"дороги» – словно склонившие головы стражи великаны. Впереди, сквозь темень безлунной ночи стала всё более вырисовываться пограничная наблюдательная вышка (ПН-23). Стояла она чуть правее дороги у подножия горного погранхребта, (район горы Гюней баши) чуть ниже

погранзнаков (№218) сопредельных государств.

И было такое ощущение будто вышка смотрела на путников с верху в низ своими тёмными невзрачными окошками и спрашивала: «А вы куда? Зачем?..» Когда вышка уже совсем растворилась в ночной мгле Иван вдруг увидел подаваемую рукой сигнал-команду старшего: Внимание вижу неизвестного!

Передав команду дальше Иван бросился в право… проваливаясь местами в снежный массив, пробежав десятка полтора шагов, залёг на какой то небольшой возвышенности.

Он до боли в глазах всматривался в ту сторону куда показал Трошин при этом с силой сжимая в руках холодный метал автомата. Согласно поставленной задачи при появлении неизвестного он должен был отрезать нарушителю путь отхода к границе а Куликов отход в сторону тыла. Сам же– лейтенант Трошин как старший наряда должен производить задержание.

Но Куликов по всему по усталости завалился в снег почти там где его застала команда. Иван увидел впереди три тёмные точки которые очень быстро, треугольником двигались в их сторону. У него по спине пробежал холодок. Сердце так забилось, что казалось вот вот оно сейчас выскочит из груди. Ведь где-то здесь совсем рядом проходит государственная граница.

Вдруг со стороны тёмных точек раздался громкий окрик:

Стой! Пропуск!

Трошин назвал пропуск… Следом прозвучал отзыв. Как оказалось, это был наш пограничный наряд который нёс службу в районе стыка с соседней заставой, по границе (ЧГ).Наряд был в белых маскировочных халатах… на белом фоне выделялись лишь тёмные обветренные лица.-

Вот эти вот лица и ввели Ивана в заблуждение, пограничный наряд был совсем близко а казалось что очень далеко… Спустились они на лыжах по склону горы со стороны «Пайки» (5-й ПЗ) о проверке ничего не знали, шли на задержание согласно инструкции. Действовали быстро. Слаженно.

Трошин подошёл к Ивану, спросил:

– патрон в патронник догнал?

– Нет. Я только с предохранителя снял, на всякий случай– каким-то чужим голосом

пробасил Иван.

– Молодец. Не забудь предохранитель на место поставить. А вот твой одногодок видно растерялся… что он может видеть от туда где лежит, только снег да сосны… Ну да ладно, ничего, оботрётся…

– товарищ лейтенант, а где же здесь граница? Кругом снег и только… Там где пограничные столбы у вышки стояли там понятно, а здесь?

– Здесь. Здесь граница. А точнее, вот в этом вот самом месте… ты как раз угадал, залёг на самой линии границы. Здесь в седловине горного хребта всегда много снега. А следующие пограничные столбы,№217 стоят вон аж на той горе, откуда скатился наряд, но их отсюда невидно они стоят уже в другой седловине– на участке соседней заставы.

А вот там вот, внизу ущелья, примерно в полукилометре отсюда находится турецкое селение…

Ну ладно… аскеры сюда зимой не ходят, так, что лежи где лежишь, а я пойду пообщаюсь с нарядом. Лейтенант ушёл к залёгшему в снегу наряду а Иван развернулся лицом в сторону того турецкого селения о котором только что узнал…

Как только не всматривался он в тёмную заснеженную даль… селения так и не увидел. Ни огонька тебе, ни какого либо шума, – только шум ветра да шуршание снега который порывы ветра гнали с той стороны.

Ветер усиливался, снежная пыль била в лицо. Снег забивало в рукава шинели.

Пальцы рук застыли и стали непослушными. Шапку ушанку Иван не откатывал из соображения, – лучше слышать и по этому то и дело тёр свои уши застывшими ладонями чтоб не отморозить и заодно согревая руки. Уши растирал так, что снег который на них ложился, моментально таял. Здесь на возвышенности ветер дул с каким то особым остервенением…

Иван то и дело поворачивал голову в ту сторону куда ушёл Трошин, надеясь увидеть, что тот уже возвращается…

Где-то там внизу, вблизи стайки невысоких сосёнок лежит Александр Куликов. Ему там хорошо… Там так не метёт…

Лейтенант Трошин сверхсрочник… на заставе прослужил пять лет в качестве заместителя начальника по боевой подготовке (зампобой).Продлевать срок службы не стал по понятной только одному ему причине.

Утром он спустится в отряд и прощай граница, на гражданку. На проверку нарядов напросился сам– попрощаться с границей.

Иван видел как Трошин со старшим наряда разгребали снег ногами и делали углубление– убежище от ветра, где можно посидеть покурить и поговорить. И прошла кажется вечность, пока он вернулся. Вот так вот Иван и Александр, одними из первых среди молодых познакомились с границей. А её дыхание они услышат позже, да и не один раз… Судьба свела их вместе… она сделает их друзьями…

глава третья

Целый год Иван уже служит на Заставе… год бессонных ночей, невзгод. За службу уже имеет благодарности как от нач. заставы так и от нач. мангруппы, правда устные.

Дважды его портрет красовался в окружной газете «На рубежах Родины». Комсомольцы мангруппы приняли совместное решение и создали своими силами книгу отличников «боевой и политической…» куда вклеивали фотографии тех кого считали достойными, Фотография Ивана там тоже была.

По задумке эта книга должна пополняться фотографиями и тех кто будет служить после…

В мангруппу входит сразу несколько застав– книга по месяцу находится на каждой из них в «Ленинской комнате», передаётся эстафетно.

Но всё это было за службу…

А где же погони за нарушителями, диверсантами… Схватки! Всё то о чём он мечтал…

По прибытию в Пограничный Отряд– их тогда, новобранцев– сразу после бани и получения военной формы разбили по взводам. Два взвода в одном из которых находился Иван разместили на первом этаже элитной четырёх-этажной казармы которая стояла по середине двух других но не в длину как те, а поперёк. Торец здания украшал шикарный стеклянный вестибюль. На первом этаже из года в год селили тех кто позже выйдет строевым младшим командиром.

Иван был очень доволен тем, что будет учиться в сержантской школе. (На тот момент он и предположить не мог, что на первом же месяце распрощается со взводом, когда прибудет вербовщик, в образе лейтенанта (двухгодичник),из небольшого грузинского городка Тетри-Цкаро и станет набирать курсантов в школу инструкторов служебного собаководства.

Иван сдаст тестовую физ-подготовку на отлично, но:

медики по причине невнимательности впишут ему в карточку несуществующую болезнь обнаруженную совсем у другого «кандидата», и забракуют.

Позже, того кандидата вернут в отряд но Иван к тому времени уже… будет учиться на сборах гранатомётчиков)

В отделении, его тогда, назначили агитатором. Что это значит не было понятно, – командир отделения дал в руки брошюрку и сказал: в свободное время читай бойцам, всё что требуется…

Частенько в свободные минуты Ивана можно было увидеть в вестибюле у стены со стендами. Особенно прельщал, больше других тот который был полностью обклеен фотографиями.– по сопроводительному тексту и фотографиям можно было проследить весь путь от нарушения госграницы и до самого задержания нарушителей. Задержание было шестнадцатилетней давности. (август 1958г.) Байрамов и Сабриев (позже выяснится что фамилии их настоящие совсем другие, турецкие…) – окончили диверсионно-разведывательную школу в Турции.,обучали американские инструктора.

Умело маскируясь, под покровом ночи в наглую перекусив кусачками проволочные нити в «системе» преодолели её и углубились в советский тыл. Местность горно-лесистая ущелистая. Несколько суток их не могли обнаружить– следы обработанные химией собак вывели из строя.,район вероятного нахождения нарушителей был плотно оцеплен..,активно помогали в поиске нарушителей и простые жители близлежащих сёл.

Когда поисковая группа их обнаружила они стали отстреливаться при этом дважды ранили розыскную собаку, – затем затерялись в прибрежных зарослях и камышах озера..,пытались какое-то время отсидеться под водой дыша через срезанные у берега камышины, их вычислили и задержали.

В памятке найденной в одежде одного– предлагалось фотографировать железные и шоссейные дороги, мосты, расположение воинских частей: подлинные советские документы которые следовало добывать любыми путями и многое другое– их хозяев интересовало всё!…

Вооружены и экипированы были отменно.

Участников задержания наградили орденами «красной звезды» и медалями"за отличие в охране госграницы»., добровольных помощников ценными подарками, и знаками «отличник погранвойск II степени».

Вот примерно о таком вот задержании и мечтал Иван. Но время шло а через систему, рвались только зайцы да медведи.

Но был и печальный случай, прорыв государственной границы– в сторону сопредельного государства. Который стал позором для всего личного состава, как четвёртой, так и пятой застав.

Произошло это осенью. Холодной, дождливой осенью, прошлого,1975 года. Чья вина в этом ЧП была больше, сказать сложно.

Нарушитель, тогда, сделал подкоп под системой на первом участке пятой заставы а линию границы преодолел на участке четвёртой ПЗ. На лицо: халатное отношение к службе пограничного наряда четвёртой заставы нёсшего службу в то время непосредственно в районе прорыва. Факт есть факт. Прорыв был. Нарушитель ушёл в Турцию.

В ту злополучную ночь шёл проливной осенний дождь в обнимку с крепким холодным ветром. Начался он ещё с вечера. Небо как-то, вдруг затянуло чёрными, как сажа тучами и невозможно было даже найти на нём хоть какой нибудь мало мальски светлый просвет– до самого горизонта… Всё живое попряталось в укромные места. Прямые мощные струи дождя прибивали траву к земле.

Ближе к утру 4-я погранзастава была поднята в ружьё. Разрывался колокол на крыше казармы. Дежурный по заставе постоянно выкрикивал бегущим в оружейную комнату бойцам:

– быстрей ребята! На Пайке подкоп! Быстрей! На первом участке правого фланга Пайки дозор обнаружил подкоп под системой и следы человека на КСП… Тревожная группа на УАЗе выдвигается в помощь соседям…Рубеж перекрытия своих два первых участка перекрывает.– Приказ капитана Заслонова!

Застава действовала как и всегда, быстро. Тревожная группа в состав которой входил

инструктор службы собак со своим замечательным псом по кличке Жил умчалась к

к месту подкопа, группа рубеж перекрытия перекрыла указанный ранее участок границы. На всё про всё ушло, не более пятнадцати минут.

Залегли цепью вдоль границы, на расстоянии видимости друг от друга. Иван лежал где-то в полсотни шагах выше 218-го погранзнака, в бурьяне…

Между границей и дорогой, которая уходила за сопку по направлению к соседней заставе.

Он и не догадывался, что нарушитель уже на тот момент находился в турецком селении, о котором ещё в феврале в первом его выходе на границу говорил лейтенант Трошин… и, что прошёл он как раз в этом месте и не так уж давно. (ещё слышен был лай хозяйских собак в турецком селе)

Если бы дозор 5-й заставы чуть чуть раньше обнаружил подкоп… всё было по другому.

Почти сразу-же поступила команда по цепи, освещать местность осветительными ракетами. Чередуясь то тут, то там полетели в небо белые ракеты…

Вся местность где отсутствовали деревья– стала видна как на ладони… сигнальные пистолеты с короткими паузами работали пока и не рассвело.

Тревожные группы обеих застав колдовали над следами оставленными на расквашенной дождём контрольно следовой полосе, всё ещё надеясь, что нарушитель ушёл всё таки в советский тыл а не в турцию…

Лучшие следопыты обеих застав ломали головы. Следы до такой степени были размыты, что невозможно было понять– в какую же всё же сторону пошёл нарушитель, да и один ли он…

Розыскные собаки кружили в районе подкопа поскуливая и виновато посматривая на своих хозяев: все запахи были смыты дождевой водой, – или почти все. Они вроде и брали след, но– тут-же его и теряли…

Вода ручьями бежала везде. В месте подкопа– система и КСП лежали вдоль склона высокой горы, в яме (начало чаральского ущелья) и в эту вот, седловину, сбегало очень большое количество дождевой воды.

Вода размывая КСП и контрольный валик системы бурным потоком уходила в низ по ущелью и через восемь, девять километров на слиянии ущелья Чараль-су с ущельем Поцхов пополняла одноимённую речку, по которой от 230-го погранзнака и до 232-го пролегает госграница.

Всё таки Жил каким-то чудом ухватил след и вывел ТГ в район 23-й вышки туда где лежал Иван но ему по всему не поверили так как добежав до дороги, а это километра два, группа повернула обратно– развернув собачку мимо воли её в обратную сторону (Жил был лучший розыскной пёс, след 8-ми часовой давности брал в лёгкую. Возможно не поверили по тому, что пёс водил группу долго по над горой кругами, но когда через месяц турки передадут перебежчика в руки советским властям то тот подтвердит, что да– долго петлял по над горой так как не зная куда же идти дальше…)

Наступило утро. Затем полдень. Наконец то прекратился дождь.

Произошло это как то быстро, сразу. Как и начиналось. Цепь зелёных фуражек лежавших на своих позициях вдоль государственной границы сразу ожила, зашевелилась. Да и понятное дело… брезентовые плащи от такого дождя не спасают. Ночью в горах и в летние месяцы прохладно, а в осенние и подавно…

Иван поначалу под струи дождя поворачивал свою голову затылком… струи дождя

бились об натянутую ткань верха зелёной фуражки и как с зонтика скатывались на плащ (вот когда он пожалел, что когда-то снял со своего плаща капюшон и намертво пришил его к своей зимней куртке) – затем, по швам плаща вода медленно но уверенно, сквозь шинель и гимнастёрку пробилась к телу вызвав тем самым озноб.

Поправляя фуражку случайно коснулся пальцами её верха и тут началось!..

Вода стала просачиваться через ткань и капать на голову. Изменить, что-то, не представлялось уже возможным.

И вот, полдень… солнышко. Работали вовсю поисковые группы в тылу за"колючкой»…

Подвезли полевую кухню из отряда. Бойцы небольшими группами подходили брали котелки с едой и понурые возвращались на свои места.

От сюда же и увозили тех кому согласно боевому расчёту подошло время выхода на службу… Сюда же привозили тех кто вернулся из нарядов.

Сергей Карасёв привозил наряды минуя заставу и они занимали места убывших.

Согретый тёплыми лучами солнца Иван и не понял как уснул.

Сквозь сон– услышал, вдруг, какой то непонятный гул… приподняв голову из травы с ужасом увидел как на него ломая бурьян шинами быстро надвигается жёлтый «бобик» майора Лазиашвили.

Вскочив резко, на автопилоте, Иван сиганул как сайгак в сторону… При этом до мурашей… напугал водителя.

Павел Горин резко крутанул руль в право и с силой вжал в полек педаль тормоза ГАЗик дёрнулся и заглох.

Узнав Ивана майор Лазиашвили всё-же отругал его… тут-же добавил:

– разлёгся понимаешь. что отбой не слышал? Садись подвезём. Правда говорил он многие слова перекручивая на свой горский манер… А если выдавал порцию нецензурной брани провинившемуся, то тут главное было не улыбнуться, чтоб не обидеть.

Бойцы его крепко уважали. Где-то по весне прошлого года из рук майора Иван получил знак Старший пограннаряда и устную благодарность, за службу.

– Спасибо товарищ майор, я дойду сам, вон ещё ребята идут– с верху, я с ними…

Все уже разъехались и только ГАЗ-66 в гордом одиночестве стоял вблизи 23-й вышки в низу на дороге… лейтенант Круглый вместе с водителем Карасёвым сидели в кабине– ждали пока подойдут те, кто перекрывал границу на дальнем рубеже. Возле машины стояли хмурые сослуживцы молча дымя сигаретами. От них то Иван и узнал почему прекратили поиск.

Как уже успела выяснить отрядная разведка, перебежчик ещё до рассвета был у же в турецком селении которое за вышкой внизу ущелья лежит. А по моменту находится на турецком посту который расположен на окраине селения Еникёй – это в аккурат напротив 4-й заставы по другую сторону ущелья Джаксу и совсем уже в другой стороне.

Это всё, чем успел поделиться л-нт Круглый.

Грузимся, поехали– выглянув из кабины скомандовал Круглый.

ГАЗ-66 тронулся и разбрасывая брызги дождевой воды скопившейся в колее в разные стороны помчался урча по горному серпантину домой на заставу…