Текст книги "Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти?"

Д.В. Емлютин[68]68
  Емлютин Дмитрий Васильевич (1907–1966), Герой Советского Союза (1942), один из руководителей брянских партизан, полковник. Член ВКП(б) с 1931 г. До войны – начальник Сурожского РО НКВД. С октября 1941 г. в партизанском отряде. С апреля 1942 г. возглавлял объединенное командование всех партизанских отрядов в юго-западных районах Орловской области и северной части Сумской области. Летом 1943 г. руководил обороной края от двух немецких и двух венгерских дивизий. С конца 1943 г. в Центральном штабе партизанского движения, затем – в органах госбезопасности. С 1957 г. в отставке. Воспоминания публикуются по: Емлютин Д.В. Шестьсот дней и ночей в тылу врага. М., 1971. 174 с.


[Закрыть]. Из книги «Шестьсот дней и ночей в тылу врага»

Не менее примечателен был и налет партизан на немецкий гарнизон в поселке Локоть. Разведка отряда «За Родину» выведала, что фашисты создали в Локте особый округ[69]69
  В конце 1941 г. – в начале 1942 г. Локотского округа еще не было. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Обер-бургомистром они поставили сына бывшего крупного помещика, фашистского агента Воскобойникова, именовавшего себя «Инженером Земля». До войны этот предатель работал преподавателем физики в лесохозяйственном техникуме. Воскобойников жестоко расправлялся с населением. Выпустил обращение с требованием явиться партизанам с повинной. Особенно возмутил партизан проект земельного закона, составленный Воскобойниковым. По этому документу, советские люди превращались в рабов гитлеровской Германии[70]70
  В данном случае речь идет о 2-м и 3-м пунктах Манифеста НСПР. Ни в каких рабов, согласно этим пунктам, русские люди не превращались. Ср.: «Бесплатная передача крестьянству в вечное, наследственное пользование всей пахотной земли с правом аренды и обмена участков, но без права их продажи… Бесплатное наделение в вечное наследственное пользование каждого гражданина России усадебным участком, с правом обмена, но без права продажи…». – Примеч. ред.


[Закрыть].

В Локте была и довольно сильная полиция – целый батальон. Фашистские правители на Брянщине ставили Локоть в пример перед своими ставленниками как образец желательного «орднунга».

И вот партизаны решили разгромить осиное гнездо. Но одному отряду это было не под силу. Тогда командование Брасовского отряда пригласило Трубчевский и Суземский головные отряды и два украинских – Погорелова и Сабурова.

В ночь с 7 на 8 января 1942 года сводный партизанский отряд сосредоточился в селе Игрицком[71]71
  В мемуарах Сабурова утверждается, что в Игрицком стоял крупный гарнизон полиции, поэтому непонятно, как можно было в этом селе назначать общий сбор партизанских формирований, выделенных для операции. Вероятно, Емлютин лично в этой операции не участвовал. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Получив дополнительные данные о состоянии полицейского гарнизона от разведчика Брасовского отряда – старосты в селе Селечня Петра Клюйкова, партизаны через Лагеревку и Тростную двинулись к Локтю.

Стояла студеная ночь, светила луна, со снежных увалов сползала поземка. Мороз сковывал. Чтобы согреться, партизаны бежали за санями. В селе Городище – оно в двух километрах от Локтя – получили сведения, что утром в Локоть придет подкрепление из Брасова. Возникла мысль – войти в Локоть под видом этого подкрепления. Нам уже удалось узнать пароль и отзыв для прохода через полицейские заставы. Но этого не потребовалось. Партизаны вошли в город без выстрела: видимо, этой ночью гитлеровцы не ждали нападения.

Оставив лошадей на аллее парка, партизаны стали расходиться по своим объектам, окружили здание лесного техникума, в котором располагались полицейские силы и дом бургомистра. Открыли огонь, в окна полетели гранаты. На крыльце дома появился Воскобойников, он кричал:

– Не сдавайтесь! Уничтожайте лесных бандитов!

Партизан Ляпунов подбежал к пулеметчику Михаилу Астахову и попросил, задыхаясь:

– Миша! Поверни пулемет! Чесани по предателю!

Короткой очередью Астахов свалил подлеца[72]72
  В мемуарах Сабурова Воскобойник получил тяжелое ранение после того, как открыл стрельбу из пулемета Алексей Дурнев. Эпизод с тем, кто все-таки ранил лидера НСПР – Дурнев или Астахов, стал, по всей видимости, «камнем преткновения» для партизан, описывавших после войны этот эпизод. Из-за этого до сих пор трудно установить, кто сделал результативный выстрел. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Бой продолжался до рассвета. Партизаны Ляпунов и Малышев пытались поджечь дом бургомистра. Они натаскали к нему соломы, но она не загорелась – была мокрая. А тут послышалась команда к отходу: враг наседал с двух сторон. Эта операция не была доведена до конца, и полицейские силы в Локте сохранились. Заместитель Воскобойникова, Каминский, создал с помощью гитлеровцев бригаду РОА (Русская освободительная армия), с которой мы в течение нескольких месяцев вели непрерывные бои»[73]73
  Таким образом, автор признает, что нападение оказалось не таким успешным, как его представляют в своих воспоминания Сабуров и Ляпунов. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Н.И. Ляпунов[74]74
  Бывший партизан Брасовского отряда «За Родину». Публикуется по: Партизаны Брянщины. Сборник рассказов бывших партизан. Т. 1. Брянск, 1959. С. 419–421.


[Закрыть]. В ночь под Рождество

В поселке Локоть – центре Брасовского района – располагался Локотский округ немецко-фашистских оккупационных властей. Гарнизон противника размещался в двухэтажном здании лесохозяйственного техникума. Рядом с ним стоял деревянный большой новый дом, в котором жил бургомистр Локотского округа Воскобойников (так в тексте. – Примеч. ред.), именовавший себя инженером «Земля».

Этот сын крупного помещика царской России до войны работал преподавателем физики в лесохозяйственном техникуме. С приходом гитлеровцев на Брянщину старый немецкий шпион стал их активным прислужником. Угодничая перед немецко-фашистскими захватчиками, он жестоко расправлялся с населением оккупированных районов. Узнав о начале деятельности партизанских отрядов в Брасовском и Суземском районах и дрожа за свою шкуру, этот вражеский прихвостень сначала стал уговаривать партизан, чтобы они явились к оккупационным властям с повинной, за что обещал сохранить им жизнь и обеспечить хорошее существование. Когда это не помогло, он начал угрожать.

Партизанский ответ был один – умножение ударов по оккупантам и их холуям.

Партизан нашего отряда «За Родину», располагавшегося в лесу недалеко от Локтя, особенно возмутил принесенный партизанскими разведчиками печатный проект земельного закона за подписью Воскобойникова. По этому закону, советские люди превращались в настоящих рабов гитлеровцев. Гневу партизан не было предела. Мы решили проучить Воскобойникова, а заодно и его хозяев.

Командиры партизанских отрядов «За Родину», имени Сталина и имени Сабурова договорились о проведении совместного нападения на Локоть. Днем налета был избран канун Рождества, который усердно праздновался гитлеровскими бандитами.

И вот в ночь под Рождество, с 7 на 8 января 1942 года, сводный партизанский отряд на 120 санях отправился в путь. В деревне Игрицкое сделали привал. Мороз стоял не рождественский, а крещенский, партизаны озябли. Жители Игрицкого обогрели их, накормили, и отряд тронулся дальше через деревни Лагеревка и Тростная. Мороз крепчал, его усиливал подувший северо-восточный ветер. Мела поземка. Чтобы не обморозиться, многие партизаны бегом бежали за санями.

Противник в Локте не ждал партизан, поэтому мы въехали в поселок без выстрела. Лошадей, запряженных в сани, поставили на липовой аллее. Партизаны сразу же обложили здание лесного техникума, где размещались основные силы гарнизона, и дом бургомистра Воскобойникова. Начали обстрел, в окна зданий полетели гранаты.

Оккупанты и полицейские открыли по партизанам беспорядочный ответный огонь из автоматов и пулеметов. Во время перестрелки мы видели, как из дома, где жил Воскобойников, на веранду вышел кто-то и крикнул: «Не сдавайтесь, бейте их».

Рядом со мной лежал на снегу и вел огонь из ручного пулемета мой односельчанин Миша Астахов. Я обратил его внимание на веранду и сказал, чтобы он повернул пулемет туда. После второй короткой очереди мы услышали на веранде падение тела и возню людей. Как раз в этот момент усилился огонь противника, и это отвлекло нас от дома Воскобойникова.

Перестрелка продолжалась до рассвета. Вместе с А.А. Малышевым я попытался поджечь дом бургомистра. Мы подтащили к стене охапку соломы и стали ее зажигать. Но солома была мокрая и не загоралась. Между тем стало светать. Здание лесного техникума захватить не удалось, хотя оно было изрешечено пулями. Враг стал наседать с других сторон. И командование решило на этом закончить боевую операцию. Не потеряв ни одного человека убитыми и захватив несколько раненых, мы ушли.

На второй день в Локоть из нашего отряда был послан в разведку коммунист Петр Клюйков, который по заданию партизан служил старостой в селе Селечня. Клюйков привез данные о результатах налета. Оказалось, что партизаны вконец испортили фашистам рождественский праздник. Захватчики и их прихвостни – полицаи потеряли убитыми и ранеными более ста человек. Смертельно был ранен на веранде и бургомистр Локотского округа Воскобойников. Его так и не смогли спасти, хотя оперировать его прилетели из Орла лучшие гитлеровские врачи.

Это был первый крупный боевой успех только что зародившихся и еще малочисленных партизанских отрядов Суземского и Брасовского районов. Он окрылил народных мстителей. Смелый налет на Локоть способствовал быстрому росту отрядов, и вскоре они превратились в грозную силу, не дававшую немецко-фашистским захватчикам покоя ни днем ни ночью.

Д.В. Емлютин[75]75
  Публикуется по: Емлютин Д.В. В южном массиве брянских лесов / За линией фронта. Очерки. Тула, 1968. С. 97—113.


[Закрыть]. Из книги «В южном массиве брянских лесов»

…Перешедшие на нашу сторону полицейские раскрывали буквально всю подноготную Локотского и Шемякино-Тарасовского гарнизонов. Не только где, когда, кто в какие часы бывает, но и рассказывали, кого из полицаев следует уничтожить, а кого оставить.

Началась подробная разработка предстоящего дела. Согласовывали, какую огневую точку и кто будет уничтожать, как вести огонь, чтобы не задеть своих. На полицейских возложили обязанность – дать партизанам пропуск, самим стать у огневых точек с тем, чтобы стрелять вверх при нашем наступлении. Уничтожить огневые точки, которые закрыты. Полицаи обещали также дать проводников. Они снабдили нас картой, где были нанесены огневые точки и склады боеприпасов. Сообщили порядок смены караула, проверки постов и систему паролей.

Не теряя времени, мы решили разгромить фашистское сборище в ночь с двадцать девятого на тридцатое апреля[76]76
  На самом деле операция проводилась в ночь на 1 мая 1942 г. – Примеч. ред.


[Закрыть].

По тщательно разработанному плану, в операции должны были участвовать отряды «За власть Советов» под командованием Попова и Паничева, имени Калинина под командованием Новикова и Голыбина, отряд «Большевик» под командованием Ерофеева и три группы самообороны.

На совещании с командирами и комиссарами отрядов шли дебаты: нчальник штаба Федоров предлагал начать операцию в полночь. Паничев же говорил, что надо подождать до двух часов ночи, «когда уснут по-настоящему».

Командир отряда имени Калинина Голыбин и его комиссар Новиков никак не могли примириться с тем, что они получили, на их взгляд, скромное задание: находиться в засаде на случай, если немцы начнут подбрасывать подкрепление к Тарасовке.

– Мы просили, – закричали оба, – включить нас громить немецкий гарнизон, а в засаду посадить группу самообороны.

И опять радость нахлынула мне в душу. Партизаны на военную операцию смотрят как на искусство. Я понял, что мы выросли, достигли высокого мастерства и теперь нам, как говорится, сам черт не страшен. С такими кадрами можно решать любую задачу.

По сигналу начальника штаба Федорова партизаны одновременно ворвались в штаб и дома, где мирно спали фашисты и полицейские. Предателей стаскивали с кроватей в одном белье, собирали в заранее намеченном пункте. Всего нами было захвачено 153 гитлеровца, и лишь немногим карателям удалось убежать[77]77
  Данное утверждение Д.В. Емлютина косвенно указывает на то, что зачинщиками расправы над захваченными в плен каминцами и гражданским населением были все-таки партизаны. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Пять часов спустя два батальона карателей решили отомстить нам. Шесть самолетов, две бронемашины поддерживали их. Им удалось потеснить отряд «Большевик», но большой ценой. Фашисты нанесли также некоторый урон группам самообороны. Тогда мы, в свою очередь, решили разгромить карателей, вырвать у них инициативу на этом участке партизанского фронта[78]78
  Здесь и далее автор сводит воедино события, произошедшие в разные дни. 3, 6 и 8 мая 1942 г. части «народной милиции» под командованием заместителя бургомистра Г.Н. Балашова пытались безуспешно штурмовать Тарасовку и Шемякино. Лишь 11 мая при поддержке пяти самолетов и двух бронемашин каминцы (около 500 бойцов) отбили деревни, потеряв в боях 30 человек убитыми и ранеными. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Днем совершенно неожиданно для фашистов партизаны подошли к станции Холмечи и с трех сторон атаковали ее.

Батальон немцев, охранявший станцию, был застигнут врасплох. Солдаты метались в панике и попадали под прицельный огонь партизан. За несколько минут они расстреляли более семидесяти немцев, подорвали танк и бронемашину, взорвали станцию и путевое хозяйство. Захватив портфель с секретными документами, партизаны ушли, потеряв в этой операции шестнадцать человек ранеными и пять убитыми.

В ночь на Первое мая отряд товарища Вылова пробрался глухими тропами в тыл к противнику. Пройдя 15 километров, он с ходу ударил по немцам. Услышав стрельбу у себя в тылу, каратели бросились наутек в направлении Кокаревки. Но здесь они наткнулись на приготовившийся к атаке другой отряд. Из Тарасовки, Шемякино и Кокаревки наши отряды перешли в наступление и наголову разгромили карателей. Разрозненные остатки их батальонов бежали кто куда.

А затем по случаю праздника Первого мая и победы над карателями в селе Чернь мы провели демонстрацию трудящихся и парад партизан…

К.Ф. Фирсанов[79]79
  Фирсанов Кондратий Филиппович (1902–1993). Родился в семье крестьянина. Работал в хозяйстве отца, затем был рабочим-землекопом, телефонистом, налоговым инспектором. В 1937–1938 гг. – секретарь Епифаньского райкома партии. С 1938 г. – в НКВД. В 1939–1944 гг. – начальник управления НКВД, НКГБ по Орловской области; в 1944–1949 гг. – начальник управления НКВД, МВД Брянской области; в 1949–1954 гг. – министр внутренних дел Башкирской АССР. Снят с должности «за допущенные серьезные ошибки в руководстве органами МВД республики». В 1954–1958 гг. – зам. начальника Управления Кунеевского ИТЛ МВД; в 1958–1960 гг. – зам. начальника УИТК УМВД Куйбышевской области. В 1960 г. уволен в запас. Воспоминания публикуются по: Фирсанов К.Ф. Как ковалась победа / За линией фронта. Очерки. Тула, 1968. С. 5– 85.


[Закрыть]. Как ковалась победа

Группа М.А. Забельского оказала помощь в организации оперативно-чекистской работы, освободила ряд чекистов от не свойственных им функций в отрядах и сосредоточила их усилия на оперативной деятельности по вылавливанию немецких лазутчиков, проникавших в отдельные отряды, организовала мероприятия по разложению полицейских гарнизонов и частей так называемой «Русской освободительной армии» (РОА). Товарищ Забельский лично провел операцию по разгрому полицейских гарнизонов в Шемякино и Тарасовке. Подобранные им люди проникли в эти гарнизоны, склонили нескольких полицаев во главе с начальником перейти на нашу сторону. При их помощи немецкие часовые и патрули в селах были бесшумно сняты, а гарнизоны разгромлены. Было захвачено 98 пулеметов, 3 пушки, 200 винтовок, много боеприпасов и продовольствия и 156 пленных.

…Штаб товарища Емлютина совместно с оперативно-чекистским отделом разработал план проведения массовой операции под кодовым названием «рельсовая война».

Наступила ночь на 22 мая 1942 года. Семь партизанских отрядов – девятьсот двадцать человек – вышли к железнодорожной линии Брянск – Гомель. На участке Кривой Рог – Выгоничи они разрушили семь с половиной километров телеграфно-телефонной связи. Кроме партизан в операции участвовало мирное население. Двести человек из Выгоничского и Трубчевского районов пришли со своими топорами и пилами, чтобы помочь партизанам разрушить нужную врагам дорогу к фронту. Ими руководили специально выделенные группы партизан, мастеров диверсии, заранее хорошо проинструктированные командованием. Толовые шашки для подрыва рельсов были припрятаны заранее. Хотя подготовка этой операции требовала много времени и в ней участвовало более тысячи человек, не нашлось никого, кто сообщил бы немцам о нависшей над их коммуникациями угрозе. Начало «рельсовой войны» было для немцев полной неожиданностью. Они вынуждены были вызвать два батальона специальных железнодорожных войск. Около четырех тысяч немецких солдат и офицеров долго работали над восстановлением линии, разрушенной партизанами за одну ночь.

А через двадцать дней отряды имени Стрельца, «За Родину», имени Калинина, Кокаревский и некоторые другие на линии Брянск – Льгов, на участке Погребы – Борщево разрушили еще три километра пути, сожгли станцию Погребы и уничтожили несколько десятков солдат из охраны станции. Чтобы отвлечь внимание немцев от проведения этой операции, штаб товарища Емлютина организовал нападение на ряд крупных полицейских гарнизонов, в частности в селе Крупец на хуторе Холмецкий и других. В этих операциях было убито около двухсот полицейских. Заранее предупрежденное командование фронта оказало партизанам помощь. Авиация фронта в эту ночь нанесла сильные бомбовые удары по станциям и поселкам Навля и Локоть, куда немцы стянули крупные подразделения полиции и войск так называемой «Русской освободительной армии», состоявшей из предателей и изменников Родины.

Газетка Локотского окружного управления «Голос народа», невольно отражая панику, возникшую среди немцев после этой операции, 5 июля 1942 года писала:

«В ночь на 3 июля партизаны совместно с авиацией предприняли небывалое наступление на наши оборонительные позиции».

Я привел только два примера. Но такие крупные рельсовые операции проводились неоднократно.

…Орловская область уже в первые дни войны Верховным Советом СССР была объявлена на военном положении, а вскоре и действительно стала прифронтовой областью. Отделы областного управления, а также городские и районные органы НКВД, обеспечивая государственную безопасность в области, одновременно вели подготовку мероприятий для работы в тылу противника в случае оккупации этих городов и районов. Кроме разведывательно-диверсионных групп, о которых сказано выше, они тщательно и кропотливо подбирали надежных людей для работы в тылу противника.

Сотрудник орджоникидзеградского горфинотдела коммунист А.И. Енюков дал согласие остаться в тылу врага для подпольной работы. Местом жительства он избрал райцентр Комаричи. Устроившись и осмотревшись, Алексей Иванович поступил работать завхозом в комаричскую больницу. Здесь он познакомился с врачом П.Г. Незымаевым, уроженцем села Радогощь, кандидатом в члены КПСС. Товарищи Енюков и Незымаев договорились о совместной подпольной работе. Созданная Незымаевым подпольная группа из комсомольцев, медицинских сестер, вела разведывательную работу и распространяла листовки. Незымаеву удалось раздобыть радиоприемник. С тех пор члены группы регулярно слушали и записывали сводки Совинформбюро, а затем распространяли их в селах и деревнях.

Группой Енюкова – Незымаева через связников руководил А.И. Кугучев, бывший начальник Навлинского райотдела НКВД, находившийся в партизанском объединении Емлютина.

Незымаеву удалось войти в доверие к немцам, особенно к их холую – начальнику Локотского округа предателю Каминскому. Молодого врача назначили начальником окружной больницы, которую он превратил в конспиративную явочную квартиру, в штаб антифашистской организации. Вскоре Незымаев стал членом созданной немцами медицинской комиссии по мобилизации населения на работу в Германию и в полицейские войска, создаваемые предателем Каминским. По справкам Незымаева более 150 человек были освобождены от угона в Германию, около 200 жителей района избавились от службы в полиции.

Более 200 человек из освобожденных ушли к партизанам.

Рискуя жизнью, группа Енюкова – Незымаева поместила в больницу двух летчиков со сбитого советского самолета и лечила их до выздоровления. Незымаевцы помогали партизанам, снабжая их медикаментами.

Группе Енюкова – Незымаева было известно, что начальник округа Каминский и начальник окружной полиции Масленников враждебно относятся друг к другу.

Масленников не менее преданно, чем Каминский, служил немцам, жестоко расправлялся с населением и партизанами и явно претендовал на место, которое занимал его шеф.

В июле 1942 года Каминский был легко ранен, попав в засаду партизан. Подпольщики написали Каминскому анонимное письмо, в котором сообщили, что Масленников был причастен к организации этой засады. Через два дня немцы повесили Масленникова[80]80
  По другой версии, Масленников, а вместе с ним начальник штаба одного из батальонов Паршин (согласно другому источнику, Поддуев), следователи Гладков и Третьяков являлись агентами НКВД. Так, Гладков, по утверждению каминцев, еще при отступлении Красной армии в 1941 г. даже взорвал Лопадинский завод. Такая трактовка содержится в листовке, составленной пропагандистами РОНА осенью 1943 г. на территории Белоруссии и адресованной партизанам. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Товарищ Незымаев втянул в подпольную работу Павла Фандюшенко, начальника штаба отряда и Юрия Малахова, начальника артиллерии.

Фандюшенко и Малахов, по существу, организовали военную секцию подпольной организации и сумели переправить к партизанам большую группу советских людей, насильственно мобилизованных в полицию.

В октябре 1942 года, в момент налета партизан на станцию Шарово, Малахов, стянув к месту боя немецкую артиллерию, как было условлено заранее, сдал ее партизанам.

Фандюшенко, привлеченный Незымаевым к подпольной работе, в свою очередь, вовлек в патриотическую борьбу ряд чинов полиции.

Фандюшенко и привлеченные им чины полиции готовили для перехода к партизанам несколько полицейских батальонов. Но предатель Кытчин, пробравшийся в группу Фандюшенко, выдал их. По его доносу гестапо 1 ноября 1942 года арестовало Незымаева и группу полицейских, составлявших военную секцию подпольной организации[81]81
  Арест Незымаева и членов его организации проводило не гестапо, а сотрудники абвергруппы-107. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Товарищу Енюкову удалось, буквально из-под носа гестаповцев, уйти к партизанам. Операция по сдаче партизанам батальона сорвалась. Незымаева и семерых его товарищей после жестоких пыток в гестапо приговорили к смертной казни. Патриоты вели себя мужественно. Уже стоя под виселицей, П.Г. Незымаев обратился к народу, собравшемуся на площади, с призывом вести непримиримую борьбу с захватчиками.

Несколько позже партизаны по планам, разработанным ранее Енюковым и Незымаевым, сделали мощный налет на станцию Комаричи, перебили охрану местной тюрьмы, выпустили арестованных, разгромили два воинских эшелона и уничтожили не менее ста немецких солдат и полицейских.

Это была справедливая священная месть партизан за славного сына советской Родины коммуниста П.Г. Незымаева и его соратников.

…С первых дней оккупации в городах и районах нашей области стала всплывать на поверхность разная нечисть: троцкисты, меньшевики, правые эсеры, кулаки и бывшие купцы. Кое-где появились доставленные немцами с эмигрантской свалки помещики. Вся эта немногочисленная, но очень обозленная и грязная свора была верной опорой и лакеями фашистов.

Бургомистром Орла немцы сделали бывшего белогвардейца Старова. Сыскную полицию Орла возглавлял бывший купец Букин. Брянскую управу наводнили бывшие меньшевики. В районах Дятьково, Погар, Мглин всплыли осколки эсеровщины. Вся эта нечисть стала искать формы, чтобы объединиться и придать себе политическую окраску.

В Брасовском районе предатели Воскобойник, помещичий отпрыск, до войны работавший преподавателем лесохимического техникума, и бывший троцкист Каминский с согласия заместителя командующего 2-й немецкой армии генерала Шмидта начали создавать из всяческих антисоветских элементов контрреволюционную партию фашистского толка, назвав ее «национал-социалистическая партия всея России – Викинг». Организатором и руководителем этой партии стал Воскобойник, присвоивший себе псевдоним «Инженер Земля», его заместителем – Каминский.

Воскобойник и Каминский провели вербовку членов в организацию, создали несколько ячеек. Обнародовали устав и программу, выпустили манифест, в котором провозгласили цель – реорганизовать русское суверенное государство и его вооруженные силы. Члены этой организации заняли руководящие посты в окружном самоуправлении: обер-бургомистр, полиция, командование частями «РОА» и другие.

Организаторы шайки стали пытаться распространять свое влияние на районы смежных областей и рассчитывали превратить ее в партию всей оккупированной территории России.

Немцы впервые, как бы в порядке эксперимента, образовали для них в поселке Локоть, райцентре Брасовского района, военный округ[82]82
  Локотский округ официально появился после 19 июля 1942 г., когда вышел соответствующий приказ командующего 2-й танковой армии генерал-полковника Рудольфа Шмидта. При Воскобойнике округа еще не было. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Создателей «Викинга», по заверению командования 2-й армии, ожидал вызов на прием в Берлин, где должно было состояться официальное признание Гитлером их организации.

Воскобойник и Каминский начали активную борьбу против партизанского движения. Они выступали в селах с провокационными речами с целью настроить население против советской власти, применяли жестокие меры против всех, кто положительно относился к партизанам. Они добились от немецкого командования создания крупных полицейских сил и использования войсковых власовских формирований для борьбы с партизанами, провели принудительную мобилизацию для службы в полицейской бригаде. Пытаясь запугать партизан, Воскобойник издал приказ, в котором писал:

«Предлагаю всем партизанам, оперирующим в Брасовском районе и близлежащих окрестностях, а также всем лицам в недельный срок, то есть не позднее 1 января 1942 года, сдать старостам все имеющееся у них оружие, а самим явиться для регистрации к старосте в поселок Локоть. Являться небольшими группами в 2–3 человека. Все не явившиеся будут считаться врагами народа и уничтожаться беспощадно».

Перед чекистами, работавшими в зоне партизанского объединения Емлютина, была поставлена задача уничтожить эту банду предателей[83]83
  Тем не менее некоторые современные исследователи утверждают, что ставилась задача ликвидировать одного К.П. Воскобойника, пытаясь тем самым нивелировать неудачу партизан во время налета на Локоть в ночь на 8 января 1942 г. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Товарищи Емлютин, Абрамович и Кугучев провели необходимую оперативно-чекистскую работу, изыскали подходы и установили, где будет происходить сборище основного актива этой организации[84]84
  Ни Емлютин, ни Абрамович, ни Кугучев не принимали участия в разработке операции по нападению на Локоть. Утверждение, что в ночь на 8 января 1942 года должно было проходить совещание руководителей НСПР, является мифом. – Примеч. ред.


[Закрыть].

В день собрания «актива», 8 января 1942 года, партизаны из нескольких отрядов на ста двадцати санных упряжках совершили смелый налет на поселок Локоть. Первая группа партизан, ворвавшаяся в поселок с пулеметами и автоматами, окружила помещение лесохимического техникума, где находились главари организации.

Партизаны ураганным огнем пулеметов, автоматов нанесли сокрушительный удар. Подоспевшая основная группа партизанских сил довершила разгром, в окна и на балконы полетели гранаты. Операция была проведена в быстром и решительном темпе. Хотя рядом с техникумом находилось полицейское управление, полицейский гарнизон не успел привести силы в боевую готовность.

Основной актив организации, в том числе главарь ее «Инженер Земля» Воскобойник были уничтожены. «Викинг» как организация, не дождавшись признания ее Гитлером, перестала существовать.

Заместитель главаря Каминский случайно уцелел. После гибели Воскобойника он занял пост обер-бургомистра округа, одновременно стал военным руководителем полицейской бригады и формирований «РОА». Немцы возвели его в чин бригадного генерала. Предпринятые чекистами попытки уничтожить этого предателя, к сожалению, не увенчались успехом.

В 1943 году немцы блокировали партизанские соединения южного массива Брянского леса. Снятыми с фронта дивизиями и полицейскими частями при поддержке крупных сил танков и авиации организовали широкую карательную экспедицию против народных мстителей[85]85
  Речь идет об операции «Цыганский барон». Проводилась с 21 по 30 мая 1943 г. – Примеч. ред.


[Закрыть].

В партизанском крае создалась тяжелая обстановка. В этот период Каминский решился на очередную провокацию. Он обратился к партизанам с личным посланием, пытаясь убедить их в безнадежности дальнейшего сопротивления, призывая сложить оружие и сдаться немцам.

Партизаны, получив это высокопарное и насквозь лживое послание, решили дать на него достойный ответ. Привожу дословно текст партизанской отповеди, при составлении которой они, видимо, руководствовались опытом славных запорожцев, писавших в свое время ответ турецкому султану. Чекистами письмо было доставлено Каминскому.

«Главному предателю, фашистскому холую, сиятельному палачу русского народа, шлюхе гитлеровского притона, кавалеру ордена в мечах и осинового кола, обер-бургомистру Каминскому. На твое письмо шлем мы ответное слово. Мы знаем, кто ты – изменник! Ты предал Родину за чины и ордена. Ты был троцкистом, тебе не впервые торговать Родиной и кровью русского народа.

Мы тебя били с твоей поганой полицией. Вспомни, как, удирая от партизан, ты потерял свои грязные портки и кожанку. Дрожи еще сильнее, сволочь! Слышишь канонаду? То наши советские пушки рвут в клочья твоих хозяев-немцев. Ты содрогаешься при разрыве наших приближающихся снарядов. Дрожи еще сильнее, знай, час расплаты близок.

Мы были мирные люди – добрые хозяева, ласковые отцы, мужья и братья. Немецкие двуногие звери твои бандиты посеяли зло и ненависть. Волки лютые, людишки без чести и совести! Это вы залили кровью нашу землю, опозорили наших жен, сестер, невест, угнали свободных советских людей на немецкую каторгу.

И как ты, палач и злодей, после всего этого вздумал пригласить нас к себе в плен?

Мы народ не из нежных и своей брехней нас не возьмешь, не запугаешь.

Ты всю свою жизнь торговал телом и своей совестью, так, как старая проститутка, содержательница бардаков, торгуешь и теперь жизнью русских людей.

Так как же ты, грязная сволочь, посмел обратиться к нам, смердить наш чистый воздух? Не в предчувствии ли взрыва народного гнева, не в предчувствии ли окончательного разгрома фашистских орд, ты завыл, как шакал?

Короток наш разговор с тобой. Вот тебе последнее слово наше: придем к тебе скоро, скорее, чем ты ожидаешь. Красная армия бьет немецких разбойников на востоке. Америка, Англия – с запада и юга. Так не пеняй, смрадный Иуда, когда на твое приглашение мы, партизаны, двинем вместе с Красной армией с юга и севера, с востока и запада. Мы придем мстить, и месть эта будет беспощадной. Солдат и полицейских, обманутых тобой, мы пригласим в гости, мы их помилуем, если они вовремя опомнятся. А для тебя мы приготовим основной кол и петлю с большим узлом под подбородком.

До скорого свидания, обер-палач! Долизывай, пока еще жив, щетинистые зады твоих немецких генералов.

Партизаны Орловщины».

Таким был ответ предателю в письме. Текст письма был оглашен в боевых подразделениях, ведущих жестокие бои с неравными силами врага, блокирующими партизан.

Кольцо блокады партизаны разорвали. Прорыв блокады был возложен на бригаду «За Родину» (командир Г.Х. Ткаченко, комиссар – Н.П. Костин) и отряд имени Ворошилова (командир П.Г. Катков, комиссар – А.Ф. Князев). Противник с 19 мая по 3 июня 1943 года потерял убитыми 3250 и ранеными 668 солдат и офицеров, много танков, бронемашин, пушек и вынужден был увести свои войска, так как партизаны, прорвав вражеское кольцо, стали громить блокирующие немецкие войска с тыла[86]86
  По данным немецкого командования, в ходе операции «Цыганский барон» партизаны понесли следующие потери: 1459 человек убито, 420 взято в плен, 6 дезертировало. Из зоны боев было эвакуировано 2392 человека. В районе боевых действий было обнаружено 30 отдельных лагерей, около 300 жилых землянок, 100 блиндажей, 200 подготовленных огневых точек, связанных ходами сообщения. – Примеч. ред.


[Закрыть].

Несмотря на это, редактор Октан на страницах продажной лживой немецкой газетки «Речь» заявил, что партизаны уничтожены, захвачены их базы и пушки. На самом же деле партизаны, хотя и понесли значительные потери, но вышли из блокады еще более закаленными. И в последующих боях враг не раз испытывал силу ударов тех партизан, которые, по утверждению Октана, были уничтожены…»